ЕВАНГЕЛИЕ ОТ ИУДЫ

Моё имя – Литиций. Я – командир легиона. На севере Армении неспокойно, уже 300 лет Армения под римским ректоратом. Солдатам нужен отдых. Легион расквартирован. Я получил приказ Понтия Пилата о выводе людей для задержания мятежников. Вечером я вызвал к себе центуриона Тулия, велел ему взять 30 человек. Когда отряд ушёл, мне стало неспокойно, и я решил встретить их.

Задержанный не производил впечатления отъявленного негодяя – мятежника, напротив, он был похож на философа. Его взгляд был чётким и ясным, и он не боялся смотреть в глаза, даже мне, хотя, конечно узнал знаки отличия легата.

На другой вечер я вызвал к себе Тулия.

- Ты говорил с ним?

- Это запрещено, мой легат! – по военному отчеканил центурион.

- Я знаю, что запрещено. – Мой взгляд центурион выдержал с похвальным спокойствием. Я повторил вопрос с нажимом:

- Ты – говорил с ним?

- Да, говорил. – Чуть тише, но так же спокойно ответил Тулий.

- Что скажешь?

- Он не похож ни на бунтаря, ни на разбойника.

- Такое же впечатление и у меня.

На следующий день был приём у Понтия Пилата, а ещё через сутки я отправился к пленнику.

Этот человек был опасен. Я чувствовал это в его взгляде, но гордость боевого офицера не позволила мне оставить охрану. От пленника исходило ощущение необыкновенной силы. Я понимал, что, несмотря на весь мой опыт и выучку, мне с ним не справиться. Пленник явно почувствовал моё напряжение и сел так, чтобы я мог видеть его руки. Его поза говорила о том, что нападать он не собирается.

- Ты… – израильский повстанец. – Пленник промолчал.

- Ты затевал бунт против императора…

- Нет, не против императора, - ответил он, - а против еврейского бога. Не понимаю, почему меня задержали? Разве еврейский бог не враг вам?

Его слова ошеломили меня. Я с удивлением присмотрелся к нему:

- А разве ты – не еврей?

- Да, я - еврей. И именно по этому я делаю, то, что делаю. Этот бог выпил все соки из нашего народа. Из гордых и свободолюбивых он сделал нас слабыми рабами.

- Но разве Рим не дал вам автономию?

- Рим? Может быть…, но еврейский бог – никогда! – В его словах проскальзывала боль и горечь. Я снова спросил:

- А нашим богам ты веришь?

Он взглянул на меня со смешанным чувством печали и надежды:

- Боги... Ни римские, ни греческие боги никогда не стремились отнять у людей свободу, гордость, честь и любовь... Они учат и нужно лишь услышать их, каждому, кто имеет уши! Боги всегда рядом, надо лишь увидеть их, ведь каждый имеет для этого глаза!..

В тот вечер я ушёл. Но что-то заставляло приходить к нему снова. Каждый день, всё время его заключения мы говорили.

- Ты не виновен! – твердил я, - Это ошибка, и суд должен признать тебя невиновным.

Он лишь печально улыбался, словно знал что-то недоступное моему пониманию.

- Да! Но меня не оправдают.

- Откуда ты знаешь?

- Попроси ответа у своих богов. – С нескрываемой болью ответил узник. В тот вечер он остановил меня, когда я уже уходил:

- Ты ещё не знаешь, легат, но это наша последняя встреча. Можно попросить тебя об одолжении? – Он внимательно и спокойно смотрел на меня и точно знал, что я выполню его просьбу. – Найди в городе человека, его зовут Иуда. Он из города Кариот. Скажи ему две фразы: я прошу, чтобы он уходил со спокойным сердцем, и у него есть подарок от меня для тебя, легат.

Я был озадачен такой просьбой. В тот же вечер я вызвал центуриона Тулия:

- Тулий, как быстро можно найти в городе человека?

- За 2 дня если поднять на поиски полцентурии, а если поднять всех – то за несколько часов.

- Возьми всех свободных людей, и постарайтесь управиться до вечера – приказал я.

- Что, это настолько важно для тебя? – удивился Тулий.

- А насколько важно для тебя то, - глядя в глаза центуриону, ответил я, - Что говорил тебе заключённый повстанец?

Тулий выдержал взгляд, только переспросил имя человека, которого нужно найти.

- Не арестовывать его. Я сам приду к нему.

- Да, мой легат! Как скажешь. – Центурион вышел почти бегом.

В этот же день был найден дом, где скрывался Иуда из Кариот.

Я постучал в дверь, и был немало удивлён необычайным сходством Иуды и Иешуа. Тот же прямой, открытый взгляд, то же ощущение внутренней силы, та же необъяснимая боль, и ещё, пожалуй, усталость, ставшая уже привычной.

- Здравствуй, Иуда из Кариот. Я – легат Литиций. Я принёс тебе слова Иешуа. Он просил, чтобы ты уходил со спокойным сердцем, и ещё сказал, что у тебя есть подарок от него для меня.

- Подарок?! – Взгляд Иуды, казалось, проник мне в самую душу. Потом он вышел в заднюю комнату и принёс книгу, тщательно завёрнутую в промасленные кожи.

- Это записи, которые вели мы с Магдаленой. Здесь все проповеди Иешуа, здесь всё, чему он учил.

Я взял книгу, и меня охватило чувство, что я держу величайшую драгоценность этого мира, самое ценное, что только есть на земле. Я склонил голову в знак признательности:

- Удачи тебе, Иуда из Кариот, и спасибо за подарок, за доверие. Помни о словах Иешуа, уходи со спокойным сердцем.

Иуда кивнул, его прощальная улыбка была адресована скорее не мне, а Иешуа. Отдав книгу, Иуда словно постарел на десять лет, но в его взгляде прибавилось несгибаемой решимости.

* * *

- То есть была Евангелия, написанная самим Иудой?

- Да. Но ее пока не нашли. Возможно ее бережно хранит один из армянских кланов, где служил легат Литиций? Возможно ее где-то спрятали потомки патриция Юлиана или друзья Марка Валерия, с которыми легат Литиций был очень дружен? Это пока не известно. Легат Литиций погиб на Армянской границе, и детей у него не осталось. Церковь сжигает все книги, чтобы раз, и навсегда искоренить любое знание.

- Да! И у нас, в деревне сожгли все книги на Славянском. Оставили только на этой их новой грамоте – Кириллице.

- Поэтому, тот, кто сохранил настоящее Евангелие, вынужден был очень тщательно его скрывать. Кто знает – когда оно всплывет, и не попадет ли в руки церковникам, которые его перепишут, переврут, или уничтожат.

- Тетя Тильда, а зачем они сам язык искореняют? Что для них плохого в русских словах?

- Что плохого, - усмехнулась Тильда, - а то, что неспроста у нас, на Руси, ложь не знали – ее на нашем-то языке не записать!

АЗБУКА

Посмотрели византийцы на Русь, и видят, что Русь, хоть и большой кровью, а крестить все-таки удалось, да вот только толку от этого все меньше становится. Вот уже и яйца крашеные, которые они своей Богине, Ладе, на день посевной дарили, снова у них появились. Теперь, правда, они их к Пасхе приурочили. Да только Пасха у них почему-то всякий раз на Ладин день приходится. То случайно совпало, то в подсчетах они видите ли, ошиблись. Вот уже и Масленицу, и даже Купальскую Ночь свою они отстоять пытаются. А кашу из распаренного зерна с ягодами, так называемую «кутью», которую они всегда на праздник своей Богине Макоши, на день сбора урожая, подавали, теперь стали подносить покойному на похороны. Это у них намек такой: «Ты, брат, не печалься, это мы тут для вида плачем и убиваемся. А на самом деле очень за тебя рады и всяческого счастья тебе желаем. Так что ты, брат, не теряйся, и от этого их Бога-то, заморского, поганого сбегай. Да к нашим родным Богам. А мы уж если что - подсобим».

И поняли византийцы, что если дальше так пойдет, то славяне исподволь, да потихонечку своих Богов то и вернут. У них и так, вон, скоро дойдет до святого Перуния, со святым Даждьбогием и святым Велесием. Так от христианства скоро только название и символ останется. Да и то, они уже крест диагональный выдумали. Якобы Андреевский. Да к нему только круга не хватает - и получится Солнечный Крест - символ их славянского Бога - Даждьбога. А они ведь и круг добавят - не поленятся.

И тогда отправил император Базилевс - византийский на Русь двоих умнейших и образованнейших людей. Дабы они славянский язык изучили, и Библию-то на этот язык перевели. Дабы не могли впредь славяне, ссылаясь на то, что византийского они не знают, да потому библию они не читали, да со слов так поняли, да и вообще, так оно всегда и было, потихоньку-помаленьку, да своих родных Богов возвращать.

Так и приехали на Русь Кирилл и Мефодий. И один из них был грек, а другой византиец. И думали они за несколько лет со своей задачей справиться, потому как люди они образованные и к языкам весьма и весьма способные. Да не тут-то было...

Стали Кирилл и Мефодий славянский язык изучать - и ужаснулись. В славянском языке слово «женщина», «рождающая», «родить», и слово «Бог», «рождающий», происходят от одного и того же корня. И как им, спрашивается, объяснить, что женщина - это сосуд греха и порочна по своей сути, когда само слово «женщина» фактически звучит на их языке, как «божественная»?!

И как им объяснить, что занятие любовью - это грех, блуд, когда у них все, что связано с этим процессом настолько священно, что сам процесс занятия любовью называется тем же словом, что и Богослужение, священнодействие?! Когда мы говорим им: «Приходите в церковь на Богослужение», а они могут запросто понять это как: «Приходите в церковь, и займемся там любовью»?!

Как им объяснить, что земля - это собственность, что человек должен владеть землей: «придите и владейте», когда в их языке слово «Земля» и слово «Мать» - это опять-таки одно и то же слово?!

Стали тогда Кирилл и Мефодий славянские слова изменять и искажать. И «женщина» стало теперь звучать у них не как «божественная», а примерно как «раба мужа» (- жена –не имеющая–чина). И земля стала у них называться не словом «мать», а чем-то вроде слова «вещь», «грязь». Для Богослужения и для занятия любовью, они придумали слова, максимально отличающиеся по смыслу и звучанию, да еще в довесок слово «девственность», которое на славянском языке обозначалось тем же словом, что и «детство», «девственница» - значит «маленькая», «еще ребенок», «еще не выросшая», они заменили словом «невинность», подразумевающим виновность всех тех, у кого этой девственности нет. А некоторые слова Кирилл с Мефодием и вовсе заменили на византийские и греческие - чтобы люди их не понимали, а просто запоминали. Вот слово «виднокрай» - это край видимого. Так за него и сходить можно. А слово «горизонт» - это что-то непонятное и неведомое. Там наверняка живут двухголовые люди с клыками, как у вепрей, да и вообще творятся всякие ужасы. Так что нам туда не надо. Разве что герой какой найдется. Правильно! А то – разлазились тут славяне, понимаешь ли?! До Византии им - три тысячи верст - не круг! В Греции были, в Китае были, в Индии были! К японцам - и к тем наведывались! Не фиг! Пусчай сидят дома - и не высовываются!

И все вроде бы у Кирилла и Мефодия ладно пошло. Вроде бы и дело спориться начало. Да вот только стали они эти свои новые, измененные да искаженные слова на бумагу записывать - а не выходит ничего.

Выяснилось, что греки и римляне записывают слова звуками, то есть в виде букв. Восточные же народы, китайцы, маньчжуры и прочие, записывают слова понятиями, иероглифами, то есть они записывают не то, как это слово звучит, а то, что оно означает.

Так вот, славяне и европейцы записывают свои слова в виде рун. В которых указывалось и звучание, и значение слова.

Стали Кирилл и Мефодий эти свои новые слова записывать - а не получается ничего. Звучание подберут - значение не пойми какое выходит. Значение подберут - звучание никакое. В общем ерунда какая-то выходит. Стали выяснять, в чем дело. Оказалось, что у славян и у европейцев, все их мировосприятие, все их мироощущение вбито в их язык и в их письменность. Оказалось, что их общение с природой, и их вера, и их Боги намертво вбиты в язык и письменность этих народов. И сам язык не позволяет вносить никакие изменения, затрагивающие сущность их мировосприятия. А значит, сколько ни сжигай их священные книги, сколько ни казни, сколько ни пытай их, и сколько бы лет, или даже веков не прошло - только ты за порог - и они тут же вернут и родных Богов и родную веру. Потому, что все их знания записаны не в книгах и писаниях, а вшиты в саму структуру языка. А значит, достаточно им сохранить хоть немного записей на родном языке, записей абсолютно любого содержания, и по ним они восстановят все свои священные книги.

А значит, пока не вырвешь с корнем этот язык, пока не сотрешь саму память о нем, не навязать им ни чужих Богов, ни чужой веры, ни чужих взглядов на Мир. Это поняли и католики, и православные. Вот и пишет сейчас весь запад - римской имперской грамотой, а все славяне измененной и дополненной греческой.

И стали Кирилл и Мефодий искоренять русскую письменность. А чтобы было на чем вести дела и писать книги, стали создавать они новую грамоту. А за основу взяли греческий язык, раз уж и вера христианская звалась на Руси «Верою Греческой». И очень много пришлось тогда им поработать. Потому что греческий алфавит едва ли содержал половину тех звуков, которые были в славянском языке. А новые буквы не должны были казаться здесь лишними и несоответствующими. Так, то, что они надеялись сделать за несколько лет, и стало трудом всей их жизни.

Так и создали Кирилл и Мефодий свою знаменитую «Кириллицу». И тогда собрали Кирилл и Мефодий священников из всех краев и областей - чтобы все знали, и никто на незнание сослаться не мог. И отслужили они огромный обряд. И были на нем лица светские и духовные, и священники со всех церквей и князья и бояре, и сам Государь Великоросский.

И предали Кирилл и Мефодий страшной анафеме славянский язык и славянскую письменность. И получили тогда священники новую грамоту. И библию, на эту грамоту переведенную. А Государю Великоросскому советовали Кирилл и Мефодий старый язык искоренить, ибо в нем, как сказали они, есть великое зло.

И издал тогда Государь указ, что: «За использование старого языка и рунической письменности, казнить смертию, как за государеву измену».

Имена

Одна очень хорошая девушка работала на ремонте христианской православной гимназии. Однажды она прибежала домой с расширенными от ужаса глазами, саму всю трясет, слова вымолвить не может.

Что случилось? - спрашиваю я ее.

Понимаешь, читаю я этот церковный календарь, где значения имен указаны. Сперва, просто интересно, какое имя что означает. Сижу, разбираюсь. А потом смотрю, в скобках, после каждого имени указано «рим.», «греч.» - от какого народа и из какого языка это имя произошло. Просматриваю весь календарь. Думала, ошиблась. Просматриваю еще раз. Да я этот их календарь на десять рядов просмотрела! Еврейские! Византийские! Римские! Греческие! А русского ни одного, понимаешь?! И вообще славянского ни одного! Это что же выходит?! Это что же получается?! Да они же!... Они же у нас все отняли?! Они же... Даже наши имена отняли! И, потом, посмотри! Ну ладно, Иван - Хуан, Ганс, Джованни. Мария - Мэри. Алексей - Алекс. Сергей – Сердж. Эти имена много где используются. Эти имена могли и сами к нам прийти. А Пантелеймон, Полиграф, Фрол, Ефросинья, Авдотья! И таких имен - половина календаря! Этих же имен нет больше нигде в Мире! Они якобы и есть - чисто русские! Но все они – чужие! Среди них нет ни одного русского! Ни одного славянского! Эти имена сюда специально завозили! Чтобы отнять у нас наши имена!

Ведь они же у нас все отняли, понимаешь?! Они же даже имена наши отняли!.. Многие иностранцы, побывавшие в России, - немного успокоившись добавляет она, - описывают русский народ, как вялый, апатичный, ленностный, сильно пьющий народ. И это славяне! Для которых три тысячи верст - не круг, в Византию просто в набег скататься. Просто за то, что там русскому купцу видите ли морду набили! Вялый. Ленивый. Апатичный. Сильно пьющий. Открой любой медицинский справочник, или спроси у любого врача, что значит, когда человек вялый, апатичный, не хочет ничего делать, много пьет? В медицине это называется «депрессивный психоз». Такое происходит с человеком, пережившим очень сильную утрату или очень сильное горе. Такое бывает, когда у человека семья гибнет в автокатастрофе, когда умирает от рака ребенок, когда гибнет любимая девушка, офицер, вернувшийся с войны и потерявший все свое подразделение, мальчишек, которых он фактически сам вырастил. Человек, переживший очень сильное горе. А если такое происходит с целым народом?! Так вот оно что?! Целый народ - переживший сильное горе! Наш язык! Наша вера! Наши имена!

Да! Это была последняя ловушка славян против всяких иноземных врагов. В «Книге Перуна» сказано «Придет Чернобог из-за моря. Сила его будет несметна. И очень многие погибнут от рук его. Я, Перун Сварожич, прошу детей моих, избравших путь мой, что бы ни случилось, что бы ни произошло, уберегите Землю-Матушку, не отдайте ее в кровавые лапы жестокого Чернобога». И тогда, славяне сделали последнюю ловушку для врагов своих. Они спрятали язык свой, саму основу, саму структуру языка, в свои имена. Чтобы, даже если сумеет враг отнять все, даже язык, сумели бы они по именам своим восстановить язык свой. А по языку уже восстановить и все остальное.

Но нужно отдать должное величайшему уму и проницательности Кирилла и Мефодия. Сумели они распознать и эту ловушку славян. И тогда привезли из Византии и Греции списки самых разных имен из самых разных народов. И составили они первый церковный календарь. И отныне каждого ребенка после рождения отвозили в церковь, и священник во время крещения нарекал ребенка тем именем, которое было ближайшим по церковному календарю. А родителям ребенка даже запрещалось присутствовать при обряде крещения. Вместо них назначались крестная мать и крестный отец. Так что родители не только не выбирали ребенку имя, но и узнавали его последними. А использование любых других имен, кроме того, которое священник давал при крещении – каралось казнью.

Что ж, давайте почтим данью уважения Кирилла и Мефодия. Людей выдающегося ума и выдающейся проницательности. Людей поистине незаурядных. Людей, сделавших делом всей своей жизни создание нового русского языка и новой русской грамоты. И выдающихся... Врагов славянского народа!

Дата добавления: 2015-07-25