Мюнхен – Нальчик. 1 страница

В начале работы мы уже отмечали, что в сентябре 1938 года в Мюнхене между премьер-министром Великобритании Н. Чемберленом, премьер-министром Франции Э. Даладье с одной стороны и фашистским диктатором А. Гитлером, и фашистским диктатором Италии Б. Муссолини с другой стороны, было заключено соглашение, предусматривающее отторжение от Чехословакии и передачу Германии Судетской области, а также удовлетворение территориальных притязаний к Чехословакии со стороны правительств Венгрии и Польши. Это соглашение предопределило захват фашистской Германией в 1939 году всей Чехословакии и стало фактически прелюдией ко Второй мировой войне, принесшей народам мира неисчислимые страдания. А поэтому страдания эти, в определённой мере, являются расплатой за предательство Чехословакии, совершённое в Мюнхене определёнными, конкретными личностями. А отсюда, нельзя ли по аналогии, за бесчисленными страданиями ингушского народа увидеть самое банальное предательство различного масштаба политических деятелей, причастных к событиям осени 1992 года в Пригородном районе, которые в иной форме проявляются и поныне.

На первый план среди этих личностей выдвигается, конечно же, мрачная фигура первого Президента России Ельцина Б. Н. Почему она представляется мрачной? Ну, хотя бы потому, что для укрепления своих позиций, Гитлер пошёл на поджёг Рейхстага, обвинив в этом коммунистов. А. Пиночет в Чили с целью захвата власти, пошёл на штурм Президентского Дворца Сальвадора Альенде, пришедшего к власти в результате демократических выборов. Б. Ельцин с целью укрепления своего, довольно пошатнувшегося положения во власти, пошёл на расстрел демократически избранного Верховного Совета – Высшего Законодательного органа страны. Думается, что уже этого достаточно для того, чтобы его политическая фигура выглядела действительно мрачной. Предательство же его доказать проще простого. Но об этом чуть позже.

Вполне можно допустить, что инициатором Совещания в Нальчике был не кто иной, как А. Галазов. Созвано же оно было Президентом Б. Ельцыным, проходило под его председательством. А это означает, что здесь, он должен был провести через решения этого совещания свои идеи, в которых должны были бы найти своё отражение и его клятвы перед ингушским народом в том, что он прочувствовал боль в его сердцах, страдания, которые ему пришлось перенести, и клятвенно пообещал помочь ему. А что произошло в Нальчике в действительности?

В итоге работы Совещания был принят документ, который официально назван: «ПРОТОКОЛ совещания руководителей республик, краёв и областей Северного Кавказа г. Нальчик, 7 декабря 1993 года». Так вот само название документа настоятельно напрашивается на то, чтобы к нему внимательнее присмотрелись, так как документ этот по его структуре Протоколом назвать нельзя, ибо ПРОТОКОЛОМ является официальный документ, в котором зафиксировано всё происходящее на собрании, заседании, совещании и так далее. В данном случае, если бы это был действительно ПРОТОКОЛ, то в нём должно было бы отражено хотя бы краткое содержание доклада, если таковой вообще имел место быть, должны были бы быть даны краткие содержания выступлений участников этого совещания и так далее. Ничего подобного в этом «ПРОТОКОЛЕ» нет. Есть лишь некоторое подобие Постановления совещания. Но и предполагаемое Постановление должно было бы содержать в себе констатирующую часть, в которой должны были бы приведены факты, настоятельно потребовавшие созыв данного совещания, и постановляющую часть, в которой чётко определены мероприятия, направленные на улучшение сложившегося положения, указаны сроки проведения этих мероприятий, указаны лица, ответственные за исполнение Постановления данного Совещания. В данном же случае мы имеем то ли просто небрежно состряпанную бумажку, в расчёте на доверчивого читателя, то ли попытку уйти от исторической ответственности, то ли ещё что-то. В самом деле, ведь если в констатирующей части постановления дать реальную картину осени 1992 года в Пригородном районе, то необходимо было признать факт геноцида ингушского народа, факт этнической чистки, а, исходя из этого, принимать необходимые меры. Но ведь не для этого же Президент России собрал данное Совещание. Данный же ПРОТОКОЛ представляет собой нечто вроде Постановления, состоящего, условно говоря, из теоретической и практической его частей, которые, ничем по сути, одна от другой не отличаются.

Так вот, что касается первой (теоретической) части этого «Протокола», то в ней, в частности, отмечается: «Для выхода из кризиса и стабилизации обстановки совещание предлагает следующие меры: – отказ ингушской стороны от территориальных претензий на часть Пригородного района Северной Осетии». Вот уже этим первым пунктом теоретической части «Протокола» всё сказано. Вот для чего и созывалось это «совещание».

Более того. Второй пункт этого «протокола» гласит: «– отмена осетинской стороной решения о невозможности совместного проживания граждан Северной Осетии ингушской и осетинской национальностей». Давайте, уважаемый читатель, основательнее вдумаемся в суть формулировки данного пункта данного «протокола», закреплённого подписью Президента России 11 декабря 1993 года. Ведь совершенно ясно, что данная компания (далее мы поимённо назовём её членов) под председательством Президента России даже не попыталась осудить, насквозь пропитанное фашистским духом, решение Верховного Совета Северной Осетии о невозможности совместного проживания осетинского и ингушского населения в Пригородном районе. Вне всяких сомнений, по инициативе Президента России, данная компания возвела на одну и ту же плоскость это фашистское требование осетинской стороны и исторически, и юридически законное требование ингушской стороны, и устроило между ними постыдный для каждого участника этого совещания и, уж тем более для его Председателя, торг. При этом ведь ингушской стороне приписываются не что иное, как территориальные притязания. Хотя элементарно грамотному человеку известно, что законное требование возвратить хозяину украденное у него, ничего общего не имеет с притязанием. А отсюда, на действия участников совещания следует, очевидно, смотреть не с точки зрения их общеобразовательного уровня, а с точки зрения их гражданственности, их нравственных позиций.

Если же к перечисленным пунктам «протокола» добавить ещё, что 13 декабря 1993 года он подписывает Указ за № 2131, первый пункт которого гласит: «Подтвердить (чтобы уже никто не сомневался – Ф. Б.) статус Пригородного района как территории, находящейся в составе Республики Северная Осетия», то станет яснее ясного, что совещанием в Нальчике и отмеченным Указом, Президент Российской Федерации аннулирует свои подписи под Законом «О реабилитации репрессированных народов» и под Законом «Об образовании Ингушской Республики в составе Российской Федерации». А все клятвенные заверения, данные им ингушскому народу, развеялись как дым, как утренний туман.

Есть в «протоколе» пункты, которые выходят за рамки нашей темы, а поэтому мы не будем их касаться. Некоторые же настоятельно просятся, чтобы над ними подумать. Это: «– возвращение беженцев в места прежнего компактного проживания в соответствии с Кисловодским соглашением», «– отказ от изменения ныне существующих границ между субъектами Российской Федерации без согласия на это самих субъектов», «– обеспечение неотвратимости юридической ответственности за разжигание межнациональной розни» и «– проведение эффективной региональной политики». Вот в этом же порядке, как они даны в «протоколе» мы и подумаем над ними.

Итак, о возвращении беженцев в соответствии с Кисловодским соглашением. Да простит меня читатель за небольшую оговорку. Совсем не в далёком прошлом в беседе со мной одна представительница ингушской интеллигенции, в ответ на моё негативное отношение к деятельности 1-го Президента Ингушетии заявила: «В любом случае, будучи Президентом Республики, Руслан Аушев был лицом народа». На что я, извинившись, разумеется, назвал другую часть тела. Анализируя сейчас документы по кисловодскому, нальчикскому и другим совещаниям, всё более убеждаюсь в своей правоте. Это – между прочим. К слову, так сказать. А суть в следующем: мне уже доводилось писать о своём участии, насколько это оказалось возможным, в решении этой проблемы. Думаю, что не будет лишним в чём-то повториться. 15 февраля 1993 года часов в 9–10 вечера – звонок. Открываю дверь. Незнакомый мужчина говорит: «Я к Вам». – «Пожалуйста, – говорю, – проходите». Войдя, прямо у порога он мне говорит: «Ингушская делегация едет в Кисловодск на переговоры с осетинской делегацией. Мы хотели бы, чтобы Вы были в составе нашей делегации». Спрашиваю его: «А Вам известна моя точка зрения на эти переговоры?» – «Да, – говорит, – известна. Именно поэтому мы и хотим, чтобы Вы были с нами». – «Хорошо, – говорю, – если так, я согласен. Когда выезжаем?» – «Машина, – говорит, – во дворе. Мы ждём Вас». Через 10–15 минут выехали. Ехали всю ночь. Где-то по степям. Трассу Ростов-Баку пересекли у самых Минвод. 16-го февраля ознакомление. 17-го начались переговоры. Они проходили при посредничестве представителей от Дагестана и от Ставропольского края. Не могу не отметить, что ни один из членов нашей делегации мне не был знаком. Никакого предварительного инструктажа не было. Выступать же наша делегация начала, как давно готовившаяся к этим переговорам команда. Следует отметить при этом, что осетинская команда, очевидно, потому что она состояла из уже поднаторевших в подобных переговорах членов, мне до этого доводилось встречаться с ними, отмалчивалась, высокомерно, снисходительно выслушивая наши требования. А требования всех выступавших сводились к одному: немедленное возвращение всех ингушей, изгнанных силой оружия, к местам их прежнего проживания, возмещение причинённого материального ущерба, наказание виновных. Среди других выступивших, это требование мною было обосновано, в частности, тем, что изгнанное из Пригородного района население – сельское. Значительным источником их существования является приусадебный участок. Теперь они лишены этого источника. На подходе весна. И если к началу весенних работ не возвратить на эти участки изгнанное население, оно будет обречено на голодное существование. Как ни странно, но сразу же после моего выступления, один из дагестанских посредников поддержал его. 18-го продолжаем стоять на своём. 19-го осетинская делегация в зал переговоров не является. Начинаем выяснять – почему? Оказывается: Глава Администрации Ингушской Республики (он ещё не был Президентом) Р. Аушев корреспонденту газетёнки «Российские вести» по поводу ингушской делегации на переговорах заявил: «Насколько я знаю, в составе делегации – представители так называемого Народного Совета. Эти люди всюду заявляют, что были лидерами ингушского народа, но официально их для участия в переговорах никто не назначал и не утверждал». Это заявление было сущей находкой для осетинской стороны. Лучшего выхода из сложившейся ситуации они ожидать не могли. Переговоры были прерваны.

Ну, а что же это за самозванцы оказались в составе ингушской делегации, которых «для участия в переговорах никто не назначал и не утверждал?» В официальном документе на переговорах значилось: «Ингушская Республика». 17. Баркинхоев Мовли Ахметович – Первый заместитель Главы администрации Ингушской Республики; 18. Местоев Масса Магомедович – зам. Главы администрации Ингушской Республики; 19. Мурзабеков Ибрагим Абукарович – помощник представителя Президента Российской Федерации в Ингушской Республике; 20. Гадаборшев Або Юнусович – помощник первого заместителя Главы Администрации Ингушской Республики; 21. Червов Евгений Александрович – зам. Главы администрации Малгобекского района; 22. Даскиев Зяудин Суламбекович – зав. Отделом правоохранительных органов администрации Ингушской Республики; 23. Боков Фёдор Павлович – член Народного Совета Ингушской Республики, историк, доцент; 24. Хаматханов Дауд Магометович – Объединение «Чечрыбпром»; 25. Горданов Багаудин Мажитович – Председатель Назрановского нарсуда; 26. Ахильгов Башир Дзарахметович – Ветеран Труда».

Таким образом, «не назначенным и не утверждённым» для участия в переговорах, а всего лишь приглашенным, можно считать лишь одного единственного члена Народного Совета. А все остальные ведь официальные лица, такие как Первый заместитель Главы администрации Республики, Заместитель Главы администрации Республики, Помощник представителя Президента Российской Федерации в Ингушской Республике и т.д. И вдруг… Выходит, что Глава Администрации Республики понятия не имеет, чем занимаются столь высокого ранга официальные лица Республики. Абсурд полнейший.

На состоявшихся 28 февраля 1993 года выборах Президента Ингушской Республики, им был избран Аушев Р. С. Второй раунд переговоров проходил ровно через месяц после первого – 20 марта 1993 года. Теперь делегацию от Ингушетии возглавлял он, Сам. Он её комплектовал, он её утверждал, он ею руководил. Давайте посмотрим, что из этого получилось.

По итогам этого раунда переговоров мы располагаем лишь итоговым документом, и называется он: «Соглашение о мерах по комплексному решению проблемы беженцев и вынужденных переселенцев на территориях Ингушской Республики и Северо-Осетинской ССР». Уже сама эта формулировка настораживает. Раз Соглашение, стало быть, Президент Республики Ингушетия согласен со всем, что в этом документе зафиксировано. Вот сейчас и посмотрим, что там зафиксировано. Однако, уже по названию документа ясно, что он полностью согласился с методом комплексного решения проблемы беженцев и вынужденных переселенцев на территориях Ингушской Республики и Северо-Осетинской ССР». Тут же неизбежен вопрос: «А что, разве в начале ноября 1992 года на территорию Ингушской Республики из Пригородного района Северной Осетии прибыли вынужденные переселенцы? Абсурд!!! Сюда прибыли беженцы. И бежали они не от какого-то стихийного бедствия. Они бежали от смерти. От тщательно подготовленной и осуществлённой акции геноцида. Президент Ингушской Республики беспрекословно соглашается уравнять их в правах с вынужденными переселенцами из Южной Осетии и, объединив проблемы тех и других в одну проблему, комплексно решать её. При этом ни в коем случае нельзя уходить от вопроса, насколько вынужденными были переселенцы из Южной Осетии. И нам в этом сейчас поможет не кто иной, как газета «Северная Осетия».

Рассуждая о комплексности решения проблемы, необходимо, очевидно, исходить из того, что причины возникновения проблемы беженцев и вынужденных переселенцев, как мы уже отметили, на территориях одной и другой республик совершенно разные, а отсюда и подходы к решению этих разных по своей сути проблем должны быть разными. В подтверждение этого довода мы и обратимся к газете «Северная Осетия». В номере от 5 мая 1997 года в ней опубликована статья под довольно многозначительным названием: «Жизнь подвела черту: беженцы должны сделать выбор». Уже отсюда вопрос: «А разве у ингушей-беженцев из Пригородного района был какой-то выбор?» Ясно, что вопрос нелепый. Но ведь его подсказывает заголовок статьи. А речь в ней идёт, конечно же, не о беженцах-ингушах, а о беженцах из Южной Осетии. А всё дело заключалось в том, что после произошедших там событий, эти беженцы на протяжении почти 7-ми лет занимали санатории, курорты, турбазы. В связи с этим в газете, в частности, отмечается: «Надо отметить, что по всем международным нормам, временное пребывание мигрантов в специальных пунктах ограничивается, как правило, тремя месяцами, у нас оно растянулось на несколько лет. Сегодня непосильное бремя расходов на содержание беженцев республика нести уже не в силах». Вот, оказывается – то, где собака зарыта. Думается, нет совершенно никакой необходимости сравнивать проблему этих беженцев с беженцами из Пригородного района. А далее приводятся факты, в этом отношении более интересные.

Чтобы решить проблему беженцев в Северной Осетии, им предлагается: «…переехать на постоянное место жительства в Южную Осетию или же получить земельные участки в сельских районах Северной Осетии, начать строительство собственного жилья. Таким образом, – продолжает газета, – в означенный срок все санатории, турбазы, общежития, где временно, а точнее, уже седьмой год, размещаются беженцы, должны быть освобождены и использованы по их прямому назначению». (Подчёркнуто мною – Ф. Б).

Не менее интересным представляется следующее признание газеты: «В то же время, как показывает статистика, у 30 процентов беженцев сохранилось прежнее жильё, но возвращаться обратно они не желают, даже не смотря на то, что политическая обстановка в Грузии изменилась, и сегодня есть все условия для возвращения…». (Подчёркнуто мною – Ф. Б.). Правительством Грузии даны гарантии их безопасности, полного соблюдения их гражданских и политических прав, а они, видите ли, не желают. Почему не желают? На этот вопрос газета даёт исчерпывающий ответ: «Как свидетельствует та же статистика, около 70 процентов беженцев сегодня уже трудоустроены на предприятиях государственной и частной форм собственности в Северной Осетии». (Подчёркнуто мною – Ф. Б.).

И, наконец: «Немало и таких, которые хотят остаться в Северной Осетии. Им будут предложены земельные участки под строительство в Пригородном районе». (Подчёркнуто мною – Ф. Б.). Отсюда неизбежен вопрос: «А что, кроме комплексного уничтожения шестнадцати сёл, создания концлагерей, массовых зверских истязаний было предложено беженцам из Пригородного района?»

Не менее обращает на себя внимание формулировка преамбулы кисловодского Соглашения, которая гласит: «Официальные делегации Ингушской Республики и Северо-Осетинской ССР, – говорится в ней, – именуемые в дальнейшем Сторонами, подтверждая свою приверженность принципам соблюдения законных прав человека и гражданина, в соответствии с Постановлением УП съезда народных депутатов Российской Федерации принимают на себя обязательства по комплексному решению проблемы беженцев и вынужденных переселенцев из обеих республик». (Подчёркнуто мною – Ф. Б.).

Некоторые комментарии. Так вот, как говорится, чёрным по белому записано, что осетинская сторона подтверждает свою приверженность принципам соблюдения законных прав человека и гражданина. Не лицемерие ли это? Не кощунство ли это? Учинить такой погром, такое кровопролитие и тут же кокетничать своей «приверженностью» принципам соблюдения прав человека и гражданина. Совершенно очевидно, что 1-му Президенту Ингушетии оказалось недоступным понимание паясничания осетинской стороны, жонглирующей высокими принципами соблюдения законных прав и свобод человека и гражданина, проституирующей этими высокими принципами. При этом свою приверженность эту они подтверждают «в соответствии с Постановлением УП съезда народных депутатов Российской Федерации. А для того чтобы увидеть, действительно ли эта приверженность соответствует призывам УП съезда народных депутатов, и, чтобы у читателя не возникло на этот счёт каких-либо сомнений, приведём это Постановление полностью. Называется оно: «О мерах по урегулированию вооружённого конфликта на территориях Северо-Осетинской ССР и Ингушской Республики». И тут следует обратить внимание на приведённую формулировку названия Постановления. Ведь фактически вооружённый конфликт был подготовлен руководством Северной Осетии и проведён на принадлежащей ей и на сегодняшний день территории – в Пригородном районе. Территория же Ингушской Республики, строго говоря, не определена и по сей день. На территории же районов, входивших на то время в её состав, вооружённый конфликт, к счастью, не распространился. В первую очередь на эту неточность формулировки обязан был обратить внимание Президент Ингушской Республики. Однако есть немало оснований сомневаться в том, что он вообще держал это Постановление в руках, и этим беспардонно, как всегда, воспользовалась осетинская сторона. А теперь содержание Постановления.

«Съезд народных депутатов Российской Федерации, – говорится в нём, – выражает глубокую озабоченность вспышкой вражды и насилия в отношениях осетинского и ингушского народов. Впервые за послевоенные десятилетия на земле России вновь прозвучали выстрелы, пролилась кровь сотен людей различных национальностей, потянулись вереницы беженцев, лишившихся крова и имущества. Вооружённый конфликт крайне обостряет политическую обстановку на Северном Кавказе, негативно влияет на положение в стране в целом, затрагивает интересы всех народов, не способствует укреплению российской государственности, последовательной реализации Федеративного договора, единству Российской Федерации.

Съезд обращается к противоборствующим сторонам с призывом прекратить противостояние, осознать, что силовыми методами невозможно решить национальные проблемы. Это не удавалось никогда, нигде и никому. Напротив, нагнетание атмосферы ненависти, ставки на оружие лишь усугубляют страдания и бедствия людей, влекут за собой человеческие жертвы и материальные разрушения. Нельзя построить благополучие на несчастье и бедах соседа. Потомки проклянут тех, кто призывает к братоубийственной войне и ведёт её. (Подчёркнуто мною – Ф. Б.)

Выход из вооружённого конфликта, – продолжается далее в Постановлении, – решение проблем, омрачающих отношения осетин и ингушей, – не в угрозах и крови, а в мудрости, взвешенности, взаимной терпимости, мирных переговорах. Только они открывают путь к справедливому урегулированию отношений, не ущемляющему достоинства и обоснованных интересов каждого из народов. (Подчеркнуто мною – Ф. Б.).

Съезд одобряет и поддерживает действия органов государственной власти, направленные на восстановление правопорядка в зоне конфликта. Жизнь каждого человека – мужчины, женщины, ребёнка – священна. Подстрекателям, насильникам, мародёрам, убийцам, на чьей бы стороне они не находились, нет и не может быть оправданий. Они должны быть наказаны в соответствии с законом.

Съезд призывает стороны приступить к немедленному безусловному и полному освобождению заложников, созданию условий для возвращения беженцев и налаживания нормальной жизни. (Глас Съезда, вопиющего в пустыне ельцынско-галазовского беззакония. Пятнадцать лет оказалось недостаточно для выполнения этого наказа Съезда народных депутатов. – Ф. Б.). В этих целях необходимо повысить статус групп взаимодействия, активно содействовать их работе.

Считаем необходимым, принять все меры для поиска пропавших без вести граждан, воссоединения разрушенных семей.

Непреложным условием восстановления мира и стабильности в регионе являются разоружение и роспуск незаконных вооружённых формирований. Съезд поддерживает все предпринимаемые с этой целью действия.

Съезд с надеждой обращается к старейшинам, духовенству, женщинам, молодёжи: вернувшись к проверенным веками добрым традициям и обычаям своих народов, сдерживая чувства и эмоции, садитесь за стол переговоров и терпеливо разрешите вопросы, которые сегодня вас разъединили. Во имя будущего своих народов, чтобы остановить число невинных жертв – убитых и искалеченных, сирот и инвалидов, – проведите встречи, постарайтесь услышать и понять друг друга, содействовать воцарению спокойствия на вашей многострадальной земле.

Непреложная истина такова, что народы соседей сами не выбирают. Историческая судьба поселяет их рядом на вечные времена. Какие бы недоразумения не возникали между ними, сама жизнь требует, в конечном итоге, остановиться, примириться.

Мы обращаемся к органам законодательной и исполнительной властей, политическим партиям, национальным движениям и организациям, деятелям культуры, средствам массовой информации: используйте свои полномочия, возможности, авторитет и влияние исключительно во имя прекращения конфликта, создания условий для переговоров, содействия мирному урегулированию всех спорных вопросов.

Съезд народных депутатов подтверждает, что процесс восстановления справедливости по отношению ко всем народам, к каждой личности будет продолжаться на основе действующего законодательства, не допуская при этом ущемления законных прав и свобод ни одного народа, ни одного человека. (Выделено мною – Ф. Б.).

Мы призываем всех россиян, – продолжает далее Съезд, – проявить мудрость, терпение и помочь друг другу достойно преодолеть это трудное время во имя благополучия нашего отечества, наших народов. Мы обращаемся также к российским силам разъединения и должностным лицам Временной администрации, выполняющим чрезвычайно трудную миссию. Ради умиротворения сторон, прекращения кровавой междоусобицы необходимо всеми мерами обеспечить справедливость, доброту и осторожность. Пусть же все ваши действия соответствуют выполнению высокой миротворческой, гуманной миссии.

Пусть согласие, мир и созидание возобладают в наших действиях, в наших поступках!

Седьмой Съезд Народных Депутатов Российской Федерации.

Москва. Кремль. 10 декабря 1992 года.

Для чего нам был необходим полный текст этого Постановления Съезда? Неточность формулировки названия Постановления мы уже отметили. Не менее важно остановиться и на последнем абзаце. По смыслу он прямо переписан из басни И. А. Крылова «Кот и Повар». Кот стянул у повара кусок мяса (у нас – Пригородный район). Обнаружив украденное, повар стоит, читает коту мораль, стыдит его – «А Васька слушает да ест». А не это ли самое мы видим в призывах Съезда к умиротворению сторон? А не этим ли благим намерением умиротворения германского фашизма руководствовались лидеры Англии и Франции в 1938 году, бросив Гитлеру тоже «кусочек мяса» в виде Чехословакии. Одним словом не к умиротворению Съезд должен был призывать, а к принятию самых решительных мер по обузданию агрессора. Однако и неточность формулировки названия Постановления и эти призывы к умиротворению, может быть, можно отнести на счёт недостаточной информированности о сути происходящего в зоне конфликта и авторов этого Постановления, и делегатов съезда в целом. Нас, в данном случае, интересует всё остальное содержание Постановления. Прочитав его ещё и ещё раз, диву даёшься, как можно было Президенту Ингушетии не воспользоваться этим благодатным материалом в противоборстве со своими оппонентами. А вот осетинская сторона сразу же подчеркнула «полное соответствие» своих позиций с Постановлением Седьмого Съезда, с чем Р. Аушев, не державший в руках этого Постановления, не мог не согласиться. А для того, чтобы убедиться, что это действительно так, приведём полностью и кисловодское Соглашение. Официально оно сформулировано следующим образом: «Соглашение о мерах по комплексному решению проблемы беженцев и вынужденных переселенцев на территориях Ингушской Республики и Северо-Осетинской ССР».

А вот его содержание: «Официальные делегации Ингушской республики и Северо-Осетинской ССР, именуемые в дальнейшем Сторонами, подтверждая свою приверженность принципам соблюдения законных прав человека и гражданина, в соответствии с Постановлением УП съезда народных депутатов Российской Федерации принимают на себя обязательства по комплексному решению проблемы беженцев и вынужденных переселенцев из обеих республик:

1. Исходя из Постановления УП съезда народных депутатов Российской Федерации в части, касающейся возвращению беженцев в места постоянного проживания, Стороны на первом этапе приступают к комплексному решению проблемы беженцев, включая вопросы обеспечения их безопасности, путём возвращения и расселения их в согласованных местах компактного проживания.

Признать, что право на возвращение на первом этапе имеют граждане Ингушской республики и Северо-Осетинской ССР, имеющие в установленном порядке документально подтверждённую прописку по состоянию на 31 октября 1992 года, а также непричастные к совершению преступлений.

Решение вопроса о возвращении беженцев и вынужденных переселенцев (а при чём они тут – переселенцы, хотя бы и вынужденные? – Ф. Б.) должно осуществляться при строгом соблюдении принципа добровольности.

Принципы и сроки осуществления последующих этапов Стороны определят в ходе дальнейших переговоров.

2. Стороны создают условия для обустройства на новых местах невозвращающихся беженцев и вынужденных переселенцев.

3. Стороны обеспечивают возвращающимся беженцам и вынужденным переселенцам социальные гарантии, предусмотренные законодательством Российской Федерации.

4. Стороны на паритетных началах образуют смешанную комиссию с участием в её деятельности представителей Временной администрации и федеральных органов Российской Федерации, возложив на неё следующие обязанности:

составление и согласование списков беженцев и вынужденных переселенцев из Ингушской Республики и Северо-Осетинской ССР;

рассмотрение документально подтверждаемого права на возвращение граждан;

разработка предложений и механизма возмещения ущерба беженцам и вынужденным переселенцам на основе законодательства Российской Федерации;

определение и согласование с федеральными органами Российской Федерацией источников Финансирования.

5. Стороны обращаются к Временной администрации с просьбой оказать содействие в вопросах финансирования, доставки и распределения материально-технических ресурсов, решении социальных вопросов. (Всё выделено и подчёркнуто мною – Ф. Б.).

Соглашение состоялось 20 марта 1993 года и подписано, как и положено: за Ингушскую Республику Р. С. Аушевым и за Северо-Осетинскую ССР – А. Х. Галазовым.

Отметим, что некоторые пункты Соглашения можно было бы и не приводить, а приведены они лишь для того, чтобы внимательный читатель не усмотрел в отсутствии некоторых пунктов, какой-либо умысел. А теперь, давайте сопоставим Постановление УП съезда народных депутатов Российской Федерации и Соглашение, рождённое в результате кисловодского сидения.

---

Дата добавления: 2015-07-20