18 страница. - Хорошо. Но ведь конфликты начались ещё до аварий

- Хорошо. Но ведь конфликты начались ещё до аварий. В звездолёте, - заметил Егоров.

- Если быть точными, начались они на следующий день, после посещения астронавтами Земли. Они как бы заразились психозом, и эта эпидемия за неделю накрыла всех астронавтов. Крейсер был вынужден основные ресурсы направить, на восстановление нормальной, психологической ситуации, и ослабил контроль за поведением конкретных людей, не связанных с деятельностью вблизи Земли. И в результате, два катера погибли, и был повреждён эсминец, именно, в так называемом, благополучном удалении от нашей, опасной планеты.

- Значит второй вариант, главный?

- Не всё так просто. Здесь, на наш взгляд, всё в комплексе. Надо только установить чего, где и когда больше. Промоделировать это на конкретных ситуациях. Поэтому нас, психологов, здесь столько. Надеюсь, вы получили указание, содействовать работе нашей группы, и использовать меня, как первого заместителя, но лишь в работе с группами учёных и специалистов? – Напомнила о приказе она.

- С вами приятно работать. Дежурный, отныне Цзы-Минь, мой временный помощник. Его указания, для всех обязательны. При моём одобрении и согласии, - дав указание, добавил Егоров.

Разговор прервался, когда появилась обзорная голограмма происходящего, как с внешней стороны марсианской, научной станции, так и внутри неё.

В это время, ничего не подозревавшие руководители «марсиан» собрались у начальника астрономической станции на Марсе. Тот давал задания начальникам ещё действовавших служб на текущие сутки. В нарушение субординации, в его кабинет без разрешения вошёл дежурный офицер и доложил.

- Господин Хониман, к нам на огромной скорости приближается не опознанный, космический объект.

- Что за объект? Может, это астероид? Неужели, о нас вспомнили? Это «Шаттл»? – Спросил с надеждой в голосе тот.

- Нет, это не наши корабли. Это, определенно, управляемый объект, по размерам маленький, метров пять в длину, в виде сигары, чем-то напоминает водный катер. Это, похоже, инопланетный штурмовик. То, о чём нас предупреждали, что мы ждали, то и произошло. Инопланетяне добрались и до нас, - трагически известил офицер.

Описание корабля дало всем понять, что это не земной, космический корабль, невесть откуда взявшейся. Никто не сомневался, что инопланетный корабль собирается атаковать их станцию.

- Боевая тревога. Надо, открыть огонь из всех видов оружия по этому объекту, - заявил начальник службы безопасности станции Югорсон.

- Мы не можем. Все системы навигации и стрельбы, как-то странно, разом вышли из строя, только наружные сенсоры слежения работают, - ответил дежурный офицер с безнадежным видом.

- Это всё странно. Граховский, как это может быть? Вы же вчера докладывали, что все системы обороны в порядке? – Обратился Хониман к одному из присутствовавших на совещании.

- Практически, этого быть не может. Вы, Шамов, что-то путаете. Хотя, если это так и есть, то иначе, как воздействием высоких в технологическом отношении вооружений этих, космических разбойников, я больше никак объяснить не могу, - ответил тот.

- В скольких километрах сейчас этот объект от планеты? – Обратился Хониман к дежурному офицеру.

- Мы засекли его в ста тысячах километрах, и, судя по скорости, он через полчаса уже будет здесь.

- Всего за полчаса? Вы смеетесь? Точно, это ошибка, аппаратура слежения ведь не работает. Или у них что, скорость около ста километров в секунду? Это не возможно! Впрочем, у нас ещё есть время исправить систему ведения огня, - высказал своё удивление Югорсон.

- Шамов, что вами сделано для встречи инопланетного корабля? - Перебил Югорсона Хониман.

Но его перебил голос помощника дежурного офицера, появившегося на экране монитора.

- Сер, тот, серебристый объект со скоростью три метра в секунду облетает купол станции. Я его вижу в тридцати метрах от себя. Но ни один наш прибор его присутствия не фиксирует.

- Что?! Он уже здесь? Вы же говорили, что у нас ещё полчаса времени, - взревел пораженный Югорсон, глядя на Шамова.

- Такого практически, просто не может быть, - пролепетал тот в ответ от собственного изумления.

- Не может быть? Так, наверно, и на Земле считали. Теперь я понимаю, почему они там не нашли средств уничтожения этого аппарата. Он быстрей и маневренней всего, о чём мы только можем подумать, - искал объяснение своей беспомощности Югорсон.

- Сер, он просто завис над куполом в районе трещины два и ничего не делает. Подождите. Датчик сейсмовоздействия заработал и показывает, что объект обстреливает купол импульсно-лазерным излучением не понятной природы. Но я его визуально не наблюдаю, - докладывал помощник дежурного офицера.

Голос стих, но тут же прокричал.

- Не может быть, за полминуты он произвёл триста шесть выстрелов, но на куполе нет ни одной дырки. Я ничего не понимаю, аппаратура врёт, что ли? Какие будут указания.

В кабинете наступило молчание.

- Пожалуй, я пойду в административный центр, там я хотя бы буду владеть достоверной информацией, – сказал Граховский.

- Это опасно, вдруг он откроет огонь? – Напомнил Шамов.

- Если он это надумает сделать, здесь будет не безопасней, чем там, если верить видеокадрам, какие мы получили с Земли. Важно понять, почему он не атакует, и что делает с куполом, - ответил тот.

Все, не сговариваясь, двинулись в административный центр, вслед за Граховским.

Когда они прибыли на место, им открылась невиданная ранее картина. Серебристая «сигара» с маленькими крылышками у днища, не естественно быстро и, нарушая все физические законы движения, перемещалась с одного участка купола к другому рывками. Но, не приближалась к нему ближе трёх метров. Астронавтам с марсианской станции, скопившимся в центре управления, было не понятно, что это была за пляска диковинного, космического аппарата. Поэтому они зачаровано наблюдали за его перемещениями, позабыв на время о своих страхах и опасности.

- У меня такое ощущение, что те, кто сидит в этой сигаре, читают мои мысли. А, может, мне всё это сниться, или я сошёл с ума? – Вдруг сказал Шамов.

- Коллективно с ума не сходят, и один и тот же сон не наблюдают. Это реальность. Похоже, инопланетяне уничтожили Землю, и теперь проверяют другие планеты. Вот почему нет ни связи, ни помощи с Земли, - ответил ему Граховский.

- Господин Хониман, может мне кажется, но заработали термосенсоры и барометры. Температура в помещениях станции с двадцати градусов мороза уже поднялась до минус десяти, и это за то время, пока эта штука танцевала перед куполом. Прекратилась утечка воздуха, давление внутри помещений начинает не естественно быстро расти, - продолжал докладывать, ошеломляющие новости дежурный.

- Чертовщина какая-то. Откуда и почему повышается концентрация кислорода в воздухе? – Как бы про себя спросил Хониман, глядя на приборы.

Все кинулись к приборам, не веря тому, что услышали. Но приборы все сразу врать не могли. Удивление росло, а вместе с ним и надежда на счастливый исход от этой встречи с враждебной и, несомненно, более технологически развитой, неизвестной цивилизацией.

- Не радуйтесь, - заявил Югорсон, - им, наверняка, понадобилось помещение, поэтому они и создают в нём необходимые условия для жизни, для последующего заселения. А нас, просто уничтожат.

- Зачем существам, обладающим такими технологиями, нужны условия жизни пригодные только нам, людям? Да даже не пригодные? Они что, люди? Гуманоиды!? – Удивился своей догадке Граховский.

- Прекратить панические разговоры. Данной мне властью, я расстреляю любого, кто вступит в контакт с врагом, или будет высказываться за сдачу в плен, - пригрозил всем Югорсон.

- Не кипятитесь, шеф безопасности. Пока я начальник станции, и приказы буду отдавать я, - успокаивающе напомнил о себе Хониман.

- Что с приборами? - Обратился он к дежурному.

- Не понятно, но они, как по чьей-то команде, поочередно восстанавливают свою работоспособность.

- Что за чертовщина. Заработал компрессор, но в нем же нет ни одной рабочей детали, это же металлолом, а заработал. На чём?! – Не переставал удивляться Шамов.

- Вот видите, Югорсон, они нас не атакуют, а по каким-то причинам, устраняют наши поломки, создают нам условия пригодные для жизни. Свяжитесь с госпиталем, узнайте обстановку там, - почему-то спросил Хониман.

- Госпиталь, что надо? - Последовал голосовой вопрос через минуту.

- Как там, у вас дела. Сколько ещё трупов планируете на сегодня? – Спросил Хониман.

- Десять минут назад их могло быть восемь. А сейчас я ничего не понимаю. Их состояние, не только стабилизировалось, но резко улучшилось. И ещё, господин Хониман, что это за фокусы? – Отвечая, спросил голос главного врача.

- Что вы имеете в виду? – Не понял тот.

- Вы утверждали, что энергии на реанимационную аппаратуру у вас нет. А сейчас, вдруг все аппараты искусственного жизнеобеспечения заработали. Причём, мой заместитель по хозяйственной части никак не поймёт, почему они работают, ведь электричество в госпиталь от сломанного генератора не может поступать. А поступает. Что это у вас за секреты там такие припрятывались от нас, всё это время?

- Приходите сюда, и всё сами увидите, - сказал Хониман, не зная, что ответить.

- Не понятно, как он, вертясь у купола, запустил сломанную аппаратуру на глубине ста метров под поверхностью? - Спросил Шамов, который уже не сомневался, что во всём происходящем заслуга инопланетного аппарата.

- Я думаю, если будем жить, то удивляться теперь, будем долго и часто, - ответил Граховский.

- Что он делает? – Спросил Югорсон, злясь от своей беспомощности.

В это время космокатер выпустил видимый луч лазера прямо в купол. Этот луч забегал по поверхности, но не пробивал её. Когда луч исчез, космокатер тоже исчез, растаяв в воздухе. Ошеломлённые люди земной, научной станции на Марсе, ещё долго не могли стронуться с места, хотя их никто не держал, приходя в себя от увиденного, не объяснимого для них происшествия.

- Что это было? – Первым задал вопрос Югорсон.

- Чёрт возьми, вы только посмотрите. Он на чистом, ново-английском языке написал: «Удачи вам в работе и жизни». Вот вам и враждебная цивилизация, - изумился Граховский.

- Они чертовски умны, и затеяли какую-то игру, - не унимался Югорсон.

- Если при этой игре, люди у нас перестанут умирать, вы, Югорсон, можете пугать меня смертью, но я уже не могу считать их враждебными. А на вашем месте я, вообще, не показывался бы людям на глаза, особенно тем, кого они только что спасли от смерти, - порекомендовал Граховский.

- Вы посмотрите на мониторы, что творится на станции, - прервал назревающий конфликт Шамов.

Изможденные люди станции, не понимая ещё, что происходит, собирались в группы и, размахивая руками, о чем-то спорили. Некоторые из них попытались снять гермошлемы скафандров, но давление в помещениях ещё не соответствовало норме, и они их быстро надевали на головы снова.

38.

Руководители марсианской станции оказались в трудном положении. Воевать с тем, кто для них неуязвим, кто не уничтожает их, а помогает выжить - абсурд. Но приказ с Земли требовал от них, именно абсурдных действий.

- Температура воздуха минус три градуса, давление пятьсот три миллибара, концентрация кислорода в воздухе пятнадцать процентов, - прозвучал очередной доклад дежурного.

- Это просто фантастика. Я ничего не понимаю. Прикатил неизвестно откуда, какой-то невиданный аппарат, потанцевал перед нами и исчез. А у нас все жизненноважные параметры стали приходить в норму. Мы год применяли разные, новейшие технологии и ничего исправить не смогли. А тут, считанные минуты и всё исправлено. Югорсон, так с кем мы имеем дело? – задумчиво спросил Хониман.

- Господин Хониман, кто-то проник в нашу сверхсекретную базу данных главного компьютера. И... восстановил работоспособность вышедших из строя за последние полгода, шесть процессоров. И он, кажется, оставил послание, там текст и схемы, - снова доложил дежурный офицер.

- Что за текст и схемы? – Первым встрепенулся, ожидающий диверсии Югорсон.

- Пока не всё понятно, но это напоминает отчёт о проделанной работе. Тут написано, что какой-то космокатер заварил электронно-лазерными импульсами двести девяносто шесть микротрещин на куполе и в стенах помещений станции, выходящих на поверхность планеты. Карта ремонтных работ, состояние и место расположение трещин уже имеется в нашей базе данных. Тут ещё несколько схем с дефектами фундамента и помещений станции в целом, которые мы сами можем устранить. Ещё технологические советы, как лучше это сделать. Они утверждают, что через сутки в здании станции будет достигнут нормальный климат.

Запрашивают перечень продуктов питания и вещей, необходимых исследователям станции на ближайшие полгода!? Ё... полгода?! – Прервался доклад заулыбавшегося дежурного офицера.

- Это что, сон? Вы ничего не перепутали? – Спросил Шамов, не менее ошеломленный.

- Не знаю, я ничего не понимаю. Смотрите сами. Стоп. Вон опять, появился на радаре объект. Он значительно крупнее того, что был здесь. Но он, как бы стоит на месте. Вся информация, похоже, на компьютере получена от него, а не от предыдущей «сигары». Смотрите. От него отошли два маленьких объекта и между ними пять больших. С невероятно огромной скоростью двигаются на нас, - с настороженностью сообщил помощник дежурного.

- Жаль, что система вооружения не исправна, - тихо сказал Югорсон, но его услышали.

- Вся система наведения и стрельбы в норме. Огонь можно вести хоть сейчас, - сообщил дежурный.

- Огонь не открывать, - приказал с заметной поспешностью Хониман, - нам всё равно с ними не справиться, а проявлять враждебность, я запрещаю. Они нас проверяют. Югорсон проснитесь, они на практике нас спасают, а вы в них врагов видите.

- Вот это скорость, тридцать тысяч километров, за две минуты, поразительно. Смотрите, там две таких же сигары, одна из которых плясала перед нами. А между ними... контейнеры. Они свернули и приближаются к входному блоку. Прикажите открыть ворота? - Следовал доклад дежурного.

- Пока не надо, посмотрим, что будет дальше, - распорядился начальник службы безопасности.

- Чёрт возьми, ворота сами открываются и, смотрите, они вошли в транспортную зону, - заметил Шамов.

- Закрыть ворота, - скомандовал Югорсон.

Ворота стали закрываться.

- Пойдём уж, встретим гостей, а то, как бы наши люди с перепугу их не настроили агрессивно, - предложил Хониман.

Все ринулись в транспортный отсек. Когда руководители появились там, в отсеке стояло пять контейнеров размером шесть на три и на три метра из какого-то матерчатого, но прочного материала. Самих космических аппаратов не было. С десяток человек обходили контейнеры, трогали их руками, убеждаясь, что они реальные.

- Дежурный, где эти, космические сигары? – Спросил Югорсон.

- Ушли, - коротко ответил тот.

- Как ушли? Когда? Механизм ворот был блокирован, удивился Шамов.

- А они ворота и не открывали. Просто, как ножи сквозь масло, прошли через броню ворот. И следа от своего присутствия не оставили, - доложил самую невероятную новость дежурный.

Все посмотрели на метровой толщины, титановые ворота, и действительно, никаких следов, указывающих на то, что что-то прошло сквозь них, не обнаружили, сколько не рассматривали. Но вскоре их внимание привлекли контейнеры, вокруг которых появилось лёгкое свечение. Воздух возле них пришёл в движение, оболочка контейнеров стала испаряться. Не прошло и пяти минут, как о том, что здесь были контейнеры, тоже ничего не напоминало, кроме, аккуратно сложенных в специальных упаковках продуктов питания и предметов одежды. Ассортимент продуктов питания был настолько разнообразен для оголодавших людей, что никто не решался поверить в то, что они наблюдают - реальность.

О прибытии гостей быстро стало известно на всей станции, и люди ринулись в транспортный отсек. Но Югорсон успел стянуть туда вооруженную охрану, и никого в помещение не пустил. Но во избежание бунта и кровопролития, к раздаче продуктов питания приступили сразу, под присмотром медиков, определявших предельную норму на каждого, оголодавшего человека.

Уже через час земляне на марсианской станции, поверив, что неизбежность их смерти уже в прошлом, переполненные чувством благодарности к «волшебникам» из космоса, жаждали встречи с этими, необычными существами. Их фантазии рисовали разные формы пришельцев, но после сытного обеда, впервые за последние три месяца, они готовы были расцеловать даже мутантов, зелёных уродов, многоруких и клыкастых карликов, каковыми большинство людей представляли себе инопланетян. И никто не подумал, что ими могут оказаться такие же, как они, люди.

Все ждали нового посещения инопланетян. Но те бесследно пропали. Ни один прибор не фиксировал в космосе ничего постороннего, или нового. «Сигары» и крупный корабль в одну секунду пропали с экранов радаров. В космосе больше ничего не напоминало, что они, вообще были тут. Но то, что находилось в транспортном секторе, вселяло в людей надежду на долгую и счастливую жизнь. Почему-то всего боящиеся люди, «кровожадных» инопланетян теперь нисколько не страшились. Их ждали, но космос хранил тишину. И эта тишина, впервые за многие годы погрузила астронавтов марсианской станции в сон, так им необходимый, для поправки слабого здоровья.

Спустя час, удовлетворенные улучшением ситуации на станции землян, в космоэсминце ожидали возвращения космокатеров. По их прибытию, Егоров слушал главу науки этой экспедиции, его личных впечатления от визита к биологическим сородичам.

- Чарльтон, вы прекрасно справились со своей задачей. Поздравляю. Но ведь вы планировали и личный контакт с ними, почему же отказались от этого?

- Видите ли, Фёдор, в чём дело. Мы сканировали разговоры и мысли людей. Скажу прямо, там такая каша в головах, такие антагонистические эмоции, что встреча сейчас с ними, могла иметь негативные последствия и для нас, и для них. Мы спасли их, помогли восстановить приемлемые для жизни и работы условия. Если там есть порядочные люди, то мы об этом узнаем уже через пару дней. Чем позже мы появимся теперь в их поле зрения, тем с большим желанием они с нами будут разговаривать. Сейчас им надо восстановить физические силы, привести в порядок нервную систему, наладить нормальный жизненный и рабочий процесс.

Честно говоря, я не ожидал, что эсминец имеет такие, потрясающие возможности. Не только проникать в секретные базы данных любых компьютерных систем, но восстанавливать работоспособность мёртвых электронных приборов. Он фактически их заново сделал. Я представляю, в каком «марсиане» шоке были и, наверное, остались и сейчас, увидев, как наши катера прошли сквозь их сверхпрочные, титановые ворота, и не оставили на них и следа. Поэтому я подумал, что сейчас контакт будет преждевременным. Им надо, дать успокоится. Будем вести параллельные исследования. Только вот у меня вопрос к членам совета. Стоит ли им помочь в восстановлении связи с земными правительствами? У них ведь приказ, уничтожать нас. И там есть фанатики.

- Я думаю, что спешить с этим, не стоит. Но помочь им с внешними антеннами, которые не выдерживают натиска песчаных ветров, стоит. Пусть занимаются наукой. И может стоит, подкинуть им что-нибудь из добытой нами, научной информации? Мне кажется, вы правы, чтобы они быстрее успокоились, нам надо исчезнуть из их поля зрения. Надеюсь, для нас это не сложно, - спросил командира Ньебамба.

- Легко. Анри, оповестите всех, что с этого момента мы работаем в режиме невидимок, - дал указание помощнику Егоров.

«Инопланетяне» стали расходиться из центра управления по своим каютам. Но Егоров задержал Цзы-Минь, желая, узнать о её планах больше. И начал разговор сразу, как бы продолжая прерванный, желая узнать, хорошая ли у неё память.

- Я рад, что это не коснулось группы навигаторов.

- Зря радуетесь. Конфликтных ситуаций среди навигаторов ничуть не меньше. А то, что эти конфликты не вырвались пока наружу и вам, лично, не пришлось их регулировать, это только до первой экстремальной ситуации. А они со временем обязательно проявятся, - предрекла Цзы-Минь, помня, на чём они прервались.

- Позвольте. В вопросах, по которым руководство не дало мне прямых указаний, решения на вверенном мне эсминце, буду принимать я, - сухо и строго дал понять Егоров, кто здесь главный.

- Я не оспариваю ваших решений, но хочу обратить внимание ещё на один аспект. Позволите?

- Слушаю.

- Мне, как женщине, стыдно, но три четверти всех скандалов связаны с женщинами, в силу особенностей их характеров, темпераментов и меньшей устойчивости нервной системы, к реагированию на не стандартные ситуации. Из двух с половиной тысяч человек экипажа крейсера более тысячи восьмисот человек женщины. Больше половины. На «Меркурии» женщин, тридцать процентов, на «Венере», шестьдесят семь.

- Да я знаю, что командую женским монастырем. Но женщины, по-моему, исполнительнее и дисциплинированнее мужчин. В вашей природе заложено подчинение силе и авторитету.

- Но, как только мы почувствуют слабость власти, у всех возникают проблемы. И в частности, если здесь возникнут такие проблемы, экипаж эсминца придётся менять снова.

- Типун вам на язык, - вставил реплику, появившийся в центре управления Ньебамба.

- Поэтому-то в моей группе только семь мужчин, ведь, основная работа предстоит с женщинами, - после небольшой паузы продолжила Цзы-Минь, проигнорировав замечание Ньебамбы.

- Хорошо, а конкретно, каким образом вы собираетесь изменить ситуацию с психологическим климатом в эсминце? - Поинтересовался Ньебамба.

- Нам нужно выяснить, насколько негативно влияет на поведение людей сам эсминец. Ведь он перенёс стресс, и мы об этом помним. Затем, является ли источником конфликта, чисто женская природа астронавтов. Какова роль мужчин в вопросе психологического влияния на женщин? Насколько негативно сказывается на людях близость к планетам, и к каким именно? Как влияет занятость по работе на психику астронавтов?

Я хочу, обратить ваше внимание, что в звездолёте люди работали не менее двенадцати часов в сутки. Но при этом успевали физически позаниматься, позаниматься в спортзалах, отдохнуть в компаниях на природе, посетить театрально-развлекательные заведения, посидеть в ресторан и кафе. А у нас сейчас выяснилось, что работа занимает до шестнадцати часов в сутки. Спортзал посещают всего двадцать три процента астронавтов, культурно-развлекательный досуг устраивают себе шестнадцать процентов. Даже в зоне отдыха побывало только шестьдесят процентов экипажа крейсера и эсминцев. А такое мероприятие, как индивидуальные и коллективные беседы, на темы не связанные с научной деятельностью, особенно между разными полами, вообще три процента, - сыпала цифрами Цзы-Минь и продолжала.

- Вот вам и первая причина конфликтов. Разобщённость досуговых интересов людей. Почему это происходит, ведь распоряжение главного навигатора о неукоснительном соблюдении режима жизни в космосе, никто не отменял? Добровольно режим жизни в космосе исполняют двадцать пять процентов астронавтов, и это притом, что не установлено ни одного руководителя службы или группы исследователей, который не требовал бы от подчиненных соблюдения этого режима.

- Это всё? – Спросил Егоров.

- Разрешите, - вмешался в разговор мужчина, член группы психологов по фамилии Гипусис, появившийся в центре управления эсминцем.

- Вы хотите дополнить? – Уточнил командир.

- Да. Я хочу обратить внимание присутствующих на факт, который постеснялась поднять в разговоре госпожа Цзы-Минь. Из общего числа экипажа, только шестая часть является супругами или постоянно поддерживающими сексуальные отношения. Остальные, свободны в праве своего выбора, но таких отношений, не поддерживают последние полгода. По данным «Мозга» крейсера, в начальный период экспедиции в сутки совершалось среди супругов, семьдесят процентов половых актов, а среди остальной части астронавтов, сорок процентов. Сейчас таких актов среди супругов, двадцать процентов, среди остальных - шесть. На лицо явное падение интереса к близкому общению между полами, притом, что по данным медицинской службы, состояние здоровья астронавтов в этом плане ни сколько не ухудшилось, по сравнению с начальным периодом, а наоборот, улучшилось.

В «Меркурии» процент таких актов тоже снизился, в сравнении с начальным периодом, но и сейчас составляет двадцать процентов. А в «Венере», простите, но за глаза ваш экипаж называют публичным домом, в шутку - один процент. Считайте, что здесь секса нет. Это не допустимое положение дел, - заключил Гипусис.

- Вы призываете астронавтов, заняться любовью? И стать таким домом не в шутку? – Саркастически поинтересовался Егоров.

- Я ни к чему не призываю, но основной инстинкт, всегда был индикатором психологического климата в любом коллективе. В данном случае, у нас нет ни одной сферы деятельности, где бы не было психологического провала. И если мужчины, занятые делом, ещё как-то могут обходиться долго без секса, то женщины, тоже могут, но чем дольше они без него, тем злее и стервознее становятся. И снять их напряжение ничто, кроме телесной близости не может. И тут даже не важно, будет ли половой акт, а важно, чтобы обнажённые тела соприкасались не меньше получаса. Ну, у каждого свои привычки и потребности, а я говорю в общем, основываясь на учении об энергетической ауре человеческого тела.

Крейсер сейчас все время тратит на восстановление заинтересованности людей к общению друг с другом, массу энергии. И он не справляется с этим. Поэтому нам, людям, самим надо заняться решением этой проблемы, и помочь «Мозгу» «Земли». А без полного содействия и участия в этом людского руководства, мы ничего не сдвинем с места, - закончил Гипусис.

- Вы что, хотите сказать, чтобы и я занялся сексом со своими подчиненными? – Поразился такому откровению Егоров.

- Нет. Но если это произойдёт на добровольной основе с кем-то из желающих вас женщин, то в вашей ситуации это будет положительным явлением, и послужит хорошим примером для остальных.

- Госпожа Цзы-Минь, вы не хотите остановить, не в меру разошедшегося сотрудника? – Заступился за командира Ньебамба.

- Я не совсем согласна в этом вопросе с коллегой. Но им эта проблема представлена научно-обоснованно. Более того, как руководитель группы, я не только не буду ему мешать экспериментировать по этому вопросу, но, по возможности буду содействовать, имея на это прямое указание высшего руководства, - так ответила Цзы-Минь.

- Вы откроете здесь публичный дом? - Съязвил Егоров, - но тогда, надо было привезти побольше мужчин, а женщин у нас своих достаточно.

- Ваши остроты не уместны. Мы не собираемся призывать всех, вести развратный образ жизни. Мы призываем руководство, не рассматривать вдруг возникающие, так называемые, случайные или временные отношения симпатии между биолюдьми разных полов, запретной деятельностью. Разумеется, если это будет происходить в свободное от основной работы время. Если вы не будете этому содействовать, то и не надо препятствовать реализации людьми своих чувств. Для вашего спокойствия скажу, что такое решение, одобрено советом и господином Стивенсом. Хотя прямые указания он не давал, считая, что в частные дела людей, администрации не стоит вмешиваться, - высказалась Цзы-Минь.

- Я не буду мешать, выполнять вам вашу работу. Но, надеюсь, вы понимаете, что вы, исполняя свои обязанности, уже вмешиваетесь в личную жизнь людей. Последствия такого вмешательства не берется предсказать даже «Ум» Поэтому вы, как руководитель группы, обязаны ежесуточно знакомить меня с ходом ваших экспериментов. Чтобы я имел возможность, в необходимых случаях, своевременно принять превентивные меры. Вы меня поняли?

- Да, командир.

- Вот и хорошо. Господа заместители, вы слышали, что это указание руководства крейсера? Поэтому прошу, оказывать содействие психологам в работе, в том числе и своими телами. Если больше ни у кого вопросов нет, то все свободны.

Егоров знал, что руководство субэкспедиции было обеспокоено негативным, психологическим климатом среди астронавтов.

39.

Такой провал в психологическо-энергетической сфере деятельности людей не был заранее спрогнозирован, потому что надежной аппаратуры, способной заменить чувственное восприятие события, свойственное только биочеловеку, не было в арсенале пришельцев из космоса. Поэтому человеческие ощущения и сейчас оставались наиболее надёжным, научным, так сказать, измерительным инструментом, или прибором. Остальные виды приборов, используемые психологами, больше играли вспомогательную роль. Просчитать с вероятной точностью последствия поступков людей, космокрейсеру в этой области оказалось не под силу. Но скорее всего, для чего-то он так это представил.

Но факт, оставался фактом. Руководство волновало и то, что мужчины утратили интерес к женщинам, а те к мужчинам. Но, почему это произошло, пока объяснить только радиацией космоса нельзя было. Беспокоило и то, что в космокрейсере не было рождаемости. Ни столько то, что никто не желал продолжать род человеческий, сколько то, что без этого утрачивалось доверие людей друг к другу. И так, отошедшая далеко назад доброжелательная эмоциональность астронавтов, уступила все позиции прагматичности мозга. Сделала человека предсказуемым и не интересным, как для самих людей, так и для «Мозга».

А это, в его первоначальные планы, видимо, не входило. Пока он был занят процессом восстановления космоэсминца и космокатера, устранял последствия негативного воздействия на астронавтов со стороны нейрополя Земли, сама полезность и необходимость процесса общения с людьми, для него стала под вопрос. Целительными для этой космической цивилизации были положительные эмоции людей. А в этот период людей захлестнули отрицательные эмоции.

Дата добавления: 2015-07-25