государственных решений 4 страница

Очевидным последствием введения менеджеральных принципов стало и снижение уровня согласованности действий государственных учреждений. Но главное, что из-за перераспределительного характера госсектора свободный потребительский спрос не стал - да и не мог стать - механизмом согласования спроса на общественные услуги. Иными словами, коммерциализация и менеджеризм не смогли де-факто стать доминирующими механизмами постановки и реализации государственных целей. Контрактный тип управления оказался возможным лишь в отдельных секторах госсектора.

Не случайно сегодня многие теоретики в связи с критикой именно предпринимательского характера деятельности государства и конкуренции как доминирующего механизму принятия решений, отказываются от концепции «нового открытия правительства» в пользу «новых основ демократического государственного управления».

Сущность и содержание сетевой теории

Строго говоря, в структуре государстве всегда присутствовали сетевые элементы управления. И хотя некоторые ученые полагают, что «не до конца ясно, считать ли понятие «сети» новым явлением или скорее осознанием явления, которое существовало в течение определенного времени, но для которого не сразу удалось подыскать имя или предложить адекватное концептуальное осмысление», все же можно с уверенностью утверждать органичность сетевых конструкций. При этом часть из низ них носила внутригосударственный характер, предполагая тесную связь родственных органов и подразделений, объединенных либо территорией, либо основаниями разработки предметно определенных решений (например, в здравоохранении, образовании и т.д.)- другая часть носила государственно-общественный характер, демонстрируя контакты между постоянно участвующими в управлении крупными корпорациями и органами власти. Причем и в том, и в другом случае сетевые образования могли принимать и криминальный характер. Несмотря на эти исторические факты, сетевая теория появилась сравнительно недавно.

Как особая концепция сетевой подход сложился на основе синтеза теории межорганизационных отношений, теории бизнес-администрирования, неоменеджеризма, а также классического направления институционального и структурного анализа, теории общественного выбора. Как полагают специалисты, данная концепция возникла не на пустом месте. Она опирается на исследования различных управленческих субсистем, в качестве которых еще в 50-60-е годы XX века рассматривались различные образования бюрократии, выборных представителей граждан и заинтересованных групп. И в настоящее время, как подчеркивают Р. Родес и Д. Марч, эта теория «обеспечивает связь между микроуровневым анализом, который имеет дело с ролью интересов и правительством в отношении к особым политическим решениям, и макроуровневым исследованием, которые концентрируется на более широких вопросах, связанных с распределением власти в современных обществах».

Однако, в силу своей концептуальности и как следствие приложимости практически ко всем аспектам государственного управления, сегодня понятие «сеть» употребляется и в более широком смысле. Оно представляет собой и метафору, и инструмент анализа реальных трансформаций в системе государственного управления (с присущими ей специфическими методами «анализа клик» и блок-моделей), и специфическую концепцию, и теоретическую модель для описания базовых тенденций развития государственного управления и власти.

Как правило, сетевую форму организации государства используют для характеристики как властных, так и управленческих подсистем. При этом ряд исследователей относят сети лишь к неформальной области управления, подчеркивая наличие лежащих в их основании различных рациональных стратегий (политиков, государственных служащих, экспертных групп и других акторов) персонализма, картелей, клиентизма и т.д. Известный российский исследователь Л. В. Сморгунов ставит вопрос иначе, усматривая наличие сетевых образований не только в области неформальных отношений. Он дает следующее определение: «Политическая сеть представляет собой систему государственных и негосударственных образований в определенной сфере политики, которые взаимодействуют между собой на основе ресурсной зависимости с целью достижения общего согласия по интересующему всех политическому вопросу, используя формальные и неформальные нормы».

На практике в большинстве своем сети представляют собой как бы «мерцающие» (то возникающие, то распадающиеся) образования, формирующиеся в структуре государственного управления в связи с реализацией отдельных проектов заинтересованными сторонами. Для их характеристики хорошо подходит метафора ризомы (Ж. Деррида), такого ветвящегося корневища, которое проникает в разнообразные внешние пространства и чьи отростки ветвятся и переплетаются, прорастая друг в друга. Таким образом сеть соединяет разные части управленческого пространства, а порой и его функционально несоединимые части. Принимая в расчет сложность такого рода процессов, когда соединяются разнородные элементы и структуры, следует признать, что для описания таких процессов не всегда подходят даже логико-теоретические модели. Значительно более эффективны в этом вопросе описательные, эмпирические методики.

Последняя точка зрения прежде всего ориентирует на то, что сети представляют собой форму организации управления, центральная роль в которой принадлежит связям, контактам, коммуникациям государственных структур и разнообразных заинтересованных групп, ассоциаций бизнеса, партий и других объединений гражданского сектора. Иными словами, при такой форме организации государственного управления главное значение обретают не функции или ролевые назначения тех или иных институтов, полномочия и прерогативы органов власти, а реальные связи между участниками реализации того или иного проекта.

Применительно к механизму принятия решений понятие «сеть» означает сложившиеся связи и отношения горизонтального типа между политиками, аппаратом и гражданским населением. Представляя собой своеобразный альянс профессионалов и дилетантов, сеть формирует обменные процессы, провоцирует сотрудничество, упорядочивает поведения агентов и в конечном счете способствует закреплению принципов универсального, всеобщего универсума. В отличие от концептов «структуры» и «системы», которые выделяют иные значимые элементы управленческого порядка, понятие «сети» делает акцент на осознанном взаимодействии всех агентов, вовлеченных в процесс принятия государственных решений.

При таком понимании центральным значением в принятии государственных решений обладает соучастие представителей государства и общественности. Иным и словам и, в сетевой структуре государственные органы превращаются из главенствующего в одного из агентов разработки и принятия решений. Но при таком положении правительство информационно и политически «открывается» населению, органам общественности. Одновременно такое положение свидетельствует и о том, что и общественность обретает новые статусы и возможности в механизмах принятия решений. Статусное равенство сторон предполагает отсутствие дискриминации участников управленческой сети. По этой причине сетевой тип государственного управления нередко определяют и как форму «управления без правительства» («governing without government»).

Таким образом, при сетевой организации управления государственная бюрократия не просто обеспечивает достижение Цели, но и активно сотрудничает с гражданскими структурами, а общественность обретает новые возможности для контроля за управленческим процессом. Особое значение приобретает и взаимная ответственность сторон, их взаимная поддержка друг другом, использование формальных и неформальных возможностей для решения конкретной задачи. Таким образом, взаимное дополнение активности участников сети становится особым ресурсом системы государственного управления. Это демонстрирует взаимную заинтересованность агентов как в решении конкретной задачи, так и друг в друге.

Другими словами, сказанное означает, что при сетевой организации механизма принятия решений на первый план выдвигается относительно автономный актор, а не институт (как при иерархической форме организации). В этом смысле базовую программатику действий актора обусловливает не его ролевая нагрузка и формальные полномочия, а основанное на его компетентности и культуре участие в реализации конкретного проекта, адаптация к партнерам и снижение рисков. Сети акцентируют внимание на деятельности «поставщиков идей», уточнение ими перечня насущных вопросов, сглаживание противоречий между участниками относительно предполагаемой политики государства, выработку общих позиций по отношению к этому институт власти.

Поскольку сеть функционально не разделяет, а интегрирует участников со всеми их ресурсами и предпочтениями, то здесь существенно меняются и процедуры согласования интересов. В частности, участникам сети уже не нужно высказывать свои приоритеты путем особой манифестации, создания представительных механизмов. Все они взаимодействуют друг с другом сообразно занимаемым позициям в сети и своей ресурсной оснащенности (в том числе компетентности и овладению культурными стандартами). Главным проводником выдвижения и согласования интересов становится коммуникация и образуемые ею формы поддержания контактов сторон, учитывающих особенности как двусторонних, так и их многосторонних связей. Сетевая коммуникация ведет к обретению общественностью активной роли при принятии решений, а способность к поддержанию общения становится показателем эффективности государственного управления.

При таком типе государственного управления важнейшим основанием взаимодействия сторон становятся ресурсы, чье соответствие типу решаемой задачи выступает основанием для налаживания коммуникации. Таким образом обмен ресурсов можно рассматривать в качестве главного технологического и процедурного основания принятия решений. Покоящийся же на принципах ресурсной коммуникации тип администрирования предполагает кооперативный характер принятия управленческих решений. То есть тот тип выработки и реализации целей, при котором составной частью интереса каждого действующего агента является интерес контрагента. По этой причине сетевое решение представляет собой синтез активности и ответственности партнеров, а не просто ролевых действий наделенных особыми полномочиями сторон.

Как вытекает из сказанного, в основании сетевых связей непременно лежат и некие моральные, внутренне объединяющие стороны нормы и представления, обусловливающие общение партнерского типа. Таким образом, можно сказать, что сетевой подход - это ценностно-ориентированный подход к выработке целей, диагностике и другим процедурам принятия государственных решений. Сетевые принципы принятия решений отвергают нейтральность как антипод заинтересованности сторон в достижении общего дела. Одновременно они показывают и то, что не только рациональные соображения могут и должны способствовать решению вопросов. В то же время для государственных структур признание важности морально-этических измерителей управленческого процесса означает и необходимость активизации ментальных структур бюрократии, проявления ею локальной солидарности и культурных стереотипов как основания для поддержания контактов с общественностью.

Важной особенностью сетевого подхода является и акцент на процессуальной стороне принятия решений. Главным приоритетом становится установление и поддержание должных контактов, постоянной коммуникации между сторонами, сохранение морально устойчивого характера отношений между участниками проекта, а не просто решение конкретной задачи. Таким образом управленческая система становится более гибкой, устойчивой к внешним влияниям и сохраняет стратегическую направленность на воплощение разнообразных целей. По этой причине привычная система координат «цели-средства» уже не является основополагающей. Важнейшими измерителями и показателями успешности действий системы государственного управления становится стиль изменений, характер отношений между акторам и, устойчивость их контактов.

Сетевая организация принятия решений ставит эффективность выработки и реализации целей в зависимости от характера сетевых сообществ. К последним сегодня относят:

- политические сообщества (policy communities),

- профессиональные сети (professionalnetwork),

- межуправленческие сети (intergovernmental network),

- сети производителей (producernetwork),

- проблемные сети (issue network).

С технологической точки зрения сетевая организация принятия государственных решений предполагает сочетание самодостаточных управленческих моделей, не предполагающих ни стороннего, ни внутридоминирующего контроля и выступающих формами поддержания своеобразных «цепей связей», заданных конкретными целями и задачами. Регулирующее влияние в них распространяется здесь через диффузные каналы и цепи, связующие всех участников. Потребность в применении таких сетевых форм диктуется снижением транзакционных издержек при распределении и перераспределении ресурсов, а также минимизацией рисков при достижении конкретных целей. За счет принципов сетевой коммуникации здесь резко снижаются коррупционные риски, а также оперативнее становится пересмотр и корректировка внутри коллективных решений. Взаимодействие деловых сетей понижает и напряженность конкуренции, конфликт интересов участников реализации проекта.

Как указывает Л. Отуул, «В более конкретном смысле сети включают в себя межагентские кооперативные ставки, межуправленческие структуры программного менеджмента, сложное множество соглашений и государственно-частное партнерство. Они также включают в себя системы предоставления услуг, основанные на комплексе провайдеров, который может включать публичные агентства, частные фирмы, неприбыльные и даже укомплектованные волонтерами организации, все из которых связаны взаимозависимостью и интересами, закрепленными определенной совместной программой».

Учитывая сказанное, можно заключить, что сетевая форма организации принятия государственных решений фиксирует активно проявляющееся ныне сближение государства со всеми своими партнерам и прежде всего - гражданским обществом. По историческим меркам сетевая организация управления представляет собой ответ на повышение активности и компетентности гражданских объединений не только в процессе осуществления власти, но и в деле реализации различных управленческих проектов. По своей организационной природе сетевая организация принятия решений предполагает формирование и постепенную институализацию новых ключевых субсистемных образований во всей архитектуре государственного управления.

Теория сетей свидетельствует о том, что государство превращается из «сторожевого пса» общества в организатора-интегратора социума, партнера общественности при решении управленческих задач. Утрачивая часть былой независимости, государство неизмеримо повышает свою ответственность перед гражданами. Сетевой же принцип организации управления дает ему возможность повысить эффективность производства общественных ценностей, оптимизировать их распределение в государстве, перейти к новой системе мотивации аппарата, формам организации публичного управления. В то же время такой тип согласования позиций государства и общества подразумевает усиление лояльности управляемых как к ключевым политическим фигурам, так и идеям, носителям и которых они выступают.

При этом постоянство предлагаемых сетью коммуникаций снимает противостояние сторон при выработке общей воли. Поэтому сетевая организация управления предполагает дискурсивную стилистику выработки общего решения. Такой тип общения помимо ресурсных оснований предполагает и внутреннюю готовность сторон к общению, их соответствующую культурно-этическую оснащенность. Иными словами, сети выступают как некие формы особой структурной организации, предполагающие взаимодействие объединенных общей задачей сторон и наличием однородных ресурсов. Технологически это осуществляется в форме коммуникации с обратной связью и интенсивным информационным обменом, провоцирующим кооперативные формы решений.

За счет этого сетевой организации удается минимизировать побочные эффекты индивидуальных или (микро)групповых действий, отклоняющихся от общего вектора при принятии решений. Структура сети гасит эти внутренние возмущения, невыстроенность отношений различных акторов. Одновременно сетевая организация характеризует самовоспроизводимые формы коммуникации, свидетельствующие об устойчивости контактов участников решений. За счет сетевой организации государственное управление становится более пластичным, возникают возможности обратимости неэффективных решений, снижается роль бюрократических организаций.

В то же время нельзя не отметить и то, что сети создают и ряд отрицательных эффектов в государственном управлении. К примеру, внутри сетевая лояльность в известной степени снижает проявления свободы и «инакомыслия» акторов, возможности для обще коллективной интеграции социума (государства и общества) и т.д.

Признавая конструктивные возможности сетевых форм взаимодействия управляющих и управляемых, следует иметь в виду ряд ограничений, налагаемых на их развитие рядом тенденций и процессов. В частности, к таким ограничениям следует отнести сохранение в государстве приоритета вертикально-иерархиизированных отношений, способность переориентации интересов управляющих на групповые цели в противовес общественным, нарастание массовых форм падения социальной активности населения, незаинтересованность людей в коммуникации с органами власти, явного преобладания частных потребностей над общественными и групповыми интересами. Более того, на фоне снижения публичной активности населения начинает возрастать профессионализация управления, делающего ставку не на соучастие граждан, а на контакты с экспертным сообществом. Это неизбежно ведет к усилению сегментации управляющих и управляемых, а порой и закрытости правящего класса.

Очень важно, что сети подразумевают новое соотношение политики и управления, предполагая иное решение вопроса о соотношении частного и общественного. В частности, (в отличие от нового публичного менеджмента, предполагающего безразличие к политическим методам взаимодействия, диагностики и выработки решения) здесь сохраняется центральное место политики во всей системе управления. Это показывает, что от государственного управления люди ждут большего, чем просто удовлетворения конкретных интересов.

В рамках сетевой организации политика признается специфическим уровнем и одновременно важнейшим источником принятия управленческих решений. Политический центр, придавая ясность проводимому курсу, открывая перспективы и условия поддержания контактов с общественностью, признается выступает основной силой, организующей публичное пространство выработки и реализации государственных решений. Политический характер управления повышает легитимность и тем самым придает устойчивость системе государственного управления.Представляя из себя форму идейной солидарности, политические составляющие принятия решений снижают издержки централизованного контроля. Политика - это наиболее гибкий механизм регулирования, дающий возможность применять формы контроля только там, где производство общественных продуктов нуждается в дополнительном макро регулировании.

Коротко говоря, концептуализированные в выше обозначенном теоретическом направлении сетевые процессы в принятии решений демонстрируют, что в современном государстве начинает постепенно проседать вертикальная стилистика организации взаимоотношений между управляющими и управляемыми. Ранее занимая локальные, подчиненные позиции, сейчас сетевые горизонтальные связи пытаются направлять уже более внушительные управленческие потоки и взаимодействия верхов и низов. В том числе теневых и полутеневых. Не случайно, к примеру, модель «проблемных сетей» (Х. Хекло) представляет процесс принятия политических решений как взаимодействие специализированных (выделенных в соответствии со своими проблемными областями) объединений, каждая из которых объединяет заинтересованных парламентариев, чиновников администрации, аппаратных сотрудников, лоббистов, журналистов, лидеров общественных организаций, экспертов и т.д. Таким образом, эти сетевые сообщества принимают и реализуют многие важные решения в рамках своего объединения, не привлекая общественного внимания. Причем нередко встречающимся вариантом является и окостенение такого рода сетевых образований, превращение их в некие «железные треугольники власти» (Т. Лоуи, Дж. Уилсон), которые помимо закрытости и келейности обретают достаточно веские основания для производства и коррумпированных взаимоотношений.

Незавершенность этого исторического процесса оставляет возможность для множественных интерпретаций этого исхода как в краткосрочной, так и долгосрочной перспективе. Однако, нельзя не видеть, что соперничество двух логик организации власти и управления начинает уже сегодня сказываться на модификациях механизма принятия решений. Так, вместо общенационального интереса значительно активнее позиционируют себя различные корпоративные подходы к проблемам, утрачивается публичность в принятии многих решений, иначе организуется дискурс с общественностью, нарастает значение механизмов стихийной самокоррекции решений и т.д.

Теория электронного правительства

Данная концепция появилась в арсенале ученых недавно, в связи с развитием Интернета и практическим преобразованием ряда государственных функций на основе применения новых информационных технологий.

Вообще понятие электронного правительства довольно многозначно. Оно характеризует деятельность исполнительной ветви власти, а в сочетании с термином selfgovemment (самоуправление) характеризует отношения государства со структурами общества (гражданскими структурами, объединениями, партиями и др. организациями всего государства в целом). В своем же расширительном значении оно может пониматься уже как электронное государство в целом.

Основной управленческий смысл данной теории состоит, с одной стороны, на переориентацию органов государственного управления на использование новых информационно-коммуникативных технологий, а, с другой, свидетельствует о трансформации государства как особого института и его качественной трансформации в качестве органа управления. В то же время в сугубо практическом плане и тот, и другой тип преобразований свидетельствует о формировании в государстве такой технической (кадровой, организационной) инфраструктуры, позволяющей его органам власти и управления осуществлять свои функции на основе установления массовых цифровых коммуникаций со своими контрагентами. Тем самым существенно корректируются и функции государства как субъекта управления: принципиальнейшей задачей его органов становится переработка специализированных информационных потоков и установление устойчивых контактов с различным и социальным и аудиториям и при использовании маркетинговых и немаркетинговых технологий.

При этом в качестве наиболее устойчивых типов коммуникаций являются:

1. взаимодействие государственных органов различного уровня, предполагающее обеспечение совместимости стандартов хранения информации и документооборота, подключения к единым компьютерным сетям органов государственной власти и управления разного уровня, реализацию программ по информатизации различных отраслей, создание межведомственных, региональных и местных информационных систем и баз данных (т.н. G2G или -government to government).

2. Обеспечение взаимодействия между органами государственной власти и коммерческими организациями, ведущее к развитию механизмов электронной торговли, развитию конкурентоспособного производства товаров и услуг в сфере информационных и коммуникационных технологий, совершенствованием управления поставками продукции для государственных нужд (т.н. G2B -government to business).

3. Обеспечение прав граждан на свободный обмен (поиск, получение, передачу, производство и распространение)информацией, лежащей в основе интенсификации международного сотрудничества (т.н. G2C - government to citizen).

Нередко выделяют и другие направления деятельности электронного правительства (например, его отношения с международными структурами). Но, независимо от такого рода направлений, главное, что содержится в такой интерпретации процесса принятия государственных решений, так это упор на массовое использование особых методов профессионального общения работников аппарата управления и власти, а также на техническое перевооружение всей системы государственного управления. В частности, что касается последнего аспекта, то речь идет о развитии систем межведомственного электронного документооборота и внедрении стандартов электронного Делопроизводства; координации деятельности органов власти в сфере информатизации; разработке и внедрении комплексных систем обеспечения информационной безопасности государства. Благодаря этим мерам возникают новые возможности для мониторинга социальных процессов, ускорении разнообразных рутинных операций типа оформления таможенной документации или регистрации юридических лиц, выдачи лицензий и сертификатов, повышаются возможности координации действий органов государственной власти, совершенствования замещения вакантных должностей в государственном аппарате и т.д. Понятно также, что весьма значительно оптимизируются отношения государства с бизнесом, другими экономическими контрагентами.

Конечно, в данном аспекте возникает много проблем нормативно-правового характера. Например, как легализовать аналитическую работу компьютера при расчете альтернатив, определить сферы и порядок использования электронной цифровой подписи, совместить стандарты обмена информацией различными (в том числе и силовыми) ведомствами, обеспечить равные возможности подключения граждан к информационным системам различных министерств и т.д.

Что касается взаимоотношений внутри системы принятия государственных решений, то складывание на полицентрической (а не иерархической) основе профессиональных отношений чиновников и политиков, с одной стороны, делает процесс разработки реализации целей более открытым и профессиональным, а с другой, значительно повышает значение адресной (достаточной и своевременной служебной) информации. Одновременно в связи с необходимостью регулирования служебных потоков информации модифицируется и структура правительства, В частности, в США например, созданы совет начальников управлений по информатизации и другие специальные структуры, изменены многие функции министерств и т.д.

Многочисленные практические последствия возникают и в электоральной (например, вводятся формы электронного голосования на референдумах и выборах по типу «электронных ратуш»), развиваются горизонтальные связи и инфраструктура в гражданском обществе, оперативно решаются определенные проблемы регионального и локального характера. Многие из этих возможностей уже реализованы в малых масштабах посредством внедрения электронных технологий избирательных кампаний отдельными кандидатами и организациями, а также в рамках экспериментов на региональном и локальном уровнях государственного управления.

Такое теоретическое прочтение современных проблем развития государства показывает неизбежные - уже сейчас происходящие - подвижки в механизмах принятия решений. К примеру, использование новых информационных технологий, с одной стороны, существенно (в режиме on-line) расширяет возможности для поддержания контактов государства со своими контрагентами (а, следовательно, обсуждения проблем, включения общественности в различные стадии принятия госрешений), а, с другой, обусловливает столь же существенные изменения во внутренних предпосылках и организации процесса принятия решений (трансформацию моноцентрической в полицентрическую систему служебных коммуникаций, передачу дополнительных полномочий на нижние этажи управления, интенсификацию механизмов согласования решений, распространение упреждающей информации и т.д.).

§3. Государство как специфический субъект принятия решений

Социологическая трактовка государства как субъекта принятия решений

Приведенные выше трактовки государства по понятным причинам важны не сами по себе, а в качестве основания дня определения важнейших параметров системы принятия решений, существующей в рамках данного института. В частности, эти концептуальные подходы по-своему определяют масштабы и границы процесса целедостижения, его структуру, механизмы согласования формальных и неформальных технологий продвижения интересов, возможности применения управленческих норм и процедур, а также ряд иных важных параметров.

С учетом сказанного можно рационализировать, а главное - специфицировать понимание государства применительно к функциям принятия решений можно в рамках, условно говоря, социологического подхода, в котором главный акцент делается на те реально сложившиеся - а не проективные - черты и свойства государства, которые непосредственно влияют на строение и характер функционирования механизма принятия решений.

Пытаясь выделить такие параметры, вспомним прежде всего что государство исторически развивалось как масштабный институт, пытавшийся укрепить на определенной территории единство населения (в том числе и путем внедрения идеи «общего блага»). Важнейшим условием этой эволюции было и остается непрерывное развитие властно-управленческого аппарата (под влиянием которого люди и принимают правление политиков и бюрократии как людей, чья деятельность имеет всеобщее значение), совершенствование организационной структуры, для которой характерна неоднородная как территориальная, так и функциональная диффузия.

Однако, и в результате длительного совершенствования своих структур и функций государству так и не удалось добиться однозначной внутренней гомогенности. Так что оно и поныне представляет из себя одновременно как целостную, внутренне интегрированную (территорией, действием законов, традициями и др.) структуру, так и разновидность агрегатного множества людей (групп, институтов), которые решают разнообразные задачи, обладая при этом собственными мотивациями и траекториями поведения и вообще весьма высокой автономностью по отношению к органам власти и управления. Понятно, что в этом смысле и отношение контрагентов государства к разрабатываемым им решениям постоянно разнится и выдвигаемые цели не имеют устойчивой социальной базы. Более того, дифференцированный тип развития способствовал формированию в государстве наряду с официально признанным центром власти и управления и множества других - территориальных, местных, оппозиционных и проч. - центров влияния. То есть тех структур, которые де-факто позиционируют себя в качестве участников рассмотрения альтернатив, выдвижения целей, согласования решений и т.д. Иными словами, в силу территориальной и функциональной диффузии управленческих структур официальный Центр при принятии решений вынужден постоянно взаимодействовать с неформальными, региональными и прочими центрам и влияния.

Дата добавления: 2015-07-16