Глава 19. Испытание сердца

Только мы успеваем переступить порог так называемой гостиной, как Сион расплывается в улыбке.

― Зеро! – oн тут же падает на колени перед псом, а его пальцы зарываются в густой чёрный мех. ― Tы выжил!

Тот так яростно машет хвостом, выражая свою симпатию, что, кажется, вот-вот взлетит.

― Он недавно прибежал, - Инукаси кидает на меня неприязненный взгляд, всем своим видом выражая недовольство по поводу столь длительного отсутствия, - и, кстати, довольно долго скрёбся в вашу дверь.

Если она пытается увидеть в моём лице хоть что-то, кроме непрошибаемого безразличия, то пусть не тратит время понапрасну.

― Как же я рад тебя видеть! – Сион улыбается ещё шире и чешет пса за ухом. ― Я так волновался…

В следующий миг я просто теряю дар речи, потому что Зеро, напоследок лизнув чудика в щёку, подходит ко мне, утыкается носом в колени, а затем садится около моих ног и преданно смотрит в глаза.

― Что это с ним? – нет, кажется, голос мне всё-таки не отказал.

― Ты спас ему жизнь, - шавка бесстрастно пожимает плечами, - а псы, в отличие от людей, умеют быть благодарными.

― Очень надо, - демонстративно хмурюсь и, на всякий случай, делаю шаг в сторону, - мне прекрасно жилось и без его… эээ… признательности.

― На твоём месте, - раздаётся тихий голос за моей спиной, - я бы радовалась.

Разворачиваюсь и только сейчас замечаю Сафу, почти утонувшую в глубоком кресле, а чуть поодаль – прислонившегося к стене сутенёра.

Позволяю ей перехватить мой взгляд, отвечая не менее пристально. Из глаз выскочки исчезли то презрение и недоверие, которыми она окатывала меня несколько часов назад, но вот настороженность вкупе с неприязнью, кажется, навечно останутся в карих радужках.

А, впрочем, мне всё равно.

― Ты не на моём месте, - как можно равнодушнее парирую её реплику и отворачиваюсь, выуживая большое яблоко из вазы с фруктами. Может, мне всё же удастся поесть?

― Я знаю, - всё тот же спокойный и ровный тон.

Что ж, надеюсь, она всё поняла, и больше не будет лезть туда, где ей явно… не рады.

― Ты в порядке? – Сион, наконец-то, поднимается с колен, и кидает явно обеспокоенный взгляд сначала на меня, а потом на Сафу.

― Конечно, - она чуть улыбается ему, - как ты себя чувствуешь?

― Всё хорошо, - возвратив ей улыбку, мой чудик присаживается за широкий стол, машинально начиная теребить угол белоснежной скатерти.

Опускаюсь на соседний стул, откусываю почти половину яблока разом и отстранённо наблюдаю, как Собачница подносит спичку к первой из свечей в причудливо изогнутом медном канделябре. Судя по времени, на улице вот-вот начнёт темнеть.

― Что будем делать? – спихиваю со своих колен голову уже успевшего вновь подойти ко мне Зеро. В ответ раздаётся обиженный скулёж, но, похоже, настойчивости этому псу не занимать.

― Как я уже говорила, мы в полной заднице, - Инукаси зажигает очередную свечу, - я до сих пор не понимаю, как этим ублюдкам удалось вычислить нас.

― Каким ублюдкам? – ясное выражение удивления в винных глазах.

― Ну… понимаешь… - я честно пытаюсь подобрать слова, которые хоть как-то сгладят для него всю эту мерзость, но когда шавке удавалось хоть раз не испортить всё до конца?

― Мы прирезали сотрудника одной поганой лаборатории, потому что он являлся бесценным источником информации. А, ну и заодно был причастен к разработке вируса, который доставляет тебе столько проблем.

Идиотка…

― Недзуми… - мою руку под столом находят холодные пальцы, и я слегка сжимаю его ладонь, - так… всё это… из-за меня?

― Не неси ерунды, - в моём голосе звучит привычное раздражение, но пальцы, словно противореча тону, слегка поглаживают его ладошку, - он умер только потому, что был последней сволочью, Сион.

― Это неправильно, - он сокрушённо качает головой, - ведь можно было… как-то…

― Нельзя, - отрывисто бросает Инукаси, - в противном случае мы все были бы уже мертвы.

― Я понял, - в красных глазах что-то гаснет, и я напоминаю себе придушить мерзкую шавку при первом же удобном случае. ― Так гостиницу подожгли люди из Комитета безопасности?

― Да, - Сафу задумчиво смотрит на оплывший огарок свечи, - когда меня готовили... ну… для всего этого, - она чуть заметно передёргивается, и Сион с силой сжимает мою руку, закусив губу, - я слышала их разговоры.

― А чуть подробней? – Инукаси настолько пристально впивается взглядом в притихшую Сафу, что совсем не замечает, как пламя спички, подобравшись к самому основанию, обжигает пальцы. ― Чёрт!

― Я не помню всего, - судя по всему, Сафу даже не слышит сдавленных ругательств, - только какие-то отрывки… Про информатора здесь, в Западном блоке, потом что-то, связанное с гостиницей, и ещё… - она хмурится, наверняка пытаясь вспомнить, - что-то про крысу… которую нужно устранить… ой…

Кажется, только теперь до Сафу доходит смысл произнесённой ею фразы, потому что она резко вздёргивает голову и растерянно смотрит то на меня, то на вмиг побледневшего Сиона.

― Нет… - пальцы, до этого с силой сжимавшие мою руку, вдруг становятся совершенно безвольными. ― Нет!

― Успокойся, - не обращая внимания на присутствующих, с силой сжимаю его подбородок и запрокидываю вверх, вынуждая Сиона смотреть на меня, - этого не случится.

― Но… они… - его губы начинают трястись от подступающей паники.

― Они хотят сделать это уже лет десять, - успокаивающе провожу большим пальцем по мягкой щеке, - и, как видишь, я всё ещё здесь.

― Ты мне обещаешь… – кажется, Сиону тоже плевать на три пары глаз, которые буквально прожигают нас со всех сторон, - … что им не удастся?

― Обещаю, - ещё раз глажу его по щеке, - а теперь успокойся.

Он кивает, отстраняясь, но тут же вновь сжимает под столом мою руку.

― Ты зря распиналась, что твои хвалёные псины распознают любую тень интереса, направленного в твою сторону, - посылаю презрительный взгляд в сторону оторопевшей Собачницы.

― Меня больше интересует, какая сволочь могла слить информацию Комитету, - Инукаси чуть ли не впервые в жизни пропускает мимо ушей издёвку, направленную в её сторону, - и что теперь со всем этим делать.

― Да какая разница, кто слил, - раздражённо дёргаю бровью, - это уже неважно. Любая падаль, имеющая привычку шататься по ночам, могла видеть, как мы шли к выходу из блока, а потом за бутылку дешёвого пойла сообщить об этом первому же заинтересовавшемуся.

― Тебе, может быть, уже и неважно! – кажется, Инукаси вот-вот взорвётся. ― А я, как ты мог заметить, по милости этой сволочи осталась без крыши над головой!

― В том, что твоя хибара осыпалась горой пепла, виноват исключительно Комитет, - пожимаю плечами, с хрустом надкусывая яблоко. Вот уж соболезнований по этому поводу она от меня точно не дождётся.

― Прекратите, - Сион устало откидывается на спинку стула, а потом переводит взгляд на стоящего в тени сутенёра. ― Рикига-сан, а это место точно безопасно?

― Более чем, - Сафу опережает уже открывшего было рот торговца женскими прелестями, - Комитет и не подумает проверять место, в которое заслал своего агента.

― Тебя, что ли? – всеми силами пытаюсь убрать из голоса язвительную насмешку, но, судя по пальцам, которые до боли впились в мою ладонь, у меня не очень-то и выходит.

― Да, меня! – Сафу вскидывается в кресле, прожигая меня гневным взглядом. ― Между прочим, в отличие от тебя, я пытаюсь сделать хоть что-то, передавая Комитету уже третий вечер подряд ложную информацию!

Я получаю весьма чувствительный пинок по голени и перевожу возмущённый взгляд на Сиона, который, впрочем, выглядит сейчас не менее раздражённым. Успокаивающе провожу большим пальцем по тыльной стороне его ладони. «Прости…»

― Ну почему вы такие идиоты, а? – Инукаси почти рычит от злости. ― Мы в полном дерьме, а вы тут…

― Так что будем делать? – метким движением отправляю огрызок яблока в стоящую в углу мусорную корзину. ― Комитету уже, скорее всего, известно о том, что поджарить нас не удалось.

― Ещё бы. Как минимум, половина блока видела, как ты вытащил оттуда Сиона, а потом пытался привести его в чувство. Уж поверь, эти ублюдки уже совершенно точно осведомлены как о том, что все, кого они пытались устранить, выжили, так и о потере своих пятерых людей.

― Согласен, - задумчиво провожу пальцем свободной руки по губам, - значит, нужно убедить их в том, что мы мертвы.

― Интересно, как ты намерен это сделать? – вот теперь в голосе Собачницы слышится откровенная издёвка.

― А ты видишь другой выход? Кстати, - перевожу взгляд на Сафу, - когда они посылали тебя искать Сиона, - делаю паузу, пытаясь как можно точнее сформулировать свою мысль, - они не учитывали, что он может быть с кем-то из нас двоих?

― Про вас вообще речи не было, - она отрицательно качает головой, - говорю же, я тогда совершенно случайно услышала разговор про гостиницу и… крысу.

― Понятно, - постукиваю по столешнице костяшками пальцев, - а в вашей расчудесной лаборатории нет средств, имитирующих смерть?

Вообще-то, у меня есть другой способ выставить нас мёртвыми, но при Сионе я его точно никогда не озвучу.

― Есть препараты, которые могут вызвать временную остановку сердца. Но они часто дают сбой.

― Насколько часто? – изгибаю бровь в вопросительном жесте.

― Достаточно для того, чтобы не использовать их направо и налево.

― Недзуми… - Сион до боли впивается ногтями в мою руку, - даже не думай.

― А ты хочешь, чтобы Комитет осуществил свои далеко идущие планы? – понимаю, что жестоко спрашивать его о таком, но другого выхода просто не вижу. ― Ты хоть понимаешь, что это всего лишь вопрос времени?!

― Я всё прекрасно понимаю, но ты не будешь глотать эту дрянь! – Сион вырывает руку, вскакивает на ноги и тут же хватается за край стола, потому что, судя по всему, слишком резкие движения всё ещё лишают его сил.

Уже делаю движение навстречу, чтобы подхватить этого чудика, но он умудряется вывернуться и, прислонившись к стене, кидает на меня полный злости и боли взгляд.

― Тридцать процентов случаев приёма этих таблеток закончились летальным исходом! До тебя что, не доходит, что это форменное самоубийство?! Если хочешь облегчить задачу Комитету – пожалуйста! В противном же случае – даже думать про такое не смей!

― Сион! – снова направляюсь в его сторону, но он отталкивает меня и в несколько шагов оказывается около лестницы. Ещё две секунды, и звук громко захлопнувшейся двери лучше всего свидетельствует о том, что больше обсуждать подобное он не намерен.

Почему я сейчас чувствую себя как главный виновник очередной семейной сцены с выяснением отношений? Может быть, потому, что все возможные зрители словно застыли на месте, не сводя с меня тяжёлых, а подчас и укоряющих взглядов.

― Я скоро вернусь, - полностью игнорируя присутствующих, разворачиваюсь и поднимаюсь по лестнице, краем уха улавливая еле слышное: «Вот идиот».

Кажется, это произнесла Инукаси. И, почему-то, я внутренне с ней согласен.

От обхватившей себя руками дрожащей фигурки, съёжившейся в комок посреди огромной постели, внутри что-то сжимается и начинает болезненно ныть. Тихо закрываю дверь, присаживаюсь рядом и медленно провожу ладонью по напряжённой спине.

― Оставь меня одного, - голос Сиона тих и полон невыразимой горечи, - пожалуйста.

― Вот ещё, - забираюсь с ногами на кровать, обнимаю его со спины обеими руками и утыкаюсь в затылок, оставив лёгкий поцелуй у основания шеи, - прости меня.

― Чтобы ты потом сразу же пошёл и наглотался этой отравы? – он даже не делает попытки развернуться и обнять меня в ответ.

― Но… послушай…

― Недзуми… - Сион высвобождается из моих рук и садится напротив, развернувшись лицом ко мне, - я не переживу, если с тобой что-то случится.

― Сион…

― Нет, даже не так, - он обрывает меня на полуслове, - я не захочу жить, если это произойдёт.

― Не смей так говорить, - сердце покрывается ледяной коркой страха от его слов, - не смей, слышишь?

― Тогда как ты можешь предлагать… такое? – он опускает голову, и я вижу, как первая слеза падает на смятое покрывало.

― Иди ко мне…

Притягиваю его к себе, на корню пресекая вялые попытки сопротивляться, обнимаю и, слегка потянув за волосы на затылке, вынуждаю запрокинуть голову, чтобы мягкими прикосновениями губ стереть мокрые следы с его щёк.

― Я не буду делать этого, - шепчу в перерывах между неторопливыми поцелуями, - обещаю.

― Спасибо, - он всхлипывает, теснее прижимаясь ко мне, - и никогда больше не смей… понял?

― Да, - нахожу его солёные губы своими, - прости.

Он молчит, только тихо всхлипывает ещё раз, когда я затягиваю его в поцелуй, осторожно опускаю спиной на кровать и нарочито медленно начинаю ласкать чувственными движениями языка. Провожу по ровному ряду зубов, проникаю глубже, чувствуя, как его руки обнимают меня, ложатся на спину, а чуткие пальчики проходят по позвоночнику, заставляя прижаться ещё теснее.

Как же сложно оторваться от него… но…

― Ты ещё не забыл, что нас ждут внизу? – заставляю себя отстраниться от горячих губ и, приподнявшись на локте, начинаю разбирать по прядям белую чёлку.

― Давай побудем вдвоём ещё немного? – моих пальцев касаются его губы. ― Пожалуйста…

― Конечно.

Медленно перебираю седые пряди, очёрчиваю пальцем линию бровей, скулы. Провожу по кончикам пушистых ресниц, ощущая лёгкую щекотку, и прикрываю глаза, когда его ладошки снова смыкаются у меня на спине, поглаживая медленными, неторопливыми движениями.

― Недзуми…

― Что? – открывать глаза совершенно не хочется. С ним так спокойно…

― Тот сотрудник лаборатории… которого вы…

Сион замолкает, а мне, всё-таки, приходится снова приподняться на локте и заглянуть в серьёзные, полные горечи глаза.

― Ты о чём?

― Кто из вас… сделал это… ты… или…

― Инукаси, - я сам поражаюсь холодности, прозвучавшей в моём голосе, - если бы за него взялся я, то он бы умолял о смерти.

― Недзуми… - он почти шепчет, - но… почему?

Перед глазами встаёт залитое кровью лицо Каширо Тасиды, и я снова, как и той ночью, испытываю мрачное удовлетворение от того, что эта сволочь, пусть и поздно, но всё же получила по заслугам.

― Сион, - пытаюсь тщательно подбирать выражения, - поверь… я сделал бы это с особым удовольствием. Из-за него ты находишься в таком состоянии. Из-за него не спишь по ночам. И из-за него, чёрт возьми, твоей жизни всё ещё угрожает опасность!

На последних словах я срываюсь на крик и с силой ударяю кулаком по подушке.

― Ты что, не понимаешь, что плохо тебе сейчас только по вине этой твари?!

― Недзуми… - он тянет меня к себе, - ты, наверное, сейчас опять назовёшь меня идиотом, но… я ему благодарен…

― Идиот, - ошарашенно соглашаюсь я, - почему?

― Не будь этой болезни… ты… сблизился бы со мной?

Я, честно, не ожидал такого вопроса. И никогда раньше не задумывался над ним. Поэтому не знаю, правда, не знаю, что сейчас ответить.

― Разве это так важно? – наклоняюсь и легко касаюсь чуть приоткрытых губ. ― Или, Ваше Высочество, вам мало того, что я сейчас без ума от Вашей особы?

― Серьёзно, Недзуми, - на лице Сиона не появляется и тени улыбки, - не будь я при смерти… ты бы… сказал то, что сказал вчера?

Ну как он не понимает?

― Послушай, - снова мягко целую его, - я не знаю. Но, как бы то ни было, я рад, что всё сложилось именно так. В самом деле, рад, Сион.

― Спасибо, - он, наконец-то, улыбается.

― Дурачок, - крепче обнимаю его, чувствуя, как глазам становится горячо. А это ещё откуда?

― Ага…

Сион трётся носом о мою щёку, а затем широко зевает.

― Может, останешься здесь и постараешься заснуть?

― Но… - ещё один зевок, - нас же ждут.

― Я тебе потом всё расскажу, - поглаживаю пальцем ссадину на его скуле, - обещаю.

― Ну ладно. Только… можешь не уходить, пока я не засну?

― Глупый, - устраиваю его голову на подушке, - засыпай. Я буду здесь.

Он снова обхватывает меня обеими руками, по-хозяйски закидывает ногу на бедро и, устроив голову на моей руке, тянется к губам.

― Спи, - отвечаю на поцелуй, - я тебя разбужу.

― Не забудь, - красные глаза, кинув на меня ещё один взгляд, закрываются, и вскоре я слышу тихое, размеренное сопение.

Заснул…

Осторожно, чтобы ни в коем случае не разбудить, высвобождаю руку из-под его головы, накидываю на него одеяло, а потом, не удержавшись, целую белые вихры.

Сион что-то неразборчиво бормочет во сне, я еле заметно улыбаюсь и, ещё раз коснувшись губами белоснежных прядей, тихо выскальзываю за дверь.

* * *

― Уж поверь, мне тоже не доставляет особого удовольствия находиться в твоей компании! – рассерженный голос Сафу доносится до меня ещё на лестничной площадке.

― Вот и замолчи! – Инукаси не менее раздражена. ― А ещё лучше, сделай так, чтобы я тебя вообще не замечала!

Интересно, что они не поделили?

― Можно чуть тише? – спускаюсь на несколько ступеней вниз, почти с удовольствием созерцая недовольные лица шавки и выскочки. ― Сион спит.

Они тут же замолкают, правда, не забыв при этом сверлить друг друга тяжёлыми взглядами.

Опускаюсь в кресло, и Зеро тут же кладёт голову мне на колени. Пытаюсь спихнуть наглую чёрную морду, но… Вот же упрямая псина. Ладно, пусть лежит. Судя по всему, мой чудик так к нему привязался, что будет не в силах расстаться с ним даже после того, как всё закончится. Так что… придётся привыкать.

― Инукаси, - почёсываю за ухом разомлевшего пса, - есть идея.

― Знаю. И, судя по тому, что ты не захотел озвучивать её при Сионе, мне она уже не нравится.

― Ты поняла, да?

― Более чем. Хочешь порадовать Комитет нашими обезображенными телами?

― Именно. Есть на примете похожие личности?

― Вы с ума сошли?! – Сафу, сжав кулаки, вскакивает на ноги. ― Это… это же просто… отвратительно!

― А что ты хотела? Это Западный блок, детка, - на лице Инукаси появляется кривая усмешка.

― Ни в чём не повинные люди погибнут по вашей вине!

― Собираешься заложить нас Комитету? – а вот теперь голос Собачницы почти что ласков. ― Дверь там. Как раз успеешь пройти пару метров.

― Хватит, - Рикига устало прислоняется к косяку, - вы хоть слышали себя со стороны?

Инукаси отводит взгляд, а выскочка снова опускается в кресло, сосредоточенно изучая замысловатые узоры на ковре.

― Сафу, выслушай меня.

Она вздрагивает, услышав своё имя, произнесённое чуть приглушённым голосом сутенёра. А вот он, напротив, предельно спокоен.

― Я согласен, это ужасно. Но, кажется, ты уже должна была понять, что в этом мире иначе не выжить.

― Но… это…

― Да. Мерзко и отвратительно, - его рука проводит по длинным вьющимся прядям, и Сафу, вопреки ожиданию, не передёргивается от омерзения, а молча продолжает созерцать пол, - но иначе… никак, понимаешь?

― Да, - слабый кивок.

― Я знаю, тебе нет дела до этих двоих. Но жизнь Сиона тоже в опасности. А помочь ему может только Ив.

― Я понимаю, - она, наконец-то, поднимает на Рикигу уставшие и замученные глаза.

― Молодец, - сутенёр ещё раз проводит рукой по её макушке, а потом снова откидывается на дверной косяк.

Надо же. А я-то думал, что ей придётся всё объяснять куда дольше. И уж чего ожидал меньше всего, так это того, что тем, кому она поверит, окажется человек, который до полусмерти испугал Сафу в первый же вечер её пребывания в Западном блоке. Хотя… судя по тому, что с ней делали в последующие дни, тот открытый интерес Рикиги можно счесть почти что детской шалостью.

― Ладно, с этим разобрались, - Инукаси облегчённо вздыхает, - старик, ты теперь единственный, кто может разгуливать по Блоку на законных основаниях. Поэтому узнай, сколько человек умерло за минувшие сутки. И есть ли среди них те, которых… ну, ты понял.

Удивлённый взгляд Сафу.

― А ты думала, мы такие головорезы, девочка? – усмешка Инукаси насквозь пропитана презрением. ― Уж поверь, я не испытываю непередаваемого удовольствия, помогая очередной падали навсегда покинуть это насквозь прогнившее место.

― А как же ДНК? – ну да, чтоб эта заучка, да не влезла. ― Комитету не понадобится и пяти минут, чтобы понять, что им подсунули подделку.

― А откуда бы ему взяться у этих ублюдков? – шавка пожимает плечами. ― Тела из Блока очень сложно идентифицировать. Эти люди в принципе никогда не были у врача, чего уж говорить про то, чтобы сдавать образцы ДНК.

― Ну хорошо, - Сафу задумчиво хмурится, - но, на всякий случай… В общем, я могу сделать так, чтобы анализ не дал какого-то конкретного результата.

― А Комитет не насторожится?

― Нет, - выскочка качает головой, - ты не так поняла. Результат будет, но в их базе не найдётся ни одного совпадения.

― Договорились, - Инукаси переводит взгляд на меня, - твои крысы ещё не вернулись?

― Нет, - быстро смотрю на часы, - чёрт. До введения сыворотки осталась всего-то пара часов.

― Лучше тебе пойти и проверить, - Собачнице, кажется, понравилось раздавать распоряжения, - а ты, старик, отправляйся в город. Узнаешь про трупы. Надеюсь, мне не нужно объяснять про мыслимую и немыслимую осторожность и конспирацию?

Сутенёр, заметно побледнев, кивает и в несколько шагов покидает комнату. Что ж, кажется, мне тоже пора.

― А ты пойдёшь со мной, - шавка возвращается взглядом к Сафу, - Зеро принёс щенка, пострадавшего при пожаре. Должны же твои знания хоть на что-то сгодиться.

― Только не убейте друг друга, - тихо бормочу я, поднимаясь к Сиону. Кажется, до ушей Инукаси, всё-таки, доносится моя фраза, потому что до меня долетает её, не менее тихое:

― Не обещаю.

* * *

― Недзуми? – Сион поднимает на меня сонный взгляд, стоит мне только переступить порог комнаты.

― Спи, - закрываю дверь и устраиваюсь рядом, прижимая его к себе, - ещё не время.

― Но ты обещал рассказать, - тёплые со сна руки обнимают меня за шею.

― Расскажу, когда ты хоть немного поспишь.

― Я уже проснулся, - он подминает меня под себя и устраивается сверху, - рассказывай.

― Вот упрямый, - глажу его по голове, - мы решили найти трупы, по приметам хоть немного схожие со мной и Инукаси, и, слегка… изменив их, подкинуть Комитету.

― «Изменив»? – да уж, Сиона не так-то просто сбить с толку.

― Обезобразив до неузнаваемости, - нехотя отвечаю я, стараясь не смотреть в насквозь прожигающие меня глаза, - точнее, до того состояния, в котором можно будет опознать нас.

Он вздрагивает, плотнее прижимаясь ко мне.

― Знаю, это ужасно, - почти в точности повторяю недавние слова Рикиги, - но так нужно, поверь.

― Я понимаю, - Сион устраивает голову у меня на груди, - но… можно, я не буду принимать в этом участия?

― Я бы, в любом случае, не позволил тебе этого даже увидеть, - покрепче обнимаю его, - никогда.

Он молчит, только находит мою руку, переплетая пальцы и чуть поглаживая тыльную сторону моей ладони.

― Недзуми… - через несколько минут нарушает уютную тишину Сион.

― Что? – чувствую, как по его телу проходит судорожная дрожь, и тут же напрягаюсь, покрепче сжимая ладонь в своей руке.

― Когда… нужно будет вводить сыворотку, - тут он вздрагивает всем телом, - свяжи меня.

― Сион, - тяжело вздыхаю, прижимаясь губами к его виску, - мы уже говорили об этом.

― Вот именно. Поэтому и прошу. Я боюсь, Недзуми… Боюсь, что могу…

― Сион, хватит. Прекрати думать об этом.

― Ну пожалуйста, - он поднимает на меня такие несчастные и испуганные глаза, что мне только остаётся в очередной раз тяжело вздохнуть и покрепче прижать к себе дрожащее тело.

― Хорошо, - кто бы знал, как же я этого не хочу, - если тебе так будет спокойнее. И где мы возьмём верёвку?

― В шкафу, - тут Сион густо краснеет, - Сафу говорила, что в каждом номере есть… определённые приспособления.

― Понятно, - снова провожу рукой по белым прядкам, - а сейчас… забудь об этом.

Он хочет что-то возразить, но не успевает и отвечает на поцелуй, позволяя опрокинуть себя на спину. Тяну вверх его футболку, оголяя соблазнительный живот, спускаюсь к нему поцелуями, и когда забираюсь языком в пупок, слышу приглушённый смех, который, впрочем, почти тут же сменяется жалобным стоном, стоит мне только пройтись по тазовой косточке.

Он не будет сейчас думать о вирусе. Уж об этом я в состоянии позаботиться.

Краем уха слышу еле уловимый шорох и глухой стук. Значит, крысы вернулись, и, судя по всему, им удалось достать сыворотку.

Но и об этом он пока не узнает.

Чёртова застёжка… Тихо ругаюсь сквозь зубы и пытаюсь справиться с молнией на собственных штанах, а Сион снова тихо смеётся, помогая избавиться от непослушной одежды.

Возвращаюсь к его губам и с силой прикусываю их, чувствуя, как чуткие пальцы проходят по позвоночнику, скользят по бёдрам, поглаживая их вроде бы невинными, но такими возбуждающими прикосновениями.

― Ты стал таким… - прикусываю раковину и жарко шепчу в самое ухо, - таким развратным…

― Неправда, - Сион выгибается подо мной, провокационно прижимаясь бёдрами, - я… не развратный…

― Ещё какой, - у меня начисто сносит крышу от его движений, - и только попробуй что-то возразить.

Кажется, он так и собирается сделать, но…

― Недзуми!.. Ещё…

Конечно, ещё. Сколько захочешь. Сделаю всё, лишь бы из твоих глаз навсегда ушёл этот страх.

― Да… - Сион цепляется дрожащими руками за мою спину, - да…

После, полностью вымотанный, он спит, опять устроив голову на моей груди, а я, перебирая влажные пряди, никак не могу оторвать взгляда от двух пластмассовых ампул, покоящихся на поверхности шаткого стола. Ненавижу их за ту боль, которую они причинят мирно посапывающему в моих объятиях чудику, но, в то же время, прекрасно осознаю – как бы мне не хотелось выкинуть их куда подальше, это наш единственный шанс покончить с затянувшим Сиона в свои сети кошмаром. Может быть, тогда я смогу позволить себе прекратить ненавидеть этот рассадник зла, который Сион зовёт домом, и приложить все усилия к тому, чтобы ему жилось там как можно спокойнее.

* * *

― Ты уверен, что это необходимо? – с сомнением смотрю на толстую верёвку в своих руках.

― Да, - Сион кивает, поднимая на меня решительный взгляд, - давай.

― Послушай, - я всё ещё пытаюсь отговорить этого упрямца, - я смогу тебя удержать, если вдруг…

― Давай же! – он сам заводит руки за спину, и мне ничего не остаётся, кроме как затянуть узел на тонких запястьях. ― Крепче!

― Тогда останутся синяки, - мне больно смотреть, как грубая верёвка впивается в бледную, почти прозрачную кожу, - поверь, так более чем достаточно.

― Нет, - Сион качает головой, - сильнее.

В его голосе проскальзывают такие нотки, что я только и могу, что закусить губу и затянуть узел до предела. Отпускаю верёвку и тут же отворачиваюсь, будучи не в силах смотреть, как светлая кожа мгновенно расцвечивается багровыми пятнами.

― Теперь ноги, - прекрасно слышу, что ему больно, но он всеми силами пытается этого не показать.

― Сион, не надо…

― Хватит спорить! У нас нет на это времени.

Тихо чертыхаюсь, а затем крепко затягиваю верёвку на его лодыжках.

― Доволен? – выходит зло, и Сион тут же кидает на меня грустный взгляд.

― Недзуми… прости меня… но это необходимо…

И кто у кого должен просить прощения? Мне невыносимо видеть, как грубая верёвка до боли впивается в его тело, но, чёрт возьми, ему ведь сейчас куда хуже!

― Всё будет хорошо, - приближаюсь к его губам и едва касаюсь их мягкими прикосновениями, но Сион отвечает неожиданно страстно, затягивает меня в глубокий поцелуй, почти кусается. Притягиваю его голову к себе и атакую жаркими прикосновениями языка, прихватываю зубами, чувствуя, как он всё сильнее распаляется с каждой секундой, с каждым моим движением…

Нам нельзя… сейчас…

С трудом заставляю себя отстраниться и, тяжело дыша, смотрю в красные горящие глаза.

― Как только это закончится, мы продолжим, - он улыбается мне и переводит взгляд на часы, - а теперь давай… и быстрее…

Невидяще нашариваю уже отложенную ампулу и, крепко обняв одной рукой связанное тело, осторожно ввожу иглу в основание шеи.

― Я люблю тебя, - успеваю прошептать за мгновение до того, как Сион, выгнувшись в моих руках, заходится в диком крике.

― Кричи, - зажмуриваюсь, изо всех сил прижимая его к себе, - если так легче… кричи…

― Недзуми!!!

Он, не в силах пошевелиться, может только извиваться от разрывающей на части боли, а мне ничего не остаётся, кроме как крепче сжимать его в объятиях.

― Н-е-е-е-е-е-т! Хватит!!! – по лицу Сиона текут крупные слёзы, а на прокушенной насквозь губе проступает красная влага. ― Прекрати это, Недзуми! Не х-о-о-о-ч-у-у!

― Сион! - из последних сил вжимаю в себя извивающееся от боли тело, но он вырывается, падает спиной на кровать и выгибается дугой, заходясь в новом крике.

― Пожа-а-а-а-луйста! Хватит…

Как страшно... Держись, прошу тебя, только держись!

― Скоро пройдёт, - вновь притягиваю его к себе, - сейчас будет легче.

― Н-е-е-е-е-е-е-т! Я больше… - он уже хрипит, - я… не могу…

― Можешь, - изо всех сил сжимаю руки на его спине и пытаюсь тихонько укачивать, - ты ведь обещал, что не оставишь меня.

Новый душераздирающий крик. Чувствую, как уже из моей насквозь прокушенной губы сочится тёплая кровь, но мне сейчас точно не до таких мелочей.

― Я никогда больше не брошу тебя, слышишь? И ты… прошу, постарайся, Сион. Ты нужен мне. Нужен, чёрт тебя раздери!

― Больно… - кажется, ему легче, потому что Сион уже не кричит, а только громко всхлипывает, сильнее прижимаясь ко мне.

― Знаю, - глажу содрогающуюся от рыданий спину, стираю выступившую солёную влагу на его губах, - скоро пройдёт… ты у меня такой сильный…

― У… тебя? – он утыкается носом мне в плечо.

― Конечно, - подцепляю его за подбородок и бережно целую, - разве может быть иначе?

― Недзуми… ты…

Он, кажется, хочет сказать что-то ещё, но белоснежная голова неожиданно откидывается назад, а тело, только что доверчиво прижимающееся к моему, бессильно расслабляется в моих руках.

― Сион, - опускаю его на кровать, - открой глаза… ну же…

Только бы не повторилось то, чего он так боялся. Ну, пожалуйста, пусть этого не будет…

Ну когда кто-то там, наверху, не оставался глух к моим просьбам? Красные глаза медленно, словно нехотя открываются, а затем в упор смотрят на последнюю ампулу, всё ещё мирно лежащую на столе.

― Развяжи меня, - тот самый холодный, чужой голос, - немедленно.

― Не для этого ты просил тебя связать, - обмирая от страха за него, качаю головой, проводя пальцем по мягкой щеке, - возвращайся, Сион. Это не ты.

― Убери руки, - он с силой кусает меня за палец, - мне противны твои прикосновения.

― Сион…

Дыхание срывается, и я, до боли стиснув пальцы, могу только тихо, еле слышно прошептать:

― Это не он… это та дрянь… это не Сион!

― Нет, - я никогда не слышал от него такого насмешливого тона, - это как раз я.
Настоящий я. А ты думал, что знаешь меня?

Нет. Это не он. Это не Сион, чёрт возьми! Лишённый возможности двигаться, он не может дотянуться до сыворотки, не может причинить мне вреда, так что всё, что остаётся этой мрази в его крови – бить морально.

― Развязывай, - его взгляд снова упирается в меня, - прямо сейчас.

― Ни за что, - отворачиваюсь, не в силах видеть ненависть в красных радужках, - даже если тебе и удастся выпутаться из верёвок, ампулу ты не получишь.

― Дай мне её! – Сион дёргает связанными руками, от чего верёвка впивается в кожу ещё сильнее, но он, кажется, даже не замечает этого. ― Я всё равно достану!

― Только через мой труп, - перехватываю тонкие запястья, с болью замечая, что кожа почти начисто содрана. Заживать будет долго…

― Так сдохни уже, наконец! Кому ты нужен?!

Ошарашенно моргаю, отказываясь верить собственным ушам. Этой сволочи удаётся бить по самому больному, резать ножом по оголённым нервам, тонкими жилами наматывать страхи на самую сердцевину моего существования.

― Ещё слово – и я завяжу тебе ещё и рот, - стараясь не обращать внимания на тупую боль где-то с левой стороны груди, провожу пальцами по всё ещё залитой слезами щеке. ― Сион… давай же. Не давай этой дряни взять верх.

― Убери руки, - беловолосая голова резко уходит в сторону, отстраняясь от моих пальцев, - я же сказал – противно.

Хочется орать. Долго, до изнеможения, до сорванных связок. Или изо всех сил кинуть в стену что-нибудь тяжёлое. Или остервенело наносить удары по той же самой стене, до тех пор, пока костяшки не превратятся в кровавое месиво, а физическая боль хоть на чуть-чуть, но, всё же, будет в состоянии заглушить ту, что сейчас просто разрывает на части.

Это. Не. Сион.

Только эта строчка, ставшая, кажется, моей персональной мантрой, удерживает на спасительной, но становящейся всё более и более призрачной кромке спокойствия и здравого смысла.

«Я потом буду думать, как это больно. Но не сейчас. Сейчас нельзя, чёрт побери!»

Эта дрянь в крови Сиона не хочет, боится моих прикосновений. В самом деле – противно? С чего бы, это всего лишь бестелесная, хоть и разумная субстанция. Тогда – почему?

― Исчезни. Ты мне не нужен. Ты вообще никому не нужен.

― Замолчи, - снова закусываю губу, стараясь ухватить что-то, что лежит на самой поверхности, но я никак не могу осознать, что же именно.

― Никому не нужный, бездарный актёр, - Сиону удаётся вывернуться и с силой пнуть меня в бок связанными ногами, - какого чёрта ты тогда отказался от предложения Рикиги? Там тебе самое место.

Нет…

― Заткнись!

Это. Не. Сион.

Сосчитать до трёх. Медленно, глубоко вдохнуть. С силой закусить и без того саднящую губу. Попытаться усмирить яростно колотящееся сердце.

У меня получится. Ради него. Ради того Сиона, который ещё несколько минут назад яростно отвечал на мои поцелуи, который всегда смеялся и всячески пытался отпихиваться, когда я, навалившись сверху, принимался щекотать его, который, в конце концов, ясно дал понять, что не нужно прятаться за семью замками, закрываясь от того тепла, которое тебе столь щедро хотят предложить.

Открываю глаза и провожу ладонью по белым прядям.

― Не трогай меня!

Догадка приходит внезапно, сваливается на мою голову настолько неожиданно, что первые пару секунд я даже не могу осознать всего, а просто, одной рукой зафиксировав голову Сиона, продолжаю гладить белые пряди.

Он боится моих прикосновений. Боится, что Сион тоже почувствует их. Боится, что так, ему, и в самом деле, удастся… вернуться.

― Ненавижу, - цедит он сквозь зубы, - отстань от меня!

― Никогда, - приближаюсь к искривлённым в злобной усмешке губам и касаюсь их, бережно, нежно, как всегда делал, когда хотел, чтобы Сион сам затянул меня в поцелуй.

― Нет! - сильный укус, и новая порция жидкости с металлическим привкусом уже привычно начинает щипать на языке. ― Не приближайся!

Чёрта с два.

Глубже зарываюсь пальцами в белые пряди, притягиваю отчаянно мотающуюся из стороны в сторону голову к себе, и проникаю языком в его рот, глубоко, жадно, как он сам всего каких-то, уже кажущихся вечностью, пять минут назад.

Ещё один укус, причём куда более чувствительный.

Плевать… Сминаю его губы в жёстком поцелуе, перебираю мягкие волосы, а пальцы свободной руки медленно и чувственно поглаживают метку на шее.

«Тебе же всегда это нравилось... Давай. Вспоминай».

― Н… нет! – ему каким-то неведомым образом удаётся отстраниться и даже попытаться пнуть меня в живот согнутыми коленями. ― Отпусти! Немедленно!

― Молчать, - судорожно глотаю воздух, слизываю кровь с губ и сразу перемещаю их на шею, - скоро тебя не будет, тварь.

― Ненавижу тебя, - холодный голос режет по ушам, но я больше не собираюсь уделять ему даже сотой доли своего внимания.

― Давай, Сион, - целую метку, ласкаю её языком, - ну же… возвращайся…

― Чёртова грязная крыса, - он снова пытается дёрнуть надёжно зафиксированной головой. ― Отпусти! Меня воротит от твоих прикосновений.

― А он всегда дрожал, когда я так делал, - провожу губами по розовой линии, - так что, заткнись.

― Мы с ним одно целое, - ещё одна попытка пнуть меня, на этот раз между ног, - неужели ты думаешь, что он хоть что-то чувствует к такому ничтожеству, как ты?

Я не слышу ни-че-го.

― Ну же, Сион, - зажимаю ладонью его рот, а потом задеваю метку зубами, тут же целуя место укуса, - ты же так хотел продолжить…

Он неразборчиво что-то мычит, но я больше не обращаю внимания на эту дрянь, а только сильнее впиваюсь укусами в бьющуюся на шее жилку. Я верну его. Во что бы то ни стало.

― Иди ко мне… - языком вырисовываю узоры на той самой жилке, - возвращайся, Сион.
Снова неразборчивое мычание, а потом...

Лёгкий, почти невесомый поцелуй в зажимающую рот ладонь. Мне же не показалось? Отрываюсь от его шеи и смотрю в наполненные ужасом, отчаянием и болью красные глаза. Такие родные, такие знакомые, такие… мои.

― Сион…

― Это… - он с силой зажмуривается, но слёзы текут даже из-под сомкнутых век, - это… это…

― Это был не ты, - провожу пальцем по мокрой щеке, - всё хорошо.

― Ничего не хорошо! – рыдания прорываются с новыми силами, и Сион, с силой вывернувшись из-под меня, утыкается лицом в подушку, - это… тебе же больно, Недзуми!

И это говорит человек, кожа на запястьях которого содрана в кровь?

― Не думай об этом, - распутываю туго затянутые узлы, с замиранием сердца смотря на его израненные руки, - чёрт.

Развязываю ноги, а потом касаюсь губами чуть дрожащих пальцев и уже хочу направиться на поиски хоть какой-нибудь аптечки, но Сион, обняв меня за шею, всхлипывает и плачет ещё громче.

― Это… Жестоко… И так страшно… - тут он вздрагивает, ещё сильнее прижимаясь ко мне. ― Не хочу… Прости…

― Ну что ты несёшь, - глажу его по спине, зарываюсь носом в макушку, - это был не ты, Сион.

― Пожалуйста… Прости меня… Прости…

― Посмотри на меня, - поддеваю дрожащий подбородок, чуть запрокидывая голову, - ты же ожидал чего-то подобного, разве нет?

― Но… - слёзы не перестают течь из его глаз, - но не этого…

― Всё хорошо, - снова обнимаю его, - в самом деле.

― Тебе очень больно, Недзуми?

Не могу удержаться и вздрагиваю, чувствуя, как он крепче обнимает меня. Пожалуйста, пусть Сион никогда не узнает, что я почувствовал в тот момент, когда услышал пожелание поскорее сдохнуть.

― Это пройдёт, - оставляю лёгкие поцелуи на мокром лице, - а сейчас давай займёмся твоими руками?

― Хорошо, - он не без удивления рассматривает свои запястья, а я быстрым шагом направляюсь в ванную. Должна же здесь быть хоть какая-то аптечка, на случай, если клиенты Рикиги по вине собственного идиотизма нанесут себе повреждения?

Вещи из настенного шкафчика хаотично летят на пол, пока я лихорадочно роюсь в его содержимом. Наконец-то!

― Сейчас опять будет больно, – отшвыриваю в сторону средства для увеличения потенции, извлекая на свет бинты, заживляющую мазь и стерильные салфетки, - давай руку.

Он только грустно улыбается, протягивая мне ладошку. Ещё бы, после того, что он только что испытал, эта боль, наверняка, покажется ему мелкой и не заслуживающей внимания.

Осторожно стираю выступившую кровь, стараясь не закусывать в очередной раз и так уже натерпевшиеся за сегодня губы, и аккуратно прикладываю салфетку к воспалённой коже.

― Может быть, позвать твою выскочку? Она куда лучше меня разбирается в таких вещах.

― Нет, - он отрицательно качает головой, - хочу, чтобы ты…

― Глупый, - не могу удержаться, чтобы не поцеловать закушенные от очередной боли губы, - тогда говори, что делать.

― Вытирай всю кровь, а потом наноси мазь, - он трётся носом о мою щёку, - бинты пока не накладывай, коже лучше дышать.

― Хорошо, - со всей возможной осторожностью обрабатываю его раны, - больно?

― Ничего, - он свободной рукой смахивает слезинку и улыбается, - заживёт.

Заканчиваю с ранами и кидаю взгляд на его лодыжки. Они почти не пострадали, так как основной напор верёвки пришёлся на ткань брюк. А пара кровоподтёков и несколько царапин не в счёт.

― Недзуми, - Сион смотрит на последнюю ампулу, - спрячь её… подальше. Вдруг оно… вернётся?

― Хочешь, отдам Собачнице или Сафу?

― Нет, - он утыкается лицом мне в плечо, - пусть будет у тебя.

― Как скажешь, - опрокидываю его спиной на кровать, - давай спать? Уже поздно.

― Ага, - он тянется к моим губам и закрывает глаза, - не забудь про ампулу.

― Спрячу сразу же, как только ты заснёшь, - стягиваю с него футболку с брюками и устраиваю под одеялом, - засыпай.

― Спокойной ночи, - Сион зарывается лицом в подушку, - обнимешь меня потом?

― Нет, отправлюсь спать в ванну, - провожу рукой по обнажённому плечу, - спи уже.

― Нахал, - он широко зевает и закрывает глаза, - я тебя… жду.

― Знаю. Спи.

Нужно спуститься вниз, чтобы выяснить, как обстоят дела с трупами, нужно хоть что-нибудь съесть, потому что одного яблока почти за двое суток недостаточно даже для меня, нужно как можно надёжнее спрятать ампулу. Нужно много чего сделать.

Но я просто лежу рядом, наблюдая, как от моего дыхания шевелятся белые прядки на самой макушке, и не могу оторвать взгляда от спокойного, почти что умиротворённого лица.

Это может подождать. Потому что в моменты, когда он вот так расслабленно спит, в очередной раз закинув ногу на моё бедро, я начинаю верить, что всё ещё может быть хорошо.

Глава 20. И лишь об этом… тебя молю…

Жарко… Тело с одной стороны словно пылает огнём. Пытаюсь пошевелиться, чтобы понять причину охватившего меня жара, но попытка двинуть рукой заканчивается неудачей.

Что такое?

Тихий, еле слышный стон. Так, кажется, теперь я понимаю, откуда эти ощущения.

― Сион? – осторожно высвобождаюсь из практически стальной хватки, кладу руку на влажный лоб.

Да он горит. Причём горит так, что ладони тут же становится горячо.

Чёрт возьми. Вот почему он с такой силой вцепился в меня. Его знобит, и знобит очень сильно.

― Сион… - сажусь на кровати и провожу пальцами по пышущей жаром щеке, - посмотри на меня. Что с тобой?..

― Х-холодно…

Заворачиваю его в одеяло, потом, подумав, добавляю второе, и, обняв закутанного Сиона двумя руками, откидываюсь на спинку кровати.

― Лучше? - зарываюсь носом в мокрые растрепавшиеся пряди.

― Н-нет…

Да у него даже зубы стучат. Я почти никогда не болел, а поэтому совершенно не знаю, что делать в таких случаях. Хотя, даже моих знаний хватает, чтобы понять - Сиона сейчас мучает явно не обычная простуда. Наверняка, такую температуру дала реакция на то, что эта дрянь до последнего не хочет уходить из его тела.

Что же делать?

― Сейчас что-нибудь придумаем, - в смятении касаюсь губами виска, а потом осторожно укладываю завёрнутого Сиона на кровать и тянусь к отброшенной с вечера аптечке, - потерпи чуть-чуть.

Естественно, тут нет даже намёка на жаропонижающее. Правильно, с чего бы ему тут взяться? Больные шлюхи обычно не обслуживают клиентов.

Кажется, в таких случаях нужно приложить что-нибудь холодное. Но ведь его и так знобит…

Да чёрт же побери!

― Сион, - мягко провожу пальцем по щеке, вынуждая его открыть глаза, - здесь нет таблеток, что нужно делать?

Он что-то тихо бормочет, и мне приходится наклониться ближе, чтобы расслышать неровный, сбивчивый шёпот.

― Чай… горячий… хорошо, если с малиной.

― Сейчас сделаю. Что ещё?

― Растирания… с уксусом или спиртом.

Уж чего-чего, а спиртного в этом гадюшнике всегда было хоть отбавляй.

― Но… Недзуми, - я снова наклоняюсь к нему, - всё это при обычной простуде. А это… я не знаю…

― Мы попробуем, хорошо? – невесомо касаюсь сухих горячих губ. ― А потом решим, что делать дальше.

Поспешно натягиваю на себя одежду, но перед тем, как спуститься на кухню в поисках необходимого, быстро вывожу на клочке бумаги: «У него жар. Очень сильный. Что делать?»

― Гамлет, - подставляю ладонь и снабжаю зверька запиской, - со всех ног беги к Такеши. Как можно быстрее, понял?

Короткий утверждающий писк, и уже через секунду я провожаю взглядом скрывшегося в, ему одному известном направлении, Гамлета. Надеюсь, он вернётся достаточно быстро. Потому что мне страшно. Чёрт возьми, мне опять страшно!

Так, спокойно. Бояться я буду тогда, когда смогу хоть как-то контролировать ситуацию. Быстро провожу рукой по влажным от пота прядям, целую Сиона в щёку и открываю дверь, пропуская внутрь Зеро. Пёс тут же устраивается на кровати, кладёт голову на колени Сиону и поднимает на меня внимательный взгляд.

Киваю в ответ и начинаю спускаться вниз, пытаясь сообразить, где здесь может находиться кухня.

Во всей гостинице темно, оно и неудивительно, все уже спят. Хотя… это только на первый взгляд, потому что в конце коридора виден слабый, едва различимый свет. Интересно, кто в такой час страдает бессонницей?

Несколько шагов, и моему взору открывается удивительная картина. Нет, «удивительная» здесь не подходит. Лучше всего будет – шокирующая.

Это, и в самом деле, кухня, а за столом сидят шавка и выскочка, мирно, если не сказать – дружелюбно, беседуя.

Наверное, на моём лице отражается слишком многое, потому что Инукаси, посмотрев на меня, тихо усмехается.

― Не так давно ей удалось сохранить лапу пострадавшему при пожаре щенку. Уж извини, но теперь, перед тем, как в моём присутствии оскорбить Сафу в очередной раз, первым делом хорошенько подумай. Усёк?

Как будто мне есть до этого дело. Не удостаивая их более ни единым лишним взглядом, открываю первый попавшийся шкафчик, критически обозревая его содержимое.

― Вот только не говори мне, что пришёл выпить чашку чая.

Ну да, когда это шавка не лезла не в своё дело? Хотя… может быть, она разбирается в таких вещах куда лучше меня?

― У Сиона жар, - распахиваю второй шкафчик, - мне нужно что-то, чтобы сбить температуру.

― Жар? – выскочка почти тут же срывается со стула. ― Очень сильный?

― А иначе, зачем бы я почтил вас своим присутствием? – знаю, что для сарказма сейчас не самое лучшее время, но надо же как-то успокоить расшатавшиеся нервы.

Ну где же этот чёртов чай?

― У меня есть кое-какие средства, - Сафу в один миг скрывается в тёмном коридоре, а я перевожу взгляд на явно растерявшуюся Инукаси.

― Я понятия не имею, что делать в таких случаях. Но, кажется, ему нужно много пить, - она хмурит тёмные брови, - лучше что-нибудь горячее.

― Он просил чай с малиной.

― Ты думаешь, Рикига кормит своих шлюх вареньем, чтобы те лучше… ммм… работали?

Я полностью игнорирую её усмешку, наконец-то, добравшись до холодильника. Распахиваю дверцу и придирчиво изучаю содержимое трёх полок. Да уж, этот сутенёр любит не только красивую жизнь, но и вкусную еду.

― Шлюх, может быть, и не кормит, но вот для себя приберёг, - извлекаю на свет заветную банку, свободной рукой нашаривая электрический чайник. Надо же, здесь даже есть электричество. Интересно, скольких чиновников Шестой зоны этому типу пришлось обслужить, дабы создать себе почти идеальные для подобной дыры условия?

― Вот, - Сафу возвращается на кухню, протягивая мне пачку таблеток, - дашь ему две штуки, через три часа повторишь приём. И ему нужно много пить, - тут её взгляд падает на закипающий чайник, - ну, судя по всему, с этим ты справишься.

― Он что-то говорил про растирания с уксусом и спиртом.

Наливаю кипяток в чашку, а потом добавляю ложку чайных листьев. Пока я наблюдаю за тем, как горячая вода постепенно приобретает коричневый оттенок, перед глазами невольно встаёт картина: окутанная мягким светом комната с книгами, две дымящиеся чашки на столе, тёплая улыбка и радость в красных радужках… Как давно это было…

Раздражённо откидываю назойливую прядь волос. Нашёл время…

― Таблетки окажут тот же эффект, так что спирт бесполезен, - выскочка качает головой, наблюдая за моими действиями, - трёх ложек малины будет достаточно. Ив…

― Что? – размешиваю содержимое кружки, а потом водружаю чай, пачку таблеток и графин с водой на небольшой поднос.

― Позови меня, если ему станет хуже. Вдруг я… смогу помочь.

― Хорошо, - внимательно смотрю в серьёзные карие глаза, согласно киваю, и, подхватив поднос, направляюсь к нашей комнате, делая вид, что не слышу многозначительного «спасибо», прошелестевшего мне в спину.

Надеюсь, с ним всё будет в порядке. С ним просто не может быть как-то иначе, чёрт возьми!

Сгоняю с кровати Зеро и притягиваю к себе кокон из одеял, всматриваясь в спокойное, умиротворённое лицо.

― Недзуми…

― Я достал таблетки, - мягко касаюсь губами кончика носа, - сейчас тебе нужно проглотить их. Понимаешь?

Слабый кивок.

― Можешь сесть?

― Не… думаю…

Закусываю губу, когда вижу, как по телу в моих руках снова пробегает судорожный озноб.

― Сейчас будет легче, вот увидишь, - обнимаю его одной рукой, а второй вытаскиваю из пачки таблетку, - открой рот.

Мягкие губы чуть вздрагивают, и я, зажав зубами лекарство, просовываю его в горячее тепло его рта. На ощупь нашариваю графин, делаю большой глоток воды, и снова припадаю к его губам. Не сразу, но Сиону удаётся проглотить таблетку, почти не закашлявшись и не пролив большую часть воды на одеяло.

― Вот. Молодец, - прижимаю его к себе, - теперь ещё одну, хорошо?

― Н-нет… так… трудно…

― Знаю, - прижимаюсь щекой к горячему лбу, - но это нужно, понимаешь?

Нехотя, но он всё-таки послушно кивает.

― Умница. А потом чай.

Припадаю к доверчиво раскрывшимся навстречу губам, вкладывая в них очередную порцию лекарства. В этот раз он почти не кашляет, сразу глотая горькие антибиотики.

― Какой же ты у меня молодец, - не могу оторваться от этих губ, затягиваю Сиона в нежный поцелуй, чувствуя, как он, несмотря на своё состояние, всё же пытается отвечать, - скоро будет легче.

― Мне холодно.

Раздевшись, забираюсь в тёплый кокон.

― Иди сюда, - притянув Сиона к себе, просовываю колено меж его бёдер, чувствуя, как он в ответ судорожно обхватывает меня руками и ногами, и, снова накинув на нас одеяла, крепко прижимаюсь к горячему телу, всей кожей ощушая, как оно содрогается от озноба.

― Так теплее? – тихонько укачиваю его в объятиях, зарываюсь носом в белые волосы, чувствую, как мне в ключицу утыкается горячий нос, а слабые трясущиеся руки лишь сильнее обнимают за шею.

― Немного, - он почти шепчет, не прекращая дрожать, - у тебя тоже… был жар… в ту… ночь… помнишь, как заснул на мне?

― Конечно, - к горлу подкатывает противный ком, когда я крепче сжимаю Сиона в объятиях, - мелкий наивный чудик…

― Я… сильно изменился?

Вижу, что каждое слово даётся ему с большим трудом, но попросить его замолчать… Нет. Ведь пока я слышу этот тихий, срывающийся голос, то верю, что с Сионом не может произойти ничего страшного и непоправимого, а стоит только ему затихнуть…

― Ничуть. Всё тот же мелкий лохматый пацан, который, что есть мочи, орал на балконе.

― Дурак, - горячие губы слабо прихватывают косточку на ключице, - по крайней мере, я не шатался по чужим садам с простреленным плечом.

― Ну извини, - тихо усмехаюсь в белые прядки, - в следующий раз обязательно спрошу разрешения.

― Только попробуй забыть. Знаешь, Недзуми…

― Мм? – разминаю каждый позвонок на влажной спине.

― Я… ждал тебя… всё это время.

Чёртов ком, прочно поселившийся в гортани, мешает говорить, да что там, мешает даже нормально дышать, и, наверное, только поэтому, я еле слышно шепчу, с трудом проталкивая слова через непослушное горло.

― Я… был рядом… всегда.

― Тогда почему не приходил? – горячая капля падает на шею, и я сильнее притягиваю к себе дрожащее тело.

― Сион… одного моего вмешательства хватило, чтобы испортить тебе жизнь. Я не хотел повторения.

― Ты не испортил… - он явно хочет сказать что-то ещё, но заходится кашлем.

― Чудик… Хочешь пить?

― Да.

― Тогда попробуй сесть. К сожалению, горячий чай можно пить только из кружки.

― Ага… жаль… - лёгкая улыбка, - помоги мне.

Снова обхватываю его двумя руками и тяну вверх, помогая сесть и откинуться на спинку кровати.

― Вот, держи, - подношу кружку к губам, - только не обожгись.

― Ага, - он делает глоток и чуть морщится, - горячо.

― Что я говорил? Пей давай, это полезно.

― Знаю. Сам делал?

― Ну, а кто ещё посреди ночи заварил бы тебе чай?

― Нуу… - Сион делает очередной глоток и широко зевает, - зная тебя, можно предположить, что ты приставил нож к горлу одной из… девушек Рикиги, заставив её сделать то, что тебе нужно.

― Вы слишком много разговариваете, Ваше Высочество, - забираю пустую кружку, - уже оклемались? Может, попробуете заснуть?

― Постараюсь, - он снова зевает, прижавшись ко мне, - только не уходи.

― Да куда я от тебя… - голос снова срывается, когда я мягко целую сладкие после чая губы, - спи.

Он что-то сонно бормочет, целуя меня в шею, а я, поудобнее устроив его на себе, откидываюсь на спинку кровати, приготовившись к бессонной ночи. Кидаю взгляд на часы – скоро придётся его разбудить, чтобы принять очередную порцию таблеток. А сейчас… пусть спит.

Пока я слышу тихое, размеренное дыхание, пока горячая щека прижимается к моей груди… Кажется, тогда и я могу чуть-чуть успокоиться и расслабиться, чтобы набраться сил, которые так необходимы нам обоим.

* * *

― Ну как он? – в первую очередь спрашивает Сафу, стоит мне спуститься в гостиную.

― Без изменений, - покрасневшими глазами смотрю в окно, за которым начинают пробиваться первые солнечные лучи.

Жар спал только на пару часов, до тех пор, пока не пришло время принимать новую дозу антибиотиков. После этого Сиону снова стало хуже, и только к рассвету ему удалось чуть-чуть подремать. Жутко не хотелось оставлять его только в компании Зеро, но мне самому нужно съесть хоть что-нибудь, если я не желаю в скором будущем присоединиться к нему. Ну, или по крайней мере, выпить чашку крепкого горячего кофе.

― После твоих таблеток ему удалось немного подремать, - сажусь за стол, пряча лицо в ладонях, чтобы выскочка ни в коем случае не заметила охватившего меня отчаяния, - а сейчас…

― Сделать тебе кофе?

Что? Мне послышалось?

С удивлением смотрю в грустное, но ничуть не перекошенное злобой лицо этой выскочки. Нет, кажется, пока я не страдаю слуховыми галлюцинациями.

― Я сам. Ты… можешь посидеть с ним, пока меня не будет?

А вот теперь удивление можно легко прочитать на её лице. А ты думала, что я не подпущу тебя к нему, Сафу? Да хоть поселись в нашей комнате, если от этого ему станет хоть чуточку лучше.

― Спасибо, - вновь ощущаю, как много она вкладывает в это простое слово, киваю и прохожу на кухню.

Первый же глоток кофе обжигает губы и прикушенный вчера язык. Тихо зашипев, прикрываю глаза, вспоминая, как Сион морщился от слишком горячего чая.

Что я ещё могу сделать, кроме того, как сидеть рядом, сжимать слабые безвольные пальцы, да внимательно прислушиваться, стараясь уловить хоть малейший шорох, означающий, что Гамлет вернулся со сколь-нибудь обнадёживающей информацией от Такеши?

Ничего. Я совершенно бессилен против этого вируса!

Ну почему я никак не могу ему помочь, чёрт возьми?!

Машинально допиваю кофе, почти не чувствуя вкуса напитка, и, стараясь не обращать внимания на то и дело закрывающиеся глаза, поднимаюсь в комнату, прислушиваясь к тихому, едва уловимому голосу.

― Знаешь, в Пятой зоне очень красиво. Наверное, не так красиво, как здесь, но, представляешь, Сион, там нет браслетов. Вот совсем нет, ты можешь в это поверить? Скорее всего, я уеду туда, когда всё это закончится.

Прислоняюсь к дверному косяку, будучи, почему-то, не в силах нарушить её тихий монолог.

― Там огромный университет, Сион. Я немногое успела узнать за то время, что пробыла там, но… Это было прекрасное время. И у меня появились подруги, представляешь?

Тут Сафу оборачивается, встречаясь взглядом со мной, и тут же краснеет, неловко отодвинувшись на самый край кровати.

― Что можешь сказать? – киваю на лежащего в беспамятстве Сиона.

― Ив… наверное, вообще не стоило сбивать ему температуру.

― Почему это? – чувствую, как холодеют кончики пальцев. ― Ему же было очень плохо.

― Понимаешь, - Сафу, не отрываясь, смотрит на его лицо, - температура это реакция организма… своеобразный способ борьбы с инфекцией. Она очень высокая, но, всё же…

― Раньше не могла сказать? – хмуро присаживаюсь рядом, незаметным движением поглаживая горячие пальцы. ― Чёрт, ну где же Такеши?

― Такеши Монтаро? – выскочка переводит на меня удивлённый взгляд.

― Ты его знаешь?

― Конечно. Я проходила практику под его руководством. Он… знает про Сиона, да?

― Они вместе разработали вакцину, которая помогает извлечь эту дрянь из его организма.

― Ну… тогда Сион в надёжных руках, - она чуть заметно улыбается, - этот человек… он настоящий профессионал.

― Надеюсь на это, - плюю на всё и забираю его ладошку в свою руку, чуть сжимая пальцы, - так, значит, хорошо, что жар снова поднялся?

― По крайней мере, он пытается бороться с этой гадостью, - она отводит глаза, - он сильный, очень сильный.

Уже хочу ответить, что прекрасно об этом знаю, причём не понаслышке, как вдруг тишину прорезает настойчивый писк, а в следующий миг на мою ладонь взбирается Гамлет.

Наконец-то!

Почти что трясущимися пальцами разворачиваю записку и ошарашено моргаю, не в силах поверить написанному.

«Я внизу. Открой дверь».

Он что, заявился прямо сюда?!
― Что такое? – Сафу выдёргивает записку из ставших непослушными пальцев. ― Такеши-сенсей!

Прежде, чем я успеваю что-либо предпринять, она уже срывается с места и бежит вниз по лестнице.

Идиотка!

― Стой! Не смей открывать! А если за ним хвост?

― Да иди ты к чёрту! – обнаглевшая выскочка уже распахивает дверь. ― Сенсей!

― Сафу-сан?!

Очередная немая сцена. Лучший из лаборантов Риверза смотрит на свою студентку, не в силах поверить увиденному, а она, в свою очередь, не может отвести взгляда от его… хммм… более чем странного внешнего вида.

Нда… Я зря переживал, что всегда аккуратный и опрятный Такеши будет бросаться в глаза жителям Западного блока. Сейчас он больше всего похож на одного из бродяг, что так любят валяться в компании дешевого пойла под покосившимся забором.

― Паршиво выглядишь, - закрываю дверь, внимательным взглядом окидывая улицу. Вроде чисто, - за тобой нет хвоста?

Такеши стягивает с себя рваное грязное пальто, брезгливо швыряя его на диван, и устало прислоняется к стене.

― Нет. Твоей крысе удалось провести меня в это место незаметными путями. А начальство давно советовало взять мне пару дней отпуска, так что моё отсутствие вряд ли кого-то удивило.

― Так это Гамлет привёл тебя сюда?

― А как бы мне ещё удалось вас найти? – тут он снова переводит взгляд на Сафу. ― Что ты здесь делаешь? Да ещё в таком виде…

― Это долгая история, - выскочка безуспешно пытается натянуть на колени слишком короткую для этого юбку, - потом расскажу.

― Непременно, - бесформенные рваные брюки повторяют путь пальто, - где Сион?

― Наверху, - окидываю взглядом уже принявшего свой привычный вид лаборанта, - где ты достал эти шмотки?

― Снял с трупа. Думаю, ему уже всё равно.

― Что?!

Мне с трудом удаётся удержаться от того, чтобы присоединиться к удивлённому выкрику Сафу.

― Я работал в военном госпитале. Ещё вопросы есть?

― Полно. Откуда военный госпиталь в месте, где войн нет в принципе?

― Как только посетишь Третью зону, я с удовольствием вернусь к этой теме. А сейчас отведи меня к Сиону, чёрт тебя раздери!

― Идём, - только сейчас замечаю в его руках небольшой чемодан, - что у тебя там?

― Кое-какое оборудование. Давно у него температура?

― С сегодняшней ночи, мы пытались её сбить, но…

― Идиоты. Нельзя было этого делать ни в коем случае.

― А откуда мне было знать?!

― Что за крики? – в дверном проёме одной из комнат появляется заспанная Собачница. ― А это ещё кто?

Как же мне надоел этот балаган…

― Давай, я представлю вас несколько позже? – уже кладу руку на дверную ручку нашей спальни. ― Заходи.

Оказавшись внутри, Такеши тут же бросается к кровати, внимательно всматриваясь в расслабленное лицо.

― Хорошо, что он без сознания, - лаборант проводит рукой по щеке Сиона, - мне нужно взять кровь. Но… на всякий случай, держи его крепче, Недзуми.

― Конечно, - сжимаю руки чуть выше его запястий, чтобы ни в коем случае не задеть вчерашние раны от верёвок, и с болью смотрю, как в вену впивается тонкая игла.

― Крепче! – только что бывшее безвольным тело выгибается на кровати, а сам Сион распахивает глаза, пытаясь судорожно поймать ртом воздух.

― Тише, - прижимаю его к кровати и припадаю губами к уху, - всё хорошо. Здесь Такеши… Всё хорошо…

Судорожный кивок, и тяжёлое, сбивающееся дыхание.

― Давай быстрее!

― Ещё несколько секунд, - Такещи сосредоточенно смотрит, как колба наполняется тёмной жидкостью, - готово. Можешь отпускать.

Мгновение – и я уже изо всех сил прижимаю к себе дрожащего Сиона, целую белые пряди, шепчу на ухо какую-то ничего не значащую, успокаивающую чушь.

Дата добавления: 2015-07-16