Глава 10. Важно не то, от чего ты бежишь, а то, к чему ты приходишь

Важно не то, от чего ты бежишь, а то, к чему ты приходишь.
«Тихая гавань»

-10-

— Ну, и что ты там снова вбил в свою заумную башку, а?

Королёв вздохнул глубоко и печально, и тёплое дыхание легким облачком коснулось груди.

Я попялился на лениво мятущиеся в вышине ветви — отражением моих собственных мыслей и, запустив ладонь в спутанные чёрные пряди, легонько погладил кончиками пальцев, распутывая, расправляя, словно пытаясь навести порядок и в своей голове такой невинной лаской.

Сложно выразить.

Я будто бы ступал по тонкому льду только осознанных чувств, и так неуютно и непривычно там было без знакомой поддержки логики и чёткой определённости.

— Мне страшно, Ром… — озвучивая скорее не мысль, а смазано-непонятное ощущение.

— У тебя что? Отсроченная реакция? — он тихо хихикнул и, приподняв голову, уставился на меня любопытными глазами.

Сжать пальцы в растрепанных вихрах и потянуть. Не со всей силы, а так… сбить насмешку с ехидной Ромкиной рожи. И прижал дернувшегося приятеля, ощущая, как впился в рёбра острый подбородок.

— Некуда больше прятаться, понимаешь? — я понаблюдал за возмущёнными смешинками в серых глазах и отстранённо задумался — поймёт ли?

Когда и сам не до конца понимаю.

— А нахрена? — с искренним любопытством поинтересовался он.

Ещё один туманный вопрос.

Если бы мне кто-то сказал, что после стольких лет ревностного оберегания собственной свободы, всё похерю, да ещё и ради другого парня… я бы от души расхохотался в лицо такому талантливому фантазёру.

И похерил-таки…

— Так, страшно же… — на глупый вопрос — глупый ответ.

А Королёв лишь снисходительно закатил глаза, словно бы для него всё было так легко и просто. И нисколько не мучили чувства и невозможность их выразить. И не прятался он… от кого? От меня? От себя?.. От своей недолюбви?..

— Кот… теперь-то ты чего пугаешься, тормоз ты мой ненаглядный… — и он вздохнул глубоко и печально, словно бы до предела устал утверждать очевидные истины. — Живи и радуйся. С твоей драгоценной ориентацией всё в норме, убедился же? И даже столь впечатляющее пожертвование собственной задницей не сделало из тебя гея.

— Так это ж и страшно, Ром… — я недоуменно уставился на него, отражением встречая такой же недоуменный взор, — Так было бы проще… — исчерпывающее пояснение.

По крайней мере, на мой взгляд — исчерпывающее.

— Проще?..

И мы попялились друг на дружку ещё немножко, похоже тщетно пытаясь поговорить на одном языке.

— Угу… — вот как объяснить? — Ну жили бы себе дальше… Дружили, трахались, без проблем, без обязательств. В точности, как в твоих радужных мечтах. А так…

— И что «так»? — Королёв скептически закатил глаза. — Андронов, твои дебильные заморочки высосаны из пальца, впрочем, как и обычно. И кто тебе мешает жить так и теперь? Тем более, что ты себе втемяшил, что я тебя вроде как и не люблю, так что хрена ли париться?! Есть и поинтереснее занятия…

И провокационно огладил ладонью мой живот, спускаясь к паху.

Неисправимый, вечно голодный до секса, тип.

Ну и пусть поразвлекается. Как-то даже лень сопротивляться, да и есть ли смысл?..

И я, расслабившись, прикрыл глаза, впитывая неспешную ласку пальцев и сладость неторопливо-ленивых поцелуев на коже груди.

— А теперь… одного секса слишком мало, Ром… — в пустоту темноты за закрытыми веками.

Тяжелый вздох, и Королёв, замер, уткнувшись лбом в моё плечо.

— Ну, и чего же ты хочешь? — уныло.

— А ты? — бросая быстрый взгляд на лохматую макушку.

Он помолчал, размышляя, только пальцы легонько прогуливались по коже, разгоняя мелкие мурашки.

— Сложно так сразу определиться, — задумчиво протянул он. — Всё настолько сумбурно и непонятно, и желаний и стремлений слишком уж много, чтобы вот так вот озвучить что-то конкретное. Но… думаю, вилла в Испании мне не так уж нужна — отдаёт сибаритством, а вот от лимузина я бы не отказался.

…Клоун…

И я уже даже привык похоже… Странно было бы ожидать от Ромки чего-то иного.

— А лимузин-то тебе нахрена? — поинтересовался с любопытством.

— Обалдел?! — он уставился беспредельно возмущенно. — Там же заднее сиденье гораздо удобнее, чем в твоём мелком логане! Более того — оно там не одно!

Ну, конечно! Как же я мог забыть настолько весомые аргументы?

— Что-то я не заметил, чтобы тебе не понравилось сиденье в моей реношке, — язвительно.

— Нууу… за неимением выбора подойдёт не только тесное авто, но даже и такая чахлая заброшенная полянка, — и он выразительно обвёл глазами окружающий нас живописный пейзаж, оскалившись в довольной ухмылке.

…Вот и как с ним разговаривать?

Абсолютно не слушает и не хочет слышать, снова укрывшись за своей привычной жизнерадостной маской легкомысленного дурачка.

Протянул руку и пальцами дотронулся до этой насмешливой улыбки, чуть касаясь, стирая её неуместную угловатость до мягких линий приоткрытых губ. И они, чуть дрогнув, с готовностью захватили кончики, а по подушечкам изучающе скользнул осторожный язык.

— Какой же ты феноменальный идиот, Король.

Тот обалдело моргнул, и в награду получил мою искренне сочувствующую улыбку.

— Я ж тебя не отпущу никуда, придурок ты такой… — продолжил внушительно, пытаясь достучаться сквозь чёртову защитную скорлупу, выманить, вытряхнуть на свет. — Не убежишь, не спрячешься за всем твоим долбаным враньём, недоверием и странной односторонней любовью.

Он снова недоуменно моргнул.

— Конура, цепь и кормёжка по расписанию? — и ехидно хихикнул. — И вовсе она не странная. Вполне себе так… нормальная.

— Угу. Кастрированная.

Он лишь закатил глаза, всем видом демонстрируя смертельную усталость.

— Кооот… — умирающим голосом.

— Что?

— А может мы уже закончим пережевывать сопли и, наконец, либо ещё потрахаемся, либо двинем обратно? — умоляюще. — Я сейчас сдохну от голода, блин.

Угу, мой желудок тоже уже скончался в муках, скукожившись до мизерных размеров и не имея сил даже для возмущенного бурчания. А до дома пилить почти три километра… Да и не слушает меня Королёв вот нихрена, поэтому… пусть будет, как… будет.

Разберемся со временем. Как-нибудь.

— Пошли, Ромео, — вздохнул с оттенком сожаления. — Нам предстоит долгий и мучительный путь. Или ты предпочитаешь ещё одну пробежку? М?

И тот застонал совсем уж измученно.

…До посёлка мы доползли достаточно быстро, всего лишь за час. И уже на подходе я внезапно вспомнил и о глобальной перестройке устроенной родителями, и о том, как мы свалили сегодня не попрощавшись.

Похоже, предстоит пережить не хилую такую мамину нотацию.

…Надеюсь, у Королёва осталось достаточно сил, чтобы её вынести…

Но в родительской обители нас встретили подозрительные тишина и покой.

Мы вяло обошли почти весь первый этаж, целенаправленно продвигаясь на кухню, а я отстранённо пытался прикинуть — куда же, нахер, все подевались?

Хотя, оказывается, даже исчезая, дорогая мамочка не забыла о гостях — на кухонном столе, заботливо прикрытый полотенцем ожидал сытный обед. И Королёв — откуда только силы взялись — ломанулся к нему, издавая благословляющие стоны. Да и я постарался не отстать…

— Руки! — резкий окрик со стороны кухонной двери.

Мы замерли с кусками курицы в зубах, ошарашено переглядываясь.

А меня охватило чёткое ощущение нереальности происходящего… хотя, вполне возможно, всему виной оказалась неимоверная жара, да и все сегодняшние события как-то слегка выбивались из привычной картины мироздания. Тем не менее, я аккуратно скосил глаза в сторону, ожидая увидеть, как минимум, парочку коммандос в полном облачении и с автоматами на изготовку.

Но там обнаружился всего лишь отец. Правда, с чрезмерно строгим выражением на лице.

Королёв сдавленно кашлянул и снова принялся яростно глодать свой кусок, мне же не позволило последовать его примеру вбитое с пелёнок воспитание. Бросив на приятеля до предела наполненный завистью взгляд, я вопросительно уставился на сурового родителя.

— Руки мыть. Быстро! — непреклонным тоном заявил он.

Ну, да. О такой мелочи мы, естественно, совершенно забыли.

Я с сомнением изучил собственные пальцы и Ромкину фигуру, неумолимо напоминающую неандертальца после, как минимум, пары месяцев строгой диеты. И, сцапав того за предплечье, поволок в ванную комнату, не обращая внимания на протестующее мычание.

А курицу мы успешно доглодали по дороге.

…Спустя десять минут, уже чистые и вымытые, ибо, плюнув на очередность, даже наспех вместе приняли душ, мы прочно укоренились за столом. Батя снова куда-то незаметно испарился, и в итоге обнаружился, в обнимку со своими драгоценными бумажками-чертежами, только на веранде, куда наши набитые под завязку тушки выползли курить — на столе оказалась даже пачка Парламента, заботливо оставленная дорогой мамой.

Первая затяжка всегда самая вкусная.

Особенно после сытной еды и чашки крепкого утреннего кофе.

…В шесть часов вечера, ага.

— Где все? — вяло поинтересовался я, распластавшись в стареньком кресле и ощущая как ноёт буквально каждая молекула изможденного тела.

— Юлька уехала в город, — подал голос отец, лениво черкая ручкой на листке. — Ты должен мне одно спасибо.

— Да? За что?

— За то, что вовремя выловил её у твоей машины и отобрал ключи.

— Спасибо, — с безмерной благодарностью. — Громко вопила?

— Не больше обычного. Но основные эпитеты в твой адрес передавать не буду, уж извини. Не запомнил. Уехала на автобусе, как обычный человек.

— Жестоко… Надеюсь у водилы крепкие нервы.

И я широко зевнул, отстраненно посочувствовав незнакомому мужику.

А Королёв вообще уже чуть ли не храпел, вытянувшись в своём кресле и раскидав длинные конечности на полверанды.

— Сегодня Николай Степаныча смена, а он эту егозу ещё с её подростковых побегов знает. Довезёт. Не впервой.

— А мама?..

Чирк-чирк — ручкой. И вздохнул как-то печально.

— Костик… ты уж на неё не обижайся… ушла с ребятишками к Кирилловым. Обед вам приготовила и сразу ушла. Ей тоже как-то привыкнуть нужно к твоему решению, осознать что ли…

Да уж… секретов между родителями никогда не было…

Я слегка передернулся от слабого чувства вины, ознобом прошедшего по телу.

— Сильно орала?..

— Да нет, — отец пожал плечами. — Молчала. Она ж деток уж больно любит, да за тебя всё переживала, что не женишься никак. А теперь вот… и вовсе без шансов…

Королёв рядом как-то подозрительно притих и даже сонно сопеть перестал.

— Мы уедем, — успокоил я отца. — Сейчас отдохнем немного и уедем.

— Угу, — тот кивнул согласно. — Но вы приезжайте… потом. Через недельку, через две. У матери широкая душа — примет твоего друга с распростертыми объятиями и в этом, так сказать, новом статусе.

— Это в каком же, позвольте спросить? — вкрадчиво поинтересовалось вроде бы недавно бесчувственное тело с соседнего кресла.

Ну, надо же… даже голос прорезался.

Батя побуравил его пристальным взором и вопросительно изогнул бровь в мою сторону, а я лишь философски пожал плечами в ответ.

И что я могу поделать, если этот упёртый баран тупит до бесконечности?..

— Если вы закончили свой телепатический диалог, — он ещё и язвительный баран, — то, может, соизволите озвучить ответ на столь простой вопрос?

Мда… ещё бы сообразить какими словами его озвучить, если чёртово чудовище нихрена не слушало ничего из уже сказанного ему мной лично.

— В качестве члена семьи, я так понимаю, — спокойно произнес отец, видимо отчаявшись дождаться, когда я, наконец, сам соображу. И добавил, обращаясь ко мне: — А он разве не в курсе?

— В курсе, — я даже кивнул утвердительно. — Только ещё сам об этом не знает.

— Не знаю. Не в курсе, — тщетно пытаясь заморозить всё вокруг, заявил Королёв. И, спохватившись: — О чём?

— Сочувствую… — батя даже вздохнул тяжело и печально.

— Да я привыкаю уже потихоньку, — поспешил успокоить грустного родителя.

— О чём, мать вашу?! — яростно рявкнул этот несносный тип и уставился злобно прищуренными глазами.

Ну, хотя бы места на веранде явно стало больше — подобрал под себя раскинутые культяпки.

— Ром… остынь, — слабая бесполезная попытка.

— Я спокоен, Андронов! — с тихим бешенством. — Вот только откуда у меня такое чувство, что без меня — меня женили?!

Мы немного посоревновались в уже привычной игре в гляделки, а отец поизучал нас пристальным взором.

— Приезжайте через два месяца, — вынес он окончательный вердикт.

Слишком оптимистичный, на мой взгляд, но он, как порядочный папаша, и должен слегка превозносить возможности собственного отпрыска.

— Никанор Аркадьевич… — Королёв вскочил и, видимо, отчаявшись достучаться до меня, перенёс своё внимание на моего родителя. Очень зря, кстати. Батиной невозмутимости вполне могли позавидовать многоопытные тибетские монахи. — Или мне теперь величать Вас папой? — язвительно. — Вас как? Самого-то это не коробит?..

— Коробит, — отец кивнул согласно. — А толку-то?

— Вот и промойте мозги своему драгоценному сыночку! — чуть ли не шипение.

— Благодарствую за совет, но сыночек как-нибудь сам разберётся. Не маленький.

А я только молча позавидовал совершенному покерфейсу папаши.

Надо будет всё же взять мастер-класс…

— Ага, ясно… — Ромка тоже закаменел лицом, а я слегка напрягся, ощущая нехорошее предчувствие. — Дурдом на выезде, все вменяемые разбежались, — в пространство. — Ну, и мне тут нехрен делать, пожалуй.

И резко развернувшись, сшибая легкий столик вместе с креслом, он, прощально взмахнув мокрой развевающейся шевелюрой, смотался на космической скорости.

— Лучше всё же через три, — задумчиво прокомментировал отец, вперившись в протестующе хлопнувшую дверь в дом. И флегматично поинтересовался: — Побежишь догонять?..

— Поеду, — я лишь печально вздохнул. — Он быстрый… — и поднявшись, обнял родителя на прощание. — Извини, что так… да и с твоей реконструкцией не помог, — виновато. — Маме — привет.

— Угу, передам. Иди уже.

И только улыбнулся вслед с какой-то смиренной безысходностью.

Дата добавления: 2015-07-16