Глава 7. — Такое чувство, что тебя не волнует ни наша пара, ни то

— Такое чувство, что тебя не волнует ни наша пара,
ни то, сколько месяцев мы уже вместе!
— Давай посмотрим. Мы вместе уже четыре месяца,
десять дней, семь часов и тридцать три минуты.
Но я могу ошибаться, это же для меня так неважно, да?
«Физика или Химия»

-7-

Не уверен, что притащить Ромку в родительский дом было такой уж хорошей идеей.

Проблемы начались, когда мы не доехали буквально совсем немного, уже практически сухие, а время на часах неумолимо приближалось к десяти. Пошли первые дома посёлка, и вообще надо было заскочить в магазин, как минимум за теми же сигаретами…

— Останови, — мрачный унылый голос.

И я послушно притормозил.

Свихнуться можно, но чуть не произошедшая авария полностью отбила всё желание противоречить Королёву. Более того, сильно сомневаюсь, что вообще, когда либо, сяду за руль с этим недоразумением под боком, без крайней на то необходимости.

— Ну, что еще? — я устало вздохнул, уставившись в задумчивое лицо.

А тот ответил мне неожиданно просительным взглядом.

— Коть… давай вернёмся, а?

— Обалдел? Мы уже почти приехали, и вроде бы ты не выражал особенного недовольства моими планами.

— Да, я тут припомнил твою ебанутую семейку… — Королёв отчетливо передёрнулся и закатил глаза.

Ага, я его даже понимал. Отчасти. Как-то раз мы уже приезжали в родительский дом вместе, и потом чудовище в ужасе заявило непреклонным тоном, что ноги его тут больше не будет.

Мои родственнички частенько пугали непривычных людей.

— Успокойся. Сейчас август — самый сезон отпусков, так что большинство родни на югах. Может даже отдохнуть получится.

И аккуратно тронулся с места.

Про магазин и сигареты, похоже, придется забыть. Что ж… будем вести здоровый образ жизни, ибо обе наши пачки оказались безнадежно промокшими, и всё что можно мы из них выпотрошили по дороге.

А Ромкина мобила вообще накрылась.

— У меня нехорошее предчувствие, — драматичным голосом возвестил Королёв. Но за руль, слава богам, не хватался.

А я только возвёл глаза к небесам, всем видом демонстрируя своё отношение к столь тонким материям.

…И пожалел об этом, спустя всего лишь пару минут.

Притормозив реношку у ворот и с ужасом созерцая сквозь промежутки между рейками огромный двор заваленный досками, дранкой и огроменными кусками шифера, я мысленно поклялся в будущем повнимательнее прислушиваться к Ромкиным прозрениям.

Похоже, предки все-таки решились перестелить крышу.

А тут и бесплатная рабочая сила пожаловала, как по заказу…

— Поехали отсюда, — тихим голосом просипел Королёв.

— Ага…

И даже уже начал потихоньку разворачиваться, когда из дома проявилась дорогая и горячо любимая мама. Линять под её бдительным взором было бы как-то… совсем уж неправильно. Пришлось покорно вылезать и открывать ворота…

— Андронов, я тебе отомщу! — яростно прошипел Королёв мне в спину. — И месть моя будет страшна и коварна! Клянусь, будем трахаться все выходные так, что весь дом станет свидетелями нашей пламенной дружбы!

И на такой оптимистичной ноте я и заехал во двор, лавируя между горами стройматериалов, расстреливаемый с двух сторон пронзительными взглядами бдительно наблюдающей родительницы и пылающего праведным гневом Короля.

…Интересно, я когда-нибудь научусь вовремя принимать верные решения?..

— Ты собирался смыться! — обвинительно-указующий палец матери вместо приветствия укоризненно ткнул меня в грудь. — Здравствуй, — это уже Ромке. — Почему босиком? Быстро в кладовку, подбери себе что-нибудь. Вторая полка слева, третья коробка.

— Даже и не думал, — возмущенно. — Всего лишь примерялся, где припарковаться. И вообще… почему вы не сообщили, что взялись за крышу?! Я бы приехал, помог… может, отпуск взял бы на работе.

Ага, прискакал бы, сбивая пятки. Но, как известно, лучший способ защиты — нападение.

— Ну-ну, — холодно. — Ставить вас в известность, дорогие детки?! Когда я соберусь прозябать в пустом доме, именно так и сделаю.

Хотя, с этой женщиной он никогда не срабатывал…

— Мама… — вздыхая. — Не проще ли нанять профессионалов?

— Мы наняли! — возмущенно. — Ты ещё здесь?! — снова Ромке, задумчиво медитирующему за моей спиной. — Иди и обуйся! Коробку найти проще простого. На ней надпись маркером «Гигантские лапти», — сцапала приятеля за плечо и требовательно втолкнула в дом, придавая ускорение в верном направлении твёрдой рукой. — Но мальчикам-строителям надо отдыхать, а у отца новая идея, с которой он окончательно запутался, так что вы приехали как раз вовремя.

…Конечно, мальчикам надо отдыхать, а родной сын, вкупе с так удачно подвернувшимся другом, как-нибудь обойдётся.

Мама в своём репертуаре — властная, требовательная и использующая многочисленную родню на всю катушку. Впрочем, и платит она за это искренней заботой и абсолютно доброжелательным гостеприимством. Чем, частенько, и пользуются отдельные личности, умеющие грамотно увиливать от допнагрузок либо в наглую спихивающие на передержку собственных отпрысков.

Я поплелся в дом следом за матерью, с тоской внимая многословному монологу и прикидывая варианты выбраться из ситуации с минимальными потерями.

Прогноз вырисовывался неутешительный.

— Все разбежались, как крысы с тонущего корабля. Пётр с женой в Египте, Машка с Олегом в Турции… или наоборот? Не важно. Жили тут всё лето и вот… Даже Пашка с Элей не поленились забрать свою ораву и укатить куда-то по горящей путевке, а потом именно мне придется лечить их несчастных деток от жуткого дисбактериоза. И Санька умчался с приятелями в горы, заявив, что раз уж ему уже восемнадцать, он теперь свободен, как ветер и больше никакого рабства его чуткая эмо-душонка не потерпит. Ты, кстати, не знаешь, что он имел в виду? — она высунулась в окно на кухне и громко рявкнула куда-то наверх: — Ника, слазь с насеста! Тут твой сын почтил нас своим присутствием, — и снова в пространство, попутно тормоша то холодильник, то плиту с какими-то фыркающими кастрюльками: — Мансардный этаж почти полностью непригоден для жилья, решили-таки достроить его до полноценного второго и нарастить высоту дома. Где бы вас разместить?.. В гостиной временно проживают горы мебели, и мы с отцом в уголочке. В детской?.. Можно… Там сейчас только Светкины близняшки, места полно… Ника! — это снова в окно.

— Мама… — устало вклинился в пространные размышления, созерцая вернувшегося Ромку, застывшего в ужасе в дверях. — Только не в детскую, умоляю!

Когда мы в прошлый раз приезжали вместе с приятелем, дом был до предела перенаселен и нас запихнули именно туда. И если я ещё могу спокойно спать в пять утра, когда по мне топочет стадо слонов, вопя и дергая за волосы, то у Королёва подобного иммунитета, выработанного с годами, нет и в помине.

Чудовище меня непременно линчует и удерёт пешком в город.

— Хорошо, — она покладисто кивнула. — Значит, будете спать тут — на кухне. Ника, ёшкин кот, отдери наконец свой зад от драгоценных деревяшек! — оглушительный рявк, уже даже не выглядывая в окно. — Вернулся? — изображающему неприметный столбик Ромке, бдительно изучая обутые в старенькие сланцы многострадальные конечности. — Теперь иди обратно. На верхней полке возьмешь синий надувной матрас. Только синий! Зеленый не трогай, его Пашка в прошлом месяце проткнул шампуром. И насос не забудь, он внизу. Подушки и белье в огромном шкафу справа от входа, там можешь дать волю своей фантазии — выбор огромный.

Серые глаза смерили меня уничижительно-многообещающим взором, и Королёв покорно поплелся снова копаться в безразмерном родительском запаснике.

— А ты, Костя, бегом в ванную! — построение продолжалось. — От тебя воняет, как от козла, грязный весь… — и, вцепившись в моё плечо, возмущенно нахмурилась, — и мокрый?! Разве к тридцати годам ты не усвоил, что плавать в одежде неудачная затея?

— Мы попали под дождь, — слабая попытка оправдаться.

— Ну да, я и забыла, что у тебя кабриолет и крыша давно сломана, — язвительно. И потащила меня в прихожую. — Быстро под душ, и не задерживайся, ванная комната в рабочем состоянии тоже только одна, а твой приятель, как я успела заметить, ещё грязнее.

До ванной мы добраться не успели — по лестнице наконец-то спустился отец и меня всё же удостоили нормальным приветствием, с объятиями и стандартным «как дела-нормально».

— Хорошо, что ты приехал, — довольно разулыбался он. — А то что-то у нас сейчас непривычно тихо и спокойно. Никого нет, как в монастыре, блин. Кстати, уже разобрали почти все перекрытия, только до закутка над пристроем пока не добрались.

Не добрались?!

— Мама… — укоризненно.

— Знаю, что твоя горячо любимая крысиная нора цела, — она невозмутимо встретила мой возмущенный взгляд. — Но там сейчас дрыхнет Юлька. Прикатила три часа назад, абсолютно никакая, пьяная вдрызг. Ника, умойся на кухне, и подбери мальчишкам что-нибудь переодеться — Костя приехал с Ромкой.

Да уж… замечательная идея уже привычно становилась всё более и более провальной. Ещё и Юлька тут, прилипнет репьём — не оторвешь. Абсолютно безбашенное существо — моя… сводная племянница? Так вроде? Алексей — старший братец, в своё время женился на девушке с ребёнком, а потом они привычно скинули дитё на воспитание родителям, пока катались и проживали по заграницам — Лёшка, серьёзный до чёртиков, пошёл по дипломатической стезе.

И, словно мысли могут быть материальными, сверху донесся яростный топот, и по лестнице вихрем слетело безумное нечто.

— Мелкий! — провопило оно и запрыгнуло на шею, повиснув многопудовой гирей.

«Племянница» старше меня на год, чем и пользуется с детства, беззастенчиво напоминая о данном факте с чувством собственного превосходства.

— Как Питер, Юль? — вопросил я уныло, отдирая от себя цепкие пальцы.

— Дождь, мосты, куча невъебенно пафосной хрени.

— По губам получишь, — привычно прокомментировала мама, и ухватив отца за локоть, поволокла того на кухню. — Кстати, — оглянувшись через плечо, — раз уж ты проспалась, то проверь, как там дети. Я слышала подозрительный шум.

В голубых глазах немедленно отразились все муки ада.

— У меня кошмарное похмелье, — жалобным голосом. И на скорости ломанулась обратно наверх.

Нет уж… если мне так сказочно повезло нарваться на горячо любимую родственницу, пусть теперь выручает по полной.

— Стой! — и сцапал удирающую Юльку за ногу, неумолимо стаскивая вниз. — Сигареты есть?..

Я бы может и потерпел бы, но в такой обстановке… одно спасение — перекуры. И сдается мне, что Королёв в этом вопросе будет со мной солидарен.

А тот, легок на помине, прошествовал мимо нас на кухню. Обвешанный постельными принадлежностями словно новогодняя ёлка, и окатив надменно-мрачным взором.

Я лишь обреченно вздохнул, провожая безмолвно упрекающую спину…

— Что за мальчик? — горячо заинтересованный шёпот на ухо.

И возбуждённо поблескивающие глаза чёртовой девчонки.

— Подбери слюни, животное, — я укоризненно вздохнул и больно дёрнул её за короткую каштановую прядь. — Он гей.

— Дааа?.. Твой друг? А ты что? Тоже?

— И я тоже гей, — смиренно.

Пусть подавится.

— Ври больше! — она презрительно закатила глаза. — Хотя до пары своих подруг я бы с удовольствием донесла сию охренительную новость, будь она близко к истине. Они до сих пор сладко вздыхают, вспоминая ваши жаркие ночи. Достали.

И с чувством прихлопнула лицо ладонью.

— Юля — дети! Костя — ванная! — требовательный окрик с кухни.

— Юля — сигареты! — грозным шёпотом.

И та, продемонстрировав мне язык, сунула наконец-то в руки вожделенную пачку и покорно пошлёпала в детскую.

… В конце концов, нас всё же перестали гонять, словно парочку новобранцев и даже вкусно накормили и напоили травяным чаем. Хотя я сейчас не отказался бы от водки либо чего-нибудь настолько же крепкого.

Не смотря на то, что после прошедшего ливня было довольно-таки прохладно, поужинали мы на террасе и ещё долго сидели, вяло обсуждая грандиозные батины планы по перепланировке дома.

Первой ушла спать мама, а следом за ней и Юлька, всё ещё страдающая с похмелья и наконец-то убедившаяся, что её никто спасать не собирается.

Отчаянно зевающий Королёв, который за весь вечер произнёс едва ли больше пары слов, не говоря уж о том, чтобы нам с ним удалось хоть чуток побеседовать, уполз уже далеко за полночь. А пробираясь мимо меня, наклонился и многообещающе шепнул на ухо:

— Месть уже в полной боевой, так что жду… Котик.

И я преисполнился яростным намерением просидеть на террасе до утра.

…Какого хрена мы вообще сюда столь неудачно приехали?..

Я не знал. И уже привычно лишь философски наблюдал, как к чертям рушились все тщательно выстроенные расчёты…

Отец, известный полуночник — он вообще умудрялся спать по два-три часа и ему хватало, как ни странно — задумчиво изучал свои грандиозные планы на каких-то бумажных обрывках в свете тусклого фонаря, а я пялился на этот самый фонарь и курил Юлькины спички одну за одной. Усталость была не то чтобы сильной, скорее катастрофической, но в отсутствии у Ромки хотя бы капли деликатности я уже давно убедился. Одна надежда, что чудовище выдохлось не меньше моего и всё-таки уснёт рано или поздно.

— Мать меня завтра прибьёт, — отец подал голос и с усмешкой уставился в мои медленно моргающие глаза.

— М?

— Шёл бы ты спать, Костик, говорю.

— Ааа… Я посижу еще немного, на свежем воздухе. В городе задохнуться можно, сам понимаешь.

— Понимаю, — он согласно покивал. — Только сомневаюсь в наличии воздуха в этом плотном облаке дыма.

И я смущенно затушил сигарету, как-то запоздало припоминая, что отец то давно уже не курит — врачи запретили. Да и дышать ему этой отравой вряд ли полезно.

— Извини, — виновато.

А тот лишь пожал плечами, снова уткнувшись в исчерканные бумажки.

— Я вот тут хочу башенку надстроить. Круглую такую… Настёна давно мечтает. Всё книжки разглядывает про принцесс, читать пытается…

— Бать… А я, кажется, гей.

Не знаю, откуда это вырвалось.

Я вовсе не собирался обсуждать с родителем вопрос собственной неожиданно поголубевшей окраски. Но, видимо, за сегодняшний день эта фраза уже стала некой традицией.

Для кого вот только я её повторял?..

И почему, чёрт возьми, в данный факт никто не верит?!

— Что?.. — отец растерянно поморгал глазами, неуверенно вглядываясь в моё лицо, и я почувствовал, что неудержимо краснею, словно в детстве, после очередной глупой проказы.

— Забудь, — небрежно. Отчётливо понимая, что нет — не забудет.

— Ааа… — и быстрый взгляд в сторону кухни. — Кхм… уверен?

Уверен ли?..

— Похоже на то, — я вздохнул, сдаваясь.

Сомнительно, что отец по этому поводу обрушит на меня свой родительский гнев, хотя и вряд ли, что будет прыгать до небес от радости. А вот стремление поговорить, обсудить, попытаться привести бессвязные мысли хоть в какой-то порядок становилось всё более неудержимым.

— Не слишком похоже… — он скептически пожал плечами. — Что-то я не припомню, что бы ты когда либо заглядывался кхм… на мальчиков. А вот твои поклонницы надолго остались в моей памяти… особенно эта… как её? Вера? У бедного ранета до сих пор ободран весь бок после достопамятного падения девицы вместе с ветвью.

Я поёжился, припоминая.

— Ты же знаешь, что это Пашка заранее подрубил сук у яблони, — старые привычные оправдания.

— Ага. Чтобы ты ночами не шлялся. Завидовал… — он тепло улыбнулся, — А теперь он женат, своих нарожал четверых, а ты всё холостякуешь.

— Ты мне не веришь.

Я почему-то даже не удивился. Может, поэтому и сказать «Я — гей» оказалось так легко.

— Не верю, — кивнул согласно.

— Никто не верит… Странно как-то.

Он задумчиво поизучал меня пристальным взором и снисходительно усмехнулся.

— Ты же сам себе не веришь, вот и остальные… Больше похоже на некий запоздалый юношеский эксперимент. Несерьёзный и преходящий.

Эксперимент?.. Я и сам так думал долгое время. И продолжал бы думать и дальше с превеликим удовольствием, если бы не Ромкины чувства. Глупо, наверное, два месяца упорно не заглядывать в лицо неумолимой правде. Не знаю… рядом с Королёвым совершать глупости стало забавной привычкой. Потому что, если заглянуть…

— Я хочу верить. Так будет проще. И даже если ошибаюсь, то… уже не имеет значения. Всё решилось и определилось само собой, и ничего не изменишь. Осталось только жить дальше.

— С ним?

— С ним.

— Уверен?..

А мне внезапно стало смешно.

— Бать… это отправная точка. Единственное — в чём нисколько не сомневаюсь.

Неважно, сколько прошло или пройдёт времени. Два года, два месяца или две минуты.

Неважно, какие грани пересечены, а какие нет.

В конце концов, не важно — сменил ли я ориентацию или всплыла неожиданная бисексуальность…

Чёртово безбашенное, абсолютно чокнутое чудовище стало неотъемлемой частью моей жизни.

…А я собираюсь жить долго и счастливо, ага.

Дата добавления: 2015-07-16