Глава 8. - Месть это холодное блюдо

- Месть это холодное блюдо.
- Я подам его горячим.
«Уолл Стрит: Деньги не спят»

-8-

…Протяжные возбуждающие ощущения мурашками по коже, разгоняя сон и неумолимо ускоряя ток крови по венам.

Я вздохнул, глотая воздух.

Ленивой лаской пальцы, горячие даже через ткань тесных плавок, неспешно скользили по моим ягодицам, прохаживаясь по ложбинке между ними, спускаясь в промежность, чуть касаясь кончиками уже предельно сжавшейся мошонки.

…Ромка… чёрт.

Спать на животе становится всё более опасным. К тому же — рядом с ним.

К тому же… у родителей?!

Припомнив последнее, я в панике взметнулся, отбрасывая наглую руку.

…Значит мстительная сволочь решила рассчитаться за то, что ночью задрыхла так и не дождавшись?..

Утро. Точнее уже день, судя по высоко стоящему в небе солнцу. Откуда-то издалека доносятся жизнерадостные детские вопли, а вокруг подозрительная тишина.

И странный бугор под пледом рядом, смутно напоминающий очертания приятеля.

— Ты что там делаешь, придурок? — яростный шёпот, и я отогнул край, с подозрением заглядывая в импровизированную палатку.

Из глубин убежища на меня скептически уставились насмешливые серые глаза.

— Развиваю логическое мышление, — глубокомысленное заявление, и я ненадолго завис, разглядывая какой-то старый журнал и огрызок карандаша в руках у Ромки. А так же мой сотовый, используемый явно не по прямому назначению — в качестве фонарика.

Прикусив от усердия кончик языка, Королёв старательно вписал последнее слово в отгаданный кроссворд.

— ВАААААА!!! Кот, прикинь? Я обладаю высоким интеллектуалом! — оглушительно завопил он, скаля зубы в самодовольной ухмылке.

Я пнул его в бок, пытаясь скинуть с матраса, но тщетно: мерзкое чудовище легко увернулось.

— Лучше бы ты обладал высоким интеллектом, придурок, — вздохнул я. — И отлип, наконец, от моей задницы.

— Никогда!

— Угу. Высокий интеллект тебе точно не светит. И где все вообще?

— Докладываю, — скучным голосом сообщил Королёв. — Два мелких торнадо уже промчались раз сто. Еще одно, чуть покрупнее, периодически стонало где-то неподалеку. Самый опасный смерч крутился рядом всё утро, а неумолимый мистраль замечен не был. На данный момент, затишье — место дислокации стихии сместилось временно в район двора. Точное время не поддается определению. Прогноз на будущее — крайне неблагоприятный. Поехали домой, а?..

Я покусал губы, неудержимо хихикая.

— Давно шифруешься?

— Давно, — он тяжко вздохнул. — Пятый кроссворд. А по тебе, Андронов, можно смело кататься на танке, паля из всех орудий. Дрыхнешь, как безнадёжный коматозник.

— Привычка… Полезная, кстати, как ты успел заметить.

— Угу. А ещё я успел заметить, что желание — плюнуть на собственную чрезмерную деликатность и воспользоваться наконец-то твоей замечательной привычкой — становится все менее контролируемым.

— Рискни. Только сообщи заранее, какие зубы у тебя лишние, будь добр.

— Я подумаю над предложенным взаимообменом, — абсолютно серьёзным тоном.

И пока я размышлял в прострации, коварно сцапал за талию, притягивая к себе. Прикосновение горячего тела обожгло кожу, а по шее неспешно прошлись Ромкины губы, уверенно подбираясь к моим, целуя, захватывая бесконечной сладостью и мягкой лаской.

И только под боком протестующе хрустнул журнал, да тупой болью впился под рёбра карандаш.

Собрав остатки сил, я немного отстранился.

— Чокнулся?! — последняя попытка устоять. — Я вижу насквозь твои грёбаные мстительные планы, Королёв. И не рассчитывай…

— От тебя пахнет мятой, — хриплый шёпот в самые губы дрожью по телу, — и ещё чем-то горьковато-терпким…

— Мамин чай… — обескуражено.

— Угу, — и лизнул уголок рта. — Замечательная вещь для утренних поцелуев…

...Как ни странно, но тихие шаги первым услышал далеко не я. И лишь заметив быстрый полёт пледа, укрывшего нас с головой, смутно осознал, что что-то не так.

— Что? — тихий непроизвольный вопрос.

Солнечный свет пробивался сквозь материю неплотной вязки и смазанными пятнами ложился на Ромкину довольную физиономию.

— Шшш… мы спим, — и зажал мне рот рукой.

Спим, конечно. И именно во сне эти чёртовы пальцы пустились неспешно гулять от прижатых в непреклонном запрете губ по груди и животу, уверенно спускаясь всё ниже, определенно нацелившись в плавки.

— Мелкий, хватит дрыхнуть, — умирающий Юлькин голос, и меня бесцеремонно попинали ногой по спине.

Я даже как-то растерялся перед выбором, кого прибить в первую очередь.

— Юль, исчезни, — здраво рассудив, что Королёв то вот он — под боком, а проклятую родственницу ещё ловить нужно.

— Хрена с два!

И плед в стремительном темпе пополз в направлении такого решительного голоса.

Перехватив его в последний момент в районе бедер, я гневно уставился на обнаглевшую девчонку, а Ромка… конечно же начал ржать.

— Обалдела?!

— Ух, ты, какие мы стеснительные! И что вы там делали, если не секрет?

— Трахались, блин! Уйдёшь уже?!

Королёв как-то сдавленно хрюкнул и заткнулся, а Юлька лишь презрительно закатила глаза.

— Балабол, — и выпустив плед, лениво потыкала меня в бок ногой в тапке. — Вставай, поднимайся рабочий народ! Час дня уже, Костик, твою мать!

…Не верит. Опять не верит. Такое чувство, что все вокруг знают меня лучше меня самого, и что бы я не говорил и не делал — спокойное пренебрежение и непоколебимая уверенность.

И злорадное чудовище, обычно предельно язвительное, второй день ведёт себя с моими родственничками словно примерный пай-мальчик.

Вновь мерзко хихикающий пай-мальчик.

И вцепиться в растрепанные лохмы пай-мальчика, дёргая, притягивая в быстрый глубокий поцелуй, и похрен на всё. А потом, показав ошарашенной Юльке язык, снова накинуть плёд, восстанавливая уютную палатку.

— Ебанулся?! — пронзительный шёпот и чистое искреннее изумление в серых глазах.

Больше не ржёт, ага. Смех, как отрезало, блин.

— Что-то не так? — ответил я таким же тихим голосом, невинно разглядывая солнечные пятнышки на Ромкином охреневшем лице. — Надоело прятаться, так что давай уже записывай меня в официальные списки голубого сообщества.

— Чокнулся?! — жалобным голосом, — И чем, скажи на милость, я тебя теперь шантажировать буду?..

Мы обменялись взаимными обалделыми взглядами и пару секунд просто таращились друг на друга.

Пока сверху на нас не рухнула чья-то тушка и не произнесла скептически Юлькиным голосом:

— Хорош шептаться, и вообще заканчивайте с этим дешёвым шоу. Ромке я, может, и поверила бы, но вот из тебя, мелкий, хреноватый актёр выйдет. Видела во дворе стоит твоя развалюха, давайте слиняем отсюда пока никто не видит, а?..

…шоу? …что за нахер?!

Я как лежал, так и остолбенел. Хорошо, что челюсти падать особо было некуда.

А Королёв как-то странно запрокинул голову, резко втягивая воздух и закатывая глаза. Развернулся рывком, легко скидывая Юльку, и скрутился клубком, уткнувшись в собственные коленки.

— Толкаться то зачем? — обиженно возмутилась назойливая родственница, поднимаясь на ноги и потирая затылок, которым не хило так приложилась об пол.

— Ром… — я осторожно тронул судорожно съежившегося приятеля, но тот лишь дернулся и еще сильнее затрясся в странном припадке.

— Что с ним? — Юлька похоже прониклась моим беспокойством и тоже пристально уставилась на него.

— Не знаю… Эй, Ромео…

Я тщетно попробовал расцепить обхватившие голову руки.

— Не могу… — сиплый, еле слышный, задыхающийся голос, — умру… сейчас.

И меня накрыла ледяной волной паника.

— Юль… Ему плохо… Ромка… Что делать, а?

— Откуда я знаю?! — она нервно кусала губы с тревогой разглядывая свернувшегося в комок Королёва.

— Ты же врач!

— Я гинеколог, мать твою!

А Ромка задергался еще сильнее, хрипя и всхлипывая, и я, не сдержавшись, вцепился в него, отдирая сжатые в мёртвой хватке руки, разгибая, разворачивая сведенное судорогой тело и до ужаса перепуганный, что тот сейчас задохнется, помрёт у меня на руках от какой-то неведомой болезни.

— Оставь его… — произнесла Юлька скучным голосом.

— Ебанулась?! Он же умирает!

— Это ты ебанулся, — еще равнодушнее. — А он ржёт, как конь. Будешь дальше изображать МЧС — точно сдохнет. От смеха.

…ржёт?!..

Эта абсолютно свихнувшаяся сволочь всего лишь… ржёт?!

И я со всей дури пнул проклятого типа, а тот наконец-то свалился с матраса, шлёпнувшись на спину и оглашая дом оглушительно диким хохотом.

— Он всегда такой? — с любопытством поинтересовалась Юлька, тоже неудержимо хихикая.

Оставив глупый вопрос без внимания, я ещё мстительно попинал извивающееся на полу тело.

И ещё…

Примеряясь по запутанным в пледе голым ногам. И по тощему боку. И яростно жалея, что до задницы не добраться — зарядил бы пяткой, без состраданий.

— Остановись, ты же прибьёшь беднягу, — Юлька уже сидела на корточках, истерически хихикая, и злость стала вот совсем неукротимой.

— Пусть, — кровожадно оскалившись. — В этом и проявится вселенская справедливость. Может, меня даже оправдают.

И вложив всю злобу, пнул чудовище в бедро, вырывая у того обессиленный стон.

— Всё. Хватит, — слабым голосом заявил Королёв.

Ни хрена подобного. Я ещё только начал разминаться.

А тот поднялся, пошатываясь, путаясь в многострадальном пледе длинными ногами, и встряхнувшись, отбросил его широким взмахом прямиком на мою голову. А содрав чёртову материю, я лишь успел уловить сдавленный протестующий Юлькин писк и краем глаза заметить, как Королёв уверенно уволакивает из кухни её яростно сопротивляющуюся тушку.

Хлопнула входная дверь в дом…

И вроде бы даже замок щёлкнул.

…Интересно, Королёв всерьёз рассчитывает, что Юльку это остановит?..

Похоже на то.

Он нарисовался в проёме, коварно усмехаясь, а все его мстительные планы были буквально написаны на лице. Да, и не только на нём. И тогда я понял, что пора бежать, нахрен, бежать пока чудовище не принялось усиленно помогать мне с процессом доказательства внезапной смены ориентации…

…И пока не пробралась обратно в дом упёртая, уж я-то её знаю, племянница.

Несчастное покрывало в сотый раз отправилось в полёт, в отчаянной попытке хоть на секунду задержать целеустремлённо надвигающегося приятеля, и я вскочил, воспользовавшись заминкой. Следующими в Ромку полетели его собственные шорты.

— Одевайся! — грозно рявкнул, внутренне взмолившись, чтобы у придурка мозг отключился ещё не полностью.

А тот даже замер на мгновение от неожиданности, отбросив плед и недоуменно уставившись на скомканный предмет одежды в своих руках.

— Нахрена? — резонно возразил он.

— Валим, Рома, вааалим! Шевелись, бля!

…Ну же, включай соображометр, Королёв! Не одному тебе невтерпёж…

Натягивая штаны на ходу, прыгая то на одной, то на другой ноге, я метнулся мимо застывшего столбом приятеля в прихожую. И напяливая кроссовки, вопросил грозным шёпотом:

— Ты примёрз там что ли?!

И тот, слава богам, наконец-то зашевелился…

…Словно воры мы прокрались на разгромленный мансардный этаж, в мою привычную комнатушку, которую так нагло заняла Юлька.

Окно, к счастью, было открыто.

Вот и славно — будет меньше шума.

С раздражением оценив знатный бардак, талантливо устроенный девчонкой меньше чем за сутки, раскидывая ногами какие-то разбросанные шмотки и чуть не навернувшись в недра дорожной сумки, я, с молчаливым Королёвым на буксире, пробрался-таки к своей цели — подоконнику и старому знакомому ранету за ним.

Аккуратно выглянул, оценивая обстановку.

Окно выходило в сад, густо засаженный плодовыми деревьями и, судя по всему, абсолютно пустой. Лишь внизу, вдоль стены гордо печатала шаг Юлька, явно нацелившись на, скорее всего незапертую, заднюю дверь неподалеку.

Радовало то, что она по-прежнему одна, а не прихватила к себе в помощь ещё кого-нибудь. Дорогую мамочку, например.

И я, отшатнувшись, замер, осторожно подглядывая и стараясь не отсвечивать.

Тёплое дыхание обожгло кожу на загривке.

— Что за шпионские игры? — еле слышно осведомился Королёв.

— Ты в детстве по деревьям лазал? — я, оглянувшись, ехидно усмехнулся прямо в задумчиво-недоумевающее лицо.

— Нет, конечно! — искренний изумленный взгляд. — Я куклам бантики завязывал!

— Придётся научиться.

Убедившись, что Юлька наконец-то скрылась в доме, я перемахнул через подоконник, привычно цепляясь за знакомые ветви.

Осторожно спускаясь — всё же прошло уже много лет со времени последней подобной практики — я лишь отчаянно надеялся, что Королёв не сверзится на меня сверху. А ступив на землю, нос к носу столкнулся с безмятежно отряхивающим ладони приятелем.

— Андронов, тут высота три метра, — снисходительно оповестил меня он. — Нахрена обтираться по деревьям?

— Ноги не болят? — осведомился, смиренно вздохнув.

— Неа. Зато нестерпимо зудит кое-что другое.

Он ухмыльнулся с абсолютно умиротворённым видом и в доказательство ухватил меня за бёдра, притягивая, вжимаясь в живот возбужденным членом.

…чудовище нетерпеливое…

Вот что с тобой делать, а?..

Решительно и непреклонно извернувшись из жадной хватки, я сцапал Королёва за плечо, разворачивая в глубину сада.

— Тогда бегом, Ромео! Пока твои бедные яйца действительно не лопнули.

И неслабый шлепок по заднице — для ускорения.

…Беги, чёртов заяц, беги быстрее. Лети, словно ветер, а я следом… бездумно, глупо, неустанно следом. И только жарким топливом — огонь в крови…

Дата добавления: 2015-07-16