Торжество. 3 страница

- Нет, - ответила я, краснея. – Я начну.

Я немного хитрила. Я уже выполняла эту лабораторную, так что знала, что искать. Это просто. Я положила первый образец под микроскоп и установила 40-кратное увеличение.

Мельком взглянув окуляр, я уверенно ответила: «Профаза».

- Не возражаешь, если я взгляну? – сказал он, когда я начала убирать стекло из-под микроскопа. Его рука коснулась моей, пока он это говорил. Его пальцы были ледяными, как будто он держал их в сугробе перед уроком. Но я резко отдернула руку вовсе не поэтому. Когда он меня коснулся, между нами словно проскочил электрический разряд.

- Извини, - пробормотал он, быстро убирая руку. Тем не менее, микроскоп он все же взял. Все еще потрясенная, я смотрела, как он проверил образец даже быстрее меня.

- Профаза, – согласился он, аккуратно записывая это в наш лабораторный лист. Затем быстро сменил первый образец на второй и мельком заглянул в окуляр.

- Анафаза, – пробормотал он, делая следующую запись.

Я постаралась сделать голос безразличным:

- Можно?

Он ухмыльнулся и подтолкнул микроскоп мне.

Я нетерпеливо заглянула в окуляр – только чтобы разочароваться. Черт, он был прав.

- Образец № 3? – я протянула руку, не взглянув на Эдварда.

Он протянул мне стекло, на этот раз словно стараясь не коснуться моей кожи.

Я быстро взглянула на препарат.

- Интерфаза, - и протянула Эдварду микроскоп быстрее, чем он попросил. Быстро взглянув в окуляр, он сделал очередную запись. Я бы могла записать сама, но его аккуратный, элегантный почерк меня смутил. Не хотелось портить страницу своими каракулями.

Мы закончили намного раньше остальных. Я видела, что Майк и его напарница сравнивают два образца снова и снова, и другая группа открыла учебник под столом.

Мне ничего не оставалось делать, кроме как изо всех сил стараться не смотреть на него - безуспешно. Я подняла глаза и увидела, что он смотрит на меня все с той же необъяснимой неудовлетворенностью во взгляде. Неожиданно я поняла, что именно изменилось в его лице.

- Ты носишь линзы? – сболтнула я, не подумав.

Он выглядел озадаченным моим вопросом.

- Нет.

- О, - пробормотала я. – Мне показалось, что твои глаза как будто изменились.

Он пожал плечами и отвернулся.

Но, тем не менее, я была уверена в своей правоте. Я точно запомнила непроницаемо-черный цвет его глаз, когда он смотрел на меня в прошлый раз. Цвет резко контрастировал с его бледной кожей и золотисто-каштановыми волосами. Сегодня же его глаза были абсолютно другими – оттенка «холодной» охры, темнее, чем цвет жженого сахара, но того же золотистого оттенка. Я не понимала, как это возможно, разве что он почему-то солгал насчет контактных линз. Или Форкс сводит меня с ума – в прямом смысле этого слова.

Я опустила взгляд. Его руки снова сжались в кулаки.

Мистер Баннер подошел к нашему столу - посмотреть, почему мы не работаем. Он взглянул на заполненный лист и начал проверять ответы.

- Эдвард, вы не думаете, что Изабелле тоже нужно было дать поработать с микроскопом?

- Белле, - автоматически поправил Эдвард. – Вообще-то, она определила 3 из 5.

Мистер Баннер скептически посмотрел на меня.

- Вы уже выполняли эту лабораторную? – спросил он.

Я скромно улыбнулась.

- Не на луковом корне.

- Сиговая бластула?

- Да.

Мистер Баннер кивнул:

- Вы учились в Фениксе по продвинутой программе?

- Да.

- Что ж, - добавил он через секунду, – в таком случае хорошо, что вы сидите вместе.

Он бормотал еще что-то, пока шел обратно. Когда он ушел, я снова стала разрисовывать тетрадь.

- Жаль, что снег растаял, правда? – просил Эдвард. Мне казалось, что он буквально заставляет себя говорить со мной. У меня снова начался приступ паранойи. Как будто он подслушал наш разговор с Джессикой за ланчем, и теперь пытался доказать мне, что я неправа.

- Вообще-то, нет, - честно ответила я, вместо того, чтобы притвориться нормальной, как все остальные. Я все еще пыталась справиться с глупым чувством подозрительности и не могла сосредоточиться.

- И тебе не нравится холод, - это был не вопрос.

- И сырость.

- Форкс, должно быть, ужасное место для тебя, - добавил он задумчиво.

- Даже не представляешь, насколько, - мрачно ответила я.

Казалось, мои слова заставили его задуматься – по какой-то совершенно непонятной мне причине. Его лицо так отвлекало меня, что я старалась больше на него не смотреть, чтобы не казаться невежливой.

- Тогда зачем ты приехала сюда?

Никто меня об этом не спрашивал – по крайней мере, не так прямо, как он.

- Это… сложно.

- Я думаю, что смогу понять, - настаивал он.

Я долго молчала, а потом сделала ошибку, встретившись с ним взглядом. Его темно-золотые глаза меня смутили, и я ответила не задумываясь.

- Моя мама снова вышла замуж.

- Звучит не так уж сложно, - возразил он, но теперь его голос звучал сочувствующе. – Когда это произошло?

- В прошлом сентябре, - мой голос звучал печально, даже для меня самой.

- И он тебе не нравится, - предположил Эдвард все тем же мягким тоном.

- Нет, Фил хороший. Может, немного молод, но он милый.

- Тогда почему ты не осталась с ними?

Я не могла понять его интерес, но он продолжал смотреть на меня тем же пронизывающим взглядом, как будто моя скучная история была чем-то жизненно важным.

- Фил много путешествует. Он профессиональный спортсмен - бейсбол, - я слегка улыбнулась.

- Я слышал о нем? – спросил он, улыбнувшись в ответ

- Скорее всего, нет. Он не играет хорошо. Только в младшей лиге. Ему приходится много ездить.

- И твоя мама отправила тебя сюда, чтобы путешествовать вместе с ним, - он снова утверждал, а не спрашивал.

Мой подбородок задрожал.

- Нет, она меня не посылала. Я сама отправила себя сюда.

Он нахмурился.

- Я не понимаю, - признался он, и казался излишне расстроенным этим фактом.

Я вздохнула. Зачем я ему все это объясняю? Он продолжал смотреть на меня с явным любопытством.

- Она оставалась со мной сначала, но скучала по нему. Это делало ее несчастной… так что я решила пожить вместе с Чарли.

- Но теперь несчастна ты, - заметил он.

- И? – продолжила я с вызовом.

- Это нечестно, - он пожал плечами, но его глаза все еще напряженно смотрели на меня.

Я невесело рассмеялась.

- Разве тебе не говорили? Жизнь вообще несправедлива.

- Думаю, я уже слышал это раньше, - сухо согласился он.

- Вот и все, - подытожила я, удивляясь, почему он продолжает на меня так смотреть.

Его взгляд стал оценивающим.

- Ты хорошо притворяешься, - медленно сказал он. – Но я готов поспорить, что ты страдаешь намного больше, чем, кажется.

Я поморщилась, борясь с желанием показать ему язык, как пятилетка, и отвернулась.

- Я не прав?

Я пыталась его игнорировать.

- Я так не думаю, - пробормотал он.

- Какое тебе до этого дело? – раздраженно спросила я, все еще стараясь не смотреть на него.

- Хороший вопрос, - прошептал он так тихо, как будто говорил это сам себе. Через несколько секунд молчания я поняла, что это единственный ответ, который я смогу получить.

Я вздохнула, хмуро глядя на доску.

- Я тебя раздражаю? – спросил он. Казалось, это его забавляло.

Не подумав, я взглянула на него – и снова сказала правду.

- Не совсем так. Скорее, я раздражаю сама себя. Мои чувства очень легко прочитать. Моя мама всегда называет меня открытой книгой, – я нахмурилась.

- Напротив, мне очень трудно тебя «прочитать».

Несмотря на все, что я сказала и все его догадки, сейчас казалось, что он действительно так считает.

- Должно быть, ты хорошо «читаешь» других, - ответила я.

- Да, обычно, - он широко улыбнулся, сверкнув идеальными, белоснежными зубами.

Мистер Баннер призвал класс к порядку, и я облегченно повернулась. Я могла поверить в то, что только что рассказала о своей безрадостной жизни этому странному, красивому парню, который, возможно, презирал меня – или нет. Казалось, он увлечен нашим разговором, но как я могла заметить краем глаза, он снова от меня отодвинулся, его руки напряженно вцепились в край стола.

Я пыталась сосредоточиться, чтобы внимательно слушать мистера Баннера, который с помощью проектора показывал слайды, изображавшие фазы митоза, которые я только что видела через микроскоп. Но никак не могла собраться с мыслями.

Когда наконец прозвенел звонок, Эдвард умчался из кабинета так же быстро и грациозно, как и в прошлый понедельник. И, как и в прошлый понедельник, я изумленно смотрела ему вслед.

Майк быстро подскочил ко мне и начал собирать мои учебники. Да уж, ему разве что машущего хвоста не хватает.

- Это было ужасно! – возмущался он. – Они все выглядели абсолютно одинаково. Тебе повезло, что ты сидишь с Калленом.

- Для меня это не проблема, - сказала я, задетая его высокомерием. И тут же пожалела – мои слова тоже звучали надменно. – Я уже делала эту лабораторную раньше, - добавила я прежде, чем он успел обидеться.

- Похоже, Каллен сегодня был очень дружелюбным, - прокомментировал он, пока мы надевали свои куртки. Похоже, ему это не понравилось.

Я пыталась говорить безразличным голосом.

- Интересно, что с ним было в прошлый понедельник.

Я не могла сосредоточиться на болтовне Майка, пока мы шли в спортзал. Хотя, я и не слишком старалась. Сегодня Майк играл в моей команде. Он старался играть за нас обоих, так что я выходила из задумчивости, только когда была моя очередь подавать - ребята из моей команды в такие моменты предусмотрительно отходили в сторону.

Дождь превратился в туман, когда я шла в сторону парковки, но я все равно была рада оказаться в сухой кабине. Я включила печку, уже не обращая внимания на рев двигателя, затем расстегнула куртку, сняла капюшон и распустила волосы, чтобы они немного высохли по пути домой.

Я огляделась, чтобы убедиться, что вокруг никого нет – и заметила недалеко светлую фигуру. Эдвард Каллен облокотился на крышу своего «вольво», на три машины дальше от меня, и пристально смотрел в мою сторону. Я быстро отвернулась и резко дала задний ход, второпях чуть не зацепив ржавую «тойоту королла». К счастью для «тойоты», я успела вовремя затормозить. Это была одна из тех машин, от которых мой пикап оставил бы только кучку покореженного металла. Я сделала глубокий вдох, все еще стараясь смотреть в другую сторону, и выехала снова, на этот раз с величайшей осторожностью. Я смотрела прямо перед собой, когда проезжала мимо «вольво», но боковым зрением успела заметить, готова поклясться, я видела, что Эдвард смеялся.

Глава третья

Феномен.

Когда утром я открыла глаза, то поняла, что что-то изменилось. Свет – все тот же серо-зеленый свет пасмурного дня в лесу, только теперь он словно стал прозрачнее. Я поняла, что туман рассеялся.

Я подскочила, чтобы взглянуть в окно – и застонала от разочарования.

Толстый слой снега покрывал двор, припорошил крышу моего пикапа и выбелил дорогу. Но это было не самое ужасное – вчерашний дождь застыл на ветвях деревьев фантастическими, роскошными узорами и заодно превратил дорогу в ледяной каток. У меня и так проблемы с тем, чтобы идти, не падая, по сухой земле, а сейчас будет безопаснее вообще вернуться в кровать.

Чарли ушел на работу прежде, чем я успела спуститься вниз. Во многих смыслах, жить с Чарли – это все равно, что жить самостоятельно; я поняла, что наслаждаюсь одиночеством, вместо того, чтобы страдать от этого.

Я быстро съела миску зерновых хлопьев и выпила апельсинового сока. Я чувствовала волнение по поводу предстоящего учебного дня, и это пугало. Я знала, что это вовсе не из-за жажды знаний или желания увидеть своих новых друзей. Если быть честной с самой собой, я спешила в школу только потому, что там снова увижу Эдварда Каллена. И это было очень, ОЧЕНЬ глупо.

Мне следует старательно избегать его после своей безмозглой болтовни вчера. И он казался мне подозрительным – зачем он солгал насчет цвета глаз? Меня все еще пугала его враждебность, которую я ощущала время от времени. И еще теряла дар речи, стоило мне представить его совершенное лицо. Я хорошо понимала, что мы с ним существуем на разных планетах, которые не могут соприкоснуться. Так что не стоит ждать встречи с ним сегодня.

Мне потребовалось полностью сконцентрироваться, чтобы пройти по заледеневшей дороге и остаться живой. Я все-таки потеряла равновесие, когда, наконец, добралась до машины, но успела ухватиться за боковое зеркало, и это меня спасло. Определенно, день будет кошмарным.

По дороге в школу я пыталась отвлечь себя от ужаса упасть и нежелательных мыслей об Эдварде Каллене тем, что думала об Эрике и Майке, и об абсолютно ином отношений парней ко мне здесь, в Форксе. В Фениксе я выглядела абсолютно также – я была уверенна в этом. Возможно, все дело в том, что тамошние ребята видели, как я медленно и неуклюже прохожу через все стадии взросления, и они все еще помнили меня такой. А возможно все потому, что я новенькая, а здесь их и так мало. Возможно, моя жуткая неуклюжесть их умиляла, вместо того чтобы вызывать раздражение, и теперь я казалась им «принцессой в беде». В любом случае, какими бы ни были причины, собачья преданность Майка и его очевидное соперничество с Эриком приводили меня в замешательство. Скорее, я бы предпочла, чтобы меня вообще игнорировали.

Похоже, у моего пикапа не было проблем с «черным» льдом, который покрывал дорогу. Тем не менее, я ехала медленно, не желая оставить за собой кучу разрушений на главной улице.

Когда, подъехав к школе, я вышла из пикапа, то поняла, почему машина ехала так легко. Что-то серебристое привлекло мой взгляд, и я подошла к багажнику, осторожно держась рукой за кузов, чтобы внимательнее рассмотреть шины. Тонкие цепочки пересекали их крест-накрест. Чарли встал неизвестно в какую рань, чтобы их установить. К горлу подступил комок. Я не привыкла к тому, чтобы обо мне беспокоились, и такое молчаливое проявление заботы со стороны Чарли меня удивило и растрогало.

Я стояла у багажника пикапа, борясь с накатившими эмоциями, когда услышала какой-то отдаленный странный звук.

Это был высокий скрип, который быстро нарастал. Напуганная, я обернулась.

Я видела сразу несколько вещей одновременно. Ничто не двигалось в режиме «slow-motion», как это обычно бывает в фильмах, но выброс адреналина заставил мозг работать быстрее, и я очень четко заметила несколько деталей сразу.

Эдвард Каллен стоял на 4 машины дальше моей и смотрел на меня с ужасом. Его лицо выделялось из моря других лиц, застывших в маске шока. Но более важным было кое-что другое: темно-синий фургон заносило, шины визжали, машину кружило по льду парковки. Автомобиль несло к багажнику моего пикапа, и я стояла между ними. У меня не было времени даже закрыть глаза.

И как раз перед тем, как услышать резкий хруст сминаемого фургоном кузова, меня что-то ударило - сильно, но не с той стороны, с которой я ожидала. Моя голова ударилась об лед, и я почувствовала, как что-то твердое и холодное прижимает меня к земле. Я лежала на мостовой за темно-коричневой машиной, возле которой припарковалась. Но у меня не было возможности понять что-либо еще, потому что фургон все еще двигался. Он со скрежетом ударил багажник пикапа и теперь собирался ударить меня снова.

Сдавленное ругательство, послышавшееся совсем близко, дало понять, что рядом со мной есть кто-то еще, и этот голос невозможно было не узнать. Две длинные белые руки мелькнули передо мной, и фургон, содрогнувшись, остановился в 30 см от моего лица. На боку фургона остались две большие вмятины в форме ладоней.

Затем его руки задвигались так быстро, словно расплывались у меня перед глазами. Одна из них неожиданно оказалась под фургоном, и я почувствовала, как меня что-то тащит, сгибая мои ноги как у тряпичной куклы, пока они не стукнулись об шины темно-коричневой машины. Металлический грохот ударил по ушам, и грузовик сдвинулся, рассыпая на асфальт разбитые стекла, остановившись точно в том месте, где секунду назад были мои ноги.

На целую секунду, воцарилась абсолютная тишина, пока не послышались чьи-то крики. Среди всего этого бедлама я услышала, как несколько человек выкрикивают мое имя. Но отчетливее всего я услышала низкий, взволнованный голос Эдварда Каллена над моим ухом.

- Белла? Ты в порядке?

- Я в порядке, - мой голос звучал странно. Я попыталась сесть, и поняла, что он держит меня железной хваткой.

- Осторожнее, - предупредил он, пока я вырывалась. – Мне кажется, ты очень сильно ударилась головой.

Только теперь я почувствовала пульсирующую боль над левым ухом.

- Ой! – удивленно сказала я.

- Так я и думал, - удивительно, но его голос звучал так, будто он пытался подавить смех.

- Как в…, - я замолчала на секунду, пытаясь «прочистить» голову и привести мысли в порядок. - Как ты оказался со мной рядом так быстро?

- Я стоял рядом, Белла, - ответил он, его тон снова стал серьезным.

Я снова попробовала сесть, на сей раз, он позволил мне это сделать, разжав руки вокруг моей талии и отодвигаясь настолько далеко, насколько позволяло пространство. Я посмотрела на обеспокоенное, невинное выражение его лица, и снова была дезориентирована взглядом его золотистых глаз. О чем я у него сейчас спрашивала?

А потом они нас нашли - толпа людей, по лицам катились слезы, он кричали друг на друга и на нас.

- Не двигайся! – приказывал кто-то.

- Вытащите Тайлера из машины! – крикнул еще один.

Вокруг нас все суетились. Я попыталась встать, но холодная рука Эдварда удерживала меня за плечо.

- Посиди немного.

- Но здесь холодно! – пожаловалась я. И была удивлена, услышав его тихий, практически неслышный смешок.

- Ты был там! – неожиданно вспомнила я, и смех тут же прекратился. – Ты был возле своей машины!

Выражение его лица стало жестким:

- Нет, не был.

- Я тебя видела!

Вокруг нас творился хаос. Я слышала резкие голоса взрослых, которые подбежали только что. Но я упрямо цеплялась за свои доводы. Я была права, и ему придется это признать.

- Белла, я стоял рядом с тобой и успел тебя вытащить.

Он обернул на меня всю поразительную силу своих глаз, как будто пытаясь передать мне что-то важное.

- Нет, – я стиснула зубы.

Его золотые глаза горели.

- Пожалуйста, Белла.

- Почему? – требовала я.

- Доверься мне, - просил он. Его мягкий голос обезоруживал.

Я услышала вой сирен.

- Ты обещаешь мне рассказать все позже?

- Хорошо, - раздраженно бросил он.

- Хорошо, - сердито повторила я.

Потребовалось 6 спасателей и двое учителей – мистер Варнер и тренер Клапп – чтобы отодвинуть от нас фургон на расстояние достаточное, чтобы принести носилки. Эдвард гневно от них отказался, и я попыталась сделать то же самое, но этот предатель сказал, что я ударилась головой и, возможно, у меня сотрясение. Я чуть не умерла со стыда, пока на меня надевали фиксирующий воротник. Казалось, что здесь собралась вся школа, спокойно наблюдая, как меня грузят в «скорую». Эдвард сел на переднее сиденье. Это раздражало еще больше.

Чтобы сделать ситуацию еще хуже, шеф полиции Свон приехал как раз в тот момент, когда меня уже собирались увозить.

- Белла! – в панике закричал он, увидев меня на каталке.

- Я в полном порядке Чар… папа, - я вздохнула. – Со мной все хорошо.

Он повернулся к стоявшему рядом пара медику, чтобы услышать его мнение. Я перестала обращать на него внимание, пытаясь разобраться в кавардаке необъяснимых картинок, хаотически кружащихся в моей голове. Когда меня подняли, чтобы положить в карету «скорой», я увидела глубокую вмятину на бампере той самой темно-коричневой машины - вмятина отчетливо напоминала очертания плеч Эдварда. Как будто он прижался к машине с силой, достаточной, чтобы помять металлический корпус.

А потом я увидела его семью, стоявшую поодаль, с разными выражениями на лицах – от порицания до бешенства – но, ни намека на беспокойство за брата.

Я пыталась найти логическое объяснение тому, что сейчас увидела – объяснение, которое бы исключало предположение о том, что я ненормальная.

Конечно же, карету «скорой помощи» сопровождал полицейский эскорт по пути в больницу. Я чувствовала себя все также нелепо, пока меня вытаскивали. Хуже этого было только то, что Эдвард легко проскользнул через больничные двери, обойдясь своими собственными силами. Я стиснула зубы.

Меня принесли в пункт первой помощи – длинную комнату с шеренгой кроватей, отделенных друг от друга светлыми ширмами-занавесками. Медсестра измерила мне давление и положила градусник под язык. Так как никто не потрудился задернуть занавеску, чтобы дать мне немного уединения, я решила снять этот дурацкий шейный воротник. Как только медсестра ушла, я расстегнула его и бросила под кровать.

Медперсонал снова засуетился, подготавливая еще одну кровать рядом со мной. Под туго затянутыми окровавленными бинтами я узнала Тайлера Кроули, с которым мы вместе занимались на политологии. Тайлер выглядел в сто раз хуже, чем я. Но он встревожено смотрел на меня.

- Белла, мне так жаль!

- Я в порядке Тайлер. Ты выглядишь ужасно, как ты себя чувствуешь?

Пока мы разговаривали, медсестры начали постепенно снимать его повязки, обрабатывая множество мелких порезов на лбу и левой щеке.

Он меня не слушал.

- Я думал, что убью тебя! Я ехал слишком быстро, и фургон занесло на льду…

Он морщился, пока медсестра обрабатывала его лицо.

- Не волнуйся насчет этого, ты меня даже не задел.

- Как ты успела так быстро отскочить? Ты была там, а потом словно исчезла…

- Эм-м-м… Эдвард Каллен успел меня оттолкнуть.

Он выглядел смущенным:

- Кто?

- Эдвард Каллен, он стоял со мной рядом, - я никогда не умела лгать, да и все равно звучало неубедительно.

- Каллен? Я его не видел. Вау, значит, это было очень быстро. Он в порядке?

- Думаю, да. Он где-то здесь, но его не заставили ложиться на носилки.

Я знала, что я не сумасшедшая. Так что случилось? Я не могла найти никакого объяснения.

Затем меня увезли на рентген головы. Я говорила, что со мной все в порядке и оказалась права. Даже сотрясения не было. Я спросила, можно ли мне уйти, но медсестра ответила, что сначала мне нужно поговорить с доктором. Так что пришлось вернуться в пункт первой помощи, и ждать, слушая уже порядком надоевшие извинения и уверения Тайлера, что он мне все оплатит. Сколько бы раз я не повторяла ему, что все в порядке, он продолжал изводить себя, и меня заодно. Наконец, я закрыла глаза и перестала обращать на него внимание. Он продолжал бормотать что-то покаянное.

- Она спит? – спросил мелодичный голос. Мои глаза тут же распахнулись.

Эдвард стоял в сантиметрах 30 от моей кровати, ухмыляясь. Я смерила его сердитым взглядом. Это было трудно, скорее хотелось смотреть на него, затаив дыхание и не отрываясь.

- Эдвард, мне очень жаль…, - начал Тайлер.

Эдвард поднял руку, останавливая.

- Ни крови, ни заражения, - сказал он, сверкая улыбкой. Он присел на край кровати Тайлера, глядя прямо на меня. Затем ухмыльнулся снова.

- Ну? И каков диагноз? – спросил он.

- Со мной все в порядке, но они не хотят меня отпускать, – пожаловалась я. – Как так получилось, что ты не пристегнут к каталке так же, как и мы?

- Все дело в связях, - ответил он. – Но не волнуйся, я пришел освободить тебя.

А потом вошел доктор, и у меня упала челюсть. Он был молод, он был блондин… и он был красивее любой кинозвезды, которую я когда-либо видела. Судя по описанию Чарли, это должен быть отец Эдварда.

- Итак, мисс Свон, - сказал доктор Каллен удивительно приятным, притягательным голосом. – Как вы себя чувствуете?

- Я в порядке, – снова сказала я, надеюсь, уже в последний раз.

Он подошел и включил световой щит над моей головой.

- Рентген в норме, - сказал он. – У вас болит голова? Эдвард сказал, что вы довольно сильно ударились.

Холодные пальцы доктора легко ощупали мою голову. Он заметил, когда я поморщилась.

- Больно?

- Не особенно, - со мной бывало и похуже.

Я услышала смех и обернулась, чтобы увидеть покровительственную улыбку Эдварда.

Я прищурилась.

- Что ж, ваш отец в приемной – можете идти домой. Но возвращайтесь, если почувствуете головокружение или если внезапно начнутся проблемы со зрением.

- Могу я вернуться в школу? – сказала я, представив, как Чарли пытается быть заботливым.

- Лучше будет вам сегодня отдохнуть.

Я посмотрела на Эдварда.

- А он вернется в школу?

- Кто-то должен принести хорошие новости о том, что мы выжили, - ухмыляясь сказал Эдвард.

- Вообще-то, - вмешался доктор Каллен, - похоже, большая часть школы собралась у нас в приемной.

- О, нет! – простонала я, закрывая лицо руками.

Доктор Каллен приподнял брови:

- Хотите остаться?

- Нет, нет! – ответила я, быстро подскакивая с кровати. Слишком быстро – меня зашатало, и доктор Каллен вовремя успел меня поймать. Он выглядел обеспокоенным.

- Я в порядке, - уверила я его снова. Нет необходимости объяснять ему, что мои проблемы с координацией с травмой головы ничего общего не имеют.

- Выпейте Тайленол от головной боли, - посоветовал он, снова ставя меня на ноги.

- Болит не так уж сильно, - возразила я.

- Похоже, вам очень повезло, - сказал доктор Каллен, делая записи в моей карте.

- Повезло, что Эдвард стоял рядом со мной, – поправила я, бросая взгляд на предмет своих объяснений.

- Да, конечно, - согласился доктор Каллен, неожиданно заинтересовавшись своими бумагами. Потом он обернулся и подошел к кровати Тайлера.

Интуиция подсказывала мне – доктор в курсе всего, что произошло.

- Боюсь, вам придется задержаться у нас подольше, - сказал он Тайлеру и начал осматривать его порезы.

Как только доктор отвернулся, я подвинулась к Эдварду.

- Можно тебя на минуту? – тихо прошептала я. Он отступил от меня на шаг, резко стиснув зубы.

- Твой отец ждет тебя, – процедил он сквозь зубы.

Я взглянула на доктора Каллена и Тайлера.

- Я бы хотела поговорить с тобой наедине, если ты не против, - настаивала я.

Он снова взглянул на меня, а затем развернулся и большими шагами вышел из комнаты. Мне пришлось почти бежать за ним. Как только мы завернули за угол в маленький коридор, он резко развернулся ко мне лицом.

- Чего ты хочешь? – раздраженно спросил он. Его глаза были ледяными. Его враждебность пугала. Мои слова прозвучали менее строго, чем я хотела.

- Ты должен был объяснить, - напомнила я ему.

- Я спас тебе жизнь – я ничего тебе не должен.

Я вздрогнула от негодования в его голосе.

- Ты обещал.

- Белла, ты ударилась головой, ты не знаешь, о чем говоришь, - отрезал он.

Мое самообладание лопнуло – и я посмотрела на него с вызовом.

- С моей головой все в порядке.

Он взглянул на меня.

- Чего ты хочешь?

- Я хочу знать правду. Я хочу знать, почему мне приходится лгать ради тебя.

- И что, ты думаешь, произошло на самом деле? – бросил он.

- Я только знаю, что тебя не было рядом со мной – Тайлер тебя тоже не видел, так что не говори мне, что я слишком сильно ударилась головой. Тот фургон должен был ударить нас обоих – и этого не случилось, и твои руки оставили вмятины на нем, и ты оставил вмятины на другой машине, и ты вообще не пострадал, и фургон должен был передавить мне ноги, но ты его приподнял…

Я слышала, как безумно это звучало, и не смогла продолжить. Я была настолько вне себя, что почувствовала, как подкатывают слезы. Я попыталась не расплакаться, стиснув зубы.

Он смотрел на меня скептически, но его лицо было напряженным, словно защищающимся.

- Ты думаешь, я поднял фургон и оттащил его от тебя? – тон, каким он задал этот вопрос, явственно сомневался в моей адекватности, но это лишь вызвало во мне еще больше подозрений. Это звучало как идеальная реплика искусного актера.

Я один раз кивнула, все еще сжимая челюсти.

- Тебе никто не поверит, - теперь его голос звучал насмешливо.

- Я не собираюсь никому рассказывать, - я медленно проговаривала каждое слово, пытаясь контролировать свой гнев.

Удивление на его лице.

- Тогда какое это имеет значение?

- Это важно для меня. Я не люблю лгать, так что мне нужна для этого серьезная причина.

- Ты можешь просто поблагодарить меня и забыть об этом?

- Спасибо, - я ждала его ответа.

- Ты не отстанешь, верно?

- Нет.

- В таком случае… Можешь наслаждаться разочарованием.

Мы сердито смотрели друг на друга в тишине. Я заговорила первой, пытаясь собраться с мыслями. Я опасалась снова сбиться, глядя на его рассерженное, но все равно прекрасное лицо. Это как смотреть на ангела смерти.

- Почему для тебя это вообще имеет значение? – холодно спросила я.

Он молчал, и на какой-то момент выражение его лица стало неожиданно уязвимым.

Дата добавления: 2015-07-16