Восточная Африка и гражданская война в Нигерии 3 страница

Всегда быстро находящий тему для рассказа «Прайвит ай» обратился в БОАК за списком пассажиров этого рейса.

— Извините, — заявил представитель авиакомпании, — мы не можем дать списка пассажиров. Мы обычно это делаем только в случае каких-либо происшествий с самолетом. — Является ли угон самолета происшествием? — В известном смысле — да. — Поэтому как в отношении списка пассажиров? — Извините, — ответил представитель БОАК. — Как вы можете себе представить, могут быть такие обстоятельства, когда некоторые пассажиры не хотят, чтобы стало известно о том, что они летели каким-то конкретным рейсом.

Представляется, что этот инцидент нигде официально не зафиксирован. Ни министерство торговли, ни Управление гражданской авиации Великобритании, ни Международная организация гражданской авиации не могут дать об инциденте никаких справок. Через два месяца правительство Великобритании предоставило Судану субсидию в размере 100 тысяч фунтов стерлингов, а департамент экспортных кредитов выделил на пять лет 10 миллионов фунтов стерлингов для оплаты заказов суданского правительства. Предшествовавшая экспортному соглашению работа была выполнена фирмой «Лонро», которая сама подписала выгодное инвестиционное соглашение с суданцами. После отъезда из Судана египетских представителей в качестве преподавателей суданского штабного колледжа прибыли офицеры английской армии. С Великобританией возобновились связи по линии подготовки военных специалистов.

Кредитное соглашение было необычным по двум причинам. В то время общий объем английского экспорта в Судан составлял [146] всего 12 миллионов фунтов стерлингов. Объем торговли между двумя странами сразу же увеличился почти вдвое. Кроме того, британское правительство консерваторов обычно не предоставляет кредитов режимам, без компенсации национализировавшим британские авуары (как это сделал Нимейри). Согласно соглашению, в качестве вознаграждения за помощь, компания «Лонро» назначалась единственным агентом для суданских закупок в Соединенном Королевстве. Это был не единственный случай, когда интересы МИД и «Лонро» совпадали.

Хотя министерство иностранных дел и МИ-6 должны были бы быть удовлетворены успешным осуществлением в 1971 году своих планов в Восточной Африке, но даже лучшие намерения могут неожиданно привести к обратным результатам. В данном случае правительство Великобритании несет ответственность за содействие приходу к власти в Уганде одного из самых кровавых режимов нашего времени.

Почти сразу же после переворота Амин начал проводить чистки, устраивать резню и первыми жертвами стали поддерживавшие Оботе подразделения вооруженных сил. Скоро стала очевидной финансовая несостоятельность Амина. Его прежние союзники — Великобритания и Израиль — отказались вкладывать средства без изучения целесообразности осуществления проектов. Кроме того, они настаивали на том, чтобы деньги выделялись только на конкретные нужды. Необходимость иметь наличную валюту для оплаты услуг большой армии наемников заставляла Амина искать таких союзников, которые могли бы удовлетворить его запросы. В начале 1972 года Амин выслал из страны израильских военных советников. Он разочаровался в англичанах, когда они отказались предоставить ему вооружение, необходимое для вторжения в Танзанию. В качестве ответной меры Амин выслал из Уганды всех граждан азиатских стран, у большинства из них были английские паспорта; их коммерческая деятельность имела большое значение для экономики страны. Амин также национализировал принадлежавший Великобритании капитал, хотя для недопущения такого шага он и был приведен англичанами к власти. Имеются сведения, что осенью 1972 года рассматривались планы по отстранению Амина от власти. Однако Англия ограничилась направлением в Уганду майора Грэма, с тем чтобы «привести Амина к ноге», как об этом заявил один из агентов разведки.

Между тем официально Амину продолжала оказываться поддержка: офицеры военной разведки Уганды обучались в Ашфорде по крайней мере до середины 1974 года, когда не удалось реализовать поддерживавшийся Великобританией план организации в Уганде курсов подготовки.

Даже когда жестокость режима Амина стала известна всему миру, англичане не ушли из Уганды.

Дипломатические отношения [147] между двумя странами были разорваны в 1971 году, однако коммуникационное и сигнальное оборудование продолжало поступать в Уганду до февраля 1979 года. Английские фирмы, включая «Пайе телекомюникейшн» и кембриджскую компанию «Секьюрити системз интернэшнл», поставляли государственному бюро исследований Уганды технику для осуществления слежки. На это бюро возлагается ответственность за пытки заключенных, которые были задокументированы, и за жестокое обращение с задержанными.

В 1979 году Амин был свергнут в результате совместных действий угандийских повстанцев и танзанийских войск. В течение следующих 18 месяцев события в стране совершили полный обратный цикл. В Уганду возвратился Милтон Оботе, проведший почти 10 лет в изгнании в Танзании. Он одержал победу на декабрьских выборах 1980 года, результаты которых оспариваются его противником. С этого времени в стране продолжался разгул насилия, начавшийся в Уганде во время правления Амина. По мнению некоторых лиц, он принял даже худшие формы. Оботе отказался от программы, которую пытался осуществить во время своего первого пребывания у власти, и стал выступать за экономику, ориентирующуюся на свободный рынок. В результате Запад стал оказывать помощь Уганде, несмотря на допущенные Оботе во время выборов нарушения и его противозаконные действия в отношении политических противников. Расположенная в Лондоне фирма «Фалконстар», занимающаяся проблемами обеспечения безопасности, осуществляла подготовку вновь сформированных специальных военных сил Уганды, а группа специалистов Международного банка реконструкции и развития (МБРР) и Международного валютного фонда разрабатывала условия предоставления займа, фактически полностью повторяя то, что делалось для Амина. Финансовые круги испытывали сдержанный оптимизм, поскольку, как заявил журналисту один английский банкир на приеме в Коммерческом банке Уганды, «страна доведена до крайности. Это — финиш».

В числе военных советников Амина в первые годы его правления был майор Уолсворт-Белл. Этот факт вызывает удивление, поскольку настойчивость майора в деле получения от правительства Великобритании пособия по безработице за период, последовавший за его увольнением с предыдущей работы, доставила большие неприятности министерству иностранных дел. Более того, суд согласился с доводами Уолсворт-Белла, что он был нанят бывшим министром лейбористского правительства Морисом Фолеем для выполнения заданий разведывательного характера.

Во время военной службы Уолсворт-Белл специализировался по вопросам разведки, пройдя подготовку на курсах управляемого оружия, технической штабной работы, современных [148] методов ведения разведки. В 1956 году он был прикомандирован к попку королевских африканских стрелков, дислоцировавшемуся в Кении, а на следующий год отправился в Австралию, чтобы принять участие в испытаниях Великобританией атомного оружия. После прохождения курсов по проблемам ядерного оружия при королевском военном колледже Уолсворт-Белл был направлен в посольство Великобритании в Вашингтоне. В 1963 году он поступил на работу в пивоваренную фирму «Гиннес», а затем стал работать в бюро по делам молодежи Замбии, которое якобы занималось проблемами безработицы среди молодежи. О его последующей карьере ничего неизвестно вплоть до февраля 1969 года, когда к нему обратился с предложением Морис Фолей, в то время младший советник-посланник министерства иностранных дел, с которым его познакомил их общий друг Барни Хейхоу. Фолей просил его войти в состав международной группы наблюдателей, направляемых в Нигерию, в которой шла гражданская война.

После получения в 1960 году независимости Нигерия до начала 1966 года управлялась выборным правительством. В это время некоторые подразделения армии предприняли попытку свергнуть правительство. Командующий нигерийской армией генерал-майор Иронси расстроил планы мятежников и захватил власть на следующий день после того, как совет министров страны единогласно признал, что не может контролировать положение. Во время переворота были убиты гражданские политические деятели, в том числе несколько лидеров северных провинций и премьер-министр Балева, тело которого обнаружили в канаве. Премьер-министр Великобритании Гарольд Вильсон находился в Нигерии за несколько дней до переворота, участвуя в работе конференции стран Содружества.

С дипломатической точки зрения трудно придумать что-либо более обескураживающее, и Вильсон пришел в ярость по поводу неспособности большого аппарата резидентуры МИ-6 в Лагосе предсказать переворот.

Иронси отменил федеральную систему правления, которая действовала с момента получения страной независимости, и заменил ее единой администрацией с центром в Лагосе. Вслед за этим вспыхнули мятежи, наиболее серьезные из которых произошли в северных провинциях. Было убито много жителей восточных провинций, особенно из числа народности ибо, так как все руководители переворота были из этой народности и убийства осуществлялись из мести за смерть северных лидеров. В июле Иронси был свергнут начальником штаба армии подполковником Говоном. Новое правительство вернулось к федеральной конституции, но убийства представителей ибо не прекратились. Тысячи жителей ибо бежали с севера в восточные провинции. Попытки разрешить противоречия между администрациями различных регионов ничего не дали. [149]

К маю 1967 года на севере Нигерии было убито уже около 30 тысяч человек, и губернатор восточной провинции генерал Оджукву пришел к выводу, что внутренние проблемы страны не поддаются разрешению. 30 мая 1967 года Оджукву провозгласил сепаратную республику Биафра. Говон уволил Оджукву, поскольку не мог допустить отделения Биафры, где находились большие залежи нефти. Военные действия начались в июле: в течение первых двух месяцев войска Биафры полностью контролировали всю восточную провинцию и значительно продвинулись к столице региона Бенин-сити, находящейся в 150 милях от Лагоса. Однако постепенно военные подразделения нигерийского правительства, используя военную помощь других стран, вытеснили их с занятой территории.

В начальный период конфликта в Нигерии правительство Великобритании придерживалось нейтральной позиции. Но присутствие британских компаний «Шелл» и «Бритиш Петролеум» в Нигерии в качестве самых больших производителей нефти оказало решающее воздействие на отход Великобритании от нейтрализма (в то время правительство Великобритании владело 49% акций «Бритиш Петролеум»). Капиталовложения этих двух компаний достигали 250 миллионов фунтов стерлингов, из них три пятых приходилось на Биафру. Оджукву был заинтересован в том, чтобы доходы от нефти, составлявшие в год около 7 миллионов фунтов стерлингов, вместо нигерийского правительства поступали в распоряжение Биафры. Вопрос заключался не только в очевидных финансовых выгодах, но также и в том, что это придало бы, так сказать, законность правительству Биафры как администрации, имеющей источники получения средств. Поскольку основной нефтяной район Нигерии и единственный нефтеочистительный завод в Порт-Харкорте находились под контролем Биафры, позиции Оджукву являлись достаточно сильными. Главной заботой компании «Шелл» и «Бритиш Петролеум» было обеспечение непрерывного потока нефти, что требовало максимального взаимопонимания с обеих сторон. Указанные компании заключили соглашение с Биафрой о распределении доходов, но в нем ничего не говорилось о той части прибылей, которая отходит нигерийскому правительству. Взбешенное правительство Нигерии в ответ заблокировало побережье Биафры, осуществив вслед за тем успешное нападение с моря на нефтяной район в Бонни. Власти Биафры обвинили английских служащих в захвате Бонни и арестовали регионального менеджера Стэнли Крэя, хотя выдвигавшиеся против него обвинения не были доказаны. Вскоре после этого началась война, поставки нефти оказались под угрозой. Поскольку Суэцкий канал был закрыт, удовлетворение потребностей Великобритании в нефти в основном зависело от Нигерии. [150]

Стремясь быстрее разрешить кризис и обеспечить поставки нефти, Великобритания встала на сторону законного правительства Нигерии. Здесь сказались и другие менее важные факторы. Скажем, ряд комментаторов подчеркивали близкие личные отношения Гарольда Вильсона с британским Верховным комиссаром в Нигерии Дэвидом Хаитом, который поддерживал Говона.

К началу 1969 года войска Оджукву оказались запертыми в секторе углообразной формы в районе города Оверри, один выступ которого выходил на север к городу Онича на реке Нигер, а другой — на восток, на реку Кросс. Таковой являлась ситуация, когда в этот район должен был прибыть Уолсворт-Белл в качестве «объективного и беспристрастного» наблюдателя. Группа наблюдателей, в состав которой его включили, была образована правительством Нигерии для расследования сообщений об актах жестокости и плохого обращения с попавшими в плен военнослужащими Биафры, в которых обвинялась нигерийская армия. Составленная из офицеров Великобритании, Канады, Польши, Швеции и Алжира, группа должна была придерживаться строго нейтральных позиций. Как отмечал один английский журналист, освещавший военные действия, в «докладах группы снимались обвинения с нигерийской армии в серьезных нарушениях правил ведения войны, а в кругах, близких к Биафре, высказывались сомнения в беспристрастности группы наблюдателей».

Уолсворт-Белл, занимавший пост заместителя руководителя английского контингента группы, заявил позднее, что 5 марта 1969 года на встрече с Морисом Фолеем и Рональдом Барроузом, соответственно парламентским заместителем министра и помощником министра иностранных дел, он получил дополнительное, секретное задание «по сбору военной информации». В дополнение Фолей поставил перед ним задачу дать нигерийской армии рекомендации о способах самого быстрого завершения военных действий. На следующий день в ресторане клуба «Ориентал» офицер нигерийской секции МИ-6 Крейг Смелли проинструктировал его относительно характера военной информации, которую Уолсворт-Белл должен направлять в Лондон. Для этого, как указал Фолей Уолсворт-Беллу, ему следует использовать секретные каналы связи. Все сообщения должны упаковываться в два конверта: первый адресуется руководящему чиновнику министерства иностранных дел, во внутреннем конверте помещается его неофициальное личное сообщение непосредственно для Фолея.

Миссия Уолсворт-Белла началась неудачно. Сразу после прибытия в Лагос он узнал, что майор Шеперд, с которым он должен был поддерживать контакт по линии разведки, выехал из страны два месяца назад. Когда Уолсворт-Белл осведомился у преемника Шеперда, выполняет ли он работу своего предшественника, [151] то получил недружественный отрицательный ответ. Между прочим, этот невинный вопрос привел к разглашению секретной задачи Уолсворт-Белла, что вызвало тревогу у сотрудников английской миссии. Уолсворт-Белл имел беседу с исполняющим обязанности ее руководителя, который сделал ему выговор. Уолсворт-Белл не принял это всерьез. Он объяснил Фолею, что «для пользы дела я вел себя как ягненок». Согласно Уолсворт-Беллу, для протокола он получил еще один нагоняй лично от Фолея во время пребывания последнего в Нигерии. Кроме того, Фолей направил ему письмо, в котором просил придерживаться своих обязанностей наблюдателя. Однако Уолсворт-Белл продолжал направлять Фолею сообщения с изложением военной разведывательной информации, и последний признал, что он, начиная с июня, получал такие письма.

Уолсворт-Белл направлял также бригадному генералу Хассану Катсине, начальнику штаба нигерийской армии, и подполковнику Одулайе из штаб-квартиры армии в Лагосе многочисленные сообщения, комментарии и предложения. Устные советы касались стратегии и мер тактического характера, направленных на завершение войны.

В одном из сообщений Уолсворт-Белла в адрес Фолея говорилось: «Как вы в скором времени узнаете, дислокация трех дивизий будет изменена», что, по заявлению Уолсворт-Белла, явилось прямым результатом данных им рекомендаций. В том письме он сообщал Фолею, что убедил нигерийское командование отвести 24-ю дивизию с ее плацдарма в Онича в резерв за Нигер, рассредоточить ее и держать в готовности для маневра с целью нанесения быстрых ударов по жизненно важным объектам на занятой мятежниками территории. В другом сообщении Фолею он говорит о том, что посоветовал нигерийцам отвести войска с восточных фронтов и сконцентрировать их для одновременного нанесения удара по Оверри и важной взлетно-посадочной полосе в Ули, на территории Биафры, то есть предполагалось нанесение ударов с севера на юг.

В начале мая Уолсворт-Белл возвратился в Лондон, чтобы проинформировать разведку министерства обороны о военной ситуации. Через несколько дней он встретился с Фолеем в палате общин и передал ему два документа, в которых изложил комментарии и предложения для нигерийских вооруженных сил. Фолей рекомендовал Уолсворт-Беллу направлять все последующие документы на свой частный адрес. Он также снабдил Уолсворт-Белла рекомендательным письмом к руководителю миссии Нигерии в Лондоне бригадному генералу Сэму Огундайпу.

Возвращаясь 18 мая в Лагос первым классом самолета ДС-10, Уолсворт-Белл делал какие-то заметки. Он был обеспокоен необходимостью подбора нового, более подходящего [152] прикрытия для работы в качестве военного советника нигерийской армии. Как Уолсворт отметил для себя, «имелось три возможности: а) оставаться в качестве наблюдателя, б) присоединиться к нигерийской армии, в) найти работу «на месте». После внимательного взвешивания всех за и против Уолсворт-Белл принял решение о том, что должен найти «работу на месте». Позднее, в августе он обратился к компаниям «Шелл» и «Бритиш Петролеум» с просьбой о предоставлении работы, однако получил отказ. Тогда Уолсворт-Белл обратился к нигерийским властям и в документе, обосновывающем свою просьбу, написал, что «только один человек в Соединенном Королевстве действительно знает все о нем». Этим человеком, по утверждению Уолсворт-Белла, был Морис Фолей. В это время под давлением МИД Великобритании Уолсворт-Белл был уволен с должности наблюдателя за «неправильное поведение».

Первая его попытка получить пособие по безработице успеха не имела. При рассмотрении его апелляции на это решение судья Роден Темпл, вынося решение в пользу Уолсворт-Белла, сделал следующее примечание: «При рассмотрении этого вопроса в местном суде недвусмысленно указывалось, что истец (Уолсворт-Белл) сфабриковал часть своих доказательств....Я не согласен, что истец сфабриковал или выдумал что-либо в своих доказательствах».

Выступая перед представителями прессы, Фолей категорически отрицал тот факт, что поручил Уолсворт-Беллу «какое-то дополнительное секретное задание», однако признал получение от него писем: «Время от времени он действительно писал мне. Это были обычные письма друга с изложением разных пересудов. Он писал о стране, о людях и о климате. В этом не было ничего необычного».

Но газета «Дейли телеграф» пришла к заключению, что «ничего из показаний майора Уолсворт-Белла об этой двойной роли никогда не было опровергнуто ни Фолеем, ни двумя другими представителями МИД».

Правительственные войска Нигерии, превосходившие силы Биафры в количественном отношении и по качеству вооружений, должны были бы победить значительно раньше, чем это произошло в действительности. Причина заключается в недостаточном количестве пилотов, от чего страдали обе стороны. Поэтому они прибегали к вербовке наемников. Оджукву обратился к европейцам (откликнулись французы и англичане) за помощью в деле подготовки и руководства действиями подразделений биафрских коммандос. Согласно сообщениям, правительственные войска также получали некоторую помощь от наемных советников и военных техников. Некоторые источники утверждают, что в начале войны нигерийцы приняли решение о том, что не будут использовать наемников в сухопутных войсках. [153]

В июле 1967 года майор Джон Петерс, англичанин, который в свое время сменил пользовавшегося дурной славой «сумасшедшего Майка» Хора на посту руководителя наемников в Конго, подписал с нигерийцами контракт на вербовку пилотов для самолетов ДС-3. Отказавшись от спокойной жизни в качестве агента по недвижимому имуществу в Лондоне, Петере занялся этим делом и вскоре открыто говорил об имевшемся у него «списке» на 600 человек, которые были бы готовы выступить в качестве наемников. Тем не менее, представитель правительства Великобритании заявил в то время: «Нам очень бы хотелось установить людей, занимавшихся такими операциями».

Фредерик Форсайт, освещавший в качестве корреспондента Би-би-си войну со стороны Биафры, утверждает, что Петерс «был представлен своим новым хозяевам людьми, не стоявшими на тысячи миль от нашего правительства». Более того, история войн в Африке с участием наемников показывает, что, несмотря на официальные заявления, правительство Великобритании никогда ничего не делало для того, чтобы воспрепятствовать вербовке наемников, когда это соответствовало его экономическим и стратегическим интересам.

Компания «Эйруорк Сервисиз», на которую представители Биафры неоднократно ссылались как на «полуофициальное правительственное агентство Великобритании», предоставляло нигерийским ВВС инженеров и обслуживающий персонал. А правительство Великобритании отрицало наличие официальных контактов.

После захвата правительственными войсками в мае 1968 года города Порт-Харкорта на юго-востоке страны главным аэродромом Биафры до конца войны оставался Ули. Поскольку нигерийцы контролировали все наземные пути в Биафру, «воздушный мост» был единственным средством снабжения. Переоборудованный во взлетно-посадочную полосу участок автомагистрали в Ули был наилучшим образом приспособлен для этого и защищен с учетом его географического положения системой противовоздушной обороны. Ни небольшое число нигерийских пилотов-наемников, ни египтяне не имели достаточного опыта, чтобы разрушить эту полосу. Кроме того, египетские летчики отказывались совершать полеты ночью, когда участок автомагистрали использовался как взлетно-посадочная полоса. Говон воздерживался от всеобщего наступления на позиции Биафры: международное общественное мнение было обеспокоено тяжелым положением гражданского населения Биафры, и Говон всячески старался не ставить под угрозу ту небольшую поддержку со стороны мировой общественности, которой он пользовался.

Только пилоты бомбардировочной авиации из числа наемников могли разрушить полосу в Ули и не дать возможности ее [154] восстановить, но и это было проблематично. Получая ежемесячную зарплату из швейцарского банка вне зависимости от результатов «работы», пилоты были мало заинтересованы в разрушении таких объектов, так как это могло привести к окончанию войны. У некоторых пилотов-наемников были друзья, сражавшиеся на стороне Биафры, и они не хотели участвовать в операциях, которые могли бы сказаться на карьере и безопасности этих друзей.

Ули стал важным фактором биафрского сопротивления и держался до конца войны. Используя взлетно-посадочную полосу, Оджукву бежал в соседнее государство Берег Слоновой Кости {12} за несколько дней до того, как солдаты нигерийского правительства в честь победы торжественно исполнили на ней свои ритуальные танцы.

Южная Африка

Во время разбора в суде иска Уолсворт-Белла о выплате ему пособия по безработице после его «экскурсий» в Нигерию Уолсворт-Беллу был задан вопрос о том, как ему удалось стать специалистом по разведывательной работе. В ответ майор сослался на «свою деятельность в Замбии».

Послевоенная история бывшей британской колонии Северная Родезия {13} напоминает в некотором отношении борьбу Кении за свою независимость. Первой местной партией был Африканский национальный конгресс (АНК), образовавшийся в 1948 году из политических группировок, входивших в массовую организацию — Федерацию обществ благосостояния (профсоюзы тогда были запрещены), во главе которой стоял учитель Гарри Нкумбула. После объявления Великобританией плана создания федерации Северной и Южной Родезии и Ньясаленда авторитет АНК стал быстро расти. Упомянутый план был разработан таким образом, чтобы сконцентрировать власть в регионе в руках правителей более развитой Южной Родезии, так как эта колония имела наибольшее число белых поселенцев и план составлялся с учетом их интересов. Нкумбула и его сторонник Хастингс Банда (пожизненный президент Малави) организовали против этого плана шумную, но не очень результативную кампанию. В сентябре 1953 года была официально создана Федерация Родезии и Ньясаленда. До начала 1955 года число сторонников партии АНК непрерывно увеличивалось, и колониальные власти приняли решение нанести по ней удар. Нкумбула и два других лидера АНК — Уиттингтон Сикалумба и Кеннет Каунда были арестованы на основании обвинения в хранении запрещенной литературы. Сикалумбу освободили, [155] а Каунду и Нкумбулу на два месяца заключили в каторжную тюрьму.

На Нкумбулу пребывание в тюрьме оказало отрицательное воздействие, и он отказался от борьбы против федерации. После выхода из тюрьмы он познакомился с Гарри Франклином, политическим деятелем из числа белых поселенцев, который в колониальной администрации занимал пост министра образования и социального обеспечения. К ужасу коллег по АНК, Нкумбула в политических вопросах стал следовать советам Франклина, о котором нельзя было сказать, что он имеет передовые взгляды как по вопросам расовой дискриминации, так и в отношении создания федерации. В 1956 году Нкумбула выступил с предложением, чтобы на очередных выборах АНК вела борьбу в союзе с конституционной партией Франклина, которая была тесно связана с африканским обществом «Каприкорн» Дэвида Стерлинга. Тщательно спланировав свой маневр, «два Гарри» предложили своим партиям одинаковые планы предвыборной борьбы, которые не были осуществлены из-за действий некоторых членов АНК, ссылавшихся на копию меморандума, распространенного конституционной партией, в котором излагался план совместных действий. Правительство белых понимало потенциальную полезность Нкумбулы и через Франклина доверительно сообщило ему, что АНК может получить признание, если освободится от некоторых наиболее радикальных своих лидеров.

Однако эти махинации ни к чему не привели. Конституционная партия распалась, радикалы АНК остались на своих местах, отказываясь идти на какой-либо компромисс с колониальной администрацией.

Нкумбула восстановил против себя значительную часть членов АНК тем, что пригласил Франклина на заседание исполнительного комитета АНК, во время которого белый поселенец назвал членов партии «варварами». В последующем для сохранения своих позиций Нкумбула стал применять автократические методы. В мае 1957 года он передал криминальной полиции в Ндоле информацию о неправильном ведении финансовых дел некоторыми деятелями АНК. Хотя, по заявлению Нкумбулы, он сделал это, чтобы освободиться от ряда нечестных лидеров АНК, проведенное криминальной полицией расследование вызвало горькие чувства как у руководящих, так и У рядовых членов партии в «медном поясе». Такой шаг Нкумбулы, сделанный под предлогом борьбы с коррупцией, повсеместно был расценен в качестве попытки поставить под контроль своих политических противников. На следующий год группа разочаровавшихся членов АНК, включая Каунду, вышла из партии и образовала Африканский национальный конгресс Замбии (АНКЗ). Вскоре партия АНКЗ возглавила кампанию против федерации. В ответ колониальная администрация запретила партию, [156] арестовала ее лидеров. Вынося в марте 1959 года решение о запрещении АНКЗ, губернатор Бенсом заявил, что на Панафриканской конференции в Гане были тайно разработаны планы вооруженного восстания в Замбии. Бенсон утверждал, что Нкумбула отверг этот план и вернулся в Замбию досрочно.

Преждевременный отъезд Нкумбулы был, очевидно, вызван заявлениями, сделанными его бывшим другом Хастингсом Бандой, который якобы рассказал Нкруме, что Нкумбула согласен с планом создания федерации. Конечно, администрация Северной Родезии не считала, что Нкумбула настроен против этого плана, во время избирательной кампании она втайне оказывала Нкумбуле помощь, затрудняя действия оппозиционных партий (особенно АНКЗ) и принимая меры для того, чтобы он получил необходимое число «сертификатов вождей», то есть одобрение со стороны лидеров племен.

Хотя такая помощь была полезной для Нкумбулы, он, однако, не мог предотвратить распада АНК. Этот процесс ускорился после отделения от нее АНКЗ. Партия АНК вновь разделилась, и администрация снова зарегистрировала фракцию Нкумбулы, дав ей право на легальное существование. Однако даже колониальные чиновники начали понимать, что ставку на Нкумбулу делать нельзя.

В качестве преемника Нкумбулы был выбран умеренный профсоюзный деятель Лоренс Катилунгу. При этом учитывались его возможности по сдерживанию воинственных настроений профсоюзного движения в исключительно важном «медном поясе», сырье которого как тогда, так и сейчас составляет основу экспорта страны. Однако многие местные лидеры испытывали к Катилунге недоверие, потому что он был связан с африканским обществом «Каприкорн». Стремясь как-то приглушить подобные настроения и в надежде придать Катилунге больший политический вес, колониальные власти ввели его в состав комиссии Монктона, которая занималась изучением вопроса о создании федерации.

АНКЗ в 1960 году преобразовалась в Объединенную партию национальной независимости (ЮНИП). Колониальная администрация прибегла к своей обычной тактике: запрещению партии, аресту, наложению штрафов или заключению в тюрьму ее активистов.

На состоявшихся в ноябре 1962 года выборах ЮНИП одержала победу. Было сформировано первое правительство из лиц с темным цветом кожи. Его главные задачи состояли в получении независимости, а затем в ликвидации федерации и установлении контроля над доходами от продажи меди, которые в то время делились между медедобывающими компаниями и правительством Великобритании. К концу 1964 года эти задачи были в основном решены. [157]

Дата добавления: 2015-07-19