Федерализм.

… Ч.3 ст. 11 устанавливает, что разграничение предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Федерации и органами го­сударственной власти субъектов РФ осуществляется: 1) Конституцией, определяющей одинаковые для всех субъектов РФ рамки их ведения (ст.71 и ст.72 Конституции содержат перечни вопросов, которые находятся соответственно в ведении Федерации и совмест­ном ведении Федерации и ее субъектов); 2) Федеративным догово­ром, который, однако, не может изменить конституционное разгра­ничение предметов ведения; 3) иными договорами о раз­граничении предметов ведения и полномочий. Последнее означает, что формально равные в отношениях с федеральным центром субъ­екты РФ могут реально приобретать разные полномочия при со­блюдении одинаковых для всех конституционных рамок компетен­ции; федеральные органы государственной власти вправе, но не обязаны, заключать с органами власти разных субъектов РФ одина­ковые договоры о разграничении предметов ведения и полномочий.

… То обстоятельство, что в ч.4 ст.5 и ч.3 ст.11 Конституции гово­рится именно об органах государственной власти, а не о Российской Федерации и ее субъектах, показывает, что речь идет не о суверен­ных субъектах международного права, а о государственных орга­нах, осуществляющих конституционную компетенцию Федерации и ее субъектов и полномочных заключать договоры о разграничении той компетенции, не противоречащие конституционному разграни­чению компетенции. Следовательно, договорами

здесь можно регулировать лишь то, что не урегулировано Конституцией.

Асимметричность Федерации имеет и политическую подоплеку. Специфика российского «федерализма» обусловлена начавшимся еще при горбачевском режиме процессом огосударствления собственности (бывшего формально общенародного достояния) при одновремен­ной приватизации, участие в которой стало привилегией некоторых связанных с властью социальных групп. Смысл этого процесса заключается в соединении публичной политической власти и собственности (чем больше власти, тем больше ареал и состав ее собственности).

Отсюда, с одной стороны, стремление региональ­ных политических элит к максимальному обособлению от централь­ной власти (центробежная тенденция, разрушающая целостность го­сударства и в принципе противоречащая федерализму), требования некоторых субъектов Российской Федерации признать их суверени­тет. С другой стороны, этой тенденции противостоит унитаристское стремление центральной власти, которое и позволяет сохранить государственную целостность. В частности, оно выражает­ся в характере финансовой системы, которую никак нельзя назвать федеративной.

Между тем, специфический характер финансовой системы в фе­деративном государстве - это коренной вопрос федерализма. От его решения зависит, станут ли реальностью суверенитет федерации и независимость ее субъектов при осуществлении их полномочий. «Это своего рода «клятва на верность» федеративному государственному строю, поскольку именно в этой связи решается, насколько сильны в действительности государства -члены федерации по отношению к федеративному государству в целом». Федеративная финансовая система строится на сочетании принципов автономности и солидар­ности субъектов федерации. Это означает, что субъекты федерации самостоятельно формируют свои бюджеты, а затем посредством уча­стия в федеральных органах власти решают вопросы оказания по­мощи нуждающимся регионам за счет федерального бюджета. В Рос­сии же центральная власть, помимо субсидий, при формировании федерального бюджета произвольно предоставляет регионам финансовые привилегии, «оставляет» им большую или меньшую часть средств федеральных налогов, в зависимости от того, каковы ее интересы в соответствующем регионе. Поэтому, с одной стороны, «бедные» регионы находятся в существенной зависимости от центра, с другой - «богатые» требуют для себя расширения сферы исклю­чительных полномочий. Таким образом, государственное устройство России - это не федерация, а некое состояние динамического равно­весия между угрозой развала страны и компенсирующей ее унита­ристской тенденцией. В перспективе (если, конечно, прежде не побе­дит одна из конкурирующих тенденций) федеративное государствен­ное устройство сложится не раньше, чем сформируется граждан­ское общество, ограничивающее публично-властное вмешательство в вопросы собственности и отделенное от сферы государства, где ре­шаются вопросы публичной политической власти. И только в такой ситуации возможна федерация.

Дата добавления: 2015-07-16