41 страница

…- Друг, быстрее, прошу тебя! – крикнул Гордон, пригибаясь пониже, чтобы его не задело осколками.

И без того торопливого вортигонта подгонять было не нужно. Проворно огибая громадные обломки разрушенного здания, он умудрился занести за баррикаду уже трех раненых – и это под ураганным огнем страйдера, который злобно сновал за большим полуразрушенным домом, но перебраться через него не мог. Фриман отложив уже раскалившийся от непрерывной стрельбы автомат, принял из трехпалых рук очередного раненого – на это раз это была девушка. Похоже, дело было плохо – раненая зажимала руками огромную рану в животе, из которой вываливались внутренности. Фриман осторожно положил ее к остальным, за опрокинутый кузов грузовика, где к ней подбежал не знающий покоя санитар, уже осмотревший остальных. Их баррикада, кем-то сложенная еще до них из ржавых автомобилей, все еще держалась, но в любую секунду угрожала рухнуть – страйдер не переставал палить по ним издалека.

- Это последняя? – крикнул Фриман, беря вортигонта за плечо.

Пришелец вместо кивка чуть прикрыл большой красный глаз. Остальные были закрыты – пот разъедал их, ручьями стекая по кожистому лбу.

- Отлично, - ученому приходилось орать, грохот вокруг стоял адский, - Надо что-то делать с обороной, долго не продержимся!

- Атака сзади! – заорал кто-то, и в общий шум добавились новые выстрелы.

Фриман, резко развернувшись, тут же получил три пули в грудной щит скафандра и отлетел к баррикаде. Сюда бежали и два Элитных. Вортигонт, мельком оглянувшись на Гордона, сделал плавное движение костлявыми руками, словно разминая их. Между землей и ладонями существа промелькнули едва видимые пучки молний, и вортигонт резко выбросил ладони вперед. Две ослепительные зеленые молнии ударили в грудь одного из синтетов, и тот мертвой куклой отлетел назад, сбивая с ног второго. Фриман, уже поднявшийся, услышал, как вортигонт едва слышно прошептал «Отдай мне жизнь». Второго добивали уже повстанцы.

- Ну ты даешь, - поразился ученый и уважительно похлопал вортигонта по плечу, - Сколько ни видел, все равно не перестаю удивляться, как вы это делаете?

Вортигонт лишь снисходительно прищурился и в почтении склонил голову.

Вот уже четыре часа Фриман кочевал по воронкам, баррикадам и руинам, с головой уйдя в уличные бои, в которые он ввязался. Солнце уже клонилось к закату, но этого он не замечал. Выстрелы стали чем-то неотъемлемым в общей атмосфере, и, когда наступало недолгое затишье, звон в ушах от непривычной тишины был намного мучительнее. Все ближе и ближе Гордон подходил к Цитадели, которая казалась теперь совсем огромной. Стены ее вырастали из за домов совсем близко, казалось, что до них можно было дотянуться рукой. Кабели, тросы и какие-то провода, тянущиеся от нее, расходились по всему городу и уже нависали над головами повстанцев. И, чем ближе Фриман подбирался к Цитадели, тем чаще он отговаривал себя думать о том, как же именно они собрались штурмовать эту поистине неприступную крепость, огромную, почти монолитную металлическую башню. Пока что Гордон полагался на случай – он еще помнил слова одного повстанца насчет того, что «уж если Доктор Фриман сумел завести нас так далеко, то он сумеет придумать, как нам проникнуть в Цитадель». Гордон на это надеялся, хотя и понимал, что шансов очень мало. Но они шли вперед, а значит – они еще живы.

Фримана надолго отвлек от этих мыслей новый его спутник. Ученый чуть не поперхнулся, когда увидел в рядах повстанцев вортигонта, который неумело сжимал дробовик. Впрочем, почти сразу пришелец из Зена прекратил «позориться» и, бросив оружие, помогал людям, чем мог – подносил патроны, кидал гранаты, ходил на разведку в соседние кварталы, а теперь вот – подносил раненых. Вортигонт, казалось, стеснялся и боялся Гордона, но вот уже два часа неотступно следовал за ним, словно тень. И, хотя поначалу Гордона раздражало такое соседство, он быстро привык. Новый зеленокожий спутник оказался неплохим солдатом. Казалось, страха перед боем вортигонт не испытывал вообще. Но, при этом, он избегал атаковать врагов электричеством в присутствии Гордона. Но, когда Фриман все же наблюдал такие моменты, он невольно восхищался этим существом, мощно разбивающим атаки синтетов. Гордон даже начал подозревать, что вортигонт каким-то образом тянет энергию из убиваемых им существ, но не знал, действительно ли это так. А спрашивать было бесполезно – эти существа не выдают своих тайн.

- Доктор Фриман! – заорали откуда-то слева.

- Что?!

- Док, нам надо уходить! – к ним подбежала девушка, вооруженная ружьем, - Баррикада долго не выдержит.

- Ладно! Мы отвлечем страйдера, когда будем уходить, так что он пойдет за нами, тогда вы сможете позаботиться о раненых, - решил Гордон.

- Нужно бежать туда, - подбежавший повстанец указал на перекресток, в центре которого возвышался невесть как уцелевший памятник – большой бронзовый конь, вставший на дыбы.

Отправиться пришлось незамедлительно – страйдер угрожал подобраться еще ближе. Двигались они короткими перебежками, изредка очищая путь от слуг Альянса, которых в этом районе было слишком много – они лезли буквально из всех окон и подворотен. Фриман не знал, справился бы он, или нет, не будь рядом вортигонта. Пришелец, казалось, совсем не устал, да и его молнии не кончались, в отличие от сил сказочных киношных магов ушедшей эпохи. Правда, один раз страйдер саданул по ним из аннигилирующей пушки. Все уже привычно прикрыли глаза, или просто отвернулись. Удивительно, но обошлось без жертв – каким-то чудом никто не попал под обрушившуюся стену пятиэтажного дома. И вот они снова за очередной баррикадой (чем ближе Гордон подходил к Цитадели, тем чаще встречались эти горы автомобилей и кусков бетона). Отсюда страйдера уже можно было достать ракетами. Выстрелов РПГ было мало, поэтому Гордон помогал энергосферами. Шары летели довольно медленно, и два раза из трех ученый промахнулся. Хотя и одного шара было достаточно. Помогал еще и вортигонт – Фриман заметил, что его спутник бьет молниями точно по глазам страйдера.

- А что, глаза у них – уязвимое место? – поинтересовался он, когда страйдер, наконец, с жутким грохотом рухнул на один из домов, проломив стену.

- Порой у синтетов лишь глаза не покрыты защитным металлом, - пояснил вортигонт, тяжело дыша.

Фриман, увидев, что наступило недолгое затишье, начал рыться в багажнике одного из автомобилей – похоже, прежние обитатели баррикады здесь устроили небольшой тайник.

- Никак в голове не укладывается, - пробормотал ученый, доставая из багажника пакет медпомощи, - Что эти самые страйдеры тоже когда-то были обычными живыми существами.

- Комбины в их лице являют нам свои нравы, - пояснил ставший неожиданно разговорчивым вортигонт, - Вплетая свои технологии в тела существ тех рас, что принадлежат Всегалактическому Союзу.

Гордон заметил подбирающегося к их баррикаде солдата и выстрелил.

- Слушай, - сказал он, не отводя взгляда от дымящейся улицы, - Из людей Альянс тоже делает синтетов. А из вас, вортигонтов? Что-то я таких еще не видел.

Вортигонт долго думал, прежде чем ответить. А может быть, просто выдерживал традиционную паузу, как делают почти все вортигонты при разговорах с людьми.

- И из нас делают. Пытаются, отдают много сил и времени, но многие из усилий обречены быть потраченными напрасно. Они стремятся в своих экспериментах сохранить синтетам-вортигонтам их вортисущность, но у них ничего не получается.

Гордон уже догадывался, что эти существа понимают под вортисущностью всё то, что дает им сверхъестественные, с точки зрения людей, способности.

- Поэтому те немногие синтеты, которые они выводят из вортигонтов, больше похожи на тех, кого вы называете сталкерами, - отрешенно сказал вортигонт.

- Что-то те синтеты, которых я видел в Черной Мезе, не напоминали истощенных чернорабочих, - усмехнулся Гордон, но понял, что сболтнул лишнее.

- Свободный Человек прав, - неожиданно быстро ответил вортигонт, но голос его стал напряженным, - Но видоизменял нас не Альянс. А наш господин, мудрый Нихилант. Это – совсем иное. Стать тем, кого вы называли когда-то «грантом», было большой честью для наших братьев. И все родные гранта были очень уважаемы. Были и высшие стадии химической эволюции…

- Доктор Брин тоже твердит об эволюции, - осторожно заметил Гордон.

- Мудрость у каждого своя, - возразил вортигонт, - У Нихиланта своя, а у Всегалактического Союза – своя. Союз мудр, иначе он не покорил бы столько миров. Но их мудрость идет вразрез с нашей.

Фриман усмехнулся и вновь оглядел улицу. И вдруг он даже вздрогнул от неожиданной наглости тех, кто хотел на них напасть – из-за разрушенного кафе к ним открыто шел аж десяток ГО-шников!

- Эй, парни, вы только посмотрите! Вот обнаглели, уже открыто к нам выходят! – крикнул Гордон повстанцам и прицелился.

Выстрел получился точным – респиратор бегущего ГО-шника словно разорвало изнутри. Остальные его товарища в страхе остановились. Кое-кто поднял вверх руки, кто-то даже открыто выбросил свой табельный пистолет.

- Не стреляйте! – крикнул один из ГО-шников, и вовремя – несколько пуль вспороли асфальт у его ног, - Мы безоружны!

Некоторое время в стане повстанцев царило замешательство. Наконец Гордон осторожно вышел из-за баррикады.

- Что это значит? – громко крикнул он, - Чего вы хотите?

- Мы сдаемся, - вымученным голосом сказал другой ГО-шник, - Пожалуйста, не стреляйте. Мы хотим добровольно сдаться.

Фриман переговаривался с остальными членами отряда с минуту.

- Хорошо! Медленно подходите сюда, по одному! И руки показывайте, чтобы в них ничего не было! Малейшее двусмысленное движение – и мы стреляем на поражение!

- Согласны, согласны! – быстро загалдели ГО-шники, и первый из них, нервно дрожа, пошел к баррикаде.

За баррикадой ГО-шников встречали недоверчивым взглядом и презрительными репликами. Те, будто не желая никого провоцировать своим видом, сразу снимали свои респираторы и откидывали подальше, обнажая обычные, человеческие лица. Когда последний ГО-шник вбежал за баррикаду, Фриман, понимая, что его статус того требует, первым заговорил:

- Скидывайте пояса, дубинки, у кого что есть. Добровольно сдаетесь, значит? И что же вас на это подвигло? – Ученый усмехнулся, - Кормить перестали вас, что ли?

Повстанцы дружно захохотали, отчего ГО-шникам стало еще неуютнее, чем раньше.

- Гордон Фриман, - заговорил один из них, - Все слишком сложно, чтобы говорить так категорично. Но, если вам от этого будет легче, то - да. И не только перестали кормить. Нас начали убивать. Свои же.

Ученый замолк на полуслове. Такого ответа он явно не ожидал. Хотя в памяти почему-то сразу всплыли трупы ГО-шников у генератора в Нексусе.

- Хорош сказки рассказывать, - сказал кто-то из повстанцев, - Такого не может быть. Сейчас война, у них каждый солдат на счету.

- Членов Гражданской Обороны начали расстреливать, - ГО-шник по-прежнему обращался к Гордону, - Мы не знаем, почему. Но когда разогнали штаб ГО в Нексусе, кое-кто уже начал подозревать, что от нас хотят избавиться.

- Но почему? – с недоверием сказал Фриман, - Что-то не вижу причин.

- По слухам, - сказал кто-то из ГО-шников, - Слишком много наших переметнулось в Сопротивление, и поэтому Альянс так решил пресечь будущие предательства.

- Мы, как только услышали об этом, - продолжил первый ГО-шник, - Сразу решили сбежать, пока для нас еще не все кончено.

- И сдались нам? – Фриман улыбнулся одними губами, - Нечего сказать, хорошую же вы услугу оказали тем вашим коллегам, которые все еще под началом Альянса!

- А если мы вас тоже начнем убивать, вы куда побежите? – спросила вдруг девушка-повстанец, - К хедкрабам и барнаклам, что ли?

- Мы надеемся на ваше великодушие, - осторожно сказал ГО-шник, - Гордон Фриман, я обращаюсь лично к вам. Я знаю, вас тут крепко уважают, и…

- А на что вы вообще претендуете? – вдруг сказал один из повстанцев, - Вы мучили и пытали мирных людей долгие годы, унижали нас, а теперь ждете, что вас примут тут с распростертыми объятиями только потому, что вам прищемили хвост?

ГО-шники мрачно смотрели на повстанцев. У каждого из них сейчас внутри происходил переворот.

- Мы готовы служить Сопротивлению до конца, - тихо сказал один из них.

Фриман молча прошелся перед ними и подошел к говорившему.

- Как тебя зовут?

- Офицер GD124… то есть… меня звали Карл.

- Так вот запомни, Карл, Сопротивлению не «служат». Отвыкай от этих своих Альянсовских замашек. Сопротивлению отдают жизнь и душу. Привыкай, вам еще предстоит долго воевать.

На лицах ГО-шников отразилось неподдельное облегчение. Кое-кто из повстанцев недовольно заговорил, но остальные их угомонили.

- Спасибо вам, - ГО-шник хотел было пожать руку Гордону, но не решился.

- Повезло вам, что среди ваших я знал парочку парней, которые оказались неплохими малыми, - проворчал Гордон, - Но не думайте, что вам сразу дадут оружие! Недельку побудете на подхвате, а там и увидим, можно ли вам доверять до конца…

- Спасибо вам, - и ГО-шник невольно посмотрел на улицу, туда, откуда они пришли. Больше им нечего было делать на той стороне, среди не-людей.

Гордон машинально проследил взгляд бывшего ГО-шника и увидел на дороге труп того офицера, которого он несколько минут назад застрелил, еще не зная о его намерениях сдаться.

- Слушай, - несмело сказал он, глядя на тело, - Ты прости… Нехорошо получилось.

- В конце-концов каждый из нас заслужил такую участь…

Их прервал какой-то дикий грохот, раздавшийся сзади, со стороны памятника. Все обернулись. Сначала были слышны лишь крики и железный лязг. Затем, из ближайшего переулка на бешеной скорости вылетели аж три трупа солдат Альянса и со всей силы ударились о стену. Вслед за ними оттуда вылетел старый ржавый автомобиль. Машина на огромной скорости влетела в гранитный столб, на котором возвышался бронзовый конь, и статуя медленно упала, пробив стену ближайшего здания.

- Нет, Пёс, стой! Вернись!

Фриман узнал голос. И, сорвавшись с места, побежал к поваленному памятнику. Из переулка выскочила огромная железная фигура, наминающая гориллу и, задев постамент памятника, побежала вглубь улицы.

- Гордон! – Калхун появился следом и нельзя сказать, что ему не удалось эффектное появление.

Он был испачкан в саже, на щеке краснели свежие царапины от зубов хедкраба, а глаза горели испугом и злобой. Гордон подбежал к другу и даже замер, ударившись об этот взгляд.

- Барни, что ты тут… Где ты так долго был?!

Пес невдалеке взвыл, заметив Гордона и принялся крушить поваленный набок, давно покинутый БТР.

- Вот ты где! А я из Нексуса пошел за Псом, к главной площади, - Барни все еще не мог отдышаться от долгого бега, - Эта тварь бежит от самого обелиска, проламывая башкой стены…

И Барни злобно покосился на робота.

- По крайней мере, и он, и ты в порядке, - расслабился Фриман, - Может, у него что-то внутри заклинило или кто-то его перепрограммировал?

- Держи карман шире! – махнул рукой Калхун, - Пёс ищет Аликс, он к ней всегда был очень привязан… Фу, что это за мерзость рядом с тобой?

Гордон обернулся, и увидел, что вместе с повстанцами за ним подбежал и вортигонт. Ученый с сарказмом посмотрел на друга.

- Убери эту тварь, пока я не вышел из себя! – мрачно сказал Барни и отвернулся к Псу, который бил кулаками по земле, ожидая Калхуна.

Вортигонта прошлось отвести в сторону.

- Никогда не мог привыкнуть к ним, - проворчал Барни.

- Зря ты так…

- Пустое, - махнул рукой Барни, - Ты лучше скажи мне, что мне с этой махиной делать? Похоже, он вбил себе э… в голову, что Аликс в Цитадели.

Они вместе подошли к Псу. Робот стоял у ребристой железной стены Альянса. Сама Цитадель, вырастающая за этой стеной, казалось очень близкой, словно до нее было всего несколько метров, но из-за огромных ее размеров нельзя было понять, насколько это ощущение реально. Пес взвыл, глядя на громадный шпиль, уходящий в небеса и с грохотом обрушил свои кулаки на железную стену.

- Не думаю, что Аликс понравится, если он нарвется на неприятности, - заметил Гордон, - Может, лучше отозвать его?

- Ага, черта с два! – обреченно улыбнулся Барни, - Сам останавливай.

Робот вдруг забегал еще быстрее и вдруг обхватил один из сегментов стены мощными руками.

- Нет, Пёс, нельзя! – Калхун подбежал к роботу и замахал руками, - Так не получится! Не надо…

Но стена, поддавшись невообразимой силе робота, тяжело заскрежетала и загудела. Лязг металла больно резанул по слуху. И Пёс медленно поднял часть стены, обнажая канализационное отверстие без крышки люка.

- Чтоб меня… - прошептал Барни, ошеломленно переглянувшись с не менее пораженным Гордоном.

- Ничего себе, - Гордон смотрел то на робота, то на поднятую часть стены, - Это сколько же он тонн поднял?.. Вот это пёсик…

Робот оглянулся на Фримана и призывно взвыл.

- Эй, приятель, по-моему, он хочет, чтобы ты лез туда, - Барни взглядом указал на канализацию, - Цитадель в нескольких метрах, наверное, этот проход ведет к ней?

- Ну, не знаю…

- Давай-давай, - поторопил его Калхун и даже подтолкнул вперед, - Это же такой шанс! Быстрее, долго он стену продержать не сможет.

Фриман осторожно залез в канализационный люк, косясь вверх и в любую секунду ожидая, что многотонный кусок железа сейчас оставит от него лишь кровавое пятно. Но Пёс все еще удерживал стену.

- Что-то мне это не нравится, - с сомнением сказал ученый, - Ты хотя бы отряд мой прими…

- Давай, друг, не дрейфь, - подбодрил его Калхун, - Удачи тебе там! Смотри не суйся на риск понапрасну.

- Не беспокойся, - Гордон уже начинал обретать уверенность и даже азарт, - И не в таких передрягах бывали. Ты тоже подтягивай своих как можно быстрее. А я попытаюсь пока найти Аликс.

И он, махнув рукой, начал спускаться вниз по ржавым перекладинам лестницы.

- Гордон! – услышал он сверху, - Если увидишь там доктора Брина, скажи ему, чтобы шел на х…

Грохот стены, которую, наконец, опустил Пёс, заглушил последнее слово. И Фриман, улыбнувшись, спустился вниз, в мокрый туннель. О, он передаст, он обязательно передаст эти слова Администратору. И еще добавит кое-что от себя…

Туннель оказался коротким и неожиданно теплым. Долгое время Гордон, видя перед собой темный конец коридора, думал, что это просто поворот. Но, когда он дошел до него, он чуть не сорвался в бездонную, огромных размеров пропасть. Прямо перед ним, в нескольких метрах, из самых недр Земли вырастала громадная железная башня удивительной асимметричной архитектуры, которую люди метко окрестили грозным, полностью подходящим ей словом – Цитадель.

Глава 13. Наши Покровители ^^^

Логику не-людей людскому уму понять не дано. Что движет строителями из иных миров? Стремление к рациональности? Или нечто большее? Человек, строящий для себя жилье, думает об удобстве, прочности, эстетике, тепле, иногда – о роскоши. Но какие же непостижимые понятия существуют, кроме этих, у строителей с других планет, если за счет них они пренебрегли красотой, симметрией, гармонией?

Глядя на Цитадель, Гордон понимал – в ней главное не внешний вид, или материал, из которого она сделана. Все в ней – и форма, и материал, каждый изгиб были подчинены единственной цели – функциональность. Сказать, что Цитадель огромна – значит не сказать ничего. Гордону вспомнился старый отечественный фильм, герой этой картины употребил в такой ситуации слово «колоссальный». Цитадель была колоссальна. Стоя так близко от ее железных, идеально гладких стен, Фриман ощущал себя ничтожной букашкой, микробом, тараканом, которого этот металлический монстр даже не заметит, как раздавит.

Ученый стоял на краю пропасти, далекое дно которой скрывал седой туман. Цитадель росла из самых глубин Земли, словно пробила кору планеты изнутри. Как коварная плотоядная личинка овода, которая развивается в теле хозяина и в один прекрасный день прорывает его кожу, тянется окровавленной головой к свету. Словно гигантский указующий перст, эта невообразимая башня острым мечом вонзалась в небеса, уходя выше облаков, туда, куда даже птицам нет дороги. Туда, откуда пришли новые хозяева Земли. Ее стены не имели прямых или тупых углов, и от этого она еще больше напоминала меч с острыми тонкими краями. Даже приближаться к этой громадине казалось смертельно опасным. Она монолитным столпом стояла перед ученым, недвижная и мертвенно холодная, но все равно она словно дышала, жила. Как гигантский организм, она подрагивала, шумела, а откуда-то снизу, там, где она уходила в землю, шел жар. Изредка какие-то из ее частей приходили в мощное и грузное движение – пласты металла, огромные продолговатые блоки с шумом и паром опускались вниз, с гулом ударяя о землю, а затем снова поднимались вверх, на свое место. Цитадель жила своей жизнью, ее выступающие ребристые части, еще секунду назад казавшиеся неотъемлемым ее целым, вдруг начинали грузно двигаться вдоль нее. Она дышала, работала, словно огромный насос, выкачивая из планеты последние капли ценных ресурсов. Сосчитать ее стены из-за ее размеров и абсурдности было невозможно. От краев пропасти к ней со всех сторон тянулись навесные мосты, по некоторым из них изредка проходили тощие, похожие на тени, фигуры. Ниже мостов, даже ниже той канализационный пещеры, в которой стоял Гордон, от стен пропасти к стенам Цитадели тянулись толстые трубы, перекладины, балки, провода. Цитадель была словно искусственный орган, вживленный в тело больного. Огромный металлический шпиль не пускал сюда солнечного света, и поэтому здесь всегда было темно. А тем более сейчас, когда солнце уже зашло за горизонт. Фриман, чувствуя, что у него кружится голова, осторожно подошел к краю пропасти – и откуда-то у него из-под ног с писком рванулась вперед стайка летучих мышей. Гордон отпрянул назад. Нет… нельзя так сразу. На дне этой пропасти и так покоятся сотни несчастных.

Фриман наконец немного отошел от первого шока при виде Цитадели вблизи. Он присел у края пропасти и задумался, глядя на металлические стены, отливающие бирюзовым отблеском.

«Всего лишь большой кусок железа, - пытался внушить себе он, - И потом, у меня все-таки есть шанс. Цитадель не монолитна, у нее есть какие-то движущиеся части - насосы, отдушины, или что там еще… А значит, должны быть отверстия, лазейки. Я нахожусь ниже уровня земли, а значит, тут нет нормальных входов, и эта часть Цитадели снаружи не охраняется. И правильно – вряд ли до меня был дурак, который сюда сунулся бы… Внизу к Цитадели тянутся какие-то трубы, достаточно толстые, чтобы пройти по ним….».

И Гордон решил – будет идти вдоль краев пропасти до ближайшей трубы и смотреть, нет ли в стене Цитадели хоть какой-нибудь лазейки, щели, изредка открывающегося отверстия. И он осторожно подошел к краю обрыва. Мелкие камешки посыпались вниз, в черную пустоту. Ученый нервно сглотнул и отвел взгляд повыше, решив не смотреть вниз. Невдалеке, насколько ученый мог видеть сквозь легкий туман, на скалистом уступе в стене пропасти стояла на трехногом станке продолговатая лампа холодного света. По логике туда и нужно было направиться. Ведь кто-то, кто ставил эту лампу, как-то оттуда ушел. И Гордон осторожно поставил ногу на уступ чуть ниже края пропасти.

Где-то закаркала ворона, сверху загудела канонада далеких взрывов. Гордон еще раз вдохнул холодный воздух и передвинул вторую ногу еще ниже, на другой выступ. Пальцы левой руки – в первую попавшуюся трещину в скале. Правую руку – чуть ниже, наугад, под какой-то торчащий камень. Снова левую ногу чуть ниже, правее… Тело настолько сильно прижималось к отвесному краю пропасти, что грудной бронещиток костюма мерзко скрежетал о камешки. Пот гулко капал вниз, растворяясь в пустоте пропасти, превращаясь в этот легкий пепельно-серый туман. Фриман уже не считал, сколько он прошел таким вот способом, и сколько еще осталось. Но, спустя десять минут, уже сходя на большой уступ с яркой белой лампой, он вспомнил, как несколько лет назад он вот так же, боясь дышать, шел по краю отвесных скал каньона, в тысяче с лишним метрах над горной рекой.

Лампа была лишена проводов и вообще каких-либо признаков того, что ее можно открыть, чтобы вставить аккумулятор. Просто монолитные стекло и металл. Гордон отвернулся. Скалу под его ногами сильно тряхнуло – еще одна из продольных частей Цитадели резко опустилась вниз, ударив по дну пропасти, совсем как те вибрационные устройства, которые защищали Нова Проспект от полчищ муравьиных львов. Фриман прищурился и поправил покосившиеся от удара очки. Ему, что, показалось? Да нет, отъезжающий вверх-вниз фрагмент Цитадели, уйдя вглубь пропасти, открыл небольшую щель в стене гигантской башни, совсем неприметную, и если бы внутри не блеснул свет. Гордон ее бы и не заметил… Значит, там есть свет! Ученый улыбнулся – ну вот и шанс протиснуться внутрь. Щель была довольно узкой, и он сомневался, пролезет ли в нее в таком громоздком костюме, но попробовать стоило.

Фриман осторожно свесил ноги вниз и встал на толстую трубу, шедшую к телу Цитадели. Из щели валил пар теплого воздуха, наверное, это было что-то вроде вентиляции. Но строить догадки было некогда – фрагмент большого механизма вновь опускался, открывая эту брешь в крепости Альянса. Но когда прямоугольная колонна, движущаяся вниз вдоль металлической стены, с силой ударила о дно ямы, ноги Гордона соскользнули с гладкой трубы. Вскрикнув, ученый рванулся всем телом вперед и упал прямо на верхушку колонны. Но огромная махина не дала даже секунды, чтобы перевести дух – и фрагмент Цитадели снова с гулом начал подниматься, сначала медленно, аз тем все быстрее. И Гордон, вздрогнув, мигом протиснулся в щель, словно напуганное светом фонарика насекомое. И отверстие за его спиной тут же закрылось – колона ушла вверх.

Ученый быстро оглядел себя – ему показалось, что при падении что-то лязгнуло о металл колонны. И действительно – он не нашел у себя на поясе пистолета. Оружие, видимо уже покоилось на дне пропасти, вместе с мусором и перегнившими телами людей и животных. Ну что ж, хотя бы автомат остался при нем. Были еще гравипушка и монтировка, но сейчас почему-то Фриман увереннее себя чувствовал с автоматом в руках. Еще неизвестно, в какую часть Цитадели он попал. Но ведь все-таки попал. Гордон довольно усмехнулся. Он все-таки пролез внутрь.

Он сделал несколько шагов вперед, на свет. Здесь стояла почти такая же лампа, и только теперь он огляделся. Если бы кто-то попросил бы его описать то, что он увидел, он бы сказал только: «Металл, металл и колонны». Это почти не поддавалось логике. Гладкий, с бирюзовым отблеском, сплав образовывал высокие своды, металлические угловатые колонны испещряли пространство вокруг, а стены с резкими углами и выступами создавали впечатление, будто человек попал в чрево огромного животного, запутавшись во внутренностях, ребрах и сосудах. Кое-где в стенах иногда открывались щели, через которые было видно пропасть – похоже, двигающиеся части были по всему периметру огромного шпиля. И не было ни одного звука, кроме гула идущих вверх и вниз квадратных колонн снаружи.

Гордон решил не нарушать этой, если можно так сказать, тишины. На этот раз все было очень серьезно. Это уже не улицы, где, если надо, могут прикрыть свои, или можно убежать, спрятаться. Это – логово Альянса на Земле, и бежать отсюда некуда. Гордон напомнил себе, за кем он сюда пришел. Вот только получилось бы добраться без приключений… Усмехнувшись про себя от такой наивной мысли, ученый наконец пошел вперед, осторожно ступая между колоннами, углубляясь в лабиринт нечеловеческой архитектуры. Плитки, которыми был выложен пол, были каменными, но, опять-таки, очень гладкими, даже чересчур. Кое-какие стены не были составлены из монолитного металла – напротив, они были наборными, являя собой непостижимую мозаику из длинных полосок коричневого металла, расположенных в неуловимом геометрическом порядке. Лабиринт расходился в стороны уже много раз, и приходилось полагаться только на интуицию. И, чем дальше Гордон шел, тем больше он поражался размерам этого места. Шум позади затихал, Гордону даже становилось жутко от того, насколько далеко он зашел. В его голове даже мелькнула мысль – а что, если он просто заблудится в этом невообразимом лабиринте?

Дата добавления: 2015-11-16