40 страница

- Быстрее, наши зовут, - сообщил повстанец и побежал к колоннам Нексуса, откуда им махали руками еще несколько повстанцев.

Пришлось отправиться к ним. На бегу Гордон увидел, как какой-то несчастный повстанец пытается к ним присоединиться. Но его решение перебежать через всю площадь было совсем не удачным. И так уже было понятно, что для него все кончено, как только загрохотала пушка страйдера. Но, в последний раз оглянувшись, Фриман все-таки успел увидеть, как страйдер точным и легким движением проткнул грудь еще живого человека одной из своих острых ног. Гордон отвернулся.

Только благодаря тому бедняге они смогли добежать до остальных без потерь. Повстанцы, прячущиеся за колоннами, выглядели подавленно, один даже, забыв об опасности, понуро прохаживался невдалеке, что-то шепча себе под нос.

- Гордон Фриман! – его оглядели с ног до головы, - Что-то видок у вас потрепанный!

Кто-то засмеялся.

- Не до марафета было, - коротко отшутился Гордон без малейших признаков улыбки, - Что тут у вас?

- Сами видите, - махнул рукой один из парней, по-видимому, главный в отряде, - Комбины Забросили к нам трех страйдеров, эти подонки перебили большую половину моих ребят. Но нам все же удалось убить двоих.

И он указал рукой в дальний конец площади, где грудой угловатых конечностей валялись две дымящиеся биомеханические туши.

- Это как же, позвольте узнать? - уважительно посмотрел на него Гордон.

- Как обычно, из РПГ. Проблема в другом… Этот страйдер уже ранен, его добить всего-то надо. Но у нас остался всего один выстрел из РПГ. Если промахнемся, пиши пропало, пули эту тварь не берут…

- Так… задумался Фриман.

- Кто тут у вас самый меткий стрелок, - вдруг спросил Эдди.

- Кончились стрелки, - сказал кто-то, - Можем, конечно, попробовать, но никто тут особо не умеет с ракетницами обращаться. Один уже себе все плечо сжег.

- Попасть в него, в общем-то, не проблема, - задумчиво сказал Эдди, взвешивая в руках РПГ, - Если бы он не метался, как ошпаренный.

- Есть идея, - подал голос Фриман, - Кто-нибудь рискнет и отвлечет его, пока Эдди прицелится.

- Верно, док! Ну-ка, кто тут у нас не боится сдохнуть без покаяния? Становись в очередь!

- Нужен кто-то опытный, - более серьезно сказал командир отряда, - Кто-то, кто уже имел дело со страйдерами и…

- И тот, у кого есть защитный костюм? – усмехнулся Гордон и оглянулся, - Ладно, решено, иду я. Пару раз я с такими сталкивался…

- Док, вы не обязаны, - начал было командир.

- Закрыли тему! Пора бы уже и оправдать свою репутацию, - Фриман отложил в сторону тяжелый автомат, бежать лучше налегке, - Ну-ка, у кого найдутся лишние батареи для жилетов ГО?

Отозвались сразу три человека. Общими усилиями собрали целых четыре батареи (за одной из них один из парней даже ненадолго сунулся под пули, к трупу товарища). Костюм зарядили почти полностью, это придало некоторой уверенности. Правда Фриман совсем «вовремя» вспомнил было про аннигилирующую пушку, но ему неуверенно пообещали, что когда страйдер ранен, он не тратит силы на тяжелое оружие. Тон, которым это было сказано, и ироничный взгляд Эдди убавили появившуюся было уверенность. Гордон еще раз проклял Брина и даже покойного Нихиланта, и выбежал из-за колонн.

- Эй, ты, я здесь! – крикнул он и замахал руками, - Свободный Человек в собственном соку, бесплатно! Ну давай, иди же сюда, гадина…

Страйдер, казалось, удивился этому наглому маленькому человечишке в оранжевом. Но описание совпали с директивами – человечишка несомненно был тем, кто по протоколам и каналам связи проходил как Нарушитель Номер Один. Нет, страйдер не думал о возможности выслужиться или чести убить самого главного преступника. Просто он увидел приоритетную мишень. Она стоит десяти обычных людей. И синтет, изящно развернувшись, пошел на Нарушителя.

Фриман, подпустив страйдера поближе, кинулся бежать, подводя его к Эдди. Сердце бешено колотилось. Ни о какой защите он не думал, не думал он и о том, что его сейчас может не стать. Он считал удары ботинок о мостовую, считал шаги, считал секунды…

Страйдер трубно взвыл. Рана в брюхе не дала ему нормально прицелиться, и хлесткая очередь плазменных зарядов полоснула перед ним с гигантским разбросом. Гордон ощутил, как две пули ударили в его спину, но это только придало ему ускорения. Костюм нещадно завизжал, то ли сообщая о какой-то неисправности, то ли о резком падении, но Гордона это не волновало. Кровь все еще бежала по жилам.

- Эдди!!! – в этом крике вылилась сумасшедшая гамма эмоций, - Сколько еще можно ждать?!

Но выстрела так и не было видно. Фриман не знал, что технику всего лишь мешает одна из колонн здания… Гордон бежал вперед, и его мозг сверлила лишь одна мысль «Когда?!». И вдруг он ощутил, резкую боль в колене, словно сустав согнулся в обратную сторону. И ученый полетел вперед. Он так и не смог ничего понять, и, даже когда он звучно грохнулся о мостовую, он думал лишь о секундах. И только в следующее мгновение он оглянулся – огромная, высотой с трехэтажный дом, фигура страйдера нависла над ним, неумолимо приближаясь и поливая все перед собой пулями. Гордон попытался вскочить, но что-то словно схватило его за ноги.

- Внимание! Экстренная ситуация! Заклинены узлы два и пять! Срочно прекратить работу и покинуть H.E.V! Автозамки заклинены…

Фриман отчаянно пытался ползти, хотя бы согнуть ноги – но коленные суставы костюма замерли намертво. Ученый, застонав от бессилия и страха, попытался ползти на руках, но прополз не более двух метров, когда перестала сгибаться левая рука.

- Связка номер семь не отвечает системе! – холодный голос динамика скафандра не был слышен в грохоте, царящем вокруг.

Фриман, поняв, что это конец, обернулся на тень, которая его накрыла. Страйдер, догнав наконец жертву, занес над ногу с острым концом. И в ту же секунду в его бок влетела небольшая ракета, мгновенно взорвавшись. Лицо Гордона обдало чем-то красноватым, посыпались искры. И синтет, потеряв равновесие, медленно рухнул набок, мелко подрагивая. Больше он не смог подняться.

Грохот еще не стих, а Эдди уже подбежал к совершенно ошалевшему Фриману.

- Что? Что с тобой?!

- Костюм заклинило…

- Ну тогда не обижайся, - улыбнулся техник и со всей силы ударил ногой Гордону в поясницу.

Туда, где находился операционный блок костюма.

- Эй, что за… - попытался отскочить Гордон, и с удивлением понял, что ему это удалось.

Ученый, не веря, что он снова может двигаться, поспешно вскочил и ошеломленно смотрел то на все еще подрагивающего страйдера, то на техника, который уже снова отпивал из очередной бутылки.

- Что, обделался? – Эдди усмехнулся и поймал на себе недовольные взгляды повстанцев.

- Ты бы еще больше подождал! – набросился на него Гордон, - Я чуть не помер, пока ты сопли жевал… Что это было? Что с костюмом?!

- Я тебе сразу говорил, что костюм после ремонта может барахлить, - пожал плечами Эдди, - Не говори, что я не предупреждал.

- Черт бы побрал этот костюм и вас всех вместе с ним…

Гордон минуты три отходил от пережитого, медленно прохаживаясь в стороне и полностью уйдя в себя. Повстанцы благоразумно не трогали его, и пока что о чем-то разговаривали с техником. Гордон краем уха уловил их разговор. Что-то о еде и будущей жизни без Альянса…

- Все, идем, - наконец позвал он Эдди, - До Цитадели рукой подать. А Барни нас скоро догонит.

Они оба быстро распрощались с повстанцами, которые предпочли остаться здесь – кто-то должен был держать оборону Нексуса, чтобы генераторы не восстановили. Но, как сказали они, совсем рядом тут останавливался другой, более крупный отряд, так что Гордон и Эдди могут к ним присоединиться. Еще раз попрощавшись, они разошлись. И только у самых ворот Эдди вдруг остановился.

- Иди дальше сам, - неожиданно серьезно сказал он, - Я остаюсь.

- Почему? – Гордон действительно удивился.

- Потому, - не слишком-то любезно буркнул техник, - Потому что я так решил. Я знаю, тебе неприятно мое общество, да и мне…

- Послушай, - торопливо сказал Фриман, - Что бы мы там не наговорили за все это время друг другу, я… Ты не должен заставлять себя остаться.

- Я вообще никому ничего не должен!

- Барни мне рассказал про тебя, - и Фриман осекся, - Про то, кем ты был.

Эдди молча посмотрел на Гордона, и взгляд его уперся в серое небо.

- Тем хуже для нас обоих, - сказал он наконец, - Я хочу остаться один. Бывай, док…

- Может, все-таки…

- Кто-то все равно должен остаться у этих ворот. Их ведь могут попытаться заварить, засыпать, перекрыть. Иди. Прощаться я ненавижу. Так что давай…

И он отвернулся. Гордон посмотрел в спину старому технику. Тому, кто был врагом, а затем незаметно стал другом. Но это бывший палач ГО, так привыкший к убийствам, прав. Слова тут излишни. И Фриман, развернувшись, пошел вперед, пошел, не оглядываясь….

…- Отвратительно, - поморщился офицер Элиты, оглядывая крышу Нексуса, покрытую трупами солдат, обломками штурмовика и прочими следами недавнего хаоса, царившего тут.

Его отряд подоспел слишком поздно – тупой, как пробка, десантный корабль высадил их на другой конец здания. И сейчас его солдаты лишь прохаживались среди тел, подбирая амуницию мертвых товарищей. Никто не чувствовал ни жалости, ни грусти. Чувствовать – жалкий удел людей. Офицер Элиты чувствовал лишь досаду оттого, что опоздал на бой, злобу за то, что поганый Нарушитель перебил столько военных единиц, и презрение к мертвым, лежащим тут. Не справиться с какими-то двумя людишками… Элитный с нерадостной улыбкой подумал, что все они правильно сделали, что умерли. Ведь проступки такой тяжести Консул не прощает.

- Офицер, тут несколько раненых, - сообщил подошедший солдат, - Солдаты, шесть единиц. Куда их?

- Грузите в капсулу. В Цитадели их ждет лечение и повторное обучение.

Наблюдая за погрузкой едва живых синтетов, Элитный думал о том, что хорошо бы еще собрать с трупов все снаряжение, броню и респираторы. В такое время нельзя разбрасываться амуницией – эти бронежилеты могут еще не раз одеть все новые и новые солдаты. Но его мысли прервал возглас:

- Офицер, здесь еще один выживший! Это офицер Элитных войск Альянса.

Элитный резко обернулся и быстро пошел к двум солдатам, поддерживающим под руки раненого офицера. Тот пытался ровно и с подобающим достоинством держать голову и одной рукой зажимал рану в боку. Похоже, пуля вошла прямо между грудной и спинной частью брони.

- Назовите себя, - строго, но без лишней жесткости, потребовал Элитный.

- Офицер Элитных войск Альянса, номер СЕ121007, - раненый держался довольно мужественно. Его голос был слаб, но не утратил прежней властности.

- Рад, что вы живы, офицер, - ровно сказал Элитный, - Уверен, вас поправят в два счета. Мы отвезем вас в Цитадель, и там вам окажут помощь.

Это не было проявлением доброты. После полной и окончательной обработки, которой СЕ121007 в свое время избежал, этот Элитный не умел проявлять и без того скудные эмоции. Это было не искренней заботой, а скорее негласной солидарностью между офицерами Элитных войск.

- Эй, офицеры! Спокойно, мы свои.

СЕ121007 слабо повернул голову – откуда-то из-за контейнера к ним вышли два ГО-шника. Руки они разумно расставили немного в стороны, показывая, что они безоружны. Солдаты замерли, подозрительно глядя на появившихся.

- Мы – операторы аннигилирующей мортиры, - Еврей сделал шаг вперед, - Хотели помочь вам, как только вся эта канитель началась, да только ворота заклинило. Только сейчас справились.

Элитный еще секунду смотрел на двух ГО-шников. И кивнул солдатам:

- Расстрелять.

Дважды приказание повторять не пришлось. ГО-шники даже не поняли, что произошло. Так и не издав ни звука, они упали. Офицер СЕ121007 в ужасе посмотрел на Элитного, который уже отвернулся от казненных.

- Что вы… что вы делаете, офицер?! – задыхаясь от негодования и шока, прохрипел он, - Как вы могли… расстрелять своих?!

- Успокойтесь, - жестко сказал Элитный, - Я выполнял приказ Консула.

- Но они не сделали ничего преступного! Они же свои… Как вы могли? Альянс не может убивать своих…

Элитный поморщился – время для препираний было сейчас самое неподходящее. Так ничего и не ответив, он приказал отнести СЕ121007 в капсулу. Проследив, чтобы спасенного положили отдельно от обычных солдат, он поспешил дать команду к отлету…

…Гордон даже и не знал, сожалеть ему, или нет. С одной стороны, он уже не относился к Эдди так, как вначале, и даже по-своему понимал его. Техник был хорошим специалистом, опытным солдатом. Но с другой стороны… его поведение все равно как-то не состыковывалось с моралью Фримана. Да и тем более, он давно уже пообещал себе, что не будет больше брать спутников. Барни – исключение, за него Гордон волновался меньше всего, Калхун воевал долгие годы и не нуждался в опеке. А вот остальные… Так что сейчас он даже ощущал некоторое удовольствие от свободы передвижения и ощущения независимости. Что ни говори, наверное, он действительно был рожден любить свободу.

Он уже успел настроиться на задорный боевой лад (вид очень близкой Цитадели только раззадоривал его), когда услышал шум и гомон впереди, в ближайшем дворе. Гордон, пожав плечами, решил завернуть туда – все же голоса были человеческие, и, раз там собралось столько повстанцев, значит, там могло происходить что-то интересное. И он даже не представлял, насколько окажется прав.

В довольно большом дворе, зажатом между тремя многоэтажками, собралось не меньше тридцати повстанцев. Некоторые из них не имели лямбды на рукаве, а кое-кто и вовсе был одет в прежнюю робу гражданина города. Но все они с веселыми, даже яростными криками смотрели куда-то вглубь двора.

- Что здесь происходит? – Гордон тронул одного из кричащих за плечо.

- Шоу века! – отмахнулись от него, даже не обернувшись.

Ученый начал пробираться ближе к центру толпы. Вдруг мелькнуло знакомое лицо. Гордон узнал медика, с которым он недавно встретился в туннеле.

- Триггер!

- А… - поименованный, казалось, даже опешил от удивления, - Как вы тут оказались, доктор? Я думал, вы…

Но Триггер поспешно замолчал, боясь сказать не то. Гордон даже не обратил на это внимание.

- Я только из Нексуса. Я смотрю, ты сумел-таки выбраться из того туннеля?

- Конечно, - повстанец снова обрел самообладание, - Даже нашел своих… то, что от них осталось. Вон, видите, мой друг Шульц стоит.

И он указал в сторону, где точно так же кричал, подняв вверх кулак, широкоплечий парень, увешанный патронажами и автоматными рожками.

- Рад за тебя, - Гордон попытался привстать на цыпочки, чтобы разглядеть, что было впереди, - А что тут происходит?

Но Триггера уже оттеснили в сторону другие повстанцы, спешащие подойти поближе. Фриман, махнув рукой, тоже начал пробираться вперед. И вдруг толпа взревела еще громче, Гордону показалось, что из соседнего двора сюда насильно втащили кого-то. Ученый продрался еще ближе, и убедился, что так и есть – пара здоровенных повстанцев пинками втолкнула во двор высокого ГО-шника со связанными за спиной руками. Толпа приветствовала пленного радостной руганью, в офицера (явно высшего) полетел брошенный кем-то камень.

- К черту этот респиратор! – крикнул кто-то, - Пусть эта тварь посмотрит нам в глаза!

Один из конвоя ухмыльнулся и, отключив вакуумные зажимы, сорвал респиратор с лица ГО-шника. Пленник с бледным худым лицом поморщился от резанувшего по глазам яркого света.

- Кто это? – коротко поинтересовался Гордон разглядывая ГО-шника, которого вели к центру бывшей спортивной площадки со ржавыми турниками.

- Ой, это вы, Доктор Фриман? Они ведут самого начальника Гражданской Обороны города, неужто не видите?

- Славный зверек нам попался, - сказал кто-то, - Подонок сейчас заплатит сполна!

Триггер тоже подобрался поближе, и замер, когда увидел, кого привели повстанцы.

- Бей эту скотину!

Какой-то парень подбежал ближе всех к пленному и с размаху ударил его в живот. Начальник ГО со стоном согнулся пополам. К нему кинулись еще пара разъяренных повстанцев, но один из конвоирующих отогнал их. Затем, довольно грубо подняв пленного за связанные запястья, снова пинком подтолкнул его вперед.

- Так ему и надо, этому гаду, - с удовлетворением сказала какая-то женщина, стоящая рядом с Фриманом, - Это по приказу этой сволочи нас унижали и избивали столько лет!

- А как же Брин? – машинально спросил Гордон, - Разве не он приказывал сверху?

- Вот еще! – фыркнула женщина, - Брин не станет раздавать указания по всяким мелочам. Весь беспредел – на совести вон того зверя. Он и бежал, как крыса – без оглядки, прячась даже от своих. Еще бы, ему теперь и свои – чужие…

- Ничего, сейчас мы его отделаем с душой! – воодушевленно сказал стоящий рядом повстанец, - Главное, чтобы мучался подольше, как мучались мы…

- По-моему, - покосился на них Гордон, - Он заслуживает честной смерти от пули. Если не ошибаюсь, так всегда поступали с пленными офицерами, а ведь он все-таки офицер.

- Предатель он! – повстанец хотел было еще что-то сказать, но его прервал крик.

- Всем тихо!

Толпа послушно затихла, хотя в поставленного перед ней начальника ГО полетела еще пара камней. Удары пленный сносил молча, мутно глядя куда-то перед собой. Заговорили те, кто его привели – по-видимому, командиры отрядов.

- Вам не надо объяснять, кто это, и в чем он виновен, - громко сказал один из них, презрительно покосившись на пленного офицера, - Это с его совершенно осознанного приказа били, калечили, обыскивали, издевались…

С каждым словом толпа гудела все громче. Каждый невольно вспоминал, что вытерпел он сам от произвола ГО-шников за последние годы.

- К чему перечислять? – продолжил дюжий командир отряда, - Этот предатель, добровольно занявший такой пост, заслуживает смерти, это даже без вопросов. Мы решили, что для такой скотины…

Говорящий не удержался и ударил начальника ГО по почкам, под одобрительный гул толпы.

- Что для него будет слишком большой честью умереть от расстрела. И поэтому…

Командир отряда сделал паузу. Толпа слушала его с предвкушением, с каким ребенок разворачивает сладкую конфету.

- Поэтому мы решили, что для него в самый раз будет та смерть, которой в старые времена награждали самое презренное человеческое отребье – смерть через повешение.

Толпа радостно взревела, вверх взмыли кулаки, некоторые даже принялись пались из автоматов. Каждый второй изрыгал проклятья этому человеку со связанными руками, который, казалось, даже как-то постарел и осунулся в тот миг, когда услышал свой приговор. Конвой снова пинками повел пленного к высокому, двухметровому турнику. Кто-то уже подтащил под турник два ящика, непонятно откуда возникла веревка. Взгляд начальника ГО, шедшего на место казни, теперь уже совсем потух, щеки ввалились. Лишь губы что-то едва заметно шептали… Но его взгляд вдруг снова заблестел, когда в толпе, среди повстанцев, он увидел лицо Триггера. Он узнал его.

- Ты… это ты! – с болью в голосе сказал ГО-шник, делая шаг к Триггеру, - Помоги мне! Прошу тебя…

Триггер ощутил мороз по коже, когда заглянул в эти глаза. И он, едва заметно покачав головой, начал испуганно пятиться назад, в толпу. Через секунду он уже скрылся.

- Чего стал, пошел! – и пленного подтолкнули вперед.

Гордон, не выдержав, начал продираться вперед, к самому центру двора. И, когда петля уже в ожидании покачивалась на ветру, он подбежал к турнику. По толпе пронесся гул. Послышались приветствия Свободному Человеку, но они быстро стихли.

- О! – командир отряда подошел к ученому, - Сам Доктор Фриман решил присоединиться к нам? Мы очень рады, поверьте.

- Да что вы тут устроили?! – набросился на него Фриман, - Что за комедию вы ломаете?! Палач хренов! Это вам не игры, это реальная жизнь, живой человек!

- Чего? – растерялся командир, но тут же взял себя в руки, - А вы, док, даже слишком великодушны, как я погляжу. Разве вы не узнаете, кого мы собираемся казнить?

Фриман презрительно поморщился, услышав интонацию, с какой было произнесено последнее слово. Начальник ГО вяло поднял взгляд на Гордона.

- Ну, хватит! Просто расстреляй его, если он искренне ненавидит людей и любит Альянс. Но повешение… Это унизительно! Он офицер, а не… К черту его, ты унижаешь себя, отдавая такое распоряжение!

Лицо командира отряда лишь на секунду оставалось растерянным. Затем оно обрело жесткое и даже скучающее выражение. Он отвел взгляд от Гордона и рукой заставил его посторониться.

- Не мешайте нам, доктор. Мы не погулять вышли. Это война.

И он направился к пленному, который уже взбирался на ящики. Начальник ГО мертвым взглядом посмотрел на командира отряда.

- Пощади…

Тот молча отошел в сторону. Фриман увидел, как один повстанец надел на шею пленного петлю.

- Давайте, парни!

И повстанцы, стоящие в толпе, радостно вскинули автоматы, целясь в ящики, на которых стоял ГО-шник с потухшим взором. Гордон резко отвернулся и пошел прочь. Позади грохнуло несколько выстрелов, и улицы огласились радостными криками…

...Уоллес Брин не мог позволить себе злиться. Тем не менее, он, так искусно умевший скрывать свои чувства, сейчас чувствовал настоящее беспокойство. Если до теперешнего момента все еще хоть как-то укладывалось в мыслимые рамки чрезвычайной ситуации, то сейчас ниточки, за которые дергал Консул, обрывались одна за одной.

Брин открыл маленький чайник и проверил, осела ли заварка. Он часто любил попить чаю, и знал в этом толк – он был подлинным знатоком чайной церемонии. Иногда он даже жалел, что ему не с кем пить чай, но когда появилась Джудит, она с удовольствием составляла ему компанию. Он любил это занятие особенно за то, что оно помогало ему расслабиться, отвлечься от его бесконечных дел. Но сейчас даже чай не спасал от дурных мыслей. Город внизу словно притягивал к себе внимание. И хотя в Цитадели все было по-прежнему спокойно, как и на протяжении многих лет, Брин уже не строил иллюзий и знал, что спокойствие заканчивается там, где заканчиваются стены Цитадели. Он так хотел посоветоваться с кем-нибудь, посовещаться откровенно, ничего не утаивая! Но обсуждать дела он мог только лишь с Советником, а ему Уоллес не мог сказать всей правды. Да и что можно говорить? Брин еще сам не осмыслил все как следует, чтобы оценивать ситуацию здраво. Поэтому он, взяв в руки маленькую чашку, сел в свое кресло и решил все еще раз взвесить, прежде чем идти на доклад к Советнику Альянса.

Итак, что мы имеем? Улицы уже не просто волнуются, они кипят восстанием. Пришлось выпустить даже страйдеров! Информаторы приносят слухи о том, что Гордон Фриман уже у самых стен Цитадели – вот ведь ненасытная пиявка, и не отдерешь! При одном воспоминании о том, чего добился доктор Фриман за время своего пребывания в городе, Брин начинал тихо закипать. Он просто отказывался понимать, как может быть так, чтобы высококлассно обученные солдаты, более того – Элита! – не могли справиться с обычным ученым, который и в армии-то никогда не служил. Консул горько усмехнулся, когда ему вдруг пришла мысль, что именно то, что он сам допустил в Черной Мезе, и стало школой выживания для молодого ученого. Но сейчас было не то время, чтобы бесцельно злиться. Надо думать.

Что еще из отрицательных сторон? Все еще свободно летала по городу еще одна надоедливая муха – этот неотесанный Калхун, и как только он умудрился протянуть так долго? Все еще где-то скрывался Кляйнер, вот уж кто был нужен Уоллесу позарез, после Илая Вэнса, конечно. Исследования шагнули на новый уровень, и только с их помощью Брин мог завершить их как можно быстрее, так быстро, чтобы подавить Восстание в его зародыше. Но тут Консул с улыбкой вспомнил об одном полезном, но глупом, человеке, который, в принципе, сможет завершить исследования сам. А уж Брин позаботится о том, чтобы этот человек получил все необходимое.

Весьма скверно обстояли дела с Гражданской Обороной. Именно из-за нее и болела голова Консула все эти последние дни. Брин всегда был убежден, что ГО – самое слабое звено в системе контроля за Сити 17, но Советник его не слушал. И вот результат. Сначала один предатель в рядах ГО, затем еще несколько, затем один из самых лучших офицеров оказывается давно пропавшим из виду Барни Калхуном! Собственно, чистку кадров ГО Консул назначил лишь для того, чтобы окончательно проверить свои подозрения. И они подтвердились. Каждый двадцатый из ГО-шников не выдержал чистки и, либо переметнулся на сторону мятежников, либо, что еще хуже, дезертировал из города. Да и это было бы еще терпимо, если бы не выявились неожиданные трудности, уже после взрыва телепорта в Нова Проспект (вот еще кстати, что доставило Брину массу неприятностей). Оказалось, что перешедшие на сторону повстанцев ГО-шники быстро поняли, как извлекать выгоду из своего нынешнего социального статуса. Консул бушевал, когда слушал сводки отчетов и доносы информаторов: мало того, что предатели продолжали пользоваться системами жизнеобеспечения и имели высококлассную защиту от огнестрельных ранений, так в их телах ведь все еще оставались микрочипы, вживленные когда-то Альянсом! В результате бывшие ГО-шники, а ныне – предатели, могли беспрепятственно проходить через силовые поля, управлять охранной техникой вроде турелей и пулеметов, и вдобавок все еще имели доступ к базам данных, шифрам и замкам! А отключать все эти системы себе дороже – все равно что добровольно сдать город восставшим. Более того, такие синтеты, как корабли и страйдеры все еще распознавали встречных ГО-шников, как своих, и не атаковали их! Именно после подобных новостей и было решено раз и навсегда положить конец этому разложению – нужно было уничтожить Гражданскую Оборону как организацию. Что солдаты и сделали пару дней назад.

Но одним повальным расстрелом ГО-шников дело не решить, и Уоллес понимал это. Нужны были козыри – решающие и неоспоримые. И Брина только и грела мысль о том, что эти козыри у него имеются. Нужные люди, уникальные достижения в области локальной телепортации (над которыми, правда, еще надо работать и работать), новые разработки Альянса в области вооружения. По сути, восстановления власти было лишь вопросом времени. Брин хоть и видел, чего уже успело добиться Восстание, все же искренне никак не мог понять, на что надеются предводители Сопротивления? На численное превосходство? Абсурд! На лучшее вооружение и защиту? Нонсенс! Альянс во много раз превосходит людей и в том, и в этом. Очередной приятной новостью, которых, увы было не так много, была недавняя поимка Аликс Вэнс – информатор Брина и на этот раз сработал великолепно. Надо будет порекомендовать его Советнику, как достойного слугу Альянса…

На этой теплой мысли Уоллес Брин совсем успокоился и продолжил пить чай, уже с искренним наслаждением. Гордон Фриман сам идет к нему в руки? Что ж, доктор, остается лишь подождать вас…

Дата добавления: 2015-11-16