Запрет на материнство

Бывают также случаи, когда именно матери не же­лают, чтобы у дочери появился ребенок. Мотивация подобного сопротивления материнству дочери может быть различной: желание «сохранить лицо», репутацию семьи в глазах всех окружающих («страх перед тем, что скажут люди»), если внук появляется вне брака; страх старения, то есть страх превратиться в «бабушку», а это особенно болезненно для женщин, которым важнее со­хранить свою женственность, нежели преемственность поколений; ими может руководить стремление сохра­нить свой захват и свою власть над той, что должна по-прежнему оставаться в статусе «дочери», чтобы у матери сохранялась возможность пользоваться всеми своими материнскими правами.

Подобный пример материнского неприятия внебрач­ной беременности дочери превосходно проиллюстри­ровал Жюль Барбе д'Оревильи в романе «История без названия» (1882). Мать, мадам де Фержоль полностью зациклена на своих воспоминаниях о покойном муже и не может уделять дочери достаточно внимания, в котором та нуждается. Она начинает проявлять к ней подлинный интерес, только когда у дочери, пока еще подростка, появляются первые признаки беременности. Бедняжка Ластения де Фержоль забеременела, даже не зная от кого, так как она живет заключенной в четырех стенах вдвоем с матерью. Мать настойчиво допытывается у нее, кто отец ребенка, но бедная девочка сама этого не знает. Однажды ночью, когда она находилась в состоянии сомнамбулизма, ее изнасиловал любимый проповедник матери.

Мадам де Фержоль не только не принимает беремен­ность дочери, она прячет ее от всех окружающих, лишь бы уберечь от того осуждения, на которое обречены все матери-подростки, в особенности аристократичес­кого происхождения. Она, конечно же, предпочла бы скорее увидеть свою дочь мертвой, или хотя бы чтобы ее ребенок умер, что в итоге и произойдет. Ластения, которая никогда не любила мужчину и в сознательном состоянии не познала сексуальных отношений, оказа­лась просто-напросто не подготовленной к тому, чтобы благополучно родить ребенка. Но полное отсутствие со­чувствия к ней со стороны матери, ее нежелание даже просто выслушать дочь и категорическое неприятие са­мой мысли о том, что дочь может произвести на свет ребенка против воли матери, приводят к неминуемой гибели и ребенка, а затем и юной матери.

«Как ты могла допустить, чтобы это произошло!» – вскричала мать из романа Виолетты Ледюк «Опусто­шение», когда дочь объявила ей о своей беременности. Вот еще одно трагическое начало новой жизни. Мать настаивает: «Мне нужно тебя вытащить из всего этого. Нужно действовать». Рассказчица вспоминает: «Ее рве­ние казалось мне невыносимым. Ее любовь калечила и убивала меня». Калечить, уничтожать – это история про аборт, который навязала и по сути совершила мать беременной дочери.

Дочь, следует признать, в данном случае в принципе согласна с матерью, так как она узнала о своей беремен­ности в тот самый день, когда приняла решение развес­тись с мужчиной, за которого вышла замуж тайком, после того, как познакомилась с ним на улице. Более того, она осознала, что предпочитает гомосексуальные отношения. Но в те времена не так-то легко было сде­лать аборт, а к тому времени она была уже на четвертом с половиной месяце беременности. В полном отчаянии она опять возвращается к матери, которая с очевидным удовлетворением организует аборт, запоздалый и неза­конный, в результате чего дочь едва удержится на гра­ни между жизнью и смертью.

Их отношения во всей своей сложности подтвержда­ют, что перед нами мать, которая представляет собой типичный случай «то матери, то женщины», что прояв­ляется сначала в ситуации платонического инцеста с до­черью, а затем в сверхопеке ее сексуальности, когда дочь выходит замуж. Дочь с горечью упрекает мать в том, что чувствует себя предательницей, в свою очередь пытаясь удержать захват над матерью, в который та в свое вре­мя заключила ее саму и который продолжается, так как мать испытывает смертельную тоску, если дочь не воз­вращается домой вовремя (как в фильме «Пианистка»). Дочь платит чувством вины за свои возвращения домой ранним утром, как будто она совершила тяжкий про­ступок. Мать делает попытку ввести третьего участника в отношения с дочерью, выдав ее замуж, но отвергнет аналогичную попытку дочери, когда та захочет завести ребенка, хотя ничего не имеет против гомосексуальных отношений дочери, потому что они не грозят сделать ее бабушкой.

Удерживать дочь любой ценой в состоянии «доче­ри», сохраняя их отношения неизменными – вот что, похоже, побуждает матерей решительно отказывать дочерям в праве самим решать, когда им родить ребен­ка и рожать ли вообще. Следующий диалог наглядно подтверждает эту мысль: «Ты понимаешь, в чем при­чина твоих страхов?» – спросила я. «Причина страха?» – переспросила мать. «Ты боишься, что я стану одной из них!» – «Я не понимаю», – отрезала она. – «Кем ты ста­нешь?» – она прекрасно поняла, но предпочла сделать вид, что нет. – «Матерью! Что я стану как другие, что я буду, как все нормальные женщины» – «Я не изменила своего мнения. Я бы никогда не изменила его», – сказа­ла мать. – «У тебя не будет этого ребенка».

После описания безжалостного аборта, практикуемо­го в те времена, когда законодательно он был запрещен, автор описывает мать вполне удовлетворенной тем, что она наблюдает, как дочь вернулась в то состояние, в ко­тором она и желала бы ее видеть: «Твоя тонкая талия. У тебя вновь тонкая талия», – в первый раз ее слова не вызвали у меня никакого отклика. Я была одна. Оконча­тельно и бесповоротно одинока», – подведет итог дочь после такого почти что инициального испытания. Поз­волив убить ребенка, которого не хотела для нее мать, дочь убила мать в самой себе, рискнув собственной жиз­нью и рискуя остаться в одиночестве. Наконец-то она осталась одна, – но какой ценой?

Вспомним еще раз фильм «Осенняя соната»: в че­реде многочисленных упреков, в которых Ева дает вы­ход своей ненависти, жестоко бросая их в лицо матери, один из многих состоит в том, что мать принудила ее сделать аборт, когда Еве было восемнадцать лет. Ева была влюблена, и молодая пара хотела этого ребенка, но для Шарлотты «Стефан был придурком, полным ничтожеством, можно даже сказать, преступником, ко­торый в один прекрасный день обманул бы тебя». Ева, в свою очередь, излагает иную версию этой ситуации: «С первых же минут ты возненавидела его, потому что уви­дела, что я полюбила мужчину и что я собираюсь изба­виться от тебя, и ты сделала все возможное, чтобы пога­сить то, что было между мной и Стефаном. И при этом ты строила из себя этакую понимающую мать, которой во всем можно довериться». Женщины «в большей сте­пени, чем матери» никогда не могут с легкостью отка­заться, а Шарлотта тем более не в силах отказаться, от своего захватнического поведения, благодаря которому они удерживают дочь рядом, особенно, когда та действи­тельно оказывается способной освободиться от него. Это вызывает у дочери, которая в то же самое время чувс­твует, что мать пренебрегает ею, ощущение неожиданно возникшего препятствия, уже известное ей прежде.

«Убеждена в том, что аборт является единственным ре­шением проблемы». Все, на что Шарлотта оказалась спо­собна в данной ситуации – это вынудить дочь избавиться от плода, при этом она даже не сочла нужным хотя бы раз поговорить об этом с Евой, а та не знала, как можно воспротивиться ее напору. Можно ли заставить сделать аборт кого-то, кто этого не желает? Именно такой вопрос задает Шарлотта, предпочитая не задумываться о том, как тяжело дочери терпеть бремя ее «захватничества». «Если бы ты на самом деле хотела этого ребенка, я бы никогда не смогла заставить тебя сделать аборт против твоей воли». – «Но как я могла ослушаться от тебя? С самого раннего детства ты устраивала мне промывание мозгов. Я всегда делала то, что хочешь ты. Я боялась все­го на свете и не доверяла самой себе. Мне нужно было, чтобы кто-нибудь поддержал меня, чтобы мне помогли».

Вторжение матери и присвоение себе права распоря­жаться телом дочери, чтобы помешать ей родить ребен­ка, всегда жестоко. Жестокость в данном случае усугуб­ляется тем, что дочь, чувствуя материнское равнодушие, воспринимает его как дополнительную агрессию, актив­ность, направленную против жизни и самой себя[46].

Дата добавления: 2015-11-14