8 страница

Глава 11.

Спустя примерно неделю, после того как Драко сделал для себя шокирующее открытие, Гарри тоже случайно прозрел.
Рождество с Уизли прошло замечательно. Большинство семейства было в отпуске, за исключением Перси, о котором никто не упоминал, и Билла, который не смог отлучиться с работы, но обещал встретить со всеми Новый Год. С близнецами все также было смешно, и Гарри очень сожалел, что они уже закончили Хогвартс.
Дни проходили быстрее, чем хотелось бы Гарри, но он был рад снова увидеть Гермиону, когда она появилась в Норе в канун Нового Года.
Также он был рад увидеть и Билла, появившегося вместе с Флер почти сразу же после Гермионы.
Прозрение Гарри произошло во время обеда, хотя он не должен был удивляться этому. Ему всегда нравился Билл, с тех пор, как они впервые встретились перед четвертым курсом. Присутствие его и миссис Уизли в качестве группы поддержки во время третьего задания Тремудрого Турнира очень помогло ему. И серьезно, думал Гарри, пока пил из своего стакана, не было ли первым словом, когда он увидел этого парня, слово "классный". Его взгляд так и падал на Билла в течение обеда, и, наконец, во время десерта Гарри уставился на него так же, как и Гермиона. В глазах у которой было то же выражение, что и у Рона, пристально и тоскливо глядевшего на Флер.
Гарри закашлялся, когда тыквенный сок попал не в то горло, и его обоим лучшим друзьям пришлось хлопать его по спине до тех пор, пока он снова не задышал полной грудью.
— Гарри, что там случилось? — спросила Гермиона, когда они втроем сидели в комнате Рона. — Ты выглядишь так, словно увидел привидение.
— Гарри видит призраков, а мы ничего не делаем? — в замешательстве спросил Рон.
Гермиона раздраженно закатила глаза.
— Это магловское выражение, — сказала она, отмахиваясь от вопроса и сосредотачиваясь на Гарри. — Гарри, что не так?
Несколько секунд потребовалось для юноши, сидевшего рядом с ними с шоком на лице, но тот все же испуганно произнес:
— Я — гей.
Гермиона и Рон подождали продолжения, но когда объяснение не последовало, они переглянулись.
— Хм, Гарри, — медленно произнес рыжий. — Мы знаем. Ты нам это уже говорил.
— Нет, — Гарри немного покачал головой, — нет, я не имел в виду, что я на самом деле гей. Только… Как ты там говорил? Малфой-сексуал?
Гермиона фыркнула, а Рон усмехнулся.
— Да, так. Подожди… Ты хочешь сказать?.. — он затих, уставившись на Гарри, который медленно кивнул.
— Мне… нравятся парни… вообще, — тихо объявил он. — Или, по крайней мере, я так думаю.
— И как ты к этому пришел? — заинтересовалась Гермиона.
Гарри застенчиво почесал затылок.
— Хорошо, — начал говорить он, глядя только на нее, так как не мог смотреть на Рона. — Я… уставился… на Билла… и…
Гермиона немедленно усмехнулась.
— Он великолепен, да? — сентиментально произнесла она.
Гарри закусил губу, слегка покраснев. Рон застонал.
— Ауууууу, Гарри! — воскликнул он, морща нос. — Ты же не считаешь моих братьев привлекательными!
— Он — более чем привлекательный, — Гермиона широко улыбнулась.
Рон послал ей рассерженный взгляд.
— Это так, Рон, — нерешительно добавил Гарри. — Думаю, я всегда так думал о нем… Только… его волосы! Это… это…
— Хочется запустить в них свои руки? — хитро предложила Гермиона.
Гарри засмеялся.
— Да! — воскликнул он. — И мне нравится его серьга! Это класс!
— Ты видел его мышцы? — нетерпеливо поинтересовалась девушка. — Боже, они тверды как скала.
— Мммм, у него, наверное, восхитительный брюшной пресс, — размышлял Гарри.
— А какие у него красивые глаза…
— Знаю! Кажется, что когда он смотрит на тебя, он никого другого не видит в комнате…
— О БОЖЕ, ЗАМОЛЧИТЕ! — внезапно завопил Рон. — Нет, нет и нет, я отказываюсь слушать вас обоих, бредящих взглядами моего брата!
Гарри и Гермиона в замешательстве переглянулись, прежде чем разразиться смехом.
— Мерлин, такое ощущение, как будто я слушаю парочку чертовых девчонок, — продолжал бормотать рыжий, это только сделало их смех еще заразительнее.
— О, п-прости, Р-Рон, — сумел сквозь смех сказать Гарри. — Просто… он…
— Мне все равно, какой он, — громко произнес Рон, заставив друзей снова захохотать.
Он вздохнул, скрестил руки на груди и стал ждать, пока они успокоятся. Когда это, наконец, произошло, он раздраженно спросил:
— Теперь вы закончили?
Оба кивнули.
— Хорошо. Гарри, есть кое-что, чего я не понимаю. Ты сказал, что, видимо, всегда думал, что Билл… привлекателен?
— Думаю, да, — Гарри кивнул.
— Хорошо. Ты встретил его перед четвертым курсом, — заметил Рон. — Но в том году ты был без памяти влюблен в Чоу.
— Эта любовь к Чоу, — Гермиона решила внести свою лепту в разговор, — была скорее… ребяческой. Не смотри так! — быстро добавила она, когда Гарри захотел возразить. — Подумай об этом. Первый раз, когда ты ее встретил, это было во время квиддитча? И кто может выглядеть симпатичным и женственным в квиддитчной форме?
— Я думал, что у нее было симпатичное лицо! — оскорбился Гарри.
Гермиона закатила глаза.
— Она была только одним из парней, но с женскими качествами! Разве вы не переодеваетесь в одной комнате с девчонками из команды? — спросила она.
— Мы… мы переодеваемся в разных комнатах…
— Я не об этом. Послушай, я только говорю, что пока вы находитесь в раздевалке или во время игры, девочки из вашей команды — такие же ваши товарищи по команде!
— Конечно! — произнес Рон, слегка хмурясь. — Мы не можем на поле думать о них, как о девчонках, они бы нас убили за это! Мы должны считать их равными себе.
— Точно! — воскликнула Гермиона. — Вот и Чоу была только игроком, когда ты ее увидел. Очень сомневаюсь, что ты ее заметил из-за ее девичьей фигуры.
Гарри нахмурился, обдумывая это.
— Но… хорошо, это было на третьем курсе. Но я же пробовал на четвертом пригласить ее на Рождественский бал!
— Да, — медленно сказала Гермиона. — Но она пошла с…
— Седриком, — тихо произнес Гарри. — Почему он пригласил ее? Он выглядел достаточно хорошо, чтобы пригласить любую девочку, но… О Боже… — его глаза распахнулись в шоке, заставив Гермиону усмехнуться.
— Рон, ты думаешь, Седрик хорошо выглядел? — хитро поинтересовалась она.
— А, — Рон сморщил нос. — Откуда бы мне это знать?
Гермиона, приподняв брови, смотрела на Гарри.
— Дерьмо, — потрясенно пробормотал он. — Ты думаешь, я ревновал к нему?
Гермиона пожала плечами.
— Возможно, — сказала она. — Но в прошлом году ты все-таки с ней встречался… и все было не очень хорошо, да?
Гарри скривил губы.
— Она всегда только и говорила, что о Седрике… Проклятье!
— И когда вы поцеловались… — медленно произнес Рон, наконец, сумев влезть в разговор.
— Ты это смог описать лишь как влажный, — торжествующе закончила Гермиона.
— Она плакала! — негодующе воскликнул Гарри.
— Дружище, поцелуй… поцелуй… — сказал Рон, посмеиваясь. — Ты хоть немного должен был наслаждаться им.
— Вы… вы пытаетесь сказать мне, что я всегда был геем? — недоверчиво спросил Гарри.
— Ты действительно оскорбил Парвати на Рождественском балу, — заметил Рон. — Она одна из самых красивых девочек на курсе, а ты бросил ее…
— И это говорит человек, который не смотрел на ее близняшку Падму, — парировал Гарри.
Рыжий покраснел и бросил быстрый взгляд на Гермиону, выглядевшую очень удивленной.
— Но теперь все мы знаем, что было причиной такого поведения, — добавил Гарри, ухмыляясь.
Румянец Рона усилился.
— Гарри, дорогой, большинство людей не становятся геями в одно мгновенье, — мягко произнесла она, потянувшись, чтобы потрепать юношу по колену. — Вероятно, тебя всегда больше привлекали мальчики, чем девочки, но у тебя никогда не было шанса понять это.
Гарри нахмурился.
— Ничего себе, — спокойно сказал Рон, наблюдая, как его лучший друг из сидячего положения перемещается в лежачее, закрывает лицо руками и громко стонет.
— Все хорошо? — нежно спросила Гермиона.
Гарри кивнул, все еще пряча лицо в ладонях.
— Только это… слишком, чтобы принять, — приглушенно ответил он. — Думаю, придется признать, что я люблю Драко…
— О, так теперь он Драко? — пробормотал Рон.
— … и до конца понять, что меня никогда не привлечет ни одна девочка.
Гермиона снова ласково потрепала его по колену, и они втроем несколько минут просидели в установившейся тишине.
— Что ты послал Драко на Рождество? — в конце концов, спросила девушка, все еще опираясь рукой о его колено.
Рон, приподняв бровь, уставился на нее, но Гарри, казалось, ничего не заметил.
— Ничего, — снова приглушенно ответил он. Затем убрал руки и с любопытством посмотрел на подругу. — Почему бы я должен был это сделать?
— Потому, — сердито сказала Гермиона, — что это отличная мысль. Уверена, Драко бы это оценил.
— Думаешь? — сомневаясь, спросил Гарри.
— О, только не говорите, что вы серьезно! — застонал Рон.
— Это немного поздно для Рождества, да? Конечно, я не буду! — уверил его брюнет.
— Ты бы мог послать ему новогоднюю открытку, — предложила девушка.
Гарри и Рон беспомощно уставились на нее.
— Люди шлют новогодние открытки? — моргая, поинтересовался Гарри.
Рыжий пожал плечами.
— Ну, послушайте! Это будет весело! — воскликнула Гермиона, спрыгивая с кровати и начиная рыться в школьных принадлежностях Рона.
Тот посмотрел на Гарри, заставив его закатить глаза.
— Где твой пергамент, Рон… ах! Нашла! — торжествуя, появилась она со свитком пергамента и пером. — Теперь надо подумать, что написать.
— Гермиона, он — не девочка, — Гарри наблюдал, как она раскладывает вокруг себя письменные принадлежности. — Я, правда, не думаю, что он оценит… любовное письмо так, как, скажем, Лаванда или Парвати.
Гермиона бросила на него резкий взгляд, и он поспешил добавить:
— Или ты!
— Это не любовное письмо, — оживленно произнесла Гермиона, держа перо рядом со своим подбородком. — Напишешь что-нибудь простое. Знаешь, что-то вроде Счастливого Нового Года, Драко! Не могу дождаться, когда закончатся каникулы, и я снова увижу тебя!
Гарри и Рон сгримасничали.
— Уверен, что я никогда не хотел бы получить подобное письмо, — пробормотал Рон.
Гермиона сердито вздохнула.
— Хорошо, и что же, по-твоему, он должен написать? — раздраженно поинтересовалась она.
— Да ничего, — предложил Рон, — так как Гарри, во-первых, не будет ему писать!
— Гарри? — спросила девушка, игнорируя Рона.
Гарри в течение нескольких минут задумчиво смотрел на нее, затем, наконец, глубоко выдохнул и сел.
— Давай пергамент, — устало произнес он, и Гермиона с усмешкой протянула ему требуемое.
Гарри какое-то время думал, затем долго смотрел на пергамент, прежде чем написать всего два предложения, и протянул его обратно. Гермиона закатила глаза.
— Это все? — спросила она.
Гарри кивнул. Ее губы изогнулись, когда она прочитала то, что он сочинил:
— Я имел в виду именно то, что сказал на станции. Надеюсь, у тебя отличные каникулы. Г. Вот это? Ты даже не смог побеспокоиться о том, чтобы написать свое имя целиком? И что ты сказал ему на станции?
— Абсолютно уверен, что он догадается, кто такой «Г.», — сухо ответил Гарри. — А что я сказал ему, это не ваше дело.
Рон и Гермиона моргнули, уставившись на него.
— Правда, это неважно.
Они все еще молчали. Гарри начал волноваться.
— Это не… это ничего не зна… — он затих, сжавшись под взглядами друзей, а затем продолжил. — Я только… сказал ему, что буду… скучать без него, — застенчиво закончил он.
Гермиона взволнованно взвизгнула, сжимая руки вместе, а Рон съежился.
— И он, надеюсь, ударил тебя кулаком? — спросил он.
— Я ммм… не дал ему шанса ответить, — сказал Гарри, краснея.
Рон закатил глаза, а Гермиона снова завизжала.
— Ты слишком сентиментальный, Гарри, — усмехнулась она, скатывая письмо. — Но, думаю, это будет более чем достаточно для Драко. Рон, дай мне ленту.
Рыжий нахмурился, но все-таки выполнил ее просьбу. Порывшись в своих ящиках, он вытащил потрепанную красную ленточку и вручил ее другу.
— Хм, — Гарри поглядел на Гермиону, а затем перевел взгляд на кусок материи, лежащей в его руке. — Не думаю… не думаю, что красная лента — хорошая идея.
— Какая жалость, — с сарказмом произнес Рон, скрещивая руки на груди. — Позвольте мне достать все мои запасы, и вы сможете выбрать любую!
— Что ты предпочел бы? — поинтересовалась Гермиона.
— У вас, случайно, нет… зеленого цвета? — с надеждой спросил Гарри.
Рон в который раз застонал и упал лицом вниз на кровать. Гермиона захихикала, убирая челку со лба.
— Я пойду, спрошу у Джинни, — предложила она и вышла из комнаты.
Рон развернулся и несколько секунд разглядывал друга.
— Гарри. Ты ведь в курсе, что я действительно не возражаю, да? — спросил он.
Гарри моргнул.
— Знаю, — ответил он.
— Нет, я хочу сказать, что я действительно не возражаю. Ты — мой лучший друг, и ничто это не изменит. Даже если у тебя будет что-то с Хорьком или, не дай Господи, с одним из моих братьев, — Рон сел, слабо улыбаясь. — Мы всегда были друзьями…
— Ты был мне другом больше, чем я тебе, — прервал его Гарри, находясь в небольшом затруднении. Он улыбнулся. — Я втянул тебя в такое количество неприятностей…
— Да, но у нас были кое-какие неудачи на пути, — усмехаясь, парировал Рон. — То, что мы до сих пор лучшие друзья, о чем-то говорит, да?
Гарри кивнул, свешивая ноги с кровати и подсовывая руки под бедра. Рон обнял его за плечо.
— И это ничто никогда не изменит, да?
Гарри снова кивнул, широко улыбаясь. Он и не думал, что так волновался по этому поводу до того момента, когда наступило облегчение, охватившее его после слов Рона.
— Спасибо, Рон, — тихо сказал он.
Рыжий на мгновение сжал его руку.
— Только… не посвящай меня в детали своей сексуальной жизни, хорошо? — засмеялся Рон.
Гарри захихикал.
— Хорошо, — согласился он.
Гермиона появилась в дверном проеме с зеленой ленточкой в руках.
— Вот, держи! — воскликнула она.
И Гарри с Роном усмехнулись ей.
* * *
Драко, дорогой, ты ведь знаешь, я всегда буду любить тебя, да?
— Драко.
Делай то, что ты должен сделать. Твой отец сделал свой выбор, и не то, чтобы я была согласна с ним или нет… я только… я не хочу, чтобы ты закончил…
Как он?
Я не хочу, чтобы ты о чем-либо сожалел.
— … Драко?
Ты — мой сын. Мой единственный и драгоценный ребенок. Пожалуйста… пожалуйста, не оставляй меня… не оставляй меня, как это сделал твой отец!
Он не оставлял Вас, он пострадал за свою веру…
И посмотри, куда его это привело! Темный Лорд — это не то, с кем он хотел быть. Я люблю тебя, и я не хочу видеть, что с тобой что-то случится.
Вы ждете, что я выберу путь труса?
— Драаакооо…
… Я буду любить тебя независимо от того, что…
— ДРАКО!
— Что? — Драко резко развернулся на месте, чтобы взглянуть на Панси.
Девушка держала руки, как будто защищаясь.
— Стой! Прости! Просто… ты был слишком далеко отсюда. И ты играл с тем пергаментом, который скоро уже развалится, — обеспокоено произнесла девушка. — Все хорошо? Ты необычайно тих.
Драко нахмурился и, отвернувшись, принялся рассматривать пейзаж за окном.
— Я беспокоюсь за свою мать, — признался он, запихивая пергамент в один из карманов мантии.
— Мы отъехали от станции всего двадцать минут назад, и ты уже беспокоишься за нее? — спросила она.
Драко пожал плечами.
— Просто… предчувствие.
Дверь открылась, и в их купе вошел Блейз, а следом за ним Кребб и Гойл с руками, полными конфет с тележки.
— Вы не могли подождать, пока она дойдет до нас? — спросил блондин, когда Забини сел рядом с ним.
Тот усмехнулся и, взяв у Гойла тыквенное печенье, надкусил его.
— Неа, я хочу есть, — ответил он. — Тео идет с напитками.
Как только он это произнес, дверь снова открылась, и появились Теодор и Миллисент. Драко вернулся к разглядыванию пейзажа за окном.
— Угадайте, с кем мы столкнулись? — заговорил Нотт, пока устраивался на сидении.
Блейз взглянул на него.
— С кем?
— А как вы думаете? — ухмыльнулась Миллисент. — Кого бы вообще стоило упоминать?
Глаза Панси засветились.
— Вы видели Поттера? — взволнованно спросила она.
Рука Драко неосознанно устремилась к карману. Миллисент кивнула.
— Он шел один, сказал, что Уизли и Грейнджер уже выполняют обязанности префектов, — произнесла она. — Такова уж их участь…
— Ты говорил с ним? — поинтересовался Драко, отводя взгляд от окна и концентрируя его на Теодоре.
Он пожал плечами:
— Он спросил меня, было ли мне плохо в то воскресенье.
— Еще он сказал, что им с Тео надо как-нибудь встретиться, так как он теперь знает всю жизнь Тео, а Тео о нем ничего не знает, — добавила Миллисент, ухмыляясь. — Ты становишься болтливым, когда выпьешь, да, Тео? — саркастически проворковала она.
Нотт нахмурился, скрещивая руки на груди, а Блейз засмеялся.
— Я не мог заставить тебя замолчать! — воскликнул он. — Ты так раздражал!
— Лучше быть болтуном, чем собственником, — усмехнулась Панси.
Сидевший рядом с ней Драко нахмурился, его щеки слегка порозовели.
— Или болтуном и собственником, — поправил ее Блейз, и все в купе засмеялись.
Драко еще больше нахмурился.
— Это не вина Драко, что он становится ревнивым, когда выпьет, — громко сказал Кребб.
Все замолчали и повернулись, чтобы взглянуть на него. Ну, он или Гойл не были, конечно, глупы, чтобы не вносить свою лепту в разговор, просто они обычно этого не делали.
— Я имею в виду, что когда выпьет Грег, он начинает драться со всеми подряд. Вот и все.
— Спасибо, Кребб, за такое важное уточнение, — саркастически заметил Драко после пары секунд тишины.
Кребб кивнул, и Драко полез в карман, чтобы вытащить пергамент, на который он смотрел до этого. Он получил его всего несколько дней назад, но он уже был так затаскан и испещрен полосками, как будто он сворачивал его много-много раз.
— Драко, что это? — наконец, спросила Панси, пытаясь вырвать пергамент из его рук.
Драко держал его вне пределов ее досягаемости.
— Это, конечно, не твое дело, — ответил он, — но это письмо.
— Письмо? — повторил Блейз. — От кого?
— Я уже сказал, — блондин нахмурился, — это не ваше дело.
— Это от Гарриии? — пропела Панси.
Драко ухмыльнулся.
— Ооооо, Драко! Поттер посылает тебе любовные письма? — усмехнулась Миллисент.
— Нет! — быстро ответил Драко. — Конечно, нет! Он, что, что-то говорил об этом?
— О письме, которое он не посылал тебе? — ухмыльнулся Тео. — Нет, но он спросил, как ты.
— Что он сделал? — переспросил Драко, не поверив услышанному, и покраснел. — То есть… И какого черта этот кретин спрашивал обо мне? Думаю, он немного… немного одержим.
— И это говорит парень, который, вероятно, читал письмо около двухсот раз, — пробормотал Блейз.
Драко ударил его кулаком в плечо, и Забини засмеялся.
— Чертов Поттер, — Драко запихнул пергамент обратно в карман и скрестил руки на груди.
— Это все, на что ты способен, да? — спросила Миллисент, приподняв бровь.
Драко негодующе заскрипел зубами, и Панси, захихикав, поспешила прийти ему на помощь.
— Послушай, сладкий мой, — сказала она, хватая его за руку и таща к двери. — Нам надо встретиться с другими префектами.
Встреча, как всегда, была довольно скучной. Даже после её окончания Панси продолжала болтать, и Драко не сразу сообразил, что в помещении остались только он, Панси и гриффиндорцы. Он нахмурился.
— Грейнджер! — счастливо воскликнула Панси, мчась к своей… подруге?
Драко скривил губы. Они стали подругами?
— Панси, привет! — голос Гермионы тоже был радостным. — Как прошли каникулы?
— Скучно, — ответил Панси, убирая короткие волосы с лица. — А твои?
— Все в порядке. И стало намного лучше, когда я приехала к Уизли, — Гермиона перевела взгляд за ее спину и, жестикулируя, подозвала к себе своего друга. — Рон, подойди и поздоровайся.
Рыжий выглядел почти столь же раздраженным, что и Драко.
— Привет, — произнес он медленно, почти осторожно.
Гермиона вздохнула и переглянулась с Панси, отчего блондину стало не по себе.
— Так, Грейнджер и я собираемся делать обход, — бодро сказала слизеринка.
Глаза Драко и Рона удивленно распахнулись.
— Что… Гермиона! — воскликнул Рон.
— Панси, одно дело сводить меня с Поттером, — произнес Драко, опасно сузив глаза, — но если ты думаешь, что я хочу, что-нибудь делать с Уизли …
— Взаимно, Хорек!
— Отвяжись, Уизел!
— Мальчики! — раздраженно прервала их Гермиона и, получив в ответ одинаковые оскорбленные взгляды, не смогла сдержать смех, рвущийся на волю.
Панси усмехалась рядом с ней.
— Неужели, вам не кажется, что пора оставить разногласия в прошлом? — спросила она.
— Гермиона, — начал Рон, закрывая рукой глаза.. — Крайне неприятно соглашаться с Малфоем, но… но… что вы еще обе задумали? Корпус мира младших студентов Хогвартса?
— О, Грейнджер, есть идея! — взволнованно воскликнула Панси. — Мы могли бы открыть клуб.
— Ты могла бы начать называть ее Гермиона, — проворчал Рон.
Панси закатила глаза.
— Прекрасно, Гермиона, мы идем? — спросила она, перед тем как выйти из купе.
Гермиона усмехнулась и, послав Рону легкую улыбку, последовала за ней.
Неуютная тишина повисла между двумя юношами, стоявшими с явно выраженным недоверием на лицах.
— Не могу поверить, что они оставили нас, — пробормотал Рон.
Драко усмехнулся, его рука вновь скользнула в карман.
— Мы это завершим очень быстро, — он направился к выходу из купе.
Рон последовал за ним на расстоянии.
— Так ты получил письмо Гарри? — небрежно поинтересовался он.
Драко обернулся так резко, что запутался в мантии и стукнулся о стену. Рыжий фыркнул.
— Какое письмо? — немедленно спросил блондин, отодвигаясь от стены.
Бровь Рона взлетела вверх.
— То, что он послал тебе, — сухо ответил он.
Драко отскочил в сторону, нахмурился, а затем впился взглядом в гриффиндорца.
— Он, что, все рассказывает вам? — задал он риторический вопрос, запуская руку в свои волосы.
— Да, — ответил Рон. — Всё.
Что-то, вложенное в смысл этого слова, заставило Драко моргнуть и взглянуть на собеседника.
— В… всё? — повторил он.
Рон ухмыльнулся.
— Всёёёёёёёёё, — подтвердил он.
Драко чертыхнулся.
— Проклятье! — сплюнул он, сжимая руки в кулаки.
— Так ты получил письмо? — снова спросил Рон, самодовольно улыбаясь.
— Я мог бы ответить, — блондин скрестил руки на груди. — Но тебе-то какое дело?
— Какое мне дело? — Рон нахмурился. — Думаю, мне не надо напоминать тебе, что он — мой лучший друг? — он сделал шаг вперед, и Драко только сейчас понял, что его приперли к стене в прямом смысле слова.
Он поднял голову и сверкнул глазами, осознав, что гриффиндорец гораздо выше него.
— Если ты сделаешь хоть что-нибудь, что-нибудь, отчего ему будет больно…
— Рон? — раздался чей-то голос, и у Драко расширились глаза, когда он увидел, как рыжий быстро отступает назад.
— Эй, Гарри, — невинно позвал Рон.
Драко старался смотреть прямо перед собой, отказываясь видеть вновь прибывшего. Гарри подошел к ним, вопросительно глядя на друга.
— Что ты…
Только сейчас он заметил Драко и резко остановился.
— Драко, — выдохнул он, и несмотря ни на что блондин тут же впился в него взглядом.
Он никогда в жизни не чувствовал себя так стесненно в присутствии Гарри.
— Думаю, мне пора идти выполнять свои обязанности префекта, — громко произнес Рон.
Ни один из двух других юношей не обратил на него внимания, и он, пожав плечами, пошел дальше по коридору, насвистывая на ходу. Гарри подошел к Драко, старавшемуся вжаться как можно сильнее в стену.
— Драко, — снова произнес Гарри. Блондин затаил дыхание. — Ты…
— Да, я получил твое проклятое письмо! — невольно взорвался слизеринец.
Гарри моргнул и сделал шаг назад. Внезапно Драко бросился к нему.
— Подожди!
Оба юноши застыли, рука Драко, замершая в воздухе, медленно опустилась вниз.
— Я получил твое письмо, — мягко произнес он. Его лоб пересекла глубокая морщина. — Немного короткое, правда.
— Я только хотел, чтобы ты знал, что я думал о тебе, — Гарри неловко усмехнулся. — Я не очень многословен.
— Ну, — Драко ухмыльнулся, скрещивая руки на груди. — Если бы ты послал мне цветы и поэму, все это сгорело бы в огне.
Гарри приподнял бровь.
— Я так понимаю, ты этого с моим письмом не сделал? — удивленно спросил он.
Драко моргнул, скривив губы.
— Я не смог, — произнес он, прислоняя голову к стене.
Гарри буквально засиял.
— Не то, чтобы я поставил его в рамку… — быстро добавил слизеринец.
— Конечно, нет, — ухмыльнулся Гарри. — Как… как твои каникулы?
— Это было… интересно, — ответил Драко, отводя взгляд в сторону.
Он не мог поверить, что прошло три недели с тех пор, когда он видел гриффиндорца в последний раз. Большую часть каникул он провел в компании матери, эти дни тянулись бесконечно долго.
И если Гарри не поцелует его в течение следующих пяти секунд…
Драко вздрогнул, быстро заморгав, и задался вопросом, с чего это у него такие мысли.
— А… как твои? — спросил он.
Гарри пожал плечами.
— Было весело. Я снова увидел самых старших братьев Рона. Ты знаешь их?
Драко отрицательно покачал головой.
— Ах, ну, в общем, Билл такой…
Драко резко взглянул в его сторону и сощурил глаза.
— … но он встречается с Флер Делакур. С Тремудрого Турнира. Ты помнишь ее?
Как Драко мог ее не помнить? Его соседи по спальне пускали по ней слюни в течение нескольких месяцев…
Подождите-ка.
Драко нахмурился. И что это значит? Он даже не взглянул на полувейлу, хотя его друзья постоянно говорили о ней.
Проклятье, как же неприятно постоянно находить признаки того, что он гораздо раньше мог все понять.
— Повезло Биллу, — растягивая слова, произнес Драко.
— Да… — пробормотал Гарри, неловко переступая с одной ноги на другую.
Они несколько секунд смотрели друг на друга в полной тишине, а затем внезапно поцеловались. Их рты жадно встретились, языки танцевали только им одним известные танцы, в то время как их руки свободно висели по бокам. Никто из них не был уверен, кто сделала шаг первым, но это и не имело значения. Они вжимались друг в друга как можно сильнее, каждый отчаянно желал быть рядом с другим. Они посасывали, пробовали на вкус и наслаждались, чувствуя себя как в тот первый раз, когда они поцеловались…
Дверь, открывшаяся где-то дальше по коридору, заставила их отпрянуть друг от друга.
— Мы не можем этим заниматься здесь, — быстро произнес Драко и задумался, почему он вообще хочет этим заняться где-нибудь.
Но потом откинул эту мысль подальше.
— Да, — Гарри кивнул. — В конце поезда было пустое купе. Идем.
Драко мгновение думал, что он, Святые Угодники, собирался заняться сексом в поезде, но проигнорировал и эту мысль и последовал за гриффиндорцем.
Гарри трижды заглядывал в разные купе, прежде чем найти свободное. Захлопнув дверь за собой, он прижал Драко к стене и, не медля ни секунды, снова поцеловал его. Драко целых две секунды пытался не поддаться ему, но затем застонал и одной рукой обнял Гарри за шею, подчиняясь той теплоте и той слабости, что мог дать только Гарри.
Было трудно признаться себе в том, что он мог и пропустить это…
Другой рукой Драко дотронулся до груди Гарри, пытаясь раздвинуть его мантию, пока тот, не прерывая поцелуй, уже нетерпеливо скидывал с его плеч эту часть одежды. Драко усмехнулся ему в губы.
— Я слышал, что наличие секса делает человека в двадцать раз более нетерпеливым, — пробормотал он, когда Гарри, наконец, застыл, пытаясь справиться с крошечными кнопками на рубашке блондина. — Но я никогда этому не верил.
— А теперь? — спросил Гарри, поглаживая гладкую грудь слизеринца.
Драко закрыл глаза, прислонился головой к стене и сглотнул, когда Гарри отчаянно поцеловал его в грудь, а затем его язык стал заигрывать с соском блондина.
— Честно, никогда раньше не мастурбировал так часто у себя дома, — признался он, его дыхание безнадежно сбилось. — Я всегда боялся, что мама войдет ко мне. Не… не удержался в этот раз.
Гарри захихикал.
— У Уизли невозможно отыскать местечко, где можно провести в одиночестве хоть сколько-нибудь времени, — произнес он, выпрямляясь.
Гриффиндорец ухмыльнулся и прижался бедрами к юноше, чтобы дать ему почувствовать свое возбуждение.
— Теперь, когда мы совершенно одни, может, прекратим разговаривать, а?
И сразу же требовательно поцеловал Драко, скользнув языком мимо его губ, чтобы, наконец-то, должным образом исследовать рот блондина. Драко застонал, двинувшись ему навстречу, и тот углубил свой поцелуй. Так продолжалось несколько мгновений, языки чувственно двигались вместе, бедра были прижаты друг к другу, пока Гарри не обнял Драко за талию, желая продлить этот момент как можно дольше. Его руки обжигали кожу, и слизеринец снова застонал, теряясь в Гарри, нуждаясь в нем, том, чей душистый запах кожи и волос заполнял его также полно, как и язык.
Драко скользнул руками под рубашку гриффиндорца, нежно дотрагиваясь до мышц живота. Гарри затаил дыхание, а затем двинулся в обратном направлении, приведя блондина в замешательство. Но это продлилось недолго хотя бы потому, что Гарри опустился на колени и подтолкнул Драко к стене. Его руки быстро разобрались с застежкой на ремне слизеринца и молнией, и, прежде чем Драко смог сообразить, теплый, влажный рот Гарри, о черт, окружил его член.
Задохнувшись, Драко толкнулся вперед, отчаянно желая быть в этой теплоте. Гарри захихикал, и созданные его горлом колебания послали искры удовольствия по спине слизеринца.
— О Боже, проклятье, Поттер! — задыхался он, откидывая голову на стену.
Его ноги непроизвольно раздвинулись, и Гарри смог придвинуться еще ближе, чтобы полностью взять его в рот. Драко снова задохнулся и запустил руки в непослушные черные волосы, чувствуя, как сосредотачивается в его паху возбуждение и…
Боже, как он выжил без этого в течение трех недель?
— Тебе нравится это? — спросил Гарри, несмотря на то, что ответ был до боли очевиден.
Вопрос он сопроводил быстрым движением языка и услышал от Драко стоны, в которых перемешались разочарование и желание. Гарри снова захихикал и опустил голову, посасывая и водя языком у основания члена блондина.
— Как ты думаешь, сколько я фантазировал об этом, пока был на каникулах? — спросил он, пока Драко стонал, потеряв контакт с ним.
— Ах… хорошо, только… продолжай с-с-сосать, Поттер, — задыхался Драко, непроизвольно двигая бедрами.
Гарри очень охотно продолжил прерванное, полностью заглотнув его и чувствуя, как его собственный член натягивает материал его брюк, отвечая, таким образом, на низкие гортанные стоны слизеринца.
Ничто, быстро решил Гарри, не выглядело столь эротично, как сосание чувственного и чрезвычайно твердого члена Драко.
Потом он сделал несколько быстрых движений, кружа языком у головки члена слизеринца. Погрузил его в рот как можно глубже перед тем, как сосать его снова и снова, и снова, вторя ритму движения проезда. Драко стонал, непроизвольно толкаясь прямо в рот юноши, пока он не смог больше этого выдерживать и почувствовал, как напряглись все его мускулы, а затем все его тело от головы до пальцев на ногах стало биться в волнах удовольствия, проливая солено-горячую жидкость в Гарри.
Гарри сглотнул, рассеянно вытирая рот, и взглянул на Драко.
— Хорошо? — спросил он, зная, что раз блондин достиг высшей точки, то это было удивительно.
— Хорошо, — тем не менее, ответил тот.
Его ноги не выдержали, и он скатился по стене вниз, оставляя Гарри сидеть между его бедер. Парень усмехнулся и наклонился, чтобы поцеловать Драко, и это, пожалуй, было одной из сверхъестественных вещей, что тот когда-либо испытывал, когда слизеринец почувствовал свой вкус во рту Гарри.
Когда они снова оторвались друг от друга, рука Драко проникла в штаны гриффиндорца, и его пальцы вскоре обвились вокруг бархатистой кожи твердого члена Гарри. Тот задохнулся от удовольствия, стрельнувшего через всего него, и наклонился вперед, положив лоб в изгиб шеи блондина.
— Драко, пожалуйста… — простонал Гарри, и губы Драко слегка дернулись, когда он начал свое медленно движение.
Он дотронулся пальцами до влажной головки, перед тем как погладить член и сжать, скользя другой рукой под рубашкой Гарри по его очаровательной гладкой коже.
Постепенно он увеличил темп, слыша, как задыхается Гарри, и, стиснув зубы, застонал, как только тот приблизил свой открытый рот к его горлу, и теплое дыхание гриффиндорца, касавшееся его кожи, стало горячим и влажным. Рука Драко замерла, когда Гарри принялся нежно посасывать его кожу, и он задрожал, но резкий толчок бедер брюнета заставил его продолжить свои действия. Драко сжал свою руку и только начал двигать ею, как ногти гриффиндорца впились в заднюю часть его шеи. И тогда, О Боже, Гарри задрожал рядом с ним, застонал и кончил, выстрелив горячей и липкой спермой в его руку, и Драко почувствовал, что липко-теплое ощущение спермы Гарри заставило его чувствовать себя так… так эротично хорошо.
Тяжело дыша, Гарри не стал поднимать голову с шеи Драко. Вместо этого он обнял его за талию и притянул так близко к своему телу, что фактически слизеринец оказался у него на коленях. Драко дернулся от неожиданного движения и, желая удержать равновесие, схватился за заднюю часть рубашки брюнета. Только тогда блондин медленно расслабился и положил подбородок ему на плечо, скрестив за его спиной свои ноги.
В таком положении они оставались так долго, что ни один из них не знал, сколько именно, но, в конце концов, Гарри поднял голову и нежно поцеловал слизеринца в губы. После этого он отклонился назад и задумчиво взглянул на Драко.
— … Что? — осторожно спросил тот, слегка прищурясь.
Он все еще сжимал в руке заднюю часть рубашки гриффиндорца. Гарри улыбнулся, слегка пожимая плечами.
— Ничего, — ответил он.
Драко сел, опершись сзади на свои руки, — как будто специально копируя позу гриффиндорца.
— Нам нужно поговорить, — наконец, сказал тот.
— Так говори, — ответил Драко, задирая голову и разглядывая потолок.
— Нет… я имею в виду поговорить о нас, — пояснил Гарри.
Драко застонал, резко распрямляя ноги.
— И о чем нам говорить? — спросил он, отворачиваясь и застегивая молнию. Гарри немного отодвинулся и сел по-турецки, упираясь локтями в свои колени.
— По-твоему, что мы делаем? — спросил он тоном, означавшим «это должно быть для тебя очевидно».
Драко замер, застегивая мантию, и взглянул на Гарри.
— Мы ничего не делаем, Поттер.
— Проклятье, мы не делаем! — воскликнул Гарри, пододвигаясь к нему. — Драко…
— Малфой.
— Драко…
— Что?! — он резко повернулся, чтобы посмотреть на Гарри. — Что? Что ты хочешь, чтобы я сказал?
— Почему ты так внезапно изменился?! — закричал гриффиндорец, раздраженно скрещивая руки на груди.
— Потому что это я! — в ответ закричал Драко. — Потому что таким я был всегда и всегда буду! Ты думал, что я вдруг изменюсь? Ты думал, что теперь я буду цвести и пахнуть ради тебя?
— Что… Нет! — Гарри моргнул, его брови взлетели вверх.
— Что ты хочешь от меня?! Что ты можешь хотеть от меня? С чего ты взял, что что-то можешь теперь?
— Я не… я не… Драко!
— Только потому, что ты чертов Гарри Поттер, ты думаешь, что получишь все нужное тебе на чертовом серебряном блюдечке с золотой каемочкой! Но не меня! Я не собираюсь падать перед тобой на колени. У меня есть обязанности и… и обязательства перед моей семьей, перед именем Малфоев…
— Проклятье, Драко, о чем, черт возьми, ты говоришь?! — громко прервал его Гарри, наконец, сумев заполучить его внимание. Драко впился в него взглядом, тяжело дыша. — Это не… не то, чтобы я хотел связать тебя обещанием жениться. Я только…
— Что ты только? — усмехнулся Драко. — Скажи точно, что ты ждешь, Поттер?
— Я ничего не жду! — настаивал Гарри. — Это, что, твоя проблема?
— Так что, ты хочешь быть чем-то вроде «трахнулись и разошлись»? Это?
— Боже… нет. С чего ты это все взял? — спросил Гарри, выглядя очень смущенным. Он беспомощно посмотрел на Драко. — Я не прошу, чтобы ты изменил отношение к своей семье, я никогда не думал об этом!
Драко бросил на него резкий взгляд, и Гарри закатил глаза.
— Волдеморт — не твоя семья. То есть… Ты можешь уйти и жениться, и нарожать миллион маленьких малфойчиков или еще что-нибудь сделать. Я не хочу, чтобы ты менял отношение к этому.
— … И что же ты хочешь? — спросил Драко.
Гарри вздохнул и отвернулся.
— Я не знаю… — тихо произнес он. — До того дня? Может, чтобы… быть вместе? Быть…
— Быть бойфрендами? — засомневался Драко, приподнимая брови.
— Быть парой, — непреклонно сказал Гарри. — Как обычные люди.
Драко коротко рассмеялся.
— Поттер, мы — не обычные люди, — пробормотал он. — Мы — геи.
Гарри открыл рот, чтобы возразить ему, но внезапно сделал паузу.
— … Мы? — повторил он.
Драко моргнул, его глаза немного расширились.
— Ты, — быстро исправился он. — Ты — гей.
Гарри приподнял бровь, поэтому слизеринец торопливо продолжил:
— Так или иначе, ты — чертов Мальчик-Который-Выжил, а я — сын осужденного Пожирателя Смерти… что из этого может получиться?
— Думаю, ничего, — Гарри пожал плечами, все еще внимательно глядя на него. — Но если ты, как думается, уйдешь и продолжишь имя Малфоев, я решу, что все в порядке… Я имею в виду, что должно быть в порядке… да?
Драко нахмурился, скрещивая руки на груди.
— У нас впереди еще полтора года в Хогвартсе, — заметил Гарри. — Это более чем достаточно времени, чтобы иметь… краткосрочные отношения?
— Связь? — низким голосом спросил Драко.
Гарри снова пожал плечами, глядя в сторону.
— Если это то, что ты хочешь… — спокойно сказал он, играя с полой рубашки.
— И мы держали бы это в тайне? — тем же голосом снова спросил блондин.
Гарри почти незаметно вздрогнул, но кивнул.
— Ты никому не сказал бы?
— Боже, Малфой, все, что ты хочешь, — устало произнес Гарри.
— ЭТО НЕ ТО, ЧЕГО Я ХОЧУ! — взорвался Драко. Его руки упали с груди и сжались в кулаки. — ПРОКЛЯТЬЕ. ЭТОГО. НЕ. ДОСТАТОЧНО! — закричал он.
Гарри резко отстранился, быстро моргая.
— Что, черт возьми, ты тогда хочешь?! — воскликнул он.
— Проклятье, больше, чем это, — вздохнул Драко. — Откуда вы все знаете, кого мне бросать, что и с кем мне делать? Сначала Панси, теперь ты! Ты думаешь, что я могу просто… просто отбросить это? — он развел руки в сторону. — Это я! Теперь это чертова часть меня! Я не могу интересоваться парнями в течение двух лет, а потом жениться на какой-то девчонке.
Гарри снова моргнул.
— Что?
— О, ради… — лицо Драко перекосила гримаса. — Ты хочешь, чтобы я все объяснил тебе? — он вздохнул, его руки теперь были прижаты к бокам. — Мне нравятся парни, ясно? Отдельная благодарность Панси, которая пришла и доказала на примере, что мне не нравятся девочки.
— Хм… — бровь Гарри поползла вверх.
— Забудь, — пробормотал слизеринец, быстро двигаясь к двери.
Он чувствовал, как горели его щеки от того, что он только что сказал. Признал. И не просто то, что был геем. Он действительно только что сказал Гарри, что хочет больше, чем предложил гриффиндорец? Он хочет большего? Драко не был уверен. Он уже ни в чем не был уверен.
— Драко, подожди! — воскликнул Гарри, поспешно закрывая собою дверь. — Ты не можешь сказать такое, а затем уйти.
Драко вздохнул, остановившись в дюйме от брюнета.
— Поттер, выпусти меня, — он почти рычал.
— Нет, — отказался Гарри, качая головой. — Нам еще надо поговорить…
— Нам не о чем говорить, — сказал Драко, немного отворачиваясь.
Лоб Гарри пересекла морщина.
— Ты это имел в виду? — спросил он.
— То, что я гей? Да, — раздраженно ответил Драко, скрещивая руки на груди.
— Нет, не это. То есть я рад, что ты сказал мне, но… я о другом, что ты сказал, — Гарри попробовал поймать взгляд Драко, но тот упорно отводил глаза. — Ты хочешь больше, чем отношения в полтора года? Это… это очень долго, знаешь ли…
Драко скривил губы, впиваясь взглядом в Гарри.
— Я знаю и сомневаюсь, что мы продержались бы дольше, чем неделя…
— Оу…
— … но это неважно! — Драко повернулся и столкнулся взглядом с гриффиндорцем. — Если мы соберемся попробовать и что-то начнем, последняя вещь, о которой нам надо думать, так это о сроке отношений!
Гарри уставился на него.
— Эй, кто ты и что ты сделал с Драко Малфоем? — язвительно заметил он.
Драко нахмурился и попробовал пройти мимо него к двери.
— Нет, остановись, прости! — Гарри быстро встал перед ним. — Я только… я имею в виду, ты со своими обязанностями и обязательствами, да? Я не пойму, как ты мог еще минуту назад говорить напыщенную речь, а в следующее мгновение рассердиться на меня только потому, что я пробовал предложить некое… решение.
— Я… — Драко сделал паузу, вздохнул и отошел к одной из стен. Он простоял там с минуту, затем снова вздохнул и сел на пол. — Думаю, я сбит с толку, — спокойно признал он.
— О чем ты? — спросил Гарри, садясь рядом с ним.
Драко невыразительно взглянул на него.
— А что ты думаешь? Ты — Гарри Поттер…
— Окей, думаю, мы уже установили, кто я, и не раз за сегодняшний день, — сухо прервал его Гарри.
Драко фыркнул.
— Хорошо, а если что-то удастся создать между нами? Что об этом подумают люди?
— Кажется, никто не возражает против этого, — произнес гриффиндорец.
— Никто это кто? — поинтересовался Драко. — Никто в Хогвартсе? Никто из наших одноклассников?
— Ну, да… — ответил Гарри. — Я имею в виду, несколько человек смотрели на меня… хм… не слишком довольными взглядами в течение прошедших недель, но большинство…
— Мерлин, Поттер, прекрати летать в облаках! — воскликнул Драко. — Я думаю, есть только несколько человек, которые примут то, что это между нами серьезно. Они слишком удивлены, что именно ты и я вовлечены в это. Знаешь ли, гомосексуализм не очень принят в Магическом мире.
— Нет? — пораженно спросил Гарри.
— Проклятье, нет, — пробормотал Драко. — Особенно среди чистокровных. Мы должны продолжать чистокровные роды и все в том же духе. Да и вообще Магический мир настолько мал, что все посмотрели бы косо на того… кто не продолжает род.
— О, — тихо произнес Гарри.
— Могу вообразить, что сказала бы моя мама, — пробормотал блондин.
— Ты не говорил ей?
— А ты говорил Уизли?
— Скажешь тоже… — Гарри громко вздохнул.
— Ну, и к черту их, — внезапно сказал Драко. — Мы ведь можем делать то, что хотим, так?
Гарри немного улыбнулся.
— Так, — согласился он и неуверенно взглянул на Драко. — Но… если Волдеморт узнает об этом?
— Темный Лорд? Хм… не знаю. Но думаю, что, в конце концов, узнаю.
— Драко, — простонал гриффиндорец.
— Послушай, разве мы не можем… ну… мы же не собираемся раззвонить об этом по всему миру? — проворчал Драко.
Лицо Гарри прояснилось.
— Так что ты решил?
— Я… Хорошо, да? — нерешительно спросил Драко.
— Да, — быстро ответил Гарри, усмехаясь.
— Отлично, — облегченно вздохнул Драко. — Мы ведь можем сделать это? Мы ведь можем просто попробовать?
— Конечно, — Гарри кивнул.
— Но не жди, что я буду вести, словно влюбленный, — предупредил его блондин. — Я отказываюсь… держаться за руки в коридорах или что-то в этом духе.
Гарри снова кивнул.
— И никаких цветов и поэм. Это я уже уяснил.
— И… и я не хочу держать это в тайне, но и не хочу кричать об этом на каждом углу.
— Ладно, не буду хвастаться, что трахаю Малфоя.
— И не делай мне скидок, когда мы будем играть в квиддитч…
— Ха! Как будто от этого будет какой-то прок.
— И не ожидай, что я прекращу дразнить тебя на Зельях или…
Окончание предложения так и не появилось на свет, поскольку Гарри наклонился к нему и мягко поцеловал в губы. Блондин вырвался, отодвигая его, и вытер рот.
— Что, черт возьми, это было?! — закричал он.
Гарри засмеялся.
— Иначе бы ты не замолчал, — усмехнулся он.
Драко попробовал впиться в него взглядом, но ничего не получилось из-за его губ, пытающих искривиться в улыбке. В итоге он фыркнул, сдавшись, и послал Гарри легкую улыбку. Гарри усмехнулся еще больше и снова поцеловал его.
— Боже, я с нетерпением ждал возвращения в Хогвартс, чтобы вновь увидеть тебя, — рассмеялся он. — Мы все еще в поезде, и мы уже решили шокировать друзей.
Улыбка Драко слегка увеличилась.
— Я не думал, что ты когда-нибудь согласишься на нечто подобное.
— Люблю быть неожиданным, — язвительно заметил слизеринец, толкая Гарри плечом. — Это заставляет людей ходить передо мной на цыпочках.
Гарри снова захихикал.
— Полагаю, мне придется очень много ходить перед тобой на цыпочках.
— На спине, что более вероятно, — сказал Драко, зло усмехаясь.
Гарри разразился хохотом.
— Думаю, в этом положении мы будем проводить равное количество времени, — хитро заметил гриффиндорец.
Драко пожал плечами, закатив глаза.
— Ну, все возможно, да? — спросил он, поворачивая голову и искоса глядя на брюнета.
Гарри улыбнулся, приподнимая пальцами подбородок юноши и нежно целуя его. Его губы задержались там лишь на мгновение — никто из них даже не подумал углубить поцелуй. Гарри поднял глаза, чтобы встретить пристальный взгляд Драко, и снова улыбнулся, кивнув.
— Да, — согласился он.
И затем вновь поцеловал Драко.

Дата добавления: 2015-11-14