Глава 7. Идиллия.

Константин резко поднял голову. Оглянувшись по сторонам, он понял, что заснул в мастерской. В воздухе повисла звенящая тишина и только его прерывистое дыхание, напоминало ему про существование звуков. Выпитый кофе и резкий запах ацетона не помешали ему впасть в дрёму. Константин редко спал, считая, что пары часов вполне хватает для отдыха и нельзя так глупо тратить свою жизнь. На сколько меньше он создал бы, валяясь в постели по шесть часов?

Но не только желание творить заставляло Константина сутками рисовать шедевры. Яркий и детальный кошмар, который он только что видел, снился ему не в первый раз. Сны про молодого убийцу и старика, обманутых дьяволом, снились ему с детства. Константин ни с кем не делился своими переживаниями, понимая, что его посчитают ненормальным и поместят на принудительное лечение. Ведь помимо снов про греховный договор, он видел картины того, что должно было произойти спустя месяцы и десятилетия. Это помогало ему постоянно принимать правильные решения в жизни. Лишь одно пугало его сильнее всего – все свои тридцать пять лет он прожил с подсознательной мыслью, что должен умереть. Причём это не была какая-то суицидальная наклонность, а осознание того, что в его смерти он будет виноват только он сам.

Отчасти он оправдывал это тем, что он творческий человек, а люди этой профессии всегда соприкасаются с мистикой и тут уже ничего не поделаешь. Как художнику ему было известно, что в каждое полотно он вкладывает частичку души. Только так можно создавать настоящие шедевры. Главное сохранить немного, чтобы хватило на воспитание дочки. Его милой и хорошей дочурки, взявшей красоту матери и его пытливый ум.

Константин продолжал сидеть перед мольбертом, смотря на то, что нарисовал перед тем, как рухнуть спать в беспамятстве. На холсте, исчерченном штрихами и мазками разных цветов, угадывалось изображение осеннего парка, где вокруг сквера было много старых деревьев, а чуть позади, угадывались очертания мемориалов, молчаливо хранящих прошлое, свидетелями которого они стали. В нарисованном парке не было людей, кроме неясных контуров около скамейки. В фигуре лишь угадывались очертания человека, но на месте его глаз было два мазка вердепомового оттенка…

Художник знал, что однажды встретит этого человека с зелёными глазами, который лишь маскируется под людей. Он ждал этой встречи и, одновременно, страшился, догадываясь, что она не принесёт ничего хорошего. Поэтому, в своих попытках найти тот самый парк из кошмаров, он радовался каждому фиаско, посещая очередной старинный сквер и убеждаясь, что место совсем не похоже на то, что он видел в своих снах. Константин потянулся к столу, стоящему неподалёку и достал из верхнего ящика складную карту города. Она была довольно потрёпанная и покрыта множеством значков. Константину сразу бросился на глаза неперечёркнутый значок, в самом центре города. Точнее историческом центре, который в отличие от географического, был южнее. Он несколько секунд смотрел на символ, словно гадая, стоит ли проверять это место. Вдруг оно окажется тем самым парком из снов. Стараясь отвлечься, Константин усмехнулся, понимая, что все его поиски могут оказаться банальной паранойей, и он не надёт никакого зелёноглазого человека, способного переписывать жизни людей.

Он убрал карту в стол, накрыл полотно тканью и убрал в особое хранилище, чтобы оно своим видом не подбрасывало пищу его разыгравшемуся воображению. Всё-таки он был отличным художником, пронёсшим через себя сотни характеров, рисуя портреты разных людей, части которых давно не было в живых. Поэтому психика, оберегая своё состояние, подсказывало ему сделать паузу и немного отдохнуть. И действительно, всякий раз увидев тяжёлый сон или картину будущего, Константин понимал, что муза покинула его и вернётся лишь, когда он отвлечётся. А лучшим способом побороть свой страх, было взглянуть ему в глаза. Поэтому, он поедет в тот, ещё не виденный им парк и в очередной раз докажет себе, что ему всего-навсего нужно меньше читать Эдгара Алана По.

Полностью оправившись от увиденного ночью и успокоившись, он поднялся на второй этаж в поисках жены. Константин нашёл её на кухне, где она заканчивала готовить завтрак. Подойдя сзади, он нежно обнял её и поцеловав, сказал, что очень любит её, не смотря на подгорающие каши, чем заставил её звонко рассмеяться.

- Но но… - Привычно отозвалась она, с улыбкой смотря на мужа, а потом, уперев руки на поясе, спросила. – Не знаешь, почему я опять спала одна?

- Извини, я допоздна сидел над эскизом. А потом заснул прямо в мастерской.

- Я так и подумала. И как? Нарисовал очередной шедевр? Тогда мне будет не так обидно, что ты не проводишь со мной ночи… Между прочим, вчера было холодно и я замёрзла.

- Не совсем. Я отложил картину. Я нарисовал не совсем то, что задумал. Ну, ты знаешь… Иногда у меня наступает художественный транс и как будто рисую не я, а мной… - Отозвался он, а потом видя, что немного напугал жену, быстро сказал. – Но не волнуйся, в последнее время такое происходит редко. Как советовал врач, мне просто нужно высыпаться.

- Но ты полагаешь, что спать треть жизни, непозволительная роскошь? Не так ли? – С улыбкой спросила Анна, зная своего мужа и его привычки. – Но всё равно, ты опять изменяешь мне со своей работой. Проводишь в мастерской всё свободное время. Когда ты в последний раз гулял с дочкой? И со мной?

Она поджала нижнюю губу и та чуть-чуть задрожала, чем моментально вызвала у Константина полное раскаянье.

- Прости Ань. Я действительно давно не проводил время с вами. Заказы подождут. Мои картины будут существовать веками, поэтому клиенты подождут пару лишних месяцев. – Сказал он, обнимая жену и, вспомнив про одно из последних отмеченных на карте мест, продолжил. – А как насчёт позавтракать, а потом съездить в парк?

- Серьёзно? Ты, я и Маша? – Отозвалась жена, мгновенно сменив грусть на лучезарную улыбку.

- Конечно. Иди, скажи ей.

Аня поцеловала его и пошла в детскую, обрадовать дочку, а Константин взглядом проводил жену. Всё-таки его жизнь была олицетворением счастья – прекрасная работа, где он раскрывал свой творческий потенциал, удачный брак и появившийся в нём маленький ангелочек, которому сейчас мама заплетала косички и говорила о предстоящей прогулке. Но всё же его не покидала мысль о том, что за подобную идиллию скоро придётся заплатить высокую цену. А его сны… Он даже ходил к психиатру, вердикт которого Константин знал заранее – с психикой всё было в порядке, ему лишь необходимо придерживаться нормального режима бодрствования и спать не меньше шести часов в сутки. Но художник знал, что, валяясь в постели, он не избавится от своих страхов и однажды встретит человека с зелёными глазами. Или, наоборот, осознает, что всю жизнь гонялся за чем-то несуществующим. Поэтому он из раза в раз, переступал свой страх, посетив множество парков и мест, напоминающих ему его видения, каждый раз убеждаясь, что его пророческие сны всего лишь расплата за гениальность и талант. Ведь он действительно был востребованным художником, за чьи картины шла нешуточная борьба на аукционах, а его экспозиции посещали. И это в его неполные тридцать пять. Некоторые художники обрели известность лишь после смерти. Но он точно знал, что будет знаменит сейчас, вплоть до своей кончины. Это было ещё одной чертой Константина – сильнейшая интуиция, помогающая ему выбирать правильные решения в жизни, одним из которых было поступление в художественную академию. Закончив школу, он совсем на мгновение подумал о том, чтобы учиться на медика, но что-то словно запретило ему даже думать об этой стезе. Подумав, что это действительно глупое желание – всю жизнь смотреть на больных людей и перебиваться дополнительными заработками, как говорил отец, он отказался от этой идеи. И не ошибся. Он был доволен тем, что послушал свою интуицию и не связал жизнь с медициной, которая, тем не менее, заняла в его жизни определённое место. Его любимая жена была врачом по профессии, но вот уже несколько лет не работала, по настоянию мужа. Его доводы были обоснованы – его заработка хватало, и поэтому не было смысла пропадать на дежурствах, не высыпаясь и не получая удовольствия от жизни. Поэтому она с удовольствием занималась воспитанием дочери и множеством различных хобби – от изучением языков и до выращивания экзотических растений. К сожалению, как шутил Константин, кулинария так и не обосновалась в списке её увлечений.

Позавтракав и собравшись, Константин с улыбкой смотрел на дочку, которая наотрез отказалась от помощи матери, натягивала свои новые сапожки. Взяв ключи от машины, он закрыл дверь и на секунду ощутил покалывание в пальцах, как было, когда он стоял перед выбором трудного решения. Не желая придавать этому значения, Константин догнал дочь и жену, поцеловал обеих. Сегодня он проведёт день с семьёй, не думая о творчестве и навязчивых страхах.

***

Весь путь пока они ехали к парку, Константина не покидало ощущение опасности. Но он, не желая пугать жену своими предрассудками не развернулся домой, а ехал дальше, рассказывая любознательной дочери о зданиях, которые они проезжали. Мимо них проносились библиотеки, театры, магазины, жилые дома самой разной архитектуры, а почти перед самым парком, они проехали мимо старой церкви, которая была открыта, судя по входящим туда людям.

Почти забыв про свои опасения, Константин вновь испытал их, увидев ворота парка. На секунду ему показалось, что в них медленно вошёл старик с тростью и в широкой фетровой шляпе, а потом туда забрёл молодой парень… На мгновение зажмурив глаза и открыв их, он с облегчением увидел, что это не наваждение, а пожилой мужчина и куда-то идущий парень. Облегчённо выдохнув, Константин с семейством вышел из машины, припарковав её около закрытого кафе. Взяв жену за руку и попросив дочку не убегать далеко, он пошёл в вглубь парка.

- Костя, скажи честно, почему мы сюда приехали? Ты в последнее время немного отстранился, а сегодня вдруг захотел провести день вместе с нами. – Тихо спросила Аня, видя, как супруг озаряется по сторонам, словно ожидая кого-то.

- Всё хорошо Ань. Всё прекрасно. Я счастлив. Надеюсь и вы тоже. – Ответил он, обняв жену, на что она, улыбнувшись, положительно кивнула головой.

- Ну ладно. Просто мне казалось, что у тебя что-то произошло. Ты так мало спишь. Я постоянно просыпаюсь по утрам без тебя. Ты много времени проводишь в мастерской. А те работы, которые ты прячешь…

- Ты видела их?! – Испугался Константин, вспоминая те полотна, которые он писал ещё с училища. Все они были разными, но их объединяла одна черта – ярко зелёные глаза, которые присутствовали на каждой из них. Даже на последней картине, которую он уже накрыл тканью и убрал, тоже были эти глаза. Константину казалось, что если смотреть на них несколько минут, они начинали следить за тобой, словно взгляд Джоконды. Только если взгляд Моны Лизы казался загадочным, очи на картинах Константина заставляли сердце трепетать. Поэтому Константин собрал все картины, где присутствовал фантом с дьявольским взглядом и спрятал их подальше.

- Да. Они немного пугающие… Хорошо, что Маша их не видела. А то опять бы просыпалась во сне, как после той выставки…

- Извини, я не хотел брать её с собой, но ты настояла на этом.

- А ты не объяснил тематику экспозиции. – Парировала Аня.

– Ну, мы же не будем сейчас припоминать это друг другу?

- Не будем. – Улыбнулся она. - Тем более на моей памяти слишком мало случаев, когда ты сделал что-то неправильно. Правда… Иногда мне кажется, что ты знаешь всё заранее и выбираешь правильные варианты. Помнишь наши свидания? Ты всегда дарил мне мои любимые цветы, заказывал то, что мне хотелось и вообще… Мы не полетели на отдых, а потом узнали, что самолёт разбился… А когда ты захотел посетить генетика в центре планирования семьи, боясь, что у наших детей может быть редкая сердечная аномалия, передаваемая по мужской линии… И он подтвердил твои опасения… И… Тысячи мелочей.

- У меня хорошо развита интуиция, любимая. Я же тебе объяснял. – Доброжелательно ответил Константин, не желая пугать жену рассказами про то, что преследует его во сне и наяву. – Просто, я очень хорошо тебя знаю… Читаю гороскопы!

- Да, но как ты объяснишь интуицией то, что подсказывал мне такие вещи, которые не мог знать? – Спросила она, пропустив шутку мимо ушей. – Помнишь того пациента и как долго мы не могли понять, что с ним, а ты, услышав симптомы, посоветовал срочную консультацию хирурга. Его спасло именно это. Как ты мог это знать, не учась в медицинском университете?

- Я не знаю Ань. Может быть, я был врачом в прошлой жизни? – С улыбкой ответил он, но в душе опасался, что догадка верна и он каким-то образом помнит ту жизнь…

- Ты мой фантазёр. – Проворковала она, целуя его, а потом, оглядевшись в поисках Маши, увидела, что её нигде нет и взволновано стала звать её. Девочка выбежала откуда-то сбоку из самой старой части парка, которая была надёжно скрыта аллей деревьев и осколками из гранита, бывших когда-то статуями или обелисками.

- Папа! Папа! – Закричала подбежавшая к нему дочь. – Там, какой-то дядя. Он говорит, что хочет с тобой поговорить!

- Наверное, сторож или дворник. Всё-таки хоть парк и немного заброшен, за ним должны приглядывать. – Предложил Константин, но потом побледнел, услышав ещё одну совершенно безобидную фразу.

- И ещё у него такие яркие глаза. Зелёные! И они блестят! Это ведь хорошо, он не болеет?

- Не знаю Маша, может быть тебе просто показалось…. – Ответил ей отец, думая, может ли быть так, что тот, кого он искал и боялся встретить всю жизнь, совсем рядом. Или, ребёнку просто показалось и с Константином действительно хочет поговорить сторож, чтобы узнать, что они тут делают. Но если есть даже минимальная возможность встретить человека из кошмаров, он не имеет право рисковать семьёй. Константин даже чертыхнулся про себя – стоило один раз взять жену и дочь с собой, и он сразу нарвался на опасность. Хотя, это может быть простой человек. Человек. Не дьявол. Это всё глупо. Но, тем не менее, нужно обезопасить родных… - Аня, возьми Машу и езжайте к церкви, которую мы проезжали, недалеко от входа в парк.

- Костя, в чём дело?! Я ничего не понимаю… - Запротестовала жена, когда Константин поцеловал дочку в лоб и протянул ей ключи.

- Просто сделай так. Прошу тебя. Доверься мне… Поставь свечку моему деду. Ему сегодня исполнилось бы восемьдесят лет…

Женщина кивнула, оставшись в неведении, но всё-таки безоговорочно выполнила волю мужа, который всю жизнь принимал правильные решения.

Константин посмотрел им вслед и, вздохнув полной грудью, пошёл в сторону сквера. Не зная, что произойдёт и будто впервые в жизни, не зная, что делать, он шагал навстречу судьбе. Уже издали он увидел человека около старого дуба.

В этот момент Константину показалось, что он чувствует, как пульсирует мозг, постоянно выдавая картины дежа вю. Он не мог ошибиться, если бы сейчас у него на руках оказались те картины, которые он старательно прятал, чтобы не довести дочь до логоневроза, Константин мог бы сравнить нарисованный там пейзаж с тем, что был здесь. Та же скамья, тропинка, деревья… Говорят, что сны – это проекция увиденного. Но как их объяснить, если ты никогда не был здесь ранее? Приближаясь к скамейке, он увидел самую важную деталь, которой не хватало до полного сходства с его кошмарами – хитрые глаза молодого мужчины, стоящего неподалёку. Константин увидел, что незнакомец кивнул ему и неспешно подошёл к старой, частично сломанной скамье. От резкой боли Константин невольно помассировал висок, чувствуя нахлынувшие потоком воспоминания. За пару секунд нестерпимой боли, он осознал, что его сны и видения, были ни чем иным, как предупреждением, которым он был благодарен… В этот раз он готов ко встрече. В этот раз?! Константин на мгновение ужаснулся этой догадке, но скрыл эмоции и, подойдя, поздоровался, явно не желая здоровья существу, чьи нефритовые глаза сейчас смотрели на него, совмещая во взгляде любопытство, алчность и ярость.

Дата добавления: 2015-11-14