Глава 1. Незнакомец

Предисловие от автора.

Этот рассказ был задуман сразу после моей дебютной повести «Memento Mori». Но его ждал тернистый путь. Реализация заняла больше года, львиную долю которого я решал каким хочу видеть главного героя и «антагониста». Ещё некоторое время ушло на выбор лучшей концовки и сюжетных поворотов. Если вам понравился мой предыдущий рассказ «Снисхождение ангелов», где неожиданная перипетия меняет ручей подачи сюжета на стремительную горную реку, вам придётся по душе данное творение. Но не буду больше предвосхищать события и скажу лишь о том, как у меня возникла идея данного рассказа.

Я помню то утро, когда зимой 2010 года ехал на пары. Дорога занимала почти сорок минут и поэтому, я позволял себе немного подремать в автобусе, пока добирался. В то утро, очевидно не досмотрев свой сон, я, вновь погрузивший в сновидение, увидел человека и его собеседника. Один из них страдал, переживал, боялся жить, осознавая, что уже видел эту жизнь и знал, что будет дальше. Такое своеобразное дежа вю. А другой, что стоял около него, всем своим видом показывал, что видима лишь его личина и на самом деле он гость в нашем мире. Проснувшись от резкого торможения, видя, что уже скоро подъеду я, жалея, что не увижу их беседу до конца, окончательно проснулся и пошёл на пару. Но сон я запомнил и сделал небольшую запись. Которая впоследствии и стала отправной точкой, скелетом на который я, словно палеонтолог добавлял остальное, чтобы в конце узреть искомое. Так появился мой «Renaissance». Остаётся лишь сказать, что он в чём-то будет противоположен ранее упоминаемому рассказу про Божьих вестников, но умышленного намеренья противопоставить их не было. Просто так получилось и они опубликованы с разницей в несколько месяцев, не смотря на то, что первый из них задуман почти год назад, а второй был создан в порыве чувств и вдохновения, без предварительного планирования.

Не буду более задерживать вас и пожелаю приятного чтения. Спасибо, что продолжаете уделять моим опусам ваше ценное время и внимание.

Алекс Линч

Январь 2012

Глава 1. Незнакомец

Ветер, словно обезумевший зверь, со всей силой проносился по парку, срывая немногие оставшиеся на деревьях листья. Ещё неделю назад была тёплая для осени погода, но сейчас, вступивший в свои права ноябрь, за пару дней изменил обстановку до неузнаваемости.

Из-за такого резкого изменения в парке почти никого не было. Одинокий посетитель неспешно шёл по тропинке из старых плиток совершенно стёртых от времени. Он старался не наступать на швы между ними… Совсем как его сын… Пожилой мужчина мотнул головой, отгоняя грустные мысли. Взглянув на детскую площадку, куда он часто водил своего малыша в детстве, он отвернулся, не желая освежать в памяти тягостные воспоминания.

Покидая памятные ему места, навевающие лишь грусть и ностальгию, он, опираясь на свою трость, медленно зашагал в редко посещаемую часть парка. Теперь она и вовсе казалась заброшенной – старые скамейки, окованные тёмным железом, постаменты и мемориальные обелиски, больше напоминали кладбище, гулять на котором никто не захотел бы. Но Константин Николаевич наоборот был рад опустению вокруг. Он страдал от вынужденной изоляции, но сейчас хотел побыть в одиночестве, понимая, что это проклятье продлиться до конца жизни. В чём он, отчасти видел справедливое возмездие за свои ошибки, которых было не мало. Он очень раскаивался и всем сердцем желал исправить их, но понимал, что это невозможно…

Константин Николаевич сидел на одной из скамеек, думая о том, чем займётся вечером в воскресенье. Нужно как следует отдохнуть и выспаться. На следующей неделе предстоят две сложные операции, одна из которых создана по его методике, а вторую может провести только он и ещё дюжина хирургов по всему миру. Эта мысль ещё больше ранила его сердце – достижение величия похоронило его счастье и вознесло на медицинский олимп. Он спас тысячи сердец, не сумев уберечь своё. Он давно убедил себя в том, что трагедии его жизни не должны влиять на его работу. Что бы не произошло, он до конца останется врачом, который ежедневно спасает людей, давая им второй шанс. Жаль, что ему самому никто не предоставил вторую попытку…

Старый кардиохирург вздохнул, понимая, что бессмысленно предаваться воспоминаниям и самобичеванию. Прошлое не изменить. Как и будущее. Кажется, что у тебя нет свободы и выбора, а остаток жизни заранее определён и снабжён мрачным эпилогом. Если бы только была возможность переписать книгу своего бытия…

В эту секунду подул по-настоящему ураганный ветер, до того момента утихомирившийся. Поток воздуха стремительно унёс фетровую шляпу, которую Константин Николаевич положил сбоку от себя.

Спохватившись и потянувшись за тростью, со словами «Чёрт тебя возьми!», Константин Николаевич поспешил догнать головной убор. Оглянувшись, он с облегчением увидел, что она упала к ногам идущего по тропинке человека. Тот неспешно наклонился и бережно подобрал её, а потом, посмотрев на старика, улыбнулся и направился в его сторону. Видя, что любимая шляпа, которая была очень дорога ему, являлась подарком, не пострадала, он мысленно поблагодарил Бога за появление этого незнакомца. Только потом, осознав, каким это было богохульством…

- Мне кажется, это принадлежит вам. – Протянул находку незнакомец и широко улыбнулся, услышав благодарность. – Спасибо? Спаси Бог… Да не за что. - Незнакомец продолжал улыбаться и жестом указывая на скамью, спросил. – Можно?

Константин Николаевич, не видя причин отказать, кивнул и подвинулся, разглядывая своего новоявленного собеседника и спасителя старого подарка жены. В молодом мужчине была какая-то неуловимая особенность – он словно был совершенно обычным, но в то же время обладал особенными чертами. Острые линии лица, улыбка, иногда похожая на злую ухмылку, брови, акцентирующие его богатую мимику и глаза… Никогда прежде Константин Николаевич не видел ничего подобного. Даже побывав несколько раз в глазной клинике своего друга, в прошлом одногруппника, а теперь лучшего офтальмолога города, он не сталкивался с таким симптомом. Или особенностью. Глаза незнакомца были ярко зелёного цвета, а главное, они источали чуть заметное свечение и, наверное, ярко светились бы в темноте, словно кошачьи. Единственной патологией, напоминающей подобное, была ретинобластома второй стадии у детей. А незнакомцу было, как минимум, за двадцать пять. Но даже не их сияние озадачило старого врача – глаза мужчины словно глядели в душу и пугали своей выразительностью. Боясь быть загипнотизированным этим взглядом, Константин Николаевич поспешно заговорил.

- Вы появились очень вовремя молодой человек. Не знаю, что бы я делал без вас… - Сказал он и, кивнув на трость, продолжил. – Как видите, я уже не тот, что раньше…

- Да, я всегда стараюсь появляться тогда, когда больше всего нужен человеку. Даже если он сам об этом ещё не догадывается…

Константин Николаевич пропустил мимо ушей его загадочную и витиеватую речь, решив, что он, скорее всего актёр, играющий в театре и спросил имя незнакомца. Тот улыбнулся, будто человек, выбирающий слово из множества синонимов и ответил.

- У меня много прозвищ и ни одно из них не отображает, и сотой доли моего истинного имени, данного мне отцом.

Константин Николаевич ещё больше утвердился в догадке о его профессии и поспешил представиться сам.

- Тогда выберите из этих прозвищ своё самое любимое, не могу же я постоянно говорить «молодой человек». Не правда ли? А меня зовут Константин Николаевич.

- Очень приятно. Зовите меня Мефистофелем. – Ответил он, улыбнувшись совершенно обыденным и доброжелательным образом, будто говорил о названии детского спектакля.

- Хорошо молодой человек, - улыбаясь, ответил Константин Николаевич, уже борясь с желанием похвалить мужчину, что тот не выходит из образа даже за пределами сцены, - приятно познакомиться с вами Мефистофель. Вы очень талантливы. Чем вы занимаетесь? Играете в театре?

- Да, мой род деятельности можно сравнить с театром, но иного масштаба. Я, скорее постановщик, а все люди мира моя труппа…

- Браво! Люблю когда люди преданы своей профессии и привносят свою работу в жизнь.

- А разве не это разбило вам жизнь и явилось причиной вашего одиночества? – Любезно осведомился мужчина, доставая сигарету

из чёрного, богато инкрустированного портсигара.

Константин Николаевич осёкся, когда до него дошёл смысл сказанного, заставив его с испугом и удивлением взглянуть на незнакомца, чарующие глаза которого вновь приковали к себе всё внимание.

- Скажите мне, но не врите. Я главный лжец и лицемер этого мира и увижу неправду. Ответь мне Константин Николаевич, счастлив ли ты?

- Медленно говорил он, вставая перед сжавшимся человеком и закрыв собой свет тусклого солнца, словно туча перед бурей. - Я вижу что, не смотря на все твои сожаления, ты доволен собой. Ведь твоё тщеславие было важнее чувств близких? Твои хирургические таланты – такие непревзойдённые и уникальные. А твоя гордыня велика, даже по меркам людей…

Мефистофель стоял перед Константином Николаевичем, выдыхая клубы тёмного сернистого дыма, словно вулкан перед извержением. Старик не мог припомнить, когда незнакомец закурил и чем зажёг сигарету. Держа её пальцами, Мефистофель продолжил разговор.

- Я жду ответа Константин Николаевич. Не волнуйтесь, я же вас не съем.

Константин Николаевич ещё до конца не верил в то, что странный человек перед ним инфернальный гость, чуждый этому миру. Старик надеялся, что это розыгрыш, а Мефистофель – гениальный актёр, информацию которому предоставили коллеги и знакомые. Поэтому, он собрался с мыслями и дал отпор.

- Я врач, Мефистофель. Моё призвание спасать людей. И каждый мой триумф достигался не для потехи гордыни и самомнения, а ради спасения жизни человека. – Уверенно произнёс он, ни сколько не сомневаясь в сказанном.

Мужчина, неспешно прошёлся вдоль скамейки, одарил Константина Николаевича резким взглядом и ответил.

- Хорошо, что ты сам в это веришь. Жаль, что на противоположной чаше весов твоего успеха жизнь сына и жены. – Он щелкнул пальцами левой руки, словно его осенило, - чуть не забыл, ты даже не простился с родителями. Не успел. Конечно! Жизни простых людей важнее близких. Браво!

Видя издевательские аплодисменты Мефистофеля, Константину Николаевичу стало ужасно грустно, будто все его грехи пристально рассмотрены и известны, но он не наказан, а наоборот, столкнулся со злорадным одобрением. А его собеседник, между тем, продолжал свой монолог.

- И мне прекрасно известно, что ты всю жизнь был атеистом и не верил в судьбу, полагая, что во всём есть выбор. Не так ли?

- Да. Я и сейчас так считаю. А ты всего лишь плод моего воображения. Рассудок помутился от старости и частых стрессов.

Мефистофель усмехнулся и зашёлся в приступе смеха, будто какой-то дурак рьяно доказывал ему заведомую глупость, не желая осознать, что он ошибается.

- Ты всё ещё думаешь, что я часть спектакля или банальная галлюцинация? Признаться честно, мне всегда нравились материалисты – медики как ты и учёные. С вами интересно и весело. Вы до последнего не желаете принять мою истинную сущность и осознать кто перед вами… - Сказал он, голосом, который заметно снизился и стал утробным, будто слова произносило существо с неприспособленными под людской язык голосовыми связками. – Я тот, кому известны тайны мироздания и бытия. Я повелеваю легионами тех, кто постоянно испытывает человечество в невидимой войне с небесным престолом! Моя обитель в самом сердце планеты! И ты попадёшь туда, если не примешь моё предложение!!!

Дата добавления: 2015-11-14