Глава седьмая. Сеанс третий.

Don't mind us,

We're just spilling our guts.

If this is love

I don't wanna be loved.

Failure find me

To hang me up now

By my neck

Cause I'm a fate worse than death.

— Ger Scared

- Хм. Запись от двадцать девятого июня две тысячи пятнадцатого года. Лечащий врач: Питер Хэйл. Пациенты: Стайлз Стилински - сеанс третий, и Айзек Лейхи - сеанс четвертый. Пробный совместный прием в целях парной терапии. Доброе утро, Стайлз, Айзек.

- Доброе. - Айзек нервно поглядывает на Стайлза, с виноватым любопытством разглядывая исчерченное шрамами лицо.

- Доброе утро, Питер. - Стайлз, напротив, кажется расслабленным, и старательно игнорирует попытки Айзека заглянуть под его капюшон. Впрочем, и помочь ему он не пытается.

- Не хочешь рассказать нам о своих снах, Айзек?

Стайлз едва сдерживает злорадно-облегченный выдох. Так он себя чувствовал в школе, когда Харрис спрашивал плохо выученное задание не у него, а, например, у Гринберга. Смотреть на чужие страдания - удовольствие не из приятных, конечно, но это лучше, чем выстрадывать собственную исповедь.

Положа руку на сердце, Стайлз мог поклясться, что понятия не имеет, почему в бреду звал Дерека. Не отца, не Мелиссу и даже не Питера, а этого заносчивого, ублюдочного Дерека Хэйла, которого боялся ровно столько же, сколько недолюбливал. Однако Стайлз мог сколько угодно разыгрывать амнезию, он все еще помнил, как с его губ сорвалось ненавистное ему имя, пока Питер усердно приводил его в чувство после очередной кошмарной обсессии.

- Я... - Айзек заикается. Стайлз, наверное, почувствовал бы к нему жалость, но чувствует он себя не лучше Лейхи. - Я часто вижу один и тот же... сон?

- Да? - Питер кажется заинтересованным, и Стайлз чувствует что-то вроде ревности. Питер обычно обращал свое внимание только на него.

- Я, вроде как, бегу. - Айзек кажется приободренным вниманием Хэйла, и продолжает смелее: - Я бегу по лесу от... кого-то. Он надвигается, и я слышу, как он преследует меня.

Стайлз приподнимает бровь, внимательно наблюдая за реакцией Питера. Наверняка их похожим снам есть какое-то объяснение. Айзек несмело улыбается и добавляет:

- И я понимаю, что я его не боюсь.

Питер, как и подобает квалифицированному врачу, сохранил в тайне сказанные Стайлзом в бреду слова. Дерек Хэйл, в свою очередь, в последние дни ходил мрачнее тучи, и сторонился Стайлза с таким отчаянием, будто тот подхватил чуму. Стайлз, конечно, привык к такому - после той-самой-ночи его вообще все сторонились. Но именно небрежность Дерека почему-то ранила больше всего, поселив в груди гнилистую, опасную тревогу, которая с каждым днем пускала корни все глубже и глубже, не давая Стайлзу покоя своими мерзкими вездесущими мыслями и насквозь изодрав его и без того больное сознание.

Стайлз не сдерживается:

- Ты... что?

- Я не боюсь его. - Голос Айзека, обычно тихий и несмелый, сейчас звучит почти вызывающе. - Я понял это не сразу, сон снился мне... с того дня. Я думал, это просто последствие, но только недавно осознал, что, вроде как, не боюсь того, что движется за мной. - Взгляд Лейхи обращается к Питеру, и в его глазах плескается если не безумие, то самая настоящая радость: - Я понял, что оно не хочет для меня вреда. Оно идет за мной, чтобы... защитить.

Если бы Дерек продолжал третировать Стайлза своими издевками, украдкой показывать ему свой средний палец, поддразнивать и дальше продолжать свою пассивно-агрессивную политику, Стайлз был бы только "за". Но когда он проснулся после очередной кошмарной ночи рядом с использованным шприцом и пустым пузырьком от валиума, перетряс и разложил по полочкам (насколько это было возможно) собственные ощущения и порывы и спустился на обед, Дерек вдруг превратился в отстраненно-равнодушный предмет мебели. Ни слова, ни взгляда, ни жеста. Стайлз знал, что Питер не разговаривал с племянником о его ночной выходке, потому что это резкое изменение в поведении Дерека удивило их обоих, но Стилински предпочел и дальше сохранять дистанцию, не зная, что пугает его больше: мрачный и отстраненный от всего Дерек, растерянный Питер или собственное влечение к племяннику своего психолога, который обладал всеми качествами садиста и никак не мог вызывать симпатии. Разве что у последнего психопата.

У этого последнего психопата каждый удар сердца, кажется, разбивал грудную клетку вдребезги, когда Дерек оказывался в непосредственной близости.

- Защитить от чего, Айзек? - Питер непонимающе хмурится и косит взгляд на диктофон, чтобы убедиться, что не пропустит ни слова.

- Я не знаю. - Уверенность Айзека снова сходит на нет, и он как-то неприятно обмякает на своем стуле. Взгляд его бегает по кабинету в поисках ответа, и он как-то резко, ломано, будто при припадке дергает плечом, повторяя: - Я не знаю. Он гонится за мной, не для того, чтобы разорвать, а чтобы... просто быть. Рядом, понимаете? - Айзек снова начинает заикаться, поэтому Питер больше не хмурится и впитывает каждое его слово с вежливым, но надежным вниманием. Но парень больше не расслабляется. - Во снах я постоянно боялся, что он догонит меня и разорвет, и бежал от него чисто на инстинктах. Однажды он догнал меня, но не причинил мне вреда. Да, он опасен, он силен, он огромен и он быстр, но он... мой.

Идея провести эту парную терапию у Стайлза вызывала только две эмоции: любопытство и откровенное сомнение. Одно дело - выворачиваться наизнанку напротив психолога. Другое дело - делать это с присутствием кого-то третьего. Но, с другой стороны, Айзек... Ох уж этот Айзек. Имеющиеся до пугающей дрожи совпадения заставляли Стайлза холодеть. Штат Невада не так уж и далеко от Бикон Хиллз, и (Стайлз почему-то был уверен) наверняка их истории совпадали гораздо больше, чем кажется на первый взгляд. Правильная мысль, решение и последний фрагмент головоломки крутился у Стайлза на языке, постоянно ускальзывая и поддразнивая своим присутствием сознание. Стайлз знал, что ответ близко, и, наверное, если бы он набрался смелости и спросил у Дерека в лоб, тот бы ответил. Выплеснул бы ему в его изуродованное лицо всю правду, как концентрированную кислоту, и, когда Стайлз упадет на пол, корчась от боли и вопя от ужаса, Дерек будет стоять, наблюдая и разглядывая его с интересом юного ученого.

-Ты принимаешь свой страх как часть себя, - наконец проговаривает Питер.

- Это не мой страх. - Айзек кажется раздраженным. - Это другое.

- Поверь мне, - вкрадчиво произносит Хэйл. - Это страх. И ты принимаешь его. Ты бежал от последствий и принял их, когда они догнали тебя. Это похвально, Айзек.

Полный возмущения и несогласия взгляд внезапно исчезает, будто кто-то щелкнул тумблером. Айзек снова дергает плечом - будто его ткнули иглой, и обмякает на стуле с равнодушным видом. Питер провожает этот резкий скачок напряжение встревоженным взглядом, но, кажется, решает перенести более детальный анализ на лучшие времена.

- Стайлз, не хочешь поделиться с нами своими снами?

- Не хочу, - рассеянно отвечает Стайлз. Ответ крутится в голове, но ускользает от него, как непослушный ребенок на ярмарке среди толпы. Стайлз моргает, очнувшись, и переводит виноватый взгляд на удивленного Питера. - То есть... да. Я расскажу.

Стайлза бесило и выматывало это подвешенное состояние, не позволяющее ему ни решить эту тайну, ни приблизиться к разгадке - потому что он приблизился к ней вплотную и теперь тупо разглядывал хрупкую скорлупу, за которой скрывалась правда. Каждое утро Стайлз занимался в бассейне и возился с доберманом Питера, пытаясь сосредоточиться или хотя бы отвлечься от постоянных вопросов, не дающих покоя. Присутствие собаки странным образом успокаивало, хотя от прислуги он успел наслушаться историй о том, как псина кидалась на каждого встречного. Завтраки проходили достаточно спокойно, потому что Дерек в это время еще спал. Зато спускался к обеду, и это превращалось в каторгу. Питер метался от него к Стайлзу, пытаясь разговорить обоих, но если Стайлз умудрялся отделываться дежурными фразами, то Дерек и вовсе делал вид, что ни Питера, ни Стайлза в этом мире не существует. Он молчаливо спускался, приветствуя кивком сразу всех и в то же время никого, молчаливо обедал, игнорируя расспросы Питера и не замечая Стайлза (даже когда тот нарочито перевернул масленку, он предпочел сделать вид, что это другой Стайлз в другом мире в другой столовой перевернул посудину с маслом), так же молчаливо уходил в свою спальню. Когда Стайлз спускался к ужину, Дерек демонстративно захлопывал за собой входную дверь и исчезал вместе с гулом мотора своей Камаро или, наоборот, подходил к столу, ставил на поднос посуду со своей порцией и уходил к себе, будто Стайлзу и так было не понятно, насколько опротивел он Дереку. Впрочем, как и себе.

Стайлз порой признавался, что брезгливость Дерека, пожалуй, убивала его больше, чем собственная. И даже больше, чем незнание.

- Мне тоже снилось, что я убегал от... зверя. - Стайлз сглатывает, буквально почувствовав, как шевелятся на макушке волосы из-за горячего дыхания монстра. - Оно гналось за мной каждую ночь, пока не догнало. Это было...

Питер кивнул, подбадривая Стайлза. Стайлз зачарованно смотрит в светлые глаза Питера, невольно отмечая, как он похож на Дерека. И вдруг чувствует, как его заполняет жгучая, горькая ярость, разливаясь лавой по венам и будоража сознание.

- Великолепно. - Стайлз широко улыбнулся, заметив удивление Питера. Тот, кажется, не отшатнулся от него только усилием воли. - Великолепно оказаться во власти того, кто может, блять, разорвать тебя в клочья. Великолепно лежать под ним, беспомощный, слабый, хрупкий, когда у этой суки каждый зуб размером с твой палец. - Айзек вздрагивает и смотрит на Стайлза, как на безумного. Но тот уже вошел в раж и не мог остановиться, с удовольствием разглядывая шок на лице Хэйла. - И, - вы не поверите, - но самое великолепное из всего этого дерьма,- это не тот момент, когда ты понимаешь, что оно не пытается перегрызть тебе глотку или разорвать напополам. - Стайлз поднимается со своего места, не обращая внимания на хмурое лицо Питера. - Самое великолепное - это, блять, понимать, что эта тварь пытается отбить тебя у твоего же бойфренда, который пытается тебя изнасиловать посреди ле... са.

Брови Питера взлетают вверх. Стайлз не сдерживает тяжелый, пораженный вздох.

Попался.

На самом деле, больше всего в ту-самую-ночь Стайлза волновали возбужденные взгляды Дэвида в его сторону. Они все немного подвыпили и, в принципе, если бы Дэвид не был так напорист, то, наверное, Стайлз бы смог отдаться ему прямо там, в лесу, потому что его парень (его бывший парень, тело которого трое суток пролежало в морге) был крайне настойчив в последние дни. Конечно, они много обжимались и терлись друг об друга украдкой, но, черт возьми, Дэвид был старше Стайлза, и у Дэвида были определенного рода потребности, которые нужно было утолять естественным способом. И Стайлз понимал, что только поддразнивает своего бойфренда, когда раз за разом вытаскивал настырные руки из своих штанов и увиливал от его объятий, когда те становились слишком уж откровенными. Стайлз хотел лишиться своей девственности в день своего совершеннолетия. Но Дэвид не был намерен ждать.

- Айзек, мы... продолжим на следующей неделе. Пожалуйста, оставь нас.

Айзек послушно поднимается и уходит, любопытно оглядываясь на Стайлза. И когда за ним прикрывается дверь, Питер с хлопком выключает работающий таймер, отключает и бросает в ящик стола диктофон, уверенный, что ни за что, даже если захочет, не забудет последующего разговора. Он оборачивается, задергивая наглухо шторы и погружая комнату в доверительный полумрак, позволяя Стайлзу облегченно вздохнуть. Так почему-то легче. Легче корчиться от боли, когда на тебя не смотрят.

- Выпьешь?

Вопрос застает Стайлза врасплох, но он заторможено кивает и берет протянутый ему бокал с плескающимся на дне красным вином, и делает крошечный глоток, пока Питер обходит его и закрывает на ключ дверь и возвращается к своему столу, на ходу быстро, как-то злобно закатывая рукава.

- Ты говорил, что он не прикасался к тебе.

Голос Питера теряет налет профессионализма, и становится озлобленным, уставшим и мрачным. Тем не менее, он умудряется говорить так, что почти не смущает Стайлза.

- Я солгал вам, - не дрогнув, сообщает Стайлз. Собственный голос звучит бесцветно и равнодушно. - Дэвид постоянно... хотел. Как кобель в весенний период. - Стайлз делает еще один глоток, смакуя крепкий вкус и позволяя горячей жидкости прокатиться вниз по пищеводу. - Я настаивал на том, что нужно подождать до совершеннолетия. Чтобы все было... правильно.

- Он... заставлял тебя? - Питер хмурится и щедро наливает себе бренди.

- Пару раз. - Стайлз пожимает плечами и задумчиво разглядывает вино в бокале. Рассеянный свет заставляет алую жидкость играть матовыми бликами. - Бывало, что он зажимал меня в машине или после уроков, но... той ночью он был слишком пьян и возбужден. Он...

- Стайлз, я не настаиваю.

- Я хочу, чтобы вы знали всё. - Стайлз хмурится и поднимает взгляд на Питера. Его бледные, тонкие пальцы покачивают бокал, заставляя содержимое едва ли не выплескиваться на ковер. - Я не рассказывал об этом даже в участке. Это бы все равно ничего не исправило.

Питер вздыхает и кивает, сжимая в руке свой бокал так сильно, что Стайлз боится, что полированное зеленое стекло взорвется в его руке. Он залпом допивает свое вино и щурится, разглядывая Хэйла. Какое-то мгновение ему чудится, что напротив сидит Дерек, но наваждение быстро пропадает.

- Дэвид был... наверное, единственным в нашем городе, кто обратил на меня внимание. - Стайлз пожимает плечами. Сейчас он чувствует только усталость и отвращение. Подобное внимание от третьекурсника обошлось ему дорого. - Ты сам понимаешь, как это круто, когда ты встречаешься с кем-то не из школы. С кем-то... постарше. Собственно, и развлечения у него были постарше. - Стайлз равнодушно хмыкает. Уже не больно.

В каком-то плане Стайлз искренне был благодарен той твари. С другой же стороны, он до сих пор не знал, что бы смог пережить легче: смерть бойфренда или очередное изнасилование. Вопрос мучил его по ночам - если его не мучили, конечно, другие кошмары, полные тяжелого животного дыхания и красных, безумных глаз, полыхающих в углу его спальни. Воспоминания о грубом и напористом, вечно пыхтящем ему в лицо Дэвиде и боли во всем теле уже давно поблекли и потускнели, как дешевая печать на хорошей бумаге. Поверх легли новые, гораздо более пугающие воспоминания, которые нельзя так просто отодвинуть в сторону и забыть.

- Быть лузером в школе - последнее дело. Поэтому лучше ложиться под старшекурсника и ходить на "взрослые" вечеринки, чем быть запертым в своем шкафчике.

Судя по лицу Питера, тот явно имеет пару аргументов против, но молчит. Только поджимает губы и ждет продолжения. Стайлз отставляет бокал в сторону и вздыхает.

- Школа закончилась, и я планировал бросить Дэвида в том лесу, и Скотт знал об этом. Поэтому он ушел с Эллисон вперед, чтобы мы могли разъяснить все и разойтись без лишних свидетелей. Но Дэвид... перебрал, и я чувствовал, что если он доберется до меня, до я вряд ли доживу до рассвета. В общем, он не стал меня слушать и набросился на меня, едва Скотт отошел глубже в лес.

Питер хмурится. Его взгляд не отрывается от дна его бокала, в котором плещется янтарная порция бренди.

Стайлз даже самому себе не мог объяснить это чувство. Но он странным образом понимал, что той-самой-ночью та тварь связалась с ним очень, очень и очень надолго. Возможно, до конца их дней. Теперь вся его жизнь будет до последнего вздоха наполнена мыслями об этой твари. Чудовище, которое он видел всего одну ночь, теперь стало его посмертным спутником - возможно, против собственной воли.

- Ты ведь солгал, когда сказал мне, что животное напало после поцелуя Дэвида? - вздыхает Питер. Стайлз рассеянно кивает и переводит взгляд на свои пальцы. Они даже не дрожат.

- Он прижал меня к дереву и попытался раздеть, - без намека на эмоции произносит Стайлз. - Я заплакал, - добавляет он без нотки стыда в голосе. - Оно налетело из ниоткуда, будто просто ждало, пока я подам голос, - заканчивает он равнодушно. И добавляет еще более сухо: - И разорвало эту суку на ошметки. Я попытался подойти и остановить, и сдуру схватил Дэвида... вернее, то, что от него осталось, за руку, чтобы оттащить. Думаю, зверь решил, что я хочу отобрать его добычу. Он ударил лапой, не глядя, надеясь только отмахнуться, и попал по лицу.

Питер хмурится и явно думает о чем-то своем, но Стайлза уже не остановить:

- Оно провело с Дэвидом буквально минуту, и успело расшвырять его куски так, что потом его собирали по всей поляне. Впрочем, мне было не до этого. Я упал, и оно сразу перестало терзать тело. Рвануло ко мне, зарычало так... виновато, будто понимало, как мне больно. И... начало лизать меня.

- Что? - Питер хмурится и поднимает на Стайлза недоуменный взгляд. - Дер... Оно сделало что?

- Оно зализало раны. - Стайлз морщится - то ли от отвращения, то ли от усталости, и не замечает заминку Питера. - Оно сидело рядом и ждало, пока появится Скотт. Только потом оно ушло, и я до сих пор готов поклясться, что оно сидело рядом, пока меня не забрали в госпиталь.

Наступает тишина. Стайлз ничуть не раскаивается за то, что рассказал правду только сейчас, и только расслабленно прислушивается к тиканью часов где-то в кабинете Хэйла. Правда, часов он так и не видит. Питер сосредоточенно смотрит в пустоту и только через несколько долгих, как вечность, минут, тихо произносит, вернув в голос свои строгие, профессиональные нотки:

- Думаю, это был наш последний сеанс, Стайлз. Ты можешь идти.

Стайлз равнодушно кивает, поднимается, поправляет капюшон и идет к двери, но Питер останавливает его в последний момент:

- Можешь оставаться в доме, сколько пожелаешь нужным, Стайлз. Напиши своему отцу, когда решишь вернуться домой.

Стайлз кивнул и скомкано поблагодарил Питера за гостеприимство. Едва за ним закрылась дверь, Хэйл поднялся, залпом допивая бренди, уже порядком выветрившийся, и распахнул шторы, впуская в кабинет солнечный свет. Он достал телефон и, продолжая щуриться, набрал номер своего племянника.

- Дерек? - начал он наигранно-встревожено, не забыв добавить в голос умоляющий тон. - Дерек, здесь Стайлз и... мне нужна твоя помощь. Где ты?

- В округе Бикон Хиллз, - нехотя ответил Дерек. Питер работает мозгоправом добрую половину своей жизни, и без труда различил в его нарочито-раздраженном голосе нотки тревоги. Судя по всему, он за рулем. Питер ухмыльнулся под нос, закрыл глаза и успел досчитать до трех, когда Дерек нетерпеливо рявкнул, уже не скрывая заинтересованность: - В чем дело? Снова приступ?

- Нет, он в полном порядке. - Питер скривил губы и, растягивая собственное удовольствие, добавил только через пару секунд: - Он только что назвал имя твари, напавшей на него в ту ночь.

И истеричный визг возмущенных тормозов и громкий рык племянника становится для него лучшими звуками, которые он когда-либо слышал.

Не обращайте на нас внимания,

Мы просто раскрываем свои тайны.

Если ты называешь это любовью,

То лучше не люби меня.

Жаль, что ты не нашел меня

И не вздернул на петле.

Потому что твоя судьба быть со мной,

И это хуже смерти.

— Get Scared

Дата добавления: 2015-11-14