Черт, Стайлз… Где твой валиум? Стайлз!..

Стайлз понимает, что не может сделать и шага, потому что не чувствует своих ног вообще, и он начинает жалобно, тихо скулить, скребя пальцами по теплой, мягкой грязи, но она только податливо скользит сквозь пальцы, и ему просто не за что зацепиться. Он, кажется, проваливается все ниже и глубже с каждым шагом, который делает навстречу (как он надеется) берегу и твердой земле. Чувство собственной безнадежности и никчемности захватывает его просто неудержимыми волнами, и Стайлз громко, отчаянно взвывает. Отчаянный, нечеловеческий вой взлетает наверх, к черному и непроницаемому, и почти сразу обрывается, потому что жадное болото уже добралось до его груди и, кажется, начало заполнять его легкие гадкой грязной жижей.

Питер навалился на Стайлза всем телом, пытаясь остановить его безудержные судороги, громко ругаясь и пытаясь одной рукой разбить ампулу с успокоительным. Ему удалось с третьей попытки, и теперь он пытался распаковать шприц, удерживая локтем грудь Стилински и разрывая зубами упаковку. Он пропихнул иглу в ампулу и втянул лекарство.

- Стайлз, успокойся, я просто пытаюсь…

Трясина накрывает его по плечи, и Стайлз часто, жадно дышит, пытаясь надышаться перед смертью. Липкая грязь уже липнет к ушам, и парень тихо, отчаянно скулит, пытаясь на ощупь найти дно, но не чувствуя абсолютно ничего ниже шеи, будто он увяз в застывшем цементе, а не в жидкой грязи. Ему нечем дышать, паника и ужас плещутся в его легких, подхлестывают его клаустрофобию, и с т р а х, долгожданный и неминуемый, накрывает его плотным, непроницаемым коконом, парализуя и лишая последних остатков разума.

Питер смог набрать лекарство в шприц и даже умудрился вытряхнуть весь кислород. Извернувшись на дергающемся и тихо ревущем мальчишке, психолог прицелился и ввел иглу под кожу, надавливая на поршень и впрыскивая лекарство под кожу. Стайлз вздрогнул под ним и замер на долгие пять секунд: разметанный, взъерошенный, взмокший, дышащий быстро и поверхностно, он приоткрыл мутные глаза и невидяще уставился в потолок, давая Питеру возможность детально разглядеть, как его зрачки из крошечных, бисерных точек, превращаются в бездонные, всепоглощающие и пустые дыры, в которых нет ни намека на здравый смысл. Огромные зрачки расползлись на всю радужку, и Питер целую вечность вглядывался в подрагивающую темноту в глазах Стайлза.

Затем Стайлз зажмурился и громко, пронзительно закричал – закричал так, что кровь застыла в жилах, а воздух стал тяжелым и неподъемным.

Топь накрыла его с головой, и Стайлз погрузился в плотное, непроницаемое, нереальное… нечто. Вокруг не было ничего: не было ни холодно, ни жарко, ни тесно, ни пусто, ни больно, ни приятно… Здесь было никак. Только тишина: въедающаяся в уши, впитывающаяся в каждую пору, заполняющая собой каждый миллиметр, поглощающая в себя, растворяющая в себе, жадная и всепроникающая. Будто весь мир вдруг взорвался, и Стайлзу осталось только это глухое и слепое одиночество. Он вдруг до судорожной боли в сердце захотел оказаться там, наверху, под тяжелым хищником, терпеть его горячее, обжигающее дыхание, терпеть это вторжение в личное пространство, терпеть когтистые лапы на своем теле…

Внезапное желание, вывернувшеее наизнанку все его сознание, прошивает Стайлза насквозь, заставляя сердце разлететься вдребезги, - на несколько секунд, - а затем собраться и забиться еще быстрее, пока мозг лихорадочно переваривает новую мысль: за все это время уже ставший привычным хищник ни разу не обидел его и не попытался… навредить.

Стайлз замолчал так же неожиданно, как начал кричать.

Он обмяк, невидящим взглядом уставившись куда-то сквозь Питера, что-то бормоча под нос и оглядываясь по сторонам, суетливо, трепетно и явно целенаправленно пытаясь увидеть что-то вокруг. Питер тяжело вздохнул, слезая с постели, и сел на самый край кровати, наблюдая за слабыми трепыханиями Стайлза, уже ослабленного из-за валиума и то и дело проваливающегося в кошмарный сон. Он широко раскрыл рот, не замечая, что вязкая полоса слюны струится по его щеке, и неожиданно цепко и больно вцепился в колено Питера, что-то невнятно и тихо бормоча под нос. Питер поморщился от боли, накрывая липкую и трясущуюся руку Стайлза своей ладонью.

- Стайлз? Я не слышу тебя.

Стайлз перевел на него потерянный взгляд, пытаясь поймать фокус, и наконец произнес, раздельно и четко выговаривая каждый слог:

- Дерек. Мне нужен Дерек Хэйл.

Даже не спрашивай, почему в этот раз ты начал

Говорить с такой гордостью и закончил на коленях передо мной.

Ты утонешь в моей власти и безопасности,

Тщетно вытягивая руку, чтобы

Найти хотя бы намек на надежду.

- Blood red shoes

Дата добавления: 2015-11-14