Глава 1. Какого черта насилие так возбуждает? 10 страница

Глава 14

Глава 14 Иногда я действительно чертовски глупая Белла Все еще пытаясь придти в себя после оргазма, я понимала, что сказала то, что не должна была. Теперь я не имела ни малейшего понятия, как исправить это. − Что ты сказала? − спросил Эдвард, держа руки на моих содрогающихся бедрах. − Ничего, − пробормотала я и самоотверженно попыталась отвлечь его, двигаясь сложнее. − Ерунда, − сказал Эдвард, немного задыхаясь, и я продолжила. Мне действительно не хотелось, чтобы он решил, что эти слова означали что-либо другое, кроме непоколебимой преданности его члену. Я не могла быть влюблена в него потому, что практически не знала. Однако у меня появилось желание воздвигнуть храм в честь его чудесного супер-члена и вывесить баннер из окна спальни, заявляющий об этом. − Я не с тобой разговаривала, − пробормотала я и укусила его плечо. Определенно, это сработало. Пальцы Эдварда сильнее сдавили талию, и он немного сдвинулся подо мной. Этого было достаточно, чтобы заставить меня стонать. − Неужели? − Да-а, − заикалась я, пока он продолжал медленно шлифовать меня на себе. − Я разговаривала с «чудовищным петухом», а не с тобой… С каждым движением он попадал именно в нужное место внутри меня. Это было больше, чем я могла принять. Жалобно поскуливая, я кончила в четвертый раз, и без сил распласталась на Эдварде. − Белла, − пробормотал он, пока я дрожала, а мое тело продолжало сокращаться вокруг его члена. − Ты как кончающая машина! − Я знаю. Вот почему я благодарила «чудовищного петуха». Это все из-за него. − Ты ведь понимаешь, что мой член фактически является частью меня, верно? − Это говорит человек, который послал записку и подарочный сертификат для моей груди? − Туше́, − ответил Эдвард, проводя губами по щеке. Мои неосторожные слова были забыты. Я не могла поверить, что смогла так легко выпутаться из этого. − Ты останешься на ночь? − спросил Эдвард внезапно. Я действительно хотела остаться, но как только Эдвард задал вопрос, мой живот сделал кувырок. Проблема заключалась в том, что меня беспокоила реакция Рене, когда я утром вернусь домой. Я пыталась решить, хочу ли в перспективе получить еще один раунд с «чудовищным петухом» или хочу избежать насмешек и вопросов Рене о личной жизни. − Ты не обязана, − в голосе Эдварда слышалось разочарование.− Я просто подумал… − Я хочу остаться, − сказала я быстро, чувствуя себя немного застенчивой, хотя член Эдварда был все еще внутри меня, и он видел мое cum face на протяжении получаса или около того. Иногда я просто не понимала саму себя. − Правда? Я кивнула. Эдвард коснулся моего лица и приподнял подбородок так, чтобы наши губы встретились. Я задрожала не только от поцелуя, но и от того, что начинала замерзать. Полностью сосредоточившись на глупом комментарии и предложении Эдварда остаться, я не понимала, как холодно мне было. Заметив, что я дрожу, Эдвард начал растирать покрытые мурашками руки. − Возьми, − сказал он, поднимая футболку и натягивая ее на меня. Я утонула в ней потому, что Эдвард был огромный, а я нет. Его футболка пахла божественно, и я ненадолго обхватила себя руками, прежде чем обнять Эдварда за шею и поцеловать. − Спасибо, − прошептала я тихо. − Хочешь подняться наверх? − Да. Если бы я знала, что в любом случае останусь здесь на ночь, то в первую очередь поднялась бы в его спальню. Эдвард приподнял меня и мягкий «чудовищный петух» покинул «кустик». Может быть, если его член продолжит свое воздействие, то «кустик» вырастит из экстра-маленького размера до маленького или даже среднего. Надеюсь, этого не произойдет потому, что может повлиять на наши ощущения. Интересно, захочет ли Эдвард снова заняться сексом, прежде чем лечь спать? Если захочет, сможет ли мое тело справиться с этим? Не думаю, что после четырех оргазмов мое тело и мозг может иметь дело с еще одним раундом заполнения «норки» «бобра» и его последствиями. Эдвард провел меня через дом, который был действительно очень красивым и неожиданно чистым. Вероятно, я была не очень внимательной во время экскурсии. Не знаю, почему я думала, что Эдвард − неряха… Может быть, из-за Эмметта? Когда мы проходили мимо кухни, Эдвард взял со стойки две бутылки воды. Я почти ожидала, что это будет вода с витаминами или Gatorade, чтобы пополнить запас электролитов. Спальня Эдварда впечатлила декором. Интересно, кто выбирал его? Я была благодарна, что в комнате не было спортивной тематики и покрывала с эмблемой Черных Ястребов. У Эдварда была низкая кровать из темного дерева. Мне кажется, она называется помостом или чем-то в этом роде. Белье выглядело немного помятым. Вероятно, он спешил, когда застилал ее утром. Покрывало было темно-серым, как и основная часть комнаты, в сочетании с другим нейтральным цветом. Это выглядело почти безмятежно. − Это… − запнулась я, пытаясь найти слова, чтобы описать утонченную мужественность спальни, − мило. − Мне нравится, − сказал Эдвард, направляя меня в комнату. Он показал ванную, отделанную в красных, черных и белых тонах, что выглядело очень красиво, и нашел запасную щетку в ящике, заполненном разной ерундой. Как только я закончила свой обычный ночной ритуал, то присоединилась к нему в королевской кровати. Она мало походила на мою двуспальную, скорее напоминала отдельный континент. Я могла спать в этой кровати, не подозревая, что Эдвард рядом. Так бы и случилось, если бы Эдвард не притянул меня к своей голой груди, как только я забралась под простыню. Я спросила о серии игр на следующей неделе, хотя уже прочла информацию на веб-сайте НХЛ. Последняя игра будет проходить рядом с его родным городом. Эдвард рассказал обо всем, и я притворилась удивленной. Думаю, он намекал на то, чтобы я приехала в Торонто. Не могу сказать точно потому, что практически уснула, убаюканная тем, как нежно Эдвард пробегал пальцами по моим волосам. Должно быть, я отключилась, потому что в следующий раз открыла глаза после семи утра, с мирно спящим рядом Эдвардом. Он заворчал, когда я повернулась к нему, но не отодвинулся. Это дало прекрасную возможность изучить его. Простыня была обернута вокруг меня так, что обнаженный торс Эдварда был хорошо виден. Я провела рукой по его груди, наслаждаясь мягкостью кожи и сплошной стеной мышц под ней. Продолжив сенсорное исследование, я добралась до края боксеров. Посмотрев на лицо Эдварда, я поняла, что он еще спит. Почему нет? Оттянув пояс, я заглянула внутрь. «Чудовищный петух» выглядел менее вредоносно в таком положении. Очень мило. Ну, не совсем так. Он был все еще чертовски огромным, но, безусловно, меньше возбужденного. Я старалась не хихикнуть потому, что никогда не видела спящий член. Это было классно! Практически вся головка пряталась, только «глаз» посматривал на меня из-под кожи. Я быстро взглянула на Эдварда, дабы удостовериться, что его не потревожило мое любопытство, и спустила боксеры на бедра, освободив тем самым руки. Мне хотелось прикоснуться к нему и посмотреть, будет ли он увеличиваться так же, как детские игрушки, которые опускаешь в стакан воды, и они начинают увеличиваться. Я еще не имела возможности увидеть, как растет член Эдварда. Он всегда был твердым, когда я добиралась до него. Я дотронулась до мягкой кожи. Эдвард начал просыпаться и я поняла, что у меня осталось всего несколько минут наедине с «чудовищным петухом». Не думала, что играть со спящим членом так весело. Ну, конечно, не так весело, когда он уже проснулся. Мои пальцы соприкасались друг с другом, поэтому я обхватила ими вал и скользнула вниз, обнажая головку, а затем обратно вверх, пряча ее в коже. Эдвард застонал, но все еще не проснулся. Я отпустила член на его живот и коснулась крайней плоти, которая морщилась вокруг головки, потянув дальше вверх. Представив себе, что это рот, я начала смещать ее вокруг, будто член разговаривал со мной. Я такая сумасшедшая. Не сумев сдержаться, я хихикнула. Посмотрев на лицо Эдварда, я увидела, что он открыл глаза и нахмурил брови. Первыми словами, покинувшими его рот, были «что, черт возьми, ты делаешь?». Определенно, не такой вопрос хотелось услышать от… моего не шлюха-хоккеиста… или кем бы там ни был для меня Эдвард. − Играю с «чудовищным петухом». Вернее, с крайней плотью, − ответила я, с опозданием осознав, как на самом деле глупо прозвучали эти слова. Я перестала растягивать кожу вокруг головки и разгладила ее обратно вдоль вала. Эдвард закрыл глаза и выпустил длинный, низкий стон. Член в моей руке начал ощутимо расти. Круто! Я сделала так снова и увидела, как он дернулся и вырос еще немного. Мне пришлось сжать бедра. Это зрелище оказывало влияние на «бобра», который становился влажным и горячим. Я облизала внезапно пересохшие губы и поняла, что тяжело дышу, как в порно. Определенно, я наслаждалась этим больше, чем должна была. Мне было интересно наблюдать, как растет «чудовищный петух», как растягивается кожа с каждым движением, до тех пор, пока он не стал твердым. Как только член стал полностью эрегированным (я могла узнать это по расстоянию между большим и указательным пальцами), я посмотрела на Эдварда. Вау! Судя по выражению его лица, мне может повести сегодня утром. Как только наши глаза встретились, он протянул руку и положил ладонь на заднюю часть шеи, притягивая к себе. Его рот нашел мою челюсть. Ни в коем случае я не собиралась целовать его в губы. Утреннее дыхание − это совсем не сексуально. − Дай мне минуту, − сказала я и выскользнула из его рук для того, чтобы посетить ванную, прежде чем он выпустит на волю зверя. К сожалению, моя скорость не соответствовала скорости Эдварда Каллена − центрфорварда и капитана Черных Ястребов. Даже чуть-чуть. Эдвард обнял меня за талию и опрокинул на кровать животом вниз, полностью покрывая своим телом. Он такой охуенно быстрый ублюдок! Я почувствовала его свирепый член напротив спины, а потом… НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ… он был прямо там, между щеками задницы. Он скользнул вдоль, а затем… Ладно, это ощущалось лучше, чем я предполагала, но нет ни единого шанса, что его член впишется туда! Конечно, мой рот сработал раньше мозга и я закричала: «Только выход! Это только выход!» Ох, твою мать! Как это унизительно! Эдвард сделал паузу, чтобы понять, о чем я говорила и рассмеялся. − Я и не мечтал об этом, − сказал Эдвард и замолчал, видимо, переосмысливая выбор слов. − Ну, это не совсем так, но я не намерен делать это с тобой. − Минуточку, − сказала я, чувствуя, как головка скользнула мимо «черного хода», заставляя мою задницу сжаться. − Ты думал об этом? Никто и никогда не затрагивал так много мое отверстие, в которое нельзя проникать. Я начала понимать, что выбрала не лучшее время для этого разговора, так как головка члена Эдварда расположилась как раз напротив отверстия, в которое должны были проникнуть очень скоро. − Думать и делать − это две большие разницы, Белла, − пробормотал он. Я почувствовала горячее дыхание Эдварда на плече, а его руку между бедрами. Он скользнул двумя пальцами внутрь меня, пока членом терся о клитор. Думаю, я могла потерять остатки разума от такой стимуляции. Внезапно Эдвард убрал пальцы, и я ощутила, как твердый и массивный член медленно скользнул в меня. Вероятно, я все-таки потеряла часть мозга, потому что эта поза стремительно несла меня на станцию Конечная. Это означало, что я стонала в полную силу, звуча при этом, как мартовская кошка. Грудь Эдварда располагалась напротив спины, а ноги по обе стороны от моих, сохраняя их плотно сжатыми. − Все в порядке? Он всегда был озабочен такого рода вещами. Я хныкала в ответ потому, что это единственный звук, который могла произвести. − Это не слишком, малыш? Блядь, он назвал меня «малыш». Думаю, я могла кончить на месте, только услышав это. Эдвард по-прежнему оставался неподвижным, лишь нежно целуя мои лопатки. Я могла почувствовать, как его бедренные кости прижались к моей заднице, а живот дернулся напротив спины, когда он сделал глубокий вдох. − Нет, это так хорошо, − выдохнула я, хватаясь за простыню рядом с головой. Эдвард накрыл мои руки своими и сдвинулся, превращая «так хорошо» в «чертовски фантастически хорошо». Твою мать, это просто непередаваемые ощущения! − Ох, ебат-т-ть, − простонал Эдвард. − Это так туго. Не знаю, почему, но эти слова заставили меня почувствовать себя бесконечно лучше в факте, что я отдавалась Эдварду и «чудовищному петуху» еще раз. Как будто я и не хоккейная проститутка, но и не совсем девственница. Это глупо, но я получала удовольствие от статуса «не совсем девственница», который был прямым результатом массивности Эдварда и моей узкости. Эдвард держал медленный неглубокий ритм, при котором головка члена постоянно терлась о ту самую точку. Я не могла поверить, что когда-то сомневалась в существовании неуловимой точки. Это было так чертовски хорошо, что я уткнулась лицом в подушку и застонала, чтобы предотвратить словесную рвоту. Теперь только подушка знала, как хорошо я себя чувствовала… снова и снова. Я была не в состоянии заткнуться, поэтому укусила подушку, чтобы не звучать, как полная идиотка. Как бы удивительно не ощущалось тело Эдварда, прижатое к моей спине, и медленные устойчивые движения (при которых все, что я могла сделать, − лишь немного поднять задницу для увеличения трения), не думаю, что могу кончить в такой позиции. Мне нужно немного поработать с «кнопкой» «бобра». Уверена, мне понадобится не больше, чем пятисекундное трение. Возможно, Эдвард − экстрасенс или он понял по частоте и громкости стонов, что я близка к оргазму. Он отпустил руки, обнял за талию и сел, притянув меня ближе к себе. Я оперлась на предплечье потому, что слишком близка к краю и не могла поддерживать себя. − Эдвард, − единственно слово, которое я произнесла, когда он заполнил меня снова. Одной рукой Эдвард гладил мою спину, а другой скользнул по животу к гладкой коже «бобра». Я кончила практически мгновенно, когда его пальцы достигли моей влажности и затронули другую точку. Ну, это не совсем верно. Он обвел несколько раз «кнопку бобра» и слегка сжал ее, одновременно сильно толкаясь в меня. Я взорвалась, дрожа и издавая беспорядочные стоны. − Вот так, малыш, − сказал Эдвард, как будто забросил шайбу. Что он, в принципе, и сделал… или я это сделала… или он забил гол для меня с помощью пальцев и «чудовищного петуха». Как вам больше нравится. После того, как черный туман немного рассеялся и мои а-ля шлюха-стоны превратились в тихое хныканье, Эдвард изменил нашу позу. Теперь его колени были между моими. Он сел и потянул меня на них, удерживая рядом с собой и целуя шею. Его руки скользнули с моей талии между бедер и, наконец, остановились на груди. Все это время он оставался так чертовски глубоко внутри меня и продолжал совершать медленные толчки до тех пор, пока не прошептал, что собирается кончить. Я откинулась назад, думая, что, возможно, кончу еще раз, если потороплюсь. Я оказалась права, кончив еще раз сразу после Эдварда. Он упал на бок, утянув меня за собой. Его кожа была немного потной, не смотря на то, что этот раз был мягкий и медленный, в отличие от прошлого вечера. Конечно, на его долю выпала основная работа. Мы неподвижно лежали некоторое время, только Эдвард нежно ласкал пальцами мой живот и бедра. − Хочешь позавтракать? − спросил он. Не смотря на то, что я не потратила много сил во время утреннего секса, я была голодной. В любом случае, мне нужно переодеться и принять душ, поскольку я знаю, на что будут похожи волосы, если не сделать этого. − Что ты предлагаешь? − Здесь недалеко есть место. Там прекрасный «шведский стол», − сказал Эдвард, как истинный хоккеист. Безусловно, он хотел завтрак с большим выбором блюд. Я представила, как было бы интересно наблюдать за ним, поглощающим пищу в неограниченном количестве. − Не думаю, что это хорошая идея, Эдвард. Мне бы не хотелось попасть на страницы желтой прессы в той же одежде, что была вечером. Это будет выглядеть так, будто я ночевала у тебя. В принципе, так оно и есть. Подумай об этом, − сказала я, повернувшись к нему лицом. Я прикрыла рот рукой. Утреннее дыхание − это отвратительно. − У тебя есть «Тик-Так»? − Что? − переспросил он, поскольку я бормотала в руку. − Не важно. Я действительно думаю, что появится в общественном месте утром, после того, как у нас было свидание вечером. Не очень хороший план. Одно дело, если Эмметт увидит фотографии прошлого вечера… Но если он увидит меня в той же одежде утром, то взбесится. Эдвард открыл рот, чтобы ответить, но я прижала к его губам свою сдерживающую утреннее дыхание руку и продолжила: «Меня не волнует, если он узнает о свидании, но ты будешь с ним в поездке две недели. Я не могу представить, как весело это будет, если появятся фотографии «до» и «после»». − Ох, хорошо, − сказал Эдвард, выглядя при этом немного разочарованным. − Я могу приготовить что-нибудь здесь. Правда, у меня нет много продуктов потому, что я буду отсутствовать пару недель… − Все в порядке, я не привередлива. У тебя есть Poptarts? − спросила я, садясь и потягиваясь. Мои мышцы были немного напряжены после фантастического секса. − Нет. Я не ем Poptarts, − взгляд Эдварда искрился весельем, но мне все равно. Конечно, Эдвард протянул руки и начал ласкать мою грудь, а затем зарылся носом между ними. Я наблюдала, как Эдвард играет с грудью, имея молчаливый роман с ней. − Все в порядке. Уверена, я найду то, что мне понравится, − ответила я, немного задыхаясь. Он надулся, когда я отстранилась, чтобы поднять его футболку и натянуть ее через голову. Я осмотрела комнату в поисках белья, но вспомнила, что оно сталось в подвале, как и остальная одежда. − Могу я позаимствовать у тебя белье? Глаза Эдварда загорелись, и он быстро спрыгнул с кровати. Его обмякший член во всей своей славе раскачивался между ног. Оказывается, пенисы очень интересные. Особенно его. Он протянул мне пару боксеров, которые были велики, но это лучше, чем ходить по дому с неприкрытым «кустиком». Одевшись, мы отправились на кухню. На Эдварде были только боксеры и спортивные штаны. Я наблюдала, как перемещались мышцы на спине, когда он держался за перила, спускаясь вниз. Черт, у него охеренное тело. Добравшись до кухни, я сразу начала осматривать шкафы в поисках того, что могла бы съесть. Все, что я нашла, было из пшеницы или цельного зерна и без сахара. Это разочаровывало. − Что ты ищешь? Я обернулась и посмотрела на Эдварда, открывая очередной шкаф. − Я не знаю. Может быть, Fruit Loops (п.п.: разноцветные сладкие колечки с фруктовым вкусом), Cinnamon Toast Crunch (п.п.: сухой завтрак, готовый к употреблению), даже Honey Nut Cheerios (п.п.: популярные овсяные хлопья с орехами и медом) сойдут, − сказала я, возвращая внимание к шкафу, где не оказалось ничего похожего на продукты для завтрака. − У меня их нет. − Серьезно? Нетдаже Honey Nut Cheerios? А что на счет Frosted Mini Wheats (п.п.: глазированные сухие завтраки) или Eggo Waffles (п.п.: замороженные вафли из овсяного зерна)? − Нет, − покачал головой Эдвард и открыл холодильник. Он достал контейнер, содержимое которого было похожее на молоко или сливки, а при более внимательном рассмотрении оказалось жидким яичным продуктом. − Я могу сделать тебе омлет. Я подошла сзади и посмотрела, что находилось в его холодильнике, пока Эдвард доставал апельсиновый сок. Это не помогло. Эдвард достал сковородку и начал готовить омлет. Я не ответила ни «да», ни «нет» потому, все еще прочесывала остальные шкафы в поисках еды, прежде чем принять его предложение. Я практически была в экстазе, когда наткнулась на конфетный ящик с парой плиток шоколада и пакетом Swedish Fish (п.п.: жевательные конфеты в виде рыбок). В принципе, это довольно жалкий конфетный ящик, но, по крайней мере, я могла съесть его содержимое. − Есть! − сказала я, торжественно поднимая пакетик в руке. − Ты же не будешь есть конфеты на завтрак? − насмешливо сказал Эдвард. Я пожала плечами. Во всяком случае, ничего более съедобного у него нет. − Почему нет? Они вкусные. Что за ерунду ты готовишь? – спросила я, указывая на белую желатиновую смесь на сковородке. Я думала, что это должен быть омлет, но почему он белый, а не желтый? − Это белковый омлет. Он полезный и вкусный, − ответил Эдвард, обходя меня, чтобы взять контейнер с нарезанными овощами и бросить их в отвратительно выглядящий омлет. − А где бекон? Я вижу только овощи. Тебе нужен бекон или ветчина, чтобы это называлось омлетом. В нем нет даже сыра. Просто белки? Кстати, желток − лучшая часть яйца, − сказала я, дразня Эдварда. Очевидно, что он был приверженцем здорового питания. Может быть, мне удастся раздразнить его настолько, что он трахнет меня прямо на кухонной стойке? Это было бы горячо. − В яичном белке много протеина, − ответил Эдвард с легкой обидой в голосе, и разлил по стаканам свежевыжатый апельсиновый сок. Я улыбнулась ему, положила рыбку в рот и издала одобрительный звук. Прищурившись, Эдвард смотрел на меня, пока я медленно жевала. Это было весело. Кто знал, что Эдварда можно вывести из себя комментариями об омлете и конфетами в виде рыбки. − Это выглядит, как сперма, но так как ты не видел, как я собирала твой «урожай», то могу выпить стакан этого, − сказала я. Эдвард как раз делал глоток сока, когда услышал мои слова. Он закашлялся и выплюнул его, забрызгав омлет и мою футболку. Я была рада, что это не моя одежда. − Святые угодники, Белла, − сказал он растерянно. Мне нравилось, что я могла ошеломить его своим извращенным умом. Я знала, что он не шлюха-хоккеист, но, тем не менее, у него было больше опыта, чем у меня. Такие фразы, как эта, должны удивлять его. − Что? Это правда. По крайней мере, я так думаю, − пожала я плечами. Эдвард внимательно посмотрел на меня. − Ты интересная женщина, − наконец сказал он и перевернул омлет. Я отказалась от предложенного Эдвардом омлета. Я буду счастлива съесть Poptarts или что-то подобное, когда вернусь домой, или загляну в McDonald's, чтобы перекусить гамбургером. Эдвард заставил попробовать омлет, и я отказывалась признать, что он очень вкусный, пока не съела половину. Уверена, Эдвард проголодается через пять минут после того, как мы уедем. В любом случае, их будут кормить в самолете, поэтому я не сильно расстроилась. Было почти десять, когда я переоделась в свою одежду, а Эдвард упаковал сумку и положил ее в багажник машины. Эдвард подвез меня домой, сказав, что будет звонить мне на этой неделе, а я пыталась выглядеть беззаботной, хотя в действительности это было не так. Мне не правилось чувство, что я влюбляюсь в него. Оно заставляло меня нервничать. Это могло причинить мне боль не только от «чудовищного петуха». Он поцеловал на прощание и ощупал грудь, пока я гладила его промежность. Я становилась такой шлюхой рядом с ним. − Я вернусь ровно через четырнадцать дней. Начиная с сегодняшнего дня, ты будешь свободна? − Я скорректирую свое расписание к твоему возвращению. Я чертовски уверена, что буду свободна и с гладким «бобром». − Хорошо, − сказал тихо Эдвард и поцеловал меня еще раз, прежде чем вернуться на свое сидение. Я неохотно вылезла из машины, стараясь не показать, как себя чувствовала, и помахала рукой вслед, пока он выезжал с улицы, направляясь в аэропорт или к месту сбора команды. Смс от Эдварда пришло раньше, чем я успела открыть дверь: «Передай «синицам», что я уже скучаю по ним». Ха, как романтично! Я улыбнулась и ответила: «Они отправятся за покупками в твою честь». Я открыла дверь и сбросила туфли, когда телефон завибрировал, получая другое сообщение: «Мне нравится черный и красный». Я улыбнулась. Эдвард чертовски мил, несмотря на то, что такой же чокнутый, как и я. Вся моя посторгазменная эйфория мгновенно улетучилась, когда я услышала на кухне Рене. Я на цыпочках прокралась через холл и выглянула из-за угла. Она заметила меня? Может быть, мне удастся тихо пробраться наверх? − Вот и ты, − ее глаза загорелись так, будто она выпила четыре мартини на аперитив. − У меня булочки с корицей для тебя. Чертовы булочки! Я обожаю их, учитывая, что они от Ann Sathers (п.п.: ресторан в Чикаго, где подаются лучшие булочки с корицей). Возможно, я смогу съесть одну или две и удалиться в свою комнату. Я пахла так, будто недавно занималась сексом, что было отвратительно и возбуждающе одновременно. Мне захотелось сделать это снова, потому что я определенно была шлюхой Эдварда, в хорошем смысле. − И-т-а-а-а-к, − сказала Рене, опираясь подбородком на руки и улыбаясь. Я была рада, что откусила булочку в этот момент. Хотя понимала, что еда не спасет от дальнейших расспросов. − Итак, − пробубнила я с набитым ртом. − Слухи верны? − Какие слухи? − спросила я, хотя понимала, о чем она говорит. − У него огромный член? − широко раскрыв глаза, полюбопытствовала Рене. Блин, она похожа на четырнадцатилетнего подростка! − Я не знаю, мама. Я девственница, − бесстрастно ответила я. На что Рене громко рассмеялась. − Точно, нет. Я помню первого мальчика, с которым у тебя был секс. Это было на первом курсе университета. Он был очень мил. Я уставилась на Рене и моргнула, так как понимала, о ком она говорит. У меня действительно был секс с ним, и он был первым, и он был очень мил. Его член был среднего размера. По сравнению с Эдвардом, он был малюсеньким. − Его пенис крошечный, − сказала я, кусая булку. − Ерунда! Ты ходишь так, будто полдня скакала на лошади и поморщилась, когда садилась. Он огромный! − Рене взволнованно хлопнула в ладоши. Интересно, она понимает, что это не тот разговор, который могут вести мать и дочь? − Мама… − я накрыла ее руки, чтобы остановить. Естественно, она не поняла намек. − Знаешь, у Фила довольно большой член, но я слышала, что у Эдварда он просто лошадиный. Ну, ты понимаешь, о чем я. Массивный. Наверное, практически невозможно сделать ему минет? − продолжила она. Я пыталась вспомнить, где у нас хранится скотч. Думаю, в ящике со всякой мелочью, но не уверена. Я могла просто сунуть ей что-то в рот, чтобы заткнуть. Может быть, кухонное полотенце? − На самом деле, я могу исполнить «глубокое горло» без рвотного эффекта. Если честно, я очень горжусь этим. Я никогда не думала, что смогу сосать Макса Джонсона (п.п.: в оригинале Max Johnson (сленг) − огромный пенис или человек, имеющий его), но, видимо, просмотр порно помог, − сказала я, надеясь, что Рене замолчит, шокированная этими словами. − Ох, правда? Не могла бы ты сказать, какое видео смотрела? Мне не повредят некоторые уроки… Я закатила глаза и встала, доедая остаток булочки. − Думаю, с меня достаточно на сегодня. Спасибо за угощение и секс-разговор. Было приятно, − сказала я, возвращаясь за еще одной булочкой. Определенно, я заслужила ее после этого разговора. Я быстро поднялась по лестнице, напевая «ла-ла-ла», потому что слышала, как Рене что-то кричала с кухни. Хлопнув дверью, я закрыла ее на замок и громко включила музыку, желая спокойно насладиться вкуснейшей булочкой. Мой телефон завибрировал, и я проверила сообщение. Оно было от Эдварда: «Я все еще могу чувствовать твой запах на пальцах». Это было так грязно и горячо. Может быть, мы сможем заняться сексом по телефону на этой неделе?

Глава 15

Глава 15 Иногда я злюсь на себя, что бываю такой глупой Белла Последние несколько дней Эдвард отправлял мне «грязные» смс-ки и короткие сообщения. К сожалению, наше расписание не совпадало из-за его постоянных перелетов и разницы во времени. Поэтому мы всего несколько раз разговаривали по телефону, когда я находилась в полусне. Смысл разговоров терялся в сонном тумане, но я уверена, что он спрашивал о «бобре». Хотя наши разговоры были редкими, Эдвард постоянно посылал мне цветы. Каждый день я получала новый букет. Должна признаться, мне льстило такое внимание и немного раздражало тоже. Не смотря на усилия Эдварда, а может быть и благодаря им, через несколько дней я начала испытывать беспокойство. Я действительно не могла понять, почему мысли приняли такое направление. Мне казалось, что я не должна была заниматься с ним сексом после первого свидания, спать в его доме и повторять это на следующее утро. Без сомнения, такое поведение делало меня в глазах Эдварда простушкой и заставляло чувствовать себя жуткой проституткой. Поискав в интернете, я нашла несколько фотографий нашего свидания. К счастью, они были вполне невинными. Скорее всего, Эмметт увидит их и взбесится, но, по крайней мере, на них не было «траханья ртами», что вызвало бы у него взрыв. Меня немного беспокоило, что он слишком ответственно относился к роли моего защитника. ~!~OoO~!~ Мы с Элис сидели в кафе и обсуждали наше последнее задание. Я не могла сосредоточиться на разговоре. Мысли об Эдварде просто сводили с ума. Через три дня после его отъезда я не выдержала и прибегла к использованию вибратора, но после того, как имеешь настоящий член внутри, пластиковые имитации кажутся неэффективными. Думаю, мне придется провести еще один раунд любви с «бобром», вернувшись домой, чтобы успокоиться. «Чудовищный петух» Эдварда полностью поглотил мой мозг, не давая сосредоточиться на книге и ее чертовом анализе. На соседнем столе кто-то забыл журнал, и я взяла его потому, что превращалась в одного из тех людей, стоящих в очереди продуктового магазина и листающих глянцевые журналы, чтобы увидеть людей, которым завидуют. За исключением того, что меня интересовал только один человек. Меня волновало, как я смотрелась рядом с ним, больше, чем следовало. Я всегда искала новые горячие фотографии Эдварда, чтобы позже скачать и сохранить их в папке «Кнопка бобра». Я уставилась на снимок в журнале, который практически заставил меня кричать. На нем был он − великолепный и растрепанный… обнимающий блондинку, которая целовала его в щеку. Он лучился улыбкой и сладостью. На следующей фотографии он прижимал ее к себе, как бы защищая, а она обнимала его. Лицо блондинки было скрыто. Не уверена, что хотела увидеть его, чтобы идентифицировать позже. Внутренняя проститутка желала ударить ее и выбить зубы, подстрекая к насилию, но по натуре я − не боец. Я осознала, что начала думать об Эдварде, как о бойфренде. Мы были только на одном свидании и, не смотря на цветы и немного сталкерское поведение, наши отношения не были серьезными. Я чувствую себя такой глупой. Как только, я стала задумываться о том, что наше «общение» может перерасти во что-то большее, он сразу же оказался с другой женщиной. Когда я успела превратиться в наивную девчонку? Почему Эдвард настаивал, чтобы я приехала на игру, если планировал встретиться со шлюхами при первой возможности? Я не понимала. − Почему ты так дышишь? − спросила Элис. Я посмотрела на нее и увидела обеспокоенный взгляд под удивленно приподнятыми бровями. Элис отложила книгу и взяла в руки журнал, который я бросила на стол. Она сморщила лоб и практически уткнулась носом в страницу, как будто это могло помочь расшифровать снимок. − Она целует его, а он прикасается к ней, − прокомментировала я, хотя это было очевидно. − Уверена, этому есть объяснение, − вполне неубедительно ответила Элис. − Да у меня есть одно: он − шлюха, а я − идиотка. Я должна была догадаться, − ответила я и захлопнула журнал. Я больше не могла видеть это дерьмо. Мне пришлось отложить работу над романом, так как я была слишком расстроена. Осознание этого еще больше разозлило меня. Теперь мне придется сдвигать сроки и перекраивать расписание на эту неделю. Знакомство с Эдвардом Калленом оказывало плохое влияние на мою учебу. Я почувствовала, что должна что-то сделать. Что-то физическое, но несвязанное с сексом. Может быть, мне заняться бегом? Многие люди делают это, чтобы сбросить напряжение и истратить излишки энергии. Я могла бы попробовать. − Мне нужно идти, − сказала я. − Белла, тебе просто нужно позвонить ему. Не сейчас, а когда успокоишься. У него должны быть веские причины для этого. Он постоянно звонит тебе, посылает цветы… В этом просто нет смысла… − мягко сказала Элис. Она определенно не видела, на каком взводе я находилась. − Это имеет смысл, если он шлюха. Уверена, я не укладываюсь в его обычное понятие шлюхи, если он повторно трахнул меня. Вероятно, это какая-то заранее продуманная хитрость. Я понимаю, что звучала, как сумасшедшая. Мои слова вообще не имели смысла, но я не могла остановить поток дерьма, льющийся изо рта. Жаль, не было грязного старого носка, чтобы заткнуть себя. Поправка: я бы взяла чистый носок потому, что альтернатива отвратительна. Мне не нужен такого рода мазохизм, чтобы добавить в список психо-социальных недостатков. − Я позвоню тебе позже, − сказала я Элис, пока она вздыхала, наблюдая за тем, как я собираю сумку. Я направилась к грузовику, оставляя Элис за столом. Мне пришлось потратить сорок минут на поиски кроссовок, которые нашлись у задней стенки шкафа за порно-тайником. Переодевшись в старую футболку, я выбежала на улицу. Здесь было чертовски холодно, поэтому я немедленно начала двигаться, чтобы согреться. Я начала с легкой пробежки, но запыхалась через тридцать секунд после старта. Мне необходимо сделать хоть что-нибудь, чтобы не заплакать и не позвонить Эдварду, задавая вопрос: «ПОЧЕМУ???????????». Блядь, я скулю, как школьница. Достигнув конца квартала, я поняла, что задыхаюсь, а рот пересох от тяжелого дыхания. Жаль, что причиной этого было не лицо Эдварда, находящееся между моих бедер и не пальцы или «чудовищный петух» внутри меня. Конечно, обычно эти действия сопровождались громкими стонами. Я полностью запыхалась и даже не могла выпрямиться. Зато я смогла увидеть золотые арки, которые были не так уж далеко. Меня не волновало, что на дворе февраль. Мне нужно мороженое или McFlurry, на крайний случай − молочный коктейль. Открыв дверь, я вдохнула знакомый запах стерильных полов, картошки-фри и жаренных мясных продуктов. Это было похоже на возвращение домой, за исключением того, что мне не придется готовить. Я заказала молочный коктейль, картофель и заняла место у окна. Открыв крышку, я начала опускать в коктейль картофель-фри. Мне нравилось сочетание сладко-холодного с солено-горячим. Поев, я почувствовала себя лучше, пока не вспомнила о причине, почему оказалась здесь. Чертов Эдвард Каллен − вот причина, по которой я в одиночестве сидела в McDonald's и поглощала дурацкую пищу. Вероятно, у меня будут проблемы позже. Мой чувствительный желудок плохо справлялся с молочными продуктами. Вернувшись домой, я не удивилась, обнаружив несколько писем и сообщений от Эдварда, в которых он спрашивал, где я. Я проигнорировала их потому, что не хотела разговаривать с этой лживошлюшечной задницей в данный момент. Я подозревала, что он лживый шлюха-хоккеист, но не могла быть уверена в этом, пока не поговорю с ним. Но даже тогда я буду не в состоянии отличить правду ото лжи из-за того, что практически ничего не знала о нем. Я находила все больше и больше оснований, по которым должна была подождать, прежде чем позволить Эдварду помещать член в меня снова и снова. Следующие пару дней я избегала звонков Эдварда, которые поступали нон-стоп. Я выключила телефон и, не читая, удаляла сообщения, прекрасно понимая, что поступаю глупо. Я была такой заведенной и расстроенной. Мне не хотелось быть случайным «хоккейным зайчиком». Если я не буду говорить с Эдвардом, то он не сможет подтвердить или опровергнуть мои догадки. Вероятно, я все же растеряла свои мозги. Меня волновало, что я не знала, как иметь дело с публичностью этих «отношений». Раньше я смеялась, если мои фотографии появлялись в журналах, потому что была всего лишь сводной сестрой Эмметта. Теперь я не только сестра, но и хоккейная шлюха, а Эдвард мой шлюха-хоккеист, постоянно находящийся в центре внимания. Я никогда особо не заботилась о том, как выгляжу, хотя в последнее время это изменилось. Мне не хотелось, чтобы люди, смотря на меня, восклицали: «Какого черта она делает рядом с ним?» Я никогда не была такой девушкой. Я не могла перестать сравнивать себя с блондинистой потаскушкой, постоянно думая, что мои глаза слишком близко посажены, а нижняя губа в два раза больше верхней. Мне было ненавистно, что я превратилась в такую цыпочку без уважительной причины. Мы встретились с Элис в кафе после семинара. Она была недовольна тем, что я отключила телефон, избегая любых контактов с Эдвардом. Ей пришлось заехать ко мне домой перед занятиями, дабы убедиться, что наша встреча для обсуждения последних исследований состоится. Я понимаю, что причинила неудобства, но это лучше, чем, включив телефон, увидеть, сколько раз Эдвард звонил мне. Я знала, что немедленно позвоню ему и, возможно, у меня случится нервный срыв, пока буду набирать номер. Элис даже не взглянула, когда я села напротив нее, а просто сунула мне под нос раскрытую папку. − Черт возьми, что это? − спросила я, увидев еще больше фотографий белокурой девушки и Эдварда. Меня немного обеспокоил объем папки. − Она его сестра, − раздраженно ответила она. − Прости, не поняла? Я тупо смотрела на Элис, смутно припоминая, что Эдвард рассказывал о младшей сестре во время нашего ужина. − Розали Каллен − сестра Эдварда. Ей двадцать. Учится в колледже, в Канаде. Эдвард пригласил ее на игру на прошлой неделе потому, что у них там… не помню, как называется их штат… чертовски холодно в это время года. Элис на секунду замолчала, но прежде чем я успела поправить ее, сказав, что в Канаде не штаты, а провинции, она продолжила: «Точно, Онтарио! Команда Эдварда играла где-то в теплых краях. Видимо, они очень близки». Элис зашуршала бумагами и показала другие фотографии Эдварда и Розали. − Ох, я не знала. − Ну, это очевидно. Он звонил мне, чтобы объяснить ситуацию. Она протянула мне телефон и показала номер Эдварда. − Я не знаю, как он узнал мой номер, − сказала Элис, приподнимая брови. − Что он хотел объяснить? − растерянно спросила я, стараясь понять, как Эдвард получил доступ к телефону Элис. − Фотографии, − Элис указала на папку. − Знаешь, если бы ты читала что-то еще, кроме романов, то могла бы лучше разбираться в таких вещах. Я не сказала ей, что пока не увидела фото с блондинкой (теперь известной, как сестра Эдварда), то просматривала каждый журнал, как наркоман, в поисках дозы. Вздохнув, я почувствовала себя совершенно ужасно, потому что сделала поспешные выводы о том, с кем ходила на одно свидание и имела четырехкратный секс. Я безмозглая проститутка. Без промедления я достала телефон и открыла голосовую почту, которая была переполнена, и проверила сообщения. Их было двадцать. Я не успела окончательно удалить все письма. Они остались в папке «Удаленные» и ждали меня. Я боялась их содержания. Прочитав сообщения, я почувствовала стыд за то, что так мало доверяла Эдварду. После первого дня безответных писем он начал беспокоится обо мне. Спустя примерно сутки, после того, как я увидела фотографии, в своих письмах, сообщениях и звонках Эдвард рассказывал, что девушка на фотографии − его сестра. И что он жалеет, что не сообщил заранее о ее прилете. Решение было принято в последнюю минуту. Я чувствовала себя охеренно дерьмово. Я немедленно написала смс-ку, что перезвоню ему после учебы, но не получила никакого ответа. Мне пришлось убрать телефон в сумку, чтобы перестать постоянно проверять его. Я очень надеялась, что Эдвард на тренировке или занят, поэтому его телефон отключен. В любом случае, я хотела извиниться за неправильные выводы. Я не мастер приносить извинения, так как редко практиковалась в этом. Как правило, я оказывалась права, но, видимо, Эдвард Каллен является исключением. Поставив телефон на виброзвонок, я отправилась на занятие. Единственное сообщение за целый день было от Элис. Я беспокоилась, что Эдвард злится или не хочет разговаривать со мной. В таком случае, я все испортила. Я такая идиотка. Вернувшись домой, я побежала к себе в комнату и снова набрала его номер. Звонок отправился на голосовую почту, поэтому я нажала «отбой», не оставляя сообщения. Остаток вечера я провела в спорах с собой. Мне очень хотелось позвонить Эдварду, но при этом я не желала выглядеть отчаявшейся и нуждающейся. Я пристально наблюдала за сегодняшней игрой Ястребов, щедро запивая ее пивом, чтобы захмелеть к тому времени, когда придется ложиться спать. Дабы усыпить раздражающие мысли в голове, я решила принять Robaxacet (п.п.: обезболивающее лекарственное средство со снотворным эффектом). К концу игры я чувствовала себя параноиком, потому что Эдвард выглядел довольным и ничуть не обеспокоенным. Он забросил две шайбы и выглядел при этом чертовски горячо. Я боялась, что он найдет себе какую-нибудь случайную девушку, чтобы отпраздновать. А все из-за того, что игнорировала его последние несколько дней. Как только закончилась игра и повторы главных моментов, я смирилась с тем, что это весь Эдвард, которого можно получить сегодня. Забравшись в постель, я тупо уставилась в потолок. Мне понадобился примерно час, чтобы уснуть. Все это время мозг вращался, будто на карусели. Вот почему я больше не хотела вступать в длительные отношения. Я все порчу, становясь глупой и эмоционально вовлеченной, когда занимаюсь с кем-то сексом. Поэтому у меня было достаточно мало половых партнеров. Это не значит, что я не хотела больше. Меня останавливала мысль, что когда фантастический секс закончится, мне придется вернуться к собственной руке и пластиковым игрушкам, за которыми нет теплого тела. А еще мне не нравилось быть отвергнутой. Это больно. Обняв бобра Каллена, я погрузилась в беспокойный сон. Я проснулась от телефонного звонка. Схватив с тумбочки телефон, я в безумной неразберихе нажимала на все кнопки, пытаясь ответить. − Алло? Я была полностью дезориентирована. Мне снился Эдвард с его руками на моей груди. − Эй, − послышался мягкий теплый голос в трубке. Это Эдвард. Я была так чертовски счастлива, что просто смешно. − Эй, − выдохнула я, как порно-звезда. − Как дела? − голос Эдвард звучал немного неуверенно и мило. Я люблю его! Что? Нет, я не люблю его, но обожаю, когда он милый. − Все в порядке. Мне жаль, что я не отвечала тебе до сих пор, − прохрипела я и откашлялась. Я была не уверена в том, что должна сказать. В основном потому, что все еще находилась в полусне и не хотела признаваться в намеренном игнорировании его звонков последние несколько дней, думая, что Эдвард увлекся чужим «бобром». − Я должен был предупредить тебя. Я знаю, как выглядели эти фотографии, − быстро проговорил он. Ох, блядь! Так он не собирается сердиться на меня за поспешные выводы и идиотское поведение? Он действительно ожидал такой реакции? Что ж, это позволяло остаться безнаказанной, по крайней мере, в этот раз. Я понимала, что если сделаю что-то подобное снова, то извинений не удастся избежать. − Ах, да… − умолкла я на полуслове, чувствуя себя чертовски виноватой за свое поведение. − Ты мне нравишься. Поэтому я не могу легко справиться с подобного рода вещами. Черт возьми! Сначала я бездарно притворялась, что все это не имело значения, а теперь призналась во всем этом дерьме! − Я нравлюсь тебе, да? Канадский акцент Эдварда только ухудшил ситуацию с моей гормональной одержимостью им. Я тупо призналась Эдварду в симпатии, что дало ему преимущество. − Ну, да, − неохотно призналась я. − Это хорошо. Ты мне тоже нравишься, Белла, − сказал он мягко, и я почувствовала себя шестнадцатилетним подростком, которой только что предложили стать чей-то подружкой. − Хотя я думаю, что это было довольно очевидно. − Я не знала. Возможно, тебе просто понравились мои навыки в минете. Я такая глупая. Твою мать! Ну почему я не могу вытащить мозг из сточной канавы, когда говорю с ним, или сказать что-нибудь соответствующее случаю? Сон с ощупыванием груди мог повлиять на меня, а так же тот факт, что я возбуждена и соскучилась по «чудовищному петуху». − Ну, твои устные навыки прекрасны, но я больше заинтересован в полном пакете. Хотя, если говорить честно, моя любимая часть в тебе − это рот, а затем грудь. Я была немного ошеломлена комментариями Эдварда. Часть о груди была очевидна, но меня больше заинтересовал «полный пакет», а особенно «рот». Что он имел в виду? Мой «грязный» рот или устные навыки, или все вместе? Но больше всего мне не нравилось, как головокружительно я почувствовала себя после его слов. Видимо, мое молчание длилось довольно долго, потому что внезапно Эдвард начал оправдываться. − Я имел в виду рот не в сексуальном смысле этого слова… ну, не полностью. В этом смысле он просто феноменален… Я люблю то, что ты говоришь. Это остроумно, смешно и чертовски сексуально. Я очень хочу, чтобы ты прилетела ко мне на последнюю игру в конце недели. Я знаю, что у тебя начинается «неделя чтения» (п.п.: неделя, когда не проводятся занятия; другое название для весенних каникул). Значит, ты сможешь остаться в Торонто на пару дней и поехать со мной в Гуелф. − Откуда ты знаешь о «неделе чтения»? − спросила я, не в силах сосредоточится на его приглашении. Это своего рода фантазия: сорваться и внезапно улететь в чужую страну. Ну, может быть, не совсем чужую… Хотя некоторые люди в Канаде говорят по-французски, так что… Я действительно хотела увидеть Эдварда, но в тоже время это могло усложнить ситуацию с Эмметтом. Я знала, он взбесится, узнав, что между мной и Эдвардом есть что-то больше, чем случайный трах. Не могу представить, в какое дерьмо попадет Эдвард из-за этого. Эмметт иногда чрезмерно бурно реагирует на ситуацию. − Я разговаривал с Рене. Оказывается, она владеет массой информации, − ответил Эдвард. Могу поклясться, что слышала намек на насмешку в его голосе. − Ох, твою… Что она сказала? − спросила я, вспоминая разговор с Рене после ночи с Эдвардом. Секс. Я чертовски хотела сделать это еще раз. Дыхание стало чащи и тяжелее, когда я вспомнила, как он прижимался к спине, беря меня сзади. Это был не «doggy style», а намного лучше. − Ничего, о чем тебе стоило бы беспокоиться, малыш, − сказал он тихо, и я почувствовала тепло и влагу между ног. Его обращение «малыш» сводило с ума. Я абсолютно забыла спросить, что еще вылилось из большого глупого рта Рене потому, что Эдвард продолжал говорить сексуальным «трахни меня» голосом. − Так ты приедешь? − Что? − задохнулась я, предположив, что Эдвард интересуется, кончила ли я (п.п.: come (анг.) − придти, приехать, испытывать оргазм). Ошеломленная, я потеряла дар речи от фантазии, где пальцы, язык и «чудовищный петух» Эдварда совершали подвиг в мою честь. − Ты приедешь на игру? Я действительно хочу увидеть тебя и провести пару дней вместе, только вдвоем… − намекнул Эдвард и умолк. Мне очень хотелось сказать «да», но я не могла этого сделать, пока существовала потенциальная опасность нанесения ущерба лицу Эдварда со стороны Эмметта. Я люблю красивое лицо Эдварда и хочу, чтобы оно оставалось таким. К тому же нельзя исключать возможность, что нас могли сфотографировать. К счастью, Эмметт никак не отреагировал на последние фотографии. Надеюсь, это означает, что он не имел возможности увидеть их, проводя все свое свободное время за засовыванием члена в «киски» хоккейных шлюх. От перспективы провести несколько дней наедине с Эдвардом я сжала бедра, а «бобер» задрожал. Это не шутка, я действительно ощутила дрожь. (Примечание беты: у «бобра» случилась истерика на радостях… и дабы не сглазить, он решил сплюнуть три раза, как положено:D) − Я не знаю, Эдвард. Я действительно не могу позволить себе перелет. К тому же, как я объясню это семье и Эмметту? − спросила я, проводя рукой через низ живота к бедрам, и сжимая «бобра» через белье. Я закатила глаза и попыталась подавить стон. − Белла? − голос Эдварда вдруг стал грубым и глубоким. − Да? − ответила я, пытаясь коснуться себя, не издавая звуков и не дыша в телефон, будто пробежала марафон. − Что ты делаешь? − Ну… Я была в замешательстве, сказать Эдварду или нет, а потом вспомнила сообщение, которое он послал на прошлой неделе и застонала. Я не осознавала, что делаю, пока звук не покинул горло. − Черт, ты касаешься себя? Пожалуйста, скажи, что ты касаешься себя. − Да, − прошептала я и скользнула пальцами в небольшой передний карман белья. Мальчиковые боксеры очень удобные. − Ты серьезно? − голос Эдварда звучал так, будто он тоже касался себя. Я представляла, как его кулак, обхватывающий член, двигается вверх… − Белла, малыш? Я застонала в телефон потому, что он назвал меня малышом снова. − Да, я серьезно, − ответила я, начиная всерьез тереть «кнопку бобра». Я жалела, что у меня нет еще одной руки, чтобы достать верный вибратор и насладиться двойной стимуляцией. К сожалению, это невозможно, поэтому я продолжила сенсорное воздействие, пока Эдвард шептал «грязные слова» мне в ухо. Он говорил о том, как желает, чтобы это были его пальцы, рот, а затем член. Дыхание Эдварда становилось все более неустойчивым, и я слышала, как ладонь движется вверх-вниз по твердому, как скала, валу. По крайней мере, я воображала, что именно это происходило на другом конце линии. − Я так близко, − пробормотала я, − не останавливайся. Естественно, я говорила не со своей рукой, а с Эдвардом и его «грязным» ртом. Именно он был движущей силой моего оргазма. − Не могу дождаться момента, когда мой рот снова окажется между твоих бедер, − хрипло произнес он. Я простонала его имя и ругательства, почувствовав, как водоворот тепла распространяется от центра тела к конечностям. Телефон упал на подушку, пока оргазм накрывал меня волнами экстаза. Я услышала мягкий и отдаленный голос Эдварда: «Давай, малыш, кончи для меня. Кончи на пальцы для меня. Как я хочу, чтобы они были моими… Я не могу дождаться, когда увижу тебя, малыш…» В этот момент, я ясно осознала, что мы почти в отношениях и удивилась, как, черт возьми, это случилось?! Когда я стала чувствовать себя так комфортно с Эдвардом, что готова мастурбировать для него по телефону? − Ох, блядь, я собираюсь… − запнулся Эдвард, а я схватила телефон, потому что хотела слышать, как он кончит. Закрыв глаза, я представила себе его cum face. Жаль, что мне не хватает мужества сказать что-то типа «я хотела бы обернуть губы вокруг твоего члена» или что-нибудь столь же «грязное». Я смущаюсь, просто думая о таком. В самом деле, это смешно потому, что если я и могла говорить Эдварду «грязные» слова, то именно по телефону, когда он не видит моего лица. − Я хочу услышать, как ты кончишь, − сказала я, стыдясь слов, вырвавшихся в порыве страсти. Эдвард сексуально простонал мое имя, а я представила его лицо во время извержения спермы на обнаженный живот. Почему-то я думала, что он голый. Я дала Эдварду несколько секунд, чтобы придти в себя, прежде чем продолжить разговор. Моя попытка, если честно, оказалась не удачной. − Итак... − начала я. − Это было горячо. Ты носишь мужское белье? Я представлял тебя одетой в мужское белье и топлес. − Ну, ты угадал с нижней частью. Почти угадал. Это не мужские, а мальчишеские боксеры, а еще на мне топ. Меня застало врасплох, что Эдвард был так зациклен на одежде, после того, как мы занимались сексом по телефону. − Ты можешь прислать мне фото? − выдохнул Эдвард в телефон. − Думаю, это не лучшая идея, Эдвард. Что, если кто-нибудь взломает твой ящик? Я искала причину, чтобы отказать, хотя очень хотела сделать это. Даже не смотря на то, что на большинстве фотографий получалась ужасно. − Да, это было бы не очень хорошо, − голос Эдварда стал жестче, когда он продолжил. − Я не хочу, чтобы кто-нибудь видел тебя голой или полуголой. Я немного возбудилась, услышав, что он не желал, чтобы другие лицезрели мои обнаженные формы. В принципе, это смешно. Фотографии должны были возбуждать его. По крайней мере, я так думаю. − Ты приедешь в Торонто? Я могу прислать тебе билет завтра, − спросил Эдвард с надеждой. − Я хочу, Эдвард. Просто я немного волнуюсь о том, как это будет выглядеть. Я имею в виду, если я появлюсь на игре сама по себе. Возможно, Фил захочет поехать, тогда мы прилетим все вместе. Я не уверена, почему до сих пор волнуюсь о реакции Эмметта. По большому счету, меня не беспокоит, что он подумает, но с другой стороны, Эдварду играть с ним в одной команде до конца сезона. Не думаю, что Эмметт будет вести себя нежно и ласково с Эдвардом, когда узнает, что «чудовищный петух» застрял в «норке» «бобра». − Мне абсолютно плевать на Эмметта и его реакцию, − раздраженно сказал Эдвард. − Это ты сейчас так говоришь. А что произойдет, когда дерьмо Эмметта пойдет через край? Ты видел его в действии? Это просто безумие, − пробормотала я. − Белла, если ты не хочешь приехать, просто скажи мне, − сдаваясь, сказал Эдвард. − Конечно, я хочу приехать, − проговорила я быстро, чувствуя себя плохо из-за того, что заставила Эдварда думать, будто не хочу его видеть. − Я просто… Дай мне, пожалуйста, один день. Может быть, мне удастся что-нибудь придумать. Я действительно не хочу, чтобы ты покупал билет и присыла приглашение на игру. Фил вполне может сделать это, если я смогу убедить его поехать. − Но я хочу купить тебе билет, − Эдвард практически ныл, что было сексуально и горячо. − Когда вы выйдите в плей-офф, то ты сможешь пригласить меня на игру и заплатить за перелет, − предложила я. − Правда? − Правда, − ответила я и зевнула. − Эдвард, сейчас четыре утра. Занятия в девять, так что мне нужно немного поспать. − Ох, извини, пожалуйста. Я позвоню тебе завтра, сексуальная девчонка, − мягко сказал Эдвард. Я задрожала при звуке его голоса и практически почувствовала прикосновение пальцев к щеке. − Хорошо, − я громко выдохнула в телефон. − Спокойной ночи, малыш. Думаю, я влюбилась в это прозвище и в его мастерство в сексе по телефону. Я хочу слышать, как он зовет меня малышом снова и снова, пока мы будем трахаться по телефону. Надеюсь, это случится завтра ночью.

Глава16

Дата добавления: 2015-11-14