| Глава 19
Белла
Я долго смотрела на Эдварда, а потом закрыла глаза, надеясь, что каким-то чудесным образом просто исчезну из раздевалки. К сожалению, открыв их, я поняла, что все еще находилась в комнате, по-прежнему уставившись на Эдварда. Он был так красив в костюме, что мне захотелось немедленно раздеть его. Конечно, я не сделала ничего столь неуместного.
− Я ни за что не уйду из раздевалки! − выпалили я.
Знаю, это было глупо, поскольку мне в любом случае пришлось бы покинуть раздевалку. Вероятно, мои глаза были, как у тех странных животных на поздравительных открытках, зрачки которых в два раза больше их же головы.
Я была на грани нервного срыва. Не хотелось, чтобы появились фотографии, на которых я выхожу из раздевалки во всей своей «шлюшечно-хоккейной» славе.
Только потому, что мой словесный фильтр вышел из строя, я продолжила мини-тираду, объясняя Эдварду и другим игрокам, почему не могла уйти из раздевалки.
− Люди подумают, что я твоя хоккейная проститутка или распустят слух, будто я обслуживаю всю хоккейную команду. Знаешь, что тогда произойдет?
Эдвард открыл рот, собираясь что-то сказать, но я прервала его.
− Я скажу тебе, что произойдет! Рон Джереми (п.п.: американский порноактёр и режиссёр, член Гильдии театральных актеров США) или один из его друзей захотят заключить со мной контракт. Фильм будет называться «Белла и Ястребы». Затем они попытаются заставить меня исполнить «двойное проникновение» (п.п.: для женщины: половой акт одновременно с двумя партнерами). Я не шутила, сказав, что моё заднее отверстие − это только выход. Лишь то, что я люблю смотреть «грязное порно» − не означает, что я хочу в нем участвовать!
Сделав глубокий вдох, я ощутила нехватку воздуха. Тело покрылось испариной. Мне стало дурно. Думаю, я была на грани панической атаки.
Эдвард с беспокойством смотрел на меня. Вероятно, он думал, что я эмоционально нестабильна. Все команда молчала, кроме…
− Я бы обязательно купил порно с твоим участием, − сказал Бен.
Лазерный луч, посланный моими глазами, мог прожечь в нем дырку. Наверное, Бен думал, что сделал комплимент. К сожалению, его интеллекта не хватало, чтобы понять простую вещь: два человека в этой комнате, вероятно, захотят надрать ему задницу за такие слова.
К своему стыду, я должна признаться, что наслаждалась убийственным взглядом, который Эдвард послал Бену. Он выглядел дико и изящно в своем темном костюме, пока скрежетал зубами. Мои трусики моментально промокли. Я практически застонала, но вовремя сдержалась, осознав, как это будет выглядеть со стороны.
− Я не собираюсь сниматься в порно! − взвизгнула я.
Я жутко паниковала и, возможно, немного сошла с ума. Я надеялась, что оставшись наедине, Эдвард и "чудовищный петух" смогут стереть воспоминания о прошедшем вечере из моей памяти. Возможно, не все. Думаю, мне хотелось бы помнить ту часть, где мы занимались сексом возле шкафчика.
− Бен, клянусь, если ты… − голос Эдварда сочился ядом. Он выглядел смертельно опасным.
Даже не смотря на то, что была шокирована перспективой выхода из раздевалки, я не могла не получить удовольствие, наблюдая, как Эдвард злился на Бена.
К счастью (а возможно и нет), Бену хватило ума заткнуться и примирительно поднять руки вверх. Умный ход. Эдвард начал успокаиваться. Мне очень нравился заведенный и злой Эдвард. Особенно, когда его член находился во мне.
− Что, черт возьми, здесь происходит? – с этими словами тренер вошел в комнату и уставился на меня. − Кто-то из вас вызвал проститутку? Разве мы не обсуждали этот вопрос?
Он многозначительно посмотрел на Бена.
− Ох… пиздец, − подавленно прошептала я, закрывая лицо руками.
− Следите за своими словами, Тренер, она моя сестра, − сказал Эмметт, с трудом контролируя голос. В его тоне сквозило предупреждение и едва сдерживаемая ярость. Думаю, он был адски зол из-за того, что поймал нас с Эдвардом в раздевалке и потому, что меня приняли за «хоккейного зайчика» самого низкого пошиба.
− Твоя сестра шлюха? – спросил тренер.
Неужели все в этой комнате, кроме Эдварда, были умственно отсталые или с IQ ниже среднего? И что более важно: неужели я выглядела как проститутка?
Немного раздвинув пальцы, я украдкой посмотрела в зеркало. Возможно, я вела себя по-детски, скрывая лицо в ладонях и веря, что таким образом смогу спрятаться от всех. Поймав свое отражение, я убедилась, что выглядела нормально, за исключением волос. Они смотрелись просто дико. Честно говоря, я не помнила, чтобы Эдвард трогал их, но, видимо, это так. В любом случае, меня можно было принять за дорогой «экскорт», что немного лучше проститутки.
− Она не гребаная шлюха! Она моя девушка! – проревел Эдвард. От его громкого гортанного крика у меня заболели уши.
С меня было достаточно этих разговоров. Я должна была найти способ незаметно выбраться оттуда.
Несомненно, у меня был шок. Эдвард назвал меня своей девушкой, а я никак не отреагировала. Не смотря на то, что я очень хотела быть девушкой Эдварда Каллена, наклеивание официального ярлыка на то, чем мы занимались, делало все более… интенсивным? Реальным? Пугающим?
Увидев хоккейный баул Эмметта, стоящий на полу в соседней комнате, у меня появилась идея. Сумка была просто огромной, а я очень маленькая. Освободив ее, я могла прекрасно поместиться внутри. Эмметту было бы не сложно просто вынести меня в ней. Обогнув Эдварда, я зашагала к двери, чувствуя устремленные в спину взгляды.
Я почти не заметила горстку полуголых парней, находящихся в комнате. У меня была цель: любым способом избежать позорного выхода из раздевалки и не попасть в лапы СМИ. Я начала доставать вещи из сумки. Вытащив один носок, я чуть не упала в обморок от амбре, которое он источал. Это было мерзко.
− Твою мать, Эмметт, кто-то умер в твоей сумке? – спросила я.
− Это мои «счастливые» носки, − защищался он. Как будто из-за этого факта запах носок перестанет напоминать труп.
− Это отвратительно. У тебя случайно не появились язвы на ногах после их носки? – спросила я.
Его носок пах так, будто что-то гнило в нем.
– У тебя на ногах все еще десять пальцев?
Не дожидаясь ответа, я быстро засунула носок обратно. От резкого запаха слезились глаза и обуглились волосы в носу.
Осмотрев комнату, я увидела сумку Эдварда и помчалась к ней. Открыв замок, я почувствовала лишь несильный запах пота. Думаю, я была согласна сделать из нее временный дом. Выкладывая вещи, я удивилась их количеству. В комнате стояла полная тишина, но я была слишком занята, чтобы посмотреть вокруг.
− Белла, малыш, что ты делаешь?
Я подняла голову. Эдвард стоял на коленях рядом со мной. В его взгляде читалась тревога, вероятно, он думал, что я свихнулась. В ответ я вздернула бровь и вытащила из сумки коньки, собираясь залезть в нее. Я очень придирчива к запахам, но сумка Эдварда пахла хорошо. Я думала, что мне понравится болтаться в ней при данных обстоятельствах.
Как только эта мысль посетила меня, я поняла, что нуждалась в определенной профессиональной помощи. Хотя, возможно, это была всего лишь реакция на стресс, вызванный тем фактом, что моя фотография могла появиться в местных газетах с пометкой «экстраординарная шлюха».
− Таким способом ты собираешься вынести меня отсюда, − раздраженно сказала я.
Неужели действительно необходимо спрашивать об этом? Разве это не очевидно?
− Белла, тебе не нужно делать это. Никто не подумает, что ты проститутка, − тихо сказал Эдвард.
На мгновение мне показалось, что он тоже сошел с ума.
− Правда, Эдвард? Думаю, ты чертовски наивен, если веришь, что люди не будут считать меня супер-шлюхой после того, как я появлюсь из раздевалки вместе с хоккейной командой. Эти люди уверены, что ты − шлюха. Как я смогу избежать подобного ярлыка, если продефилирую с тобой под руку, выглядя дорогой проституткой?
Я была практически готова спрятаться в сумку. Уверена, я прекрасно могла бы уместиться в ней. Я была чертовски рада, что мне удалось предотвратить этот кризис, и больше не придется беспокоиться о слухах.
− Ты не должна этого делать.
Эдвард выглядел огорченным. Я видела сожаление и грусть в его глазах. Надеюсь, это не из-за того, что он жалел о потрясающем сексе у шкафчика.
− Я просто не хочу создавать себе еще больше проблем, − тихо сказала я, усаживаясь в сумку.
Мне нужно было подогнуть ноги, чтобы поместиться. Эдвард потянул меня вверх, не дав тем самым полностью погрузиться в нее и застегнуть замок. Вероятно, ощущения были бы схожи с пребыванием в мешке для трупов. Честно говоря, не очень приятная перспектива.
− Мы можем воспользоваться запасным выходом, − предложил Эдвард.
− Здесь есть запасной выход? – спросила я.
Возможно из-за того, что была слишком занята поисками альтернативного пути спасения, я не заметила еще одну дверь. Не знаю, почему Эдвард не упомянул об этом раньше. Это могло бы спасти меня от еще одного унижения.
Эдвард кивнул.
− Думаю, это гораздо лучше, чем обниматься с твоим спортивным бельем, − ехидно ответила я.
Эдвард предупредил тренера, что мы встретимся с остальной командой в автобусе и открыл дверь. Я не решилась выглянуть, поскольку боялась увидеть журналистов, ждущих снаружи, чтобы сфотографировать меня. Прикрыв лицо руками и подсматривая в щелочку между пальцев, я вышла из двери. Убедившись, что там никого нет, я взялась за протянутую руку Эдварда и пошла за ним по коридору, затем по лестнице, пока мы не вышли в морозную канадскую ночь.
Эдвард обнял меня за талию и прижал к себе.
− Видишь, так на много проще, чем путешествовать в спортивной сумке, − прошептал он в мои волосы.
− Согласна, − кивнула я в его грудь, прежде чем Эдвард повел нас через темную стоянку к автобусу.
В этот момент я поняла, что родители и Элис, вероятно, волновались обо мне. Подойдя к автобусу, я достала и включила телефон. Было двадцать четыре сообщения. Пятнадцать от Эдварда, остальные от мамы и Элис. Понимая, что роуминг безумно дорогой, я быстро набрала им текст, пояснив, что находилась с Эдвардом и встречусь с ними в баре отеля, где будет проходить вечеринка после игры.
Отправив смс-ки, я повернулась к Эдварду. Он выглядел обиженным и расстроенным.
− Почему ты не отвечала на мои сообщения? − голос Эдварда звучал так, будто я ударила его любимого бобра.
− Ты представляешь, какой здесь дорогой роуминг? Это просто нелепо. Мы всего лишь в часе езды от границы. Честно говоря, Канада больше похожа на штат, расположенный где-то на севере, чем на отдельную страну. Знаю, вы подданные английской королевы и тому подобное, но было бы гораздо удобнее, если бы у вас были те же деньги и государственная система.
Я понимала, что несла чушь, но не могла себя остановить. Эдвард посмотрел на меня. Думаю, я оскорбила его национальную честь канадца (или что-то в этом роде) своими логическими объяснениями, поэтому решила вернуться к ответу на вопрос.
− Ты знаешь, что каждое сообщение, которое я посылаю, находясь в другой стране, стоит семьдесят пять центов? Это половина цены кофе в Starbucks! Я не могу прожить без кофе, но могу пару дней обойтись без смс. К тому же, я знала, что скоро увижу тебя. Я думала, тебе понравится сюрприз.
− Я притворюсь, что не слышал то дерьмо, что ты сказала о Канаде, Белла. Поскольку уверен, что на самом деле ты так не думаешь, − сказал Эдвард, нахмурив брови.
Ох, он выглядел сердитым. Я определенно должна повторить что-нибудь из сказанного, когда Эдвард соберется нажать на «кнопку бобра». Думаю, разговор на данную тему − лучший способ вывести его из себя. Может быть, он отшлепает меня по заднице за это? Я не могла поверить, что с увлечением обдумывала эту идею, и что более невероятно − возбуждалась от этого.
Эдвард пробормотал что-то о замене моего телефона. Не знаю, что он имел в виду, но в любом случае я не могла позволить себе купить новую модель только потому, что она будет лучше старой. К тому же «возраст» моего телефона не имел отношения к вопросу «почему я не отвечала на его сообщения». Сложилось впечатление, что в удалении Эдварда во время игры была и моя вина. Думаю, мне все же стоило позвонить ему.
Я поняла, что Эдвард − ранимый человек. Придя к такому выводу, мне захотелось обнять его и позволить трахнуть себя у автобуса. Наверное, следовало заказать футболку с надписью «шлюха Каллена».
Нам не пришлось долго ждать, появился водитель и открыл дверь. Вся остальная часть команды находилась с противоположной стороны автобуса. Там же кружилась стая папарацци. Учитывая результативную игру и драку, я уверена, что они искали Эдварда. Понимаю, не стоило поощрять агрессивное поведение, но он был так горяч.
− Что произошло на льду? – спросила я, наблюдая за тем, как Эмметт отвечал на вопросы журналистов. Он выглядел очень сосредоточенным. Видимо, вопрос был действительно трудным. Возможно, «как твоё второе имя?».
− Что? – переспросил Эдвард. Его глаза сверкнули, когда он отвел взгляд.
Я попыталась расшифровать выражение его лица, но оно было наигранно равнодушным. Уверена, он понимал, о чем я спросила.
− Что сказал тот парень, чтобы спровоцировать тебя? – спросила я хриплым голосом, поскольку вспомнила, насколько он был горяч в тот момент. Думаю, я тихо хныкнула или издала мини-порно звук.
− Я не помню. Он просто был долбоёбом, − уклончиво ответил Эдвард. При этом его тело напряглось и задрожало от едва сдерживаемого гнева.
Я знала, что он соврал мне, только не понимала почему. Я открыла рот, чтобы спросить об этом, но была прервана командой, появившейся в автобусе. Эдвард облегченно вздохнул. Я была уверена, что найду способ заставить его рассказать правду. Например, с помощью моей груди.
Парни подтрунировали над Эдвардом всё время, пока мы ехали до бара. Но никто из них не упомянул факт, что нас поймали трахающимися в раздевалке. Я не знала, чьего гнева они больше боялись: Эмметта или Эдварда. Последний выглядел все более и более обозленным, поскольку команда продолжала критиковать его за импульсивное поведение на льду во время такого важного матча. Не смотря на то, что я являлась горячей поклонницей злого и нервного Эдварда, мне не хотелось, чтобы оставшуюся часть вечера он был в плохом настроении.
Поэтому была просто счастлива, когда мы приехали в отель и вошли внутрь. Эдвард одной рукой обнял меня за талию и прижал ближе к себе. Я не была уверена, насколько комфортно буду чувствовать себя, демонстрируя наши отношения на публике. Но в любом случае, было уже поздно думать об этом. Мы уже сделали достоянием хоккейной общественности (в лице команды) наше занятие сексом в раздевалке.
Я была полностью перегружена вниманием, проявленным ко мне. Люди смотрели и делали снимки. Мне хотелось сжаться в комочек и спрятаться. При этом я понимала, что никому нет дела до того, кто я такая. Все внимание было сосредоточенно на команде, но, тем не менее, я чувствовала себя бельмом на глазу.
«Некоторые предметы связанны между собой,
Некоторые нет.
Сможешь ты угадать, что здесь лишнее?»
Не знаю, почему слова детской песенки из «Улицы Сезам» крутились в голове, пока я пыталась свыкнуться с мыслью, что была единственной женщиной среди толпы людей, хоть как-то связанных с хоккеем.
− Моя семья здесь. Я хотел бы представить им тебя, − громко сказал Эдвард, стараясь перекричать шум в баре.
Мои глаза широко распахнулись. Что? Встретиться с его родителями? Я могла ляпнуть что-то глупое. У меня была склонность делать и говорить несоответствующие случаю вещи. Я была уверена, что мама Эдварда отличается от Рене. Боюсь, она не одобрила бы меня. Но все же мне было очень интересно познакомиться с отцом Эдварда и увидеть, так ли он горяч, как его сын.
Ладони вспотели. Пальцы Эдварда скользнули между моими и слегка сжали. В ответ я сжала его руку, но так и не смогла ослабить свою хватку.
− Ты им понравишься, − прошептал Эдвард мне в ухо и, поцеловав в шею, повел в VIP-зал. Там я увидела женщину с таким же, как у Эдварда цветом волос и прекрасным «аль дента брокколи» цветом глаз. Подумав об этом, я почувствовала, что голодна. Должно быть, секс в раздевалке пробудил аппетит.
Получив первое впечатление о схожести их цвета волос и глаз, я начала рассматривать ее более внимательно. Святое дерьмо! Эта женщина выглядела так, будто только что произнесла речь на конкурсе «Мисс Америка», в категории «Женщины среднего возраста». Я имела в виду… она красивая, но ее прическа была просто необъятной. Я подозревала, что на создание такого «шедевра» потребовалось, по меньшей мере, семь флаконов лака для волос. Возможно, не так много, но если ли бы я зажгла спичку ближе чем в трех метрах от ее головы, то волосы могли бы просто вспыхнуть.
Я смотрела на нее, ничего не замечая вокруг. Пришлось закрыть рот и попытаться улыбнуться, когда я поняла, что Эдвард собрался представить меня. Зеленые глаза осмотрели меня с ног до головы, и я почувствовала ее неодобрение. Вероятно, она решила, что я недостаточно хороша для ее сына. По крайней мере, мне так показалось.
− Мама, это моя девушка − Белла. Белла, это моя мама − Эсми.
Эдвард просто сиял. Вероятно, это было мило. Но я не могла нормально мыслить, потому что все еще была чертовски ошеломлена «королевой красоты», стоящей передо мной. Теперь слова Эдварда о его детстве обрели смысл. Эсми определенно создавала впечатление женщины, которая могла заставить сына заниматься фигурным катанием одиннадцать лет.
− Привет. Приятно с вами познакомиться, − сказала я, натянуто улыбаясь.
Обычно попадая в неловкую ситуацию, я произносила неуместную или глупую шутку. Люди смеялись, и, посчитав идиоткой, переставали обращать на меня внимание. Я не могла поступить так в этот раз, поскольку хотела понравиться родителям Эдварда.
Эдвард представил меня матери, как свою девушку. Это безумие. Я не имела понятия, что делать с этим. У меня даже не было шанса ответить на вопрос, хотела ли я быть его девушкой. Разве не принято спрашивать об этом? Или так поступали лишь в девятом классе? Я не знала. История моих официальных отношений была мала и не интересна. Первый бойфренд у меня появился только в университете.
− Я понятия не имела, что у Эдварда есть девушка, − ответила Эсми, вяло пожав мне руку. Она сжала лишь кончики моих пальцев и сразу отпустила, как будто боялась заразиться. Это не очень хорошо.
Эдвард, кажется, не заметил взрыв эстрогена, произошедший перед его носом, и повернул меня лицом к своему отцу. Святые небеса! Эдвард мог иметь цвет волос и глаз матери, но он определенно был похож на отца, а его отец был горяч. Серьезно, чертовски горяч. Меня беспокоило, что я даже подумала об этом. Это был мужчина примерно пятидесяти лет со светлыми, практически белыми волосами и льдисто-голубыми глазами. Он был так же красив, как Эдвард, но в тоже время очень элегантен. Думаю, я была бы счастлива, если бы Эдвард выглядел так через двадцать пять лет. Это не значит, что я забегала вперед и планировала наше совместное будущее.
Отец Эдварда – Карлайл − был намного приятнее его матери. Конечно, имя просто кричало о претенциозности, но мне показалось, что в нем было что-то от хиппи. Карлайл выглядел спокойным и расслабленным, поглаживая по спине свою жену. Видимо он старался усмирить гормонально-эстрогеновую бурю. Эсми не выглядела так, будто хотела убить меня, может быть, только покалечить.
Карлайл как раз собирался задать мне вопрос, когда девушка, на пару лет моложе меня, неторопливо отошла от бара с фруктовым напитком в руках и воскликнула: «Я в восторге, что могу выпить здесь».
Она бросилась на шею Эдварда. В первую секунду я захотела оттащить ее, но к счастью, вовремя поняла, что это сестра Эдварда и у меня не было причин для ревности. За исключением того факта, что Розали была высокой стройной блондинкой с натуральными платиновыми волосами, которые волнами текли по ее спине. К тому же у нее было потрясающее тело. Черт ее возьми! Она носила обычные, расклешенные к низу потертые джинсы и футболку с надписью «100% переработанный материал». На ногах у нее были обутыBirkenstocks. Сестра Эдварда хиппи. Вероятно, это перешло к ней от отца.
− Не напивайся и не выставляй себя на посмешище, − сказала Эсми, рассматривая свои ярко-розовые ногти.
Розали проигнорировала ее слова и повернулась ко мне.
− Оу, ты та девушка с порно-мягких фотографий! – завопила она громко.
Люди вокруг нас замолчали, подумав, что сработала аварийная сигнализация.
− Ты еще красивее в реальной жизни. Я могу понять, почему Эдвард попытался засунуть свой язык тебе в горло.
Она кивнула на Эдварда, будто он собирался подтвердить этот факт.
Я захотела убежать. Хотелось думать, что все это происходило не со мной. К сожалению, это было не так. По ошеломленному выражению лица Эсми я поняла, что она не видела фотографии, где мы с Эдвардом «трахали друг друга ртами». Не понимаю, как она могла пропустить их? Снимки были в интернете и практически в каждом «желтом» журнале. Карлайл нахмурился, но выглядел так, будто знал, о чем говорила Розали. Его щеки побледнели, а уши стали красными. Твою мать! Отец Эдварда видел фотографии, на которых я целовалась в засос с его сыном. Это пиздец!
− Эдвард, опять! – воскликнула Эсми, упираясь руками в бедра.
− Мама, Белла − моя девушка и ее разрешено целовать, − оправдывался Эдвард.
Все происходящее было таким странным. Я почувствовала, будто попала в одну из серий «Семейные узы» и в следующую секунду должен был появиться Алекс Китон (п.п.: главный персонаж сериала в исполнении Майкла Дж. Фокса). В единственной серии, которую я помнила, сюжет разворачивался вокруг проблемы с наркотиками. К счастью, она была решена за полчаса эфирного времени. Я надеялась, что наша ситуация разрешится так же быстро, но, честно говоря, сомневалась в этом.
Я наблюдала, как Эдвард все больше и больше становился похожим на маленького мальчика, которого собирались наказать, и приходила в ужас. Именно тогда я поняла, что его мать просто отказывается верить в то, что ее сын «шлюха» или фиктивный «шлюха». Интересно, она вообще пользуется интернетом? Я вдруг очень заинтересовалась отношениями в семье Каллен. Это было то же самое, что наблюдать за социальным экспериментом, который пошел наперекосяк. Видя отношения между Эсми, Карлайлом и другими членами семьи, меня стало меньше ужасать поведение собственной матери. Жаль, что у меня не было попкорна или картошки-фри, чтобы перекусить, пока я смотрела, чем все это закончится.
− Белла, вот ты где!
Внезапно возникший Эмметт внедрился в нашу компанию. Ну, может быть, внедрился – это не совсем верное слово. Он слишком большой, чтобы «внедряться», поэтому он просто впихнул свою Йети-задницу в нашу тесную компанию и поздоровался с миссис и мистером Калленом. Он даже назвал их по фамилии, на что Эсми хихикнула и попросила называть ее по имени. В этот момент она была очень похожа на Рене.
Потом Эмметт представился младшей сестре Эдварда, с которой я так и не успела официально познакомиться, поскольку аспект беседы сместился на язык, который Эдвард всовывал в мое горло на широко разрекламированных фотографиях.
− Вы, должно быть, сестры, − сказал Эмметт Эсми, при этом беря руку Розали и целуя ее.
Они обе хихикнули, а у Эдварда намечался сердечный приступ. Карлайл выглядел раздраженным. Уверена, если он видел наши с Эдвардом снимки, то так же должен знать о репутации Эмметта. Я надеялась, что он знал, и очень надеялась, что его это волновало, поскольку видела, что Эмметт в «хоккейно-шлюшечно-обольстительном» режиме.
− Ты фантастический игрок, − сказала Розали и взяла Эмметта за руку. – У тебя такая сильная аура.
Я с ужасом наблюдала, как она повела его подальше от семьи, и они позволили этому случиться.
Эдвард так сильно сжал мою руку, что мог раздробить кости. Нужно было сказать ему об этом, но я могла думать только о словах Розали. Сильная аура Эмметта, вероятно, была связанна с его текущим случаем венерического заболевания. Может быть, количество волос на его теле создали ложное ощущение ауры, хотя на самом деле он − Йети в процессе обучения.
К счастью, я промолчала. Вместо этого я наклонилась и прижалась грудью к руке Эдварда, прошептав:
− Малыш, ты сломаешь мне руку.
Слово «малыш» у меня получилось с придыханием, но я абсолютно не хотела выглядеть сексуальной, а просто старалась не быть слабачкой. Кроме того, Эдвард всегда именно так произносил это слово, и мне это нравилось. Поэтому я подумала, что, возможно, он почувствует то же, что и я.
Тело Эдварда на мгновение застыло, а потом он ослабил хватку на моей руке и пробормотал: «Извини».
Карлайл начал задавать вопросы обо мне, моей семье и друзьях, полностью игнорируя факт, что его дочь ушла с «супер-шлюхой». Я хотела спросить, знает ли он, кто такой Эмметт, или, по крайней мере, предупредить его, но не знала, как упомянуть об этом, не создавая неловкой ситуации. Эсми молча наблюдала, что заставляло меня нервничать.
Вопросы Карлайла напомнили мне, что я давно не видела родителей и Элис. Мне стало интересно, где они. Я хотела проверить телефон, который уже некоторое время, не переставая, вибрировал в кармане (кстати, я привыкла к вибрации и даже начала наслаждаться, особенно мой «бобер»), но не хотела показаться грубой. Думаю, Эсми могла бы счесть это бесцеремонным. У меня не было ни малейшего желания огорчать ее или сделать что-то, чтобы понравиться ей еще меньше.
− Предполагаю, ты приедешь домой завтра днем, Эдвард? – спросила Эсми, ставя пустой стакан на барную стойку. – И останешься на пару дней?
Последняя часть фразы больше походила на приказ. Для меня было ясно, что Эсми Каллен правила здесь балом.
− На самом деле, я планировал остаться в Торонто на пару дней, чтобы показать Белле город. Мы могли бы приехать домой в понедельник вечером и остаться на ночь или две. Я хочу, чтобы Белла увидела университет, где я учился.
Эдвард ласково гладил меня по спине, стараясь успокоить. Откуда он знал, что я волновалась? Я была немного потрясена его словами, если не сказать больше. Мне ничего не было известно о его плане: остаться в Торонто, а потом приехать в дом его родителей в Гуелфе. Я не могла представить, что Эсми позволит нам спать в одной комнате. Не знаю, откуда во мне взялась эта уверенность, просто была и все. Как бы я могла провести два дня под одной крышей с Эсми, не таращась на ее а-ля «конкурс красоты» прическу постоянно? Это безумие!
Мне захотелось оттащить Эдварда в сторону и сказать, что это не очень хороший план. Я приехала в Канаду, думая, что мы запремся в гостиничном номере на несколько дней и будем трахаться во всех известных человечеству позах и парочку придумаем сами, делая перерыв на джакузи с солью Эпсома, которые, я надеялась, помогут моему слегка изношенному «бобру». Вот что я называла хорошим планом. Видимо, Эдвард хотел не только заниматься сексом, но и делать что-то другое. Часть меня была очень счастлива по этому поводу, а другая, главным образом «бобровая», слегка разочарована.
− Ох, понятно, − Эсми выглядела потрясенной. – Тогда мы увидим вас в понедельник вечером.
Она улыбнулась Эдварду, но это выглядело так неискренне, что мне захотелось заплакать. Она ненавидела меня.
Эсми положила свою ухоженную ладонь на руку мужа и что-то прошептала ему на ухо. Брови Карлайла удивленно приподнялись, и он ухмыльнулся, подмигивая мне и Эдварду. Что, черт возьми, это значило?
− Думаю, нам лучше поторопиться, похоже, выпивка дала желаемый эффект, − сказал Карлайл Эдварду, который от этих слов закатил глаза и изобразил звук, будто его тошнило. Он был похож на двенадцатилетнего мальчишку. Это наводило на тревожные мысли, учитывая, что его отец вел себя, как перевозбужденный подросток.
Думаю, эти двое могут быть так же плохи, как Рене, только менее откровенны. Как только эта мысль промелькнула в голове, я услышала голос мамы позади себя. Дерьмо! Маловероятно, что встреча с моей мамой заставит Эсми полюбить меня больше. Скорее наоборот. В тот момент моя жизнь была полным отстоем.
− Белла, детка, вот ты где! – воскликнула Рене. – Я очень беспокоилась о тебе. Хотя предполагала, что ты ушла, чтобы найти своего мужчину и заставить его почувствовать себя лучше.
Рене говорила мне это на ухо, но ее громкий крик могли слышать все.
О, черт! Она назвала Эдварда «моим мужчиной». Я почувствовала, что настоящее смущение мне только предстоит испытать.
− Привет! − Рене взволнованно помахала рукой Эсми и Карлайлу, пока я пыталась подготовить себя к предстоящему безумию. Вероятно, Рене была уже пьяна. Я видела фляжку, выглядывающую из ее сумочки.
«Пожалуйста, будь благоразумна, мама!»
− Вы, наверное, родители Эдварда? Я Рене − мама Беллы, − она протянула руку и пожала ладонь Эсми. Это было вполне соответствующим случаю жестом с ее стороны. По крайней мере, она не попыталась обнять ее. Эсми улыбнулась и вежливо кивнула, представляя себя. Пышная а-ля «конкурс красоты» прическа двигалась синхронно вместе с небольшим наклоном головы.
− А вы должно быть… − Рене включила свой шарм на полную.
Я молча молилась, чтобы она не пыталась заигрывать с Карлайлом на глазах у его жены и сына, не говоря уже обо мне и Филе. При этом, понимая, что слишком много прошу.
− Карлайл Каллен, − закончил он за нее. – Большое удовольствие встретиться с вами.
Он улыбнулся ей «трусикосшибательной» улыбкой. Так же улыбался Эдвард, прежде чем попытаться залезть мне в штаны.
− Уверяю вас, это не меньшее удовольствие для меня, − сказала Рене и подмигнула ему.
Это было отвратительно и унизительно. И, конечно, Рене не остановилась на достигнутом.
− Теперь понятно, от кого Эдвард унаследовал свою внешность.
Рене продолжала глупо улыбаться Карлайлу, пока Фил обнимал ее за талию, абсолютно не замечая, что происходит.
Мама Эдварда выглядела так, будто ее это развлекало. Рене повернулась к ней и широко улыбнулась, как будто Эсми не должна обижаться на ее кокетство.
− Если пословица права и яблоко падает не далеко от яблони, то вы должны быть очень счастливой женщиной, − Рене игриво задвигала бровями.
Ох, черт возьми! Моя мать разговаривала о размере члена Эдварда с его матерью?
То, что произошло дальше, просто повергло меня в шок.
Эсми посмотрела на Рене. Выглядела она при этом такой же оскорбленной этими комментариями, как и я. Подняв руку, она нервно потрогала свою «а-ля конкурс красоты» прическу.
− Я не совсем поняла, что вы имеете в виду, − сказала она, переводя взгляд на меня, потом на Эдварда и Карлайла.
Рене просто не могла заткнуться, поэтому наклонилась вперед, как будто собиралась прошептать секрет ей на ухо. В этом не было никакого смысла, поскольку шум в баре перекрывал любой звук тише крика.
− Фил мне рассказывал, что когда родился его сын Эмметт, медсестры хотели сфотографировать его эрекцию, ну вы понимаете: каков отец, таков и сын…
− Ох, − глаза Эсми распахнулись так широко, что я испугалась, не останется ли она похожей на персонаж аниме навсегда.
− О, понятно, ну… я предполагаю, что это так. Каков отец, таков и сын.
«Ну, по крайней мере, я не единственная кто умрет от смущения сегодня вечером», − подумала я.
|
