7 страница

К моему удивлению, у всех сидящих за столом были очень весёлые и жизнерадостные лица, выражающую радость, которые на фоне вечной бледной апатии моего лица, выглядели просто неописуемо позитивно. Фрэнки то и дело вскидывал руки и увлечённо рассказывал одну школьную историю, которой он делился со мной раз сто.

-...так я ему и говорю: "Боб, эта грёбанная благотворительная мойка завтра! Какого чёрта на тебе шорты?" Вы бы видели его лицо! Готов поспорить, что с той скоростью, что он бежал по коридорам школы, он бы с лёгкостью сдал на отлично стометровку. Понимаете, о чём я? - Фрэнки захихикал, а за ним и мама. Гогот отца слышался наверное и на втором этаже.

- Какая забавная история, Фрэнк, - отец чуть ли не вытирал слёзы от смеха, - Джерард, твой друг просто находка, ты в курсе? Я бы взял тебя в свою фирму, сынок, жаль, что тебе нет восемнадцати, - сказал он, обращаясь опять к Фрэнку и похлопал его по плечу.

- Очень приятно, спасибо, сэр, - Фрэнки смущённо улыбнулся и посмотрел на меня. Мне захотелось в тот же момент поцеловать его, жаль, что я не мог этого сделать, но я был очень рад.

- Ну что, мальчики, вы посекретничали? Может сядете за стол в конце концов? - отец говорил уже мне и Майки.

Мы послушно уселись на свои места: Майки с краю, я рядом с Фрэ. Сев, я незаметно опустил руку под стол. Фрэнки заметил это, также опустил свою и, найдя мою, сжал в своей руке. Приятная дрожь и адреналин в крови от осознания того, что это опасно, приводили меня в восторг, да и Фрэнки, видимо, тоже.

Хоть у меня и всё время бешено колотилось сердце, вечер проходил более, чем удачно. Во многом спасибо Майки, который не сидел без дела и постоянно что-то рассказывал или спрашивал, не давая наступать неловкому молчанию, которого я так боялся. Причём он делал это так незаметно, чтобы не появлялось ощущения того, что брат выполняет роль тамады. Майки рассказывал о своих выборах в президенты класса. Сказал, что сам баллотироваться не собирается, но с удовольствием проголосует за старосту класса Бетти Кларк. Зря он это сказал, потому что в тот же самый момент на него посыпался неисчерпаемый и, как всегда, неумолимый шквал родительских намёков и дразнилок из серии "А наш Майки влюби-и-ился".

Наши родители, хоть и казались серьёзными и взрослыми людьми, в душе всегда оставались детьми. Уж мама точно. Что насчёт отца - он был строг, это правда, но, как он сам говорил, это "издержки его профессии". Якобы "акулой бизнеса может быть только строгий, расчётливый и принципиально бескомпромиссный человек", коим он себя считал. Вот почему я больше боюсь того, как отреагирует он, чем мама... Чёрт, начинаю об этом думать и чувствую, как потеют ладони. Фрэнк тоже это почувствовал. Он потихоньку подвинулся к моему уху и прошептал: "Джи, что-то не так?" я тут же отвечаю ему как можно тише: "Нам надо заканчивать с этим. Ужин подходит к концу, а мы так ничего и не сказали... Я боюсь." Он сжимает мою руку сильнее в своей. Говорит, что всё будет хорошо, что мы справимся. Я хочу верить ему, его словам.

-...Донна, этот рулет просто изумителен, говорю тебе. Никакая миссис Брэндон не сравнится в приготовлении этого рулета с тобой. Я тебе это говорю даже не потому, что я твой муж, ясно тебе? - родители разговаривали между собой, не замечая моего напуганного и растерянного лица.

Надо взять себя в руки. Вдох, выдох. Ещё раз. Вдох. Выдох.

Раз, два. Три, четыре. Пять. Шесть.

-...а я тебе говорю, твой рулет лучше!..

Семь. Восемь...

-...прекрати со мной спорить!..

Фрэнк заметил, как я сжимаю кулаки до белых костяшек на пальцах. Это всегда значило только одно - я собираюсь что-то сделать. Весь мир теряет смысл. Важен только этот момент. Отчётная точка новой жизни - вот она. Совсем близко. Надо только взять себя в руки и сделать это.

-...мы спорим из-за какого-то рулета, ну что за бред?..

Я перестал что-либо слышать из неугомонной дискуссии родителей. Я слышал только шум на заднем фоне мыслей, раздирающих мне мозг. В горле стало сухо. Сейчас или никогда.

Девять... Десять...

Сейчас или никогда.

- Мам, пап. Я хочу вам кое-что сказать...

Всё внимание направилось на меня. Мне казалось, что мне семь лет, я стою на сцене на грёбанном детском спектакле и не знаю, чего от меня хотят все эти взрослые дяти и тёти, которые пришли смотреть на своих детей, и, которым по большому счёту плевать на то, что скажет семилетний сопляк в костюме кролика. А я забыл слова. Мама, папа, я не хочу больше быть актёром, заберите меня отсюда...

- Я... Хотел. Я хотел вам сказать...

Я встал из-за стола, видимо, хотев дать понять, что то, что я хочу сообщить очень важно. Важно для кого? Для меня? Да, для меня. Ноги подкашиваются, или мне это просто кажется? Да, я трус. Ну и что? Все мы трусы. Просто кто-то с этим смиряется и не собирается ничего с этим делать, только я не хочу мириться с этим. Я не хочу быть трусом до конца своих дней и сейчас я должен быть смелым, чтобы потом никогда не быть трусом...

- Джерард? Что ты хочешь нам сказать? - мама уставилась на своего сына с опаской в глазах. Я стоял молча уже несколько минут, - Что-то не так, милый?..

Я как будто очнулся от её слов. Я посмотрел вокруг себя. Я посмотрел на Майки, который глядел на меня, как на героя, на родителей, которые с тревогой всматривались в моё лицо, наверняка подозревая самое худшее, на Фрэнки рядом с собой, который с мольбой в глазах уставился на меня. Я сам как будто безмолвно, глазами умолял его о чём-то. Он прочёл это в моих глазах.

Фрэнк молча встал из-за стола и крепко, стараясь не обращать внимания на лица моих родителей, сжал мою руку. Отец с матерью ошарашено посмотрели на него. А для меня его жест означал намного большее, чем можно подумать. Вот та самая неловкая тишина, которую я боялся.

- Я, - родители также ошарашено оба посмотрели теперь в мои глаза, - Я гей.

...

Я очнулся после этих слов только когда услышал какой-то звук. Это был даже не звук, а какое-то сочетание звуков. Я долго пытался различить и понять наконец что это такое и откуда это исходит. Моё туманное сознание плохо воспринимало ситуацию, но в конце концов, когда огляделся и увидел лица родных, устрёмлённых в одну точку, я понял. Я посмотрел туда же. Я посмотрел на отца и тут же моя голова стала кристально чиста от любых мыслей - отец смеялся.

Он смеялся так истерично и как-то ненатурально, постоянно стучал рукой по столу, разрывал горло.

Внутри меня как будто что-то оборвалось. Я медленно, как будто в шоковом состоянии, таща за собой такого же ошарашенного Фрэнка, сел за стол.

Я огляделся и моляще посмотрел на маму. Она прижимала ладонь ко рту и тихо что-то шептала, тревожно и со страхом в полных слёз глазах, смотрела на отца. Майки в шоке также смотрел на гогочущий субъект и, не понимая ситуацию, злился. Злоба читалась на его лице.

Наконец звуки начали потихоньку стихать. В комнате воцарилась мёртвая тишина.

- Фу-у-ух... Вот это да. Ну у тебя и шуточки, Джерард! Это у него от тебя, Донна, точно тебе говорю, - говорил он матери, которая всё также тихо и самозабвенно что-то шептала себе под нос, - шутки шутками, а это уже ни в какие ворота, мальчик мой, надо знать и понимать грань между юмором и правдой...

- Я-то понимаю эту грань, - я поднял глаза от тарелки, в которую уставился, когда он начал говорить, - только ты у нас, видимо её не понимаешь, отец...

Улыбка медленно сошла с его лица. Губы преобразовались в одну грубую полосу и сжались. Он уставился на меня с глазами, полными вопроса. Но в них читалось кое-что ещё - злость.

- Так, значит...

- Ты всё правильно понял.

В комнате опять воцарилась тишина.

Каждый молча уставился в свою тарелку, и только отец гневно смотрел на меня, собираясь с мыслями и стараясь, видимо, понять, что делать дальше. Его руки сжались в кулаки.

-...Что?! Ты?! Да как так?! - он вдруг резко стукнул кулаком по столу, - Это всё он, да?! - он ткнул пальцем с сторону Фрэнки, отчего тот вздрогнул с места, - Я так и знал!! Этот подонок на тебя дурно влияет!

- Нет, это всё не он, отец, это всё я, ясно тебе?! - я почему-то вскочил с места, - Не смей трогать его!

- Сядь сейчас же на место, Джерард!! - он вопил уже на весь дом.

- И не подумаю, не смей мне указывать!! - я почувствовал какую-то странную силу.

- Я твой отец, я имею право тебе указывать!!

- Ты мне никто и ничего ты не имеешь, - отец на секунду замер, - не смей меня трогать!! Ты никогда не интересовался моей жизнью, ты ничего обо ме не знаешь и никаких прав у тебя на меня нет! - во мне как будто вырвалось наружу всё то, что я прятал в себе все эти семнадцать лет, - Ты всегда интересовался только своей работой, на меня тебе всегда было плевать! Ты даже на мой день рождения всегда в разъездах или на совещаниях! Ты даже не знаешь, кем я хочу стать, когда вырасту! Не смей мне предъявлять свои права на меня теперь, всё равно их у тебя нет!!!

Отец замер и как будто переваривал всю информацию, вылившуюся ему в голову сейчас гневным потоком. Мама, которая до этого только что-то лепетала в пустоту, посмотрела на меня и ласково тихо произнесла:

- Джерард... Сядь на место, пожалуйста...

Я послушно опустился на место рядом с Фрэнком, который сидел просто в шоковом состоянии и сверлил взглядом одну точку.

- Это всё из-за тебя, Донна! - отец очнулся и кричал теперь на маму, не зная, видимо, куда ещё ему выплеснуть свою ярость, - Это ты всегда его сюсюкала, была ласковая с ним, вот он и вырос... Одним из этих!! - он яростно брызжет слюной и вскидывал руки, а мама только тихо сидит, понурив голову и слушает всю эту желчь.

- Не смей! - визг раздался со стороны.

Я удивлённо повернул голову в сторону звука и увидел Майки. Он всё это время сидел тихо и вслушивался в нашу "беседу", злостно ковыряя вилкой цыплёнка.

- Не смей кричать на маму, - он говорил уже тише и ровнее.

- Теперь ты?! Вы сегодня все решили поорать на отца?! Вы что совсем?! Ты что, тоже из этих?! - он ткнул пальцем в меня и Фрэнки, уворачиваясь от моих гневных глаз, - Не удивлюсь, если оно так и окажется!!

- Не трогай его и маму!! - я как можно сильнее стукнул кулаком по столу, отчего рядом стоящая тарелка подпрыгнула на месте, - Если ты ищешь виноватых, то посмотри прежде всего на себя! Ты никогда не уделял мне своего драгоценнейшего внимания! Может из-за того, что мне не хватало отцовской руки, я и вырос педиком, а?!

- Заткнись!!

- Что? Правда глаза колит, папочка?! А если серьёзно, никто не виноват, такой уж я и таким я был всегда! Я знал, что ты этого не поймёшь, просто думал, что лучше поскорее с этим закончить и свалить отсюда - вот о чём я думал на самом деле, ясно тебе?! И я свалю отсюда, только не потом, а прямо сейчас, - и я опять вскочил из-за стола и, взяв за руку Фрэнки, пошагал к выходу.

- Стой на месте, я сказал!! - отец вопил мне в спину, а я шагал, пытаясь не слушать его. Сейчас для меня одна цель - я уйду отсюда, я не могу здесь оставаться.

Вдруг я почувствовал, как рука, которую я сжимаю, медленно выскальзывает. Я пытался сжать её сильнее, но когда мы уже подошли к выходу, она выскользнула совсем. Я удивлённо повернулся. Фрэнк стоял и понурив голову, кусал губы.

- Что-то не так? - я пытался разглядеть его глаза из-под чёлки.

Он молчал.

- Фрэ?..

- Джерард. Оставайся дома. Я уйду...

Я ошарашенно потупил взгляд и дёрнул его за плечи.

- Фрэ? О чём ты говоришь?!

- Оставайся. Так будет лучше...

- Я не останусь! Говорю тебе, мы уйдём вместе! Одевайся, - я уже натягивал свою кожаную куртку.

- Нет, - он взял свою куртку, наспех надел, не зашнуровывая, кеды, и повернулся опять ко мне, - я сказал, останься. Так будет лучше, - он открыл дверь. Я просто стоял, не понимая ничего и не знал, что сказать.

На улице шёл дождь. Летний ливень, вздымающий ночной город в хаус. Запах дождя дурманил голову, влетая в дом. Звук разбивающихся об асфальт капель раздавался в моём мозгу, разбиваясь на миллионы кусочков в уставшем сознании.

- Но... Фрэнк... Ты же вернёшься за мной?.. Ведь так, Фрэ? - я не знал, что ещё сказать.

Фрэнки молча смотрел на меня. Я прочитал всё в его глазах, всё, что он был не в силах сказать, я прочитал в его глазах. Они никогда мне не врали. Он медленно подошёл ко мне, сжал в своих объятиях. Я таял в его руках всего несколько секунд, но все эти несколько секунд я слышал быстрые и монотонные стуки его сердца, чувствовал тепло его кожи и дрожь в его руках. Он медленно поднёс свои губы к моему уху и прошёптал: "Я люблю тебя". Что-то мокрое скатилось по моей щеке и я почувствовал соль на своих губах. Эти секунды. Они были такие мимолётные, но такие долгие. Мне казалось, что мы уже вечность стоим так в объятиях друг друга. Я хотел, чтобы мне так казалось.

Он отпустил меня и я почувствовал как будто вместе с этим что-то отрывается от моего сердца. Какой-то очень важный и очень большой кусок. Чувство неполноценности и опустошённости градом скатилось по моему телу, оставляя глубокие раны. Нет. Этого не может быть...

Он развернулся и пошёл к выходу. Я в шоке стоял, измеряя удары моего сердца о грудную клетку, слыша только их. Чувство потери и страха. Господи. Это ведь сон, да? Пусть это окажется сном. Пусть вся моя жизнь окажется сном...

Он уходил. Медленно исчезал из дверного проёма, из моей жизни.

Когда его уже не было в поле видимости, я в страхе очнулся, как будто от ночного кошмара, когда анализируешь в голове сон и пытаешься понять, чего ты так испугался. Дрожь в теле. Холодный пот.

Я резко дёрнулся вперёд, влетел в дверь и ошарашенно начал оглядываться по сторонам. Тёмные улицы вгоняемые в дрожь от дождя, укрывали его в холодное одеяло, его, человека, которого я любил больше жизни.

Он был уже далеко от моего дома и не останавливался, а шёл вперёд, видимо, искал место, где оставил машину. Фрэ шёл как можно скорее, пытаясь обогреть своё тело руками. Я набрал в лёгкие как можно больше воздуха:

- Фрэнк!!!

Мой вопль на грани истерики, донёсся до него и он дрогнул, но уже не от холодного дождя. Фрэнк на секунду остановился, но тут же очнулся и пошёл ещё быстрее. Тёмный силуэт... Тёмным силуэтом он уходил в ночь.

Тёмный силуэт. Я, стоящий на месте.

Это. Это не может быть моим сном. Это наяву.

Я не смогу догнать его?!

...

Я вскочил с места. Я не останусь на месте, я должен догнать его!

Я бежал к нему. Босиком, сменая под собой капли воды. Холодный воздух врывался в тело и замерзал в нём, превращая лёгкие в ледяные мешки. Холодные, крупные капли дождя стучали по телу, будто оставляя вмятины на теле. Джинсы набрали воды и прилипли. А я бежал.

Он был уже так близко.

Я добежал и схватился руками за мокрую, ледяную спину. Фрэнк остановился. И мы стояли посреди улицы, сжимаясь в друг друга. Только сейчас я заметил, как по лицу катятся струйки, не дождя, нет, слёз.

- Не уходи... Не оставляй меня... Ты же обещал, - я всхлипывал, медленно выговаривал слова и вжимался головой ему в шею, - Ты мне обещал, помнишь?.. Держи своё обещание, сукин ты сын... Я люблю тебя...

- Джерард... - он повернулся ко мне и обнял, прижимал к себе, - Я не хочу уходить...

- И не надо! Не уходи...

- Всё будет хорошо...

Холодные капли дождя всё также стучали по спине, но мне было тепло.

9.2

Что нам теперь делать?

...

Я проснулся, когда солнечный свет нагло разгуливал по моему лицу. Я медленно потянулся и развернулся на бок. Рядом лежал ещё спящий Фрэнки.

После вчерашнего мы не знали, что ещё предпринять, кроме как пойти домой к Фрэ. Возвращаться в свой дом, как бы меня он ни уговаривал, я не хотел. И сейчас не хочу. Мне так хорошо сейчас, когда я чувствую спокойствие рядом с ним, когда ничто нас не тревожит и мы можем хоть на долю секунду представить, что ничего нет: нет никаких проблем с родителями, нет самих родителей, нет никого - только я и он на краю опустошённой Вселенной. Было бы всё прекрасно, будь это на самом деле, но всё не так. Мы не в чудесной стране, а в том же дерьмовом мире, в окружении непонимания и упрёков. Но я знал только одно - как бы дерьмово не выглядела ситуация, я не собираюсь сходить с намеченного пути, ведь я знаю, что этот самый путь я буду проходить не один. Вот и всё, что я знал и о чём я думал, пока сладко нежился на тёплой кровати, ласково всматриваясь в милые сердцу черты. Я не хотел думать о вчерашнем. Сейчас мне было слишком хорошо.

Сон больше не приходил, так что я решил встать и приготовить завтрак, пока Фрэнки не проснулся. Я сбросил с себя одеяло и поплёлся на кухню, на ходу натягивая его футболку, потому что моя водолазка ещё не высохла после вчерашнего ливня, и он одолжил мне свою домашнюю. Она так приятно пахла - сигаретами, его духами и кофе. Я прошёл на кухню и поставил кофе. Потом я приготовил тосты и полез в холодильник, ища что-нибудь ещё съедобное. Я нашёл сыр и начал ломтиками резать его, чтобы потом положить на горячие тосты, дабы сыр расплавился - я знаю, он так любит. Вдруг я услышал сзади себя тихие шаги, и когда я повернулся, то тут же встретился лицом к лицу с заспанным Фрэнком, который потянулся и зевнул.

- Доброе утро.

- Доброе, есть будешь? - я повернулся обратно и также продолжал резать сыр ломтиками, накладывая его на горячий хлеб.

- Угу, - он нежно приобнял меня за талию и притянул к себе.

- Что ты делаешь?

- Ничего. Обнимаю тебя.

- Знаю я твои обнимания, давай не сейчас, а? - я тихо проскулил.

- Ну-у. Ну Джи-и-и, - Фрэнки, поняв, что его раскусили, ехидно заулыбался и начал целовать меня в шею.

- Перестань, у меня спина болит, серьёзно. - я уворачивал голову от его поцелуев, - Давай потом?

- Потом будет поздно.

- Давай сначала поедим?

- Неа, зубы мне не заговаривай.

- Ты же хотел есть.

- Я тебя больше хочу, чем есть, - он тихо хихикнул и чмокнул меня в щёку, прижимался к телу ещё сильнее так, что я почувствовал, как кое-что, явно не моё, упирается мне в ногу.

- Нет, Фрэнк, - я попытался быть строже. Попытался.

- Да, Джи, - он развернул меня к себе лицом и впился в губы.

Ну что мне оставалось? Я отвечал на его поцелуй и языком игрался с его языком. Он начал мять меня сзади, как вдруг в моей голове родилась блестящая мысль.

- Фрэнк?

- А? - он, кусая мою шею, пытался вздёрнуть свою футболку на мне.

- У меня идея, - я нежно убрал его руки от себя и надел футболку обратно.

Фрэнки захныкал, когда я от него отстранился, но тут же засиял то ли от осознания победы надо мной, то ли от осознания предстоящего, когда я опустился на колени перед ним. Я медленно стянул с него пижамные штаны и провёл рукой по бугру на трусах, приводя Фрэнка в пищащий восторг. Потом я стянул с него трусы вовсе. Я взял его горячий член и начал водить по нему ладонью. Нахально приставил ладонь ко рту и медленно провёл снизу вверх по ней языком, чувствуя во рту вкус своего же пота и его члена, в это же время наблюдая за лицом Фрэнка, который крайне возбуждённо смотрел на меня в каком-то оцепенении, пристально наблюдая за моим языком. Я, удовлетворившись его реакцией, взял той же рукой его член и опять начал неспешно водить по нему. Потом я сжал орган у основания и провёл кончиком языка по головке, пробуя его на вкус. Почувствовав, в какую дрожь вверяю возлюблённого, я, не останавливаясь, провёл кончиком языка от основания к головке и опять, играясь с ним.

Фрэнк дрожал от возбуждения и толкался вперёд бёдрами, показывая готовность к продолжению шоу, но я, не слушаясь его, ещё несколько раз провёл ладонью по члену и слизал жидкость с головки, пока Фрэнк уже не начал откровенно моляще скулить. Только тогда я наконец, одним движением, взял его в рот полностью до основания, проталкивая член себе в горло. Фрэнк стонал. Громко, по-животному. Я сам уже не на шутку возбудился уже от самих этих стонов и от всего происходящего. Об этом свидетельствовал стоящий, как кол, напряжённый член у меня в штанах. Слегка поперхнувшись с первого раза, я сразу опять взял его в себя полностью и одновременно водил по члену рукой, делая это уже быстрее, доставляя Фрэнки массу удовольствия, которые он даже и не думал скрывать.

Я поднял глаза наверх: господи, я не удивлюсь, если он станет порно актёром. Его рот, из которого доносились на грани оргазма стоны, вопли и бесчисленное количество раз произнесённые как в тумане "Джи...", был приоткрыт и сформирован буквой "о", глаза закрыты, а по лицу одна за другой катились капли пота, скатываясь по его шее и спускаясь всё ниже по ключицам, под футболку. Всё это выглядело так напыщенно возбуждающе, что у меня по спине пробежались мурашки, а в паху всё пылало. Я начал уже быстрее работать ртом и ладонью. Фрэнк вдруг схватил меня одной рукой за волосы и сам начал водить моей головой взад и вперёд, толкаясь сильнее в глотку. Я сначала запаниковал от такого поворота событий, в которых я теряю контроль над ситуацией, и не знал, что делать, но Фрэнк уже по-моему был в какой-то прострации, поэтому я решил оставить всё, как есть и не возмущаться, к тому же если считать, что это было просто похабно и одновременно дико возбуждающе. Он вбивался всё сильнее в меня, резко тянул за волосы, но я пытался не думать о той боли и наслаждался происходящим. Всё это было так по-зверски дико и ново для меня, но доставляло просто огромнейшее удовольствие. Мне только хотелось, чтобы он сильнее и быстрее толкался, трахал мой рот, не думать ни о чём, чем он, собственно, и занимался. От того милого и нежного Фрэнка, которого я знал в обычной жизни, не осталось и следа, но может мне это даже нравилось.

- Тебе же... Тебе это нравится?.. Нравится, Джи?.. Да?.. Нравится?.. - Фрэнк будто читал мои мысли и монотонно бормотал себе под нос, закатывая глаза от удовольствия, как будто забыв, к кому обращается.

А я только неистово мычал и стонал в ответ. Я почувствовал, что его член стал крепче и уже пульсировал у меня во рту, я понял, что скоро это закончиться и залез второй рукой себе под боксёры, в несколько резких и быстрых движений, приводя себя на пик. Фрэнк несколько раз ещё провёл моей головой взад и вперёд, затрясся всем телом и выплеснулся мне прямо в глотку. Я тут же, прямо с ним кончил себе прямо в боксёры и проглотил всю сперму у себя во рту.

Фрэнк наконец выпустил из рук мои волосы и я медленно вытащил его член из своего рта. Я сел на пол, а он опустился рядом со мной. Мы оба глубоко дышали и пытались пополнить запасы воздуха в организме, одновременно сверяясь с мыслями и эмоциями от произошедшего. Он наконец повернулся ко мне и сжал в своих объятиях. Медленно проговорил:

- Ты. Просто. Охеренный...

- Без тебя знаю, - я облизался и провёл рукой по волосам, убрал их со лба.

- Заткнись, - он схватился за мой подбородок и впился губами мне в губы, проталкивался языком в рот, хватая губами солоноватую жидкость с уголков моих губ.

Потом я положил голову на его колени и молча всматривался в белый потолок.

- Завтрак остыл, - прыснул я спустя несколько минут.

...

Cегодня в шесть вечера отбывает поезд до Ньюарка, на котором должен быть Фрэ. Ратгерский университет, где ему предстоит сдать свой вступительный экзамен, находится именно в том городе, и Фрэнку надо поехать на этом поезде именно сегодня, чтобы уже завтра утром быть в Ньюарке за несколько часов до экзамена по психологии.

Было только два часа дня, но Фрэ уже во всю собирал чемоданы, а я ему помогал.

- Грёбанный экзамен, грёбанный университет, грёбанный Ньюарк... - ворчал Фрэнки, злостно запихивая в чемодан стопку рубашек.

- Успокойся, ты всё отлично сдашь, не волнуйся, - я подошёл к нему и приобнял за спину, - мы же занимались? Занимались. Я уверен в тебе.

- Ага, занимались, особенно мне понравилось последнее занятие, - он хихикнул, а когда я стукнул ему по башке книжкой по основам психологии, протянул, - А-а-ауч! Больно же. Как будто тебе не понравилось, - он ухмыльнулся, и забрав из моих рук книжку, кинул её в тот же чемодан.

- Ты про секс?

- Нет, я про постулаты Фрейда. Конечно про секс, ты чего? - я хихикнул, - Как будто ты сам не об этом подумал. Ещё книжкой меня шибанул, вообще-то больно, - он почесал затылок, когда я почувствовал вибрацию у себя в кармане джинс.

Я засунул туда руку и вытащил мобильник, на котором светилось на экране "1 новое сообщение". Вообще-то вчера я выключил мобильный, дабы родители не названивали, но сегодня утром Фрэнк заставил меня его включить. Не знаю, почему он так себя ведёт, так переживает за мои отношения с ними, даже после всего того, что наговорил ему мой отец. Мне жутко стыдно за его слова, но Фрэ как будто не обижается на него вовсе, хотя я бы на его месте разозлился и послал всё и всех к чертям собачьим. SMS было от отца. Вот почему сначала я несколько секунд просто смотрел на экран, не в силах нажать на кнопку открытия. Это было не в его стиле, просто написать сообщение, ему было бы проще позвонить и проорать что-то в трубку, чем писать "гнусные письмеца", в которых не выказывается его эмоциональное состояние на данный момент.

Как бы то ни было, я открыл сообщение и его содержание ввело меня в ступор. Там было это: "Джерард, прости меня за всё. Приходи сегодня домой, надо поговорить. Прошу тебя, мама переживает."

Я стоял и молча смотрел на светящийся экран с буквами, переваривая информацию. Отец мог такое написать? Что за бред?

- Джи? Что-то не так? - меня окликнул Фрэнк и я поднял глаза, когда он подошёл ближе.

- Хм... Да. Смотри, - я протянул ему телефон.

Фрэнки несколько минут смотрел на экран и я следил за его глазами, скачущими со строчки на строчку, и расширяющиеся с каждым словом.

- Это. Это от твоего отца? - он поднял на меня удивлённые глаза.

- Да. От него, - я провёл рукой по волосам и выдохнул, - Что мне делать?

- Как "что"? Езжай туда немедленно! Он хочет поговорить, что ты медлишь, собирайся, - он отдал мне мобильник и вдруг побежал в сушку, - возьми свою одежду и марш домой, - его голос слышался из другой комнаты и через несколько секунд он прибежал, держащий в руках мою водолазку, - ну, чего ты стоишь? - он был явно взволнован.

- Стой, Фрэнк, послушай меня. Ты правда думаешь, что отец, мой отец, за один день отказался от своего мнения от всех своих принципов и решил открыть для меня свои тёплые родительские объятия? Конечно, я поеду, поговорю с ним, каким-то магическим образом он примет меня, а потом мы все вместе поедем на рыбалку. Ну что за бред? Это же мой отец! Он бы никогда так не поступил! Я его слишком хорошо знаю, в отличие от того, как знает он меня.

- Ну не может быть всё так плохо, не будь таким пессимистом, Джер. Попытка не пытка. Я думаю, ты просто себя накручиваешь. Ну не отвезёт же он тебя в психушку или в церковь - молиться Иисусу во спасение твоей ёбанной задницы, - он хихикнул и похлопал меня по плечу.

- Всё-таки ты плохо знаешь моего отца. Он всё, что угодно может придумать... И я ему не доверяю.

- Прекрати, ну правда, - Фрэнк сделал серьёзное выражение лица, - Может твоя мама его уговорила? Я думаю, вам стоит поговорить хотя бы ради неё. Понимаешь?

- Чёрт, - я мотнул головой.

- Ну всё, иди сюда, - он притянул меня к себе и обнял, - всё будет хорошо, ясно? Одевайся, тебе надо туда съездить.

- Хорошо, хорошо. Я поеду. Только обещай, что будешь навещать меня в психушке.

- Более того, я думаю, что лягу туда с тобой, - Фрэнки хихикнул.

- В соседнюю палату.

- Да, а трахаться будем в подсобке.

- Великолепно.

...

Я надел водолазку, кожаную куртку и, забрав телефон, вышел на улицу. Я не хотел беспокоить Фрэнка и просить, чтобы он отвёз меня к дому на машине, тем более, что вряд ли он оправился после вчерашнего. Несмотря на то, как он сегодня весел, я вижу, что ему всё-таки больно. К тому же мне не помешало бы прогуляться. Когда мне плохо, меня кто-то раздражает или просто хочется побыть одному - я всегда иду на улицу. На улицах города, не важно, сколько народу там, в парке, толпе или даже на площади - вот где я чувствовал себя на самом деле одиноко, вот где я оставался по-настоящему один, наедине со своими мыслями. Это сложно понять, но мне всегда казалось, что улицы этого города самое одинокое и грустное место, которое только можно представить. Это странно, да, ведь, как можно подумать, по ним проходят такое количество людей, но они все далеко не счастливы, как бы это ни казалось, как бы они этого не скрывали. Вы вообще вряд ли найдёте хотя бы одного по-настоящему счастливого человека в этом грёбанном городе. Вот почему мне так хочется свалить отсюда. Он всегда раздражал меня, вгонял в тоску. Не смотря на то, какой я апатичный и угрюмый, от этого города меня всегда тошнило и вгоняло в апатию ещё больше. Здесь умерло счастье. Похоронено где-то на окарине леса в богом забытом месте. И как бы символично это не выглядело, в моих наушниках именно сейчас звучали Green Day - Boulevard Of Broken Dreams.

Дата добавления: 2015-11-14