5 страница

- Джи?

- Хм. Что?

- Что это за звезда?

- Это не звезда, а созвездие звёзд. Ты же ходишь со мной на астрономию, ты должен знать.

- Дебил, ты когда-нибудь слышал такое слово ''романтика''? Вот я её сейчас создаю. Ты должен назвать это созвездие и рассказывать мне о всех звёздах, что я тебе покажу. Уяснил? Всему-то тебя учить надо.

- А! Романтика, точно. Кхм, прости, - я прижал к рту ладонь, чтобы он не услышал, как гнусаво я хихикаю. Но потом я повернулся и увидел, что он сам еле сдерживается. Тут мы встретились глазами и засмеялись, - кхм, ну всё, прекрати! Так, значит, это...

Я начал ему рассказывать о звёздах, об истории открытия каждой и об их названиях. Фрэнки молча слушал, время от времени переспрашивая или говоря, что этого он не знал или прослушал на уроке.

- Хм, а это... Это... О, Фрэнк, а я не знаю, что это за звезда.

- Правда?

- Ага...

- Какая красивая... Я бы назвал её в твою честь, - я повернулся и увидел его: такого задумчивого и загадочного.

- Это опять твоя ''романтика''?

- Не, это моё мнение, - он повернулся, придвинулся ближе и легко поцеловал меня.

- Мне нравится твоё мнение, - пролепетал я, когда он отодвинулся.

Теперь мы молча лежали напротив и любовались друг другом, не в силах отвести взгляд.

- Когда ты это почувствовал? - спросил меня Фрэнки.

- Что именно?

- Ну, любовь.

Я смутился.

- Ну... Хм... Давно.

- Ну же, Джи, скажи мне.

- Ладно. Хорошо... Помнишь тогда, когда я в кабинете химии сбежал во время урока? В тот день ты ещё пришёл ко мне домой и остался на ночь. Помнишь?

- Не может быть... Тогда? Охренеть. Получается, мы не на далеко ушли друг от друга, - Фрэнки еле заметно подмигнул мне.

- Что? Ты? Когда? - я не знаю почему, сам удивился.

Фрэнк прикусил губу и опустил голову, его чёлка опять спала ему на глаз. Он посмотрел на меня исподлобья, прищурился и сказал:

- Хмм... Ты точно хочешь это знать?

- Конечно! Я ведь тебе рассказал, - он меня очень заинтриговал, не понятно почему.

- Хорошо... В тот день, когда я пришёл к тебе... Да, это определённо было сумасшествие, - Фрэнки улыбнулся и отвёл взгляд, - в общем, когда я заснул, мне приснился сон... В нём были я и ты. Я не могу рассказать тебе всё, это выше моих сил... Одно могу сказать точно: это был великолепный сон и на утро я проснулся... Кхм. Со стояком, - Фрэнки кашлянул и прыснул, когда увидел с каким лицом я сижу напротив, - Как-то так. Но это было полное осознание, а до этого было ещё пару раз, тогда я чувствовал что-то странное, когда видел тебя. Твоё лицо и глаза. Когда видел тебя, приближающегося к нашей парте у окна, когда понимал, что проведу ещё один день в твоей компании... Это было что-то странное. Но это чувство мне нравилось и я не старался убить его в себе, но и не развивал, потому что боялся твоей реакции, просто оставил всё как есть, и вот как всё получилось, - Фрэнки опять улыбнулся, взял мою руку и мне стало так тепло.

- Да, всё получилось просто замечательно... Так значит, со стояком?

Фрэнки засмеялся.

- Тебя это так волнует?

- Получается, что тогда, когда ты ушёл в туалет за пластырем... Ты пошёл вовсе не за пластырем?!

- Хих, ну и что тут такого?

- В моём доме?!

- Ну не волнуйся ты так. Сам-то наверное...

- Не смей.

- Да ладно тебе, Джи, не переживай ты так, все это делают, - Фрэнк потянулся ко мне через свой шезлонг.

- Я не делаю, - к горлу подступил комок и я заметно сглотнул.

- Не ври мне, дурачок.

Фрэнки всё приближался, а отступать было некуда, да и я не хотел, судя по моему телу, которое замерло в ожидании чего-то. Он медленно подбирался и уже был на моём шезлонге, навис над моим бренным телом, которое как будто вот-вот взорвётся от напряжения. Стало невыносимо жарко, хотя мы и были на балконе, по которому разгуливал ветерок. Я почувствовал дрожь в теле, когда Фрэнк ещё легонько опустился и прошептал на ухо: ''Не ври мне, я всё знаю.'', мороз прошёлся по коже, а сердце стало бешено колотиться. Уголки его губ дёрнулись вверх, создавая довольную ухмылку. Он прикусил мочку моего уха и начал спускаться вниз по шее, оставляя лёгкие поцелуи на моей холодной бледной коже мертвеца. Его рука в это время путешествовала по моей футболке, рисуя пальцами завитки на ткани, спускалась всё ниже. Напряжение в воздухе возрастало и я чувствовал, как тяжело становится сдерживаться. Да, да, я про тот самый напор в штанах. Разум начал затуманиваться, перед глазами всё как будто плыло. Но тут Фрэнк прервал все мои мысли, когда одним резким движением руки проник под ткань моих джинсов, залезая под боксёры, в то же время шепча что-то на ухо горячим, прерывистым дыханием, вырывая нервные, негромкие стоны из моего горла. Его рука уже была там, когда он более или менее отчётливо прошептал: ''Ты ведь тоже это любишь.''

Тут я не выдержал, толкнул Фрэнки в грудь и вскочил с шезлонга, он этого конечно же не ожидал, но я ведь тоже не думал, что всё так и будет.

- Ты чего? - Фрэнки смотрел на меня удивлённым и ничего не понимающим взглядом.

- Я... Я... Я так не могу, прости. Это. Блин, прости... - было сложно выговаривать слова, меня как будто било в жар и сердце стучало, как сумасшедшее.

- Что-то не так?

- Да, я не могу. Это... Слишком быстро. Я не готов, прости... - я вздёрнул руки вверх и прикрыл ими лицо.

- Успокойся, это ты меня прости, мне не стоило...- Фрэнк вскочил с шезлонга, подбежал ко мне и крепко обнял, - Это я виноват, ты меня прости.

Мы стояли с ним крепко обнявшись и лепетали друг другу извинения. Мы оба поняли, что ещё слишком рано. Но что самое главное — Фрэнки не держал на меня обиду. Он меня знает лучше всех, понимает меня, и в этот раз меня понял. Без лишних слов.

7.1

Уже прошло две недели, с того момента, как Фрэнка выписали из больницы.

С тех пор я понял две вещи:

1) Я ужасно, просто до безумия люблю его. Когда-то недавно, в одном захудалом, напичканном жёлтой прессой, журнальчике я прочитал, что гомосексуализм якобы проявляется, ''...если тебя физически влечёт к человеку одного с тобой пола, в данном случае — мужского.'' Но знаете что? Это было не то. Меня, конечно тянуло к нему физически, я хотел, я в каком-то смысле, предвкушал нашу будущую близость, это ведь нормально, но это было второстепенно. Я не считаю, что это так важно, единственное, что, как я считаю, важно для меня, это тот самый факт, что я люблю его, по-настоящему люблю. Влюбиться, проявлять симпатию можно и к внешности, но я любил, именно любил в нём всё.

2) Я хочу провести всю свою жизнь с ним. Я думаю, что он тот самый человек, который всегда был мне нужен, и именно тот, которого я так ждал и искал, и в конце-концов нашёл. У меня были отношения с девушками, не отрицаю, их было много, но ни к одной я не испытывал то, что испытываю в данный момент к Фрэнку. Все мои прошлые отношения заканчивались либо откровенно мерзким одиночным ''перепихом'', либо, даже не развившись, на начальной ''конфетно-букетной'' стадии, когда я уже понимал, что это не то, что я хочу, ну или мне просто-напросто становилось скучно.

Следствие из пункта №2: нам надо постараться, чтобы быть вместе. Звучит глупо, но нам именно надо практически бороться за свою любовь, и я и Фрэнки оба это прекрасно понимали. Этот мир полон непонимания и агрессии со стороны общества и социума в целом, и чтобы спокойно жить в этом самом социуме, надо добиться понимания и толерантности. Глупо доказывать любовь, но именно этим нам нужно заняться. Помимо этого, и мне и ему стоит задуматься о будущем.

Эти два пункта я тщательно продумывал, особенно второй и следствие из него. Дело в том, что близится окончание учебного года, а с ним и выпуск. Лично я уже решил, куда поступлю после старшей школы, более того, я обговорил выбор с родителями и с Фрэнком, подал документы на поступление в Школу визуальных искусств в Нью-Йорке на факультет изобразительных искусств. Что же касается Фрэнка, то он до сих пор мечется и не может определиться с выбором, но также как и я подал документы на поступление в ряд колледжей. В один из них, а именно в Ратгерский университет, поступить было возможно только при условии, если сдашь вступительный экзамен. Фрэнк решил выбрать психологический факультет, следовательно ему предстоял экзамен по психологии. Это и был наш счастливый шанс, дело в том, что в свободное время я занимаюсь психологией и даже хожу на курсы, поэтому родители не были против того, чтобы я занимался с Фрэнки и готовил его к сдаче этого экзамена. Это и послужило поводом для наших регулярных встреч, которым я был неописуемо рад.

…

И вот настал день нашего очередного занятия. Фрэнки задержали после занятий, когда я уже был дома, а потому мы договорились встретится в кафе.

Моё бренное тело медленно плыло по бульвару на нашу встречу. Солнце безжалостно палило городок, и будто высушивало его изнутри. Повсюду воздух был каким-то тяжёлым, в нём чувствовалась пыль, отчего становилось сложно дышать, она проникала в лёгкие и будто оседала в них навечно. Всё было покрыто этой ''летней пылью'', если приглядеться, то можно было увидеть её даже на ярко-зелёных листьях деревьев, так небрежно подрагивающих в редких порывах тёплого ветерка. Теплота, исходящая от горячего асфальта чувствовалась даже сквозь подошву кед, от чего идти становилось ещё сложнее. С такой тёмной одеждой я ещё больше притягивал к себе неумолимые лучи солнца, но мне было плевать. Лето только начиналось, а дни тянулись тягучей жижей, подобной мёду в банке в руках несмышлёного малыша.

Дойдя до кафе я сел за первый попавшийся столик, к которому, спустя непродолжительное количество времени, подскочил молодой парень официант. Я заказал чашку кофе, затем я удобнее расположился на стуле, подпёр щёку, и повернувшись смотрел через панорамное окно на улицу, на которой сновались люди в поисках тени. Когда официант принёс кофе я тут же выпил его и ещё сидел, ждал Фрэнка.

Прошло уже около получаса, а его всё не было, и когда я уже начал беспокоится, мои мысли прервали шаги сзади и знакомый голос. Когда я повернул голову, то увидел Фрэнка и тут же успокоился. Он размеренно шагал ко мне и дойдя, сел напротив, развалившись по-хозяйски на деревянном стуле.

- Ты что так долго?

- Профессор Ферб задержал, ты же его знаешь, - Фрэнки наклонился и подпёр ладонями лицо, мило улыбаясь, - меня это всё так достало. А теперь ещё с тобой идти, заниматься, - его лицо переменилось и скривило недовольную гримасу. Было видно, что он действительно устал.

- Ну что поделаешь? Тебе экзамены сдавать, а я не хочу, чтобы ты завалился.

- Да знаю я, знаю, - Фрэнк вытянул перед собой руки и его голова беспомощно свалилась на них.

- Не грусти, я не буду тебя сегодня сильно грузить, - я взял его ладонь и сжал её, - ну, Фрэнки, давай пойдём. Раньше начнём, раньше закончим.

- Хорошо, хорошо. Пойдём.

Я кинул на стол пять баксов за кофе, мы встали из-за стола, и вместе вышли из кафе.

- Ну и. Чем мы сегодня будем заниматься? - Фрэнки плёлся за мной, шаркая ногами об асфальт.

- Тем же, чем и всегда — заниматься психологией. Сегодня у нас опять Фрейд, думаю.

- Что? Опять? Господи, как же меня бесит этот озабоченный старикашка! - Фрэнк недовольно хмыкнул и скрестил руки на груди.

- К твоему сведению, этот ''озабоченный старикашка'' был основателем психоанализа, который оказал значительное влияние на ряд наук, среди которых: медицина, социология и собственно психология. Он разработал трёхкомпонентную структурную модель психики, обнаружил...

-...функционирующие в психике защитные механизмы, а также психологизировал понятие ''бессознательное'' и бла, бла, бла. Читали, знаем, - Фрэнки уже шёл рядом со мной и довольно ухмыльнулся, - но я всё равно считаю его озабоченным старикашкой.

Честно, я был удивлён, что Фрэнки прочитал то, что я задал ему, как домашнее задание, и он видимо понял это. Он встретился с моим удивлённым взглядом, ещё больше улыбнулся, подскочил ко мне и чмокнул в щёку, и дальше пошёл как ни в чём не бывало с самым невинным видом, на которое только был способен.

-...И кстати, я не один так считаю! К твоему сведению, Питер Медавар, к примеру, считал его мошенником, а Эрих Фромм критиковал все его теории. Вот, - на этой знаменательной ноте Фрэнки ещё раз подскочил и также чмокнул меня в щёку, - так что не умничай мне тут.

Мы дошли до дома, я открыл дверь, и мы вместе ввалились в дверной проём. Тут же сняли обувь и побежали по лестнице. Благо, родители были на работе, а Майки задержался на своём школьном кружке. Ну что можно было взять с четырнадцатилетнего парнишки.

Я и Фрэнки прошли в мою комнату и сели за мой большой письменный стол. Пока я собирал нужные дидактические материалы и какие-то свои записи, Фрэнки по обычаю рассматривал мои рисунки.

- Чувак, ты так офигенно рисуешь.

- Ты говорил мне это уже раз сто.

- Да, но... блин, просто это офигенно, - Фрэнки вертел в руках мои вчерашние труды.

- Зубы мне не заговаривай, - я наконец собрал всё, что нужно и сел, - давай начнём.

Мы разбирали каждый фундаментальный фрейдовский постулат, из которого состояла каждая теория и приводили примеры. Вообще со стороны это выглядело довольно занудно, но на самом деле было довольно увлекательно, если не считать того, что Фрэнки придётся всё это учить. Далее мы пришли к работе Фрейда, именуемая ''Толкование сновидений''. Мы разобрали основные положения теории сновидений Фрейда, историю рождения теории и пришли наконец к смыслу сна:

''Биологическим смыслом сна, — говорит Фрейд, — является отдых: уставший за день организм в состоянии сна отдыхает. Но психологический смысл сна не тождествен биологическому его смыслу. Психологический смысл сна заключается в потере интереса к внешнему миру. Во сне человек перестаёт воспринимать внешний мир, перестаёт действовать во внешнем мире. Он возвращается на время во внутриутробное состояние, в котором ему тепло, темно и ничто не раздражает''.

Мне невольно вспоминалось собственное сновидение. Единственный сон изо дня в день терзающий моё сознание. Я сотни раз пытался разобрать его, понять смысл, но мне это никак не удавалось. Что хочет сказать мне моё подсознание?..

- Джи? - Фрэнки наклонился и взглянул на меня, - Что-то не так?

- А? Нет, нет, что ты! Все в порядке... Я просто задумался.

- Ну ладно. Слушай, ты не думаешь, что на сегодня достаточно? Я имею в виду, мы уже два часа разбираем эту теорию сна.

- Да, да, конечно. На сегодня достаточно. Ты свободен, - я встал со стула и стал собирать материалы со стола.

- Что? Ты так просто меня отпустишь? - Фрэнки округлил глаза.

- А что?

- А домашнее задание? - Фрэнк повёл бровью.

- А. Домашнее задание, точно, - я провёл рукой по волосам и сел обратно.

Затем я достал листок бумаги и начал усердно писать какие книги ему нужно прочитать, сколько и что выписать, но мельком поглядывал на него. Фрэнки молча глядел через мою руку на записи. Затем зевнул и положил голову мне на плечо. Я дрогнул, почувствовав тепло. Потом он вытащил руку из-под стола, положил её мне на ладонь, которой я писал и мягко забрал ручку, которая нарисовала из-за этого загогулину на поле.

- Что ты делаешь? - я повернул к нему голову, он как всегда умилительно улыбался.

- Ничего, - Фрэнки приподнялся, подул мне в ушко и той же рукой, поглаживая, провёл дорожку от моей ладони до локтя и обратно.

- Ты уверен?

- А что я такого делаю? - Фрэнки удивлённо покосился на меня с таким невинным взглядом, что мне самому стало неловко за то, что я подумал про него что-то плохое, - Просто я жутко устал и пытаюсь расслабиться.

Затем он привстал, потянулся ко мне и сел на коленки. Вытянул руки и обвил ими мою шею.

- Я просто расслабляюсь. Можешь присоединится, - Фрэнки ухмыльнулся.

Когда я что-то попытался сказать, его ухмылочка сменилась на серьёзное выражение лица, и он не раздумывая заткнул меня поцелуем. Я даже не успел ничего сказать, а его язык уже боролся с моим, губы жевали мои, а его пальцы блуждали в моих волосах. Я вытянул руки и обнял его за талию. Мы целовались, самозабвенно и страстно, не слыша и не чувствуя вокруг себя ничего, кроме друг друга. Когда он наконец оторвался от моих губ, вытянулся и посмотрел в глаза. Ничего не говоря, он опять потянулся к моим губам, чмокнул раз и слегка прикусил нижнюю губу. Мои глаза по прежнему были закрыты, когда он вновь отпрянул от моих губ и вытянулся. Я как будто провалился в какую-то нежную, мягкую негу, из которой не хотелось выбираться. На губах таял ещё свежий поцелуй, а в голове творился бардак. Я чувствовал его тепло, и мне было очень хорошо. Когда же я наконец с трудом, но открыл глаза, то увидел, наверное, самое неожиданное, что мог увидеть. Фрэнк смотрел в сторону двери с лицом, полным ужаса и шока. Я привстал и посмотрел в ту же сторону.

На пороге моей комнаты стоял мой брат, Майки.

7.2

На пороге моей комнаты стоял мой брат, Майки.

…

Всё стало как во сне.

Я сбросил с себя Фрэнки и вскочил на ноги. Сотни, тысячи мыслей пронеслись стадом у меня в мозгу, сметая всё на своём пути. В воздухе повисло затяжное неловкое молчание. Все стояли не в силах хоть что-то выдавить из себя. Выражение лица Майки вообще было сложно описать: непонимание, шок, раздражение, гнев, как будто все эмоции, которые братик обычно прячет, тут же вырвались из заперти и танцевали ламбаду у него на лице, сменяя один другим. Воздух стал невыносимо тяжёлым и сложно было дышать, складывалось впечатление, что вся Вселенная сузилась до размеров моей не слишком просторной комнаты, и сжималась ещё больше с каждым произведённым вздохом. Фрэнки стоял в ступоре. Я не видел его лица, но был уверен, что сейчас на нём написано. Я понял, что надо бы что-то сказать, но всё стадо мыслей мигом покинули меня, не оставив и следа своего пребывания. Я стоял бледный, бледнее, чем обычно, а тело тряслись мелкой дрожью, было просто невозможно взять себя в руки. Майки стоял и сверлил взглядом то мои глаза, то Фрэнка, переводя взгляд с одного на другого. Потом он просто развернулся. И вышел.

Я стоял как вкопанный. Перевёл взгляд на Фрэнки: обессиленный, он упал грузом на мою кровать и смотрел в одну точку на стене с открытым от изумления ртом. Он даже не повернулся, когда я тихонько позвал его. Просто смотрел в одну точку и молчал. Я понял, что должен сделать всё сам.

Я опустил голову. Сжал кулаки и непроизвольно впился ногтями в бледную кожу. Сделал глубокий вздох. Потом выдох. Поднял голову и уверенным шагом, так же сжимая кулаки, поплёлся в сторону двери, в ту сторону, куда ушёл Майки. Я шёл по коридору, туда, где располагалась комната братца. Обрывистое дыхание разрывало грудную клетку, а сердце колотилось как бешенное. Дверь закрыта. Я встал напротив. Раз, два. Три, четыре... Пять, шесть. Семь.

Восемь. Девять...

Десять.

Я повернул дверную ручку и слегка толкнул перед собой саму дверь.

Потихоньку заглянул в комнату. У окна, развернувшись ко мне спиной стоял Майки, скрестивший руки на груди. Он смотрел в окно и нервно считал проезжающие машины — так он обычно успокаивался. Я мелкими шагами, тихо вошёл в комнату, подошёл к его кровати и тихо сел. Он услышал меня, но между нами всё равно нависало молчание. Мы не знали, что сказать друг другу, но я уже всё решил для себя. Либо сейчас, либо никогда. Я ещё сильнее сжал кулаки и начал:

- Майки. Ты должен меня понять. Ты самый близкий и самый дорогой человек для меня, братишка. Я всегда надеялся на твоё понимание. Не сомневался, что ты как никто другой поддержишь меня, поймёшь, где нужно, дашь совет. Ведь я всегда уважал и ценил твоё мнение... В общем. Брат...

Майки вдруг ударил кулаком по подоконнику и резко развернулся:

- Ты хоть понимаешь, насколько это глупо и опасно?! - в его глазах был виден гнев, горевший огнём в тёмном омуте.

- Что?

- Глупо, вот что! Это всё глупо и опасно!

- О чём ты?.. - я тупо пялился на него и мямлил.

- Обо всём этом! О ваших ''отношениях'', - он сделал соответствующий знак пальцами и ещё раз стукнул кулаком об подоконник, - это всё глупо и опасно для вас обоих!

- Что?! Ты хоть понимаешь, что ты говоришь, Майки?! - я вспылил, - Как ты можешь решать за меня, кого мне любить, а кого нет?! Ты говоришь бред, и сам прекрасно это понимаешь! Какая разница, насколько это опасно, но это точно не глупо! Разве глупо любить?!

Майки понурил голову. Мне показалось даже, что ему стало стыдно за свои слова.

- А я люблю, ясно?! И это правда. Я люблю его, - я начал успокаиваться, говорил медленно и тихо, но уверенно, - я думал, ты поймёшь меня. Кроме тебя, никто бы не смог этого сделать... Я доверял тебе. И знаешь, до сих пор доверяю... Братишка?

Майки молчал. Он опустил голову и молчал.

- Может ты скажешь мне что-нибудь?

Он закрыл лицо руками, потом одной рукой прошёл по волосам и посмотрел на меня. Посмотрел так, что я всё понял сразу. Мой братишка. Он потянул паузу и тихо сказал:

- Джер. Ты мой брат. И я рад за тебя, действительно рад. Я люблю тебя, не смотря ни на что и всегда буду любить. Просто... Просто это меня немного шокировало, вот я и вспылил, прости... Я...

Я подскочил с кровати, обнял его и тихо сказал:

- Спасибо.

Так мы стояли в обнимку и молчали несколько минут. Я услышал тихие шаги со стороны и повернул голову: Фрэнки тихо прошёл в комнату и стоял в дверях.

- Проходи. Всё хорошо, - я отпустил Майки и протянул руку Фрэнки.

Фрэнк немного замялся, потом посмотрел на меня и подошёл. Я улыбнулся ему, а он взял мою руку. Майки тихо сел на кровать:

- Значит так, что мы будем делать?

Я удивлённо посмотрел на братца: он скрестил руки и сидел с серьёзным выражением лица. Таким серьёзным я редко его вижу, если признаться.

- В смысле что? - Фрэнки наконец подал голос, обращаясь к Майки.

- Ну, вы что так и будете тайно встречаться в комнате Джера, боясь, что вас застукают наши родители? Запираться? Вы не мышки всё-таки, признайте. Я всё понимаю, мне не семь лет, - Майки повёл бровью.

Я залился краской.

- Что за вещи ты говоришь, Майки?

- Всё правильно говорит, - Фрэнк посмотрел на меня, а я удивился и раскраснелся ещё больше, - нам надо что-то с этим делать.

- В смысле? - теперь я ошарашенно смотрел на них обоих, - вы что-то предлагаете?

- Да, - Майки был как никогда спокоен и сосредоточен, - надо рассказать обо всём родителям, - он хрустнул пальцами — дурацкая привычка.

- Что?! Т-ты что, спятил?!

- А почему бы и нет. Всё правильно говорит парниша, - Фрэнки смотрел с такой же серьёзностью.

- Да вы издеваетесь надо мной, да?! - я уже почти вопил, - Как вы себе это представляете?!

- Как представляем? Обычно. Просто надо устроить ужин и всё рассказать как есть, - Майки скрестил руки на груди.

- Да это сумасшествие просто! Нет, нет, нет, я не могу. Я не справлюсь.

- Один может и нет, но я буду же рядом, - Фрэнки улыбнулся и сильнее сжал мою руку.

- Ну не-е-ет, ты меня этим не проймёшь, Айеро. Давайте не будем об этом, - я схватился за сердце, - я и так от шока отойти не могу.

- Ладно, ладно, пока закрыли тему. Будет ещё время поговорить об этом, - Майки выдохнул и опять прошёлся рукой по волосам.

- Ребят, знаю, что не во время, но мне как бы домой пора, - Фрэнки озабоченно почесал затылок.

- Ну давай, я тебя провожу.

- Нет, Джер, останься. Мне надо ещё с тобой поговорить, - Майки потянул меня за футболку, - Фрэнки, ты же сам дойдёшь?

- Да, конечно. До скорого, - Фрэнки обнял меня, а Майки помахал рукой и вышел за дверь.

Я присел на кровать.

- О чём ты хотел поговорить?

Майки сменил серьёзное выражение на более приветливое и я понял, что ему на самом деле плевать, какие тараканы копошатся и с каждым днём размножаются в моей голове, главное — что я его брат. И всегда им останусь.

- Знаешь, я был не очень-то и поражён тем, что увидел, - Майки улыбнулся уголками губ.

Теперь поражён был я.

- В смысле?

- Ну-у. В общем, я конечно был в шоке от увиденного в твоей комнате за счёт того, что это было более, чем непривычно для меня, но сам факт того, что ты... Эм, гей, не совсем меня смутил, - теперь он улыбался во всю рожу и гнусаво хихикнул.

- Блять, Майки, сучёныш! - я толкнул его в плечо и он повалился на кровать, хотя я сам улыбался не меньше его.

- Блин, ты всё не так понял, успокойся, - он всё ещё хихикал, но потом подавил это и сел спокойно, - в общем, я просто нашёл твои записи.

- Какие записи? - улыбка сменилась на удивление.

- Вот. Он достал из прикроватной тумбочки потёртую, мятую тетрадь, на которой красовалось ''Собственность Джерарда Уэя'' и внизу приписано ''Притронешься — убью.''

- Я так понимаю, тебя не смутила надпись снизу? - я покосился на Майки.

- Э-э-эм. Нет, не смутила.

- И ты читал то, что внутри?

- Э-э-эм. Да, читал, - Майки почесал затылок.

Я стукнул его тетрадью по голове.

- А-а-уч! Больно же, - Майки потёр макушку.

- А вот не фига лазить по чужим тетрадям.

- Ладно, ладно. В первый и в последний раз, обещаю, - Майки закатил нижнюю губу.

- Так-то лучше, - я открыл тетрадь и в ту же секунду так залился краской, что захотелось порвать тетрадь к чертям, сжечь и пепел развеять на Марсе. Все листы тетради были исписаны всего лишь одним именем ''Берт''.

- Да, да, да. Теперь ты понимаешь о чём я? - Майки лукаво заулыбался.

- Я думал, что уничтожил эту тетрадь, - я ошарашенно и с тем же предательским румянцем смотрел то на тетрадь, то на Майки, - где ты её нашёл?!

- У тебя под кроватью, - Майки изобразил невинный вид.

- Майки, мать твою, Уэй, какого хрена ты делал у меня под кроватью?!

- Носки искал, - Майки сначала улыбался, а потом опять захихикал.

- Что? Носки? В моей комнате?

- Ну да. Я спросил у мамы где они, а она сказала, что могла перепутать и отдать их тебе.

- Фак..., - я прикрыл глаза ладонью

- Да ладно тебе, Джи, всё нормально, быва-ает, - Майки обнял меня за плечо.

- Ага, - я улыбнулся и сделал паузу, - Слушай, ещё раз спасибо тебе, братишка.

- За что?

- За всё, - я обнял Майки ещё раз.

Он улыбнулся.

- Не за что. Но ты же знаешь, что нам надо сделать?

- Да, понимаю. Ты прав. Но давай не сейчас. Я ещё не готов им во всём признаться.

- Я понимаю. Всё будет хорошо. Я уверен в этом, - Майки добродушно улыбнулся.

- Надеюсь.

8.1

Эти летние дни высушивали изнутри. Ты чувствуешь себя измотанным, толком не сделав ничего, подавленным, не пережив ещё ничего, одиноким, когда вокруг тебя снуют люди. Как будто ты должен что-то сделать, ведь на это не будет потом времени, и от осознания того, что нечто подталкивает тебя к совершению чего-то грандиозного, нападает тоска и не хочется делать абсолютно ничего. И это дерьмовое состояние отсутствия вдохновения, всё время преследующее меня. Это лето было пустым словом, проходящее из одного уха в другое, вылетающее из моей головы, как очередная идея, вытесняемая отсутствием вдохновения. Не многие поймут меня, но лето для меня практически ничего не значило. С детства я не видел в нём то, что видели другие. Веселье, яркость, красочность каждого дня может и проходили через меня, хоть и редко, но не оставляли того ощущения насыщенности, полноты, о которой говорили люди. Странно, я редко понимаю людей. Впрочем, как и они меня. Но сейчас не о том. В общем, вот так противоречиво проходили мои дни, сменялись один другим, будто картинки в детской книжке — вроде бы сами по себе яркие, для кого-то красочные, но толком не несущие в себе ничего, кроме груза осмысления прошедшего дня.

И так каждый день.

Но сегодняшний день, сегодняшнее занятие с Фрэнком будет отличаться от других. Оно будет последним. Дело в том, что до вступительного экзамена осталось всего каких-то три дня, а Фрэнку уже послезавтра надо ехать чёрте куда, в грёбанный Ньюарк, в этот самый грёбанный Ратгерский университет. Но я верю в него, в его силы и в то, что он сдаст экзамен, утрёт нос занудам.

Дата добавления: 2015-11-14