6 страница

28
Проведение вело по ночному городу, благодаря хорошей физической форме Эр быстрым шагом преодолевал улицы и кварталы, отделяющие дом от госпиталя. Главный вход оказался закрыт, зато рядом ворота для карет скорой помощи радушно пропустили его внутрь. На дежурном посту медсестра куда-то отлучилась на те несколько секунд, что он проходил мимо. В карте пациента из кармашка у двери значились все те же инициалы.
Войдя в палату, он тихонько притворил за собой дверь. Окутанная мягкой темнотой, разгоняемой крохотным ночником, словно маленьким светлячком на безлунных степных просторах, комната тонула в тишине. Подложив ладонь под щеку и свернувшись калачиком, на постели спал Шоу.
Не пытаясь сдержать радостной улыбки, Эр подошел ближе, рассматривая Балансира и все сильнее ощущая Связь. Рядом с ним Узы мелодично звенели в эйфории и толкали все ближе и ближе. Нездоровая бледность ушла с милого лица, тени под глазами исчезли, а золотые волосы сияли так же неистово и ярко, как на крыше, хотя сейчас их освещало всего несколько Ватт искусственного солнца.
«Светлышко», - подумал Эрдигар, невесомо касаясь пушистых прядок и получая через подушечки пальцев разряды, которые реанимировали все его существо. Аккуратно склонился к губам, одновременно желая разбудить, дабы признаться, и не тревожить прекрасный спокойный сон. Клеверная сладость вскружила голову, мягкие податливые губы молили не бросать их, продлить ласку, углубить поцелуй. Сдержав себя, Эр отстранился и заметил, что Шоу просыпается.
Не успел и рта раскрыть, как парень вздрогнул и вжался в кровать, натягивая одеяло до подбородка. Панический ужас исказил лицо, в глазах замельтешили призрачные тени.
- Не бойся, Шоу, пожалуйста, - зашептал Эр и поднял руки, словно сдаваясь. - Теперь все будет хорошо, я обещаю. Я почувствовал Связь, - улыбнулся и заметил, как округлились серые глаза. «И это я тоже исправлю, верну в них удивительную и манящую зелень». - Мы Балансиры - это так потрясающе. Сыворотка не сработала, в этот раз ничего не вышло, и я так этому рад. Ты простишь меня, родной? - потянулся коснуться шелковых волос. - Мне нужен ты, навсегда, до конца жизни.
От протянутой руки блондин отшатнулся.
Эр заметил, как его всего трясет, и испугался.
- Что такое? Тебе плохо?
- Сссвязи нннет...
Кто-то выдернул пол из-под ног, Эр ощутил, как летит в черную зубастую бездну.
- Что?..
- Ее ннет, ухходи...
- Зачем?.. Зачем ты это делаешь?
Шоу не отвечал, отодвигаясь все дальше и дальше, грозя упасть с другого края постели. Заикание резануло незащищенное сердце подобно лопастям пропеллера, намотав на них кровоточащие ошметки. Эрдигар отказывался понимать и признавать услышанное.
- Ты злишься на меня, да, я заслужил. Но не притворяйся, прошу. Я же чувствую, что ты мой Балансир. Я еще никогда не был так счастлив...
- Нне ннадо... Ссвязи бб-ббольше нн-ннет, - все сильнее заикаясь, выдавил Шоу, по его щекам скользнули слезы.
Боль, чужая и своя одновременно, прошила Эрдигара насквозь, иссушила мышцы и затопила разум. Он навис над парнем, ухватив за плечи.
- Перестань! Ты меня не обманешь! Прямо сейчас я чувствую тебя.
От прикосновений Шоу обмяк, словно они несли парализующий яд сотен медуз. Его сердце в испуге молотило кровь как жернова пшеницу и забивало взвесью артерии и вены - так воспринимал его состояние Эр.
- Пожалуйста, не отталкивай меня! Умоляю, прости!..
В ответ раздались рыдания. Шоу принялся биться и вырываться из крепких рук. Не соображая, Эр прижал его к себе, однако твердые кулаки уперлись в его грудь, отчаянно препятствуя утешению. К такому он оказался не готов, реакция и слова Балансира медленно убивали, страшно было подумать, что пережил во время Ритуала парень, когда такой же холод и безразличие обрушились на него.
Внезапно шею сдавило тисками. Успев подумать, как это Шоу смог сделать, Эр слетел с койки, теряя над руками контроль. В следующий миг его окутал знакомый аромат туалетной воды, но времени на догадку не осталось, потому что голос возвестил:
- Кажется, я предупреждал.
Сильные пальцы держали за шею, нажимая на болевые точки и полностью деморализуя. Эр не мог пошевелить руками, а позвоночник пронзала раскаленная стрела. Он не видел лица, потому что не давали повернуться, но голос узнал - тот статный мужчина, который называл Шоу «малышом». И как он забыл о нем, пока летел сюда, притягиваемый Связью?
- Я его Балансир. Отпустите меня... - говорить выходило с трудом, гортань сдавливали болевые спазмы.
Тиски не разжались, но Эр уловил, как внимание мужчины переместилось с него на Шоу, всхлипывающего под одеялом. Затем, как и в прошлый раз, его за шкирку выдернули из палаты. Пустой коридор встретил их приглушенным на ночь светом и мертвящей тишиной.
Дверь соседней палаты была приоткрыта - защитник Шоу ночевал поблизости и отлично справлялся со своей работой. «Но кто он, небо его побери?» Наконец мужчина оттолкнул его от себя. Развернувшись, Эр встретился с тяжелым взглядом, не сулящим ничего хорошего. Почему-то второй раз подряд желания хотя бы слегка врезать ему не родилось. Незнакомец стоял босиком и был лишь в пижамных штанах. Голый торс являл собой загорелый образец тренированной фигуры.
- Послушайте, - заторопился Эр, пока его не выкинули в окно с пятого этажа. - Я совершил ошибку, самую ужасную в своей жизни, и я раскаиваюсь. Но Шоу мой Балансир, Связь сохранилась, я почувствовал ее. Мы должны быть вместе, дайте мне второй шанс, ведь только со мной Шоу будет счастлив.
Мужчина сочувствующе смотрел на него.
- Ему уже никогда не стать счастливым. Его высушили и накрыли колпаком, не пропускающим чьи-либо чувства или эмоции. Бедный мальчик обречен на вечное одиночество. Я не знаю, что там творится с тобой, но Связь у Шоу заблокирована.
Рассудочные слова отдавались острыми иглами в душе, Эр отказывался им верить.
- После Ритуала я тоже ничего не чувствовал. Но Сыворотка оказалась бракованной, потому что сегодня Узы привели меня сюда.
- Он что-нибудь говорил тебе?
- Да, что Связи... - осекшись, Эр напрягся. - А что?
- Если бы Узы остались целы или, как ты говоришь, восстановились, он бы не заикался.
- Да, так было раньше. Но сейчас он обижен и злится на меня, он делал это специально...
Незнакомец печально покачал головой.
- Ты не знаешь его.
- Знаю! - начал закипать он.
- Шоу не станет лгать или притворяться.
- Да вы-то откуда...?
- Я его дядя.
Необычное сходство блондинов наконец оформилось в беспокойной голове. Жесты, опека - все сложилось и встало на свои места. «Надо же, умудрился приревновать его к родственнику», - облегченно выдохнул Эр, но тут же запротестовал снова, не желая терять недавно обретенную надежду.
- Вы хотите защитить его - понимаю. Я тоже. Но сейчас вы пытаетесь сделать то, что не удалось Сыворотке: разлучить нас.
- Некого разлучать, - по тону стало ясно, что разговор окончен. - У него больше нет Балансира, а мое предупреждение снова в силе. Поэтому считай, что пришел попрощаться.
- Нет, - в отчаянии Эрдигар закрыл ладонью глаза, мучительно ища выход, доводы или, хотя бы, возможность увидеть Балансира еще раз. - Связь есть...
Но дядя стоял стеной перед дверью в палату племянника, и переть нахрапом было попросту невозможно, а убеждать - бесполезно. Что-то обжигающее лопнуло внутри, и Эр ощутил себя покрытым пресловутой синей жидкостью; с чувствами, рвущимися наружу, но никому теперь не нужными; одиноким и несчастным, как никогда.

Часть 8

29
В последний день лета прохладный ветер гнал по дороге первый опавший листок. Невольный странник тщился прижаться к обочине, к зеленым деревьям или пряным цветам, но беспечный гуляка выдирал его из укромных мест и увлекал за собой и темно-вишневым автомобилем.
Петляя по дорожкам кампуса, машина медленно двигалась к цели. Остановилась у пятиэтажного здания общежития светло-песочного цвета, перед которым росли выстриженные в виде драконов декоративные кусты. Дверь со стороны пассажира открылась, и на дорожку ступил первокурсник. Обрадованный новой жертве, ветер набросился, предвкушая поиграть с прической, и разочарованно выдохнул в короткие светлые волосы.
- Мальчик мой, - из-за руля, не глуша мотор, вышла женщина и обняла парня. - Если тебе здесь не понравится - звони немедленно, и мы заберем тебя домой, понял?
- Дда, ммам, - ответил Шоу.
Анна-Мария буквально с корнем отрывала его от себя, переживая одновременно за все и сразу: сын остался без Балансира, который его предал; сильно изменился после случившегося, не улыбается, как раньше, не стремится к чему-то новому; его заикание усилилось до, казалось бы, невозможного. Как ее бедный малыш со всем этим справится? А еще выбрал университет и решил учиться, когда по глазам видно, что потерял интерес ко всему на свете.
- Извини папу, его не отпустили с учений, он очень хотел проводить тебя.
- Я ппонимаю, - казалось, он мог стоять здесь вечно и слушать маму, или просто смотреть на зеленых драконов, разевающих пасти. Отрешенность в грустных серых глазах разрывала материнское сердце.
- Никому не позволяй обижать себя, - как напутствовала его в первый класс, с горькой улыбкой проговорила она, надеясь получить любую в ответ. Шоу лишь кивнул.
- Точно справишься сам? Может, я помогу с вещами? А где комната, знаешь?
И снова кивки либо отрицательные отмашки.
- Ну, хорошо-хорошо, - Анна напоследок звонко поцеловала его в щеку и провела ладонью по волосам, которые привыкла ощущать длинными и мягкими. Непривычные острые кончики кольнули пальцы. - Я люблю тебя, мой золотой, - всхлипнув, загнала слезы обратно и прикусила губу. - Тим обещал заехать к тебе, когда станет посвободнее.
- Ппока, ммам, и я ттебя лл-ллюблю, - Шоу обнял ее и отстранился, будто объятия утратили для него свой обычный смысл.
- Пока-пока, - она махнула рукой и от собственного жеста едва не расплакалась. Негоже расстраивать сына своими слезами, когда он и так убит горем.
Он подождал, когда мама аккуратно развернется, помахал ей так, чтобы увидела в зеркало заднего вида. И остался стоять на подъездной дорожке с чемоданом у ног. Тишина вокруг несла успокоение, то ли все студенты уже заселились, то ли не приехали, а может, в столь ранний час (им с мамой пришлось ночевать в мотеле, чтобы за два дня добраться в Максвилль) еще спят.
Шоу жил в одиночестве и покое. Нельзя было сказать, что наслаждался отсутствием людей, потому что эта эмоция, как и радость, и восторг оставили его. Не нравилось об руку с ветром, как шпиль на башне, взирать на растущие вдоль дороги деревья, пыль у кромки тротуара, опавший листок. «Сорванный и брошенный наземь раньше остальных, не доживший до срока. Преданный».
Вздрогнув, Шоу осмотрелся, будто вспоминая, что здесь делает, затем взял чемодан за ручку и покатил за собой к ступеням крыльца. Общежитие университета Эй-Ти-Ко оценивалось студентами как одно из лучших, однако эта особенность нового места проживания, а так же сам универ, заботили мало. Единственная причина, почему он выбрал именно это учебное заведение, - Эй-Ти стоял особняком от других университетов и колледжей, а значит, на территории будет меньше чужих студентов. Чужих Балансиров.
Зависти или ненависти ко всем, у кого была или могла быть Связь, он не чувствовал. Саму возможность что-либо ощущать ему ампутировали. Родители, дядя Тим, друзья, старались окружить его заботой и пониманием, не оставляли надолго одного, когда только-только вернулся из больницы. Поддерживали словом и делом, согревали своим теплом и делились хорошим настроением. Подобного самопожертвования Шоу больше выносить не мог, осознавая свою неполноценность по отношению к ним, потому что все, что они делали, никак не трогало опустошенную душу и умирающее сердце.
Никогда не считал себя слабым, заикание - и то не сломило его, а тут в слабака превратили насильно, да хотели удержать в этом статусе. И хотя надежда на прекрасное будущее приказала долго жить, сдаваться он не собирался. Оставалась наука, спасающая во все времена и великих, и презренных. Времени на учебу хоть отбавляй, можно сидеть за книгами всю ночь напролет, заодно лишая кошмары разрушительной силы.
Сверяясь с распоряжением коменданта, поднялся на второй этаж, пренебрегая лифтом. Коридор от лестницы расходился направо и налево, рядом на стене висел план эвакуации, и, чтоб не тыкаться, как слепой кутенок, Шоу посмотрел, где находится его 216 комната. Она нашлась в конце левого коридора. Шагнув в нужном направлении, увидел широкое окно и небольшое деревце в горшке на полу, рядом с которыми была нужная дверь с железной биркой номера.
Катившийся следом чемодан пинал в пятки, но парень этого не замечал. Ключ лежал в кармане, однако сосед мог быть в комнате, а в такое раннее утро, возможно, и спать, поэтому Шоу легонько постучал, перед тем, как войти.
Неожиданно просторная комната. Окно под самый потолок, рядом с ним столы для подготовки к занятиям, по обе стороны у стен кровати, гардероб, состоящий из двух секций, разделенных зеркалом, справа, и столик с тремя стульями слева, видимо, для приема гостей. На одной кровати сидел сосед, и Шоу мысленно поблагодарил его за непохожесть на кое-кого. Длинная черная челка над лицом с хищным, но не злым выражением, синие, как рентген глаза, просканировавшие новенького в одну секунду, поджарая фигура. Сосед как раз заканчивал одеваться - застегивал на груди рубашку с коротким рукавом, ослепительно-белую, поверх нее уже наброшена черная жилетка.
- О, привет. А ты, наверное, Шоу? Я полюбопытствовал в распределительном листе у мистера Харпера. Я Крис.
Блондин прошел к своей, судя по лежащим отдельно друг от друга одеялу и постельному белью, кровати, пытаясь ответить на приветствие.
- Эй, я что, заикаюсь? - поторопил Крис.
- Пп-привет.
- Ой...
Шоу поставил чемодан у кровати и сел проверить матрац. Показался удобным.
- Извини, я это так ляпнул...
Его остановила поднятая вверх рука, будто закрывающая глаза от солнца. Так новоприбывший начал общаться с Крисом преимущественно жестами. Комната выходила на задний двор, и Шоу подошел к окну, чтобы посмотреть. С небольшой высоты все равно открывался прекрасный вид: выстриженная лужайка, парковые дорожки, за ними - стоящие идеально ровно деревья с темно-зеленой, кое-где буроватой листвой.
- Раз мы с тобой попали в одну комнату, значит, Балансиров у нас нет, но, поверь мне, свободных в Эй-Ти море, так что скоро можем и разъехаться. Ты откуда вообще?
- Сстаф-фординг, - не оборачиваясь, проговорил Шоу, прогоняя из мыслей только что услышанное слово на букву «Б».
- Мм, а я из Хэнджа, - Крис поднялся с кровати. - Пойдешь на завтрак? Я тут, более-менее освоился, приехал позавчера, так что могу побыть экскурсоводом.
Есть не хотелось, однако Шоу напомнил себе, что нужно вести себя как нормальный человек, принимать пищу вместе со всеми - тогда не забудет о ней. Сейчас бы остаться одному, прикрываясь необходимостью распаковать чемодан, поэтому он выдавил улыбку и отрицательно помотал головой, затем указал на свои пожитки.
Крис понял, нисколько не смущаясь своеобразного языка жестов, похлопал по карманам, проверяя наличие денег, и у двери пообещал:
- Я принесу тебе что-нибудь вкусненькое.
Ушел, и Шоу вновь повернулся к окну. Ветер гладил короткую травку, дергал изящные ветви, умоляя поиграть с ним, и высокие тополи и каштаны трепетали от его энергичных порывов. На их спор можно было смотреть бесконечно, вот он и смотрел.

30
Незаметно и без явных протестов со стороны Шоу, сосед стал его опекуном. Крис признался, что привык дома следить за младшими братьями, поэтому, чтобы не сильно скучать по прежней жизни и, в то же время, не бросать хорошего человека наедине с голодом и скукой, он начал о нем заботиться.
В первый учебный день избавил Шоу от интервью одногруппников, отвечая за него на простые вопросы, показал университет, общежитие, спортивный стадион и тихие зеленые лабиринты в парке. Потом заставлял отвлекаться от учебников, чтобы пообедать или поужинать, насильно выводил дышать свежим воздухом. Иногда Шоу думал, а не подговорили ли его мама и дядя Тим?
Вечером, когда вымотанный за день энергичный брюнет валился с ног от усталости, Шоу выключал ночник, под которым читал очередную монографию, и накрывался одеялом. Однажды на второй неделе учебы Крис спросил его:
- Почему ты не спишь? - выбирая идеальный вариант, когда сосед будет вынужден ответить - темнота сводила на нет любые попытки жестикулировать.
Довольно долго помолчав, будто надеясь, что он уснет, Шоу ответил:
- Ккошмары.
- Хочешь рассказать?
- Ннет.
И оба лежали в темноте, прислушиваясь друг к другу, а наутро Крис удивил тем, что не стал вспоминать ночные разговоры, привычно потянув друга в столовую. На вечеринки, устраиваемые первокурсниками, Шоу не ходил, и никакие уговоры не действовали. Крис пытался шантажировать тем, что и сам останется, однако не выдерживал долго и срывался веселиться, под глухой смешок блондина.
Он заставлял себя реагировать на шутки, улыбаться там, где улыбнулся бы раньше. Прилагал огромные усилия для взаимодействия с окружающим миром, потому что все чаще замирал, уставившись невидящим взглядом в никуда, или наблюдал за людьми, будто пестрыми рыбками в аквариуме, строя наивные догадки о целях их действий. Раньше ему стало бы страшно от себя самого, теперь же любой поворот судьбы воспринимался как должное, как еще одна капля яда в бокале с отравленным вином.
И все-таки по-настоящему друзьями они с Крисом не стали.
Первый месяц обучения в университете оказался для многих последним. Испуганные жестким отсевом, студенты схватились за головы, а после - за учебники. Крис, чтобы подтянуть успеваемость, занимался по ночам, так что Шоу мог не гасить свет и не притворяться спящим. Одно из таких ночных бдений брюнет прервал словами:
- Шоу, можно с тобой поговорить?
Блондин оторвался от учебника и вопросительно поднял брови. Обычно соседу не требовалось разрешение, чтобы разразиться тирадой по поводу качества еды в столовой, характеров преподавателей, погоды, будущей вечеринки за территорией кампуса.
Парень явно нервничал, ерзая на своей постели, отчего цепи на руках и шее тихонько позвякивали. В одежде он предпочитал черное, сливающееся с цветом волос, и одет был в футболку и джинсы. Шоу видел его лицо и голые руки как прорехи на чернильном бархате.
- Я хотел сказать... или спросить, не знаю... - он заметно волновался и смачивал языком пересыхающие губы. - Кажется...
Крис прервал сам себя, закрыв глаза и прикусив нижнюю губу, будто слова могли вылететь изо рта против воли. Потом встал с кровати и схватился за спинку одного из трех стульев, словно ища у того поддержки.
- Я хочу заботиться о тебе. Как сейчас и даже больше, - начал он, не глядя в чуть отрешенные всегда серые глаза. - Мне с тобой очень хорошо, кажется, что знал тебя всю жизнь. И готов на все, чтобы увидеть твою счастливую улыбку, услышать смех - ты никогда не смеялся. Со мной такого еще не бывало, и я немного сомневаюсь, потому что меня привлекали девушки... но я чувствую Связь.
Раздался хлопок - учебник выпал из рук Шоу. Крис поднял на него взгляд и испугался. Блондин окаменел и перестал дышать.
- Шоу? - парень бросился к нему и упал на колени у кровати. - Что с тобой?
Долго ли он ждал реакции перед тем, как блондин пошевелился и посмотрел на него? В глазах стало больше пугающей пустоты.
- Ты чувствуешь ко мне что-нибудь? Мне так хочется тебя обнять и... поцеловать. Никогда не отпускать. Думаю о тебе постоянно, переживаю по всяким пустякам... Ты такой красивый. Наверное, это Узы, а ты - мой Балансир.
И прижал к губам изящные прохладные пальчики, будто пытаясь согреть дыханием. Шоу не отнимал ладоней из чужих рук, почему-то вспоминая биологию: «Природа не любит пустоты и старается ее заполнить».
- Это нне Ссвязь.
Горящие сапфиры затопила боль, Крис потрясенно выдохнул.
- Почему? Ты ничего не чувствуешь?
Бывший Балансир покачал головой и через силу озвучил:
- Ннет, иззвини.
Крис с видимым усилием заставил себя отпустить его руки, но остался сидеть у ног на полу.

31
Он не сдался. Не мог позволить себе признать поражение и малодушно забыть. Окончил школу, красуясь в нелепой шапочке выпускника перед камерами родителей с выражением лица, словно пришел на похороны. Поступил на юридический с одной мечтой и целью - упечь Майкла Чэсмэна за решетку до конца его дней, а заодно и всех прихвостней ОСБ.
Эрдигар не сдался, лишь отступил на время, давая Шоу возможность немного успокоиться и прийти в себя. Угрозы и слова дяди не подействовали, однако встреч с Балансиром не искал, убивая время в спортзале вновь пригодившимся боксом. Лейтенант Лернер провел зачистку на стройке, теперь там гулял лишь ветер и размножалась сырость. Парочка ребят пристала однажды с расспросами, не он ли выдал копам тайное место, однако Эр ответил им предельно ясно - нокаутами каждому, и больше любопытствующих не появлялось.
Другое дело, как он жил все это время томительного ожидания. Однажды пришедшее понимание, что Связь сохранилась, не оставляло, роковые слова Шоу постоянно горели в сознании, выжигая нервы как лазером. Противоречия разрывали надвое, потому что парень не лгал, а собственные чувства - не обманывали. Как могла существовать Связь у одного, когда у другого - заблокировалась?
За ответами по накопившимся вопросам он хотел обратиться к единственному участнику Ритуала, о котором знал доподлинно, что тот его пережил. Найти Августа оказалось нелегко. Никто из дружков по прошлой жизни идти на контакт не хотел, для всех Эр превратился в изгнанника. Тогда он решил зайти с другого конца.
Адрес семьи Суарез помог узнать лейтенант Лернер. Пытаясь продумать, в каком обличии заявиться к ним на порог, Эрдигар ломал голову несколько дней, да так и не придумал ни одной легенды, объясняющей его интерес к бывшему Балансиру девушки. В итоге, повертев в руках бумажку с названием улицы, пошел в бой с открытым забралом. Пусть будет, что будет, маски и ложь могут стать дополнительными препятствиями на пути к Шоу, а так рисковать он себе позволить не мог.
И, как всегда, когда страхи и опасения застилают взгляд и разум, они оказались напрасными. В многоэтажной новостройке дверь шикарной квартиры-люкс, занимающей половину двадцать шестого этажа, открыла горничная. Немолодая женщина в темно-синем рабочем халате смерила высокого накаченного парня взглядом и вежливо поинтересовалась, чем может помочь.
- Добрый день, мэм. Я хотел бы увидеть Натали.
Лицо женщины омрачилось, она отпустила дверь, которую придерживала, и сложила руки под грудью в древнем жесте-обереге Связи: большие пальцы - правый на левом, ладони обращены к телу и накрывают одна другую.
- Дочка хозяйки заболела, ее увезли в закрытый пансионат.
Эрдигар нахмурился, злясь на ускользнувшее решение проблемы. До девушки теперь не добраться, только если не развернуть целую программу по внедрению. И где искать Августа? Извинившись и попрощавшись с домработницей, направился к лифтам. «Да, Эрди, утерли тебе нос? - подумал голосом Уолли и встал, как вкопанный. - Этот парень совершенно безбашенный, ему никогда не было дела до строгих правил ОСБ. Прибавить его любопытство и веселый нрав, и получится идеальный источник информации. Почему не вспомнил о нем раньше?»
Достав телефон, ощутил неслабый мандраж. «А если он не станет со мной говорить?» Но тут же нашел его номер в контактах и нажал вызов.
- Алло?
- Привет, это Эр, - сказал и приготовился к гудкам отбоя.
- Привет, - осторожно проговорил Уолли, не бросая трубку. Обрадовавшись, Эр торопливо заговорил.
- Мне нужно найти Августа с Ритуала. Не знаешь его фамилию или адрес? Телефон? Хоть что-нибудь.
- Зачем он тебе?
Закрыв ладонью глаза, Эрдигар мгновение размышлял, говорить ли правду этому бесшабашному парню, затем признался:
- Мне нужно узнать о его Связи.
- Ты... - только сейчас голос Уолли показался грустным и бесцветным. - Действительно провел Ритуал со своим Балансиром?
- Да. И я ужасно ошибся.
- Почему?
- А ты поверишь мне? - горько усмехнулся Эр, вспоминая, что говорит с членом ОСБ.
- Я, кажется, встретил ее... своего Балансира. А мистер Хэнкок ищет пару для следующего Ритуала...
На «мистера Хэнкока» Эр поморщился, ишь, как быстро вырос Боб, а потом не смог себя остановить:
- Не смей! Уолли, слышишь?! Не поддавайся на их уговоры! Боб и Чэсмэн... то есть Михаэль, они получают за это деньги. Им плевать на Свободу и Любовь по собственному выбору...
- Хэнкок предупреждал, что ты можешь это говорить, - перебил Уолли, и Эр сжался от страха, что единственная надежда на поиск ответов сейчас положит трубку. «Они выдали истину за ложь, какой удачный ход». Однако парень заговорил: - Звучит очень правдоподобно, особенно, если учесть, что случилось с Августом.
- А что с ним?
- Он и раньше был не фонтан, а сейчас совсем опустился. Бросил работу...
- Какую работу? - не понял Эр, тощий парень выглядел как старшеклассник.
- Техником на сталелитейном. Ему двадцать три, вообще-то, - Уолли перевел дух, словно разговор давался ему с трудом. - Уехал от родителей, живет в какой-то дыре за городом по трассе 9.
- Как его там найти?
- Перед мостом через Ньюк есть площадка для домов на колесах. Он там один.
- Спасибо, - мысленно проговаривая координаты, отозвался Эрдигар, - я твой должник.
После долгой паузы, Уолли с придыханием спросил:
- Зачем ты хочешь узнать о его Связи?
- Чтобы быть вместе с моим Балансиром, - твердо проговорил Эр, ожидая насмешек или одной из речей ОСБ.
- Спасибо, - только и ответил парень перед тем, как положить трубку.
Обшарпанный трейлер, бывший домом для не одного десятка семей, прочно врос в окружающие его деревья и траву, словно никогда не имел колес. Рядом стояли переполненные мусорные баки, запашок от них витал в жарком летнем воздухе так же, как эскадрильи жирных зеленых мух. Обрастала гарью жаровня, и в лучшие свои годы не пользующаяся популярностью для приготовления гамбургеров. Дополняли картину разрухи и упадка гора покрышек, велосипед без переднего колеса и медленно тающие под дождями картонные коробки.
Сначала Эр добирался сюда на автобусе, затем поймал попутку - пикап со старичком за рулем. Как далеко от цивилизации и людей забрался Август. Древний кемпинг не подходил для дома даже такому отталкивающему типу, как он. Рассматривая царившее запустение, Эрдигар простоял несколько минут не шевелясь, потом, перебарывая гадливость, зашагал к покосившейся двери трейлера. С трудом нашел относительно чистое место, чтоб постучать костяшками пальцев.
- Август?
Ответила тишина, за ней последовало напряженное молчание, сменившееся легким шумом, будто ищут что-нибудь для обороны.
- Кто там?
- Эрдигар, - представился, сомневаясь, что имя много скажет. Однако Август удивил.
- Убирайся! Мне нет дела до ОСБ!
Хмыкнув, Эр, обрадованный тем, что пришел все-таки по адресу, проговорил:
- Меня исключили.
Вновь осязаемое молчание, затем дверь, как символическое препятствие, отворилась. Эр поборол желание отшатнуться. Если на Ритуале он принял Августа за ровесника, то теперь дал бы ему тридцать. Груз прожитых лет особо заметен был в глазах, ставших больше на осунувшемся лице, прыщи скорее напоминали маленькие язвочки. Из трейлера пахнуло несвежими продуктами, однако амбре немытого тела перебивало остальные. Черная футболка не скрывала покрывающие ее жирные пятна. Джинсы висели как на вешалке, штанины наполнял воздух.
- И чего тебе надо?
- Поговорить.
Эру не хотелось входить внутрь из-за боязни проблеваться или задохнутся. Август и не пригласил, встал в дверном проеме, крестив на груди руки.
- Говори.
Он глубоко вздохнул, о чем немедленно пожалел, ощутив всю палитру смрадных ноток, и начал:
- Я провел Ритуал со своим Балансиром. Связь заблокировалась. Сначала я ничего не чувствовал, а потом она появилась, но только у меня. Или это не Связь. Мне нужно это выяснить, а ты...
- Единственный, кого ты знаешь, сделавший тоже самое, - закончил Август, не выказывая никаких эмоций. - И ты подумал, что я захочу тебе помочь?
Этого Эрдигар и боялся, хотя знал, легким разговор не будет.
- Меня исключили, потому что я кое-что узнал об ОСБ. Она работает на фармакологические корпорации и тестирует Тиранию, которую мы знаем как Сыворотку, на таких легковерных, как мы.
Новость парня шокировала, переступив с ноги на ногу и опустив руки, он побледнел до невозможного, потому что и так лицо напоминало изнанку шляпки поганки.
- Это правда? Должно быть, да. Я начал сомневаться в ОСБ, когда после Ритуала не начало сбываться обещанное, а все только ухудшилось.
- Почему ты уехал от родителей? - поддержал тему Эр, желая узнать все подробности и не пропустить чего-то важного.
- Они заметили, что со мной происходит...
- Ломка?
- Да, - немного мягче взглянул на него Август и продолжил. - Я навещал Нат в больнице. Мне было стыдно, я верил, что поступил правильно и тогда еще не раскаивался, но очень хотелось видеть ее, знать, что с ней все в порядке.
Эр, не замечая, согласно кивал его словам.
- Ее родители подозревали меня - очень многое узнали о Ритуалах после случившегося. Не знаю, говорила ли им Нат, что мы Балансиры. Наверняка, девчонки же не могут о таком молчать. И хотя улик против меня у Суарезов не было, они сказали моим родителям, что произошло с их дочерью и кто ее Балансир. Сначала я своим не признавался, а потом все надоело... Рассказал правду и съехал, не мог выносить их разочарованные взгляды.
- А Связь? Вернулась? Ты чувствуешь Натали?
Август задумался и покачал головой.
- Нет. То, что было между нами раньше, не вернулось. И у нее - тоже, иначе она не стала бы пытаться покончить с собой.
- Что!?
Все мысли тут же перекинулись к солнечному блондину. «Шоу может желать смерти! В универе за ним некому будет следить!» И вторя его невысказанным страхам, Август продолжил.
- Она подождала, пока все вокруг успокоятся, перестанут хлопотать над ней, и вскрыла себе вены. Ее нашла домработница, решившая отработать тот день, чтобы взять на следующий выходной. Натали успели спасти. Я узнал случайно, когда поехал в город за продуктами. И ничего я, Эр, не чувствовал. Из нее вытекала жизнь, а я убивался здесь собственными неудачами.
- Почему ты не нашел ее? Почему...?
- Да посмотри на меня! - так громко, что не верилось, откуда в ходячем скелете столько энергии. - Даже со Связью я не понимал, почему мой Балансир именно она - красивая и богатая. А сейчас я уже не жилец! С каждым днем все лучше понимаю ее желание уйти.
- Но она же любила тебя.
- Наверное, я тоже любил ее, просто не понимал этого. И любовь - это не Связь, она не притянет двоих друг к другу. С ней все гораздо сложнее.
Эр не мог понять парня. Хотелось схватить за плечи и хорошенько встряхнуть, как пыльный коврик, чтобы прочистились мозги. Опять Август сдавался, опять позволял чему-то или кому-то решать все за себя. Вместо того, чтобы посвятить себя искуплению, трусливо прятался здесь, на помойке, и жалел бедного себя.
- Спасибо. Я, пожалуй, пойду, - он глубоко сунул руки в карманы джинсов и сделал шаг в сторону.
- А ты, - спокойно, как прежде, произнес Август, - попытаешься вернуть своего Балансира?
- Да.
Покивав, парень взялся за дверь и вместо прощания сказал:
- Желаю удачи, - и закрыл ее.
Получивший один ответ и десяток новых вопросов, Эрдигар развернулся уходить. За горой картонных коробок увидел детскую качельку с облупившейся краской, сиротливо висящую на железных столбиках. «У Августа и Нат могли быть дети. Как та пара старичков у полиции, они могли бы всю жизнь счастливо прожить вместе», - подумал и зашагал по направлению к главной дороге, надеясь, что повезет с попуткой.

Дата добавления: 2015-11-14