Вопрос: Но значительная часть продукции наших обрабатывающих отраслей неконкурентоспособна на мировом рынке. Как быть с этим обстоятельством?

Ответ: Внешнеэкономические критерии, критерии конкурентоспособности на внешних рынках не должны иметь здесь решающего значения, потому что мы производим для внутреннего рынка. И мы можем иметь целостную промышленную систему, производить достаточно большие объемы продукции, целиком снабжать себя продукцией и легкой, и пищевой промышленности, и машиностроения. Пусть даже эти отрасли в течение еще какого-то времени будут недостаточно эффективными по критериям мирового рынка, тем не менее для нас это единственно целесообразная стратегия. Как бы ни были дешевы продукты, которые можно закупить за рубежом, мы ограничены в своих возможностях делать это, поскольку у нас никогда не будет необходимого количества валютных доходов. Поэтому нам, конечно, нужно идти по линии развития собственной экономики, взаимообмена.

Можно себе представить такую экономику, где развитие получили бы отрасли промышленности (как обрабатывающей, так и добывающей), конкурентоспособные на внешнем рынке, но в целом с не очень большим объемом валового продукта на душу населения. Можно представить себе и экономику, работающую на относительно высоких оборотах, как это было у нас раньше, с относительно крупными издержками, но с достаточно большим валовым национальным продуктом на душу населения. Как это ни парадоксально, недостаточная продуктивность отдельных отраслей дает при сложении в общем и целом относительно высокопродуктивную экономику. И наоборот, ставка только на высокопродуктивные отрасли может привести к тому, что экономика в целом будет низкопродуктивна, маломасштабна. Ясно, что ориентация только на высокопроизводительные отрасли ведет к безработице, к неэффективной занятости оставшейся части общества.

Одно дело — если все население работает на каком-то среднем уровне производительности, другое дело — когда значительную часть населения составляют безработные, а еще более значительная часть занимается совсем низкопродуктивной деятельностью, фактически живет на подножном корму.

Подавленная, скрытая безработица не означает полного безделья, люди всегда работают — что-то производят, торгуют, носят что-то на толкучки, на базары, обмениваются друг с другом. Это ясно видно на примере жизни перенаселенных стран. Как раз те группы, которые относятся к категории скрытых безработных, может быть, трудятся наиболее тяжело. Но они производят сугубо второстепенную, низкосортную продукцию, предназначенную для местных рынков, по низким ценам, их труд малопродуктивен. Так что страна с полной занятостью, ориентированная на средние технологии, в целом даст гораздо более высокую производительность труда и гораздо более высокие показатели доходов на душу населения, чем экономика, поляризованная между высокопроизводительным и низкопроизводительным трудом. Это вполне логичное рассуждение, но почему-то оно недоступно многим нашим, так сказать, либералам.

Мне представляются важными при обсуждении ориентации нашей экономики соображения относительно того, что у нас нет возможности производить гигантский объем сырья для вывоза и что мы должны быть равны сами себе. Еще недавно мы жили, ориентируясь на низкие и средние технологии в гражданской промышленности, и сразу оторваться от этого мы не можем. Мы вынуждены жить этой жизнью, мы уже достигли определенных результатов, живя этой жизнью, и нам нет смысла их терять. Не в наших интересах растратить накопленный потенциал, набранную в прошлом инерцию. Следовательно, мы должны в какой-то степени сохранить те характеристики, те условия межсекторального обмена, которые были раньше.

Дата добавления: 2015-07-10