— Там недалеко есть кафе. — Адам нарушил тишину и ход мыслей Дании.
Во время поездки она вела себя с ним крайне осторожно.
— Хорошо, — ответила она с опаской.
Ехали они уже больше часа, и это были единственные слова, обращенные к ней, которые Адам произнес за это время. Он сидел на заднем сиденье, общался по телефону и работал с ноутбуком. Дании все устраивало, и она надеялась, что все эти дни будут такими же спокойными.
— Остановись здесь.
Во время разговора по мобильному Адам был чрезвычайно серьезен и сосредоточен. Он откинулся на спинку и отвлекся от работы. Взглянув в зеркало заднего вида, Дании заметила, что ноутбук был закрыт.
— Не стоит, — выразила она свое мнение. — Это незапланированная остановка, о которой я не предупреждала руководство.
— Ничего страшного. Не знаю, как ты, а я хочу кофе и, может, маффин.
— Я отвечаю за твою безопасность, и они должны знать, где мы останавливаемся.
Неужели он ее дразнит? Заметив блеск в его глазах и ухмылку на лице, она почувствовала, как по ее телу пробежали мурашки.
— Все в порядке, — ответил он. — Если мы сами не знаем, где остановимся, то они тоже. Мы должны пропасть из их поля зрения и сидеть тише воды, ниже травы.
— В таком случае нам стоит не попадаться на глаза людям, которые могут тебя увидеть и узнать.
Впереди горела вывеска, еще чуть-чуть, и они бы проехали это кафе.
— Останови машину, Данни.
Сдерживая вздох, она свернула на обочину и проехала к парковке.
— Ты же сама хотела, чтобы я вел себя непринужденно и спонтанно.
Так, значит, это была ее вина?
— Не думаю, что я говорила такое, ваше высочество. — Она специально обратилась к нему таким образом.
Данни хотела, чтобы их отношения вновь стали формальными, поскольку что-то в тот вечер в библиотеке изменилось. Когда Адам поцеловал ее руку, она почувствовала жар его нежных губ. Все поменялось даже прежде, чем она коснулась его лица, а именно когда их глаза встретились. Даниель боролась с желанием прильнуть к его губам и слиться в поцелуе, ей хотелось прижаться к нему, а он в свою очередь крепко держал бы ее и никуда не отпускал.
— Еще раз назовешь меня «ваше высочество», и я тебя уволю, — пошутил он.
Адам бы так не поступил, но он ненавидел, когда Данни обращалась к нему формально.
— Хорошо, но я не говорила, чтобы ты вел себя спонтанно, Адам.
Его рот расплылся в улыбке. Данни раньше не замечала и не думала, что его улыбка может так раздражать, особенно когда была настолько самоуверенной. Но все же она ухмыльнулась в ответ.
— Нет, но ты имела это в виду, — парировал он. — Так что я буду непредсказуем: мы остановимся и возьмем незапланированный кофе.
— Полу эта затея будет не по душе.
Пол руководил отделом безопасности во дворце. И прежде чем Данни и Адам отправились в путь, он провел получасовой инструктаж.
Все менялось. На ней даже не было формы, и это ее раздражало. Для Данни было непривычно ездить в авто в джинсах и свитере. В голове царил сумбур, она не понимала, какую роль играет в жизни Адама, границы были стерты, мысли о нем не давали покоя. Может, следовало захватить с собой форму, чтобы чувствовать себя комфортно.
— Ты пойдешь со мной или же будешь сидеть в машине и сердиться?
— Я не сержусь.
— Ну и отлично, тогда пойдем за кофе.
Данни вышла из машины и пробурчала себе под нос:
— Да, ваше величество.
Адам выбрался из салона, не дождавшись, пока она откроет ему дверь.
— Однажды… — начала она.
Он ждал продолжения фразы, улыбаясь.
— Да?
— Однажды я тебя перехитрю.
Адам смеялся во весь голос:
— Ну да, конечно, когда рак на горе свистнет.
Данни покачала головой и отвернулась, пытаясь не обращать внимания на его хохот. Она забыла или, возможно, просто не осознавала, каким же привлекательным был этот мужчина, особенно когда улыбался. Но сейчас она старалась игнорировать его веселость.
Они зашли в кафе, заказали напитки и шоколадные маффины. Столик выбрали у окна с видом на сосновый лес и горы, покрытые белоснежным снегом.
— Эти горы видно из моего офиса во дворце, — сказал Адам, облокачиваясь на спинку стула. — Каждый раз я напоминаю себе, что следует отдохнуть здесь. Раф и Лекси несколько раз приезжали в наш загородный домик, и даже Логан и Ребекка здесь уже были, а мне никак не удавалось. Так что спасибо тебе.
Данни пожала плечами:
— Рада, что смогла помочь.
На самом-то деле ей было очень приятно. Адам выглядел по-другому, не так скованно. Можно сказать, она выполнила свой долг перед ним и перед страной — Адам начал меняться. Но страна сейчас ее мало волновала, все мысли занимал Адам. Он казался расслабленным и открытым к общению.
— Итак, кто твоя спутница на этот вечер? — Данни стоило помнить о своей главной задаче. Адам ничего ей не рассказывал, лишь обмолвился, что эта особа будет ждать его на месте.
— Клаудия Инджермейсон.
— Фигуристка?
Клаудия выиграла медаль, когда представляла Сан-Филиппе на зимних Олимпийских играх, и успела основать собственный бренд: зимнее снаряжение. Она была безумно красива и напоминала модель из Швеции.
Адам кивнул:
— Ребекка все устроила. Они старые школьные подруги. Ты ведь говорила мне, чтобы я встречался с тем, с кем мне будет весело. Нам обоим нравятся лыжи, так что все будет просто замечательно.
— Ты ведь раньше встречался с ней?
— Не совсем.
— То есть это свидание вслепую?
— Нет, я знаю, кто она такая.
— И ты даже не устроил скандал своей сестре за то, что она устроила тебе свидание?
— Я не устраиваю скандалы, и на Ребекку вообще невозможно злиться. Я спросил, есть ли кто на примете, и она предложила Клаудию.
— Звучит замечательно. — Данни поставила чашку с кофе на стол. — Тогда почему мы не едем дальше? Чем раньше мы доберемся, тем лучше.
— Спешить не обязательно. Ей пришлось выехать на фотосессию для новой коллекции. Все произошло спонтанно, поэтому она будет лишь через час или даже позже. — Адам отпил горячего кофе и, казалось, никуда и не собирается торопиться. — Я не могу понять кое-что.
— Что?
— Почему я так сильно устаю от всех этих поисков, словно я все еще на работе?
— Ты делаешь все через силу, заставляешь себя.
— Поскольку нужно действовать, да побыстрее.
— Расслабься, вспомни, как это делается. Если Клаудия — твоя вторая половинка, то все получится. Если же нет, то, по крайней мере, покатаешься на лыжах. В любом случае мне кажется, что пора ехать — погода ухудшается.
Все небо затянули серые тучи, и казалось, что они становятся все темнее и темнее.
Адам насупился:
— Ты смотрела прогноз?
— Снег должен был выпасть вечером или вообще завтра.
— Так я и думал. — Он пожал плечами и продолжил наслаждаться своим кофе.
Он был спокоен как никогда, и поэтому Данни решила больше его не торопить. Он был на ногах с самого утра, во время поездки без передышки разговаривал по телефону и, наверное, безумно устал, и ему просто хотелось спать.
— Что ты делаешь? — ужаснувшись, спросила Данни, когда увидела, как спустя пятнадцать минут Адам подошел к машине и занял сиденье рядом с ней.
Они проводили много времени вместе, и ей хотелось немного отдохнуть от его общества, поскольку Данни начала привыкать к Адаму. А сейчас вместо того, чтобы сесть сзади, он сел прямо рядом с ней. Данни — личный водитель, Адам же королевская особа и ее пассажир. Но не стоит забывать, что она — женщина, а он — мужчина.
— Мне кажется, ты забыл, где должен сидеть.
— Ну и где же? Это моя машина, и я могу сидеть, где захочу.
Это было его право. Адам всегда мог делать, что ему заблагорассудится. Ей стоило быть немного тактичней.
— Да, машина твоя, и, кстати, очень даже неплохая, но я твой водитель и раз уж на то пошло, то ты должен сидеть позади меня, вернуться к своим делам и работать. Проведи это время с пользой. Тебе не обязательно поддерживать беседу.
Ведь именно так они ехали сюда — в абсолютной тишине. Каждый мог заниматься своим делом, погрузиться в свои собственные мысли и молчать.
— Мне казалось, мы оба понимаем, что ты не просто мой личный водитель. Ты мой друг и помощник. К тому же на сегодня с важными делами я покончил. Так что сейчас я буду сидеть здесь, да и вид тут лучше.
Адам следил за ее реакцией, она же не сводила глаз с извилистой дороги среди горных вершин. Возможно, если бы Даниель взглянула на него, то поняла бы, какую игру он затеял, а может, и нет. К сожалению, нельзя знать это наверняка, Адам всегда оставался загадочным. Даже братья, сестры и отец не понимали его.
Адам открыл бардачок.
— Что это ты делаешь? — спросила Данни.
— Хочу посмотреть, что у тебя здесь лежит.
— Ничего там нет.
Он вытащил книгу и посмотрел на обложку.
— Говоришь, ничего нет?
— Я имела в виду, что ничего интересного там не лежит. Адам?
— Да?
— Ты уверен, что у тебя нет важных дел?
Улыбаясь, он закрыл бардачок:
— Абсолютно уверен. А если по правде, у меня возникли некие сомнения по поводу этого свидания. Я переживаю, что не смогу найти с ней общий язык и все сложится не так уж удачно.
— Все потому, что ты слишком серьезно ко всему относишься и зацикливаешься на мелочах.
— Если не вспыхнет искра, не будет притяжения, это значит, что я попусту трачу время.
— А может, все получится?
— Что, если нам не суждено быть вместе или мы друг другу не подходим? И мне придется торчать на этом свидании… Учти, Данни, — скрестив руки на груди, Адам продолжил: — Если из этого ничего не выйдет, то винить в этом я буду именно тебя.
— Ну, раз тебе от этого станет легче…
— Ты ведь понимаешь, что я утрирую: я не буду тебя винить в этом, — через некоторое время произнес он.
— Я в этом не уверена, как по мне, все нормально.
Ей безумно нравилась его игривая ухмылка, которую она часто видела.
Наступила тишина. Наконец Адам занялся делом: стал любоваться красотой пейзажа. Пушистый снег, словно белым покрывалом, окутывал землю и падал на ветви деревьев вдоль дороги. Он вымолвил лишь пару фраз, увидев следы оленя, ведущие в лес. Данни без труда могла почувствовать напряжение, царившее в салоне авто.
Внезапно зазвонил его мобильный телефон. Разговор продлился недолго: Адам лишь уверил собеседника, что все в полном порядке и ничего страшного не произошло, извиняться вовсе не за что. Повесив трубку, он откинулся на сиденье:
— Разворачивайся.
Данни удивленно посмотрела на него.
— Мы едем обратно.
— В чем дело?
— Клаудия не сможет приехать. У них какая-то неразбериха на съемке, а раз она не сможет, то и мне нечего делать в горах. Это значит, что я свободен и могу присутствовать на благотворительной встрече.
— Но ты же не хотел туда идти.
— Да, но теперь у меня нет никаких отговорок.
— А как насчет того, чтобы покататься на лыжах?
— Горы никуда не денутся, я смогу приехать сюда в любое другое время.
— Ну да, конечно, сколько времени ты собирался?
— В следующий раз обязательно.
Данни прекрасно понимала, что больше Адаму такой возможности не представится, от этого ей стало грустно: Клаудия не приехала, а Адам впервые за этот год взял отгул, и вот — все напрасно. По его глазам было видно, что он расстроился.
— А заменить тебя на встрече не смогут?
— Смогут.
— Тогда почему бы тебе не покататься на лыжах? В самом деле, сделай что-нибудь ради себя, тебе это пойдет на пользу.
— Мне стоит заняться более важными делами.
— Но…
— Что?
— Ничего. — Данни не могла лезть в чужую жизнь, Адам все равно бы не прислушался к ее словам.
— Нет, я настаиваю. Что ты хотела сказать?
— Только то, что не могу здесь развернуться. Здесь плохой обзор и много крутых поворотов. Так что придется ехать дальше.
— Хорошо. — Адам опустил свое сиденье, облокотился на него и прикрыл глаза.
Через некоторое время он расслабился, черты его лица смягчились, дыхание стало медленным и ровным, и вот он уснул. Он спал с улыбкой на лице.
Спустя час Адам проснулся. Все это время Данни безумно сожалела о своем решении, в особенности когда увидела сильный снегопад. Согласно прогнозу погоды начаться он должен был гораздо позже, да и осадков не должно было быть так много.
Адам выпрямился и осмотрелся. Нахмурившись, он обеспокоенно произнес:
— Данни?
— Да?
— Уже темнеет. — Он взглянул на часы. — Да к тому же снег валит.
— Да. Но на этой машине мы без труда сможем проехать по бездорожью.
Но идея уже не казалась такой удачной.
— Мы все еще направляемся в горы?
— М-м-м, да, по-видимому.
— По-видимому? — В его голосе послышался сарказм или же раздражение, определить было трудно, но тон Данни не понравился. — Почему мы еще не развернулись?
— Потому что…
Адам ждал ответа, и в салоне авто наступила тишина.
— Потому что мы направляемся в загородный дом и уже недалеко от него.
— Загородный дом?!
— Хватит повторять мои слова.
— Я пытаюсь понять, имеют ли они хоть какой-то смысл, когда их произносишь не ты, а я. Но, к сожалению, никакого смысла я не вижу, так что тебе придется объясниться.
— Ты уснул.
— Я в курсе.
— И ты выглядел таким уставшим.
— Данни!
Теперь Адам был рассержен.
— Здесь нигде нельзя было развернуться.
— Ты издеваешься? За целый час?
Она ничего не ответила.
— Разворачивайся. Сейчас же!
— Не думаю, что это хорошая идея. — До загородного дома оставалось всего двадцать пять минут езды.
— Меня это не волнует. Мы должны вернуться во дворец, и сегодня я усну крепким сном на своей собственной кровати. А завтра продолжу заниматься своими делами. — Его голос прозвучал убийственно тихо и спокойно.
— Я подумала, что ты оценишь мои старания и сможешь как следует отдохнуть и отвлечься от работы.
— Ты ошиблась.
— Адам, я…
Неожиданно их машину затрясло и занесло направо. Этого Данни уж точно не ожидала — у них спустило шину. Они съехали на обочину и остановились. В этот самый момент Данни не решилась даже посмотреть в сторону Адама. Держась за руль, она не осмелилась двинуться.
— Это займет всего пару минут, и мы вновь отправимся в путь.
Ей нужно было быстро сменить проколотую шину или вызвать помощь. Данни сообщила о инциденте по радио службе охраны и вышла из машины.
Дойдя до заднего колеса, она увидела, что Адам уже успел выпрыгнуть из машины, надев теплый пуховик.
— Что ты делаешь? — спросила Данни, накидывая на плечи куртку.
— Собираюсь поменять колесо, — пробурчал Адам не терпящим возражений тоном.
— Нет, ты этого делать не будешь. Я здесь водитель, и мне его менять. Именно поэтому я здесь. — Данни открыла багажник.
— Ты здесь для того, чтобы вести машину и везти меня туда, куда я тебе скажу, но ты и этого не смогла сделать.
— Это совсем другое дело.
— Я не собираюсь с тобой спорить. — Он говорил спокойно, но настойчиво. — Это моя машина, так что я сам все исправлю. — Адам подошел к багажнику и взял запаску.
— А если бы я была мужчиной, ты бы тоже настоял на том, чтобы поменять колесо?
Взяв домкрат и гаечный ключ, она последовала за Адамом к спущенному колесу, которое было закручено довольно сильно.
Он открутил гайки и ответил:
— Если бы на твоем месте был твой отец, то я бы все же настоял.
Даниель положила рядом домкрат и повернулась к нему. Адам был упрямым, и ей это не нравилось.
— Этим бы ты его оскорбил, так же как и меня сейчас.
— Смирись. Я не собираюсь стоять в стороне и смотреть, как ты сама пытаешься поменять колесо. Я ведь могу быть полезен, для чего, по-твоему, нужен мужчина?
Он ринулся к домкрату в то время, как Данни встала между ним и машиной, преградив Адаму путь.
— Значит, я должна просто стоять и смотреть? Это моя работа, Адам. Поэтому я здесь и нахожусь.
— Ты здесь по совсем другой причине. — Он хотел ее обойти, но она снова загородила ему дорогу.
— Вовсе нет, не стоит забывать, что я — водитель, ваше высочество. — Обращаясь к Адаму таким образом, она напоминала ему, кто он, напомнила о его королевском статусе и показала, насколько зла.
А тем временем снег шел все сильнее и сильнее.
— Похоже, ты решила нашу проблему. Я уже просил тебя так меня не называть, поэтому ты уволена и больше не являешься моим личным водителем. Отойди.
Данни разозлилась еще больше:
— Ты не можешь меня уволить без письменного уведомления.
Она не знала, действует ли это правило в данной ситуации. Ее нанял принц, а королевские особы живут по другим законам. Лишь бы Адам не вспомнил об этом, ведь такие вопросы его касаться не должны.
— И поскольку я все еще являюсь твоей подчиненной, я поменяю это колесо сама.
— Нет, ты больше на меня не работаешь.
Он подошел ближе, нависая над ней. Они стояли так близко, что еще один сантиметр, и они могли бы прикоснуться друг к другу. Подняв голову, Данни взглянула в его глаза, в которых сверкал огонек. Дыша в унисон, Данни почувствовала, как ее сердце забилось быстрее, холода она больше не ощущала, по всему телу разлилось приятное тепло. Ей потребовалась лишь пара секунд, чтобы понять, что она ощущает. Желание, потребность — именно эти два слова всплыли у нее в мыслях.
Нет, этого просто не может быть, только не Адам. Безусловно, он привлекателен, мужествен, но не стоит забывать, кто она, какой образ жизни ведет. И вот, как только у нее начались дружеские отношения с мужчиной, Данни сразу потянуло к нему.
Взгляд его переменился, теперь можно было наблюдать не гнев и упрямство, а нечто иное. Время медленно тянулось. Он не спеша опустил голову, Данни не удержалась и вдохнула аромат его одеколона, а затем непроизвольно облизнула губы. Он вот-вот ее поцелует, а что до Данни, то она была не прочь, хотя вовсе не должна думать о таком.
Одним ловким движением он приподнял ее и поставил там, где она не мешала бы ему пройти. Отряхивая руки и с улыбкой на лице, он отошел от нее: Адам не скрывал своего ликования, он был явно доволен собой, черт его подери.
Ей потребовалось лишь несколько секунд, чтобы вернуться на свое прежнее место. Как ей в голову пришли такие мысли об Адаме, о его привлекательности, ведь это были не просто мечты или домыслы, все было вполне реальным — то, как они стояли, почти что прикасаясь друг к другу, это возникшее притяжение между ними. Ей так сильно хотелось прильнуть к его губам, Данни едва могла совладать с собой.
Адам, словно читая ее мысли, сторонился ее. Склонившись над колесом, он поставил домкрат. Данни пришлось лишь наблюдать за всем этим процессом или же помогать по мелочам, но ей самой хотелось заняться делом. Эмоции сменяли друг друга: Данни чувствовала обиду и разочарование от того, что он отверг ее и как водителя, и как женщину.
— Раз ты меня уволил, то и за руль ты сядешь сам. В итоге у тебя не будет времени на то, чтобы поработать и решить важные дела.
— С удовольствием сяду за руль, — произнес Адам удовлетворенно, — по крайней мере, я приеду туда, куда собирался.
— Больше не надейся на мою помощь в поисках твоей второй половинки. Я умываю руки, теперь все зависит только от тебя.
Адам удивленно взглянул на Даниель:
— Ну, раз на то пошло, то я справлюсь и без тебя.
В его словах был смысл, Данни старалась ему помочь, но становилось только хуже.
Адам был занят заменой колеса, Данни стояла на обочине и наблюдала за ним, и в это время на улице шел снег, падая на его голову и плечи. Вглядываясь в каждое его движение, она старалась найти к чему придраться, но, к ее сожалению, Адам все делал правильно.
Данни всегда привлекали сила и самостоятельность в мужчинах, сейчас же эти качества ее раздражали. Адам снял старое проколотое колесо и положил на землю. Данни потянулась к нему.
— Не трогай, — сказал он. — Я сам положу его в багажник, когда закончу. — Слова звучали словно приказ.
Данни решила не обращать на них никакого внимания и покатила колесо к багажнику, в то время как за спиной послышался тяжелый вздох, выражающий разочарование.
Уволена. Ее снова уволили. Уже в третий раз.
Если Адам больше не работодатель Данни и они не друзья, то кто? Всего лишь двое знакомых, остановившиеся на обочине. А снег валил сильнее и сильнее. Все было слишком непредсказуемым — и погода, и поведение Адама. Возможно, ей следовало понять, что он может разозлиться из-за принятого ею решения. Даниель не ожидала, что Адам так заупрямится и начнет сам менять колесо, и уж точно не думала, что он станет вести себя подобным образом.
Так и не увидев ни одной машины на дороге, Даниель вернулась к Адаму и вновь принялась наблюдать за ним, пытаясь понять, что он собой представляет. Он был старше Данни, и эта разница была ощутима. Но важнее всего были различия в их жизненных позициях: его принципы были непоколебимы. Адам был спокойным, осторожным и предсказуемым, в то же время уравновешенным, надежным, всегда принимал верные решения. До сегодняшнего дня. Он изменился, и это значит, все перевернулось с ног на голову.
Пытаясь согреться, Данни скрестила руки, облаченные в перчатки, и переминалась с ноги на ногу.
Адам вытащил домкрат из-под машины, переходя к следующему шагу — закручиванию колесных гаек.
— Сядь в машину, ты же замерзла.
— Я в порядке, — наклоняясь за домкратом, произнесла Даниель.
Адам взглянул на нее серьезно:
— Тебе никто не говорил, что ты безумно упрямая?
— Говорили, и не раз. Чья бы корова мычала.
— А нахальной тебя не называли?
— Бывало и такое.
Он покачал головой:
— Дерзкой?
— Никто, кроме тебя, меня так не называл.
— Несносной? — продолжал он.
Данни пристально на него уставилась:
— Уж кто бы говорил.
Прежде чем посмотреть на Данни вновь, он устремил свой взор в темное и серое небо, словно в поисках поддержки. Очевидно, искать помощи не было смысла, поскольку Адам вновь опустил взгляд. И вот опять Данни заметила в его глазах нечто ей не знакомое. Нечто такое, что не давало покоя, из-за чего внутри все переворачивалось. Она изучала его, но в то же время, не показывая эмоции, пыталась понять, что же изменилось. Если она поймет, наконец, в чем же дело, сможет с этим справиться.
— Ты просто невыносима, — настаивал Адам.
— Вовсе нет, дело в том, что я…
Неожиданно он обнял Данни и притянул к себе, чувствуя прохладу ее кожи. Адам впился в ее губы. Внутри разгоралось пламя, которое становилось все сильнее и сильнее. Адам добился своего, а Данни не в силах была сопротивляться порыву страсти. Именно этого она и желала — она жаждала поцелуя с Адамом больше всего.
Обхватив его широкие плечи, Данни придвинулась к нему как можно ближе, не прерывая поцелуй. Ее тянуло к Адаму, словно она находилась под его чарами. Данни не могла мыслить здраво, находясь в плену чувств и эмоций.
Через несколько секунд, прижимая Данни спиной к машине, Адам коснулся ее лица холодными руками, которые дрожали от возбуждения. Затем он властно и резко запустил пальцы в ее волосы, их тела находились так близко друг к другу, что бедра соприкасались, а грудь ее была прижата к его торсу. Эмоции овладели им, и Адам больше не смог сдержаться, чувства просто выплеснулись, и он с еще большей яростью впился в ее губы. Вся его сдержанность сменилась необузданным пылом.
Стон слетел с ее губ, тело словно окутало пламенем. Внезапно Адам оторвался и отстранился. Он взглянул на нее, Данни явно такого не ожидала: страсть сменилась разочарованием. Адам отдернул руки, будто обжегся, затем выпрямился. Воцарилась тишина.
Сердце Данни успокоилось и больше не стучало в бешеном ритме, дыхание стало ровным.
— Данни, я… — начал говорить Адам.
— Не надо, ничего не говори. — Данни повернулась к нему спиной, подняла с дороги домкрат и направилась к багажнику.
Она и слушать не хотела его извинений и оправданий, его лицо выражало разочарование — это было так очевидно. Данни не желала слышать от него, что поцелуй был ошибкой. Скрипя зубами, она побросала инструменты в машину. В этот самый момент она чувствовала себя униженной и оскорбленной. И несмотря на минуты близости с Адамом, Данни понимала, что это все несерьезно, он никогда не будет с ней. Теперь это стало ей окончательно ясно, и не важно, какие слова он произнесет в оправдание.
Данни молча подошла к водительской двери и села за руль. Она могла контролировать ситуацию, напомнить себе и ему, каковы их роли в этой жизни. Адам занял место позади нее, и в салоне авто воцарилась тишина. Никаких указаний больше со стороны Адама не последовало.
Данни завела мотор, сделала глубокий вдох и взглянула на улицу, где шел сильный снегопад. В такую погоду возвращаться домой было нельзя: видимость практически нулевая, дорога покрыта тонким слоем льда, ну а в скором времени ее и вовсе заметет снегом. Здравый смысл твердил ей, что стоит настаивать на своем. Данни хотела, чтобы все быстрее закончилось. Хоть трусихой она никогда не была, но тогда ей хотелось просто убежать и спрятаться подальше. Вместо этого Данни вздохнула и произнесла:
— Не думаю, что нам следует возвращаться во дворец в такую погоду.
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 41 | Нарушение авторских прав