Еще менее милитократична?

Однако какие паттерны предстанут перед глазами, если окуляр "микроскопа" перевести с политических элит на более широкую группу социетальных акторов - на тех, кто оказывает значительное и постоянное влияние во многих секторах российского общества? Чтобы ответить на этот вопрос, мы проанализировали профессиональный бэкграунд элит в справочнике ЦПИ. Во-первых, мы выбрали четыре различных реперных точки, чтобы представить различные политические поколения - периодов Брежнева, Горбачева, Ельцина и Путина - и чтобы сделать наши данные сравнимыми с данными [Kryshtanovskaya, White 2003]. Затем мы закодировали должности, которые эти индивида занимали в выбранные годы (1976, 1986, 1996 и 2001). Дополнительно мы закодировали те должности, которые они занимали непосредственно перед назначениями на посты в указанные четыре года. В результате нашего первоначального кодирования получился список из 170 мест работы, которые мы затем сгруппировали в пять категорий и 15 субкатегорий (они представлены в табл. 2). Например, активист партии "Яблоко" (если он/она не занимает одновременно пост в Государственной думе или ином органе), кодировался как занимающийся "неправительственной политической работой" в категории "Партии и гражданские группы".

В более широкой категории "Культура/СМИ/Профессионалы" субкатегория "Беловоротничковые профессионалы" включает ученых, преподавателей, исследователей, докторов, адвокатов и т.п. "Культура" включает артистов, актеров, режиссеров, писателей и музыкантов. А субкатегория "СМИ" состоит из главных редакторов, журналистов, радиоведущих, глав телекомпаний и радиостанций. В категории "Экономика" мы проводили различие между приватизированными предприятиями и частным бизнесом, с одной стороны, и государственными предприятиями, с другой, по формальному принципу: если компания классифицировалась как акционерное общество или каким-либо другим образом, указывавшим на то, что она относится к коллективному или частному виду собственности, то она попадала в субкатегорию "Частный бизнес и финансы". Иначе она кодировалась как государственное предприятие.

Таблица 2
Занятия социетальной элиты в 1996 г. (N=1055)

Основные категории (с субкатегориями)	Занятость в % по субкатегориям
Государственное управление
Федеральное правительство	12.8
Государственная Дума и Совет Федерации	16.6
Парламентские служащие	0.3
Президентская администрация	3.0
Судебная ветвь (всех уровней)	3.9
Региональные власти (исполнительная и законодательная)	8.9
Военные круги и органы безопасности	4.3
Итог для категории	49.8
Партии и гражданские группы
Неправительственная политическая работа	3.6
Гражданские ассоциации	2.8
Итог для категории	6.4
Культура/СМИ/Профессионалы
Беловоротничковые профессионалы	4.6
Культура и религия	1.3
Средства массовой информации	11.7
Итог для категории	17.6
Экономика
Частный бизнес и финансы	17.2
Государственные предприятия	4.6
Итог для категории	21.8
Другие
Студенты/Безработные/Пенсионеры	1.0
Неизвестные	4.0
Итог для категории	5.0
Итого

Источник: данные из [Мухин 2002].

В табл. 2 представлены позиции, которые в 1996 г. занимали 1055 представителей элиты, перечисленных в справочнике 2002 г. В ней показано, что только 4.3% элиты 2002 г. были заняты в военной области и в сфере обороны (т.е. служили в ФСБ, Внешней разведке, в военном управлении, МВД, пограничных войсках, железнодорожных войсках и в Федеральной налоговой полиции, а также в отряде космонавтов) [4].

Однако, конечно, данные только за 1996 г. не дают возможности увидеть всю картину. Надежнее было включить в анализ долю представителей элиты, которые когда-либо занимали посты в сфере безопасности. Таким образом, мы проанализировали восемь контрольных точек по элите в нашей базе данных (т.е. посты, которые они занимали в 1976, 1986, 1996, 2001 гг., а также их посты непосредственно накануне этих четырех выборок). Хотя была проверена не каждая позиция, занимаемая индивидом в тот или иной период, мы в достаточной степени уверены, что, если кто-либо в своей карьере когда-либо подвизался на военной стезе или в сфере безопасности, наши данные отразили бы это. Например, крайне маловероятно для человека занимать пост в каком-либо "силовом министерстве" лишь один-два года без необходимой образовательной подготовки. По нашим вычислениям 10.7% элиты в нашей базе данных имеют опыт работы в одной из областей, связанных с безопасностью. Суммируя, отметим, что присутствие людей из военного аппарата и органов безопасности в российской широкой социетальной элите было даже ниже, чем цифры, приводимые Крыштановской и Уайтом или те, которые предлагает наша рекалькуляция.

Достоверность этого обобщения подкрепляется данными по образованию в биографиях наших субъектов. Для кодирования образовательного бэкграунда элиты, мы использовали справочные данные о тех факультетах, на которых они получили диплом. Если подобная информация была недоступна, мы старались обозначить их образовательный бэкграунд, исходя из типа университета, который они посещали. В большинстве случаев это была вполне посильная и адекватная задача. Например, человек с дипломом Новосибирского института гражданской инженерии кодировался как имеющий инженерное образование; выпускник Всесоюзного государственного института кинематографии (ВГИК) кодировался как имеющий подготовку в области культуры. Мы указывали "военное образование" для тех, кто вышел из стен военного училища, военной академии или образовательных заведений КГБ или МВД или имел там некую образовательную подготовку [5]. "Экономическое или юридическое образование" подразумевало подготовку в области экономики, финансов, внешней торговли, менеджмента, статистики, бухучета или права - либо на младших, либо на выпускных курсах.

Табл. 3 демонстрирует долю социетальных элит с военным образованием наряду с данными о политической элите в статье Крыштановской и Уайта. Как следует из таблицы, только 8.9% социетальной элиты имеют военное образование, тогда как 25.0% имеют подготовку в области экономики или права. Хотя политические элиты, согласно Крыштановской и Уайту, демонстрирует практически те же показатели в экономической и правовой подготовке, что и рассчитанные нами для социетальных элит, гораздо более высокий процент политических элит имеют военное образование (см. табл. 3). Иными словами, данные по образованию для исследованных нами более широких групп элиты не демонстрируют уровня милитаризации, обозначенного в исследовании Крыштановской и Уайта.

Таблица 3
Возраст и образовательная подготовка элит эпохи Путина

	Политические элиты, 2002	Социетальные элиты, 2002
	N= 786	N=1055
Средний возраст	51.5 года	51.9 года
С высшим образованием	100.0%	99.0%
С военным образованием	26.6%	8.9%
С экономическим или правовым образованием	25.7%	25.0%

Источники: Дли политических элит: [Kryshtanovskaya, White 2003, табл. 1]; для социетальных элит: данные из справочника [Мухин 2002].

Заключение

Нами установлено, что после прихода к власти президента Путина в 2000 г. усилился приток в элиту представителей военных кругов и органов безопасности. Тем не менее, их присутствие было не столь велико во время первого срока Путина, как указывается в предыдущих исследованиях. Фактически истинная доля колебалось в промежутке между 10% (если мы говорим об элите в широком смысле) и 14% (если под элитой подразумевать лишь российских госчиновников).

С другой стороны, также представляется возможным, что приток силовиков на высокие посты - как государственные, так и общественные - продолжался в последующие годы. Впрочем, не исключено, что сегодня 25% элиты рекрутируется из различных учреждений безопасности. Будем надеяться, что Крыштановская, Уайт и другие сейчас уже занимаются анализом данных как второго путинского срока, так и первого президентского строка Дмитрия Медведева.

______________________________________
Ашин Г. 1993. Правящая элита и общество. - Свободная мысль, № 7.
Кожевникова Г., Михееску Л. 2001. Российская власть в лицах. Биографический справочник. М.: Центр "Панорама".
Мухин А.. (ред.). 2001. Федеральная и региональная элита России: Кто есть Кто в политике и экономике. Ежегодный биографический справочник. M.: Издательство ГНОМ и Д.
Мухин А. (ред.). 2002, 2004. Федеральная и региональная элита России: Кто есть Кто в политике и экономике. Ежегодный биографический справочник. M.: Центр политической информации.
Ривера Д.У. 2005. Расширение НАТО и Россия: Анализ внешней политики России в 90-е годы. - Обозреватель, № 2 (181).
Ривера Ш.В. 1995. Тенденции формирования состава посткоммунистической элиты в России: Репутационный анализ. - Полис,. № 6.
…And Warns of Emerging Police State. 2003. - RFE/RL Newsline, 8.12.
Bellaby M.D. 2004. Putin Government Packed with Former Spies. - Associated Press, 5.03.
Bremmer I., Charap S. 2006-07. The Siloviki in Putin's Russia: Who They Are and What They Want. - The Washington Quarterly, vol. 30, № 1.
Hanley E., Yershova N., Anderson R. 1995. Russia-Old Wine in a New Bottle? The Circulation and Reproduction of Russian Elites, 1983-1993. - Theory and Society, vol. 24, № 5.
International Institute for Strategic Studies. 1999. - Strategic Survey 1998/99. Oxford: Oxford University Press,
Kryshtanovskaya O., White S. 1996. From Soviet Nomenklatura to Russian Elite. - Europe-Asia Studies, vol.48, № 5.
Kryshtanovskaya O., White S. 2003. Putin's Militocracy. - Post-Soviet Affairs, vol. 19, October-December.
Lane D., Ross C. 1998. The Russian Political Elites, 1991-95: Recruitment and Renewal. - Higley J., Pakulski J., Weso?owski W. (eds.). - Postcommunist Elites and Democracy in Eastern Europe. N.Y.: St. Martin's Press.
Putnam R.D. 1976. The Comparative Study of Political Elites. Englewood Cliffs, NJ: Prentice-Hall.
Reddaway P., Lapidus G.W., Ickes B.W., Saivetz С., Breslauer G. 2004. Russia in the Year 2003. - Post-Soviet Affairs, vol. 20, № 1.
Rigby T.H. 1999. New Top Elites for Old in Russian Politics. - British Journal of Political Science, vol. 29, № 2.
Rivera Sh.W. 2000. Elites in Post-Communist Russia: A Changing of the Guard? - Europe-Asia Studies, vol. 52, №. 3.
The Making of a Neo-KGB State: Russia under Putin. 2007. - The Economist, 25.08.
Treisman D. 2007. Putin's Silovarchs. - Orbis, vol. 51, № 1.

Авторы благодарят Татьяну Грищенко, Татьяну Шпинёву, Григория Заласского и Юлию Зоркину за помощь в исследовании, а также Arthur Levitt Public Affairs Center at Hamilton College за финансовую поддержку.

Перевод С.Чугрова

___________________________________

[1] О трансформации демократии в период правления Путина, см. страновые отчеты по России, опубликованные Freedom House. - www.freedomhouse.org.
[2] Об использовании всех трех методов в российском контексте см. [Ривера, 1995].
[3] В частности, национальное руководство в 2003 г. включало 58.3% х 24, или 14 силовиков; правительство включало 32.8% х 58 (или 19); региональная элита включала 10.2% х 88 (или 9); верхняя палата парламента включала 14.9% х 168 (или 25); а нижняя палата - 9.4% х 448 (или 42).
[4] Отбывавшие обязательную военную повинность не были включены. Согласно нашей схеме кодирования, мы были лишены возможности зафиксировать индивидов, служащих в Министерстве чрезвычайных ситуаций, Федеральной службы охраны (ФСО) или Федеральном агентстве правительственной связи и информации (ФАПСИ), но это едва ли могло бы значительно изменить результаты.
[5] Доля тех, кто был причастен к некоторым военным аспектам в своей образовательной подготовке, возможно, слегка недооценено, поскольку наша схема кодирования исключает, например, выпускников государственного университета со специализацией в военном переводе.

№ 5 – 2009, ст.158

АЛЬТЕРНАТИВЫ РОССИЙСКОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ
или РЕСТАВРАЦИЯ МЭЙДЗИ ПО-РУССКИ

Э.С. Кульпин

КУЛЬПИН-ГУБАЙДУЛЛИН Эдуард Сальманович, кандидат экономических наук, доктор философских наук, профессор по кафедре истории, главный научный сотрудник Института социологии РАН и Института востоковедения РАН, зав.кафедрой истории МФТИ, главный редактор журнала "История и современность".
Для связи с автором: [e-mail].

Глобальный кризис обострил главный вопрос, стоящий перед образованным российским обществом: как жить дальше? Этот вопрос связан, с одной стороны, с нашими принципиальными представлениями о прошлом, а с другой - с процессом глобализации и глобальным изменением климата (катастрофическим потеплением). Одновременное изменение и природы, и всего комплекса межгосударственных отношений обусловливает необходимость завершающего рывка модернизации российского общества, что, в отличие от прошлых попыток, предполагает решение в едином комплексе не только политических, экономических, социальных, но и экологических проблем.

В XXI в. четко обозначились три мир-системы. Это - США, с их ныне недостижимым для других экономическим и научным потенциалом, Китай, громадное и политически эффективно организованное население которого позволило стране стать всемирной мастерской, и, наконец, объединенная Европа, сочетающая в себе достоинства США и Китая. Остальные страны находятся в процессе выбора своего места в каком-нибудь из трех миров. Исключение составляет Индия - претендент на формирование в будущем четвертого мира [2].

Конечно, можно исходить из того, что уже в ближайшем будущем не будет места суверенным территориальным государствам, и все проблемы будут решаться на глобальном наднациональном уровне. В этом случае в национальной стратегии приоритетной должна стать потребность приобщения к процедурам принятия решений на глобальном уровне, тогда как проблемы собственного развития должны рассматриваться, образно говоря, по остаточному принципу. Если исходить из такого представления, возможны два пути развития.

Первый - "плыть по течению", не разрабатывать и не проводить в жизнь целевые программы развития, предоставить все "воле судеб". Для сегодняшней России это означает - удовлетвориться тем положением, в котором она находится сейчас, статусом "энергетической державы". Но если Россия останется лишь "энергетической державой", то для ближайшего будущего это означает, что Россия утверждается в положении сырьевого придатка развитых стран. В этом качестве она оказывается заложницей процессов, ей неподвластных, чреватых потерей ее природных богатств [3]. А в этом случае в перспективе Россия обречена стать второстепенной развивающейся страной, борющейся за свою территориальную целостность с неочевидным результатом.

Второй путь - присоединиться к одной из трех существующих ныне мир-систем.

Но для России существует и третья возможность (третий путь).

Чтобы обнаружить его, зададимся вопросом, что осталось РФ "в наследство" от Российской империи и СССР? Половина прежнего населения, существенная часть человеческого потенциала (прежде всего в его научно-техническом выражении) и две трети территории. Россия остается самым большим государством мира по территории и, соответственно, по природным ресурсам. Как всеобщее явление глобальное потепление ставит проблемы выживания перед всеми странами мира, но открывает благоприятные возможности практически лишь перед одной страной - нашей. Глобальное потепление усиливает аридизацию центральных областей континентов, процессы выведения земель из хозяйственного оборота, массовую миграцию населения, неспособного обеспечить свое пропитание на традиционных территориях обитания. В то же время на обширных землях Сибири климат перестает играть роль ограничителя их сельскохозяйственного освоения [см. Антипова, Кочуров, Костовска 2006; Бармин, Волкова, Дроздов, Кондрашин 2008; Карпачевский, Зубкова, Ашинов 2007; Костовска 2008; Стулышапку 2008; Яницкий 2008]. Природные ресурсы и только они делают сегодня Россию, наравне с США, Китаем и объединенной Европой планетарным явлением. Именно в связи с этим фактором у России есть не два, а, в отличие от остальных стран мира, три варианта будущего. Однако сумеет ли Россия распорядиться своим природным потенциалом - наследством, добытым тяжелым, самоотверженным трудом предыдущих поколений?

К счастью, этот вопрос еще не имеет однозначного ответа, поскольку для России еще не утрачена реальная возможность самоопределения, выбора собственного будущего. Эта возможность в ментальном плане связана прежде всего с проблемой самоидентификации, а политически - с проблемой сохранения института суверенной государственности [см. Гринин 2008].

Дата добавления: 2015-07-12