Приход военных в российское чиновничество

С того момента, как Путин занял кресло российского президента в новогодний день 2000 г., многочисленные аналитики указывали на увеличивающееся влияние "силовиков" на российскую политику. В самом видном по сей день исследовании элит эпохи Путина, которое авторы озаглавили "Путинская милитократия", Ольга Крыштановская и Стивен Уайт пишут, что доля военных и представителей органов безопасности в российской элите увеличилась с 11.2% в 1993 г. при Ельцине до 25.1% в 2002 г. при Путине. Они делают вывод, что, "если бы только несколько генералов пришли в политику, то не было бы причин придавать этому столь много значения. Но то, с чем мы имеем дело - это не ограниченное количество индивидуальных перемещений, но целая миграция, которая составила 15 до 70% членства в различных элитных группах" [Kryshtanovskaya, White 2003: 293, 303].

Какое влияние это "нашествие" силовиков на посты в политической власти могло оказать на политику правительства? Чего можно было бы ожидать от "милитаризованного" Кремля - так это перехода к милитаристской внешней политике, особенно на пространстве бывшего СССР. Некоторые аналитики предсказывали, что Кремль в условиях доминирования силовиков будет вести себя более агрессивно на международной арене. Тем не менее, российская внешняя политика во время первого срока Путина характеризовалась как стремлением к стратегическому сотрудничеству с Западом, так и продолжением в целом мирной, неимпериалистической политики, проводившейся в период пребывания у власти Б.Ельцина [Ривера 2005].

В противовес этому многие аналитики обнаружили явную связь между инфильтрацией во власть силовиков и усилением авторитаризма, который укреплялся в России со времени прихода к власти Путина [1]. К примеру, лидер КПРФ Г.Зюганов предупреждает, что "значительное число бюрократов и офицеров-силовиков в пропрезидентской партии 'Единая Россия' означает, что эта партия является не политическим блоком, а своего рода командным пунктом, где попахивает полицейским государством" […And Warns... 2003]. Крыштановская и Уайт [Kryshtanovskaya, White 2003: 303-304] аналогичным образом характеризуют государственное устройство при Путине и добавляют, что "изменение количества обязательно должно привести к качественному изменению… Чем прочнее милитократия, тем больше посткоммунистическая российская политика будет напоминать по своим характеристикам полностью формальную демократию советского периода". Со времени публикации принципиальной статьи Крыштановской и Уайта их обобщение, будто одна четверть нынешней российской элиты - выходцы из рядов КГБ или военных кругов - неоднократно цитировалась и учеными, и журналистами [см. Reddaway et al. 2004; Bellaby 2004]. Более того, их тезис о быстрой милитаризации стал даже еще более известным во время второго президентского срока Путина, а журнал The Economist зашел настолько далеко, что назвал Россию "неокагэбэшным государством" [The Making... 2007]. Другие материалы с подобными оценками см. [Bremmer, Charap 2006-07: 83-92; Treisman 2007: 141-153].

Дата добавления: 2015-07-12