Глава 5. 5 страница

Глава 18

Той ночью Деймон пригласил меня поиграть в карты с его друзьями-солдатами, которые на некоторое время разбили лагерь в Листауне в двадцати милях от нашего города.
- Я может и не согласен с ними, но, чёрт возьми, они отлично играют в карты и пьют отличное пиво, - сказал он.
Позже я понял, что согласился, стремясь сбежать от отца и любых вопросов о вампирах. Но к тому времени, как наступили сумерки, а я не видел и следа Кэтрин или Эмили, я всем сердцем желал бы отказаться сопровождать Деймона. Мои мысли всё ещё были спутаны, и я хотел провести ночь с Кэтрин, чтобы заверить себя, что моя страсть ведёт меня в правильном направлении. Я любил её, но практически, разумная часть меня имела проблемы с непослушанием отцу.
- Готов? – спросил Деймон, облачённый в свою форму Конфедерата,остановившись в сумерках перед моей комнатой.
Я кивнул. Было уже слишком поздно говорить нет.
- Хорошо, - ухмыльнулся он и загремел вниз по лестнице. Я с тоской глянул в окно на каретный двор и последовал за ним.
- Мы собираемся в лагерь, - крикнул Деймон, когда мы проходили мимо кабинета отца.
- Подождите! – отец вышел из кабинета в гостиную, держа в руках несколько длинных веточек, покрытых крошечными сиреневыми цветками. Вербена.
- Носите это, - скомандовал он, засовывая по одной веточке в каждый из наших нагрудных карманов.
- Не стоит, отец, - кратко ответил Деймон, вытащил цветок из нагрудного кармана и запихнул в карман брюк.
- Я подарил тебе свободу, сын, дал крышу над головой. Сейчас, всё, о чём я прошу – сделать это, - сказал отец, ударив свои мясистым кулаком по ладони так сильно, что я увидел, как он сам вздрогнул от боли. К счастью, Деймон, обычно столь быстро набрасывающийся на любой признак слабости, не заметил.
- Ладно, отец, - Деймон пожал плечами и развёл руками, будто он проиграл. – Для меня будет честью носить этот цветочек для тебя.
Глаза отца сверкнули яростью, но он не сказал ни слова. Вместо этого, он просто отломал другую ветку и аккуратно засунул её в карман на мундире Деймона.
- Будьте осторожны, мальчики, - сказал отец перед тем, как удалиться в свой кабинет.
Деймон закатил глаза и мы пошли на улицу.
- Тебе не стоит быть с ним таким суровым, - пробормотал я, дрожа на ночном воздухе. Похожий на летний день превращался в зябкий осенний вечер, но туман, который был повсюду прошлой ночью, рассеялся, позволяя нам кристально ясно увидеть луну.
- Почему нет? Он же суров с нами, - фыркнул Деймон, ведя меня к конюшне. Мезанотта и Джейк были уже взнузданы и нетерпеливо топали копытами. – Я сказал Альфреду всё подготовить. Подумал, что нам придётся быстро отсюда сматываться.
Деймон перебросил ногу через спину Джейка и погнал его галопом вниз по тропе, затем он свернул в противоположном направлении от города. Мы ехали в тишине по меньшей мере полчаса. С только лишь стуком копыт и светом луны, проглядывающей сквозь густую листву, казалось, будто мы скакали прямиком в свои мечты.
Наконец, мы услышали звуки флейты, смеха и, временами, ружейных выстрелов. Деймон повёл нас вверх по холму к расчищенному участку леса. Палатки были расставлены повсюду, а в углу играл дудочник. Кругом прогуливались мужчины, у въезда были поставлены собаки. Было такое чувство, будто мы появились на загадочной тайной вечеринке.
- Добрый вечер, сэр? – двое солдат Кофедерации подошли к нам, направив на нас дула своих винтовок. Мезанотта сделала несколько шагов назад и нервно заржала.
- Рядовой Деймон Сальваторе, сэр! Здесь на побывке из лагеря генерала Грума в Атланте.
Два солдата сразу же опустили винтовки и слегка подняли свои шляпы в знак приветствия.
- Прости за это, солдат. Мы тут готовимся к сражению, но теряем наших парней, как мух, даже прежде, чем они попадают на поле битвы, - сказал высокий солдат, сделав шаг вперёд, чтобы похлопать Джейка по шее.
- Да, и это не из-за тифа, - продолжил солдат пониже и с усами, явно довольный, что поделился этой информацией с нами.
- Убийства? – кратко спросил Деймон.
- Как ты узнал? – удивился первый часовой, поглаживая свою винтовку. Я уставился в землю, не зная, что делать. Я чувствовал, что Деймон ставит нас в опасную ситуацию, но я не мог придумать, как это исправить.
- Мы с братом приехали из Мистик Фоллс, - сказал Деймон, резко дёрнув большим пальцем руки назад, как бы доказывая, что мы пришли именно с той стороны. – Это ближайший отсюда город, прямо за лесом. У нас там есть и некоторые свои проблемы. Люди говорят, это какой-то вид животного.
- Если не учитывать, что это животное хватается только за горло, а остальные части тела оставляет нетронутыми, - со знанием дела поведал усатый солдат, сверкающий взгляд его малюсеньких глаз бегал туда и обратно между нами.
- Хмм, - сказал Деймон, вдруг потеряв интерес. Но затем он сменил тему разговора. - Намечаются ли на сегодня какие-нибудь отличные игры в покер?
- Вон там, на поляне под дубовыми деревьями, - маленький солдат указал нам короткий путь к поляне неподалёку.
- Тогда будет хороший вечерок. Благодарю вас за помощь, - сказал Деймон с преувеличенной вежливостью. Мы пошли в направлении, которое показал солдат, пока Деймон внезапно не остановился перед маленьким кругом солдат, ютившихся вокруг огня и игравших в карты.
- Здравствуйте! Рядовой Деймон Сальваторе в отпуске, из парней генерала Грума, - уверенно сказал Деймон, соскальзывая с лошади, и оглядел лица, раскрашенные огнями костра. – Это мой брат, Стефан. Можем мы присоединиться?
Один рыжеволосый солдат взглянул на другого, самого старшего, в руках которого была праща. Он пожал плечами и сделал нам знак садиться на одно из брёвен, расставленных вокруг огня. – Не вижу причин отказать.
Адреналин засочился сквозь мои вены, как только мы устроились и взяли карты. Мои были хорошими: два туза и король. Я моментально вытащил на стол несколько помятых бумажек из кармана, заключая пари сам с собой. Если я выиграю деньги, тогда всё будет здорово с Кэтрин. А если нет, то… в общем, я не хотел думать об этом.
- Ва-банк, - убеждённо заявил я.
Когда мы закончили партию, я даже не был удивлён, что вышел победителем. Я улыбался, пока собирал свои деньги в кучку и осторожно клал их в карман. Я широко ухмылялся от облегчения, наконец чувствуя себя уверенным в своей любви к Кэтрин. Я представлял, что Кэтрин скажет. Умный Стефан, может быть. Сообразительный Стефан. Или она просто засмеётся, показывая свои белые зубки, и позволит мне взять её на руки и кружить снова и снова по комнате…
Мы сыграли ещё несколько партий после той, в ходе которых я потерял все деньги, которые выиграл, но мне было всё равно. Первая игра была проверкой, и теперь в моём сердце и разуме было необычайно светло.
- О чём ты думаешь? – спросил Деймон, доставая из кармана фляжку. Он протянул её мне, и я сделал большой глоток.
Обжигающее виски заструилось вниз по горлу, но я желал ещё. Не похоже было, чтобы кто-нибудь из других солдат собирался для новой партии. Пятеро, с которыми мы играли, слиняли пожевать табак, выпить ещё виски или слёзно рассказать кому-то о своих возлюбленных, оставшихся дома.
- Да ладно, брат, ты можешь мне сказать, - подбодрил Деймон. Он взял фляжку, отпил из неё и передал обратно мне.
Я сделал ещё один долгий глоток и задумался. Должен ли я рассказать ему? Все сомнения, которые были у меня раньше, пропали. В конце концов, он был моим братом.
- Ну, я думал о том, насколько Кэтрин отличается от любых других девушек, которых я встречал… - начал я уклончиво. Я понимал, что ступаю на опасную территорию, но часть меня до смерти хотела знать, знал ли Деймон о секрете Кэтрин. Я сделал ещё глоток виски и откашлялся.
- В смысле отличается? – спросил Деймон, его губы изогнулись в улыбке.
- Я имею в виду, она такая… - заговорил я, образумившись и отчаянно пытаясь отступить, - я просто имел в виду, что я заметил, что она…
- Что она – вампир? – перебил Деймон.
У меня в горле перехватило дыхание, и я зажмурился. Потом нервно огляделся вокруг. Люди пили, смеялись, подсчитывали свои выигрыши.
Но Деймон просто сидел там, всё с той же улыбкой на губах. Я не понимал, как он мог улыбаться. И тогда новая, мрачная мысль появилась в моей голове. Как Деймон узнал, кем была Кэтрин? Она рассказала ему? И произошло ли это тем же способом, перед туманным рассветом, в кровати? Я содрогнулся.
- Ну да, она – вампир. Что с того? Она всё ещё Кэтрин, - Деймон повернулся посмотреть на меня с напряжённой серьёзностью в его голубых глазах. – И ты ничего не скажешь отцу. Он такой же сумасшедший, как и всё это, - сказал он, потирая ботинком землю.
- Как ты узнал? – я не мог удержаться от вопросов.
Внезапно раздался выстрел.
- Солдат убит! – завопил мальчишка в форме, бросаясь от палатки к палатке, на вид ему было около четырнадцати. – Солдат убит! Атака! Все в лес!
Деймон побледнел.
- Я должен помочь. Ты, братишка, езжай домой.
- Ты уверен? – спросил я нерешительно, внезапно испугавшись. Деймон кратко кивнул.
- Если отец спросит, я выпил слишком много в салуне и остался дрыхнуть где-нибудь.
Послышался другой выстрел, и Деймон понёсся в лес, смешиваясь с морем других солдат.
- Иди! – крикнул он. Я побежал в противоположном направлении в теперь уже заброшенный лагерь и упёрся пятками в бока Мезанотты, шепча в пушистые уши и умоляя её бежать быстрее.
Мезанотта мчалась сквозь лес быстрее, чем когда-либо прежде; перебравшись на другую сторону моста Виккери-Бридж, она повернула, как будто точно зная, как добраться домой. Но в этот момент она встала на дыбы и заржала. Я удержался в седле, крепко обхватив её ногами и увидел неясную фигуру с золотисто-коричневыми волосами под руку с другой девушкой.
Я застыл. Женщины не выходят на улицу после наступления темноты без сопровождающего мужчины и в лучших обстоятельствах, и абсолютно точно не в эти времена. Не во времена нападений вампиров.
Фигура повернулась, и в отражении на воде я увидел бледное сосредоточенное лицо. Кэтрин. Она провожала молодую Анну из аптеки. Всё, что я мог видеть, это крупные кудри Анны, подпрыгивающие вокруг её плеч.
- Кэтрин! – крикнул я с лошади с силой, которой не думал, что обладаю. Теперь, вместо желания обнять её, я хотел своими руками усмирить её, не дать ей довести до конца те ужасные вещи, которые она собиралась сделать. Я почувствовал привкус желчи во рту, когда представил, как найду зазубренную ветку и воткну прямо в её грудь.
Кэтрин не обернулась. Она крепче схватила Анну за плечи и повела в лес. Я сильно пнул Мезанотту в бока, и ветер засвистел в ушах, пока я отчаянно пытался догнать их.

Я галопом мчался меж деревьев, пинками заставляя Мезанотту перепрыгивать через брёвна, с треском прорываться через кусты, - всё, что угодно, чтобы только не потерять из виду Кэтрин и Анну. Как я мог доверять Кэтрин? Как я мог думать, что люблю её? Я должен был убить её при первом удобном случае. Если я не догоню их, кровь Анны будет и на моих руках тоже. Как и кровь Розалин.
Мы добрались до одного вырванного с корнем дерева, и Мезанотта поднялась на дыбы, швырнув меня на лесную землю позади себя. Я почувствовал внезапную острую боль, с трескающим звуком ударившись виском о камень. Ветер оглушал меня, и я боролся за каждый вздох, зная, что убийство Анны являлось лишь делом времени, а потом Кэтрин покончит и со мной.
Я ощутил прикосновение нежных, холодный, как лёд, рук, поднимающих меня в сидячее положение.
- Нет… - выдохнул я. Даже просто дышать было больно. Мои брюки были разорваны, а на колене зияла большая глубокая рана. Кровь свободно струилась из моего виска.
Кэтрин опустилась на колени рядом со мной, рукавом платья останавливая кровотечение. Я заметил, как она облизала губы и затем плотно сжала их вместе.
- Ты ранен, - сказала она нежно, продолжая пережимать мою рану. Я попытался отодвинуться от неё, но она сжала моё плечо, удерживая меня на месте.
- Не волнуйся. Помни. У тебя моё сердце, - сказала Кэтрин, удерживая мой взгляд на ней. Я молча кивнул. Если меня ждала смерть, я надеялся, что она придёт быстро. И действительно, Кэтрин обнажила свои зубы, и я закрыл глаза, ожидая мучительного экстаза от её зубов на моей шее.
Но ничего не произошло. Вместо этого, я почувствовал холод её кожи у своего рта.
- Пей, - скомандовала Кэтрин, и я увидел маленькую рану на её тонкой белой коже. Кровь сочилась из пореза, словно ручеёк после ливня. Я отстранился и попытался отвернуться, но Кэтрин держала меня сзади шеи. – Доверься мне. Это поможет.
Медленно, со страхом, я позволил губам дотронуться до этой жидкости. В тот же момент я ощутил тепло, сбегающее вниз по моему горлу. Я продолжал пить, пока Кэтрин не отняла руку.
- Этого достаточно, - промурчала она, закрывая ладонью ранку. – Ну, что ты чувствуешь теперь?
Она откинулась назад на пятки и осмотрела меня.
Что я чувствовал? Я потрогал свою ногу, висок. Всё было гладким. Излечилось.
- Ты сделала это, - произнёс я недоверчиво.
- Я сделала, - Кэтрин встала и отряхнула ладошки одну об другую. Я заметил, что её рана тоже была полностью исцелена. – Теперь расскажи мне, по какой причине я должна была вылечить тебя. Что ты делаешь в лесу? Ты же знаешь, это небезопасно, - сказала она с беспокойством, противоречащим её упрекающему тону.
- Ты… Анна, - пробормотал я, чувствуя вялость и сонливость, как бывает после длинного, с обширными винными возлияниями, ужина. Я, хлопая глазами, осмотрел окружающую обстановку. Мезанотта была привязана к дереву, а Анна сидела на бревне, обняв поднятые к груди колени руками, и наблюдала за нами. Вместо ужаса её лицо было полным смущения, она переводила взгляд с меня на Кэтрин, а потом обратно.
- Стефан, Анна – одна из наших друзей, - ответила Кэтрин просто.
- А Стефан… знает? – спросила с любопытством Анна шёпотом, как будто я не находился в трёх шагах от неё.
- Мы можем ему доверять, - решительно ответила Кэтрин.
Я откашлялся, и обе девушки посмотрели на меня.
- Что ты делаешь? – спросил я наконец.
- Встречаюсь, – ответила Кэтрин, жестом показывая на близлежащую поляну.
- Стефан Сальваторе, - произнёс хрипловатый голос. Я завертел головой во все стороны и увидел третий силуэт, появляющийся из мрака. Почти бездумно я вытащил из нагрудного кармана вербену, которая казалась такой же полезной, как маргаритка, зажатая в моей руке.
- Стефан Сальваторе, - услышал я снова. Диким взглядом я метался между Анной и Кэтрин, но выражения их лиц было невозможно прочитать. Крикнула сова, и я прижал кулак ко рту, чтобы не закричать.
- Всё нормально, мама. Он знает, - сказала Анна темноте.
Мама. Это значило, что Перл тоже вампир. Но как она могла быть им? Она была аптекаршей, и предполагалось, что она лечит болезни, а не разрывает людям шеи своими зубами.
Перл появилась между деревьями, сосредоточенно глядя на меня.
- Откуда мы знаем, что он безопасен? – подозрительно спросила она голосом намного более зловещим, чем тот вежливый тон, которым она обычно разговаривала в своей аптеке.
- Он не опасен, - ответила Кэтрин, мило улыбнулась и мягко дотронулась до моей руки. Я вздрогнул и стиснул сильнее вербену, слова Корделии эхом отдавались в моей голове. «Эта трава может остановить беса». Но что, если мы всё поняли неправильно, и такие вампиры, как Кэтрин, не были бесами, но наоборот, ангелами? Что тогда?
- Брось вербену, - сказала Кэтрин. Я заглянул в её большие кошачьи глаза, и бросил растение на влажную лесную землю. В тот же миг Кэтрин наступила на веточку краешком туфли и втоптала её в сосновые иголки и листья.
- Стефан, ты выглядишь так, словно увидел привидение, - засмеялась Кэтрин, повернувшись ко мне. Но её смех не был язвительным. Наоборот, он звучал мелодично и слегка грустно. Я рухнул на скрюченный древесный корень. Я заметил, что мои ноги дрожат и крепко схватился руками за коленки, которые теперь были абсолютно гладкими, как будто никакого падения не случалось. Кэтрин расценила этот жест как приглашение расположиться на моих коленях. Она села и стала смотреть на меня сверху вниз, запустив пальцы в мои волосы.
- Сейчас, Кэтрин, он выглядит не так, будто увидел привидение. Он увидел вампиров. Троих из них, - я поднял взгляд на Перл, как если бы я был послушным школьником, а она моей учительницей. Она присела на соседний валун, и Анна пристроилась рядышком с ней, неожиданно выглядя намного моложе, чем на свои четырнадцать лет. Но, конечно, Анна была вампиром, и это значило, что ей вовсе не четырнадцать. Мой мозг был будто сдавлен, и я чувствовал кратковременные наплывы головокружения. Кэтрин легонько похлопала меня сзади шеи, и я начал дышать легче.
- Ладно, Стефан, - сказала Перл, опершись подбородком на сцепленные пальцы рук, и пристально посмотрела на меня. – В первую очередь, мне нужно, чтобы ты помнил, что мы с Анной твои соседи, твои друзья. Сможешь это запомнить?
Я был прикован к месту под её пронизывающим взглядом. Потом Перл улыбнулась необычной полу усмешкой.
- Хорошо, - выдохнула она.
Я тупо кивнул, слишком потрясённый, чтобы думать и, тем более, говорить.
- Мы жили в Южной Каролине сразу после войны, - начала Перл.
- После войны? – переспросил я прежде, чем смог себя остановить.
Анна захихикала, и на лице Перл отразился крошечный след улыбки.
- Войны за Независимость, - коротко объяснила Перл. – Мы были везучими, несмотря на войну. Все живы и здоровы, вся наша семья, - её голос надломился, и она на мгновение закрыла глаза перед тем, как продолжить. – Мой муж управлял небольшой аптекой, когда волна чахотки накрыла город. Все заболели – мой муж, двое сыновей, новорождённая дочь. До конца недели они все умерли.
Я не знал, что сказать. Мог ли я выразить соболезнования за что-то, что случилось настолько давно?
- И тогда Анна начала кашлять. И я знала, что не могу потерять и её тоже. Сказать, что моё сердце было разбито – не сказать ничего, - Перл сказала это, покачав головой, будто попав в тот, свой мир. – Я знала, что моя душа и мой дух будут разбиты. И тогда я встретила Кэтрин.
Я посмотрел на Кэтрин. Она выглядела такой молодой, такой невинной. Я отвернулся до того, как мы встретились взглядами.
- Кэтрин была другой, - продолжала Перл. – Она появилась в городе загадочно, не имея родственников, но она моментально стала частью общества.
Я кивнул, пытаясь представить, кто тогда погиб в Атланте в том пожаре, который привёл Кэтрин в Мистик Фоллс. Но я не стал спрашивать, ожидая, когда Перл продолжит свою историю.
Она прочистила горло.
- Итак, в ней было что-то необычное. Все женщины, и я в том числе, говорили об этом. Она, несомненно, была прекрасна, но было и что-то ещё. Что-то сверхъестественное. Некоторые называли её ангелом. Но потом мы стали замечать, что она никогда не болеет, несмотря на холодные времена года, и даже во время эпидемии чахотки в городе. Были определённые травы, которые она не трогала в аптеке. Чарльстон был тогда небольшим городом. Люди болтали.
Перл взяла Анну за руку.
- Анна бы умерла. Так сказал доктор. Я отчаянно нуждалась в лекарстве, сокрушённая горем и такая беспомощная. Вот какая я была – женщина, окружённая лекарствами, но неспособная помочь своей дочери выжить, - Перл с раздражением встряхнула головой.
- И что же случилось? – спросил я.
- Я спросила у Кэтрин однажды, не знает ли она чего-нибудь, что могло бы помочь. И как только я спросила, я поняла, что она знала. Что-то переменилось в её глазах. Но она всё равно несколько минут молчала, прежде чем дать ответ, и тогда…
- В одну из ночей Перл привела Анну в мои комнаты, - вставила Кэтрин.
- Она спасла меня, - нежным голосом сказала Анна. – И маму тоже.
- И так закончилось наше пребывание там. Мы не могли оставаться в Чарльстоне вечно, не взрослея, - объяснила Перл. – Конечно же, скоро мы должны были переехать снова. Так всегда происходит. Мы кочуем, перемещаясь между Ричмондом и Атлантой и всеми другими городами на этом пути. А теперь мы имеем дело с другой войной. То, что мы видим так много истории доказывает нам, что некоторые вещи никогда не меняются, - сказала Перл, печально улыбаясь.- Но есть и худшие способы проводить время.
- Мне здесь нравится, - призналась Анна. – Поэтому мне страшно, что нас отсюда прогонят, - она сказала последнюю часть шёпотом, и что-то в её тоне заставило меня почувствовать невероятную печаль. Я подумал о встрече, которую я посетил тем утром. Если отец сделает то, что задумал, их не прогонят – их убьют.
- Нападения? – спросил я наконец. Это был единственный вопрос, который мучил меня с тех пор, как Кэтрин раскрылась. Потому что, если она не делала этого, тогда кто…?
Перл покачала головой.
- Помни, мы твои соседи и друзья. Это сделали не мы. Мы никогда не вели бы себя так.
- Никогда, - повторила Анна, боязливо встряхнув головой, словно её в чём-то обвиняли.
- Но некоторые из нашего рода поступают таким образом, - мрачно сказала Перл.
Взгляд Кэтрин ожесточился.
- Это не просто мы или другие вампиры, которые доставляют неприятности. Естественно, все обвиняют нас, но, похоже, никто не помнит о том, что идёт война с её бессчётными кровопролитиями. Все люди беспокоятся о вампирах.
Слышать слова Деймона из уст Кэтрин было для меня как ведро холодной воды в лицо, напоминанием о том, что я был не единственной личностью в её мире.
- Кто эти другие вампиры? – спросил я угрюмо.
- Это наше общество, и мы сами позаботимся об этом, - ответила Перл с твёрдостью в голосе. Она пересекла поляну, сухие листья хрустели под её ногами, пока она не встала передо мной. – Стефан, я рассказала тебе историю, а теперь слушай факты: нам нужна кровь, чтобы жить. Но она не нужна нам от людей, - сказала Перл, как будто объясняя своему покупателю, как действует та или иная трава. – Мы можем получить её от животных. Но, как и люди, некоторые из нас не имеют самоконтроля и некоторые из нас нападают на людей. На самом деле не особо отличаясь от непослушных солдат, верно?
Внезапно в голове вспыхнул образ одного из солдат, с которыми мы совсем недавно играли в покер. Был ли кто-нибудь из них тоже вампиром?
- И помни, Стефан, мы знаем только некоторых. Их может быть больше. Мы не настолько необычные, насколько ты, возможно, думаешь, - сказала Кэтрин.
- И теперь, из-за этих вампиров, которых мы даже не знаем, за нами всеми охотятся, - продолжила Перл, слёзы наполнили её глаза. – Вот почему мы встретились сегодня. Нам нужно обсудить, что делать, и придумать план. Как раз этим утром Гонория Феллс принесла вербеновый эликсир в аптеку. Как эта женщина вообще узнала про вербену, я не имею представления. Внезапно, я почувствовала себя, словно животное, которое вот-вот загонят в угол. Люди смотрят на наши шеи, и я знаю, они задаются вопросами о наших ожерельях, сопоставляя тот факт, что все трое из нас всегда носят их… - Перл умолкла и подняла руки к небу, как будто в сердитой молитве.
Я быстро посмотрел на каждую из женщин и понял, что Анна и Перл носят такие же витиеватые ожерелья с камеей, какое было у Кэтрин.
- Ожерелье? – спросил я, схватившись за своё собственное горло, как будто я тоже носил загадочный голубой камень.
- Лазурит. Он позволяет нам ходить в дневном свете. Большинство представителей нашего вида лишены такой возможности. Но эти камни защищают нас. Они позволяют нам жить нормально и, возможно, даже дают возможность находиться ближе к нашей человеческой стороне, чем если бы их не было, - сказала Перл задумчиво. – Ты не знаешь, каково это, Стефан, - сухой голос Перл растворился во всхлипываниях. – Приятно знать, что у нас есть друзья, которым можно доверять.
Я достал носовой платок из нагрудного кармана и дал ей, не зная, что ещё я мог сделать. Она промокнула глаза и покачала головой.
- Мне жаль. Мне так жаль, что тебе пришлось узнать об этом, Стефан. Я понимала с недавнего времени, что война меняет вещи, но я никогда не думала… ещё слишком рано снова переезжать.
- Я защищу вас, - услышал я себя, говорившего голосом, совершенно не похожим на мой.
- Но…но…как? – спросила Перл. Где-то вдалеке сломалась ветка, что заставило нас всех подпрыгнуть. Перл осмотрелась вокруг. – Как? – снова спросила она, когда всё осталось по-прежнему.
- Мой отец организует нападение в ближайшие несколько недель, - я почувствовал крошечный укол предательства, пока говорил это.
- Джузеппе Сальваторе, - вздохнула Перл с неверием. – Но как он узнал?
Я покачал головой.
- Вместе с отцом Джонатан Гилберт, и Гонория Феллс, и мэр Локвуд, и шериф Форбс. Они, кажется, узнали о вампирах из книг. У отца есть старая книга в кабинете, и вместе у них возникла идея возглавить осаду.
- Тогда он сделает это. Джузеппе Сальваторе не тот человек, который легко отступит от своих убеждений, - констатировала Перл.
- Да, мадам, - я вдруг понял, как смешно называть вампира «мадам». Но кем был я, чтобы говорить, что нормально, а что нет? И снова я мысленно перенёсся к моему брату и его словам, его небрежному смеху, когда разговор дошёл до истинной сущности Кэтрин.
Может Кэтрин никогда не была злой, или вообще необычной. Может единственной редкостью был тот факт, что отец помешан на истреблении вампиров.
- Стефан, я клянусь тебе, что ни в одном моём слове не было лжи, - сказала Перл. – И я знаю, что мы будем делать всё, что в наших силах, чтобы больше ни одно животное или человек не были убиты, пока мы здесь. А ты просто обязан делать то, что можешь ты. Для нас. Потому что я и Анна прошли слишком много, чтобы просто быть убитыми нашими соседями.
- Этого не случится, - сказал я с большей убеждённостью, чем когда-либо в моей жизни. – Я ещё не уверен, что буду делать, но я буду защищать вас. Я обещаю, - я давал обещание всем троим, но смотрел только на Кэтрин. Она кивнула и маленькая искра зажглась в её глазах.
- Хорошо, - подытожила Перл, протянув руку, чтобы помочь сонной Анне подняться. – Что ж, мы находимся в лесу слишком долго. Чем меньше нас видят вместе, тем лучше. И, Стефан, мы доверяем тебе, - сказала она с тончайшим намёком на предупреждение в её богатом голосе.
- Конечно, - ответил я, схватив Кэтрин за руку, пока Перл и Анна уходили с поляны. Я не беспокоился за них. Потому что они работали в аптеке и могли отправиться на прогулку посреди ночи; они легко могли сказать любому, кто увидит их, что они искали травы и грибы.
Но я боялся за Кэтрин. Её руки выглядели такими маленькими, а глаза такими испуганными. «Она рассчитывает на меня», - эта мысль переполняла меня, вселяя в меня в равной степени гордость и страх.
- О, Стефан, - сказала Кэтрин, быстро обвив руками мою шею, - я знаю – всё будет хорошо, пока мы вместе.
Она взяла меня за руку и стащила на лесную землю. И тогда, лёжа с Кэтрин на влажной почве среди сосновых иголок и чувствуя запах её кожи, я больше не боялся.

Глава 20

Я не видел Деймона в последующие несколько дней. Отец считал, что он проводит время в лагере, и эта идея не наполняла его ни единой каплей радости. Он надеялся, что такое времяпрепровождение побудит Деймона снова присоединиться к армии, хотя я полагал, что эти часы по большей части проходят в азартных играх и разговорах о женщинах. Я, лично, был доволен. Конечно, я скучал по брату, но я никогда бы не имел возможности проводить столько непрерывного, никем не оспариваемого времени с Кэтрин, если бы Деймон был рядом.
Честно говоря, хотя я считал вероломством говорить это, мы с отцом хорошо приспособились к отсутствию Деймона. Мы начали кушать вместе, играть довольно приятные партии в криббидж после ужина. Отец делился своими мыслями о прошедшем дне, о надсмотрщиках, о своих планах купить новых лошадей на ферме в Кентукки. В сотый раз я осознал, как сильно он хочет передать мне в наследство поместье, и в первый раз почувствовал волнение от такой возможности.
Это было из-за Кэтрин. Я проводил каждую ночь в её комнатах, уходя перед тем, как в полях начинались работы. Она не обнажала свои клыки с той самой ночи в лесу. Как будто та тайная встреча на поляне изменила всё. Она нуждалась в том, чтобы я хранил её секрет, а я нуждался в том, чтобы она хранила меня всего. В её небольшой, слабо освещённой спальне каждое действие было страстным и безупречным – казалось, что мы почти как молодожёны.
Конечно, я задумывался над тем, как это будет продолжаться – я старею с каждым годом, в то время как Кэтрин остаётся всё такой же молодой и красивой. Но это был вопрос на более позднее время, когда опасность казни вампиров пройдёт, когда мы обручимся и устроимся в жизни, в которой не нужно прятаться.
- Я знаю, что ты проводишь много времени с юной Кэтрин, - сказал отец однажды вечером за обеденным столом, пока Альфред убирал с него и ходил за отцовской потрёпанной колодой карт, чтобы мы поиграли.
- Да, - я наблюдал, как Альфред наливает шерри в стакан отца. В мерцающем свете свечей по идее розовый напиток выглядел как кровь. Он поднёс графин мне, но я отрицательно покачал головой.
- То же самое делает и юный Деймон, - заметил отец, перебрасывая колоду из руки в руку.
Я вздохнул, раздражённый тем, что Деймон снова появился в разговоре о Кэтрин.
- Ему нужен друг. Друзья, - ответил я.
- Коим является она. И я рад, что ты cмог обеспечить её дружеским общением, - отец положил карты лицом вниз на стол и пристально посмотрел на меня. – Слушай, я не особо много знаю о её связях в Атланте. Я узнал о ней от своего судоходного партнёра. Большое несчастье – девочка осиротела после битвы Шермана, но нет никаких других Пирсов, которые бы говорили, что знают её.
Я начал невничать.
- Пирс – достаточно расхожее имя. И, может быть, она не хочет воссоединяться с некоторыми из своих связей, - я прервался, чтобы сделать глубокий вдох. – Я уверен, что существует куча других Сальваторов, о которых мы даже не слышали.
- Это хороший довод, - сказал отец и сделал глоток шерри. - Сальваторе – не распространённое имя, но очень хорошее. Поэтому я надеюсь, что вы с Деймоном понимаете, во что ввязываетесь.
Я резко поднял глаза.
- Сражаетесь за одну девушку, - просто сказал отец. – Я бы не хотел, чтобы вы разрушили ваши отношения. Я знаю, я не всегда схожусь во взглядах с твоим братом, но он твоя плоть и кровь.
Я весь сжался, хорошо знакомое выражение вдруг стало сложным. Но если отец и заметил, он ничего не сказал. Он взял колоду и выжидающе посмотрел на меня.
- Поиграем? – спросил он, уже раздавая мне шесть карт.
Я поднял свои карты, но вместо того, чтобы смотреть на них, я глядел в сторону, уголком глаза пытаясь уловить любое движение за окном.
В комнату вошёл Альфред.
- Сэр, к вам гость.
- Гость? – спросил отец с любопытством, наполовину поднявшись из-за стола. В наше поместье редко приезжали гости, не считая званых вечеров. Отец предпочитал встречаться со знакомыми в городе или в таверне.
- Пожалуйста, простите моё вторжение, - Кэтрин зашла в комнату, держа в руках большой букет цветов всех возможных форм и размеров – розы, гортензии и лилии из долины. – Мы с Эмили собирали цветы у пруда, и я подумала, что вы, должно быть, высоко оцените немного цвета.
Кэтрин нарисовала на лице широкую улыбку, пока отец сухо пожимал ей руку. Он имел с Кэтрин от силы четырёхсловный разговор с тех пор, как она приехала. Я задержал дыхание, беспокоясь так, будто знакомил отца со своей невестой.
- Спасибо, мисс Пирс, - сказал отец. – Наш дом – это твой дом. Пожалуйста, не думай, что тебе нужно спрашивать разрешения, чтобы прийти. Мы рады тебе, когда бы ты ни пожелала провести с нами время.
- Спасибо. Я бы не хотела навязываться, - ответила она, так хлопая ресницами, что сопротивляться было бы непосильно для любого мужчины.
- Пожалуйста, садись, - сказал отец, усаживаясь во главе стола. – Мы с моим сыном как раз приготовились сыграть партию в карты, но мы, разумеется, можем сейчас же отложить их.
Кэтрин рассмотрела нашу игру.
- Криббидж! Мы с отцом всегда играли в неё. Могу я присоединиться?
На её лице сверкнула улыбка, пока она устраивалась на моём стуле, успев незаметно коснуться моей руки. В тот же момент она нахмурила брови и начала поправлять свои карты.
Как могла она, будучи переживая за само своё существование, быть такой беззаботной и очаровательной?
- Да, конечно, мисс Пирс. Если тебе нравится играть, я сочту за честь, и, уверен, мой сын будет счастлив помочь тебе.
- О, я знаю, как играть, - она положила карту на середину стола.
- Хорошо, - ответил отец, кладя свою карту поверх её. – И, знаешь, я беспокоюсь о тебе и твоей служанке, совершенно одних на заднем дворе. Если вы хотите переехать в главный дом, пожалуйста, просто дайте мне знать, и ваше желание станет моим приказом. Я думал, что вам приятно будет некоторое уединение, но с таким положением вещей и с такой опасностью… - отец умолк.
Кэтрин покачала головой, тень недовольства мелькнула на её лице.
- Я не напугана. Я через многое прошла в Атланте, - сказала она и положила на стол туза лицом вверх. – К тому же, домики слуг находятся так близко, что они услышат, если я закричу.
Пока отец клал семёрку пик, Кэтрин дотронулась до моего колена, медленно поглаживая его лёгкой, как перо, рукой. Я покраснел от такого интимного контакта, когда отец был так близко, но я не хотел, чтобы она останавливалась.
Кэтрин положила бубновую пятёрку на образовавшуюся кучку карт.
- Тринадцать. Я думаю, что я, возможно, на везучей полосе, мистер Сальваторе, - сказала она, перемещая свой колышек на доске для криббиджа на один пункт вверх.
Отец расплылся в восхищённой улыбке.
- Ты – настоящая девушка. Стефан никогда по-настоящему не понимал правил этой игры.
Дверь шумно распахнулась, и Деймон вошёл в комнату с рюкзаком на плечах. Он сбросил рюкзак на пол, и Альфред подхватил его. Деймон, казалось, даже не заметил.
- Кажется, будто я пропускаю всё веселье, - сказал Деймон обвинительным тоном, хотя его взгляд легко бегал между отцом и мной.
- Так и есть, - просто ответил отец. Затем он всё-таки поднял глаза и улыбнулся ему. – Юная Кэтрин доказывает, что она не только красива, но и также имеет мозги. Весьма отравляющая и приводящая в ярость комбинация, - продолжил он, заметив, что Кэтрин передвигает себе дополнительный пункт на доске, пока он не смотрит.
- Спасибо, - сказала Кэтрин, ловко сбросив карты и набирая себе новые. – Вы вгоняете меня в краску. Даже хотя я в действительности понимаю, что ваши комплименты – это просто тщательно продуманный план отвлечь меня, так что вы можете выиграть, - закончила Кэтрин, только-только соизволив обратить внимание на Деймона.
Я подошёл к Деймону. Мы стояли вместе в дверном проёме, наблюдая за Кэтрин и отцом. Деймон скрестил руки на груди.
- Что она здесь делает?
- Играет в карты, - я пожал плечами.
- Ты правда думаешь, что это разумно? – Деймон понизил голос. – Учитывая его мнение о её… происхождении.
- А ты разве не видишь? Это блестяще. Она очаровывает его. Я не слышал, чтобы он так сильно смеялся с тех пор, как мама умерла.
Я вдруг почувствовал себя сумасшедшим от счастья. Это было лучше, чем всё, что я мог спланировать. Вместо того, чтобы стараться придумать тщательный заговор, дабы столкнуть отца с вампирского следа, можно было просто показать ему, что Кэтрин – человек. Что она все ёщё имеет эмоции и не собирается причинять никакого вреда, за исключением разрушения его беспроигрышной серии игр в криббидж.
- И что? – спросил Деймон. – Он маньяк до охоты. Парочка улыбок этого не изменят.
Кэтрин не прекращала хихикать, пока отец клал карты. Я тоже понизил голос.
- Я думаю, если мы дадим ему знать о ней, он изменит своё мышление. Он поймёт, что она не представляет никакой угрозы.
- Ты с ума сошёл? – прошипел Деймон, сжимая мою руку. Его дыхание пахло виски. – Если отец узнает о Кэтрин, он убьёт её в тот же момент! Откуда ты знаешь, не планирует ли он уже что-нибудь?
В это время раздался ещё один раскат смеха Кэтрин. Отец закинул голову назад, добавляя свой хриплый смех к её смеху. Мы с Деймоном замолчали, когда она оторвала взгляд от карт. Она нашла нас глазами и подмигнула. Но поскольку Деймон и я стояли совсем рядом, невозможно было определить, кому это предназначалось.

Глава 21

На следующее утро Деймон уехал, кратко объяснив это помощью ополченцам в лагере. Я был не совсем уверен, что верю в его отговорку, но в доме бесспорно было намного спокойнее в его отсутствие. Кэтрин приходила в гости каждый вечер, чтобы поиграть с отцом в криббидж. Иногда я присоединялся к ней для команды «двое против одного». Пока мы играли, Кэтрин рассказывала отцу истории из своего прошлого: о судоходном деле её отца, о своей матери-итальянке, о шотландском терьере по имени Простачок, который был у неё в детстве. Я всё время гадал, было ли что-нибудь из этого правдой или это такой план Кэтрин – действовать, как современная Шехерезада, закручивая истории, которые бы в конечном итоге склонили отца пощадить её.
Кэтрин всегда устраивала представление из своего ухода на задний двор, и было сильнейшей мукой ожидать того момента, когда отец пойдёт спать, чтобы я мог последовать за ней. Она никогда не говорила о своём прошлом – или о своих планах – со мной. Она не рассказывала мне, как она добывала себе пропитание, а я и не спрашивал. Я не хотел знать. Было намного проще делать вид, что она просто обычная девушка.
Однажды, когда отец уехал с Робертом в город, чтобы обсудить дела с Картрайтами, мы с Кэтрин решили провести вместе весь день, а не пару незаметных тёмных часов. Был уже почти октябрь, но никто бы не стал утверждать этого наверняка из-за высоких температур и ежедневных вечерних гроз. Я не ходил купаться всё лето, и уже не мог дождаться, чтобы почувствовать речную воду на своей коже – и Кэтрин в своих руках при дневном свете. Я разделся и сразу же прыгнул в пруд.
- Не брызгайся! – завопила Кэтрин. Она приподняла свою простую синюю юбку до щиколотки, осторожно подступая к краю воды. Она уже оставила свои туфельки под ивовым деревом и я не мог перестать любоваться на изысканную белизну её ступней.
- Заходи! Вода отличная! – крикнул я, хотя у меня зубы стучали от холода.
Кэтрин продолжала подходить на цыпочках к краю пруда, пока не оказалась на илистой полосе между травой и водой.
- Здесь грязно, - она поморщила носик, рукой заслоняя глаза от солнца.
- Вот поэтому ты и должна войти. Чтобы смыть всю грязь, - сказал я, ударяя пальцами по воде, чтобы брызги летели в Кэтрин. Несколько капель попали на корсет её платья, и я почувствовал неистовую страсть, пронёсшуюся внутри. Я нырнул под воду, чтобы охладить голову.
- Ты не боишься маленьких брызг, - сказал я, поднявшись на поверхность, по моим волосам ручьями на плечи стекала вода. – Или я должен сказать, ты не боишься брызгающегося Стефана? – я чувствовал себя немножко нелепо, произнося это, потому что такие комментарии едва ли звучали так же остроумно из моих уст. И всё-таки, она поддержала меня смехом. Я аккуратно обошёл камни на дне пруда, чтобы подобраться ближе к ней и хлестнуть больше воды в её сторону.
- Нет! – взвизгнула Кэтрин, но ни сделала ни шага, чтобы убежать, когда я вышел из пруда, подхватил её за талию и потащил в воду.
- Стефан! Стой! – кричала она, цепляясь за мою шею. – Ну хотя бы дай мне снять платье!
На этих словах я сразу же отпустил её. Она подняла руки за голову, позволяя мне легко справиться с её платьем. Теперь она осталась только в тоненькой белой нижней юбке. Я раскрыл рот от изумления. Конечно, я видел её тело и раньше, но это всегда происходило в тенях и полумраке. Сейчас я увидел солнце на её плечах, видел вогнутый изгиб её живота и я в миллионный раз осознал, что я был влюблён.
Кэтрин нырнула под воду, появившись через несколько секунд прямо рядом со мной.
- А теперь реванш! – она наклонилась и со всей силой плеснула на меня холодную воду.
- Если бы ты не была такой красивой, я мог бы и дать сдачи, - сказал я, подтянул её к себе и поцеловал.
- Соседи будут болтать, - пробормотала Кэтрин в мои губы.
- Пусть болтают, - прошептал я в ответ. – Я хочу, чтобы все знали, как я тебя люблю.
Кэтрин стала целовать меня сильнее, с большей страстью, чем когда-либо раньше. Я начал судорожно всасывать воздух, чувствуя такую страсть, что я даже отступил назад. Я любил Кэтрин так сильно, что это было почти больно; от этого было тяжелее дышать, тяжелее говорить, тяжелее думать. Казалось, будто вожделение являлось силой намного большей, чем я сам, и я был одновременно напуган и чрезвычайно счастлив следовать за ним, куда бы оно не повело меня.
Я сделал дрожащий вдох и поднял глаза вверх. Большие грозовые тучи надвигались, затемняя небо, которое всего несколько мгновений назад было чистого лазурного цвета.
- Нам нужно идти, - сказал я, направляясь к берегу.
И правда, как только мы ступили на сухую землю, послышался отдалённый раскат грома.
- Гроза придёт быстро, - заметила Кэтрин, выжимая свои кудри. Она не выглядела ни капельки смущённой, хотя её насквозь промокшая белая ночнушка позволяла и не включать воображение. Каким-то образом, было почти более противозаконно и эротично видеть её скудно одетой, чем видеть её обнажённой.
- Кто-то мог бы подумать, что это практически знак, что наших отношений не должно существовать.
Её голос был дразнящим, но всё равно от страха по спине пробежал озноб.
- Нет, - сказал я громко, успокаивая сам себя.
- Да я просто дразню тебя, - Кэтрин поцеловала меня в щёку перед тем, как наклонится, чтобы поднять своё платье. Пока она незаметно одевалась за плакучей ивой, я натянул штаны и рубашку. Кэтрин появилась из-за дерева через несколько мгновений, её кудряшки прилипали к хлопковому платью, мокрые завитки волос как будто цеплялись за её спину. От этого её кожа имела синеватый оттенок.
Я взял её руки в свои и стал энергично растирать, пытаясь согреть их, хотя я понимал, что это невозможно.
- Я хочу тебе кое-что сказать, - сказала Кэтрин, обращая лицо к распахнутому небу.
- Что? – спросил я.
- Я сочту за честь пойти с тобой на Бал Основателей, - сказала она, и сразу же, до того, как я успел снова поцеловать её, высвободилась из моих объятий и убежала обратно на задний двор.

Дата добавления: 2015-07-12