Читайте также:
|
Глаг0ла и5мъ сjмwнъ пeтръ: и3дY рhбы лови1ти. Глаг0лаша є3мY: и4демъ и3 мы2 съ тоб0ю. И#зыд0ша же и3 всэд0ша ѓбіе въ корaбль, и3 въ тY н0щь не ћша ничесHже.
Ин. 21:3
***
Е#гдa же њбёдоваше, гlа сjмwну петрY ї}съ: сjмwне їHнинъ, лю1биши ли мS пaче си1хъ; Глаг0ла є3мY: є4й, гDи, ты2 вёси, ћкw люблю1 тz. Гlа є3мY: паси2 ѓгнцы мо‰.
Иоан.21:15
Песок морской не переродится в четки –
Суд воды размоет имена.
Я не смею выходить из лодки –
Я одет в немые времена.
Я не камень, что не канет в воду,
Я не стану вечным перекрестком.
…Ветер судит смоковницы всходы…
Воды станут вновь застывшим воском.
И застынут в песке имена,
И взойдут, как хлеба, фитили.
Флаги-платья на мне – времена –
Станут частью безвидной земли.
***
В море опустишь руки,
Словно в молчанье-небо.
Время размоет звуки
Ломающегося надвое хлеба.
…Каплю елея в море
Нам не собрать руками…
Песок – соль земных историй –
Подвластен одним ветрам.
***
Кесарю кесарево – переплавлять огарки
И воздвигать выше минаретов свечу.
Встать во главе разрозненной Спарты
И боль иорданских камней уподобить мечу.
Сшить себе платье из покаянных крещений
И видеть, как падает иерусалимский храм.
Карманы набить пеплом от всесожжений
И им кормить прокаженных по городам.
И кто-то мне крикнул, будто время – гробница,
В которой покоятся нетленные дни,
В утробах их гнезда вьют вещие птицы,
И каждый их волос – спасения нить,
Которые мы собираем, скитаясь по миру,
А кто-то их вживляет в псалтирь,
Что звонами падают на дно патира,
В котором мне, как по воде не дано идти.
***
Болят к непогоде раны,
Боль, как колокольный гул.
А раны – стрельцов кафтаны
Развешаны на углу.
И на твоих глазах камень
Белый теряет цвет…
Прижмешься к оконной раме
И ждешь в тишине рассвет
И расправляя небо
То ли хоругвь, то ли флаг,
День совершает требы
И падает снова в овраг.
И я придаю сожженью
Как будто из алтаря
Стихи, и становлюсь вновь тенью
Обычного рыбаря,
Я верую в ветер, в море,
Молюсь на столбы-истуканы.
Как дыры в живой просфоре,
Болят к непогоде раны.
***
РечE: ѓзъ глaсъ вопію1щагw въ пустhни: и3спрaвите пyть гDень, ћкоже речE и3сaіа прbр0къ..
Ин.1:23
Запекаем в углях
Просфоры ростки,
Заливаем соленым вином.
На скрижалях-крылах
Моисея слова…
Заметает их вьюга кровавым костром.
И попятился конь –
Человеку нет мочи его удержать.
И смешается с дымом его колокольное ржанье.
И к огню подставляя ладонь
С просьбою погадать,
Слышишь, как расправляет крылья-скрижали молчанье.
И в молчаньи запутались сны,
Но им больше не стать тишиной.
…И приснился рыбак – его сети запутались в тине.
Изумрудной рекой
Станет вновь вопиющего голос в пустыне.
***
Рождение первого снега –
Тайна…
Я – брошенная телега,
А может быть волчья стая,
Голодная стая…
Спасеньем не станет пещера
Поднявшим к небу ночному морды
Весь день они слушают ветры,
А ночью уходят в горы,
И спят до рассвета в трещинах
И в них же рожают щенков.
Снег выбелит сумерки вещих снов …
Я - брошенная телега…
А может быть – стая волков.
***
Прилив планктоном-днями
Осядет на пещанном берегу…
Дождями-зеркалами –
Звенящий гул…
В нем, как в огне, расплавлен воск пророчеств
(Осколки многоточий)
И я – торгующий во храме.
***
Мерзлая трава в степи,
Жует ее старый конь.
Всадник пьяный мертвецки спит,
Ему жаром на веки дышит огонь.
Ему волосы путает иней,
Что быть может растает к утру.
Звон железнодорожных линий
Продевается в ветра дыру.
Конским хрипло-звенящим ржаньем,
Как сохой, разрезает сны.
И по темени-наковальне,
Как поземкою, стелется пыль весны.
Не размоет следы рекой.
Всадник пьяный мертвецки спит,
Его больше уже не знобит.
Умер старый калмыцкий конь.
Но оттает трава в степи.
Дата добавления: 2015-07-10; просмотров: 45 | Нарушение авторских прав