ГЛАВА 6 4 страница

- Да пошла ты! – закричал тот. – Ага, сейчас же, довериться тебе. Ка бы не так.

Быстрыми движениями он залез на карниз и, оглянувшись назад, заметив, что пламя уже совсем близко, прыгнул вниз.

Его крики были поистине невыносимыми.

«Обожжённое лицо, сломанные ноги, сгоревший дом – не многовато ли для одного вечера?», - спросила себя Алиса.

Матфей лежал на спине и корчился от боли. Алиса хотела ему помочь, но не знала чем.

- Ты же должен был мне помочь спасти твоих родителей, зачем ты…

- Они не только мои!!! – в ярости перебил тот. – Они и твои тоже. Помоги им!!!

Алиса в нерешительности дёрнулась с места и побежала к другой стороне дома. Он пылал со всем сторон. Кругом заволокла копать. Подойдя к родительскому окну, та попыталась его как-то открыть, но зацепиться было не за что. Алиса нашла большой камень, лежавший на газоне, и швырнула его. Раздался грохот. Стёкла выпали, а из образовавшихся дыр показались языки пламени. Спасать уже было не кого.

- Ну что, где они? Ты их вытащила? – кричал Матфей, появившейся на горизонте Алисе. Та медленно шла, закрывшись в себе. – Ты их вытащила? Отвечай!!!

- Я не смогла, - тихо произнесла та, подойдя к брату. – Мы опоздали.

- А-а-а-а!!!!!!!!!!! – закричал тот. – Не-е-е-т!!!

- Прости, просто…

- Нет!!! Нет!!! Это ты опоздала!!! Это ты виновата в их гибели!!! Ты, омерзительная тварь!!! Уродина!!! Я тебя ненавижу!!! Лучше бы ты сгорела в этом доме, вместо них!!!

«И это моя благодарность!?», - проносилась в голове. Та просто не верила своим ушам.

Матфей по-прежнему что-то разъярённо кричал, но Алиса уже не слушала. Корчась от боли в ногах и лице, тот активно размахивал кулаками, стараясь дотянуться до сестры, но расстояние всё росло и росло. Девушка шла вперёд. Бездумно. Просто шла и всё.

На дворе ещё стояла ночь, но было уже совсем светло, как днём. Огонь всё освещал. Всё, что было скрыто от людских глаз, как внутри, так и снаружи. Некоторые соседи повыскакивали из своих домов и, видимо, кто-то из них вызвал пожарных, так как где-то вдалеке слышался вой серен. Но Алисе было плевать. Пусть хоть всё здесь выгорело бы дотла. Пусть не осталось бы камня на камне. Ей это было не важно. Она была занята происходившими внутри её метаморфозами. Она не знала и не могла объяснить природу этих изменений, но одно она знала наверняка, сегодня один её мир пал, сгорел, просто взял, и рухнул, разлетевшись на мелкие осколки, которые уже никогда не удастся собрать. А другой мир, напротив, только-только начинал жить, прямо на образовавшемся пепелище.

****

- Доброе утро, Алисочка, - тихо-тихо, мягко прошептала Ника. Девушка скрючено лежала на неудобном кресле, укрывшись одеялом, и сладко спала. – Доброе утро, соня-я-я. Пора вставать.

Алиса слегка повернулась на источник голоса и нехотя приоткрыла глаза.

- Вот та-а-а-к, хорошо-о-о, открывай глазки, - добавила Ника, растягивая окончания слов.

- Ника?! Ты проснулась!? – протирая глаза и стараясь, как можно быстрее прийти в себя, произнесла Алиса. Женщина ничего не ответила. - И давно?

- Нет, дорогая, только что. Спасибо, что приехала.

- Я не могла не приехать.

- А ты одна? Где родители?

- А, - Алиса осеклась, – они остались на улице. Они не захотели подниматься.

Девушка не хотела рассказывать о случившемся. И, хотя она понимала, что другого момента может уже и не быть, та посчитала, что пускай это уж лучше останется тайной.

- Как ты себя чувствуешь? – перевела тему та.

- Нормально. Ты здесь, а значит, всё хорошо, - мягко улыбнулась Ника. – Знаешь, я же мечтала тебя удочерить. Я грезила об этом с того самого дня, когда ты появилась в приюте. Ты была маленьким ангелочком. Ты вся светилась.

У Алисы проступали слёзы. Она не могла спокойно смотреть на то, как умирающая женщина произносила такие слова.

- А что говорят врачи? Что они тебе выписывают? Как лечат?

- Мне уже не помочь, доченька. Но, послушай меня, послушай…

Алиса не могла сдерживать поток слёз.

- … я не хочу, чтобы ты плакала по этому поводу. Твои большие тёмные глазки не для этого. По крайней мере, не для слёз печали. Я лишь прошу тебя, когда меня не станет, не потеряй себя, ладно? Верь в то, что ты уникальный человек. Других таких просто не существует. Все эти видения, сны, всё это неспроста. Верь им и следуй за ними. Они приведёт тебя туда, где будет хорошо.

- Но ведь, - попыталась перебить Алиса, но Ника не позволила.

- Откуда я это знаю? Да просто знаю и всё. Плохим людям не даётся подобный дар. И я уверена, никакое это не проклятие и не бесовские козни, как говорят твои приёмные. Они просто тебе завидуют, вот и всё. Змей искуситель всегда будет сбивать с правильного пути.

Алиса жадно сжимала ладонь женщины.

- И тот мальчик, Немо, - продолжила Ника. – Это вовсе не галлюцинация и ни какие-то там психологические отклонения. Это самая настоящая связь. Можешь считать меня сумасшедшей, что всё это россказни выжившей из ума старухи на смертном одре, но я в это верю. Верю, что между вами есть особая ниточка, связывающая тебя и его. Просто иди за ней. Возможно, это твоя судьба. И там, на той стороне, будет тот, кто поймёт тебя, даже если ты не произнесёшь ни единого слова.

Алиса не знала, что ответить. Ей было больно терять единственного человека, кто занимал так много места в её жизни. Казалось, что если её не станет, то мир, личный мир Алисы, просто перестанет существовать. Девушка крепко обняла Нику, а затем уткнулась лицом в одеяло и громко зарыдала.

****

Я, Смирнова Ника Александровна, настоящим завещанием делаю следующее распоряжение:

1. Всё моё имущество, какое ко дню моей смерти окажется мне принадлежащим, в чём бы таковое ни заключалось и где бы оно ни находилось, я завещаю Синайской Алисе Викторовне.

2. Текст завещания записан нотариусом с моих слов и до его подписания прочитан мною лично в присутствии нотариуса.

3. Настоящее завещание составлено в двух экземплярах, каждый из которых собственноручно подписан завещателем. Один экземпляр завещания хранится в делах нотариуса, а другой экземпляр выдаётся завещателю Смирновой Нике Александровне.

Н.А. Смирнова

****

«Привет, моя дорогая Ника. Сколько лет прошло уже? Десять? А я всё пишу тебе свои письма. Пишу их в никуда. Честно излагаю мысли, старательно вывожу буквы, а затем, отправляю по выдуманным адресам. Как думаешь, они кому-нибудь доходят? Наверное, нет. Где-то валяются какое-то время на почте, никому ненужные, а затем, прямиком в мусорный контейнер. Хотя, наверное, там им самое место. Возможно, я, таким образом, успокаиваю себя, анализирую внутренний мир, пытаюсь решить нерешённые проблемы. В общем, не знаю. Надеюсь, ты слышишь мои мысли и понимаешь, что я хочу тебе сказать.

Что касается моих проблем на роботе, то всё теперь решилось само собой. Этот омерзительный управляющий снова ко мне приставал. Вчера он вообще зажал меня в углу и не хотел отпускать. Естественно, я ударила его. А что мне оставалось?! В общем, теперь он сказал, чтобы я собирала свои манатки и валила из его клуба. Ай…. Ну, и ладно. Такую жалкую работу официантки я везде найду. И плевать я на всё хотела. Но, конечно, если бы не ты, песня моя по-другому бы сейчас звучала. Наверное, я бы жила где-нибудь под мостом или снимала какую-то задрыпанную комнату с тараканами на пару. В общем, я не устану тебя благодарить за твой подарок. Ты единственная, кто всегда обо мне заботилась.

А о Матфее я так ничего и не слышала. Прямо с той самой ночи. Не знаю, что с ним случилось. Как я уже писала, по-моему, его приютила родная сестра мачехи. Она ещё более деспотично и повёрнута на религии. Короче, не знаю, зачем я каждый раз затрагиваю тему своего «недобрата». Возможно, в глубине души, мне его жаль. Иногда мне даже кажется, что идя по улице, я вижу его в толпе. Но когда начинаю всматриваться, понимаю, что там никого нет. Наверное, подсознание ведёт какую-то свою игру. Ай, ладно, не буду об этом.

И ещё, я допустила ошибку. После этого я всё-таки решил

Вчера, после случивше Не знаю, как сказать, но

Прости за мазню. Ты же знаешь меня. Короче, вот что я хотела тебе сказать. Вчера, после случившегося, я позвонила Вадиму и Кате. Мы решили отметить моё новое положение безработной. Да, наверное, это не повод радоваться, но, думаю, ты бы тоже хотела, чтобы я ушла оттуда. Эти постоянные домогательства со стороны посетителей, а ещё и управляющий туда же. Короче, пошли они все… Уроды. Терпеть их не могу. Мне кажется, я какая-то прокажённая.

Ну, в общем, мы решили собраться нашей небольшой компанией. Ты же знаешь, какие они сумасшедшие. Постоянно что-то курят. Да, помню, как я тебе клялась, что никогда не буду этого пробовать. Но, честно, мне было так плохо и обидно, что я не устояла. И, как ни странно, я почти ничего не ощутила. Да, было какое-то лёгкое головокружение и слабость, но не более. По сравнению с тем, что я вижу в своих снах – это детский лепет. Вадим не поверил своим глазам, когда я просто встала и пошла на улицу. Так что, обещаю, это был мой первый и последний раз. Ты, конечно, не одобряешь компанию этих людей, наверняка считаешь их кончеными наркоманами и, возможно, окажешься права. Но, к сожалению, они единственные, с кем я смогла найти общий язык. «Алиса и её друзья наркоманы. Её единственные и лучшие друзья» - да, представляю, как это звучит. Но других у меня нет. Я же тебе всегда говорила, что я ненормальная и странная. Зря ты меня отговаривала. В общем, теперь я сижу в автобусе и еду, сама не знаю куда. На улице ночь, скоро весь город прекратит свой бег в неизвестно направлении и нажмёт на стоп.

А что касается тех писем с угрозами, то они не прекратились. Я по-прежнему периодически нахожу их в своём ящике. Оскорбления, запугивания, обещания меня убить. Короче, всё то же самое. А наши, так называемые, служители порядка, до сих пор в этом разбираются. «Не переживайте, мы обязательно их найдём. Уверен, кто-то просто над вами шутит», - вот и весь их ответ. Кретины! И как только таких туда набирают?!

В последнее время, я почти не сплю. Глаза не хотят закрываться и всё тут. Да, я устаю. Дико устаю. Но когда голова касается подушки, всё моментально проходит. В глаза, словно спички вставили. Врач сказал, что это расстройство сна вызвано волнениями и ночной работой. Что это она может давать подобный эффект. Выписал мне какие-то таблетки. Пусть сам их и пьёт! У него мешки под глазами будут по хлеще моих. Такие, что не унести. Но, самое страшное не это. Теперь, я всё реже слышу голоса. Когда мне, наконец, удаётся заснуть, я почти ничего не вижу. Ни ту комнату, ни самого Немо. Ничего. Сплошная пустота. И это свободное место заполоняют неприятные мысли. О смерти. О страданиях. О боли и почем. Иногда мне кажется, что ещё чуть-чуть, ещё немного, и всё вернётся на круги своя. Я снова окажусь там. С ним. Но этого не происходит. Я словно подсматриваю в маленькую щёлочку, но дальше открыть дверь никак не удаётся.

Десять лет прошло, а я всё пишу тебе, как маленькая. Всё чего-то жду, ищу, но так и не нахожу. Я устала от этой жизни. Скоро начнётся А ведь действительно, десять лет прошло, а я всё пишу.

Любимая моя мама Ника... Ты же знаешь, что дороже тебя у меня никого нет. Знаешь, ведь так? Наверняка ты сейчас сидишь на каком-нибудь большом белом облаке и плачешь. Плачешь, потому что у тебя такая нерадивая и глупая дочь. Но, мне действительно плохо. Мне очень плохо без тебя. Ты единственная, кто меня понимала и всегда могла помочь. А теперь я совсем одна. Одна в этой помойке, под названием Земля. Надеюсь, ты простишь меня и примешь моё решение. Конечно, скорее всего, мы не встретимся там, на небесах, ведь меня ожидают другие места, если верить Библии. Но, другого выхода я не вижу. Возможно, если бы я знала столько же историй, сколько знаешь ты, я бы стала мудрее. Практичнее. Но я не знаю. Поэтому, иду на ощупь. Прости меня, если сможешь».

С любовью, твоя Алиса

Девушка дописала письмо в тетрадь и поставила жирную точку. Затем, та аккуратно вырвала лист и, привстав, выкинула его в открытую форточку мчавшегося автобуса. Просидев еще какое-то время, смотря в окно, Алиса наблюдала, как одни картинки, сменялись другими. Но, в сущности, всё было однотипным. Одинаковым. Серость и тоска. Особенно это было заметно ночью.

Когда пейзажи приелись, Алиса, медленными и чёткими движениями запустила руку в сумочку, и достала оттуда бутылку с минеральной водой и баночку с таблетками. Высыпав их все себе на ладонь, уронив при этом несколько штук на пол, она поднесла таблетки ко рту и проглотила. Все, до одной.

Пейзажи постепенно теряли чёткость, как, собственно, и люди, которые, то входили, то выходили из автобуса. Глаза стали слипаться. Тело тяжелело и явно хотело спать. По началу, Алиса старалась контролировать этот процесс, но с каждой секундой это было делать всё трудней и трудней. И, в какой-то момент, глаза закрылись и больше уже не открылись.

****

- Слушай, а нас точно никто не заметит? – шёпотом спросил парень-брюнет невысокого роста.

- Что ты такая девочка! – ответил второй. Этот тоже был невелик, хотя и слегка превосходил друга, а на его голове красовались зализанные белоснежные волосы. – Говорю же, мы одни остались на этаже. Некому нас замечать. Мы здесь главные, тебе ясно. К тому же, ничего такого плохого мы не делаем. Не насилуем же никого. Лишь позабавимся, вот и всё.

- Хм, ну да, - с натянутой улыбкой подтвердил первый.

- И хватит говорить шёпотом, - громким голосом произнёс блондин. – Считай, что мы почти в морге. По сути, это те же трупаки, только пока ещё дышащие.

Блондин заходился смехом и подначивал друга. Тот продолжал натянуто улыбаться.

- Но мне всё равно кажется, что это как-то…

- Закрой рот, ясно?! – грубым тоном перебил блондин. – Что и как, здесь решаю я. А ты ещё всего лишь щегол, которого приставили ко мне, всезнающему разуму, дабы я вложил в твою маленькую головку то, что тебе поможет не обделаться, если кто-то из этих жмуриков вдруг проснётся.

- Но то, что мы собираемся делать, совсем не похоже на знание, - продолжал брюнет дрожащим голосочком, боясь получить по лицу.

- Нет, ну не придурок ли? – закричал блондин и со всей силы хлопнул руками по кровати, стоящей перед ним. Затем, успокоившись, он схватил руками брюнета за лицо и начал медленно объяснять. – Послушай, ничтожный ты человек. Давай так, мы сегодня целый день пахали, как прокажённые. Я, по крайней мере, точно. Я учил тебя, помогал тебе, давал новые знания, если тебе так будет угодно. А теперь, ночь. И сейчас я хочу расслабиться. Отдохнуть. Повеселиться! А если я этого хочу, значит, и ты хочешь. Ведь это закономерно – человеку нужен отдых после любой нагрузки. А если нет, значит, он просто не работал. Скажи теперь, мой маленький неопытный друг, ты устал?

- Эм, думаю, да, - сквозь сжатые щёки проговорил тот.

- Хорошо. Молодец! – воскликнул зализанный блондин и отпустил друга. – И я устал! Значит, нам необходим отдых. Потому что завтра, новый день. Новая работа. Новые знания. Молодому уму будет дана новая пища для мозгов. Но, раз уж так сложилась, что мы находимся с тобой в больнице и, мягко говоря, тут ни Дисней Лэнд, а значит, и повеселить себя особо не чем. Я правильно говорю?

Брюнет молча кивнул. Он тёр свои щёки, которые стали красными, как закатное солнце.

- Но, не стоит печалиться! Мой великолепный мозг обязательно что-нибудь придумает. И, хочу тебя обрадовать, он уже придумал. Скажи, где мы сейчас с тобой находимся?

- В больнице, - промямлил брюнет.

- Хорошо, а конкретней ты можешь описать наше местоположение? – задал вопрос блондин. Его явно забавляла вся это ситуация.

- В палате с людьми в коме.

- Правильно. Верно! Ты просто гений, друг мой! И именно в этой палате мы и начнём наше веселье, - блондин заметил прежнюю неуверенность на лице друга и резко добавил. – Ведь мы устали и нам нужен отдых, развлечение, мы же уже это выяснили, да? А если кто-то не выяснил, то завтра же, он будет либо пахать за семерых ординаторов, либо вылетит щелчку пальцев, стоит мне только пожаловаться главному врачу на плохую работу. Поэтому, решай сам.

Наступило молчание. Брюнет явно метался в нерешительности. Тем не менее, после непродолжительных терзаний, тот согласился.

- Ладно, давай веселиться.

- Вот и молодец! Умница, ха-ха! – блондин подбежал к другу и поднял его на руки. – Видишь, какой ты понятливый врач. У тебя большое будущее. Стоило только всё доступно объяснить, как решение пришло само собой. Ладно, хорошо, доставай инструменты.

Брюнет поднял целлофановый пакет и достал оттуда несколько банок сливок.

- Во-о-о-т, вот они мои любимые, - произнёс блондин. – Считай, что это урок анатомии и рисования в одном флаконе. Так, а сейчас…

Блондин не закончил фразу. Он о чём-то размышлял.

- Хотя, знаешь что, коль уж пошла такая пьянка, и ты успел стать моим любимым ординатором всего за несколько минут, я тебе покажу своё сокровище. Бери сливки и пошли в соседнюю палату.

На кровати лежала Алиса. Её лицо казалось мертвецки бледным и абсолютно ничего не выражало. Она словно спала. К рукам были подключены какие-то устройства, выводящие на экран аппарата различные показатели функционирования организма.

- Вот она, моя дорогая и любимая Алиса, - произнёс блондин, подходя к койке. – Привет, Алисочка. Папочка снова дома, ха-ха. Ну, как, нравится?

- Мг, - протянул брюнет.

- И это всё?! Да ты совсем не разбираешься в женщинах, мой друг. Это жемчужина нашего отделения. Даже, наверное, всей больницы. Посмотри, как она сладко спит. Ну не ангел ли, а? Говорят, что она пыталась покончить с собой, обожравшись таблетками прямо в общественном транспорте. И, что если бы ни какой-то мужик, нашедший её валяющееся тело в проходе, она бы это, того, с концами. Повезло же девке. И в ад не загремела и к нам в хорошую компанию попала. В общем, ладно. Лирическое отступление затянулось. И так, доктор, снимайте с неё одежду.

- Что? – непонимающим тоном спросил брюнет.

- Я сказал, снимай с неё пижаму, - медленно ответил другой. Тому ничего не оставалось, как подчиниться. Через минуту, Алиса уже лежала полностью голая, представляя на всеобщее обозрение каждую часть своего тела. – Божественно. И так, доктор, берите в руки крем.

Брюнет в нерешительности выполнил приказ.

- А теперь, покажите мне, как располагаются рёбра у нашей пациентки?

- Эм, что, прямо на ней? – переспросил брюнет.

- Естественно, доктор, прямо на ней, - улыбаясь, произнёс блондин. – Прямо на живом теле. А как иначе я вас научу? Только так. Пожалуйста, приступайте.

Секунду помедлив, маленький брюнет стал обрисовывать кремом, и без того выпирающие рёбра Алисы.

- Хорошо. Очень хорошо! – с восторгом прокричал блондин. – А теперь, покажите мне, где находиться сердце.

Брюнет поставил небольшую сладкую пляму, чуть ниже груди.

- Ох, вы и проказник, доктор, - зная, к чему всё идёт, начал блондин. – Посягаетесь на грудь пациентки. Ай-яй-яй, как не хорошо. Ну, что ж поделаешь, физическое влечение ещё никто не отменял.

- Я не хотел… я всего-лишь, - залепетал брюнет, но его оправдания были не нужны.

- Да ладно, доктор, все мы живые люди. Так и быть, обрисуйте мне, пожалуйста, грудь девушки. Только вы уж постарайтесь. Сделайте это как следует. Не жалейте крема. Если нужно, я ещё дам.

Брюнет не мог поднять руки. Она словно налилась свинцом и никак не хотела выполнять приказы. Ни хозяина, ни уж, тем более, какого-то постороннего человека.

- Смелее, док, смелее, вас никто не укусит. Это же грудь. Чего вы боитесь?

- Я… Я… я не могу. Это не правильно как-то, - чуть ли не плача, прошептал брюнет.

- И снова шёпот, и снова слёзы. Ох уж мне эти молодые врачи. Всего-то они бояться. Дай сюда сливки, - прошипел блондин и выхватил у второго банку. – Смотри, как надо. Вот та-а-а-к. Видишь?

Он начал активно давить на банку. Та выплёскивала из себя крем, очень много крема, обрисовывая грудь Алисы.

- Ну, коль вы отошли от дела, доктор, я тогда спрошу вас, как художника, чего ещё не хватает в нашей картине?

Брюнет не отвечал. Он был уже готов разреветься.

- Соберитесь, док. Вы же диплом получали. Чему же вас научили, раз при виде женской груди впадаете в ступор. И так, я повторю свой вопрос, чего ещё не хватает на женском теле?

- Не знаю, - промямлил тот, еле сдерживая слёзы. – Я не знаю.

- Жаль, - коротко ответил второй. – Очень жаль. Оценка – кол. Приходите завтра на пересдачу, ха-ха. Ну, а в целях вашего развития, я сам отвечу на свой вопрос.

Блондин опустил голову под кровать и полез в мешок. Шелестя им, он достал оттуда горсть вишней и положил на тумбочку.

- Вот, чего нам не хватала, мой друг. Вишенок. Этих прекрасных и вкусных плодов. Я бы даже сказал, запретных плодов. Яблоко не так соблазнительно, как вишня, вы не находите?

Брюнет молчал. Его друг взболтал бутылку со сливками и залил ею всю грудь так, что той уже не было видно. А затем, радуясь проделанной работе, поставил в центр по одной вишне и захлопал в ладоши.

- Потрясающе!!! Это действительно произведение искусства. Так, а теперь перейдём к более интимной части нашего урока. Давайте…

- Нет! Хватит! Это уже переходит все границы. Это не нормально, вот так вот издеваться над…

- Закрой рот, ублюдок! – закричал блондин и схватил крикуна за горло. – Если ты сейчас не прекратишь, я разобью твоё лицо, а всем скажу, что ты издевался над бедной девушкой, как хотел. А потом пришёл я и спас её от обидчика. Но, естественно, он сопротивлялся, и мне пришлось применить силу. Как ты думаешь, кому поверят, мне, работающему уже здесь три года, или тебе, зелёному сопляку, который ещё ничего толком и не видел. А, как ты думаешь?

- Ты не посмеешь…

- Ещё как посмею. Поэтому, лучше закрой свой поганый рот, сядь в кресло и не мешай мне развлекаться, пока я ещё добрый.

Ошарашенный брюнет выполнил команду. Он уже вовсю ревел, понимая безвыходность своего положения.

- Хороший мальчик. Если будешь слушаться меня, возможно, я и забуду об этом маленьком недоразумении. Так, - заявил блондин и повернулся обратно к телу Алисы. – А теперь, продолжил наш урок. Давай укажем, где у пациентки находится детородный орган, и выделим его каким-то другим кремом, а то это уже…

Алиса лежала не шевелясь. Как она не пыталась, как не старалась показать, что всё слышит и видит, но усилия были напрасны. Ни единый мускул не дрогнул. Тело как лежало, словно упавшее бревно, так таким и осталось. Но, в отличие от него, не желавшего подчиняться командам, её сознание было живее всех живых. Оно продолжало бодрствовать на протяжении всего времени, пока та лежала. В основном, Алиса находилась в лесу. В том самом, который она частенько видела во сне. Это было своего рода убежище. Девушка просто пряталась там от внешнего мира, как в коконе, и никто не мог до неё добраться. Пока не появились те двоя.

- И так, давай посмотрим, что там у нас ещё есть в пакетике, - никак не успокаивался зализанный блондин.

- Может уже хватит? – спросил брюнет, вытирая рукой текущие сопли.

- Я прекращу тогда, когда того пожелает моя душа. И ты мне не указ. Никто мне не указ. Я сам себе хозяин. К тому же, я никого не насилую. Пока. Так что, давай сюда, это чёртов пакет, и вытри слюни, а то хныкаешь, как девка!

Земля была холодной. Можно даже сказать, ледяной. Но Алисе было плевать. Она лежала на спине, и смотрела на маленький лучик солнца, еле-еле пробивающийся сквозь огромные кроны деревьев. Но тот уже ничего не согревал. Ни в физическом плане, ни в духовном. Да и Алисе уже было плевать. «Чем холоднее и темнее, тем лучше», - думала она. Девушка потеряла всякий интерес к жизни, и теперь ей хотелось лишь уединения и спокойствия.

Вышедшая из леса волчица, заметившая сою хозяйку, томно ступая на землю, направилась ней. Это было уже не то маленькое невинное животное, которое можно было взять на руки и подержать. Теперь это была волчица поистине огромных размеров. В несколько раз больше, чем любые её сородичи. Огромные клыки, густая шерсть, мощные лапы. Всё указывало на то, что к ней лучше не приближаться. От одного её вида становилось страшно.

- Иша, девочка моя, ты пришла, - произнесла Алиса, подзывая к себе волчицу, – иди ко мне.

Та покорно подчинилась и, опустившись на землю, даже можно сказать, рухнув в бессилии, положила свою большую голову на живот Алисе, и та стала её гладить. Волчица жалостно скулила.

- Ничего, дорогая, ничего, - успокаивала девушка, зажав в другой руке подаренное Никой ожерелье с именем, как верующие сжимают крестик, - рано или поздно, и они ответят за то, что совершили. Ничего девочка, надо лишь подождать. Пускай пока веселятся.

- А теперь, - закричал блондин, - мы отметим моё прошедшее день рождение.

Он сделал большую горку из разных сливок прямо в центре живота Алиса, и водрузил туда свечку для торта, вернее, огрызок свечи. Она явно была уже много раз в эксплуатации.

- Поджигай, мой верный слуга, - продолжал блондин и отхлебнул ещё глоток виски.

Брюнет, вытирая из носа идущую кровь и облизывая рассечённую губу, покорно достал спички и зажёг свечу. Воцарилось молчание.

- Ну же, пожелай мне чего-нибудь хорошего, не стесняйся.

- Желаю, эм, ну…

- Искренне говори, искренне!!! От чистого сердца. Или ты хочешь, что бы я тебе вообще сломал твой нахальный нос?!

- Желаю всего самого наилучшего. Карьерного роста…

- Правильно, продолжай.

- Здоровья…

- Ага, - поддакивал блондин.

- И, чтобы ты нашёл свою спутницу жизни.

- Ах-ха-ха-ха!!!! – рассмеялся блондин и свалился со стула. – Спутницу жизни!? Нашёл!? Ах-ха-ха. Да я уже её нашёл. Вот она, моя прелесть! Вот она, моя радость. Птичка-синичка. Аха-ха-ха.

Блондин, хохоча, поднялся с пола и поцеловал Алису в губы.

- Надо тушить свечу! – промямлил испуганный брюнет.

- Что?

- Свеча! Она сейчас обожжёт ей живот!

Та растопила собой весь крем и капала на тело большими каплями воска.

- Ой, ах-ха-ха, и в правду, - неспешно заявил блондин. – Ну, что же, с днём рождения меня.

Произнёс тот и задул свечу.

- Слушай, ты не знаешь, почему нас так срочно вызвали? – спросил бородатый мужчина средних лет.

- На замену Илье и этому, новенькому, как его…

- Славе?

- Да, точно! – щёлкнул пальцами в знак согласия второй парень, гораздо моложе и с абсолютно лысой головой.

- А что с ними случилось, запили что ли, ха-ха? – спросил бородач.

- Да нет, говорят, на них напали волки.

- Что?! Волки?! – переспросил бородач, проверяя показатели жизнедеятельности пациентки, и записывая их в тетрадь.

- Да, - уверенно ответил другой. – Слава ещё легко отделался. Потерял много крови, но успели спасти. А вот Илье. В общем, ему повезло меньше.

- Да рассказывай ты уже, - натерпелось бородатому.

- Говорят, ему ампутировали одну ногу. Всё лицо изуродовано. Нет правой кисти. Сильно повреждена гортань. Короче, он в коме. Врачи ставят неутешительные прогнозы.

- Да-а-а уж, - протянул бородатый мужчина. – Волки? У нас? В Больнице? Да бред какой-то!

- А, собственно, почему нет?! – ответил лысый. - Вокруг на несколько километров один сплошной лес. Говорят, там не только волков встретить можно, но и кого похлеще. В общем, если самоубийца, то тебе прямиком туда. Вглубь. Там ты и сыщешь свою погибель, ха-ха.

- Иди ты, дурак, - ударил тетрадкой для записей бородач своего напарника. – Ну, что проверил показатели? Нормально?

- Да, всё хорошо.

- Ну, тогда пошли дальше.

- Слушай, - вдруг спросил мужчина с бородой, - тебе не кажется, что в палате пахнет чем-то сладким, а?

- Да нет, - принюхался лысый. - Вроде бы нет. У тебя просто галюны от недосыпа.

Санитары, собрав тетради, направились к выходу, но бородатый вдруг замер в проходе.

- Эй, ты чего? Привидение увидел? Или решил насладиться несуществующим запахом? – спросил лысый, уже выйдя в коридор.

- Да нет, - в нерешительности промямлил тот, - ничего. Просто… мне показалось… словно…. Ай, просто, видимо, показалось. Действительно, не выспался.

Бородатый санитар выключил свет и закрыл за собой дверь.

В лесу стало уже совсем темно. Последний луч света прекратил своё существование. Теперь кроны деревьев перекрывали всю красоту небес и солнца. Алиса снова слегка улыбнулась краешком губ. Совсем чуть-чуть. Еле заметно. Но это был уже явно хороший знак.

****

Песок под ногами был настолько мягким и приятным, что пальцы жадно впивались в него, словно стараясь вобрать в себя всю его силу. Алиса осматривалась по сторонам и не понимала, где сейчас находится, хотя какой-то растерянности или паники совсем не испытывала. Она словно знала, что для переживаний нет никаких причин. Вся эта пустыня, простирающаяся вплоть до горизонта, казалась ей родной и знакомой.

На горизонте виднелись потрясающей красоты дюны. Легкий ветерок обдувал их гордый невозмутимый стан, делая насыпи более острыми и завораживающими. Над головой светило приятное тёплое солнце и, казалось, что кто-то, какие-то высшие силы, выставили на нём специальный щадящий режим, согревающий душу и тело, а не выжигающий всё живое дотла.

Дата добавления: 2015-07-12