Что с этим делать

Однажды ранней весной я прибежал к бабе Василисе с вопросом: что мне делать? — у меня пошли сердечные приступы. Баба Василиса мне говорит:

— Сынок, любая боль закладывается на злости и ненависти, любые проблемы по жизни закладываются на злости и ненависти, и любые неудачи закладываются на злости и ненависти: к людям, животным, растениям, ко всему миру.

Вот, например, что ты делаешь, когда возникает какая-то проблема со здоровьем или по жизни?

— Ищу, кто это сделал, или из-за кого это произошло.

— По-другому, ищешь козла. Так?

— Да. Козла отпущения. А как еще?

— Давай мы на этот вопрос ответим чуть-чуть позже. А сейчас посмотрим, что с тобой происходит, когда ты ищешь козла отпущения? И почему так, а не иначе?

— Давай.

— Что ты чувствуешь, когда ищешь козла отпущения?

— Облегчение.

— А почему?

— Я сбрасываю все проблемы на него.

— Так. По-другому говоря, ты что этим делаешь?

— Сбрасываю с себя ответственность.

— За что?

— За себя.

— То есть отдаешь свою жизнь козлу отпущения. Так?

— Та-а-ак, — неуверенным голосом ответил я.

— Дак что с тобой происходит, когда ты отдаешь свою жизнь козлу?

— Мне становится легче.

— Но от чего?

— От того, что я отдал головную боль, связанную с этой проблемой, козлу.

— Так. А проблема ушла?

— Нет. Она осталась.

— Так… Дак зачем ты ищешь козла?

— Излить на него свою боль.

— А боль-та уходит, когда ты отдаешь свою жизнь козлу?

— Нет.

— Дак что ты на самом деле делаешь?

— Выливаю боль.

— Что эта за боль?

— Злость, что у меня проблемы. А эти проблемы произошли из-за козла.

— Ну, слава богу. А злость — это жизнь?

— Нет. Мертвечина.

— Так. А мертвечина где?

— Во мне.

— Ты ее отдаешь?

— Нет.

— А где она остается?

— Во мне.

— Так. С одним разобрались. А от чего у тебя создалась мертвечина?

— От того, что я отдал свою жизнь козлу.

— Уже полегче. Так?

— Да.

— Теперь давай посмотрим — у кого проблемы?

— У меня.

— А что тебя толкает свою жизнь сбросить на козла?

— Злость.

— Злость к кому?

— Обычно к себе, иногда к тому, кто в этот момент рядом или с кем я делаю какое-то дело.

— Так. А бывает такое, что тот, с кем ты делаешь одно дело, тебя предает, но ты на него не можешь наорать и орешь на близких, родственников, подруг, друзей, детей, которые тебе ничего не скажут в ответ?

— Да, — с сожалением ответил я.

— А еще?

— Ну-у-у… таких разных моментов в жизни много.

— Хорошо. А ты отчего свою жизнь отдаешь?

— От бессилия что-либо исправить или повлиять на проблему.

— И что на самом деле с тобой происходит?

— Я омертвляю себя для того, чтобы злость успокоить.

— Да. Именно так. Злость, осваивая новую территорию, на время забывает про тебя и набирает силы для создания новой, более мощной проблемы. Вот именно это в религии и называют — продажа души дьяволу. А злость — это дьявол?

— Да.

— Вот и все. А новая проблема может быть выражена в чем угодно. Смотря какую жизнь отдал козлу. Да. А козел — это что?

— Зло.

— Понятно. …Новая проблема может отразиться на здоровье, семье, детях, деле, которое ты делаешь, на всем том, где ты живешь и чем ты живешь.

— А что с этим делать? Как защититься?

— Все очень просто. Для начала выпустить злость, а не противодействовать ей.

— Это как?

— Способов очень много, и любые из них можно применять в нашей жизни. В старину люди уходили к быстро бегущей реке, к водопаду и называли обидчика таким именем, каким хотелось назвать, и в момент появления злости называли себя и того, кто якобы виноват, — своего козла отпущения. Этим ты называешь Нечто, которое управляло тобой или обидчиком в тот момент. Этим уничтожаешь силы Нечто, а свои силы, которые бросил на противодействие Нечто, направляешь на свое развитие или исправление решения проблемы, пока она не выросла в более мощную. Остановить ее разрастание сможет только экстренное вмешательство или очень сильное внутреннее желание жить.

— Хорошо. Это у тех, у кого есть рядом быстрая река. И все равно — а как зимой? Река замерзает, и что –– все ждали весны, чтобы выпустить злость? А до тех пор загибаются — так что ли?

Засмеялась баба Василиса и говорит:

— Нет, не ждали, а действовали.

— А как!? — с нетерпением спросил я.

Она, смеясь, продолжила:

— Подходили к колонке, открывали воду и делали свое дело.

Я представил себе, как подхожу к колонке, включаю воду и ору во весь голос: «Ты — такой-сякой, я — такой-сякой!» Сбегаются люди, быстро подъезжает скорая помощь и милиция, меня мягко и аккуратно загружают в машину и увозят в не столь отдаленное место. Как только я это представил, говорю ей:

— Ну-ну. А еще какие-нибудь способы есть!?

Она смеется, и у меня возникло ощущение, что надо мной, но я сделал вид, что ничего не понял и повторяю свой вопрос:

— А еще какие-нибудь способы есть вылить злость!?

Она, задыхаясь от смеха, отвечает:

— Есть, есть!

— Какие? — уже со злостью ее спрашиваю.

— Зимой с русской печи снимали заслонку и на обратной ее стороне писали, а потом закрывали печь, и вся злость сгорала.

— Баба Василиса, все не то! Летом не будешь русскую печь топить каждый раз для того, чтобы злость свою излить. Тогда дрова замучаешься заготавливать, да и вообще только этим и будешь заниматься — заготавливать дрова да злость на них сжигать в русской печи.

Мы засмеялись, и она продолжила:

— Есть еще возможность — у вас водопровод в доме есть?

— Да.

— Вот, можешь включить воду в кране и на нее всю злость вылить.

И я представил себе, что изливаю злость на воду, а она сливается в ведро. Ведро наполнилось, и вода полилась на пол. А в подполье — картошка, заготовки. И вот они уже плавают… Да вообще, необходимо выливать злость сразу, как только она появилась, а пока ее в себе держишь, то хочешь или не хочешь, а козла отпущения найдешь. А при родителях сливать на воду в кране не будешь.

— Это все не то, ты это делай сама, а мне еще жить охота, — буркнул я себе под нос и, тяжело вздохнув, уселся за стол и от безнадеги развалился на нем.

— Давай посмотрим, что можно предпринять в твоей жизни, — смилостивилась баба Василиса.

Я вскочил и подсел к ней.

— Давай.

— Старики много всего использовали для выпускания из себя злости: песни, плясы, хороводы, ремесла, бумагу, мелкие щепки, шишки, дрова, землю. Словом — все, что под рукой имеется.

— Подожди, подожди! Это как?

— Очень просто. Ты писать умеешь?

— Да.

— У тебя бумага есть?

— Дома есть.

— А ручка есть?

— Есть.

— Вот их и используй для выливания злости.

— Это как?

Она берет палочку, выравнивает песок на земле и сверху рисует дугу кверху животом.

— Это открытие мира могильника. Согласен, что злость — это червь в могиле, который пожирает труп?

— Да. Ну-у ты и пример привела! Мне даже стало не по себе, брезгливо...

— Поэтому ты и боишься свое говно перебирать да оживлять свое тело и душу?

— Нет!!!

— Тогда пойдем дальше?

— Да-а.

Я ответил неохотно, а у самого очень сильно защемило в груди.

— Сверху над дугой ставь число, месяц и год, когда ты выпускаешь злость. Число месяца — цифрами, сам месяц — прописью, год — тоже цифрами. …Ты писать да считать-та, правда, умеешь?

Мы посмеялись.

— Да.

— Это колышек, за который ты привязываешь свой путеводный клубок, чтобы, когда выпустишь из себя злость, ты мог вернуться в сегодняшний мир.

— А что дальше?

— Дальше... А дальше вопрошаешь себя: как я хотел себя или того-то назвать. И все-все, что идет изнутри, выливаешь, как хочется его или себя назвать — называешь. Льются решения — выписывай. Льются жалобы — выливай. Все, что идет, выливай. Представь себе, что кран — это вопрос. Задашь его — откроется кран с водой, а вода — это все говно, что в тебе есть. И его изливаешь.

— Так, а что потом?

— Потом смотришь, какие вышли принятые тобой решения — там гнездо червя. Их необходимо отменить, чтобы полностью уничтожить его, чтобы он тебя не ел изнутри и не управлял тобой, загоняя тебя в тупики других, еще больших проблем.

— А как это сделать?

— Так и написать: я отменяю свое старое решение, такое-то, такое-то, и принимаю новое — такое-то, такое-то. Да проверь себя, задав вопрос — отменилось мое решение такое-то? Выйдет ответ «да», все — ты вылил злость и освободился от трупа. Нет — выливай еще, не все вылил. А принимать решение необходимо не в противодействие решению, которое отменяешь, или какому-то человеку, а во имя себя, своего развития, обретения самого себя. Принятие этого решения старики называли «вселение в себя живы» или «возвращение своей жизни и силы, которую когда-то потерял».

— И все?

— Нет. Дальше, точно так же, как открыл мир могильника, закрываешь его — дугой, только животом вниз. И этот листок бумаги сжигаешь. Вот теперь все.

— Так. А что делать, когда решение не вышло само?

— Снять штаны да вокруг дома побегать, может оно и выйдет. Как ты открываешь кран, чтобы вылить злость?

— Задаю себе вопрос.

— А здесь чего необходимо сделать?

— Задать себе вопрос.

— Вот и задай его.

— А какой вопрос необходимо задать себе?

— Такой, чтобы пришел ответ.

— Это как?

— Как, как! Конкретный, четкий и полный. Вот и все.

Я стал думать, какой мне необходимо задать вопрос, чтобы вышел четкий ответ. А баба Василиса стала собирать мусор с огорода и его сжигать. Я посидел немного, подумал, но ничего в голову не пришло. И обратился к бабе Василисе:

— Баба Василиса, помоги! Ничего в голову не идет. Какой вопрос задать?

— А ты не думай головой. Голова тебе необходима не для того, чтобы за тебя думать, а чтобы тебя предупреждать о том, что с твоим телом творится. Каждую секунду, каждое мгновение жизни. Ведь для этого у тебя голова, так?

— Да, но… все говорят, что голова дана для того чтобы думать, что сделать, как поступить.

— Совершенно верно, но не тебе, а твоему телу.

— Тогда я ничего не понимаю.

— А чего здесь понимать, понимать-та нечего. Слушай свое тело, душу, сердце. И оттуда придут вопрос и ответ. Вот и все. Только знай себе — слушай себя, задавай себе вопросы и опять слушай себя — свои ответы.

Я аж сел на землю и ничего не могу сказать: мое тело съежилось, свернулось, напряглось до предела. Вдруг откуда-то изнутри пришел вопрос, и я его выкрикнул:

— Что я решил!?

— Ну? Теперь понятно?

— Да, понятно.

Я был ошеломлен — выход есть! И побежал домой, изливать злость на листок бумаги.

Дата добавления: 2015-07-12