Рождение дитя

Рано утром меня разбудил деда Коля.

— Сынок, пора вставать, завтрак на столе. И скотина пошла сама себя пасти, где догонять-та ее будем?

Я быстренько встал, умылся, позавтракал и помчался на улицу догонять деда Колю. Добежав до конца деревни, я увидел его. Он позвал меня выгонять скотину и подал кнут.

Я его взял, обошел стадо со стороны деревни и погнал скотину в сторону деда, а он непринужденно пошел впереди. Мы прошли немного по краю дороги и свернули направо в пролесок. Там дед подошел ко мне и похвалил:

— Молодец, справился!

Он, с любовью потрепав меня по голове, словно не давая загордиться и задрать нос высоко, сказал:

— Мы пойдем сегодня пасти стадо у реки — там трава подросла. Смотри внимательней, а то это любимое место Настены. Она все норовит сбежать в колхозное стадо, которое обычно пасется на другом берегу реки, — там ее возлюбленный. Ладно?

— Ладно…

Я окинул взглядом местность на том и этом берегу. Приметил брод и место для водопоя скота. И рассказал об этом деду.

— Молодец! Ты скоро будешь настоящим хозяином, и я буду гордиться тобой.

И он снова потрепал меня по голове, только не так, как раньше, а словно что-то убирая из нее.

— Вот теперь можно и присесть, — проговорил дед и расстелил плащ на возвышенности. Пригласил меня садиться, а сам почему-то присел только на корточки возле плаща. И только я хотел съязвить, почему он не садится — я, мол, не кусаюсь, — как дед резко прыгнул в сторону и сразу встал, а в руках у него дергался заяц.

— Вот и обед припасли, а то баба Аня нас сегодня без еды отправила. А мы вот сами добыли — теперь голодными не останемся.

И предложил мне убить зайца и приготовить его на костре, но я отказался и пошел собирать дрова.

Когда я вернулся, дед почти всего зайца обработал: шкуру содрал, распотрошил. И говорит:

— Ты костер разожги, а я закончу с зайцем.

Я разжег и стал наблюдать, как дед разделывает зайца. Он, заметив это, говорит:

— Смотри, смотри! Внимательней смотри. Вот так бабки готовят молодых к родам.

Мне стало жутко от образа того, как бабки сдирают с молодых кожу, потрошат, промывают им внутренности и обратно их складывают, а кожу выделывают и одевают на молодых. У меня пробежала дрожь по телу, и я отвернулся. А дед усмехнулся и говорит:

— Ну-у-у, уж ты все не так буквально воспринимай.

Я улыбнулся и снова пошел за дровами, а про себя подумал: «Лучше не смотреть. Жуть одна».

Набрав охапку дров, я вернулся. Дед, закончив разделывать зайца, сидел, поглядывал на костер и поправлял угли.

— Деда Коля, как понять — бабки точно так же готовят молодых к родам?

— Хороший вопрос, только давай его уточним. Ладно?

— Давай…

— Это как, точно так же?

— Как выразился ты.

— Тогда я повторю, что сказал: «Вот так бабки готовят молодых к родам, то есть тщательно, обращая внимание на каждую мелочь. И убирают все, что мешает благополучному их течению и исходу.

— А что конкретно убирают бабки у молодых?

— Боль, полученную при первом слиянии тел. Дурные мысли. Отношения между мужем и женой, разрушающие семью. Неблагоприятное отношение к рождению дитя, к самому дитю. Навороты, страхи, волнения, блуд, беспокойства. Так же, к родам готовили тело женщины и мужчины.

— Подожди, деда Коля, давай по порядку! Как бабки убирали боль у молодых?

— Все очень просто. Ладили тело жены и мужа. Когда приходит дите, то тела родителей изменяются. С зачатия дите перестраивает и подготавливает тело мамы и папы к родам. Ведь природа позволяет женщине и мужчине рожать без боли. А боль мешает изменению тела.

— Это понятно. А вот боль, полученную при первом слиянии тела мужчины и женщины..?

— Очень хороший вопрос. Когда в первый раз мужчина и женщина входят в слияние тел, то оно сопровождается физической болью. А эта боль обычно облеплена болью душевной — это стеснение в отношении друг к другу, порой не самые радостные представления о первом слиянии, а также навороты после слияния. Все это оставляет свой след в теле. А бабки помогали молодым все это убирать.

— Да-а. Теперь многое понятно. Но не понятно, что такое навороты и зачем их убирать?

— Интересный вопрос. Ты просто на глазах растешь.

— Но сейчас вопрос не обо мне, а о том, как бабки готовят молодых к родам. И будь добр, давай вернемся к этому вопросу.

Дед засмеялся и похлопал меня по плечу:

— Молодец, молодец, настоящий хозяин!

Улыбаясь и весь как бы сияя изнутри, дед продолжил разговор:

— Наворот — это то, что вокруг одного слова или фразы накручивается логическим путем, и при этом человек принимает разрушительные для себя решения. Например, я говорю тебе: «За тобой пришла мама». Давай посмотрим, что тебе пришло в голову, когда я сообщил это.

— Ну-у-у… что пришло в голову? — что мы не закончили разговор, что мама меня сюда больше не отпустит, и как мне потом сбежать сюда и довести разговор до конца. Договориться с тобой, чтобы ты сказал маме, что я ушел домой, а самому спрятаться где-нибудь. Вот и все.

— То, что ты перечислил — это и есть навороты, которые мешают тебе жить. А стоило тебе спросить меня, где она, и сходить с ней поговорить — все бы сразу разрешилось, а я с бабой Аней тебя бы поддержал. Может, мама просто хочет посмотреть на тебя и убедиться, что ты жив. Вот и все.

— Может быть... Но деда, почему ты выбрал именно этот пример? Это намек на то, что мне пора отчаливать до своего дома?

Дед засмеялся:

— Молодец, молодец! Вот как раз все, что ты сейчас нагородил, это и есть наворот, который мешает тебе слушать.

И замолчал. Немного погодя до меня дошло, что деда на мой вопрос не ответил, и я опять спрашиваю:

— Деда Коля, ты мне не ответил на мой вопрос — почему ты выбрал именно этот пример с мамой? Его необходимо понимать как намек на то, чтобы я отправлялся восвояси?

— Нет, нет! Оставайся, сколько хочешь. А почему я выбрал именно этот пример? Потому что знаю, что у тебя проблемы с мамой и папой, и сообщение о том, что за тобой пришла мама, станет для тебя, как красная тряпка для быка, и ты очень легко накрутишь наворот. А у меня получилось даже больше — наворот на наворот. Я ответил на твой вопрос?

— Хм-м… Да. Ответил, — тихим голосом проговорил я, и мы оба замолчали. Дед начал жарить на углях зайца, а я ушел в думы...

Придя в себя, я спросил деду Колю:

— А что такое блудство в твоем понимании? И чем оно мешает родам?

— Ну-у, блудство — это поступки и решения, сделанные и принятые под воздействием ярости. Когда идет сила и молодые не могут ее обуздать, то принимают необдуманные решения и совершают необдуманные поступки. Вот, например, молодые входят до свадьбы в слияние тел и неосознанно превращают тело в машину, а душу закрывают.

— Подожди, подожди! Это как молодые превращают тело в машину?

— Войдя до свадьбы в слияние тел, молодые, почувствовав сладость, принимают решение повторить это. И в этот момент их тела под действием притяжения тел друг к другу превращаются в машину. При этом слияние тел происходит не ради изучения того, как открывать ворота для приема дитя, и набора знаний, как слить души, а ради самого этого действия. И все. Тогда сила направляется в пустоту, а она необходима для родов. Это понятно?

— Да. Понятно. А что еще делали бабки с молодыми, кроме того, что помогали убирать боль с души и тела?

— Бабки помогали изменять тела на физическом уровне. Например, когда дите растет в утробе матери и отца, то оно сдавливает внутренние органы. Тут им необходимо сделать отладку и правку тела.

Или еще: когда плод растет в утробе, то он готовит тело мамы и отца к родам, расширяя родовые проходы и кости...

— Деда Коля, я понял! Бабки правкой и отладкой тела помогают дитю раздвинуть кости, — с радостью выкрикнул я, и мы оба засмеялись.

Я стал обдумывать рассказ деда, а он, набрав зелени, стал накрывать на луговой стол. Закончив, пригласил меня перекусить. Мы молча и не торопясь поели. Дед развалился на лугу, а я обошел стадо. Потом перебрался на другой берег и посмотрел, какая там трава.

Вернувшись к деду, предложил ему:

— Деда Коля, давай перегоним скот на другой берег реки — там трава посочнее.

На что он мне ответил:

— Сынок, мы пасем скот на строго отведенных местах. И мы не имеем права заходить на чужую территорию. На другом берегу — место, отведенное для выгона колхозного стада, — проговорил дед и замолчал, а я молча сидел и наблюдал за скотиной.

К моему удивлению скотина вела себя спокойно даже тогда, когда колхозное стадо привели на другой берег. Я прилег рядом с дедом и заснул. Проснулся от того, что одна корова, подойдя ко мне, начала меня лизать. Я, ошеломленный, открыл глаза, увидел рога и подумал, что умер и попал в ад. От испуга я вскочил, заорал диким, нечеловеческим голосом, и мы с рогатым существом ринулись в разные стороны. Домой я добрался за считанные секунды, а корову искали до самого утра. Меня часа два откачивали колодезной водой. А дед на следующий день взял выходной.

Пришло утро следующего дня. Я проснулся, весь дрожа. Баба Аня практически всю ночь не спала — сидела на табуретке рядом с кроватью и караулила меня, кабы чего не случилось. Дед с хозяином коровы были во дворе. Я осторожно слез с кровати, но не смог идти и обратился к бабе Ане:

— Баба Аня, позови деда Колю. Я очень хочу в туалет, а ноги не идут.

Она быстро позвала деда, и он на руках вынес меня во двор, а вернувшись в дом, проговорил:

— Жить будет — в рубашке родился. Так испугал корову, что она только на мясо теперь годится. Пролетела над рекой, чуть воды не задела. А добравшись до другого берега, рванула, сколько есть сил, километра два через заросли и километров десять — сквозь лес, только просека осталась. И если бы мы подзадержались хотя бы еще на час, то нашли бы корову мертвой. А с ним — ничего, да еще оседлал деда и ездит, как хочет!

Баба Аня и дед улыбнулись, и дед продолжил:

— Заново родился… заново родился… мо-л-ло-дец! Ну, что — нас на пир приглашают, коровку отведать. Так что, сорванец, давай вставай, а то у меня не хватит сил таскать тебя на себе по всем гостям — ведь ты сейчас знаменитость.

Я с недоумением смотрел на деда и ничего не мог сказать, только тело, не подвластное мне, начало приходить в движение. Я стал делать мелкие шаги. И тут дед, быстро подхватив меня, посадил на кровать и проговорил:

— Ходить будет! Я пошел — затоплю баню, а ты, Аня, накорми беглеца.

И вышел во двор. А баба Аня засуетилась, накрывая на стол.

Я ничего не мог понять. Что случилось? Что произошло? Почему ноги не слушаются меня? Дед какую-то ересь несет. И, вообще, я во сне или наяву?

— Баба Аня, что произошло?

— Все нормально, сынок. Приляг пока. Полежи.

— Баба Аня, мы во сне?

— Да нет, сынок, все мы наяву.

Мне стало плохо, потому что баба Аня говорила так, словно она — свидетельница какой-то катастрофы. И чтобы проверить, что все это мне не снится, я спросил бабу Аню:

— Баба Аня, а как рожают женщины и мужики?

Она так и рухнула на пол и огрызнулась:

— Вот, леший! Сам еле живой, да еще ему расскажи, как бабы и мужики рожают. Лежи, леший тебя побери! Всех нас перепугал и на уши поставил три деревни. Расскажи ему да расскажи..!

«Живу, — подумал я. — Баба Аня только наяву так бранится». И на мгновение успокоился. Но вопрос — что произошло? — остался для меня открытым. Что так переполошило стариков?

Она накрыла на стол и позвала меня:

— Идем, поешь. Да ложись обратно в кровать, пока дед топит баню.

Подошла ко мне, подхватила под плечо и говорит:

— Шагай давай, да на меня опирайся.

Я медленно перетаскивал ноги — они меня не слушались. Доплелся до стола и сел на табуретку. Баба Аня подала мне тарелку гречневой каши и кусок мяса.

— Набирайся сил, тебе они сейчас понадобятся.

Я стал есть, а она села за стол и смотрит на меня, улыбаясь, а в глазах боль. Я поел и попросил:

— Баба Аня, расскажи, что произошло, почему я не могу управлять ногами и вы — сами не свои?

— Что, что... Ты можешь помолчать?

— Могу, — буркнул я и, опираясь на бабу Аню, поплелся на кровать. Лежа, стал вспоминать, что произошло. Да заснул.

Проснулся от голоса деда:

— Постреленыш, вставай, баня истоплена.

Я сел на край кровати и почувствовал дикую, обжигающую боль в ногах — аж заорал. Дед засмеялся и заплясал.

— Все хорошо! Не бойся, сейчас в бане все уберем, а пока терпи.

Сам меня взял на руки и понес в баню. Там уже была баба Аня. Меня раздели и усадили в парилке. Дед проговорил:

— Пока разогревайся, а я пошел за внутренним жиром барсука.

Прошло немного времени, дед вернулся и запарил дубовый веник с травами.

Парилку окутал запах дубового веника и трав. С меня пошел пот градом. Дед положил меня на живот и стал парить веником, а сам говорит:

— Раньше женщины рожали в бане, и, вообще, баня — это священное место. Здесь хворь выводят, и дите приходит тоже здесь.

У меня пошла дрожь по телу. И дед обрадовался.

— Молодец! Молодец! Выгоняй ее, выгоняй!

Дед прохаживался веником по всему телу — распарил меня, а потом облил холодной водой. Боль в ногах стала утихать.

Дед взял меня на руки и вынес из парилки.

— Немного отдохни...

Баба Аня стала растирать мне ноги. Немного погодя, дед снова занес меня в парилку и посадил на полок.

— Разогревайся пока, а я принесу тебе чай.

Он ушел, а мне стало плохо, голова закружилась. Когда дед вернулся и увидел, что меня «мотает», он позвал бабу Аню. Они осторожно положили меня на живот. Открыли дверь в парилке. Дед стал править позвонки. Головокружение прошло. Напоили меня горячим чаем из трав, и дед снова начал парить меня веником, приговаривая:

— Вот так мы тебя и поставим на ноги, только ты не держи боль в себе — кряхти, шипи, ори, но не молчи.

Я почувствовал, что могу продолжить свои расспросы:

— Как это в бане рожали — разве не было раньше роддомов?

— Нет, не было раньше роддомов, и рожали бабы вместе с мужиками, а бабки им помогали.

Дед меня парит и тут же правит.

— А как это рожали в бане?

— Вот так вот и рожали. Баню вначале тщательно мыли, готовили к родам, потом вокруг нее бабы пели обрядные песни, вселяли в баню силу. А муж украшал ее изнутри, чтобы создать ощущение праздника. Радость вселял.

Распарив и поправив меня, дед подал мне руку и попросил, чтобы я сам спустился вниз. Я встал на ноги, осторожно слез с полка и пошел, опираясь на его руку. Прошел в мойку, там лег на полок, а баба Аня начала натирать меня барсучьим жиром и ладить тело. А дед возобновил разговор:

— Дите, находясь в утробе матери, находится в условиях блаженства и благодати. А чтобы не было резкого перехода, их заменяли радостной встречей и любовью, чтобы дите видело, что этот мир прекрасный и его встречают со всеми почестями. И чтобы оно очень сильно захотело в нем жить. Вот так готовили баню.

Баба Аня продолжила:

— В момент, когда через родовые пути матери отходят воды, муж рожает дух дитя и соединяет его с дитем, а потом рожает мать. Дите в утробе матери находится в привычных для него условиях, а когда отходят воды, то оно попадает в другую среду. Представь себе: ты в утробе матери, тебе хорошо — и вдруг обычная среда ушла. Что ты чувствуешь?

— Обжигающую тело боль.

— Хорошо. И что ты решаешь сделать?

— Выйти из этой среды.

— Хорошо. И что ты делаешь?

— Вылажу из утробы матери.

— Вот ты вышел головкой, и что ты чувствуешь?

— Новую боль, меня всего сдавливает, даже душит.

— Так, а что ты решаешь сделать?

— Быстрее выбраться из мамки.

— Хорошо. А дальше?

— Я выхожу полностью.

— И что ты чувствуешь?

— Новую сильную боль, аж хочется кричать, — и я закричал.

— Вот тебя положили в воду. И что ты чувствуешь в воде?

— Непривычное для меня давление, но приятную ласку тела водой.

— Тебя положили на живот мамы, и что ты чувствуешь?

— Снова боль, но тело мамы вселяет силы и уверенность.

— А баня что тебе дала, когда ты вышел из утробы матери?

— Когда вышел только головкой — силы, и баня притягивала к себе. Выйдя полностью, почувствовал радость и любовь этого мира.

Мы замолчали. И дед меня спрашивает:

— Как у тебя ноги?

— Нормально. Боли нет. И ноги чувствую.

Я ринулся встать на ноги и закричал:

— Ноги меня слушаются!

Все на радостях засмеялись, дед с бабкой затанцевали, и мне захотелось запрыгать козликом. Но дед, взяв за руку, остановил меня.

— Дай ногам окрепнуть. И пока не прыгай, как козлик, ладно?

— Ладно.

— Вот и все, одевайся и в постель.

Я оделся, осторожно дошел без посторонней помощи до дому. Возле дома подозвал деда, и мы вместе зашли. Я лег на кровать. И дед сказал задушевным, проникновенным голосом:

— Вот, сынок, ты и еще раз родился, а баба Аня тебя приняла.

Мне стало так хорошо и уютно, что я сладко заснул.

Проснулся на следующий день утром. Дед уже ушел пасти скотину, а баба Аня сделала все по хозяйству и ждала, сидя у кровати, когда я проснусь. А, увидев, что я проснулся, обрадовалась, потрепала меня за чуб и пригласила за стол завтракать.

Я вскочил и быстро побежал умываться. Вернувшись, сел за стол, а баба Аня уже поставила на стол мои любимые пирожки с мясом, шаньги и молоко. Я ел и нахваливал, а она, вся измученная, смотрела на меня ласковым взглядом и радовалась, что все в порядке.

— К вечеру дед просил его встретить на том же месте, где были позавчера. Он хочет тебе кое-что показать. Хорошо?

— Хорошо, встречу, — проговорил я и отправился на улицу...

Дата добавления: 2015-07-12