Православный подвиг.

В 1891 году император Александр III назначил великого князя Сергея Александровича Московским генерал-губернатором. Жители Москвы скоро оценили милосердное сердце Елисаветы. Она ходила по больницам для бедных, в богадельни, в приюты для беспризорных детей. И везде старалась облегчить страдания людей: раздавала еду, одежду, деньги, улучшала условия жизни несчастных.

После смерти отца она с Сергеем Александровичем поехала по Волге, с остановками в Ярославле, Ростове, Угличе. Во всех этих городах супруги молились в местных храмах.

Из поездки в Саров Елисавета Феодоровна пишет: «... Какую немощь, какие болезни мы видели, но и какую веру. Казалось, мы живем во времена земной жизни Спасителя». И она была сто раз права. Россия конца XIX - начала XX столетий на самом деле была глубоко патриархальной, немощной. Основной слой населения - крестьяне чаще всего были крепостными, забитыми, но в их умах и душах царила святая православная вера, которая помогала им справиться со всеми трудностями. И были люди, которые были благотворителями по характеру. Это и Сергей Андреевич Парфенов, постоянно помогавший крестьянам своих родных мест: дом сгорел – помогал строить дом, не было семян – он покупал крестьянам семена, а после смерти своего брата усыновил своих маленьких племянников – Дмитрия и Федора. Вот та вера и пример родителей, который впитало в себя новое поколение – поколение Елисаветы и Дмитрия.

Дмитрий Лаврентьевич Парфенов тоже любил храм и молитву. Всю жизнь его дом находился около церкви. Сначала он жил около Спасо-Сенной церкви, потом вблизи Казанского собора. Его дача в селе Мартышкино тоже располагалась недалеко от церкви.

И настоящую славу крупнейшему производителю колбасы в российской столице (он контролировал значительную часть торговли колбасными изделиями: 10 торговых заведений, в том числе магазины на Невском) принесло не богатство, а его благотворительная деятельность. Оба брата были очень религиозными людьми и жертвовали колоссальные средства на постройку храмов. Дмитрий за это получил чин действительного статского советника. Позже Дмитрий Парфенов получил несколько орденов – в частности, орден святого Владимира 4-ой степени, что давало право на потомственное дворянство.

А что же Елизавета Федоровна? Во время русско-японской войны, она немедленно занялась организацией помощи фронту: устроила мастерские для помощи солдатам, отправляла на фронт походные церкви с иконами и всем необходимым для совершения богослужения лично от себя посылала Евангелия, иконки и молитвенники, на свои средства сформировала несколько санитарных поездов.

В Москве она устроила госпиталь для раненых, создала специальные комитеты по обеспечению вдов и сирот погибших на фронте. Одновременно она несла на себе миссию ангела-хранителя и, по возможности, повсюду сопровождала супруга, старалась не оставлять его одного: боевая организация эсеров приговорила великого князя Сергея Александровича к смерти.

Но судьба распорядилась вопреки здравому смыслу: муж был убит террористами. Елисавета, потерявшая в своей жизни братьев и сестер, мать и отца, теперь потеряла и своего горячо любимого мужа. Вот уж воистину «жизнь на земле — путь Креста».

Кончина супруга подвигла Елисавету Феодоровну на следующий подвиг: она собрала все свои драгоценности, часть отдала казне, часть — родственникам, а остальное решила употребить на постройку обители милосердия. На Большой Ордынке в Москве она приобрела усадьбу с четырьмя домами и садом. Здесь расположились столовая для сестер, кухня и другие хозяйственные помещения, церковь и больница, аптека и амбулатория для приходящих больных. В четвертом доме находилась квартира для священника — духовника обители, классы школы для девочек приюта и библиотека.

А 10 февраля 1909 года великая княгиня, собрала 17 сестер основанной ею обители, сняла траурное платье, облачилась в монашеское одеяние и сказала: «Я оставлю блестящий мир, где я занимала блестящее положение, но вместе со всеми вами я восхожу в более великий мир — в мир бедных и страдающих». Воистину «Пути Господни неисповедимы….»… Великая княгиня Елисавета Федоровна «из блестящего мира» и бедный крестьянский чухломский мальчишка… что же объединило их?

Как подлинный сын православного народа, Дмитрий Лаврентьевич всегда убежденно отстаивал одну мысль: Церковь - это нравственная основа государства. Пожалуй, слова его и сегодня звучат актуально и пророчески: «Только Церковь может охранять чистоту народной совести и народного духа, а если растлится этот дух, то народ погибнет... Государству Русскому следует искать опору в Церкви, если оно желает блага народу».

Богатство позволило Дмитрию Парфенову отойти от бизнеса и заняться тем, к чему лежала душа – общественной деятельностью.

Многие храмы были построены под руководством Дмитрия Лаврентьевича, его усилиями, талантом и на его личные пожертвования. Он был Председателем строительной комиссии, возводившей Воскресенский храм, что у Варшавского вокзала.

Дмитрий Лаврентьевич до конца своей жизни и оставался старостой Троицкой церкви, где 23 года он занимался благоукрашением, часто на свои деньги достраивал, ремонтировал, проводил электричество. Он старался приобрести для храма все самое лучшее и в 1907 году почти полностью оплатил уникальные храмовые росписи. Любуясь живописным великолепием любимой Троицкой церкви, Парфенов говорил: «Когда даешь деньги, то кажется слишком много даешь, а когда жертва родит хорошее дело, упрекаешь себя, что мало дал..».

За труды и пожертвования по Троицкой церкви «Высочайше пожалован золотой медалью» 22 июня 1896 г. В том же году ему преподано благословение Священного Синода с выдачею установленной грамоты.

На общественных собраниях некоторые унылые и малодушные люди втягивали Д.Л. Парфенова в полемику: «Ну, где вы видели правду?! Правда там на Небе, а на земле ее нет!»

«Нет, есть правда! - горячился, возражая, Дмитрий Лаврентьевич. - Жив Господь Бог, и всякая ложь должна сгинуть. Вера в Бога непременно влечет за собой и веру в торжество правды».

Когда Парфенов узнал, что студентов Духовной академии отчисляют за неуплату за обучение, он приехал туда инкогнито и оплатил их долги.

А самым любимым и желанным гостем в доме Дмитрия Лаврентьевича Парфенова был отец Иоанн Кронштадтский. Говорили даже, что он ни одного поступка не совершал без благословения этого священнослужителя. И вот какими словами благодарили купца Парфенова пастыри и прихожане эстонского храма: «3а все, тобою сделанное для эстонцев Петербурга, прими от нас землекасательный поклон... Память о трудах твоих и жертвах на наш храм не умрет среди нас... От отцов к детям перейдут рассказы о тебе, про тебя и сегодня ходят легенды. А в молитве о созидателях св. храма с теплотою сердечной будем вспоминать твое достолюбивое имя..». (из слова свящ. Павла Кульбуша, будущего епископа Ревельского Платона, священномученика,† 1919).

Куда бы не заносила судьба Д.Л. Парфенова, он везде помогал православным приходам. Все церкви «Общества религиозно-нравственного просвещения» были построены под его руководством или при его непосредственном участии. Но строительство Воскресенского храма, что у Варшавского вокзала, принесло ему наибольшую славу.

А в Марфо-Мариинской обители великая княгиня вела жизнь подвижницы: спала на деревянной кровати без матраца, строго соблюдала посты, вкушая только растительную пищу. Молитва утром и ночью, распределение послушания сестрам, работа в клинике, обход больных, заканчивающийся за полночь. В больнице Елисавета Феодоровна брала на себя самую ответственную работу: ассистировала при операциях, делала перевязки, находила слова утешения, стремилась облегчить страдания больных, которые отмечали, что от великой княгини исходила целебная сила, которая помогала им переносить боль и соглашаться на тяжелые операции.

После большевистского переворота на неоднократные предложения дипломатов иностранных держав покинуть Россию в это смутное и опасное время она отвечала, что хотя и предвидит наступление страшных времен, но разделит судьбу принявшей ее страны, не оставит сестер обители и молит Бога даровать ей силы испить чашу страданий.

Дмитрий Лаврентьевич тоже всегда был верным сыном своего народа и никогда не скрывал своих корней. В Петрограде из любви к бедным своим землякам он утверждает Костромское благотворительное общество и в последние годы жизни становится его председателем. Даже организует хор костромичей.

А в родной Чухломе братья Парфеновы построили приют для детей-сирот, помнили они свое детство без отца. В крупный благотворительный комплекс, построенный в 1903 – 1905 годах, вошли главный корпус, южный корпус и две постройки, предназначенные для размещения персонала. Когда братья приезжали на родину, приютские всегда готовили им встречу – читали стихи, подносили поделки.

Не оставили без внимания и Александровскую богадельню для призрения престарелых, открытую в августе 1889 года. В 1892 году на средства братьев на втором этаже богадельни устроили домовую церковь, украсив центры уличных фасадов крупными иконами арочной формы. Двухъярусную деревянную звонницу поставили слева от дома по красной линии улицы. В 1998 году по другую сторону от звонницы появился двухэтажный полукаменный флигель. В годы Первой мировой войны в богадельне устроили лазарет!

В Петрограде Дмитрий Лаврентьевич покупает большой каменный дом, обставляет его мебелью, обеспечивает имуществом и дарит богадельне и приюту.

Но на общественную деятельность судьба отпустила ему всего три года. В начале лета 1915 года Дмитрий Парфенов выезжает на позиции в действующую армию. И он удивляется, что солдаты совершенно спокойны: читают газеты, чинят свои вещи, зашивают гимнастерки, стоят кружком и смеются. Парфенов ходит между ними и вступает в разговоры. Его умиляло настроение людей, готовых умереть за Родину, оно было таково, как будто они сидят у себя в деревне на завалинке. Возвращаясь с позиций, он все время говорил: «...мы многим обязаны нашему великому народу, мы обязаны, не покладая рук и не жалея средств работать для него, для улучшения его быта, для поддержания и укрепления его веры, для просвещения и отрезвления его».

Дата добавления: 2015-10-21