Сцена вторая. Банкир

Утро. Входит Коневская. За ней идет Трезубов, слегка прихрамывая. На нем светлый летний костюм и соломенная шляпа. Коневская распахивает двери на балкон и дышит.

КОНЕВСКАЯ. Утро сегодня замечательное! Схожу на балкон и кофею вам предложу, Демьян Евграфович. (Дышит.) Из-за Волги цветами пахнет!

БАНКИР. Погодите, погодите! Мне туфлю надо поправить. От самого кремля булыжники трамбовал. Пока до вас шел, мозоль заработал. (Присаживается на стул и снимает ботинок.)

КОНЕВСКАЯ. Где же ваша красавца? На Ярмарке хвастались.

БАНКИР. У меня авто уж три месяца нет. Я, дурак, по весне выехал. Так эти голодранцы на меня винтовки наставили. Последний раз лицезрел на Малой Покровке. Там, где ЧК! Я часового спросил, где тут машина красивая стояла. А он отвечает: «Разбил товарищ Шиповский. На задании разбил!» Видел я их задание! К ресторану девиц подкатывать. Там еще китайцы да латыши, и евреи на мягких диванах…

КОНЕВСКАЯ. Новым властям завидуете?

БАНКИР. Еврея Свердлова помните? У него печатня на Покровке была. Говорят, его сын, Яшка, теперь большой человек в Москве. С Ульяновым-Лениным за одним столом сидит. (Надел туфлю.) Все! Я готов с вами на балкон!

Оба выходят на балкон.

БАНКИР. Ради такого балкона стоило целый дом построить! (Дышит.) Только здесь смог раздышаться!

КОНЕВСКАЯ. Вы на Волгу посмотр и те!

БАНКИР. Вот это ж простор! Вот это сила! Отсюда даже Сибирь увидеть можно!

КОНЕВСКАЯ. Весной льдины по реке плывут! Красиво! Взгляните на Стрелку!

БАНКИР. Что там?

КОНЕВСКАЯ (показывает рукой). Вон… кораблик! На Мочальный остров бежит.

БАНКИР. Я, Ольга Николаевна, зрением слаб… Года!

КОНЕВСКАЯ. У меня бинокль есть. (Достает бинокль.) Возьмите!

БАНКИР (вертит в руках). Хороший у вас бинокль!

КОНЕВСКАЯ. Немецкий!

БАНКИР. Почему-то как хорошая вещь, так немецкая! Зачем же мы с тевтонами воевать затеяли, ежели у них бинокли хорошие? Уйму народу положили! Одни убытки! (Подносит к глазам бинокль.) Теперь вижу кораблик. И остров.

КОНЕВСКАЯ. А помните, как на ярмарку? Без продыху было. На Мочальном острове товар складывали. Вся Волга баржами заставлена.

БАНКИР. Еще парочка стоит… на якоре… Пустые!.. Теперь ни купцов, ни товару. Все пропало!

КОНЕВСКАЯ. Теперь и жизнь пропасть может. Даже думать не хочется! Только дышать!

БАНКИР (переходит на другой край балкона). Дай-ка на Канавино взгляну!

КОНЕВСКАЯ. Как там Александр Невский?

БАНКИР. Куполами блестит. А на крестах воронье! Вот полюбуйтесь!

КОНЕВСКАЯ. Сами смотрите! (Не берет бинокль.)

БАНКИР. Ну, как знаете. Вижу пристань вашу, Ольга Николаевна. У причала «Святая Ольга» стоит. Вся белая. Как невеста. Отличный пароход, Ольга Николаевна! Лучшего парохода для чистой публики на Волге и не сыскать!

КОНЕВСКАЯ. Чистая публика теперь не катается.

БАНКИР. Зачем же вы в канун войны такой красивый пароход заложили?

КОНЕВСКАЯ. На международный рынок замах имела! Иностранцев думала возить. Идемте уже в дом, Демьян Евграфович! Я кофе хочу…

Возвращаются в комнату.

БАНКИР. Я чего сказать-то хотел. Кредит помните? На паровую машину?

КОНЕВСКАЯ. Помню!

БАНКИР. Может, закроете?

КОНЕВСКАЯ. Чем?

БАНКИР. Я все понимаю! Пятнадцать тысяч! Одни убытки!

КОНЕВСКАЯ. Сами знаете. Пароходы не плавают. Баржи не ходят. Нет наличности, нет и возможности. Ульяна!

Входит Ульяна.

Подай нам с господином Трезубовым кофе.

Коневская и Трезубов садятся за стол.

УЛЬЯНА. Уже несу! (Уходит, возвращается с подносом, разливает кофе по чашкам.)

КОНЕВСКАЯ. Угощайтесь, Демьян Евграфович! Кофе настоящий. Не суррогат. Только сахару предложить не могу. Взять негде.

БАНКИР. Может, заначка какая?.. Я всё возьму… фунты, марки...

КОНЕВСКАЯ. Фарфором возьмете? (Протягивает блюдечко.) Саксонский. Коллекционный. (Показывает на буфет.) Полный буфет!

БАНКИР. Фарфором, увы… не возьму. Свой имеется…

КОНЕВСКАЯ. Могу ассигнации дать…

БАНКИР. Ассигнации теперь только на самокрутки годятся. Может, металлические деньги имеете?

КОНЕВСКАЯ. Нет! Не запасла!

БАНКИР. Жаль!.. Ольга Николаевна! Хоть вы меня пожалейте! Триста клиентов, и все на мели! Может, пару сотен дадите. Мне хоть контору поддержать!

КОНЕВСКАЯ. Нет! Даже если бы было… не дала!

БАНКИР. Что же нам делать? Петлю на шею и удавиться?

КОНЕВСКАЯ. У вас банк сгорел. У меня пароходство! У соседа скобяной заводик.

БАНКИР. Как же это все назвать… одним словом?

КОНЕВСКАЯ. Апокалипсис!

БАНКИР. Неужто РЕВОЛЮЦИЮ Святое писание нам предрекало?

КОНЕВСКАЯ. Революция хуже Апокалипсиса! Тот хоть сразу жизнь заберет. А революция медленно… По капельке все из нас выдавливает… Вроде бы уже падать-то некуда, а все падаем и падаем…

БАНКИР (озирается, по секрету). Вы еще самого плохого не знаете…

КОНЕВСКАЯ. Чего не знаю?

БАНКИР. Биржевой комитет арестовали. Вахмина, Щелудякова, Гребенщикова, Маркова. Еще двадцать фамилий.

КОНЕВСКАЯ. Всех-всех?

БАНКИР. Всех-всех! Лучших людей города. Башкировых, Бугровых, Блиновых, Руковишниковых…

КОНЕВСКАЯ. Чего же они хотят? Чего добиваются?

БАНКИР. Контрибуции! Кто заплатит, того отпустят. Вот богородские кожевенники заплатили, их и отпустили.

КОНЕВСКАЯ. А остальных?

БАНКИР. Остальных погнали улицы мести. Теперь все миллионщики унижение терпят… Скоро за пароходчиков возьмутся!

КОНЕВСКАЯ. Много требуют?

БАНКИР. Пятьдесят миллионов! Биржевикам объявили, чтобы в три дня сами меж собой собрали. А биржевики отказались. Теперь в подвале сидят. На Малой Покровской.

КОНЕВСКАЯ. Вы же, Демьян Евграфович, тоже член правления?

БАНКИР. Я уже боюсь домой возвращаться!

КОНЕВСКАЯ. Куда ж вы теперь? (Сидят молча.)

БАНКИР. Как думаете? На селе безопасно? У меня в Растяпино дача имеется.

КОНЕВСКАЯ. Хороша дача! Тридцать гектар. Целая усадьба.

БАНКИР. Когда покупал, не думал, что пригодится. (Пьет кофе.) Решено! (Встает.) В деревню поеду. Там пересижу.

КОНЕВСКАЯ. Даст Бог – свидимся. Не даст – простимся. (Встает.)

БАНКИР. Спасибо за кофе! Позвольте ручку поцеловать! (Коневская подает ручку. Трезубов целует.) Прощайте, Ольга Николаевна!.. Кредит как-нибудь в другой раз обсудим… (Выходит.)

КОНЕВСКАЯ. В другой раз… в другой раз…

Дата добавления: 2015-10-21