Белый дом и белые домики

Сегодня в Англии и Уэльсе свинцовыми белилами разрешено красить только здания, находящиеся под охраной государства, и то лишь снаружи; в прошлом опасную краску выбирали как наиболее долгоиграющую, потому что более дешевый известковый раствор приходилось обновлять каждый год. Но и у известковой побелки были свои преимущества.

К примеру, в начале XX века в Гонконге считали, что это лучшая профилактика чумы, так что местная полиция регулярно заглядывала с проверкой в беднейшие кварталы, желая удостовериться, что тамошние лачуги достаточно белые.

Британская компания «Фэрроу энд Болл» прославилась тем, что оттенки их красок имели определенные исторические коннотации. К примеру, «чартвелльский желтый» повторял цвет любимой скамейки Уинстона Черчилля в его поместье Чартвелл в Кенте.

Но наибольшей популярностью пользовалась именно фирменная линейка белых красок. Компания изначально занималась смешиванием красок для реконструкции исторических памятников, но дела ее быстро пошли в гору, и вот уже «Фэрроу энд Болл» вышли на международный рынок. Оказалось, что тысячи людей хотят, чтобы стены их гостиных были тех же оттенков, что и в старинных британских особняках. Чаще всего покупатели просто скупали то, что стояло на полках, но некоторые выдвигали весьма специфические требования. «Какое из них было самым странным?» – поинтересовалась я, когда мне довелось посетить фабрику в Дорсете. Как признался директор компании Том Хелм, странных заказов у них предостаточно, и продемонстрировал мне образец, который получил несколько дней тому назад, – это была крошечная частичка красной краски, всего миллиметр в диаметре, которую отскобли от стены исторического здания. Хелм сказал, что специалистам фабрики пришлось использовать спектрометр, чтобы определить оттенок.

Разумеется, современные технологи используют иные ингредиенты, чем их коллеги в эпоху короля Георга, поскольку многие красители теперь запрещены законом, к примеру все те же свинцовые белила или краски на основе хрома, а некоторые, скажем прусская синь, довольно нестойкие. Вместо этого применяют другие пигменты, иногда натуральные, иногда синтетические, чтобы добиться того же визуального эффекта. Как заметил Хелм: «Сейчас покупатели хотят, чтобы цвет стен со временем не менялся, а раньше люди знали, что это неминуемо».

Компания «Фэрроу энд Болл» особо гордится экстравагантными названиями своих красок. К примеру, один из оттенков, полученный в 1930-х годах гениальным дизайнером Джоном Фаулером, признанным королем английского декора, носил поэтическое название «солома под дождем», а название краски «мертвая рыба» никакого отношения к смерти не имеет, просто по-английски «dead» («мертвый») означает еще и «матовый». Как пояснил Хелм, «иногда при использовании цинковых белил поверхность получалась излишне блестящей, и требовалось делать ее матовой с помощью скипидара». Когда он предложил матовую краску с таким названием, сотрудники Агентства по охране исторических памятников заявили, что никто не станет покупать ее, однако они ошиблись: «мертвая рыба» оказалась лидером продаж.

В последние годы жители Туманного Альбиона испытывают ностальгию по старой доброй известке, которую многие компании сбросили со счетов. «К 1970-м годам мы уже позабыли, что такое известковая штукатурка, а потом вдруг спохватились, что стоит использовать именно ее, если хочешь, чтобы стены дышали, и теперь ее покупают все чаще и чаще», – вспоминает Хелм.

Почти сто тонн известкового раствора ушло на то, чтобы «задышал» самый известный дом белого цвета, и получилось очень стильно. К 1800 году, когда открыли новую президентскую резиденцию, в молодом тогда еще Вашингтоне только о ней и говорили. Это был самый величественный особняк Америки, и рабочих постоянно отвлекали зеваки, которые стекались посмотреть, как идет подготовка к открытию. Франкмасоны, которые составляли костяк отцов-основателей США, решили, что президентский дворец нужно отстроить в классическом стиле, а потому и выкрасить его следовало в белый цвет, как лучшие образцы архитектуры Древней Греции, которые их так восхищали. Правда, не существует однозначного мнения, был ли Белый дом белым с самого начала, но к 1814 году резиденция определенно побелела.

В то время никто и не догадывался, что греческие храмы на самом деле вовсе не белые, а изначально были выкрашены в нежные пастельные тона. Только в середине XIX века ученые пришли к выводу, что классическая греческая архитектура в принципе не предполагала белых поверхностей. Фризы и карнизы дорических колонн раскрашивали в красный и синий цвета, а ионические капители покрывали позолотой. Эти новые сведения общественность порядком расстроили. Огюст Роден бил себя кулаком в грудь и с пылом заявлял: «Я сердцем чувствую, что никаких других цветов, кроме белого, не было!» Историк Фабер Биррен, который занимался в том числе и теорией цвета и в 1950-х годах предложил использовать телефонные справочники желтого цвета, чтобы облегчить монотонную работу операторов, приводит следующий анекдот. «Два археолога пришли в греческий храм. Один забрался на карниз, а второй кричит: „Ты видишь там какие-нибудь следы краски?“ А услышав утвердительный ответ, кричит еще громче: „Тогда немедленно спускайся!“»

Американцы, хотевшие, чтобы их Белый дом был неоклассическим воплощением лучших европейских традиций, иногда даже перебарщивали. Когда Джордж Вашингтон в 1797 году, уже не будучи на тот момент президентом, впервые посетил место будущей резиденции, то увидел белоснежные ионические колонны, на верхушках которых буйным цветом цвели махровые розы. Он тут же написал специальным уполномоченным, отвечающим за строительство: «Мне кажется, вкусы несколько изменились». Почти две тонны свинцовых белил ушло на отделку внутренних покоев, а часть стен по моде того времени покрасили желтой охрой, прусской синью и свинцовым суриком. В июне 1801 года новоиспеченный президент Джон Адамс впервые посетил Белый дом. Если увиденное его и поразило, то он не подал виду, лишь пожаловался, что в комнатах нет обоев и колокольчиков для слуг, каминные полки просто ужасны, а также отсутствует огород.

Дата добавления: 2015-10-16