Ньютон об Апокалипсисе

(Приложение ко 2-му изданию)

(Isaaci Newtoni Opera quae estant omnia. Commentariis illustrabat Samuel Horsley. T. V. Londini, 1785. На английском языке. Библиотека Пулковской обсерватории.)

Когда осенью 1905 г. – я вышел из Шлиссельбургской крепости и успел немного ориентироваться в окружающей меня новой жизни, одно из первых моих предприятий было разыскать комментарий Ньютона к Апокалипсису. Великий астроном, казалось мне, не мог не заметить, что апокалиптические звери суть не что иное, как созвездия так хорошо знакомого ему неба.

Получив, наконец, эту книгу сразу в двух экземплярах – один на английском языке из библиотеки Пулковской обсерватории, а другой на латинском в подарок от Л. Ф. Пантелеева, я тотчас же принялся за их чтение. Но, к моему глубокому огорчению, Ньютон ни единым словом не дал понять, что ему известно совпадение апокалиптических зверей с созвездиями неба.

Конечно, в его время ещё нельзя было точно определить положения Меркурия, Венеры и Марса за полторы тысячи лет назад, а потому и вычислить время Апокалипсиса во всех подробностях, но всё же он должен был догадаться, что это книга астрологическая. Можете быть, как человек глубоко религиозный, он боялся такой мысли? Это предположение невольно приходило мне в голову, читая его мистическое толкование.

В своём вступлении[318]он говорит, что ложные апокалипсисы Петра, Павла, Фомы, Стефана и Керинфа были написаны в подражание истинному, и упоминает, что в конце IV века в Греции многие сомневались в достоверности самой книги (мы уже видели, что всё это было в начале V века). Затем он сразу переходит к тому положению, что толковать скрытое самим богом было бы безумием.

«Безумие истолкователей, – говорит он, – состояло в том, что они хотели предсказывать сроки и события, как если бы бог уполномочил их быть пророками. Этой необдуманностью они не только осрамили себя, но и вызвали презрение к самому пророчеству. Намерение бога было совсем другое. Он дал это пророчество, как и пророчества Старого завета, не для того, чтобы удовлетворить человеческое любопытство, позволив людям знать события заранее, но для того, чтобы после исполнения они были истолкованы самими фактами, и собственное предвидение бога, а не предвидение истолкователей, сделалось явным миру».

(The folly of interpreters hath been to fortell times aud things by this prophecy, as if God designed to make them prophets. By this rashness they have not only exposed themselves, but braught the prophecy also into contempt. The design of God was much otherwise. He gave this, and the prophecies not to gratify mens' curiosities by enabling them to forknow things, but that after they were fulfild, they might be interpreted by the event, and his own providence, not the interpreters be then manifested therby to the world. Idem p. 449.)

Понятно, что для самого гениального человека, подходящего к Апокалипсису с этой предвзятой мыслью, всё в нём должно было представляться тёмно и непонятно, и самые естественные сближения должны были казаться подозрительными и опасными.

«Будущее оправдает Апокалипсис, – говорит Ньютон далее, – а до тех пор удовольствуемся истолкованием того, что уже исполнилось (the event vill prove the Apocalips… till then we must content ourselves interpreting what hath been already fulfild, p. 449)».

Таким образом, совершенно оставляя в стороне всякие астрономические и астрологические сопоставления, Ньютон сразу бросается в мистику.

С этого момента всё у него пошло, так сказать, кувырком, как и у всех теологов. «Стеклянное море перед Троном неба» стало представляться ему не небесным сводом, а «медным полом между дверью иудейского храма и алтарём»: четыре животные «полные глаз внутри и около» – не созвездиями четырёх времён года, полными вечно мерцающих звёзд, а «серафимами, которые явились Исайи (в главе 4 его пророчества) в видении, подобном апокалиптическому» и т. д., и т. д.

Переходя к исторической части, Ньютон делается боле проницательным.

«Греческая империя по эту сторону Евфрата, – говорит он, – представлена (у Даниила) леопардом и козлом, а Латинская империя по эту сторону от Греции представлена (в Апокалипсисе) зверем с семью рогами…» «В последнем разделении империи между сыновьями Феодосия (395 г.) Дракон, – продолжает Ньютон, – дал этому зверю свою силу, и трон и великую власть» (р. 467).

Таким образом великий астроном совершенно верно подошёл как раз к 395 году, когда был действительно и написан Апокалипсис.

«Второй (двурогий зверь, священнодействующий перед зверем-империей), – говорит он далее, и тоже совершенно верно, – была православная церковь Греческой империи (the second beast which rose up out of the earth, was the church of the greek empire: for it had two horns like those of the Lamb, p. 467)».

«Её знак, продолжаете он, был + + + (а в другом месте просто один крест), её имя латинская и число имени её 666 (and his (beasts) mark is + + +, and his name LATEINOS, and the number of his name 666. Page 468)».

Слова же Апокалипсиса: «ты прав, властелин: они пролили кровь невинных и провозвестников твоих и ты дал им пить кровь», Ньютон совершенно справедливо относит к нетерпимым эдиктам византийских императоров конца IV вка, из которых он приводит между прочим эдикт императоров Аркадия и Гонория против несогласных с государственной церковью[319].

Таким образом всё, в чём Ньютон видел исполнение пророчества, совершилось на самом деле до его действительного возникновения на Патмосе. Всё, что было после того, как и следовало ожидать, не оправдалось. В конце своей заметки Ньютон посвящает этим последующим событиям вплоть до 1092 г. только 4 страницы и находить в них, путём натяжек, некоторые пункты согласия с разными выражениями Апокалипсиса. Но его попытки становятся здесь настолько искусственны, что приводить их было бы уместно лишь в том случае, если бы мы захотели убедиться, как теологические предрассудки способны сбить с правильной дороги самые светлые умы.

Вот, к сожалению, всё, что я нашёл существенного в толковании великого астронома на Апокалипсис. Мистицизм совершенно закрыл своей тёмной пеленой его обычно проницательные глаза и не дозволил ему разъяснить людям прекрасные, поэтические описания звёздного неба, рассыпанные по всей замечательной книге Иоанна.

Дата добавления: 2015-10-16