Особенности демократического процесса в России

Современные исследователи единодушны в том, что демократия жизненно необходима России, потому что она в большей мере, чем какой-либо иной политический режим, защищает достоинство человека. Это преимущество делает ее наиболее конкурентоспособной формой государственного устройства в постиндустриальном мире, где главным фактором развития становится человек. Только демократия обеспечивает максимально возможную свободу обмена идеями и распространения информации, без которых невозможно осуществить переход к информационному обществу XXI века; содействует развитию гражданского общества и самостоятельных политических партий, способных контролировать власть, удерживая ее от изоляции и застоя; может реализовать принцип разделения и взаимного контроля властей, который является наиболее эффективным средством против бюрократической деградации государства.

Устойчивая демократия необходима России как обязательное условие динамичного развития в XXI веке.

Актуальным является изречение Г.Манна: «Борьба за демократию - это бой, исход которого неясен и который надо каждый день начинать снова». И дело не в том, что русский народ равнодушен к демократическим ценностям, но в том, что демократия не принесла ему свободы, благосостояния, не решила стоящих перед страной проблем, а скорее обострила их. Не решила потому, что “просто” либеральная демократия не в состоянии постичь природу и специфику присущих России трудностей. Приоритет свободы над любыми попытками уменьшения неравенства в сфере потребления оказался чужд отечественной традиции, нашему недавнему прошлому. Российская демократия должна была стать — но не стала — преодолением, с одной стороны, внутренних (эндогенных) противоречий цивилизационной эволюции России, а с другой — рассогласованностей, более того — разрывов, вызванных внешними (экзогенными) факторами: воздействием передовых стран мира и необходимостью догнать их в экономическом отношении, обменом культурными и духовными ценностями

Россия является примером нелинейного развития демократического процесса. После появления в политической жизни новых институтов и практик: представительных учреждений, парламента, политических партий, Конституции, Конституционного суда, свободных выборов и т.п.) произошел откат первой демократической волны. С политической арены практически исчезла политическая партия “Демократическая Россия”, которая была основой массового сопротивления ГКЧП в августе 1991 года, в октябре 1993 года был обстрелян Белый Дом, в котором работал представительный орган власти – Верховный Совет, произошло разграбление государственной собственности (путем ваучерной приватизации, залоговых аукционов, намеренного обанкрочивания предприятий) “новыми русскими”, резко упал жизненный уровнь трудящихся (особенно интеллигенции), разрушилась социальная и экономическая инфраструктуры страны. И все это происходило на фоне безудержного обогащения узкого круга лиц, увеличения их влияния на центральную и региональные власти, коррупции чиновничьего аппарата, роста криминала при полной неспособности государства справиться с ним.

Однако неудача демократии в принятых ею тогда формах отнюдь не опровергает необходимость демократизации как таковой и, главное, не снимает потребность в демократических преобразованиях.

Потребность в демократическом устройстве вызревала в России существенно иначе, чем в большинстве стран Запада. Там борьбе за демократические институты, за всеобщее избирательное право предшествовало развитие либерального общества и капиталистических отношений. Поэтому и лозунг демократии был там не чем иным, как логическим развитием принципа свободы, родившегося до идеи демократии и независимо от нее. Демократия, обновляя и обогащая либеральную традицию, преодолевала раскол общества на бедных и очень богатых, утверждала политическую свободу для всех его членов, а не только для привилегированного меньшинства собственников. И даже рабочее движение, порой сливавшееся с другими освободительными движениями, порой — через социализм — обособлявшееся от них, оказалось, несмотря ни на что, фактически дополнением к складывавшейся демократической традиции: оно доказало, что проблема свободы не может одинаковым образом стоять перед всеми классами, что реальная свобода для рабочего класса предполагает его экономическое, социальное и моральное возвышение.

В России же демократический импульс, направленный против монополии коммунистов на власть, возник до формирования частной собственности, как воля большинства, выраженная меньшинством, во имя прав не части общества, а всех. Фокусом, в котором сходились все противоречия социалистического общества, было государство, возглавляемое партией, с его разветвленным бюрократическим аппаратом, подавлявшим любые формы политической, экономической и культурной самостоятельности населения.

Но главное отличие демократизации России от западных стран заключалось в том, что нам предстояло, обзаведясь демократическими институтами, начать строить демократическое общество, создавая предпосылки демократии, в т.ч. слой ответственных собственников, без которых ее существование невозможно. Задача состояла в формировании демократических традиций, что в России с ее историей, ментальностью населения требует огромного времени и усилий. Нужно также было выработать социально-демократическую программу, согласующуюся с интересами большинства населения. При этом необходимо учесть: пока трудящиеся, занятые на производстве, не воспитают сами себя демократически, не научатся считаться с более сложным устройством современного государства, власть будет осуществляться от их имени, но без их участия.

России требовалось разрешить проблемы, разделенные в истории Западной Европы целыми столетиями: формирование ценностей свободы, суверенитета гражданина и гражданского общества; развитие новых представлений о нормах справедливости, личностной автономии; создание нации-государства, демократизации государственного строя, федерализма, местного самоуправления и т.д.

Очевидно, что добиться синхронизации этих процессов России не удалось: не было ни понимания особенностей каждого из них, ни желания считаться со спецификой возникающих задач. Наконец, не оказалось сил, интересы которых совпадали бы с интересами многонационального народа и которые были бы в состоянии политически возглавить движение обновления России. Либералы, тщательно копировавшие устаревшие формы классического либерализма с его ставкой на игру частных интересов, с его противопоставлением равенства и свободы не могли претендовать на роль гегемона освободительного процесса, так как расклад политических сил в России после десятилетий господства коммунистов кардинально отличался от всех известных в истории европейских народов.

Но главное, что нам не удалось изменить складывавшиеся веками отношения между обществом и властью, народом и властью. Сами по себе свободные выборы, считает И.Клямкин, решают в России далеко не все: избранных представителей люди воспринимают как новый правящий слой, который занял место предыдущего и от которого ждут того же, чего ждали от прежнего — патерналистского отношения к “простому человеку”. Разумеется, в России имеется политический класс (политически значимый слой), принимающий сознательное и активное участие в выборах и влияющий на них. Но его главная цель — провести “своих” людей во власть и занять лучшие места в государственной иерархии. С его точки зрения, политический процесс есть борьба за собственность, за материальные блага. Как и прежде, этот слой почти никогда не задумывается о национальных интересах страны. Он так же закрыт для общественного мнения и гражданского общества (насколько оно себя проявляет). Поэтому развал коммунистического режима не означал и не мог означать торжества демократии.

Возвышавшая массу демократическая идеология, когда-то дававшая толчок движению, была в России сразу же заключена в узкие рамки экономического либерализма, апеллировавшего в ситуации наступившего социального хаоса к самым низменным побуждениям.

Еще одна особенность российского “демократического транзита”, состояла в создании таких внутренних и внешних условий, при которых экономика страны могла бы трансформироваться по образцу экономически развитых стран. А это предполагает не стихийное движение капиталов, не принцип выгоды и личных интересов, а регулирование стремительно зародившегося капитализма.

Здесь заключался конфликт. С одной стороны, была очевидна потребность в рыночной экономике, свободной от вмешательства чиновников, с другой — необходимость регулирующей роли государства, чтобы рынок не подорвал единство и целостность страны. Но именно здесь новое, демократически организованное государство пошло по старому, бюрократическому пути. Отдав на откуп частным лицам основные отрасли экономики, приносящие долларовую прибыль, сложив с себя ответственность за управление государственными предприятиями, власть серьезно подорвала свою способность действовать в качестве влиятельного экономического игрока. Поэтому влияние государства на экономику, на общество стало выражаться главным образом в административном ресурсе, во всесилии бюрократии, центральной и региональной, которая заставила “новых русских” делить с нею прибыль.

Такая политика минимизации роли государства обернулась развалом экономики, разграблением природных богатств, невиданным воровством, ростом коррупции и криминала. Демократия — это не своеволие сильных и богатых, это отстаивание интересов большинства народа и учет интересов меньшинства.

Реальное состояние дел свидетельствует о том, что демо­кратия в России носит формальный характер, она не выражает интересов большинства населения, как это происходит в условиях западной демократии. Это будет продол­жаться до тех пор, пока в России не возникнет основа демокра­тии — гражданское общество, являющееся гарантом демократии вообще.

Это означает, что Россия представляет собой иное государст­во, нежели провозглашенное в Конституции. Подобное состояние России с неизбежностью бу­дет приводить к противоречию между формальными правовыми демократическими основаниями и реальной действительностью.

Литература

Гельман В.Я. Трансформация в России: политический режим и де­мократическая оппозиция. М., 1999.

Елизаров В. От авторитаризма к демократии: две модели // Рго et contra. 1998. №3.

Клямкин И.М. Новая демократия или диктатура? М., 1994.

Лейпхарт А. Демократия в многосоставных обществах: сравни­тельное исследование. М., 1997.

Мельвиль А.Ю. Демократические транзиты. Теоретико-методоло­гические и прикладные аспекты. М., 1999.

Мельвиль А.Ю. Опыт теоретико-методологического синтеза струк­турного и процедурного подходов к демократическим транзитам // Политические исследования. 1998. № 2.

Пантин И.К. Демократический проект в современном мире // Полис. 2002. № 1.

Политический процесс: основные аспекты и способы анализа: Сборник учебных материалов / Под ред. Е.Ю. Мелешкиной. М., 2001.

Политология в вопросах и ответах: Учебное пособие для вузов / Под ред. проф. Ю.Г.Волкова. М., 2001.

Растоу Д.А. Переходы к демократии: попытка динамической моде­ли // Полис. 1996. № 5.

Теория политики: Курс лекций: В 3-х ч. Ч.2. / Авт.-сост. Н.А.Баранов, Г.А.Пикалов. СПб., 2003.

Харитонова О.Г. Генезис демократии (Попытка реконструкции логики транзитологических моделей) // Полис. 1995. № 5.

Лекция 20. Становление правового государства в России: история и современность

Дата добавления: 2015-10-16