Надежда на образование

В конце 1880-х годов мои предки переселились из Японии на Гавайи. Их посылали работать на плантации, где выращивались сахарный тростник и ананасы. Поначалу вся их мечта состояла лишь в том, чтобы получить работу на плантациях, накопить денег и вернуться в Японию богатыми людьми.

Они работали в поте лица, но плата за труд была слишком низкой. Помимо этого, владелец плантации забирал у них часть денег за аренду жилья. На плантации был единственный магазин, принадлежавший тому же владельцу, где работники вынуждены были приобретать себе еду и все необходимое для жизни. К концу месяца с учетом всех вычетов денег у них почти не оставалось.

Мои предки всеми силами старались вырваться с плантаций, и единственным средством для этого они считали хорошее образование. Из семейных преданий мне известно, что они экономили буквально на всем, чтобы отправить детей в школу, дававшую право на поступление в колледж, поскольку отсутствие высшего образования означало вечное прозябание на плантациях. Уже представители второго поколения смогли иырваться с плантаций. Сегодня наша родня гордится Тем, что уже несколько ее поколений имеют высшее образование, большинство получили степень бакалавра, а многие — даже магистра. Есть и доктора наук. Я со

своей степенью бакалавра нахожусь в самом конце этой шкалы ценностей.

Школа на другой стороне улицы

Переход в другую школу в девятилетием возрасте стал для меня знаковым событием, особенно.если учесть, где она находилась. Приведенная ниже схема демонстрирует изменения, произошедшие в моем социальном окружении.

Прямо через дорогу от моей новой школы «Riverside» находилась городская школа «Union». В ней учились дети, родители которых были рабочими или служащими на плантациях. Школа «Riverside» была для тех, чьи родители владели плантациями.

Начиная с четвертого класса я учился в школе «Riverside» вместе с детьми владельцев плантаций. В 1950-е годы, идя в школу, я поглядывал через дорогу на «Union» и уже понимал, что здесь налицо сегрегация, правда, не по расовому, а по денежному признаку. Тогда-то у меня и появилось первое недоверие к школе и системе образования. Я видел, что тут что-то не в порядке, но еще не понимал, что именно. Если бы наш дом стоял на другой стороне улицы, то я, возможно, учился бы не в «Riverside», а в «Union».

С четвертого по шестой класс я ходил в школу вместе с детьми владельцев плантаций, то есть представителей той системы, от которой так стремились убежать мои предки. На протяжении всего периода обучения в начальной школе я рос вместе с ними, занимался спортом, ходил к ним в гости.

После окончания начальных классов многие из них продолжили учебу в закрытых частных школах, а я отправился в городскую общественную школу, находившуюся чуть дальше по той же улице. Там мы снова встретились с ребятами с другой стороны улицы из школы «Union», и я лишний раз убедился, какая разница существует между детьми из богатых и бедных семей.

Мой отец был высокообразованным человеком и главой системы просвещения Гавайев. Он не просто вырвался с плантаций, а стал высокопоставленным правительственным чиновником. Но хотя отец получил отличное образование, имел ученую степень и высокооплачиваемую должность, семья наша жила довольно бедно — во всяком случае, по сравнению с семьями моих богатых друзей. Каждый раз, приходя к ним в гости, я чувствовал себя каким-то ущербным, но не понимал, почему так происходит. Уже в девять лет я начал задавать себе вопрос, почему образование не принесло моим родителям богатства.

Плантации

Мои предки трудились в ноте лица и экономили на всем, чтобы их дети получили образование и смогли покинуть сахарные плантации. Я своими глазами наблюдал взаимоотношения между школами «Riverside» и «Union». У меня были друзья как среди детей владельцев плантаций, так и среди тех, кто работал на этих плантациях. В начальной школе учебные программы одинаковы для всех, тем не менее определенная разница существует еще и в наши дни.

Мои предки не хотели, чтобы их дети работали на плантациях. Но проблема заключается в том, что ни в одной школе не учат, как стать владельцем плантации. Поэтому многие из этих детей после окончания учебы продолжали работать на новых плантациях — в крупных международных корпорациях, на военной или государственной службе. Нас учат работать на богатых, покупать товары в магазинах, принадлежащих богатым, вкладывать деньги в бизнес богатых через инвестиционные фонды и пенсионные программы. Единственное, чему нас не учат, — это как стать богатым.

Многие даже не хотят осознавать, что наша система образования направлена на то, чтобы опутывать людей сетями в соответствии с заговором богачей. Им не нравится слышать, что богатые люди манипулируют нашей системой просвещения.

Дата добавления: 2015-10-16