Методика диагностики личности

Твердых правил, на основании которых можно было б_ы диагности­ровать акцентуированные черты личности, к сожалению, не сущест-

вует. Это связано с тем, что при вопросах, задаваемых испытуемом приходится каждый раз устанавливать в индивидуальном порядке как испытуемый понимает вопрос, так как без этого нельзя прйвильн истолковать его ответ. Схематичная игра в вопросы и ответы по это причине бессмысленна, а обследование на основе тестов! не при менимо. Тот, кто не склонен отказываться от такой методики, може применять ее после действительного обследования и лишь Аля того чтобы подтвердить то или иное наблюдение. Однако доказат что-либо посредством тестов невозможно. При вопросах, направлен ных на выяснение характера, существует слишком много возможно стей разного их понимания, более того, на один и тот же вопрос оди и тот же испытуемый может ответить прямо противоположным обра зом в зависимости от того, как он понял вопрос. Далее я многократн это продемонстрирую. Можно представить себе, что, нагромождая один вопрос на другой и переходя от одного метода тестов к другому, можно постепенно исключить ошибки, но скорее всего это не удастся, потому что при такой методике никогда не учитывается мимика, а она способна придать одному и тому же ответу совершенно разные значения...

Важными средствами оценки личности являются наблюдение и исследование. Имея возможность непосредственно наблюдать за че­ловеком, как он ведет себя на работе и в свободное время, в семье, среди друзей и знакомых, в узком кругу и в более многочисленном обществе, можно высказать суждение о его личности. И все-таки, многое, что никак не проявляется им внешне, останется и тогда не­распознанным и может быть установлено лишь в том случае, если удастся вступить с ним в долгое и тесное общение. Как правило, такие наблюдения невозможны даже по отношению к пациентам, которые находятся в клинике. В этом случае люди находятся вне той сферы, в которой проявляется их личность. Человек оторван от своей работы и от семьи. Разумеется, вокруг него постепенно образуется круг знакомых и друзей из числа пациентов, но врач живет вне этого круга. Кроме того, пациент в клинике, как правило, ведет себя не так, как ему хотелось бы, а так, как этого требует распорядок, установленный в клинике.

Иначе обстоит дело с детьми, которые по состоянию здоровья могут свободно двигаться. Едва они привыкнут к больничному отделению, как начнут раскрываться гораздо больше, чем взрослые... Поведение на работе, которое так важно для взрослых, у детей соответствует их поведению в школе. И в школе, и на работе решающим обстоятельством является то, как человек справляется с возникающими перед ним задачами, как он понимает свои обязанно­сти, как стремится достичь успеха путем соревнования.

Следует учесть, поскольку по отношению к детям можно так много выяснить путем наблюдений над ними в школе и дома, второй метод, т. е. исследование, который гораздо более эффективен по отношению к взрослым, здесь не дает большого успеха, если речь идет о вопросах, задаваемых самому ребенку, а не родителям и воспитателям. Способность к внутренней самооценке у детей еще не

развита настолько, чтобы они могли бы сами описывать свое состояние.

Однако плодотворен как по отношению к взрослым, так и по отношению к детям такой род наблюдений, как наблюдения над мимикой, жестикуляцией и интонациями. Именно такое наблюдение дает нам, вообще, главный ключ к правильному пониманию обследуемого. Если, например, нужно установить, действительно ли испытуемый ощущает горе, радость, воодушевление, надежду, опасение, разочарование и т. д., о которых он говорит, то по одним только его словам это нельзя выяснить с точностью, так как он может употреблять все эти слова, как ему вздумается. Но по его мимике непосредственно видно, действительно ли происходит в нем то,о чем он говорит. Если это не так, значит, перед нами мимический безучастный человек, т. е. в данный момент равнодушный к тому, что он говорит, хотя он и уверяет, что печален или исполнен надежд и т. п. Таким образом, невольно происходит проверка слов на их истинность. Если же в их правдивости не приходится сомневаться, то по мимике можно узнать, насколько глубоко то чувство, которое выражается в словах. Ну, например, так ли глубоко потрясен сейчас (или был потрясен в прошлом) человек смертью одного из родных, как он об этом говорит.

Интонация также позволяет иногда услышать нечто другбе и более близкое к истине, чем сами слова. Здесь большое значение имеют эмоционально окрашенные звуки_г<которые придают высказы­ванию определенную интонацию. Иногда эмоционально окрашенный звук, например вздох, сам по себе выдает нам то, что хочет скрыть от нас слово. Вес, который мысленно придается тому или иному утверждению, можно определить по мимике и интонациям. В рас­сказах обследуемого может быть очень мало сказано о тех состояниях, которые проявляются в его мимике. Иногда то, что он говорит, — это всего лишь констатации, например, всего лишь утверждение и отрицание. И в этом случае мимическая игра усиливает или ослабляет то, что сказано. Выражение лица и инто­нация позволяют судить о том, говорит ли обследуемый то, в чем он внутренне уверен, или в его высказывании присутствует известное сомнение. «Да» или «нет» или какое-либо утверждение, если пони­мать его буквально, могут быть вполне однозначными, и все-таки интонация и выражение лица свидетельствуют, что никакой одно­значности нет. Расслышав в словах некоторое промедление, неко­торую растянутость интонации, мы понимаем, что словам сопутствует некоторое внутреннее сомнение. Неуверенность можно увидеть в мимике, ну, например, по появлению вопросительного или искатель­ного взгляда или даже выражения рта, которые обозначают сомнение, показывая, что внутри вопрос еще далеко не исчерпан. Специального распознавания мимики не требуется, она восприни­мается и включается в наше суждение непосредственно.

Таким образом, наблюдения над мимикой, жестикуляцией и интонацией дают очень много для диагностики личности. Многим может показаться, что здесь речь идет об очень неточном методе.

Я же хочу, напротив, подчеркнуть, что это, пожалуй, самый точный метод из всех, которыми мы располагаем для оценки другого человека, потому что его душевное содержание находит самое непосредственное внешнее выражение и также непосредственно понимается другим человеком. Если человек испытывает в данной ситуации чувство страха, то это ни в чем другом не выражается так отчетливо, как в его мимике. Он* может попытаться скрыть выраже­ние страха, но в мимике это удастся ему лишь наполовину, во всяком случае в гораздо меньшей степени, чем он способен скрывать свой страх в словах или даже поступках. Если внешний повод для испуга незначителен, можно сделать заключение, что его характеру присуща боязливость.

Так как оценка мимики происходит непосредственно, да при том еще зачастую очень быстро, то вполне возможно, что, спустя две минуты общения, вц узнаете о человеке больше, чем при прочих исследованиях на основе тестов и анкет...

И все-таки мимика является лишь вспомогательным средством при более точном исследовании черт личности. Выражение лица дает надежную основу для конкретных умозаключений, но, чтобы подойти к ним, необходимо изучить типы реакций испытуемого и затем сделать выводы (может быть экстраполировать) о характерных для него чертах. Приведу примеры.

Прежде всего можно попросить испытуемого, чтобы он дал самооценку. Для этого нужно в самых общих словах попросить его описать собственный характер и поведение, остановившись на том, как он воспринимает жизнь и как он справляется с ее требованиями. В ответах содержатся важные указания, ну, например, на то, что обстоятельства кажутся ему довольно тяжелыми, что в отношении к жизни проявляется его чувствительность (ранимость) и склонность к волнению или, напротив, что он ощущает себя хозяином жизни (вариант: хорошо справляется с жизненными задачами) и, может быть, проявляет общительность и веселость. Если это говорится с некоторой неуверенностью, о чем можно судить по мимике и модуляции голоса, можно тем не менее, зацепившись за его слова, установить, как следует понимать сказанное. Если пока­жется, что здесь раскрывается определенная черта характера, можно проследить за ней, чтобы она выступила более отчетливо. Если это в конце концов удается, нужно добиться конкретных подтверж­дений, добиться не общих ра'ссуждений, тем более не простых подтверждений, а непосредственной оценки его действительного поведения в жизни. Человек может охотно давать утвердительные ответы на вопросы, которые ему задают, но ответ может не подтвердиться объективно, т. е. может оказаться, что у него нет в запасе фактов, которые бы проиллюстрировали названные им особенности...

Таким образом, теоретические утверждения испытуемого могут служить лишь для общей ориентировки, доказательством свойств характера должны быть конкретные описания таких ситуаций, в ко­торых проявляются особенности поведения. Я хотел бы подчеркнуть,

_нто это почти решающий пункт в методике анализа личности. Покажу на примерах, каким образом в беседе с испытуемым ак­центуированная черта характера выявляется настолько ^етко, что о _ее существовании можно говорить с уверенностью. к '

Если есть основания предполагать, что перед вами личность с чрезмерной застойностью аффектов, тогда надо задать вопрос об обидчивости. Иногда исследуемые понимают этот термин неадекватно и думают, что речь идет об эмоциональной чувствительности. В таком случае им нужно разъяснить, что речь идет об обид­чивости, вызываемой ущемлением личности. Надо спросить у испытуемого, как он ведет себя, если с ним поступили неспра­ведливо, может ли он отнестись к этому спокойно. Ведь каждому человеку случается испытывать ту или иную несправедливость. Так вот, вопрос состоит в том, может ли он пренебречь обидой. Многие не хотят признаваться в обидчивости такого рода, боясь навлечь на себя упрек в неуживчивости, быть может, потому, что им уже не раз приходилось его слышать.

Если вы это заметили по мимике обследуемого, тогда нужно объяснить ему, что речь идет не о грубой агрессивности, а главным образом о том, как он внутренне справляется с обидами. Если таким образом будет снят оттенок дурной черты в еп> поведении, тогда человек с чрезмерной застойностью признается, что он легко обижается или чувствует себя задетым. Но черту мстительности, которая присуща этим испытуемым, многие из них продолжают отрицать. При этом они имеют в виду, что в их внешнем поведении не проявляется враждебность, что они больше не переживают случившегося. Они пытаются отрицать свою склон­ность постоянно возвращаться к тому, что случилось однажды, но не могут скрыть той злопамятности, которая живет внутри них. Некоторые выражают это прямо в словах, говоря, что, хотя они могут простить обиду, они не могут ее забыть. Если пере­несенная однажды обида постоянно сохраняется в памяти, то это в достаточной степени говорит о существовании акцентуированной черты характера. Что же касается агрессивности, направленной вовне, то ее могут сдержать тормоза, основывающиеся на других

чертах личности.

Если обидчивость достигает высокой степени, ей обычно сопут­ствуют внешние реакции. Чтобы установить это, надо спросить у обследуемого, насколько часто он попадал в конфликты из-за своей обидчивости, из-за того, что он не может мириться с несправедливостью. Не случалось ли ему уходить с работы из-за того, что он не был согласен с порядками, которые там сущест­вовали, или не увольняли ли его из-за того, что при всяком расхождении во мнениях он упорно стоял на своем?

Если вопрос задан не об обидчивости, а о склонности бороться за справедливость, люди, которым присуще гипертрофированное упорство, как правило, сразу же отвечают утвердительно. Они счита­ют вышеназванное качество положительной чертой характера и не видят причины отрицать его. При этом необходимо выяснить, что

речь идет главным образом о справедливости по отношению к самому себе, а не по отношению к окружающим.

Если испытуемого не окружают исключительно неблагоприятные обстоятельства, а конфликтов становится все больше и больше, если выявляется неуживчивость, направленная на всех окружающих тогда приходится делать вывод, что в данном случае имеется не акцентуированная черта характера, а параноидная психопатия.

Застойность проявляется не только в виде обидчивости. Люди такого склада, как правило, одновременно и честолюбивы. Взаимозависимость этих сторон характера можно установить, заметив, что обидчивость обостряется в тех случаях, когда им кажется, что нанесен ущерб их репутации. Если человек страдает от несправедливости лишь из-за того, что по отношению к нему произошла ошибка, и сознает, что никто не стремился его спе­циально унизить, он не страдает от этой обиды. Но желание возвы­ситься проявляется и вне зависимости от обидчивости.

Служебная карьера застойных личностей обычно подтверждает это. Им удалось добиться повышения и занять посты, более высокие по сравнению с тем, что можно было бы ожидать от уровня их образования.

Если эта черта характера сильно акцентуирована, их карьера часто прерывается.

Когда речь идет об определении демонстративной личности, нужно быть особенно осмотрительным, чтобы не дать ввести себя в заблуждение. Ответы, получаемые в этом случае, чаще всего ненадежны, так как люди, о которых идет речь, часто говорят не о том, какими они являются на самом деле, а о том, какими они очень хотели бы выглядеть. В ответ на вопрос о добросовест­ности можно получить ответ, что они не только добросовестны, но даже исключительно добросовестны, хотя объективно они совер­шенно ненадежны. Заданный вопрос представляется им поводом, чтобы приписать себе ту или иную хорошую особенность характера, и они охотно эту возможность используют. В этом случае особенно важно добиться того, чтобы каждый ответ был подтвержден конкретным примером.

Вполне возможно, что демонстративная личность по собственной инициативе, не дожидаясь специального вопроса на эту тему, начнет приписывать себе те или иные положительные качества. Но и в данном случае мы не будем введены в заблуждение, если снова и снова потребуем конкретных доказательств.

Чрезвычайное преимущество при диагностике представляет то обстоятельство, что мы не привязаны к их собственным ответам, потому что в ходе простого разговора можно заметить многие типичные черты их поведения. Как правило, все их поведение показывает, что они пребывают в истеричной готовности к ведению разговора; можно заметить преувеличенность аффективированных проявлений в их мимике, интонации, жестах. Но за всем этим ощущается отсутствие настоящей основы. Именно в данном случае для обследователя особенно важно умение непосредственно

разбираться в мимике и жестах, чтобы обнаруживать, что за внешними проявлениями нет глубокой основы чувств. Нам кажется, что в этом направлении нужно выработать в себе особенную наблюдательность, потому что демонстративным личностям сплошь и рядом удается ввести в заблуждение сравнительно молодых врачей. Они принимают ответы испытуемых за чистую монету, хотя по всем манерам можно сразу определить, что испытуемые наиг­рывают.

Вполне может случиться, что демонстративная личность, ко­торая, судя по объективным свидетельствам, очень навязчиво стремится и на работе, и дома вылезти на авансцену, во время врачебного исследования демонстрирует такую сдержанность и скромность, что поначалу можно подумать, что имеешь дело с челове­ком, который дает правдивые ответы. Таким образом, они демон­стрируют свою приспособляемость; для них вовсе не характерно просто представать перед нами в том обличье, которое им присуще, напротив, они хотят произвести впечатление, которое является в данной ситуации наиболее выгодным. Некоторые «патологические лгуны и обманщики» могут не производить впечатления демонст­ративных личностей, потому что им известно: спокойное поведение может произвести на собеседника гораздо более приятное впечат­ление.

Как правило, демонстративные личности, если только вопрос задан достаточно осторожно, не отрицают своих актерских способно­стей. Они уверены, что если они подтвердят, что внешне всегда производили выгодное впечатление, охотно и выразительно деклами­ровали стихи, что начиная с детского возраста, а может быть, и впоследствии охотно принимали участие в любительских спектаклях, это произведет положительное впечатление.

Когда речь идет о демонстративных личностях, особенно необ­ходимо в большей степени, чем по отношению к другим обследуемым, предложить рассказать обо всем жизненном пути. Так как при таком характере существует склонность избегать трудностей, в биографии часто отмечается перемена профессии, и почти всегда склонность менять место работы. Чем больше акцентуированный характер при­ближается к истерической психопатии, тем чаще эти частые перемены работы связаны с тем, что испытуемый не справлялся со своей работой или бросал ее под предлогом, что она слишком тяжела для него. Иногда даже с бегством в болезнь. «Нервные потрясения», «нервные срывы», которые на самом деле являются лишь демонстрацией, или «переутомление на работе», о котором, как правило, не может идти речи, играют при этом большую роль. Многие люди, которых при поверхностном анализе называют «слабовольными», на самом деле являются истеричными.

Рассказывая о своем жизненном пути, истерические психопаты обычно приукрашивают его самовосхвалениями и оплакиванием самого себя. Если их эксцентричность достигает высокой степени, они прекрасно умеют лгать и фантазировать, и сами не замечают этого.

277

АКЦЕНТУИРОВАННЫЕ ЧЕРТЫ ХАРАКТЕРА

В дальнейшем будут подробно рассмотрены те черты характера которые накладывают такой отпечаток на человека, что он, как лич-ность, явственно выделяется из окружения.

Дата добавления: 2015-10-16