А.М. Алиев

магистрант юридического факультета

Алтайского государственного университета

В.В. Русанов

к.и.н., доцент кафедры теории и истории государства и права

Алтайского государственного университета

ФИЛОСОФИЯ ПРАВА ГАНСА КЕЛЬЗЕНА

Ганс Кельзен (нем. Hans Kelsen, 11 октября 1881, Прага — 19 апреля 1973, Оринда близ Беркли (Калифорния)) — австрийский и американский юрист и философ, теоретик права, автор более 400 работ по разным проблемам теории государства и права, международного права, один из основных теоретиков правового позитивизма, основоположник концепции конституционного суда и конституционного контроля, основатель и судья первого такого суда — Конституционного суда Австрии.

Чистое учение о праве Г. Кельзена представляет собой теорию позитивного права, разработанную с позиций логико-аналитической юриспруденции. Критикуя традиционное правоведение XIX—XX вв. и аттестуя свое чистое учение как строгую и последовательную науку о праве, Кельзен писал: «Оно пытается ответить на вопрос, что есть право и как оно есть, но не на вопрос, как оно должно быть или создаваться. Оно есть правоведение, но не политика права».[12]

Смысл «чистоты» этого учения, согласно Кельзену, состоит в том, что оно занимается одним только правом и «очищает» изучаемый предмет от всего того, что не есть право. Правоведение, утверждает он, необходимо освободить от всех чуждых ему элементов, поскольку оно некритично «расширилось» за счет психологии, социологии, этики и политической теории.

С учетом философской продуманности, оснащенности и изощренности чистого учения его можно, конечно, характеризовать как позитивистскую философию позитивного права, но по своему профилю, содержанию и существу это учение разработано в виде именно юридико-позитивистской теории в русле аналитической юрисдикции.

Г. Кельзен видит задачу правоведения в исследовании права как нормативной формы (и структуры), в изучении тех норм, которые имеют характер норм права и придают определенным действиям характер правовых или противоправных актов. Положения Кельзена о праве и его нормативности опираются на неокантианские представления о дуализме бытия (сущего) и долженствования (должного). В духе такого же дуализма Кельзен трактует соотношение фактичности (факта, акта, действия, поведения, естественного события и т. д.) и его правового смысла (правового значения).

В рамках подобного дуализма право относится не к области бытия и фактичности, не к чувственно воспринимаемым событиям, подчиненным закону причинности, а к сфере долженствования и смысла (значения). Норма при этом выступает как схема толкования фактичности (бытия) и придания ей правового смысла. Норма функционирует в качестве схемы истолкования. Норма, доставляющая акту значение правового (или противоправного) акта, сама создается посредством правового акта, который в свою очередь получает правовое значение от другой нормы. В этой иерархии норм последующая норма выступает как «более высокая» норма, а вся система норм в целом восходит, в конечном счете, к основной норме

Все социальные нормативные порядки (правопорядок, моральный порядок, религиозный порядок) устанавливают свои специфические санкции, и существенное различие между этими нормативными порядками, согласно Кельзену, состоит в характере соответствующих санкций.

Право как принудительный порядок человеческого поведения регулирует действия людей по отношению друг к другу. Правовая власть - в интересах индивидов и правового сообщества в целом - предписывает определенное человеческое поведение только потому, что считает его (верно или ошибочно) ценным для правового сообщества людей.

Правопорядком Кельзен признает тот из конкурирующих между собой принудительных порядков (официальный или бандитский), который на данной территории оказывается действеннее. И если принудительный порядок банды в пределах определенной территории оказывается действенным настолько, что действительность всякого другого принудительного порядка исключается, то его, согласно Кельзену, можно считать правопорядком, а созданное им сообщество - государством, даже если его внешняя деятельность с точки зрения международного права имеет преступный характер.

В этой связи Кельзен ссылается на так называемые «пиратские государства», существовавшие в XVI—XIX вв. на северо-западном побережье Африки (Алжир, Тунис, Триполи). Эти сообщества, по характеристике Кельзена, были «пиратскими» лишь в том смысле, что нарушали международное право, нападая на корабли других стран. Но их внутренний порядок запрещал взаимное применение силы, и этот запрет был достаточно действенным, чтобы обеспечить тот «минимум коллективной безопасности», который, согласно трактовке Кельзена, составляет условие относительно длительной действенности порядка, конституирующего определенное сообщество.

Из приведенных рассуждении Кельзена видно, что в содержательном плане именно упомянутый им «минимум коллективной безопасности» выступает как основание и критерий для того, чтобы в обсуждаемом контексте отличить право от преступления (и неправа), государство (правовое сообщество) - от разбойничьей банды.

Г. Кельзен утверждает, что «всякое произвольное содержание может быть правом. Не существует человеческого поведения, которое как таковое -в силу своего содержания - заведомо не могло бы составлять содержание правовой нормы».

Толкование позитивного права, т. е. всякого действенного порядка принуждения, в качестве объективно действительного нормативного порядка, по Кельзену, возможно лишь при условии по-стулирования основной нормы, в соответствии с которой субъективный смысл правоустанавливающих актов является также и их объективным смыслом.

Таким образом, в подходе Кельзена «чистота» внеправового формализма (нормологизма) сочетается с антиправовыми «нечистотами» позитивизма любого фактически данного позитивного права. Причем бессодержательная (не только в фактическом, но и в формально-правовом смысле) кельзеновская нормологическая форма (и структура) долженствования (т. е. основной итог усилий Кельзена в области аналитической теории права и в целом юриспруденции, опирающейся на логический анализ позитивного права) сама по себе, в отрыве от сущего позитивного права, ничтожна в правовом смысле. Правовое же значение эта логическая форма получает в учении Кельзена лишь благодаря ее весьма произвольной стыковке с любой фактичностью позитивного права. Кельзеновский разрыв между должным и сущим (и соответствующее «очищение» первого от второго) оборачивается полной зависимостью должного от сущего.

В целом чистое учение о праве Г. Кельзена представляет собой, с точки зрения юридического типа правопонимания, одну из самых радикальных теоретических версий позитивистского антиюридизма.

В поздних работах Кельзена уже отрицается возможность такой логики норм, которая лежит в основе «Чистого учения о праве», и предпринята попытка обоснования позитивистской теории права с иных методологических позиций.

БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК:

1. Кельзен Г. Общее учение о государстве. — Берлин: Изд. Шпрингера, 1925 // Революция права. — М.: Изд-во Ком. Акад., 1928, № 2. – 193 с.

2. Нерсесянц B.C. / Гегелевская философия права: история и современность.: М., 1974. – 347 с.

3. Чистое учение о праве Ганса Кельзена. К XIII конгрессу Международной ассоциации правовой и социальной философии (Токио, 1987): Сборник переводов. Вып. 1 / Отв. ред.: Кудрявцев В. Н., Разумович Н. Н.; Пер.: Лезов С. В., Пивоваров Ю. С. — М.: Изд-во ИНИОН РАН, 1987. — 195 c.

4. Чистое учение о праве Ганса Кельзена.// Вып. l. M., ИНИОН АН СССР, 1987. – 154с.

Дата добавления: 2015-10-16