Блаженны миротворцы, ибо они будут наречены сынами Божиими. Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное.

И здесь, у нас, это есть! Ищите блаженства, ищите Бога, поскольку они едины. Конечно, мы еще не обнаружили ничего, что превосходит это провозглашение духовного освобождения, и в реальном плане мы должны расценивать это и как провозглашение физического освобождения. В таких организациях, как наша, которая работает здесь, в реальном мире, неразрывно соединены вера в святость тела и вера в святость духа.

Кое-где были попытки развести философию с наукой; там настаивали, что ученый не должен размышлять, а философ не должен переходить границы научного исследова

ния, навязывая свои теории и мораль ученому. Это совер־ шенно неадекватное представление о факторах, которые оказывают значительное влияние на развитие человечества. Ведь человек, занимающийся наукой, живет согласно своей философии, не так ли?

Все мы извлекаем выгоду из продвижения по пути развития науки, и наша жизнь, что и говорить, в значительной степени зависит от того, что ученые сделают для «удобства бытия». Однако, в конце концов философия жизни определяет цели, амбиции, идеалы и, следовательно, заключительный успех в жизни. Некоторые хотели бы заставить нас поверить, что наука и философия, как маело и вода, никогда не смешаются. Напротив, совершенно очевидно, что они неразделимы. Конечно! Размах рук человека должен превышать его объятия — иначе для чего небеса?

Доктор Б. Р. Букингем, один из наших самых выдающихся студентов, с научной точки зрения так сказал об этом: «Разделение философии и исследований невозможно, как невозможно разделить экспериментальную и самосозерцательную психологию по той же самой причине. Без описания й рассуждений эксперименту и науке не хватает интерпретации. Без научных методов философскому исследованию не хватает конкретики. Без науки философия неопределенна, конфликтна, неубедительна. Без философии наука слепа, бессмысленна и мелка. Мы не можем представить себе никакой более полезной образовательной организации, чем эта, ибо в ней соединились философия и исследования. Например, образовательный процесс в большом университете должен, по нашему мнению, осуществлять свои исследования под руководством и очищающим влиянием лучшей философской мысли. Однако, похоже, никто об этом пока не задумывался. Сегодня все повально увлечены измерениями для того, чтобы все рассчитать и сравнивать в терминах количества. Было бы глупо и неверно, если бы мы стали осуждать этот тип мышления. Однако приходит время, когда просто инфор

мация о количестве кажется нам неполной и неудовлетворительной. Кроме того, мы замечаем, что наиболее влиятельны те исследователи, которые чаще других обращаются к более высоким понятиям, чем общие тенденции или кривые ошибок».

Таким образом, мы оказываемся вынужденными заключить, что для того чтобы дотянуться до всего, что в нас есть самого высокого и лучшего, мы должны использовать открытия как философов, так и ученых. Оба раздвигают границы человеческого знания и опыта; оба используют гипотезы и постепенно понимают, что положения теорий, подкрепляемые все большим и.болыыим количеством свидетельств, которые наконец принимают статус закона и принципа, становятся в каждом конкретном случае результатом умозаключений.

Естественные науки вроде биологии астрономии, геологии, физики и химии — не единственные области, к которым может быть законно применен термин «наука». Есть общественные науки, такие как социология, экономика, политическая наука или управление. Даже саму историю, пока она принимает научную точку зрения и научный метод, нужно рассматривать именно в этом ключе. Кроме того, есть другая группа наук, которая частично относится к естественным наукам, а частично — к общественным, но тем не менее, делает самый важный вклад в развитие человеческого общества.

Среди них можно перечислить такие области исследования, как психология, здравоохранение и профилактическая медицина, ментальная гигиена, евгеника и т. п. Совершенно очевидно поэтому, что любая попытка провести четкую границу между естественными и общественными науками должна в конце концов окончиться неудачей и привести нас туда, где мы примем совершенно искусственный взгляд на различные компоненты человеческого опыта. Мы должны «прочно упираться ногами в землю», придерживаться фактов и всегда стоять на почве этих фактов. Человеческое знание не содержится в воз

духонепроницаемых или «логически непроницаемых» емкостях, и при этом мы не можем сначала провести химические опыты, затем физические, потом умственные поеле чего политические опыты и т.д. Все элементы опыта соединяются, сливаются воедино в реальную практику жизни, поэтому совершенно невозможно отделить одно от другого.

Когда тело попадает к патологоанатому, личность и черты характера неизбежно теряются. Так же, когда жизненный опыт разбивается на составные части, он перестает быть переживанием. Да, хотя философия и религия характеризуются тем же самым рвением к обнаружению истины, которое можно увидеть у ученых, тем не менее они не ограничивают себя только самим предметом. Ученый прежде всего интересуется материальной Вселенной, которая может быть измерена, взвешена, воспринята объективно с помощью инструментов, которые он изобрел с этой целью. Однако философ и богослов отправляются туда, куда ученый не заходит, — не то чтобы он 60 ялся касаться их или отрицал их существование. Молчание ученого по определенным вопросам иногда неверно истолковывается теми, кто не понимает, как устроено сознание ученого, и тогда мы слышим утверждение, что ученый отрицает истинность того, что он не может ощутить посредством своих органов чувств. Фактически дни скептицизма, агностицизма и атеизма, по крайней мере в Америке, сочтены, и это заключается в том, что более не нужно отрицать существование Высшего Разума. Вместо отношения, которое преобладало в некоторых умах пол столетия назад, пришло понимание, что не все можно объяснить в терминах материи и что сама Вселенная не есть результат воздействия слепых сил на материальные субстанции. Большинству из нас очень трудно изменить свою точку зрения, и мы, по сути, должны изучить новый язык, когда мы отходим от нашей узкой области исследований в другую область, не менее сложную и трудную для пойимания. Однако этот факт не делает переход от одной об

ласти к другой невозможным, и среди нас много тех, кто преуспел в этом, кто преодолел трудности и может теперь служить для нас достойным примером.

Все это неизбежно должно привести нас к заключению, что есть необходимость осуществить серьезную попытку интеграции наук, чтобы создать более твердый и определенный фундамент для будущего развития человеческого рода. В некоторой степени мы уже осуществляем подобную интеграцию, но нам надо пойти еще дальше, если мы хотим, чтобы наши усилия увенчались хотя бы некоторым успехом. И здесь, в этой новой лаборатории, задуманной и построенной совершенно по новым принципам и с более великой целью, чем многие из нас способны сейчас осознать, мы видим одну из первых конкретных попыток примирить под одной крышей все те открытия, законы и принципы, которые обещают освободить человечество от страданий памяти, тела и духа, обеспечить наиболее возможное благополучие тех, кто сможет приехать сюда для получения помощи и руководства.

Кто сможет понять возможности такой организации, такого центра? Это покажет время. Может быть, результаты работы, проделанной здесь, станут вехой, от которой начнется новая эра в истории человечества. Несомненно, придут другие люди, чтобы увидеть используемые методы и достигнутые результаты. За последние 25 лет произошло существенное продвижение вперед на всех участках, где люди прикладывают свои усилия, и это заставляет меня думать, что мы лишь приоткрыли завесу над тем, что станет известно и будет достигнуто в течение следующего столетия. Радио, самолеты, автомобили, телевидение и все другие открытия, сделанные в «эпоху электричества», являются самыми небольшими достижениями из всего, что еще будет открыто. Кто может сказать, что мы скоро узнаем о телепатии, о способностях подсознания, о влиянии сознания на тело и тысячах подобных вещах? Мы в буквальном смысле пришли к тому, что все возможно, если в это поверить!

День чудес не в прошлом, он только начинается. И я вспоминаю, что однажды Учитель сказал: «Дела, ко־ торые Я делаю, и вы делать будете, и большее будете де־ лать, потому что я иду к Отцу Моему». Заметьте, Он говорил о «большем», чем даже чудеса, которые, как видели Его скромные последователи, Он творил, когда шел по зем־ лям Палестины и берегам Озера Галилейского. И в наши дни мы засвидетельствовали реальное осуществление этих слов. «Слепые видят, хромые ходят, прокаженные очищаются, тугоухие слышат, мертвые восстают, бедным Евангелие проповедуется». Разве все это не верно сегодня так же, как было тысячу девятьсот лет назад? Истинно, и больше того — это здание и это место здесь теперь предназначены для того, чтобы святые слова сбылись».

Приложение F

Дата добавления: 2015-09-07