Строя и безопасности государства 2 страница

--------------------------------

<1> По аналогии с рекомендациями, содержавшимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 24 сентября 1991 г. N 3 "О судебной практике по делам о посягательстве на жизнь, здоровье и достоинство работников милиции, народных дружинников и военнослужащих в связи с выполнением ими обязанностей по охране общественного порядка".

С объективной стороны посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля может быть выражено в убийстве или покушении на убийство; покушение на убийство образует оконченный состав посягательства на жизнь <1>. Преступление имеет усеченный состав и признается оконченным с момента начала действий, непосредственно направленных на лишение жизни государственного или общественного деятеля, независимо от наступившего результата <2>.

--------------------------------

<1> По аналогии с Определением Судебной коллегии Верховного Суда по делу Угурчиева // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 8.

<2> По аналогии с Определением Судебной коллегии Верховного Суда РФ по делу Казака и Куликова // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 3. Правомерность такой конструкции состава подтверждена в Определении Конституционного Суда РФ от 19 февраля 2003 г. N 72-О "Об отказе в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Тимирбулатова Салаудина Хасмагомадовича на нарушение его конституционных прав частью первой статьи 57 и статьей 317 Уголовного кодекса Российской Федерации", в котором Суд указал, что с учетом особой опасности действий, направленных на лишение жизни сотрудников правоохранительных органов, военнослужащих и их близких, состав предусмотренного ст. 317 УК РФ преступления сформулирован законодателем таким образом, что для признания его оконченным достаточно совершения виновным лицом соответствующих действий и не требуется обязательного наступления такого общественно опасного последствия, как смерть указанных в ней лиц.

В силу этого причиненный в процессе посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля вред его здоровью (в ситуации, когда посягательство не привело к наступлению смерти) не требует дополнительной квалификации по статьям УК РФ, предусматривающим ответственность за преступления против здоровья: он полностью охватывается диспозицией ст. 277 УК РФ. Отсутствие фактического вреда здоровью государственного или общественного деятеля (например, в ситуации, когда виновный, совершая выстрел, промахнулся) не исключает квалификации содеянного при наличии иных требуемых законом признаков по ст. 277 УК РФ. Вместе с тем характер и объем реально наступивших последствий могут учитываться судом при назначении уголовного наказания.

Посягательство на жизнь государственного или общественного деятеля может образовывать совокупность с иными преступлениями. Например, если посягательство совершается гражданином РФ по заданию иностранной разведки, содеянное может быть дополнительно квалифицировано как государственная измена; если посягательство на жизнь главы государства сопровождалось захватом власти - по совокупности с преступлением, предусмотренным ст. 278 УК РФ; если посягательство совершено путем взрыва и преследует, помимо прочего, цель оказания воздействия на принятие решения органами власти - по совокупности со ст. 205 УК РФ.

Субъективная сторона посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля характеризуется виной в виде прямого умысла. Субъект, совершая посягательство, всегда осознает общественную опасность лишения жизни государственного или общественного деятеля, предвидит наступление его смерти и желает этого <1>.

--------------------------------

<1> По аналогии с Определением Судебной коллегии Верховного Суда РФ по делу Садиева // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. N 6.

Данное преступление не может быть совершено с косвенным умыслом, поскольку ст. 277 УК РФ в качестве обязательных признаков субъективной стороны состава преступления предусматривает специальную цель - прекращение деятельности потерпевшего или мотив - месть за указанную деятельность.

При квалификации посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля важно установить, что умысел виновного был направлен именно на лишение жизни потерпевшего. При решении вопроса о направленности умысла виновного следует исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений (например, ранения жизненно важных органов человека), а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения (см. Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)"). Если будет установлено, что умысел виновного был направлен не на убийство потерпевшего, а на причинение вреда его здоровью, содеянное должно быть квалифицировано по соответствующим статьям закона об ответственности за преступления против здоровья личности.

В содержание умысла входит также осознание того, что совершаемое деяние направлено против именно государственного или общественного деятеля. Если лицо, имея умысел на лишение жизни частного лица, по ошибке причиняет смерть государственному или общественному деятелю, содеянное квалифицируется в соответствии с направленностью умысла как преступление против личности. В иной ситуации, когда, имея умысел на убийство государственного или общественного деятеля, виновный причиняет смерть частному лицу, содеянное должно квалифицироваться по правилам совокупности преступлений как преступления против безопасности государства и против личности.

Субъектом посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля является физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста. Лица, достигшие 14-летнего, но не достигшие 16-летнего возраста, в случае совершения анализируемого преступления несут ответственность по соответствующим статьям об ответственности за преступления против жизни и здоровья личности (ст. ст. 105, 111 УК РФ и др.). Если такие подростки действовали в соучастии с лицами, достигшими 16-летнего возраста, то квалификация их действий как преступления против личности не исключает ответственности иных соучастников по ст. 277 УК РФ.

Статья 280. Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности

Комментарий к статье 280

В основе уголовно-правового запрета, содержащегося в ст. 280 УК РФ, лежат нормы международного права <1>. Объектом публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности выступают общественные отношения, гарантирующие суверенитет РФ и суверенитет государственной власти в Российской Федерации.

--------------------------------

<1> Согласно ст. 3 Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15 июня 2001 г. государства-участники принимают все необходимые меры, чтобы экстремизм ни при каких обстоятельствах не подлежал оправданию по соображениям исключительно политического, философского, идеологического, расового, этнического, религиозного или иного аналогичного характера.

Статья устанавливает допустимое ограничение права на свободу слова, оправданное международными и конституционными предписаниями <1>.

--------------------------------

<1> Согласно ст. 19 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г. пользование правом на свободное выражение своего мнения может быть ограничено законом, когда оно является необходимым для уважения прав и репутации других лиц либо для охраны государственной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности населения.

Понятие экстремистской деятельности раскрывается в ст. 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности" (в ред. Закона от 25 декабря 2012 г.) <1>. Вместе с тем, учитывая, что данное понятие применяется исключительно для целей этого Закона, а также принимая во внимание особенности комментируемого состава преступления, для целей ст. 280 УК РФ требуется ограничительное толкование понятия экстремистской деятельности. Можно констатировать, что ст. 280 УК РФ предусматривает ответственность за:

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2002. N 30. Ст. 3031.

а) публичные призывы к осуществлению некоторых конкретных преступлений, предусмотренных, в частности, ст. 136, ч. 2 ст. 141, ст. ст. 278, 279, 282 УК РФ;

б) публичные призывы к совершению любых иных преступлений по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы;

в) публичные призывы к общественно опасной деятельности, уголовно-правовое содержание которой конкретно не определено (воспрепятствование законной деятельности органов государственной власти и избирательных комиссий, захват или присвоение властных полномочий);

г) публичные призывы к действиям, которые не являются преступными (демонстрирование нацистской символики, финансирование экстремистской деятельности, создание экстремистских материалов).

Объективная сторона преступления, предусмотренного ст. 280 УК РФ, заключается в активных действиях - публичных призывах. Состав преступления формальный; оно окончено с момента провозглашения призывов в какой-либо форме вне зависимости от наступивших последствий.

Призыв - это форма психического воздействия на сознание и волю людей с целью побудить их к совершению определенных действий. Целенаправленность позволяет отличить призывы от выражения личного мнения по государственным, политическим, национальным вопросам в семейных и дружеских беседах. Целью в данном случае выступает стремление объединить граждан, активизировать их волю и направить их поведение в русло конкретных проявлений экстремистской деятельности.

Как указал Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 28 июня 2011 г. N 11 "О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности", под публичными призывами следует понимать выраженные в любой форме (устной, письменной, с использованием технических средств, информационно-телекоммуникационных сетей общего пользования, включая сеть Интернет) обращения к другим лицам с целью побудить их к осуществлению экстремистской деятельности.

Обязательным признаком объективной стороны состава анализируемого преступления выступает обстановка: призывы должны быть выражены публично. Публичность характеризует внешнее окружение, в условиях которого совершаются призывы, и понимается как открытость, доступность, способность быть воспринимаемыми неопределенным кругом лиц. Публичность призывов состоит в том, что они осуществляются либо непосредственно в присутствии публики (зрителей, слушателей, очевидцев и т.п.), либо в такой форме или таким способом, что они становятся или могут стать известными многим людям (например, путем учинения на стенах надписей, рисунков, использования аудиовизуальных средств, звукоусилителей и др.). Количество присутствующих или воспринявших призывы не имеет решающего значения, главное здесь - открытость, гласность, обращенность призывов ко многим людям. С публичными призывами к другим лицам субъект может обратиться устно, письменно, с использованием различных изобразительных форм, наглядно-демонстрационным способом, с помощью технических средств. Как указал Пленум Верховного Суда РФ, вопрос о публичности призывов должен разрешаться судами с учетом места, способа, обстановки и других обстоятельств дела (обращения к группе людей в общественных местах, на собраниях, митингах, демонстрациях, распространение листовок, вывешивание плакатов, размещение обращения в информационно-телекоммуникационных сетях общего пользования, включая сеть Интернет, например на сайтах, в блогах или на форумах, распространение обращений путем веерной рассылки электронных сообщений и т.п.).

Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности следует отграничивать от действий виновного, которые могут быть квалифицированы как подстрекательство к совершению каких-либо преступлений. Отличие заключается в том, что призывы не носят персонифицированного характера, они обращены к неопределенному кругу лиц: тем или иным группам населения (молодежи, представителям какой-либо профессии, социального слоя, национальности, конфессии и т.п.); участникам различных мероприятий (зрителям, слушателям, избирателям, делегатам, демонстрантам и т.д.); членам организаций, работникам предприятий, учреждений, военнослужащим и др., тогда как для подстрекателя субъективно важен факт участия конкретных лиц в совершении конкретного преступления.

Статьей 280 УК РФ предусмотрена ответственность лишь за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности. Публичное распространение информации, в которой обосновывается необходимость совершения противоправных действий в отношении лиц по признаку расы, национальности, религиозной принадлежности и т.д., либо информации, оправдывающей такую деятельность, следует квалифицировать по ст. 282 УК РФ при наличии иных признаков этого состава преступления.

Публичные призывы к осуществлению террористической деятельности в силу предписаний ч. 3 ст. 17 УК РФ подлежат квалификации не по ст. 280 УК РФ, а в зависимости от обстоятельств дела по ч. 1 или ч. 2 ст. 205.2 УК РФ.

Субъективная сторона публичных призывов характеризуется виной в форме умысла. Призывая к осуществлению экстремистской деятельности, субъект всегда осознает общественную опасность своих действий. Мотивы и цели такой деятельности могут быть различными (националистические, корыстные, хулиганские и т.д.) и не влияют на квалификацию, но учитываются при индивидуализации уголовного наказания.

Субъект публичных призывов общий - физическое вменяемое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Квалифицирующим признаком публичных призывов к осуществлению экстремистской деятельности закон (ч. 2 ст. 280 УК РФ) предусмотрел использование средств массовой информации (см. комментарий к ст. 129 УК РФ).

Статья 283. Разглашение государственной тайны

Комментарий к статье 283

Объектом разглашения государственной тайны выступают общественные отношения, гарантирующие основы информационной безопасности Российского государства. Под информационной безопасностью Российской Федерации понимается состояние защищенности ее национальных интересов в информационной сфере, определяющихся совокупностью сбалансированных интересов личности, общества и государства. При этом одной из важнейших составляющих национальных интересов Российской Федерации в информационной сфере является защита информационных ресурсов, содержащих сведения, относящиеся к государственной тайне, от несанкционированного доступа.

Предметом преступления являются сведения, составляющие государственную тайну.

С объективной стороны преступление состоит в таком разглашении сведений, составляющих государственную тайну, при котором они стали известны другим лицам. Под разглашением следует понимать предание огласке или распространение данных сведений с нарушением установленного порядка. Само разглашение может иметь форму как активных действий (сообщение в доверительной беседе; демонстрирование документов, схем, устройств и т.п.; открытый доклад или лекция; публикация в средствах массовой информации или печатных изданиях и др.), так и бездействия (непринятие мер для засекречивания перевозки соответствующих материалов; допущение посторонних к ознакомлению с секретными сведениями и т.д.). Способ разглашения может быть любым: устно, письменно, с использованием средств массовой информации и т.д.

Диспозицию анализируемой статьи можно отнести к бланкетно-ссылочной: при квалификации преступления требуется обращение к нормативным актам, регламентирующим порядок оборота сведений, составляющих государственную тайну (для установления факта незаконности ознакомления с соответствующей информацией посторонних лиц), а также к предписаниям ст. ст. 275 и 276 УК РФ (для установления отсутствия признаков государственной измены или шпионажа).

Общее правило обращения с информацией, содержащей государственную тайну, состоит в том, что запрещаются любая форма разглашения и любые действия, способные привести к разглашению сведений, составляющих государственную тайну. Указанные сведения могут стать достоянием третьих лиц только при условии их рассекречивания либо в случаях, специально предусмотренных законодательством (например, при участии адвоката в уголовном или гражданском деле, связанном с государственной тайной, или в ситуации передачи сведений, составляющих государственную тайну, другим государствам и т.д.). При квалификации разглашения государственной тайны следует установить факт незаконности действий виновного, что не представляет трудностей, ввиду того что у каждого лица, получающего доступ к сведениям, составляющим государственную тайну, отбирается подписка о неразглашении этих сведений.

При отграничении разглашения сведений, составляющих государственную тайну, от государственной измены в форме выдачи государственной тайны основные отличительные признаки состоят в следующем: а) адресатом получения сведений при разглашении, в отличие от выдачи, является не только иностранное государство, иностранная или международная организация или их представители, но и иные третьи лица; б) государственная измена, в отличие от разглашения государственной тайны, преследует наличие строго определенной направленности умысла виновного - причинить ущерб безопасности России.

В отличие от шпионажа в форме передачи сведений, составляющих государственную тайну, разглашение государственной тайны может быть совершено только специальным субъектом - лицом, официально и на законных основаниях допущенным к соответствующим сведениям.

Состав преступления, предусмотренный ч. 1 ст. 283 УК РФ, относится к числу материальных. Последствием разглашения выступает факт восприятия сведений, составляющих государственную тайну, посторонним лицом; при этом посторонними следует признавать как лиц, которые вообще не имели доступа к государственной тайне, так и лиц, которые имели такой доступ, но не имели права знакомиться со сведениями, которые им сообщил виновный. Адресат, воспринимающий информацию от виновного, по своим субъективным свойствам должен быть в состоянии сознавать, что эта информация относится к государственной тайне (в силу чего разглашение сведений, составляющих государственную тайну, малолетним, душевнобольным, лицам, не владеющим языком, и т.п. не может составлять оконченного состава преступления и должно квалифицироваться при наличии к тому оснований как покушение на преступление).

Субъективная сторона разглашения государственной тайны характеризуется виной в форме умысла или неосторожности. При совершении преступления умышленно лицо сознает недопустимость разглашения сведений, составляющих государственную тайну, другим лицам, предвидит, что в результате его деяний сведения станут доступны этим лицам, желает либо сознательно допускает наступление этих последствий (например, виновный похваляется своей осведомленностью перед знакомыми или обсуждает сведения, составляющие государственную тайну, со своим коллегой в общественном месте). При неосторожном разглашении государственной тайны виновный не предвидит, что в результате его деяний государственная тайна может стать достоянием третьих лиц, хотя должен был и мог это предвидеть, либо предвидит наступление последствий, но самонадеянно рассчитывает на их предотвращение (например, виновный использует уязвимый шифр при передаче секретных сведений или по невнимательности высылает секретные сведения в адрес посторонних лиц).

Субъект анализируемого преступления специальный - физическое вменяемое лицо, достигшее шестнадцатилетнего возраста, которому государственная тайна была доверена или стала известна по службе, работе, учебе или в иных случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации. Под лицами, которым тайна была доверена, следует понимать субъектов, имеющих специальный допуск к государственной тайне и состоящих на должностях в организациях и учреждениях, функционирование которых связано с созданием или оборотом материалов, содержащих государственную тайну (Перечень должностей, при замещении которых лицо считается допущенным к государственной тайне, утвержден распоряжением Президента РФ от 15 января 2010 г. N 24-рп (в ред. от 14 января 2011 г.)) <1>. Под лицами, которым тайна стала известна по службе, учебе или работе, следует понимать субъектов, не состоящих на должностях в указанных учреждениях, но получивших доступ к государственной тайне (адвокаты, участвующие в качестве защитников в уголовном судопроизводстве по делам, связанным со сведениями, составляющими государственную тайну; члены Совета Федерации, депутаты Государственной Думы, судьи на период исполнения ими своих полномочий; лица, получившие допуск к государственной тайне в связи с подготовкой диссертаций или выполнением иных научных исследований, и т.д.). Все указанные лица предупреждаются о неразглашении государственной тайны, ставшей им известной в связи с исполнением своих полномочий, и о привлечении их к ответственности в случае ее разглашения, о чем у них отбирается соответствующая расписка. Именно наличие специально оформленного допуска (или доступа) и получение подписки о неразглашении государственной тайны являются ключевыми признаками субъекта анализируемого преступления. Прекращение допуска к государственной тайне не освобождает должностное лицо или гражданина от взятых ими обязательств по неразглашению сведений, составляющих государственную тайну. Гражданство лица не является обязательным признаком субъекта преступления.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2010. N 3. Ст. 300.

Если разглашение сведений, составляющих государственную тайну, совершают иные лица, не отвечающие требованиям специального субъекта, они в зависимости от ситуации могут нести ответственность за соучастие в преступлении, предусмотренном ст. 283 УК РФ.

Законом предусмотрен квалифицированный состав разглашения государственной тайны - разглашение, повлекшее по неосторожности тяжкие последствия (ч. 2 ст. 283 УК РФ). Указанный признак относится к числу оценочных. Его содержание подлежит установлению в каждом конкретном случае с учетом всех обстоятельств дела: содержание сведений, их значимость, характеристика адресата и т.д. В качестве тяжких последствий можно рассматривать срыв государственных мероприятий, необходимость передислокации режимного объекта, провал агентурной разведывательной сети и т.д. <1>.

--------------------------------

<1> В оценке последствий разглашения государственной тайны важную роль должны сыграть соответствующие указания Правительства РФ. Как следует из п. 3 ст. 4 Закона "О государственной тайне", именно Правительство РФ должно устанавливать порядок определения размеров ущерба, наступившего в результате несанкционированного распространения сведений, составляющих государственную тайну, т.е. определить методики, согласно которым можно будет рассчитывать размер ущерба. Соответствующего документа на сегодняшний день нет.

С субъективной стороны преступление в квалифицированном составе разглашения государственной тайны характеризуется либо в целом как неосторожное, либо как преступление с двумя формами вины. Такой подход обусловлен признанием возможности выполнения основного состава преступления как умышленно, так и по неосторожности. Две формы вины в квалифицированном составе преступления будут иметь место только в том случае, если основной состав выполнен умышленно; если же основной состав преступления выполняется по неосторожности, то и квалифицированный состав требует неосторожной формы вины.

Статья 283 УК РФ не охватывает собой случаев умышленного собирания лицом, не имеющим доступа к государственной тайне, соответствующих сведений и их разглашения. Такие деяния могут содержать признаки составов преступлений, предусмотренных ст. ст. 275 или 276 УК РФ, если государственная тайна становится достоянием иностранного государства, иностранной организации или их представителей. Если же лицо, не имеющее допуска (доступа) к государственной тайне, собирает соответствующие сведения при отсутствии умысла на их передачу иностранному государству, содеянное может рассматриваться в зависимости от обстоятельств либо как должностное преступление (например, предусмотренное ст. 285 УК РФ злоупотребление должностными полномочиями), либо как информационное преступление (например, предусмотренный ст. 272 УК РФ неправомерный доступ к компьютерной информации), либо как приготовление к какому-либо иному преступлению.

Статья 281. Диверсия

Комментарий к статье 281

Объектом диверсии выступают отношения, складывающиеся в процессе обеспечения экономической безопасности Российского государства. Государственная стратегия экономической безопасности России, утвержденная Указом Президента РФ от 29 апреля 1996 г. N 608, определяет экономическую безопасность России как состояние защищенности экономических интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз, основанное на независимости, эффективности и конкурентоспособности экономики страны. Диверсия посягает на общественные отношения, обеспечивающие безопасность в первую очередь государственных, экономических интересов от внутренних и внешних угроз, с которыми напрямую связано состояние обороноспособности страны.

Предметом анализируемого преступления выступают: предприятия, сооружения, объекты транспортной инфраструктуры и транспортные средства, средства связи, объекты жизнеобеспечения населения. Основное требование к указанным объектам состоит в их важном экономическом и оборонном значении.

Предприятие в соответствии со ст. 132 ГК РФ (Федеральный закон от 30 ноября 1994 г. N 51-ФЗ) <1> представляет собой имущественный комплекс, используемый для осуществления предпринимательской деятельности. К предприятиям относятся заводы, фабрики, электростанции и другие промышленные или сельскохозяйственные объекты. Исходя из общей логики ст. 281 УК РФ, предметом диверсии могут быть государственные или муниципальные унитарные предприятия, а также иные юридические лица, на которых размещен государственный оборонный заказ. Согласно Федеральному закону от 29 декабря 2012 г. N 275-ФЗ "О государственном оборонном заказе" такой заказ представляет собой установленные нормативным правовым актом Правительства Российской Федерации задания на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для федеральных нужд в целях обеспечения обороны и безопасности Российской Федерации, а также поставки продукции в области военно-технического сотрудничества Российской Федерации с иностранными государствами в соответствии с международными обязательствами Российской Федерации.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1994. N 32. Ст. 3301.

Сооружением следует признавать искусственное строение, которое функционально предназначено для удовлетворения различных потребностей человека. Сооружения могут входить в состав предприятия имущественного комплекса либо являться самостоятельными объектами; гражданским законодательством они признаются разновидностью недвижимого имущества. Полный перечень сооружений, являющихся предметом диверсии, дать невозможно. В качестве примеров таких сооружений можно назвать гидротехнические сооружения (Федеральный закон от 21 июля 1997 г. N 117-ФЗ "О безопасности гидротехнических сооружений" (в ред. Закона от 4 марта 2013 г.) <1>), мелиоративные системы (Федеральный закон от 10 января 1996 г. N 4-ФЗ "О мелиорации земель" (в ред. Закона от 28 ноября 2011 г.) <2>), системы водоснабжения (Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. N 416-ФЗ "О водоснабжении и водоотведении") <3> и др.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 1997. N 30. Ст. 3589.

<2> СЗ РФ. 1996. N 3. Ст. 142.

<3> СЗ РФ. 2011. N 50. Ст. 7358.

Объекты транспортной инфраструктуры согласно Федеральному закону от 9 февраля 2007 г. N 16-ФЗ (в ред. Закона от 18 июля 2011 г.) <1> представляют собой технологический комплекс, включающий в себя железнодорожные, трамвайные и внутренние водные пути, контактные линии, автомобильные дороги, тоннели, эстакады, мосты, вокзалы, железнодорожные и автобусные станции, метрополитены, морские торговые, рыбные, специализированные и речные порты, портовые средства, судоходные гидротехнические сооружения, аэродромы, аэропорты, объекты систем связи, навигации и управления движением транспортных средств, а также иные обеспечивающие функционирование транспортного комплекса здания, сооружения, устройства и оборудование.

--------------------------------

<1> СЗ РФ. 2007. N 7. Ст. 837.

Транспортные средства в соответствии с этим же Законом представляют собой воздушные суда, суда, используемые в целях торгового мореплавания или судоходства, железнодорожный подвижной состав, подвижной состав автомобильного и электрического городского наземного пассажирского транспорта в значениях, устанавливаемых транспортными кодексами и уставами (см., например, Кодекс внутреннего водного транспорта РФ от 7 марта 2001 г. N 24-ФЗ <1>; Федеральный закон от 10 января 2003 г. N 18-ФЗ "Устав железнодорожного транспорта Российской Федерации" <2> и др.).

Дата добавления: 2015-09-06