Глава 3. «Впечатляет!» – подумала я, обнаружив под собой не охапку листьев

«Впечатляет!» – подумала я, обнаружив под собой не охапку листьев, а большой сугроб. Холодно не было, и рука машинально зачерпнула рыхлую кашицу, помяла ее, пропуская между пальцами, поднесла остатки к лицу. Понюхав и даже попробовав белые кристаллы, я с полной уверенностью заключила – не снег это, а какая‑то безвкусная подделка, лишенная запаха. Возвышение, на котором мне вполне удобно сиделось, располагалось посреди большой площадки изо льда (или его искусственного заменителя, слезть, чтобы проверить, я пока не отваживалась). А вокруг, на удалении метров десять во все стороны, неподвижным кольцом стояли разные скульптуры. Чего тут только не было: животные, люди, растения… на заднем плане даже архитектура виднелась. Настоящий музей! Только не знаю, каких фигур. Не восковых, однозначно. Может, снежных или ледяных? Дальние ряды терялись в белом мареве, как и потолок или то, что вместо него было. В этом необычном окружении ощущалось что‑то очень знакомое, вот только что именно мне никак не удавалось определить. Желая найти объяснение странному чувству, я решила подробней рассмотреть застывшие силуэты, как вдруг почувствовала чужой взгляд. Резко обернулась – никого.

– Однако, – мой шепот прозвучал до противного громко среди ватной тишины зала.

Стало как‑то неуютно. Хотелось бы мне знать, что за падла наслала на мою и без того больную голову такой милый… кошмарик? Эстетично, не спорю. А еще безжизненно и жутко. Будто попал в мертвый город, где сохранились бледные оболочки, потерявшие свои души.

За спиной послышался шорох чьих‑то одежд, и я снова обернулась. Пусто! Легкие шаги слева… Опять ни души. Звон колокольчиков с противоположной стороны… Никого!

На нос упала снежинка. Пушистая, холодная… настоящая! Да неужели? Я обрадовалась ей как родной. Вторая скользнула по щеке, третья осела в районе шеи. Эх, сейчас меня на радостях завалит по самую макушку, и пополню я тогда собой здешнюю экспозицию. На то и расчет, что ли? Уж не маги ли убийцы мне таким оригинальным способом привет от Эры передают? Вот только… зачем им возиться со своей жертвой, не проще ли просто прикончить?

Подняв голову, я долго всматривалась в непроницаемую белизну «потолка», но так и не заметила там никаких признаков грядущего снегопада, что и успокаивало, и огорчало одновременно. Неестественность ледяного окружения напрягала, а тут… реальный снег был. Жаль только, что растаял быстро.

Мелодичный перезвон колокольчиков, раздавшийся позади, заставил меня вздрогнуть. На этот раз я оборачивалась медленно, боясь спугнуть призрак. После поцелуев снежинок осталось ощущение чего‑то родного. Потому, наверное, загибающаяся в объятиях тревоги надежда отчаянно простонала: «А может все‑таки… Арацельс»? И тут (о чудо!) я его увидела!

М‑даааа… ну, если это мой снежный блондин, то он заметно убавил в росте, слегка усох, напялил на физиономию фиолетовую маску, обрядился в какой‑то халат с колокольчиками, пришитыми к рукавам и низу, а главное, он перекрасил свои роскошные волосы, предварительно коротко обкорнав их! И не в рыжий, заметьте – в желтый! Бедная моя надежда, памятник ей да цветы на могилку, ибо этот парень в маскарадном прикиде кто угодно, только не первый Хранитель. Жаль.

– Эм… – начала я, раздумывая, что бы сказать незнакомому подростку, взирающему на меня с такой же искусственной улыбкой на лице, как и все вокруг. – Катерина. А тебя как зовут?

Он склонил набок голову, постоял в этой позе пару секунд и, мягко развернувшись на ледяном полу, потопал прочь. Колокольчики мирно перезванивались в такт его шагов, а я продолжала сидеть в «сугробе», не представляя, что следует делать дальше? С одной стороны очень хотелось побежать следом и, догнав, дернуть это невежливое создание за тонюсенькую косичку, берущую свое начало на стриженом затылке. С другой – остаться на месте и ждать, когда кончится проклятый сон.

– Мастер Дэ его зовут.

От близости уже знакомого голоса я шарахнулась в сторону, как ошпаренная, и кубарем скатилась с небольшой «снежной горки». Проехав еще пару метров по льду на пятой точке, мое бедное тело, наконец, изволило остановиться. Мысленно прикинув количество вновь приобретенных синяков, напомнила себе, что сплю, и все происходящее мне снится, а потому нечего париться по пустякам. И не суть, что больно. Просто сновидения слишком яркие. А одно наиболее яркое из них сейчас сидит на моем прежнем месте и с большим любопытством взирает на меня сверху.

Парень в халате с колокольчиками, конечно, выглядел оригинально (кстати, где он, опять пропал?), но девушка… это полный эксклюзив! Вместо одежды на ней был… гм… своеобразная разновидность бодиарта, что ли? Со стороны казалось, будто ее светлая кожа покрыта точно такими узорами, как те, что рисует мороз на стекле. Серебристо‑белый налет, сплетенный в красивый рисунок. Только кисти рук, ступни и шея оставались чистыми от него. На вполне человеческом лице незнакомки играла довольная улыбка, черные, как ночь, волосы были распущены, и на них, словно звезды, мерцали одинокие снежинки. А еще… у нее были потрясающе красивые глаза. Прозрачно‑голубые, как озерная гладь. Они, точно два колодца, манили в свои глубины, суля открыть самые удивительные тайны ледяной воды.

Стоп! По спине снежным вихрем прошел озноб. Приблудный, не мой. Я, можно сказать, едва ли не в эйфории купалась, любуясь девичьими глазами. Не… глазищами! Вон как они широко распахнулись от удивления. А потом сузились, пряча за ресницами колкий блеск разочарования. Так, и что это было? Гипноз? Магия?

– Мастер Дэ, кто это в наших с тобой сновидениях шалит, не подскажешь? – поднимаясь на ноги, крикнула девушка в пустоту молчаливого зала. Она осмотрела «сугроб» и, махнув рукой, начала спускаться ко мне, в то время как снег отправился в путешествие… наверх.

Так. Ладно. Это же сон, просто сон. Да к тому же не мой. Ээээ… а вот с этого момента поподробней, пожалуйста!

– Что тебе не понятно? – приподняла черную бровь незнакомка, отвечая вопросом на мою мысль.

Прелестно. Можно больше рот не открывать, раз тут некоторые личности в моей голове, как у себя дома, шарятся.

Из‑под гривы ее блестящих волос выскользнул кончик острого уха. Мохнатого! Я невольно покосилась на бедра брюнетки, желая убедиться, что там нет хвоста. Есть! Белый, пушистый, с серебристым отливом. И кто тут у нас тогда? Очередная «няка‑девочка», типа Маи? Хоть бы представилась, ради разнообразия.

– Зови меня Лавандой, – прочитав мои мысли, сказала эта экстравагантная особа. – И да, ты находишься в нашем сне, сестрица, – сладко улыбнулся мне «горный цветочек», больше смахивающий на ультра‑модную версию Снегурочки. – Извини, что пришлось тебя сюда затащить. Поговорить надо.

Сестрица? Отлично! Лимит супружеских мест превышен, так теперь я начинаю обрастать родственниками из разряда явных НЕлюдей. И кто следующий на повестке дня? Братец в халате с «погремушками»?

– Тебе мало, что ль? – заулыбалась собеседница, демонстрируя острые клычки. Ее имидж никак не вязался с голосом. Таким сахарным, нежным… от него хотелось спать, если такое возможно… во сне. – Не беспокойся, нас тебе хватит с лихвой, – заверила она.

– А кто вы, вообще, такие? – я только сейчас вспомнила, что продолжаю восседать на льду, и начала медленно подниматься. Лучше бы и дальше пятую точку морозила.

– Я Дух воды и воздуха, – сообщила девушка и пакостно так улыбнулась. В следующий миг мне в спину ударил сильный порыв ветра. Распушил волосы, посыпав их снегом, заставил взвиться, словно флаг, разрезанный на части подол и… толкнул меня навстречу собеседнице. Едва удерживая равновесие, я проехалась по синей поверхности льда и чуть не врезалась в Лаванду, явно довольную своей выходкой. Дух воздуха, значит? Ну‑ну…

– А это Мастер Снов, – «Снегурочка» махнула рукой в сторону идущего к нам паренька, затем обвела взглядом выставку скульптур и добавила: – Все, что ты видишь вокруг – его работа. Нравится?

– Красиво, – согласилась я.

Ну да. А еще холодно, бездушно, жутко. Но это детали.

Судя по смешку, эксцентричная брюнетка и эту мысль прочитала. Как впрочем, и молчаливый Дэ, с лица которого наконец‑таки слезла «приклеенная» улыбка. Мы помолчали. Девица игралась с собственным хвостом, подросток в маске стоял напротив нас, изображая из себя пестрый монумент, а я перебирала в памяти характерные признаки демонов, опасаясь, что меня сцапали конкуренты Лу. Он же говорил что‑то о других Высших, интересующихся нашей связкой миров. Вдруг?

– Не, мы не демоны, – брезгливо сморщив носик, заявила моя новая знакомая, – не имеем с ними ничего общего. И никого, – хихикнула она.

Действительно, у демонов глаза синие, а не прозрачно‑голубые. Ну, еще зеленые, вроде как бывают, и… желтые, что чревато превращением в корага. А у этих… или иллюзия наложена?

– Тррри иллюзии! – рявкнула Лаванда и расхохоталась. Зазвенели колокольчики на наряде Мастера Дэ, когда он тоже затрясся от смеха… беззвучного.

– Хватит копаться в моей голове, – обиделась я. Контролировать поток мыслей было сложно, они летели на таран, сметая все запреты разума. Еще бы! В такой‑то компании и не думать… Ыыы… я так не умею!

– Да брось, – отмахнулась та, что назвалась Духом. Довольно‑таки материальный дух, если меня глаза не обманывают, – это же сон.

– Угу, ваш, не мой, – пробурчала я себе под нос и, меняя тему, спросила: – Ты хотела поговорить? О чем?

– О твоей судьбе.

– И?

– Она тебе не понравится, – ну разве что не всхлипнула эта лицедейка для пущей убедительности.

– А что? Убить собираетесь? – вопрос прозвучал спокойней, чем я ожидала. – Вас Эра наняла, да?

– Кто такая? Почему не знаю? – подойдя почти вплотную, полюбопытствовала брюнетка и заглянула мне в глаза.

Эх, так бы и смотрела в эти кристально чистые озера с бесконечной глубиной… если бы не снежная пощечина, хлестнувшая по лицу.

– Эй! – возмутилась я, поглаживая ужаленную холодом кожу. – За что?

– Это не я, – мрачно процедила Лаванда, становясь на мгновение серьезной и оттого… более взрослой, наверное. – Мастер Дэ?

Тот пожал узкими плечами, приводя в движение проснувшиеся колокольчики. И не он, значит. Кто тогда? А точнее, почему? Уж не для того ли, чтоб я не утонула в голубых омутах чужих глаз? И кому до этого есть дело? Лу? Арацельсу? Или все‑таки черноволосая бестия дурачится, хоть и отпирается с таким честным видом?

– Это те двое, что были с тобой? Попав сюда, ты упоминала имя. И который из них Арацельс? – обратилась она ко мне, не скрывая своей заинтересованности.

– Какое это имеет значение? – вопросом на вопрос ответила я.

Желтоволосое создание изволило вклиниться в наш диалог, как обычно, не произнеся при этом ни слова. Лишь плавное движение ладоней, легкое покачивание головой и какой‑то новый ритм в его музыкальном одеянии. Девушка внимательно посмотрела на него, явно понимая этот странный язык жестов. Хотя общались они, возможно, и телепатически. Читает же она мои мысли, так почему не читать и его?

– Муж? – на губах Лаванды заиграла понимающая улыбка. – Второй?! Да неужели? А ты шалунья, сестренка, – понимания в улыбке прибавилось, а в глазах заплясали лукавые огоньки.

Волшебно…

Снежок, весьма ощутимо ударив меня промеж лопаток, осыпался бесформенной кучкой на лед. Резко обернувшись, я пару раз недоуменно моргнула, отгоняя состояние блаженства, захватившее мой разум от ее фееричного взора, и, наклонившись, потрогала снег. Холодный… значит, тот же отправитель, что и у пощечины. Меня спасают или разводят? Ммм?

– А сама как думаешь? – сладко шепнул голос брюнетки возле правого уха. Вздрогнув, я отшатнулась, но рядом никого не было. – Да что же ты такая пугливая?! – воскликнула она, стоя с другой стороны от меня. – Шуток не понимаешь? Это сон… ты ведь не забыла?

Очень стараюсь помнить. Вот только сценарий данных грез меня сильно настораживает. В Карнаэле ведь тоже причуд хватало. И там мне упорно втолковывали, что все реально.

– Ты пытаешься меня загипнотизировать? – стараясь больше не смотреть в лицо собеседнице, поинтересовалась я. Надо, пожалуй, расставить все точки над i в наших отношениях. Вдруг… честными окажутся новые знакомые? А что? Мечтать‑то никто не запрещает.

– Мне больше нравится слово «очаровать», – сказала хвостатая дамочка, обходя меня по кругу.

– Зачем?

– Просто так.

Вот ведь! Играется, как кошка с мышкой. Или как волчица с зайцем? Уж не оборотень ли?

– Может быть, – кивнула девица, тихо посмеиваясь, – Поговаривают, что духи двулики. Врут небось? – Серебристо‑белый хвост лег на ее руку и недовольно тряхнул кончиком, с которого посыпались снежинки.

Ох, путают меня все эти фокусы. Мороз со снегом – чья стихия? Арацельса? Лаванды? Или есть и другие? Наверняка, есть. Просто я их пока не встречала.

– Опять ты о нем думаешь! – с легкой обидой в голосе проговорила брюнетка. – Сииильный он, – уважительно хмыкнула она и улыбнулась мне. Сладко так, как волк Красной Шапочке. А ведь не с потолка сравнение. Есть в ней что‑то… волчье. И даже не уши с хвостом, а черты лица. Слишком острые, хищные. На их фоне глаза смотрятся как‑то инородно. Может поэтому и притягивают? – Но не достаточно сильный, сестрица. Умудрился проморгать такое сокровище. Значит, с ним не безопасно! А тебя надо беречь.

Угу, а еще холить и лелеять, но, главное, накормить меня, напоить, спать уложить и про сказку на ночь тоже не забыть. Вот ее‑то мы, подозреваю, сейчас и послушаем.

– Сказка не сказка, а лучше нас тебе охраны не найти, – заверила Лаванда. Серьезно так заверила, громко щелкнув зубами и демонстративно поиграв сильными пальцами с острыми ногтями, выкрашенными черным. – Мы давно ждем прихода того, кто откроет границы. В общем, ты появилась – мы проснулись, – девушка хохотнула. – Можешь сказать нам «С добрым утром!», сестра.

И почему мне вместо этого захотелось пожелать им спокойной ночи? Ну, не верю, не верю я в такие истории! Наверняка, очередные охотники за Карнаэлом. Пудрят мне мозги да лапшу на уши вешают, пользуясь тем, что я не имею понятия, как из чужого сна свалить? И рада бы, да не проснуться никак.

– Веришь – не веришь, какая разница? Будущее все разложит по местам, и ты поймешь, что наши действия направлены на твое же благо.

Начинается… Благие намерения и прочее бла‑бла‑бла. Не хочу я обратно в Ад. И пусть туда дорожку мне всякие хвостатые не прокладывают.

– В Срединном мире была? – в словах «сестренки» проскользнул какой‑то нездоровый интерес. Я кивнула. А чего отпираться? Эта мне весь мозг наизнанку вывернет, но нужные ответы найдет. – Везеееет, – протянула она с завистью.

Еще как везет! Если б каждый желающий с планеты Земля мог прогуляться по Аду, глядишь, нравственность в нашем мире резко повысилась бы. Ну, или численность населения понизилась, за счет вынужденных невозвращенцев.

– Так ты из шестого? – теперь на лице собеседницы отражался полный восторг. Будто ее всю жизнь в каменной тюрьме держали, а тут вдруг выпустили на вольные хлеба. Наверное, точно после продолжительной спячки девушка проснулась. Лет эдак дцать (а может и больше) продрыхла. Иначе с чего вдруг такая реакция на упоминание разных миров?

Лаванда загадочно улыбнулась, не желая как опровергать, так и подтверждать мою версию. Мастер Дэ, тихо стоявший все это время в паре метров от нас, резко тряхнул музыкальными рукавами и снова куда‑то потопал. Видимо, устал слушать нашу беседу. Я тоже устала. Где тут выход?

– Там, – махнула рукой брюнетка в сторону занесенной «снегом» тропки, петляющей между статуями. – Идем. Провожу.

Вот так просто? Свежо предание, да верится с трудом.

Я стояла на месте, не зная, что делать. Отправиться с ней? И это после той пафосной речи про открывающего границы «перца», роль которого мне навязали? Кстати, о границах…

– Рада, что ты спросила, – подойдя ближе и чуть приобняв мои мгновенно напрягшиеся плечи, сказала она.

– Я не спрашивала!

– Но подумала, – непреклонно качнула головой хозяйка сна. – Значит, любопытно, – спорить с этим смысла не имело. Действительно, любопытно. – Итак… – холодное дыхание обожгло мне висок. Точно Снегурочка. Или на худой конец госпожа Метелица. Невольно поежившись, я инстинктивно отстранилась. – Твое предназначение – объединить миры.

– А сейчас они разве не в одной связке?

– Одно дело связка, другое – единый мир без границ. Это будет… – девушка мечтательно улыбнулась. – Очень красивый, чистый мир. Не сомневайся!

В общем‑то, я мало, что поняла из ее заявления. Как можно сделать единой семь разных планет, находящихся на астрономических расстояниях друг от друга? Сплющить их, что ли? Или наделать в пространстве кучу дыр‑переходов, чтоб жители могли мигрировать не по городам и странам, как обычно бывает, а по чужим мирам?

Отличная перспектива! Будет не только мне, но и всем остальным тогда счастье… то есть веселый пробег с зажигательным названием «Борьба за выживание». Вот интересно, этот «Дух» и правда считает, что после таких выводов я приму их предложение?

– Примешь, – уверенно кивнула та.

– Не думаю, – не менее уверенно ответила я.

– Нууу, как хочешь, сестрица, – слишком уж быстро пошла на попятную собеседница.

– Хочу проснуться. Может, все‑таки выпустишь меня из вашего сна? А, Лаванда?

– Так мы и не держим. Верно, Мастер Дэ? – пустота слева согласно звякнула колокольчиками, не удосужившись отразить мальчишку. – Вот видишь. Ты свободна, сестра. Возвращайся к своим друзьям. Но спешу тебя предупредить: мы скоро увидимся снова.

Кто бы сомневался? Подобные персонажи один раз на огонек не заглядывают. Если уж зашли (вернее, к себе «пригласили»), то можно смело ожидать новых встреч.

– Катя! – вывел меня из задумчивости женский голос. Такой родной, веселый, но почему‑то далекий, словно привет из прошлого. На мгновение я опешила, уставившись на пару, стоящую в окружении белых скульптур, как раз там, где, по словам Лаванды, был выход из сна. Вот уж не думала, что, говоря о моих друзьях, Лаванда имела в виду Ленку и ее супруга. – Иди к нам! – звала подруга. – Виталий приехал. Отпразднуем, наконец, нашу свадьбу, а заодно и ваше знакомство.

В голове будто предохранитель щелкнул. А точнее, сгорел. Потому что мне вдруг подумалось, что это действительно выход. Выход из сна, которому принадлежат не только Лаванда с Мастером Дэ, но и Лу с Райсом, Эра с ее Хранителями, чернокожий четэри с длинноволосой блондинкой, а также Лилигрим, пушистик Ринго и «монстровидная корзиночка» по имени Боргоф. Даже Арацельс… он тоже всего лишь плод моих ночных фантазий. Все логично, не правда ли? А там, за границей «ледяной» экспозиции находится реальность, в которой меня ждет заснеженная Финляндия и теплая компания близких людей. Хм… Получается, я прямо в ресторане отрубилась? Оу, пить надо меньше! Или больше. Чтоб, засыпая, проваливаться в темноту, а не в сказку. Пусть страшную, пусть нервную, но оттого не менее интересную, а временами и более желанную, чем вся моя прошлая жизнь. Может, все‑таки… остаться?

– Катюхаааа! – завопила Ленка. – Ну что ты там застряла? Хорош спать! Мы тебе жениха подогнали. Красиииивого.

Эта фраза заставила поморщиться, как от боли. Я мотнула головой, отгоняя собственные ассоциации. Хватит! Нечего гоняться за призраками из грез. Я обычная среднестатистическая женщина с буйной фантазией и безумными сновидениями. Все! Пора домой, в свою реальность. Приняв решение, я двинулась вперед, но, сделав всего пару шагов, опять остановилась. Еще чуть‑чуть, еще секундочку… а потом проснусь.

– Ну, что же ты такая медлительная? – укоризненно покачала головой Лаванда, подходя сзади. Она взяла меня под локоть и мягко потянула в нужном направлении. – Идем, сестрица. Провожу.

«А если все же обман? Если впереди ловушка?» – проснулась задремавшая, было, паранойя, отметая прочь грустные размышления.

– Да брось… – моя спутница не успела закончить фразу, ее резко толкнуло в сторону налетевшим сверху ураганом. Ледяной ветер, колючие снежинки… Меня тоже прокатило по скользкому «полу», отодвигая подальше от хозяйки сна. Стена летящего снега заслонила вид. Она стремительно двигалась, закручиваясь вокруг моей фигуры кольцами спирали, и уходила в белую бесконечность «потолка». Зато внутри этой необычной вьюги было на удивление комфортно. Даже тепло. Поначалу.

– И что это такое? – спросила я, поворачиваясь вокруг своей оси, но не отваживаясь при этом шагнуть в сторону.

В шум ветра вплелось единственное слово:

– Доверьссся…

Тихое, далекое, едва различимое… невозможно узнать голос в звуках стихии. Будто ему сложно пробиться сквозь них. Или не будто, а действительно сложно? К тому же велика вероятность, что это просто глюк. Но при любом варианте выбора у меня, похоже, нет. А значит…

– Рискну, пожалуй, – пробормотала я и остановилась, ожидая продолжения.

Метель взяла меня в оборот, отрезав от окружения. Поначалу сквозь бело‑серую рябь снежинок я еще видела силуэт Лаванды, метнувшейся ко мне, но вскоре снежная пелена скрыла от моих глаз все постороннее, включая ее. Прорваться через необычную преграду брюнетке не удалось. Следовательно, в игру вступил кто‑то третий. И сейчас я нахожусь полностью в его власти.

Кто же? Арацельс? Хотелось бы… доверять.

Контраст погоды внутри спирали и на ее границе был воистину поразительный. Стихия буйствовала вокруг, охраняя отвоеванную территорию, а на меня разве что горсти снежинок кидала. Они скользили по лицу, «целовали» шею и ложились белой вуалью на темную ткань куртки. Струи ледяного воздуха вились вокруг тела, поднимаясь снизу. Проникая под одежду, они ласкали кожу. Колдовской холод сжимал свои на удивление нежные объятия, а я не чувствовала при этом ни озноба, ни дискомфорта, только приятная слабость и странное спокойствие. Веки тяжелели, тело незаметно для меня немело, а разум медленно погружался в вязкую трясину сна. Белого‑белого… как погребальный саван.

Болевой импульс пришел от ступней, которые внезапно обожгло чем‑то нестерпимо горячим. Я вскрикнула, резко распахнув глаза, и посмотрела вниз. Запорошенный снегом пол искрил и шипел, будто через него пропускали разряды. Первым порывом было подпрыгнуть, а еще лучше броситься прочь от куска электрического (или магического?) «льда», явно намеревающегося поджарить мне конечности. Однако меня ожидал большой сюрприз – тело напрочь отказалось подчиняться, по‑прежнему пребывая в блаженном оцепенении морозного сна.

«Я убью тебя нежно» – вспыхнула в голове фраза из какого‑то фильма, и в затуманенном чарами рассудке наметилось просветление. Когда я, наконец, смогла оценить собственное состояние, сердце сжалось от ужаса. Казалось, даже мысли слегка замерзли, настолько вялым и заторможенным было их течение.

Рискнула, называется! Курица доверчивая, еще б топорик принесла и голову на плаху положила. Меня чуть не заморозили до смерти, а я даже не заметила этого. Ыыыэх, кто ж такой добрый? Неужто любимый решил на безболезненную смерть расщедриться? И эстетично, и легко, и одной большой проблемой в моем лице меньше.

Вспышки на «льду» становились ярче, а завывания вьюги громче. Словно в схватке сцепились два заклятых врага, или нет… две стихии. Еще мгновение – и снежная стена поредела, позволив мне увидеть, как Лаванда пытается процарапать невидимый барьер, замаскированный под метель.

– Сюда! Иди же, сестра, – словно из трубы долетел до моего слуха ее приказ. Глаза девушки горели решимостью, а черные ногти чертили по прозрачной преграде светящиеся линии.

Одна, две… третья по кругу и… Пара болезненных уколов снизу да короткая, но вполне ощутимая судорога свела мои мышцы, выкручивая суставы, и не забывая при этом вытряхивать из сознания остатки сонливости. На их место огненной лавой ринулась паника. Она выжигала все на своем пути, замещая отстраненные мысли единственным желанием – выжить!

«Лед» под ногами полыхнул лиловым заревом, и мне на мгновение показалось, что я увидела в нем контур маски Мастера Дэ. Такими темпами меня если не заморозят, то спалят. Третьего не дано. Черт побери, кругом одни доброжелатели! Данное открытие мне не понравилась. Зато инстинкт самосохранения, мирно дремавший до этого, оценил его по достоинству. Подгоняемая дурными предчувствиями и слегка отрезвленная болью я нервно дернулась.

– Доверьсссся, – прошептала вновь усилившаяся метель голосом первого Хранителя.

«Да пошел ты!» – взвыло разбуженное паникой сознание, и тело, наконец, «оттаяло», вспомнив о своих двигательных функциях. Этой короткой вспышки активности мне хватило, чтоб кинуться, сломя голову, в самую гущу белоснежной преграды. Один полушаг‑полупрыжок – и меня откинуло назад сильным порывом ветра. Именно в этот момент Лаванда попыталась дотянуться до моей руки, пробив‑таки когтями барьер. Лучше бы она так не поступала.

Девичья ладонь, войдя в зону, ограниченную снежной спиралью, затряслась, почернела и начала рассыпаться прямо на моих глазах. Девушка взвыла от боли, отдернув свою полураспавшуюся конечность назад. Я сглотнула и попятилась, угодив в самую гущу раздраженной стихии. Ловушка захлопнулась, в очередной раз отрезая меня от окружения.

– Так надо, – прозвучало на задворках слышимости.

Кому надо? Арацельсу? Эре? Лаванде с Мастером Дэ? Мне оно точно не надо. Паника разбавилась злостью и обидой. Причем неясно, чего в этой горючей смеси было больше. Получив очередную эмоциональную подзарядку, я ринулась сквозь снегопад. Он оказал сопротивление. Я разозлилась еще больше. Он, судя по всему, тоже. Наше противостояние длилось несколько минут, за период которых у меня были все шансы остаться в стране сновидений навсегда, будучи прикопанной посреди «ледяного зала» очень «дружелюбным» буранчиком. Но… это же просто сон, верно? Причем не мой. Поэтому нет ничего удивительного в том, что меня вытащили за шкирку, как котенка, когда я очутилась на самой границе снежной спирали. Буря за спиной взвыла как лишившийся добычи зверь, а затем стихла, будто ее и не было. Замерзшая, уставшая, в паршивом настроении и с проклятьями на устах, я рухнула на лед, чтобы тут же вздрогнуть, наткнувшись на огромные белые лапы возле моего носа. Медленно поднимаясь, взгляд мой целиком узрел довольно скалящегося хищника размером с лошадь.

Вдох – выдох, вдох… ну, и что теперь? Я в меню у волка‑переростка в снежно‑белой шубе? Или все это представление – изощренный способ доказать, что без помощи Лаванды и Мастера Дэ мне не обойтись?

– Извини, сестрица, – склонившись, заговорила клыкастая морда. – Пришлось перекинуться, чтоб регенерировать. В человеческом облике на это ушло бы слишком много времени.

– Лаванда? – севшим голосом спросила я.

– Эм… – зверюга переминалась с лапы на лапу, постукивая когтями по «ледяной» поверхности пола. – Я думала, что узнаваема. Не? – насмешливо поинтересовалась она.

– Очень, – нервная усмешка исказила мои губы. Рука потянулась к огромной волчице, желая использовать ее как опору для того, чтобы подняться, но оборотень отскочила от меня и смущенно проговорила:

– Не трогай. Иначе замерзнешь насмерть.

– Не привыкать, – ответом на мое бормотание был демонстративный взмах ее хвоста, с которого посыпались белые хлопья.

Опять снег! Скоро начну тихо его ненавидеть. А может и громко, то есть вслух.

– Если тебя кто‑то только что пытался прикончить, это вовсе не означает, что все вокруг – враги, – философски заключила Лаванда. – Мы даем тебе выбор: наша с Мастером Дэ защита или… твоя реальность. Решай.

– Я хочу проснуться.

– Тогда иди, – волчица кивнула в сторону моих друзей, с любопытством и настороженностью наблюдавших за нами. – Еще свидимся.

Я поднялась, постояла немного и медленно побрела на нетвердых ногах к подруге, приветливо махнувшей мне рукой. Так хотелось вернуться в тот день, когда мы познакомились с Камой, и никогда с ним не встречаться! Чтобы не было так больно и обидно… чтобы ничего не было. Все это сон… всего лишь сон. Затянувшийся кошмар с участием нереальных персонажей. Я сплю. Сплю… И снежный волк с голубыми глазами лишь плод моего воображения. А то, что в попытке вырваться из спиральной ловушки я слышала до боли знакомое «Ох, дура!» – обычные слуховые галлюцинации. Слезящиеся глаза тоже объяснить – раз плюнуть. Во всем недавняя битва с бураном виновата. Только и всего.

– Ну, наконец‑то! – воскликнула Ленка, улыбаясь. – Странных ты друзей заводишь, Катенок. Тут что, ужастик снимают? В таком‑то антураже!

«Снимают, – качнула головой я, сквозь пелену слез глядя на молодоженов. – Со мной в главной роли».

Пара ждала меня среди белых статуй. И чем ближе подходила я к ним, тем отчетливей становилось понимание, что они тоже… статуи. Мертвые копии моих лучших друзей, окутанные иллюзией жизни. А рядом с ними другие люди, животные, растения. Все, что я когда‑нибудь видела, с чем сталкивалась за свою жизнь и что бережно хранила в своих воспоминаниях. Кудесник Мастер Дэ – творец с большой буквы, способный беспрепятственно копаться в самых дальних уголках моей памяти. Сволочь! Как и остальные. А может, просто доступная пониманию проекция подсознания, призванная вернуть меня из страны сновидений в настоящее?

– Добро пожаловать в реальность! – сладость голоса Лаванды затопила повисшую тишину. Зазвенели колокольчики, добавляя торжественности сказанному.

Я обернулась. На месте недавней вьюги, от которой нынче и мокрого места не осталось, стояла огромная волчица, а рядом с ней желтоволосый подросток в фиолетовой маске, который рядом со своей спутницей казался слишком хрупким и беззащитным. Вот только впечатление это было обманчиво.

– Не знаю, кто ОН, – проговорила оборотень, задумчиво глядя на меня. – Но чтобы проникнуть в созданный Мастером Дэ сон и удерживать часть пространства под своим контролем, нужно быть, как минимум, Хозяином Карнаэла, а как максимум – демиургом. – Мои брови поднялись в удивлении, такие статусы за Арацельсом вроде как не числились. Или заморозить меня насмерть пытался кто‑то другой? – Но даже это существо не смогло противостоять нам на нашей территории. А значит, здесь ты будешь в полной безопасности, сестрица! – довольно улыбаясь, закончила она. – Добро пожаловать в круг Забвения. Вот увидишь, скучать не придется.

– Верю на слово, – пробормотала я обветренными губами и расхохоталась. До слез, до истерики, до искреннего восхищения тем, как лихо меня развели. Кто именно? Да все, кому не лень. Доверие – слишком большая роскошь для моего положения. Отныне и навсегда. Но можно ведь просто плыть по течению, авось повезет? Как минимум, не заскучаю.

А потом я с кривой усмешкой смотрела, как рассыпаются экспонаты музея моей памяти, как поднимается вверх крошево их останков и тает в вязкой белизне «потолка», унося с собой частицы прошлого, куда больше нет дороги. Зато внизу, в освободившихся от «снега» островках проглядывала зеленая трава. Настоящая.

Добро пожаловать в новую реальность, Катерина!

«Хм, а тут, по всей видимости, тепло и красиво, – мелькнуло в голове. – Уже плюс».

* * *

– Разбуди‑ка ее, – сказал Лу сидящему с непроницаемым лицом Райсу.

– Ты же сам хотел, чтоб она отдохнула. Пусть спит. Незачем ей видеть то, что станет с мальчишкой после обряда, – мрачно ответил эйри.

– Ну, конечно! – усмехнулся демон. – А потом я буду у нее крайним, так что ли? Нет уж, дорогой. Пусть сама видит, к чему приводят ее гениальные идеи.

– Зачем… – собеседник не стал договаривать, лишь тяжело вздохнул и поднялся на ноги, намереваясь выполнить просьбу. Или приказ?

– Затем, что она так захотела, а я сегодня добрый и на удивление сговорчивый, – полетело ему вслед. – И потом… всегда есть шанс. Пусть и один на миллион.

Райс, не удостоив данное заявление ответом, пошел будить задремавшую у дерева девушку.

Намаялась бедняжка. А этот синеглазый гад очередной стресс решил ей устроить. И ведь не переубедишь мерзавца. Раз у него получилось залатать мертвое тело, значит, продолжение спектакля обеспечено. Лучше бы валил в Эллейбрус и не устраивал тут шоу. Ему все равно, очередной подопытный, не более того. Глупышка, отпустила бы парня с миром и успокоилась. Так нет, тоже упрямая. По большому счету, следовало бы начистить Лу морду, чтоб отвлекся от бредовых замыслов, но такое поведение может оттолкнуть девушку от него, Райса. А он хотел, чтобы она доверяла ему. Сначала надо было убедить малышку в своем добром расположении, потом постепенно приручить, как дикого зверька… а уж когда она начнет «есть с его рук», можно будет подумать о чем‑то большем. Хозяйка Карнаэла… забавно. Случайная жертва, неспособная даже постоять за себя. Ну, ничего. У нее ведь теперь есть личный телохранитель.

Оставшийся сидеть возле трупа Лу с одобрением рассматривал результат собственного труда. Шрамы, конечно, пока есть, но со временем они сойдут, вернув грудной клетке Камы здоровый вид. Он же Хранитель Равновесия, значит, регенерация хорошая. Правда, все старания перевертыша вполне могут пойти прахом, если мальчишка превратится в неуправляемое чудовище, разбрасывающееся разрушительной энергией и не контролирующее свой голод, но… даже в этом случае есть положительный момент: можно будет поохотиться на глупого, хоть и опасного хищника. Развлечение, как ни как. Жаль только, короткое. Такую смертоносную «машину» лучше надолго в живых не оставлять, а то еще, чего доброго, войдет во вкус, освоится и сделает ноги от своих потенциальных палачей. Ищи свищи потом свихнувшегося корага по просторам седьмого мира. А времени на пребывание тут у Лу и так осталось мало: час или чуть больше. Как раз хватит на то, чтобы провести ритуал Единения и… убить монстра. Райс прав: так оно и будет. Но попытаться все же стоит, хотя бы ради девчонки.

Бросив последний взгляд на очищенную с помощью чар грудь мертвеца, Высший подмигнул привязанному к знаку духу, на что тот лишь обреченно колыхнулся, ожидая своей участи. Поднявшись на ноги, демон посмотрел в сторону Катерины и… похолодел. Девичья фигурка, закутанная в длинную куртку с чужого плеча, из‑под которой торчали куски белого платья, выглядела хрупкой и беззащитной на фоне огромного ствола. Не первый раз он видел эту картину, периодически бросая в сторону своей новоявленной супруги внимательные взгляды. Но… раньше Катя не теряла цвета. Зато сейчас по мере приближения к ней бывшего Хранителя, девушка все сильнее бледнела. А вместе с ней бледнела и одежда, волосы – все. Яркие краски покидали ее образ, оставляя вместо себя похожую на статую оболочку. Райс остановился напротив нее и, словно завороженный, медленно потянулся к девичьему лицу. Когда расстояние между его рукой и спящей красавицей непорочно‑белого цвета стало не больше длины ладони, Лу, наконец, сообразил, что происходит, вот только донести это прозрение до эйри он вряд ли успел бы.

– Тигирский Иссссс, – зашипел демон, расправляя за спиной туманные крылья. Их хватит на короткий рывок, и этого будет достаточно.

Райс все‑таки дотронулся до ее щеки. Легкое касание кончиками пальцев… лишь для того, чтобы убедиться: неестественно белая девушка на ощупь холоднее покойника. Его снесло раньше, чем неподвижная фигура начала рассыпаться снежными кристаллами, а вокруг нее стала стремительно замерзать земля. Все вокруг покрывалось толстым слоем «ледяного хрусталя», сверкание которого в лучах яркого светила слепило глаза. Установленные ранее ловушки взорвались разноцветными фейерверками прежде, чем кануть в прозрачный омут колдовской мерзлоты. Прошло всего несколько секунд – и площадка, где эйри планировал дожидаться прихода «гостей», превратилась в ледяной островок посреди теплого лета.

Они рухнули в траву неподалеку от местности, подвергшейся действию чар. Рваные клочья черного тумана, сыгравшие роль спасительных крыльев, все еще парили над ними, не желая рассеиваться.

– Что за… – начал Райс, но его подмял под себя демонически сильный «юноша», который к тому же был и демонически тяжелым.

В следующую секунду они чуть не оглохли. Раздавшийся в лесной глуши звон напоминал разбившееся вдребезги стекло. Точнее, тысячи разлетевшихся на куски стекол. Режущий по ушам звук: визгливый, громкий… неприятный. Острые ледяные лезвия, словно метательные ножи, разлетелись во все стороны в поисках мишеней. С хищным воем сверкающие лезвия рассекали воздух и впивались в стволы, сбивали листья и, не достигнув цели, опадали на землю прозрачными кристаллами. Только активированная демоном защита спасла обоих мужчин от тяжелых травм. Осколки рассыпались пылью на подлете к перевертышу, не задевая при этом и его друга. Когда все, наконец, затихло, эйри прохрипел куда‑то в шею лежащего на нем Лу:

– Может, все‑таки слезешь, а?

Демон молча скатился с него и сел на усыпанную поломанным льдом землю. Подтянув колени к груди, он обхватил их руками и уставился на то место, где недавно располагался разбитый ими лагерь. Там не осталось ничего: ни деревьев, ни камней, ни тела третьего Хранителя. Одна голая пустошь. Холодная и безжизненная. Но главное… там больше не было девушки.

– Что происходит? – спросил Райс. Он попытался смести льдинки в сторону, но это мало помогало. Плюнув, мужчина последовал примеру друга и опустился прямо на блестящее крошево, запутавшееся в зеленых нитях травы. Учитывая то, что таять оно не спешило, сушить одежду в ближайшее время не придется. – Где Катя?

Собеседник не ответил.

– Луана?! Что. Здесь. Случилось? – настойчивей повторил красноглазый и положил руку на плечо Высшего. Тот вздрогнул, словно очнувшись, после чего поднял на него широко распахнутые синие очи, в глубине которых бушевали золотые искры.

– Нассс обвели вокруг пальца, разве не понятно? – сказал он и поспешно отвел взгляд. Веки «юноши» медленно опустились, а губы сложились в грустную улыбку. – Забавно. Я думал, что это всссего лишь легенда.

– А подробней? Что еще за легенда? О ком она? – эйри внимательно изучал лицо демона, стараясь оценить его состояние. Бледный, усталый… с закрытыми глазами. Плохой знак.

– Везение не бывает бесссконечным, да? – губы собеседника растянулись шире, только веселья это его улыбке не добавило, а вот фальши… очень даже.

– Ты не ответил на вопросы, – напомнил Райс. – Кто стоит за всем этим?

– Снежный Волк.

– Что еще за зверь? И… где Катя? Ведь это не она была там, я прав?

Перевертыш снова улыбнулся, услышав в голосе друга тревогу напополам с надеждой.

– Не она. Ее они убьют потом.

– Лу?! – алый глаз неотрывно следил за мельчайшими переменами в мимике «юноши». – Что с ней будет? Где ее искать?

– В кругу Забвения. Но дороги туда я, увы, не знаю.

– А ваша с ней связь? После брачного обряда Таосса…

– Заблокирована.

– Тогда знак Эллейбруса?

– Его удалил Мастер Ссснов.

– Кто? – Райс прищурился, силясь вспомнить, где слышал подобное словосочетание и слышал ли его вообще?

– Тот, кто похитил нашшшу девочку, войдя в ее сон. Я идиот, Райс. Установил охранные чары от всего подряд, не подумав о том, что сны можно иссспользовать, как портал.

– Это что‑то новое. Разве такое бывает?

– Нет. Но для некоторых, как видишь, невозможного не сущщществует.

– Ты про Мастера?

– Именно.

– Он и есть Снежный Волк?

Демон отрицательно качнул головой, ресницы его дрогнули, но веки так и не поднялись.

– Тогда… а может, лучше по порядку, а? Раз уж все равно сидим тут и ничего пока не можем сделать, – проговорил бывший Хранитель, покосившись на то, что осталось от их лагеря. – И мальчишку бы… отпустить надо.

Лу кивнул, соглашаясь. Легкий щелчок пальцев, едва заметное шевеление губ… и в серебре ледяных бликов вспыхнул золотом символ физической оболочки Камы, утративший ее саму, но сохранивший привязанный к нему дух. Очередное движение руки – и от начерченного ранее знака не осталось и следа.

– Иди с миром, парень, – тихо прошептал перевертыш. – Пусть новая жизнь будет лучше прежней. Зассслужил, – мрачная усмешка лишь на мгновение исказила его лицо, которое тут же вернуло себе непроницаемую маску. – А теперь, Райс, поговорим о подлянке, что подложил нам с тобой демиург этой сссвязки миров.

– Ты про что? – не понял собеседник.

– Я имел в виду легенду, которая вовсе ею не является.

– Внимательно тебя слушаю, – отозвался эйри и, прищурившись, попросил: – Только будь так любезен, открой глаза.

– Ты прекрасно знаешь, что и Карнаэл, и Эллейбруссс, и все другие Дома, разбросанные по вселенной, ни что иное, как бывшие лаборатории Творцов, когда‑то очень давно создавшшших эти связки миров, – сказал демон, игнорируя просьбу друга, и замолчал.

– Знаю. Благодаря тебе, – подтвердил собеседник, чтобы прервать затянувшуюся паузу. – Помнится, выяснив это, я, наконец, понял изначальное предназначение трансформационной ниши, обеспечивающей нашу боевую ипостась. Не зря во всех семи мирах легенды полны упоминаний об ангелах, эта штуковина любого жителя Дома способна сделать крылатым и наделить особыми талантами. Органы правопорядка… в перьях. Забавный ход, – кривая улыбка тронула его губы.

– Угу, – кивнул Лу. – Вашшш демиург одевал своих помощников в «пернатую униформу», наш же имел сссклонность к зеленым человечкам с глазами‑фарами и перепончатыми ушами.

– Не скажу, что эстетично, но оригинально точно. А уж ощущения в таком «костюме»… – Райс издал тихий и немного нервный смешок, вспоминая свои выходы в миры Луаны под прикрытием «лягушачьей» шкуры. Пуленепробиваемой, а также морозо и жаро устойчивой, не говоря уже о других полезных свойствах боевой трансформации Эллейбруса. Может, видок и не очень, зато преимуществ побольше ангельских будет.

– Демиурги те ещщще оригиналы, – произнес перевертыш, после чего со злой усмешкой добавил: – И похитители нашшшей девочки – скорей всего, одно из проявлений такой вот оригинальности местного Создателя. Чтоб у него новый пррроект не заладился, – вполголоса рыкнул демон. – Терпеть не могу сюрпризы Высших с даром Творца Миров.

– А ты с ними часто встречался?

– Мне хватает встреч с плодами их творчессства. Вечно в масштабных созидательных дейссствиях этих уникумов найдется какая‑то скрытая пакость, которая потом сработает как детонатор для бомбы масссового уничтожения. Хорошо еще, что демиурги чрезвычайно редки. С другой ссстороны, поэтому они и неприкосновенны, – с явным сожалением пробормотал он, будто только что был вынужден отказаться от кровожадных планов в адрес одного из них.

– Вот‑вот, – вздохнул красноглазый мужчина и, возвращаясь к злободневной теме, спросил: – Так что там с Катей? Кто ее похитил, и как мы будем возвращать пропажу? А главное, когда?

– Определенно, не сегодня, – Лу опустил голову, пряча лицо под упавшими на закрытые глаза волосами.

– Почему? – сухо поинтересовался Райс.

– Потому что бессстолку. В ближайшие дни, а может, и месяцы, девчонке ничего не грозит. Пока Карнаэл окончательно не сменил Хозяйку, она будет жить. Лишь бы не снимала перчатку. Надеюсь, ума ей хватит этого не делать. В противном случае процесс пойдет быстрее, и все его последствия даже мне сложно представить.

– Значит, Катерина погибнет? – вопрос прозвучал тихо, но отчетливо.

– Да, но не сегодня, и не завтра. Разве что Эра до нее доберется. Хотя вряд ли. Слабовата демоница для того, чтобы совершить вылазку в круг Забвения. Особенно сейчас, когда Дом приметил для сссебя новый Дух. А ведь все так замечательно шло… – убитым голосом проговорил Лу и затих.

Какое‑то время оба молчали, обдумывая ситуацию. Бывшему Хранителю катастрофически не хватало информации, однако состояние перевертыша его беспокоило не меньше. Слишком редко ему доводилось наблюдать последнего таким подавленным. Раз или два за весь период их знакомства. От осторожного прикосновения к плечу, «юноша» вздрогнул.

– Посмотри на меня, – мягко, будто к испуганному ребенку, обратился эйри. – Ну же…

– Да иди ты! – фыркнул демон, откинув руку друга. Он передернул плечами, тряхнул головой и устало произнес: – Неприятности пришшшли оттуда, откуда их меньше всего ждали. А я, признаться, уже поверил в удачу.

– Расскажи мне легенду, Лу.

– Легенду… – задумчиво повторил перевертыш. – Знаешь, а ведь я хотел все сделать малой кровью. Специально подготовил для Катерины перчатку, сдерживающую поток энергии. Чтобы процессс ее слияния с Карнаэлом шел медленно и не приносил большой ущерб ни девушшшке, ни связке. Зачем мне ледяные пустыни, лишенные жизни? Эти миры уникальны. Каждый самодоссстаточен. Творцы создают людей по образу своему и подобию, но кроме них ведь есть и другие существа. Дриады, Русалки… да те же кровники! Я не хотел, чтобы всссе это погибло, – его голос стал тихим и безжизненным, губы нервно дернулись, расползаясь в кривой улыбке. – Я идиот.

– Это мы уже слышали, – сказал Райс.

– Действительно, – хмыкнул собеседник. – Итак, легенда. По слухам, во время создания связки из сссеми миров демиург заложил функцию самоуничтожения своего детища в случае, если Карнаэл перестанет исправно функционировать. Вследствие этого может образоваться единый мир, где каждый шаг способен занести тебя в другую реальность. Подобная путаница должна привести к природным катастрофам, панике, и как результат – к хаосу. Поэтому я и хотел, чтобы смена власти в Доме прошшшла как можно мягче. Но, видно, не судьба.

– Функция самоуничтожения? – недоверчиво переспросил эйри, выслушав друга. – Творец решил взорвать планеты вместе с населением, если что‑то пойдет не по заведомо написанному сценарию?

– Нет. Всего лишь уничтожить все живое, погрузив его в сон, чтобы потом выжечь огнем или присыпать снегом.

– А демиурги, как я погляжу, еще большие психи, чем кораги, – мрачно процедил Райс.

– Первые воспринимают мир, как вещь, механизм… игрушку, если хочешь. И эта самая игрушка должна работать по правилам. А вторые… впрочем, не о них сейчас. Каждый Творец имеет право уничтожить свое творение. Таков закон, – пояснил Лу. – В данном случае в роли чистильщиков должны будут выступить Мастер Снов и Снежный Волк. Одна из пар, созданная и погруженная в спячку в период рождения этой связки миров. Именно она, судя по всему, проснулась. И как назло именно в седьмом мире. Похоже, удача повернулась к нам задом.

– А есть и другие пары?

– Да.

– Неутешительный ответ.

– Напротив. Именно наличие второй пары дает шанс на устранение первой.

– То есть?

– Это как цепная реакция, – вздохнул перевертыш. – Если в связке создалось достаточно предпосылок, чтобы разбудить одну пару, значит, скоро очнется и вторая: Мастер Снов и Огненный Волк. Первая будет погружать все вокруг в сон и ледяное безмолвие, вторая – выжигать дотла спящие города и обращать в пепел природу. Две разрушительных силы, созданные с одной лишь целью – зачистить миры и отправить их в забвение до лучших времен. Но если столкнуть волков лбами, они уничтожат друг друга, – Лу замолчал, барабаня пальцами по колену.

– Хочешь сказать, что эти ребята в одной команде не работают? Цель‑то вроде как общая, не? – высказал свои сомнения Райс.

– Так гласит легенда, – ответил демон. – Не совсем так, конечно. Более образно и красноречиво, но смысл от этого не меняется.

– А найти и убить этих «истребителей всего живого» как‑то можно? Не считая организации «боев без правил» для двух вышеупомянутых зверушек.

– Ну, учитывая все тот же источник… – Лу скривился. – Нельзя. Кстати о зверушках. Если Мастера Снов изначально существа необычные и лишь внешне напоминают людей, то Волки – совсем другое дело. Они проживают одну человеческую жизнь за другой, не имея ни малейшего представления о своей истинной сущности. Когда Мастер будит назначенную ему пару, ранее обычный человек (или другое разумное существо) обретает не только давно забытые воспоминания, но и звериную форму, дар управлять своей стихией, а вместе с ними – роль могильщика для мира или миров. Тут уж зависит от того, докуда сможет добраться загребущая волчья лапка. Или не волчья, а его спутника, меняющего маски. Кто среди этих двоих главный, я, признаться, так и не понял. Да и не придавал особого значения сказке. Откуда мне было знать, что она окажется правдой? Ну, или полуправдой уж точно.

– И, тем не менее, ты уверен, что Катю похитили именно эти твари? – прищурился эйри.

– Да. Почерк похож.

– А если имитация? Вдруг кто‑то желает убедить нас, что легенда не вымысел? Кто‑то умеющий находить общий язык с ледяной стихией. Кто‑то…

– Это не Арацельс, рассслабься, – демон усмехнулся, мельком взглянув на друга.

– А ну стой! – приказным тоном потребовал тот, когда Лу попытался снова отвернуться. Красноглазый схватил его за подбородок, вынуждая посмотреть ему в лицо. – Это опять происходит, да? Я не ошибся?

Вновь опущенные ресницы дрогнули, медленно поднимаясь, и взору Райса предстали злые желтые искры, которые, растворяясь в светящейся синеве, окрашивали сапфировые радужки собеседника в цвет морской волны.

– Налюбовался? – язвительно произнес «юноша», с интересом пронаблюдав смену эмоций на лице друга. – Может, теперь отпустишь, малышшш? – с легким придыханием прошептал он и нежно провел по руке, сжимавшей его подбородок. Едва ощутимого касания вполне хватило эйри, чтоб шарахнуться от демона, как от прокаженного. Бывший Хранитель пару раз недоуменно моргнул, потом нахмурился и на полном серьезе проговорил:

– Еще раз сделаешь что‑то подобное, дам в морду.

– Ну вот, опять, – обижено поджал губы Лу, фальшиво изображая вселенскую тоску на довольной физиономии. – Чуть что, сразу в драку. А я и правда поверил, что ты обо мне беспокоишшшься.

– Не смей строить мне глазки в мужском облике! Мы это уже обсуждали.

– Ты сам просил, чтоб я на тебя посмотрел. Раза три, есссли не больше, просил, – напомнил собеседник. Он вытянул ноги, расправил спину и потянулся, разминая мышцы. – Да ладно, ладно, шучу я. Не стоит прожигать меня своим грозным взором, все равно бесссполезно: такие, как я, в огне не горят, в воде не тонут, и вообще мы существа до противного живучие.

– Я рад, – немного помедлив, сказал Райс.

– Чему это? Живучести?

– Тому, что ты снова стал похож сам на себя. Это хороший признак, – мужчина чуть улыбнулся, давая понять, что не в обиде на очередную выходку Лу. Тот же, в свою очередь, разочарованно вздохнул и нехотя поднялся.

– Рад он, ну‑ну. И учти, дорогой, я не настолько слаб, чтобы позволить своей силе взять верх надо мной, – слова слетели с его губ, как что‑то само собой разумеющееся, но от эйри не ускользнул досадный блеск позеленевших глаз.

– Это случается когда…

– Когда я террряю что‑то очень важное для меня, – с раздражением рявкнул демон и отвернулся. – Хватит уже. Цвет силы скоро восстановится. Мне пора уходить. Будь добр, поищи Катю. Она где‑то здесссь, в этом мире. Я знаю. Но пробиться сквозь чары Мастера Снов, к сожалению, не могу. Место, где ее держат, называется кругом Забвения – это уголок реальности, в окружении «стены» иллюзий, прорваться сквозь которую практически невозможно. Но вдруг тебе повезет больше, чем мне? Ведь Карнаэл и подконтрольные ему миры – твой дом, а не мой, – перевертыш принялся задумчиво стряхивать с черной ткани штанов ледяные крошки. – Если наш план сработает, Катя выживет и станет Хозяйкой Карнаэла, ты будешь тем, кто останется обучать и наблюдать за ней. Ведь такую неопытную особу оставлять без присмотра не рекомендуется, не так ли?

– Решил от меня избавиться? – осторожно полюбопытствовал Райс, продолжая сидеть и внимательно рассматривать собеседника.

– Нет, малыш, – мягко, по‑доброму, без тени кокетства или издевки проговорил Лу, поворачиваясь к нему лицом. – Просто я знаю, что Дом, однажды породнившись с кем‑то, уже никогда не отпустит свое «дитя». Тебя всегда тянуло в эти миры. Это зов Карнаэла. Ты – его часть, как и часть Эллейбруса. Так что придется работать на два фронта, мой мальчик.

– Мальчик? – мужчина вопросительно поднял бровь.

– А кто же ещщще? – усмехнулся перевертыш. – Ты просто юнец зеленый по сравнению со мной, разве нет?

– Иногда мне кажется, что тебе столько лет, насколько ты выглядишь, Луана, – проворчал эйри. – И кто тут юнец…

– Но‑но! – деланно возмутился собеседник, сверкнув уже синим… почти таким же, как прежде, взглядом. – Я ведь тоже могу в морду дать за то, что ты зовешшшь меня женским именем в мужском обличье.

– И получится у нас мордобой вместо поисков девочки.

– Ага, – кивнул демон. – Ну, ведь как‑то же надо ссснимать напряжение. Секс я тебе для этого дела даже предлагать боюсь, – не без ехидства добавил он.

– Правильно, боишься, – одобрил Райс. – Переломы болезненны даже для Высших.

– Эх, – Лу покачал головой. – Пользуешшшься ты моим расположением, супруг.

– Скорее, иммунитетом к твоей магии, супруга, – тем же тоном ответил собеседник и тоже поднялся на ноги, стряхивая с одежды белые крупинки льда.

– Ну, – пожал плечами перевертыш. – И это верно, – а затем, немного подумав, заявил: – Я хочу видеть то, что ты сможешь найти или узнать в мое отсутствие. Ты понимаешшшь?

– Более чем.

– Завтра я захвачу с собой всю имеющуюся информацию по Огненному Волку и его паре, авось повезет разыскать их и использовать в наших целях. А сейчас мне пора. До встречи, – белые зубы сверкнули в хитрой усмешке, а ставший раздвоенным, как у змея‑искусителя, язык демонстративно огладил красивые губы, – малышшш.

– Ах ты… – рука эйри прошла сквозь ставшую прозрачной фигуру нагло ухмыляющегося «парня», – демон! – то ли выругался, то ли просто констатировал факт он. Но вопреки грозному тону, в красном глазу его плясали смешинки. – Итак, Снежный Волк… – проговорил он, оставшись в одиночестве. – Зверь, когда‑то бывший человеком, как мило. И как… знакомо.

Мужчина постоял немного в задумчивости и принялся плести заклинание поиска направленное на куртку, в которую он закутал Катерину. Хорошо все‑таки, что на ней была его вещь, так есть хоть какой‑то шанс отыскать пропащую девушку. Спустя несколько минут, Райс убедился в том, что шанс этот слишком уж призрачный, почти неуловимый, но и он давал надежду.

– Ты хотела видеть, Луана, – пробормотал бывший Хранитель и… снял с лица черную повязку. Закрытое веко дрогнуло, поднимаясь, и на окружающий мир воззрилось сапфировое око, холодное и бесстрастное, словно драгоценный камень. – Что ж, смотри.

Дата добавления: 2015-09-06