Икари Синдзи. Квартира Кацураги Мисато. Утром я чувствовал себя уже немного лучше, чем вчера: с кровати мог безбоязненно

Утром я чувствовал себя уже немного лучше, чем вчера: с кровати мог безбоязненно вставать уже почти на час. Только не часто. Большую же часть времени я по-прежнему проводил в полусне-полубреду. И радовался этому. Ведь это сводило к минимуму мое общение с Рей. И с Аской – хотя она и без этого отмалчивалась не хуже Аянами.

Не так уж сложно соотнести ночное поведение Рей и тот факт, что вчера волновались обе девушки. Вот только я очень смутно понимал, как же мне теперь надо поступить. В конечном итоге я просто решил немного выждать. Хотя бы еще ненадолго уклониться от решения мной же созданной проблемы.

Уже поздно вечером, когда я в очередной раз проснулся, а в квартире не было слышно ни звука, я встал с кровати и, особо не скрываясь, прошел на балкон. Прохладный воздух навевал воспоминания...

Минуты через три после того, как я расположился в одном из кресел, тихо скрипнула дверь. Негромкие шорохи шагов – и кто-то устроился прямо на пороге. Буквально в трех шагах от меня.

Совсем небольшая дистанция, если подумать... И такая огромная.

- Привет, Аска, – нарушил я молчание первым.

- Помнишь, да? – негромкий, чуть ироничный голос. Нервная дрожь, которая скорее ощутима, чем слышима.

Пауза неловкого молчания. Тишины, которую никак не удавалось заполнить словами.

- Знаешь, ко мне сегодня ночью Рей приходила, – нарушил молчание я.

- А ты ничего не смог. Знаю. Только не понимаю, почему.

Я коротко хмыкнул.

«Объяснить ей?»

Рассказать ей свою самую страшную и извращенную фантазию в отношении Рей? Образ, оставшийся со времени, когда я мог еще видеть.

Рей, стоящая в своей школьной форме. Она расстегивает воротник. Приспускает с левого плеча свою рубашку... И все. Выпадение в черный экран. Такой же черный, как мой нынешний обзор.

Да, я не раз думал о том, как «это» могло у нас быть. Только почему-то все подобные мысли раз за разом обрывались где-то на уровне «снятие школьной формы».

«Нет, я не смогу этого объяснить».

Сейчас я уже смутно помнил, как выглядит Рей. У нее синие волосы. Красные глаза. Стройная фигура. Но все чаще она переставала быть для меня неким зрительным образом.

Негромкий, приятный голос. Радость от того, что она – рядом. И свет – едва заметное ощущение чего-то доброго и ласково согревающего.

- Да я и не возражал. Просто... – пауза. Что «просто»? И если просто, то почему так сложно?

- Кажется, я понимаю суть твоей проблемы, – сдавленный и немного наигранный смешок из темноты. – Боишься что-то сделать не так?

Усмехаюсь. Я хорошо знал ответ на этот вопрос. Более, чем хорошо.

«Расскажешь ей?» – страх. Резонирующий в голове звук.

- Я хочу, чтобы она была рядом – мне комфортно с ней. С ней я не чувствую себя одиноким. Она сильная и даже если я где-то ошибусь – скорее поможет, чем оттолкнет. Я понимаю это здесь, – касаюсь пальцами обтягивающей череп кожи. – Но не здесь, – рука прикасается к груди. – Потому что мне проще и приятней считать ее слабой и нуждающейся в моей защите. Это ведь так приятно – чувствовать свою значимость и нужность.

Негромкие, равномерно вбиваемые в темноту слова. Так просто оказалось встретить свои страхи. Встретить самого себя. Куда проще, чем победить.

- Все, что я для нее делал, подчинено лишь одной цели – чтобы в будущем она позаботилась обо мне. Растил ее, как свою будущую опору, – на лицо непроизвольно наполз злобный оскал. – И знаешь что, Аска? Я очень долго был убежден в том, что я делаю все, чтобы не допустить такого исхода. Потому что очень хотел в это верить.

«Вот так я к ней отношусь на самом деле, Аска».

- Синдзи, хочешь я коротко опишу твою проблему? – предельно, невозможно спокойный и ровный для Аски голос. – «Я. Ее. Не. Достоин». Хорошая причина избегать того, кого любишь и кто любит тебя. В самый раз для такого идиота, как ты.

Я усмехнулся. Аска вновь оказывалась права.

- А я? Кто я для тебя, Синдзи?

- А с тобой все проще. К тебе всегда можно обратиться за помощью или советом. Ты сильная. Рядом с тобой можно не притворяться тем, кем не являешься. Можно не притворяться сильным и смелым рыцарем. Рядом с тобой можно побыть тем озлобленным на мир слабаком, которым на самом деле и являешься. На тебя можно орать, огрызаться... Ты наорешь в ответ, заставишь подобрать сопли... И поможешь.

Пауза. Усмешка.

- И, как и с Рей, – рядом с тобой я не чувствую себя одиноким.

В окружающей тишине было хорошо слышно, как где-то внизу проехала одиночная легковушка.

- Это были мои слова, – голос Аски звучал как-то глухо и словно через силу. – Но я все равно скажу их. По большому счету тебе наплевать на меня. Наплевать на мою внешность, потому что ты не можешь ее увидеть. Наплевать на то, какой я замечательный пилот. Наплевать на мой характер. Рядом с тобой можно не играть роль пай-девочки. И сильной тоже можно не казаться. Рядом с тобой я могу побыть сама собой, – пауза. Выдох. – Девчонкой, которой не хватало нормального человеческого тепла и поддержки. Ведь ты всегда поддержишь, Синдзи. Как бы тебе ни было плохо самому. Какую бы херню ты в этот момент не думал о себе. Ты надежный, Синдзи.

Я молчал. И, кажется, у меня чуть подрагивали руки. Это я-то сильный, Аска? Это я-то надежный?! Тогда почему я молчу, когда ты фактически призналась мне?..

Скрип зубов. Моих?

- И знаешь что? – продолжила Аска. – Мне наплевать, что Рей для тебя важнее. Ведь ты же идиот, который свою Еву ставит перед двумя красивыми девушками.

Я не стал спрашивать, откуда она это знает. Я не мог сейчас ничего сказать. Но...

- Рей не важнее... – выдавил я из себя. – Вы – разные...

Пауза. И короткий вопрос из темноты:

- Хочешь... меня?.. Со мной?..

Бешено стучащее сердце. Дрожащие руки. Страх. Сейчас я скажу...

- Да.

Тихий ответ.

- Тогда пошли, – негромкий сдавленный смешок.

Аска подхватила меня под руку и повела к себе в комнату. Дрожали ли ее руки? Или только мои?

Шаг вперед, в темноту. И еще один. Аска держит под руку, ведет. И постепенно я успокаивался. В отличие от Рей, с Аской я не боялся того, что могу где-то ошибиться. Но страх все равно давил.

Шорох закрываемой двери за спиной. Это третий раз, когда я захожу в ее комнату.

Упершаяся в ногу кровать. И дрожаще-веселый голос Аски:

- Знаешь, никак не могу решить, нужно ли включать свет.

Тихо улыбаюсь в ответ. И негромко спрашиваю:

- Боишься?

- Конечно же нет!

- А я боюсь. Глупо, правда?

- Так ты же идиот, – еще один нервный смешок.

Я боялась. Боялась, когда признавалась ему. Боялась сейчас. И, в отличие от стоящего рядом парня, никак не могла в этом признаться.

«Но ты ведь все понимаешь, правда, Синдзи?»

А еще я так и не включила свет. Не хотела увидеть его лицо. Пусть он останется фигурой в полутьме.

Шорохи снимаемой одежды. Страх. И волна бесшабашной уверенности, когда мы оба остались в чем мать родила.

«А к черту все! Я знала, на что шла!»

Я боялся. Я прекрасно знал о том, как люблю доставлять боль столь ненавистным мне людям. Ведь это не Ева была злобным монстром, радующимся мукам других... Как я поведу себя сейчас, с Аской? Смогу ли не сорваться на ней?

Защищать пилота.

А еще я знал, что справлюсь. Непрошибаемая уверенность, идущая откуда-то изнутри. Молчаливый Зверь, понимающий, что здесь ему не место. Бешено колотящееся сердце.

И когда Аска подтолкнула меня на кровать, я аккуратно потянул ее следом, сажая себе на колени.

«Доверься ей. Открой ей свою душу, свою память. Отдай ей все».

Я сижу на его коленях. Чувствую, как все быстрее стучит мое сердце. Чувствую его напряженные руки, нежно путешествующие по моей спине.

«Не там».

Хочется, чтобы он надавил посильнее, хочется ощутить его руки в совсем других местах. Хочется, чтобы все побыстрее закончилось.

Ловлю своими губами его. Нежно касаюсь своей грудью – его. Пусть он тоже помучается. Это так... Приятно.

Я чувствую его – напряженного и в то же время – спокойного. Чувствую его руки и губы, путешествующие по моему телу. Они движутся то быстрее, то почти замирают. То давят сильнее, то едва заметно касаются меня, заставляя тихо стонать от едва ощутимой ласки.

Хочется, чтобы это длилось вечно. Вечно ощущать эту все нарастающую внутри обжигающе-сладкую волну. Хочется донести до него все то, что чувствую я.

Боль в не до конца выздоровевшем теле. Бешеный стук собственного сердца. Понимание того, что я уже едва сдерживаюсь. Все это не важно.

Податливое, и, вместе с тем, напряженное тело под моими руками. Обдающее безумно приятным жаром тело на моих коленях. Прекрасное тело, прижимающееся к моей груди. Я не могу его увидеть. Но ощущаю. ЧУВСТВУЮ.

Хочется сжать его. Сдавить до хруста в объятьях плавный изгиб талии. Вцепиться зубами в упругую, с затвердевшими сосками, грудь. Овладеть Аской сейчас – резко, грубо. Вырвать крик.

Тихое рычание на краю сознания. Защищать пилота. Гулко бьющееся сердце и напряженные руки, практически нежно оглаживающие доверившуюся мне. Мою часть.

Чувствую, как ласкаемая мной девушка чутко реагирует на мое малейшее движение. Направляет их. И словно делится со мной своими ощущениями. Заставляя тихо стонать от того, как причудливо перемешиваются наши чувства.

Это было огнем. Пронизывающим нас обоих насквозь огнем, дарящим ни с чем не сравнимое наслаждение. Я чувствовала, что уже практически на пределе. И словно слепящий разряд пробил насквозь, когда Синдзи в очередной раз аккуратно коснулся губами моего соска.

Я выгнулась на его коленях и, уже не сдерживаясь, застонала, вцепляясь пальцами в его спину.

Синдзи тоже на пределе.

«Не тормози...»

И его руки, нежно укладывающие меня спиной на кровать.

Мыслей не осталось. Лишь бесконечно приятный жар, который вот-вот грозил вырваться наружу. Опрокидываю Аску на кровать. Склоняюсь над ней. Руки, круговым движением пройдя по прекрасной груди, спускаются ниже – через живот – туда, куда я так стремился попасть. Но легкое, вырывающее еще один стон, прикосновение – и они проходят мимо, ложась на внутреннюю сторону нежных и напряженных бедер. И вновь веду их вверх, чувствуя как изгибается напряженное тело подо мной.

Огонь. Жар. Страсть. Наслаждение.

Склоняюсь над ее телом. Кто сейчас поймал своими губами – губы партнера? Кто чувствует его тело не хуже, чем свое?

Прижимаюсь к Аске всем телом. И вхожу, чувствуя нарастающее сопротивление там, внутри. Плавно. Аккуратно. Без рывков. Уже потеряв способность мыслить. Только чувствовать. Себя и ее. Едва сдерживая готовую сорваться волну, манящую немыслимым блаженством.

Скрипят собственные стиснутые зубы. Не знаю, как удается сдерживаться. Как удается удержаться, балансируя на грани.

«Не могу больше...»

Можешь.

Боль. Тянущая боль, причудливо перемешивающаяся с наслаждением, усиливающим его. Все больше переходящим в безумный вихрь эйфории, глушащей все остальное.

- Синдзи... – тихий стон на выдохе.

Стон и скрип зубов в ответ.

И не в силах сдерживаться – подаюсь ему навстречу. Вспышка на мгновенье ставшей острой болью. Болью, сорвавшей едва удерживаемую пронизывающе-огненную волну эйфории. Волну, захлестнувшую меня целиком, сотрясающую каждую клеточку моего тела и заставляющую сведенные судорогой мышцы прижимать к себе лежащего сверху парня.

Вспышка. Едва сдерживаемое пламя прорвалось наружу. Выжигающее пламя удовольствия, переходящего в невообразимое счастье. Судорожно напряженные тела и два несдерживаемых стона, как аккомпанемент только что произошедшей феерии.

Два слившихся воедино стона. Два слившихся воедино тела. Две слившихся воедино души.

Двое, на мгновенье ставших одним.

Тяжело дыша, я просто лежал на Аске. И лишь мгновением спустя нашел себе силы перевернуться на спину, лечь рядом с ней.

Пустота. Полная опустошенность и дикая усталость.

Никогда не думал, что они могут быть такими приятными.

«Так вот, как это бывает».

Отстраненная мысль в пустой голове. Абсолютно расслабленное тело. Немного больно.

«И чего я боялась...» – тихий смешок. Желание повторить. Не сейчас.

Да и судя по тяжелому дыханию слева, Синдзи на немедленный повтор не способен.

«Ну и ладно».

Прижимаюсь к нему и со счастливо-умиротворенной улыбкой закрываю глаза.

Плевать, как он относится к Рей. Теперь я знаю, как он относится ко мне. И больше ничего не важно.

Пытающаяся уснуть в соседней комнате Мисато прекрасно слышала доносившиеся через стену звуки. Точно так же, как и прекрасно понимала, что творилось в головах ее подопечных. Помнила красную Аску, вылетевшую из комнаты отдыха. Помнила никого не стесняющихся и самозабвенно целующихся Синдзи и Рей. Три ребенка, осознавших, что «завтра» для них может и не наступить. Три ребенка, решивших успеть все «сегодня».

Конечно, подобные отношения в боевом отряде ни к чему хорошему привести не могли, но...

Минимум у двух из пилотов ничего, кроме пилотирования Евы, и не предусматривалось. Минимум двух растили исключительно, как придатки к боевой машине. И минимум на одного капитану Кацураги было не наплевать.

«Ладно, Синдзи. Я думаю, тебе не повредит немного нормальных человеческих отношений».

***

Дата добавления: 2015-09-06