Читайте также:
|
|
237
пых домах, необходимо удерживать в уме следующую схему:
МУЖЧИНА = пенис = клетки спермы
ЖЕНЩИНА = вагина = яйцеклетки
Ребенок — видимое свидетельство родительской сексуальности, которая привела к его зачатью. Поэтому он будет мишенью всех чувств, которые связаны в уме родителей с сексуальностью. Чувства могут быть различными, в зависимости от взаимоотношений родителей и, конечно, в зависимости от пола ребенка: чувства к сыну отличны от чувств к дочери. Различие часто выражается в реакции, которой приветствуется новорожденный мальчик или девочка. Первый ребенок встречается иначе, нежели второй, третий или четвертый. Если учесть различие этих откликов, можно понять, почему один ребенок в семье демонстрирует более сильные отклонения, чем другой.
Родители часто не понимают, какую роль они играют в этом отклонении. Они уверены, что откликаются одинаковыми чувствами на каждого своего ребенка. Это не так, конечно, и результатом их уверенности становится тот факт, что у ребенка развивается чувство провала хороших взаимоотношений. Родители уверены, что поскольку они делают для всех детей одни и те же вещи, то можно ожидать одних и тех же результатов. Они упускают из виду тот факт, что делать-то они делают, но в том, как они это делают, как раз и состоит разница между принятием и отвержением. Большая часть родителей неспособна или не имеет желания увидеть, насколько важны их бессознательные позиции, к которым так чувствителен ребенок.
Совершенно очевидно, что исследователи, изучавшие фон шизофреника, обнаруживают семейные ситуации, которые привели к открытому конфликту или заряду невыраженной ненависти. Т.Лидз и С.Флек, обследовав домашнюю жизнь шизофреников, не обнаружили ни од-
машнюю жизнь шизофреников, не обнаружили ни одной хорошо интегрированной семьи. Они отметили, что «степень и распространенность семейной патологии была совершенно неожиданной».57 В таких семьях налицо сексуальные проблемы, особенно связанные с инцестом.
Хотя открыто сексуальное поведение кого-то из родителей по отношению к собственным детям не редкость в семьях пациентов-шизоидов или шизофреников, причинным психологическим фактором при таком отклонении является бессознательная сексуальная идентификация с ребенком. В этих семьях мать видит ребенка в образе своей собственной сексуальности. Пытаясь освободиться от глубокого ощущения, что ее женская сексуальность унижена, что она рассматривает как подчиненность, зависимость и неполноценность, она проецирует эти качества на ребенка, надеясь таким образом реверсировать свои собственные инфантильные переживания и получить власть, которая для нее была невозможна.
Эта проекция относительно легка, если ребенок — девочка. Принадлежность к одному и тому же полу фаси-литирует перенесение чувства. Дочь становится воплощением отвергнутой сексуальности матери. Мать может благоговеть перед ребенком или презирать его, отрицать или развращать ради собственного удовлетворения. Она будет реагировать на дочь точно так, как реагировала на собственную сексуальность, со стеснением и амбивалентными чувствами. В этом процессе дочь и мать отождествляются, и граница, которая устанавливается между ними, никогда не может быть разбита без того, чтобы не разрушить друг друга.
Мать развращает ребенка (мальчика или девочку), когда бывает открыто соблазнительна, создавая таким образом инцестуозные отношения между собой и ребенком. Как правило, такое соблазнение начинается, когда ребенок еще мал. Мать создает эротическое острое ощущение, дотрагиваясь до тела ребенка или гладя его руками. Крайний пример такого поведения выражен в следующем сообщении пациентки: «Меня так соблазняет мой ребе-
Александр Лоуэн ПРЕДАТЕЛЬСТВО ТЕЛА
ИСТОК И ПРИЧИНЫ
239
нок. Я могу прикоснуться к его пенису. Я могу взять его пенис в рот. Я могу поцеловать его попку, даже пробраться в его анус. Конечно, я этого не делаю. Он так пахнет! Его тело так красиво устроено».
Эти чувства выражают бессознательную идентификацию матери с собственным ребенком. Он тот, кем она хотела бы быть, и она готова «проглотить» его, чтобы он стал частью ее тела, или открыть для него свое тело, чтобы стать его частью. Это не только инцестуозное влечение со стороны матери, это гомосексуальная фантазия, в которой она овладевает ребенком, будто он является ее собственностью и подчиняет его своим потребностям.
Когда мать остается в стороне, когда она отступает, когда она холодна со своим ребенком, это можно интерпретировать как защиту против бессознательного ин-цестуозного и гомосексуального чувства к нему. Хилл на основе своих наблюдений делает такой же вывод: «Она отвергает мальчика, его генитальность — возможно, из зависти и под угрозой инцеста. Она отвергает дочь через разочарование и из страха соперничества».58 Однако, на каком-то глубоком уровне ребенок улавливает причину этого отвержения. Бессознательно он ощущает гомосексуальную и кровосмесительную скованность, которая связывает его с матерью. Она сексуально соблазняет его, в то время как он ненавидит ее и печалится о ней. Он оказывается вовлеченным в такую же амбивалентность, которая характерна для ее позиции.
Мы можем понять дилемму ребенка, если усвоим, что оба процесса работают одинаковым образом. Уход или отступление от соблазняющей матери сопровождается риском пробудить в ней фурию; потянуться к отвергающей матери — значит идти на риск спровоцировать ее тревожность и неприязнь. Ребенок попадает либо во внешнее подчинение, которое прикрывает внутреннюю дефи-антность, либо в открытый бунт, который маскирует внутреннюю пассивность. В таких взаимоотношениях можно предвидеть взрыв ярости и насилия. Ребенок отвечает на враждебность матери собственными убийственными им-
пульсами. Однако он оказывается в ловушке между ненавистью и зависимостью, между отрицанием и идентификацией, и из-за этого он может застыть до полной неподвижности.
------------ ИДЕНТИФИКАЦИОННАЯ ТРАВМА
Многие из вышеперечисленных проблем можно проиллюстрировать с помощью следующей истории болезни. Пациентке, которую я буду называть Хелен, было около тридцати лет. Она пришла лечиться, потому что не могла установить стабильные отношения с мужчиной. Она снова и снова вступала в сексуальные связи, но разрывала отношения, как только сталкивалась с тем, что мужчина не может выполнить ее чрезмерные требования. Хелен была в глубоком замешательстве по поводу своей женской роли и страдала от сильной тревоги. У нее были типично ишзоидные черты лица; глаза были несфокусированны, а подбородок — решительно поджат. Ее тело было хорошо развито, но плохо скоординированно при движениях. В ее личности было много паранойяльных черт: она была гиперактивна, разговорчива и неустойчива.
В процессе терапии я попросил Хелен смягчить челюсть и позволить подбородку податься назад. Когда она сделала это, то вдруг заплакала мягко и глубоко. Она сказала: «Боль в сердце невыносима.» Когда плач затих, я предложил, чтобы она протянула губы, будто собирается сосать грудь. «Что толку?» — воскликнула Хелен, — «я умоляла о любви, но получала только унижение».
Чтобы предоставить ей возможность высвободить больше чувства, я попросил ее мобилизовать лицевые мышцы, чтобы выразить испуг. Она опустила челюсть, высоко подняла брови и широко раскрыла глаза. Эта экспрессия сорвала маску. Когда Хелен поняла это, она испугалась. Ее голова застыла. Она не могла двигать ею какое-то время и не могла закричать. Расслабив лицо она сказала: «Чего я боюсь? Чего-то, что вижу? Боюсь ее глаз?
Дата добавления: 2015-10-13; просмотров: 55 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
ИСТОК И ПРИЧИНЫ | | | ИСТОК И ПРИЧИНЫ |