Во-вторых, в поправках больше нет определения госизмены как враждебной деятельности.

Адвокат Анна Ставицкая, также принимавшая участие в деле Сутягина, сказала The New Times, что сейчас госизмена — это преступление с прямым умыслом. То есть человек точно должен знать, что он получает сведения, составляющие гостайну, и точно должен собираться использовать эти сведения в ущерб безопасности РФ. Новая формулировка позволяет правоохранителям умысел, то есть «враждебность» действий, не доказывать. Адвокат Юрий Шмидт, который во второй половине 1990-х вел дело сотрудника норвежской экологической организации «Беллона», капитана 1-го ранга запаса Никитина, обвиненного в государственной измене, указывает, что эта поправка усугубляет и без того запутанную ситуацию вокруг понятия «государственная тайна». Дело в том, что по российскому законодательству гостайна — это защищаемые государством сведения в военной, внешнеполитической, экономической, разведывательной и других областях, распространение которых может нанести ущерб безопасности государства. Развернутые списки сведений, составляющие тайну, издаются министерствами и ведомствами, которым предоставлено такое право. И сами эти списки — тоже государственная тайна. Так что человек, получив информацию по открытым источникам и, например, самостоятельно сделав из нее определенные выводы, может даже случайно затронуть предмет государственной тайны, не догадываясь о том. Поэтому так важно было наличие в законе формулировки «враждебная деятельность»: «Масса вещей, которые отнесены к государственной тайне, сегодня доступна путем применения самых обычных средств, — говорит Шмидт. — Правоохранители, правда, и раньше не особенно трудились доказывать элемент враждебности, но теперь они вовсе хотят избавить себя от необходимости делать это».

В-третьих, в поправках госизмену определили как деятельность против безопасности страны. В действующем законе сказано более четко: «против внешней безопасности». «То есть угроза идет извне, — объясняет Ставицкая. — В поправках речь идет просто о безопасности страны, а это слишком широкое понятие: это может быть и внутренняя безопасность, и безопасность интеллектуальной собственности, и информационная безопасность, и какая угодно другая».

Наконец, поправки расширяют круг лиц, которые могут быть привлечены к ответственности. Появилось уточнение: госизменой может быть выдача сведений, составляющих государственную тайну, доверенную лицу или ставшую ему известной по службе, работе или учебе, либо оказание финансовой, материально-технической, консультационной или иной помощи. «Сейчас нельзя осудить человека, которому стала известна тайна просто по работе, — говорит военный журналист Григорий Пасько, в 1997 году арестованный по 275-й статье (государственная измена) и отсидевший около четырех лет. — Например, журналист взял интервью у какого-нибудь стукача или гэбэшника, опубликовал это, и нельзя журналиста привлекать, такой случай был в Тольятти. Теперь можно будет».

Что касается новой статьи 2831, по которой предлагается привлекать к ответственности людей, которые «путем похищения, обмана, подкупа, шантажа, принуждения либо угрозы применения насилия» заполучили гостайну, но секретные сведения не передали, то адвокат Ставицкая ответила коротко: «Это какой-то бред».

Последствия

Почти все собеседники The New Times сошлись во мнении, что возрождение законопроекта стоит рассматривать в одном ряду с законами, принятыми Госдумой весной и летом: закон о митингах, закон о клевете, закон об НКО — иностранных агентах. Мол, раз взяли курс на закручивание гаек, то и закручивают.

Член правления правозащитного общества «Мемориал» Александр Черкасов сказал The New Times, что под поправки подпадают даже люди, которые подают жалобы в Европейский суд: «Гражданин России собирает для международной организации сведения с целью нанесения материального и морального ущерба РФ — он же подает жалобу конкретно против России, там так и указывается».

Глава российского отделения организации по противодействию коррупции Transparency International Елена Панфилова считает, что под новые поправки подпадает и она сама: «Наша организация — часть международного движения. Первая проблема возникает у меня лично, потому что, с одной стороны, я российская гражданка, с другой стороны — я член правления международной организации. Можно сказать, что я передаю информацию о российской коррупции», — констатировала Панфилова в интервью The New Times.

Исполнительный директор ассоциации «Голос» Григорий Мельконьянц считает, что привлечь могут любого человека, позволяющего себе публичную критику каких-либо действий государства: «Например, наблюдатель рассказал в СМИ о фальсификациях. По новым поправкам теперь можно говорить, что эта информация посягает на наш государственный строй, на наш суверенитет, на наш авторитет и так далее».

А бывший депутат Геннадий Гудков уверен, что это прежде всего удар по оппозиции: из-за нового толкования привлечь к ответственности могут даже за общение с сотрудниками посольств.

Короче, шпионом можешь ты не быть, но по закону — быть обязан.

Дата добавления: 2015-10-13