Настя нервничала, опасаясь, что мать вот-вот почувствует неладное.

— Извини, что я сегодня нагрубила, — торопливо добавила она, проходя в квартиру. — Я не хотела…

Мама вздохнула:

— Ох ты, горе мое луковое. Ты же понимаешь, я тебе только добра хочу. Сама знаешь, как нужно сейчас образование. Я ведь не о себе — только о тебе думаю! Этот концерт был очень важен для нас. Я так в тебя верила. Вот, даже платье заказала заранее…

Насте стало стыдно. Ей часто становилось стыдно в присутствии мамы, которая одна, без отца, вырастила ее, целые дни проводила на работе, стремясь создать в семье хоть какой-то достаток. Мама всегда с готовностью приносила себя ради Насти в жертву. Она так и не вышла вторично замуж — никаких мужчин в доме, чтобы не травмировать дочь «новым папой», почти ничего не покупала себе — лишь самое необходимое, остальное — для Настеньки. Что уж говорить, особых требований к дочери не предъявлялось: только учиться и оставаться скромной девочкой. И от этой маминой жертвенности Насте было тяжело. Она, словно тяжкий груз, лежала на ее плечах, на корню уничтожая открытость и доверие между матерью и дочерью, — как могла Настя проявить себя настоящую, когда мама поставила на себе крест и ожидала, что ее дочь вырастет идеальной. С каждым годом эта ледяная стена все росла и крепла. Девушка чувствовала себя неблагодарной тварью, но никак не могла избавиться от постоянного чувства искусственности и неловкости. Как было бы хорошо, если бы они жили просто так, без этой жертвенности. В конце концов, Настя не языческий идол, жертвы ей не нужны.

Да, мам, я знаю, — протянула она и принялась стягивать с ног чужие туфли. Все-таки хорошо, что она не чувствует боли. Туфли оказались, наверное, на размер меньше, чем требовалось, и будь Настя человеком, она бы умерла в них.

А что это на тебе? — запоздало удивилась мама.

Настя заметила, что она принюхивается, не пахнет ли от дочери алкоголем, и чуть не расхохоталась. Ну конечно, самое страшное, что только может представить себе любящая мать, — это то, что ее дочь станет алкоголичкой! Судя по всему, Насте это теперь не угрожает.

А платье мне одолжили. Там все девочки были нарядно одеты, не сидеть же мне среди них, как клуше, в старых джинсах?! — оправдывалась она.

«Нет, мамочка, я не алкоголичка. Я всего лишь вампир!»

Подумав об этом, Настя хихикнула, но тут же состроила серьезное лицо.

Я же говорила: не стоит брать чужие вещи. Тем более такие дорогие, — мама укоризненно покачала головой. — А где твоя куртка? Неужели ты так и шла?

Ах куртка… Я ее испачкала и оставила у Наташи. Завтра заберу. И не волнуйся, меня подвезли на машине.

Вот как? И кто же?

Дата добавления: 2015-10-13