Глава. Happy Birthday?

POV Rosalie

Завтра у него день рождения.

Нет. Завтра у нас день рождения. Мы праздновали его вместе. Всегда... Кроме последних нескольких лет.

Через два дня я уезжаю в Колумбийский университет. Мои работы оценили, и меня приняли на факультет искусств.

Я перестала сторониться людей, поняв, что это глупо. У меня появилась куча знакомых. Самой лучшей из них стала Алексис. Она была очень яркой девушкой. Едва появившуюся в школе блондинку с пухлыми губами заметили все, а она заметила меня.

Это ее идеей было снять меня в фотосессии и отдать эти снимки в агентство, именно она нашла мои рисунки и опубликовала их, обеспечив мне хоть какой-то заработок. Алексис была удивительной - предприимчивость удачно сочеталась с добротой и искренностью. Она была абсолютно открыта для всех. Это восхищало меня. Мы сблизились. Она обожала мои рисунки и папины пирожки.

Алексис убедила меня ходить на уроки рисунка. Благодаря ей я вновь начала улыбаться. Рисование увлекало меня настолько, что я не слышала ничего вокруг. Когда я писала, у меня был особый мир. Там были лишь мое настроение, я и холст...

Это было мое дело. Меня часто просили написать "что-нибудь красивое" друзья и деловые партнеры отца. Однажды даже состоялась выставка моих картин. Собранного с нее хватило, чтобы купить собственный автомобиль.

После этого успеха я и решила пойти в университет. Мне хотелось не только приобщиться к искусству посредством написания картин, я хотела знать мельчайшие детали, историю любимых полотен. Колумбийский университет был идеальным местом. Там было все, как я того хотела. И теперь я еду туда учиться!

Вот только существовала одна огромная проблема для меня. Эмметт. Я так хотела поговорить с ним... Алексис не понимала, почему я не могу этого сделать. Для нее это было просто — подойти и разговориться. Через пару минут они уже были друзьями. Я так не могла. Я вообще практически ничего не умела. Я не умела краситься, одевалась в джинсы и майку, слабо представляла себе как это — быть сексуальной...

Моя подруга научила меня всему. С ее подачи мой гардероб опустел — она попросту выкинула оттуда почти все джинсы. Появились платья с огромными декольте, которые открывали мою грудь («Не прятать же такое сокровище!» - воскликнула Алекси, когда впервые увидела меня в купальнике), юбки, подчеркивающие мои стройные ноги, шортики, больше похожие на трусы... Благодаря моей любимой блондинке я научилась краситься, и постепенно парни начали обращать на меня внимание.

Алексис могла гордиться своим творением: я стала красивой, сексуальной, но по-прежнему любила Эмметта МакКарти, хоть и начала ходить на свидания по настоянию Алексис. Даже смешно насколько они все были похожи. Всегда повторялся один и тот же сценарий — поход в кино, ужин в кафе и приглашение домой, где новоявленный кавалер пробовал меня споить и уложить в свою кровать... Однако у всего этого был и свой плюс — я научилась целоваться. Как однажды заметила подруга: «Не зря ты упражнялась на помидорах».

Алексис обожала меня, а я — ее. С ней я была готова на все... Почти на все.

Единственная вещь, которую она до сих пор не заставила меня сделать, это поговорить с Эмметтом в школе. Я боялась. У меня вызывали дикий страх Сид, который почему-то люто ненавидел меня, Пол, который считал, что я должна целовать его следы, Стэн, предлагавший мне посетить его "замечательную и уютную квартиру" и получивший отказ, даже Гарри, бросавший на меня непонятные взгляды... Я не могла мыслить рядом с ними. Ужас сковывал меня. Они всегда сопровождали Эмметта, поэтому я не могла отважиться на разговор.

И сейчас я решилась. Мне нужно это, мне нужно попрощаться с ним, увидеть задорные искры в его глазах — последнее, что осталось от моего Принца, услышать низкий хриплый голос... Это было мое прощание с мечтой, моя надежда на лучшее.

Я приготовила ему подарок — фотоальбом с нашего последнего совместного дня рождения.

Нам по одиннадцать лет. Мы счастливо улыбаемся и обнимаем Микки Мауса. Ту поездку нам подарили мои родители. Это было так давно... Я чувствовала, как мое сердце сжимается от боли, когда я смотрела на эти фото.

Каждую страницу альбома я дополнила подписью: пара строк, в которых я пожелала ему исполнения желаний, здоровья и прочего... А еще главный, на мой взгляд, подарок — небольшой набросок. Его портрет... Серьезное лицо, и любопытный взгляд зеленых глаз, в которых горят искры... На обороте было всего лишь два слова - «Моему Принцу»

Я знала, что это глупо, что я должна забыть все, что это ничего не изменит для него, но я словно дура продолжала надеяться...

Алекси заботливо обнимала, когда я с восторгом начинала ей рассказывать все. Ей было жаль меня: глупую, наивную девочку, которая верит в сказки... Я знала, что подруга не понаслышке знает, кто такой Эмметт МакКарти... Еще в самом начале своей учебы она оказалась в его постели... Она лишь однажды проговорилась об этом, а Сид и остальные получили возможность спрашивать меня при каждой встрече: «Ну что, переняла опыт, детка? Тогда приходи на контрольную...»

Моя любимая блонди стыдилась этого, она ненавидела себя за этот поступок. Ирония судьбы — она ненавидела Эмметта, а я слепо его любила... Поэтому она никогда не говорила о нем...

- Роузи, хватит витать в облаках! - Алекси помахала рукой перед моим носом.
Я моргнула и перевела взгляд на восторженную подругу, держащую в руках как минимум десяток платьев. - Посмотри, какие платья тебе больше нравятся, и пойдем мерить!
- Ну, вот это ничего... - неуверенно начала я. — Это, цвета фуксии, тоже красивое...
- Ладно, пошли в примерочную, перемерим все! - радостно провозгласила моя законодательница моды.

***

Сегодня мне исполняется 18 лет, но я так ждала этот день совсем не поэтому. Мне плевать, сколько мне лет, еще рано смущаться этих цифр. Сегодня я пойду к Эмметту. Сегодняшний день — это повод, в котором я так нуждалась. Повод не для него, а для самой себя. Я сумею, обязана суметь. Сегодня — моя собственная контрольная работа, и я обязана сдать ее на высший балл.

Подарки, улыбки, поздравления... Это все приятно, но я жду заветных 20-00. Именно тогда приедет Алекси, чтобы помочь мне подготовиться к моему визиту в дом напротив.
Я надеялась показать Эмметту, что девочка Рози выросла и что он вполне может обратить на нее внимание. Я все еще надеялась на мой хэппи-энд. Надеялась, что превращусь в принцессу рядом с моим принцем.

Алекси считала это бредом, я видела это по ее лицу, но вслух она ничего не говорила, лишь однажды обмолвилась, что не советует мне становиться женщиной с ним. Это крайне смутило меня. Она была слишком проницательна...

- Рози, с Днем Рождения! - мое белокурое чудо подлетело ко мне и сжало в своих объятиях. - Ты такая красавица! Но не достаточно для сегодняшнего дня! Пойдем, сделаем из тебя мисс Галактику!
Подруга схватила меня под руку и утащила в ванную, ее стараниями забитую до отказа разнообразными кремами, косметикой, фенами, щипцами, утюжками и прочим.
Два часа. Именно столько заняло превращение симпатичной Рози в красивую и сногсшибательную Розали.
Волосы, мягкими волнами спадающими на обнаженные плечи, подведенные глаза, делающие мой взгляд бездонным, нежно-розового цвета блеск для губ, притягивающий к ним взгляд окружающих, и то самое платье без бретелек цвета фуксии в сочетании с высокими шпильками...

Я смотрела на себя в зеркало и не узнавала. Мелирование, которое уговорила меня сделать Алекси, лишь украшало сейчас мои кудри, смуглая кожа сияла...

Вот только нужна эта красота мне была для одной-единственной цели — очаровать моего бывшего лучшего друга.

- Рози, ты такая красивая! - мамин возглас вырвал меня из пучины оцепенения.

Я неуверенно улыбнулась:
- Спасибо, мам! А все благодаря Алекси! Ну и вам с папой, конечно! - родители улыбнулись.
- Вы в клуб, девочки? - поинтересовался папа.
Алекси кивнула:
- Да, в Vertex! Там сегодня играет знаменитый ди-джей, вот мы и решили туда съездить!
- Ну, хорошо! Только не пейте много, девочки! И возьмите такси, когда будете возвращаться.
- Конечно! Пока, пап!
Алекси выбежала за дверь, следом и я.

Мы и вправду собирались в ночной клуб, но сначала я должна была сделать то, ради чего потратила несколько сотен долларов на свой внешний вид.
Подруга подошла ко мне и обняла.
- У тебя получится! Ты достойна исполнения своих желаний, Роузи. Ты можешь сделать это.
Я кивнула и перевела взгляд на дом МакКарти, в котором с шести вечера гремела музыка... Я должна. Только я могу исполнить свою мечту. Больше некому.
Я шагнула в сторону дома и услышала тихий голос Алексис:

- Роузи, удачи! И с днем рождения! - я лишь кивнула, судорожно сжимая подарок в оберточной бумаге с синим бантом.

Когда-то давно это был его любимый цвет… Сейчас я шла с надеждой оживить это давно. Оживить, чтобы уйти, зная, что все в прошлом и что я могу приехать и хотя бы чуть-чуть поговорить с ним... У нас нет настоящего, но есть будущее, и я хотела, чтобы в нем Эмметт МакКарти был рядом...

Шаг, еще один... Вот я уже на его стороне дороги. Музыка гремит, оповещая, что у хозяина этого дома совершеннолетие. Парни посматривают на меня, пожирая глазами. Девушки — презрительно, оценивая платье, которое я купила ради того, чтобы принести подарок, прическу, которую мне сделала Алексис, неброский макияж, делавший меня неотразимой...

Только не упасть. Только не упасть!

Я дошла до распахнутой настежь двери. В доме было полно народу. Уже порядком напившиеся парни и девушки не стеснялись никого и ничего. Я заглянула на кухню: там парень и две девушки в открытую занимались сексом в окружении толпы, подбадривающей их комментариями и криками. Я прошла дальше. Весь коридор был заставлен бутылками.

Внезапно я почувствовала руку на своих бедрах.
- Пойдем поиграем, детка! - пьяным голосом предложил мне незнакомый парень. Я покачала головой и с силой ударила по его руке.
- Играй дома в машинки! - посоветовала я и прошла в гостиную.
Именно там я и увидела именинника.
Эмметт сидел на диване в окружении бессменных блондинок и откровенно лизался с одной из них, пока другая поглаживала его ширинку. Пол сидел на противоположном конце дивана, вовсю лаская девицу, сидящую у него на коленях, как впрочем и Стэн, уютно расположившийся в кресле сбоку.
Недалеко от Пола стоял Сид с бутылкой пива, с наслаждением поглядывая на друзей и с еще большим — на их девиц...
Мне хотелось зажмуриться и проснуться. Пусть это будет сном, - молилась я. Только все это было реальностью. Эта картина была точным описанием того, во что превратился мой лучший друг...
Я подошла к нему ближе, надеясь, что он обратит на меня внимание. Теперь нас разделял лишь журнальный столик. Но парней не смутило, что в комнате еще кто-то есть. Я покашляла, обращая на себя их внимание.

Эмметт оторвался от своей блонди и насмешливо посмотрел на меня. В глубине его зеленых, как изумруды, глаз застыла ярость и ехидство. Похоже, все будет не так просто... Совсем не просто...

Я съежилась и тихо попросила
- Эмметт, можно тебя на пару минут...

POV Emmett

Розали Лиллиан Хейл. Теперь это всего лишь имя с некогда богатой историей, но совершенно не несущее смысловой нагрузки в настоящем.

- Что-то хотела? – я демонстративно указал, на людей окружавших меня. – Мне нечего скрывать от своих друзей.

- Я хотела поговорить и поздравить тебя с днем рождения, - начала она.

Я отпихнул в сторону одну из девиц, сидящих рядом со мной.

- Тогда может, хочешь занять ее место? - почти с вызовом произнес я, ожидая ответа.

Роуз сделала шаг назад и отрицательно покачала головой.

- Нужно быть решительней, детка, - раздался голос Пола.

Роуз с надеждой в глазах посмотрела на меня, но я лишь повел одним плечом в знак согласия со словами друга. Сид не двигался со своего места, но тоже не удержался и вставил свою реплику:

- Может, все же предложим милой Рози выпивку? – он усмехнулся и добавил, обращаясь уже к Розали. – Или папочка не разрешает тебе употреблять алкоголь?

Хейл медлила с ответом, и я решил посмотреть, прав ли Сид. Легким движением мой бокал виски, скользнув по лаковой поверхности стола, оказался на стороне Роуз.

- За меня, Рози, - почти прошептал я, улыбаясь ей полуоткрытыми губами, ровным счетом так же, как и когда-то отец.

Одно движение, и на дне бокала остались лишь кусочек льда. Раздался звук одиноких аплодисментов. Это был Сид. Ему нравилось разворачивающееся перед ним действие.

- Ты ошибался, Сид! Это крошка на многое способна, - подмигнув Роуз, обратился я к другу, на губах которого играла легкая улыбка. – Разве ты не заметил, как она изменилась за последний год?

- Внешние перемены еще не суть внутренних, - Сил продолжал ухмыляться, глядя на Роузи, которая почти сжималась в комок под его взглядом.

- Но может быть все это: перемены, новое платье, прическа – для того, чтобы попасть в круг избранных девушек Эмметта? – Пол оценивающим взглядом скользил по телу Хейл.

Он был сегодня в ударе. Я улыбнулся и продолжил развивать поднятую тему:

- А это отличная идея. Роузи, ты действительно хотела сегодня быть моей? – я наклонил голову на бок, внимательно изучая формы Роуз.

- Никогда и ни за что, - она почти кричала на меня: виски знал свое дело. – Я лишь хотела поздравить тебя. Хотела хоть на пару минут вернуть старые времена.

- Извини, детка, я не могу воскрешать прошлое, зато могу подарить тебе настоящее, полное наслаждения, - я протянул ей руку. – Стоит всего лишь сделать шаг.

Пол дьявольски завораживающим шепотом повторял:

- Смелей, смелей, смелей… Один шаг…. Всего шаг…

Я видел, как в нерешительности напрягались мышцы на ноге Роуз. Она почти готова была подойти, когда Сид негромко произнес:

- Ты ведь можешь. Ты такая….

Розали вновь отступила, а я убрал протянутую руку.

- Нет, - ее шепот напоминал рычание, загнанного в угол зверя. – Такие вы, но не я.

Я лишь молча смотрел на нее, а в ее глазах было столько чувств. Она вновь повысила голос и теперь кричала только на меня:

- Эмметт, ведь все было по-другому. Ты превратился в чудовище! Как ты мог допустить это? Ведь у тебя был выбор!

- Tempora mutatur, etnos mutamur in illi1, - спокойно ответил я на ее выпад. – Я думал это относиться и к тебе, но ты, видимо, решила жить прошлым. Глупо.

Последнее слово соскользнула с моих губ, и я видел, как в глазах Рози, отразилась та боль, которую оно ей причинило.

Она больше не могла выносить моего взгляда, и карие глаза поднялись чуть выше моей головы. Пара секунд, и ее лицо медленно начало менять свое выражение. В глазах зажглись огоньки надежды, а губы дрогнули в полуулыбке:

- Ты все же был на выставке? – она указала рукой на стену за моей спиной.

Я не мог понять, о чем она говорит и почему дымка счастья появляется в ее глазах. Развернувшись, я увидел картину: озеро Рочестера. Место моего первого выбора.

- Про какую выставку ты говоришь? – резко произнес я.

- Но ведь она оттуда, - чуть тише и с меньшим энтузиазмом прозвенели слова Рози, когда она сделала шаг вперед.

- Черт возьми! Я понятия не имею, с какой она выставки. Это подарок Сида, у него и спрашивай, - я небрежно махнул рукой в сторону парня, стоящего по правой стороне от меня.

Розали перевела взгляд на Сида, а затем медленно начала отходить назад. Слезы в ее глазах вновь заблестели. Сид же ухмылялся, глядя на нее. Я чувствовал, как он без слов, одним лишь взглядом подавлял Роуз.

Его затея с блеском удалась. Затея, о которой я не догадался до этого момента: я не понимал, почему Сид поздравил меня еще утром, не дождавшись вечеринки, почему так настоятельно требовал распаковать свой подарок, зачем собственноручно вбил в стену гвоздь и повесил свой подарок в центре основной стены в гостиной. В голове тут же завертелись воспоминания: холст в руках Роуз, который я все чаще видел, когда наталкивался на нее в школьных коридорах, приглашение на выставку в нашем городе… Эта была ее картина.

Наш выбор. Я интерпретировал сейчас картину именно так: если она ее написала, следовательно, хотела, что-то сказать.

- Значит, для тебя тот день тоже стал началом новой жизни, раз ты посвятила ему целый квадратный метр холста? – с иронией сказал я.

Больше встреч с Розали Хейл в моей жизни не предвидится. Я знал это совершенно точно. Этот разговор был последним. И мне плевать какой осадок останется у нее на душе, главное, что я закрывал книгу своей старой жизни и бросал ее под шкаф.

- Стал... - тихо прошептала девушка. – Только это было начало конца…

Я видел, как слезинка оставила на ее щеке черную дорожку. Мои чувства были отчасти притуплены алкоголем, но в большей мере отрешенностью, которая за последние годы стала моим правилом в отношениях с когда-то близкими мне людьми. Я смотрел на Рози, а голова постепенно наполнялась дымом воспоминаний. Сильное нежелания вновь окунутся в прошлое, заставляло блокировать потайные закутки памяти все эти годы, но один приход Роуз разрушал все возведенные преграды моего сознания. От этого ярость внутри меня нарастала с каждым ее словом.

Я почувствовал холодную оберточную бумагу в своих руках и услышал ее тихий шепот:

- Это тебе. С днем рождения…. – столько заботы, сочувствия, боли.

Именно от этого я бежал после смерти отца, именно это не мог выносить, а сейчас оно вновь и вновь настигает меня. Поток прокуренного воздуха скользнул по моим щекам, когда Рози развернулась на каблуках и начала пробираться сквозь массы рук и ног, беспорядочно двигающихся под басы музыки, подобно броуновскому движению.

- Пропади ты пропадом, Розали Хейл! – выкрикнул я ей вслед.

Плевать, услышала ли она. Главное, что я попрощался. Я не мог по-другому, только так: грубо, жестоко с ненавистью в глазах. Лишь бы прошлое не накрывало меня больше своим дождем из пепла. Синяя коробка выпала из моих рук, блондинка сидящая рядом со мной наклонилась, чтобы поднять ее. Я резко дернул ее за копну волос вверх:

- Не смей этого делать, - я отшвырнул ее в сторону. – Пошла прочь!

Девица почти бегом покинула поле моего зрения, а ее место через минуту занял Гарри:

- Что здесь произошло? – непонимание в его глазах смешалось с изрядным опьянением.

- Ты пропустил замечательное шоу, - сквозь смех проговорил Пол.

- О чем ты? – Гарри продолжал переводить взгляд поочередно на каждого, находящегося здесь.

- О нашей милой Рози, точнее Рози Эмметта, - голос Сида звучал надменно, как у настоящего победителя; он прищурился и почти издевательским тоном добавил: – Или она уже не твоя, друг?

- Если хочешь, можешь догнать ее, и она станет твоей, - резко ответил я Сиду.

- Если она, конечно, тебе даст, - гиеноподобно похихикал Пол из своего кресла.

В глазах Гарри в какой-то миг зажглась непонятная искра, но после моего взгляда, она спряталось под пеленой отстраненности. Сид кидал убивающие взгляды на Пола за его шутку, а тот ехидно блистал своей голливудской улыбкой между поцелуями с горячей красоткой.

Время текло горной рекой в моем доме. Оно топило забывшихся, выбрасывало на берег реальности очнувшихся от алкоголя и несло на своих волнах поддавшихся отчаянию. Мои глаза всю ночь были открыты, но я ничего не видел. Лишь утром, когда дом опустел, тишина отрезвила меня. Я медленно шел по гостиной: людей уже не было, остались лишь следы их пребывания здесь. Под журнальным столиком сквозь весь тот мусор, который ковром покрывал паркет, блестела синяя обертка в лучах восходящего солнца, пробивающихся через большие окна комнаты. Подойдя ближе, я взял коробку в руки. В голове в тот же миг вспышками начали просыпаться воспоминаниями: фразы, взгляды, ее слезы, моя ненависть, смех… Я разодрал обертку цвета глубин океана, моего любимого цвета. Она знала это.

Альбом… Наши фотографии… Одиннадцатый день рождения… Я думал, что забыл тот день, но это было не так. Я никогда не выкину это из своей головы, я могу лишь спрятать воспоминания далеко-далеко внутри себя.

Я подошел к камину, в котором все еще тлели угли. Первый лист… Я старался не смотреть на фото, а просто скомкать и бросить его в огонь, но, видимо, мне было суждено увидеть его. Бумага медленно разворачивалась на черной древесине, мое детское лицо жадно облизывали язык пламени… Маленькая миниатюра из моего прошлого: меня действительно совратило огненный демон: боль, страх, отчаяние. Много лет назад они победили надежду, любовь, веру… Я привык так жить. Больше не хотелось мечтать, боязнь сломаться, не выдержать очередного разочарования перевесила многое. В алкоголе, наркотиках и сексе не было того, что может причинить боль. Все реально, животно, инстинктивно. Лист за листом я уничтожал сейчас прошлую жизнь, прощался с ней навсегда, так же, как несколько часов назад с Роуз Хейл, единственным моим настоящим другом.

На колени выпал набросок: мягкие линии, слабые тени, графитовая пыль карандаша, нежно втертая в бумагу. Таким я мог быть, желанным для нее принцем, но я не такой, совсем… и пусть все катится к черту! Я Эмметт МакКарти, сын Рика МакКарти, и я сделал свой выбор.

Треск горящей бумаги перебил телефонный звонок.

- Алло, - почти прорычал я в трубку.

Мне не хотелось сейчас говорить с кем-то. Я просто хотел забыться, отгородившись от всего мира.

- Здравствуй, Эмметт, - мягкий голос мамы лился на том конце.

Я давно его не слышал, от этого вся его нежность показалась такой далекой и такой чужой, что я почти не узнавал его. Я сам довел себя до этого и не сколько не страдал от полученного результата. У нее теперь был Гардиан: я не смог уберечь ее от него, так может он сможет защитить ее лучше, чем я.

- Ты что-то хотела?

- Да. Чтобы ты выслушал Кристофера, – в одну маленькую фразу она вкладывала сейчас весь свой дар убеждения.

- Я обязан это сделать? – с пренебрежением ответил я ей.

- Я бы хотела, чтобы этого хотел, но раз вопрос поставлен так, то да, ты обязан, - послышался шорох, а затем раздался мужской голос: - Эмметт? У меня есть небольшой подарок для тебя!

- Так что же вы не привезли его лично или же он иллюзорный? - с большой долей сарказма произнес я.

- Я отправил его по почте. Думаю, этого будет достаточно, - он сделал паузу и наконец-то озвучил суть своего великодушного, как он считал, дара мне. – Ты будишь учиться на факультете международных отношений в Колумбийском университете. И еще, счастливого дня рождения, Эмметт.
(1времена меняются, и мы меняемся вместе с ними)

Глава 5. Без Рочестера.

POV Rosalie

«Все это так нелепо...» - билась в голове мысль, пока моя машина ехала по дорогам штата Нью-Йорк.

Мечты, ожидания, надежды разбились о реальность. Все мои идеалы рухнули вместе со словами Эмметта МакКарти. Он разрушил мою жизнь, не прилагая к этому никаких усилий. Ему и не нужно было это. Я сама вручила ему свою судьбу, отдала, как самое ценное, что у меня есть, а он просто выбросил ее, словно ненужный мусор.

Даже смешно. Мне восемнадцать лет, а я до сих пор жуткая идеалистка. Была таковой... Теперь этого не повторится. Я оставила свою душу в его доме двадцать первого августа... Вчера.

Я не помню, как выбежала из дома, не помню, как меня нашла Алексии. Я размазывала по щекам тушь, выплакивая и уничтожая все, что напоминало мне про Эмметта.

Моего Принца нет. Вчера я узнала это с пугающей достоверностью. Я ненавидела его. Ненависть забрала с собой мою любовь и оставила пустоту. Вчера Розали Хейл умерла...

Отец списал мое сегодняшнее состояние на отъезд: я молчала, мне не хотелось никого видеть. Отец, мать, подруга... Эти лица лишь раздражали меня. Мне следовало плакать, но я этого не хотела. Я желала избавиться от слез, от Рочестера, от любого воспоминания о присутствии в моей жизни человека по имени Эмметт МакКарти. Я не хотела даже прощаться с кем-либо. Мне уже было безразлично, что будет дальше. Запомнился лишь шепот Алексис «Позвони мне... И вернись прежней, Роузи, пожалуйста...» На ее лице была боль. Теперь меня это не волновало. Я лишь собрала почти все вещи и уехала, не желая больше появляться в этом чертовом городе. Моего возвращения не будет. Я вычеркну все эти годы моей жизни, как исписанные тетради, как дневник, который мама подарила мне в детстве и где я с таким восторгом писала про нашу дружбу с Эмметтом. Все рухнуло словно карточный домик. Мечты о прежнем взаимопонимании, дружбе, любви остались лишь мечтами. Как сказал Эмметт, все это глупо.

Да и сама я глупа и наивна. Счастья нет. Любви тоже. Она никому не нужна. Все это лишь представление каждого о наслаждении. Кто-то счастлив, обладая деньгами, кто-то - женщиной, кто-то — автомобилем... Мимолетное наслаждение, которое хочется испытать вновь и вновь... Глупо мечтать о годах счастья и любви, это пустышка, пшик. Бессмысленно стремиться к улучшению, к совершенствованию — ты либо нравишься, либо нет... Это правило этого мира — будь такой, какая ты есть. Как говорил Тайлер Дерден «Самосовершенствование — это онанизм». Он был прав.

Зазвонил телефон:

- Роузи, привет! – в трубке раздался звонкий голос Алексис.
- Здравствуй, - я не испытывала восторга по поводу ее звонка, не хотела иметь ничего общего с городом, принесшим мне лишь боль.
- Я не вовремя? - тихим голосом спросило мое напоминание о Рочестере.
- Какая разница? - пожала я плечами. — Ты что-то хотела?
- Роузи, пожалуйста, поговори со мной.

Алексис никогда не просила меня об этом. У нас не возникало пауз. Мы могли болтать часами напролет. Так было раньше.
- О чем? О погоде? Или о падении индекса Доу Джонса? - насмешливо поинтересовалась я.
- Рози... - всхлипнула девушка. - Пожалуйста...
- Алексис, что ты от меня хочешь? Вежливости, жалости, счастья, любви? Я устала отдавать этому миру себя и взамен получать лишь боль. Это невыгодно... - раздраженно сказала я.
- Рози, прошу, не становись его отражением... Ты лучше, ты сильнее, ты можешь это сделать.
Я остановилась на обочине и устало положила голову на руль, тихо шепча в трубку:
- Нет, Алекси, я слабая. И я ничем не лучше его. Просто он понял этот мир и его правила раньше меня, а я опоздала на девять лет...
- Нет, Рози! Это не так! Ты же, как никто другой, умела видеть счастье в этом мире! Не теряй это качество! Он не один в мире! Ты найдешь еще того, кого полюбишь всей душой и кто... - я оборвала подругу.
- Нет, не найду. Алекси, ты же знаешь, что я любила его. Я отдала ему себя. Он отгораживался, я, как собачка, следовала за ним. Вчера я отдала ему душу. Она принадлежит ему по праву. Вот уже тринадцать лет моя душа — его собственность, но он выкинул ее, словно кожуру от банана. У меня больше нет души, вчера она умерла. Умерла из-за него. Даже если я когда-нибудь вновь найду силы полюбить, в чем я очень сомневаюсь, то ни о каком «всей душой» и речи быть не может. Еще одного разочарования я не допущу. Я не желаю больше испытывать эту чудовищную боль. Моя выносливость закончилась с его вчерашним поступком. Я даже не уверена, осталось ли что во мне от прежней, такой любимой тобою Роузи Хейл.

Я уже даже плакать не могла — слезы закончились еще вчера...
- Рози... - тихо прошептала Алексис.
- Не надо... - выдохнула я. — Мне надо забыть обо всем. Забыть словно страшный сон. Учеба поможет мне в этом. Я просто устала от этого, Алекси... Эти восемь лет были кошмаром. Я должна убедить себя в этом. Я смогу это сделать.
- Я люблю тебя, Роузи, - дрогнувшим голосом прошептала моя лучшая подруга.
- Я тоже люблю тебя, Алекси. Я позвоню, - я нажала кнопку и отключилась.
Сил не было, но надо было ехать дальше...

POV Emmett

- Бокал мартини, - мой голос утонул в звуках музыки, но через пару минут напиток был уже у меня в руках.

Жаль, что попробовать его так и не удалось. На плечо легла чья-то рука, а затем я оказался стащенным с высокого табурета, на котором расположился пятнадцать минут назад.

- Какого черта ты занял мое место? – моя челюсть почувствовала довольно болезненный удар.

Я слегка вздернул голову, обнажая зубы в подобии улыбки. В глазах тут же заплясал огонек: на часах всего лишь одиннадцать вечера, а у меня уже намечается отличное развлечение.

- Мальчик, твою сорочку за пару сотен долларов мять или оставить целой? – блондин сам сделал пару шагов на меня, так что лишь пришлось занести руку, чтобы наградить его ответным ударом.

На мое удивление парень сразу же поднялся с полу и понесся вновь на встречу мне. Очередной удар, и на моей руке, впрочем, как и на его щеке красовалось пару капель крови. В этот раз он устоял на ногах. Парень непринужденным жестом поправил воротник рубашки и ткнул в меня пальцем:

- Кто ты вообще такой, чтобы бить меня в моем же городе? – звуки музыки стали ритмичней, будто она знала о происходящем.

- А у тебя есть оружие, чтобы интересоваться такими вещами или в нагрудном кармане лежит кусок ФБР'овского железа? – мой взгляд был надменным; парнишка был для меня не важнее, чем маленькая лающая собачка.

- Заткнись, урод! Ты еще не знаешь, с кем связался! – во время его пылкой речи я медленно снял пиджак и отдал его симпатичной брюнетке из толпы: она была хорошенькой и эту ночь обязана будет провести лишь со мной. – Никто не…

- Ты закончил, или мне подождать еще пару минут? - нарочито прервал я его посредине фразы, закатывая рукава белоснежной рубашки, которые мне не хотелось пачкать кровью этого юнца.

Парень не выдержал такого отношения к себе и налетел на меня, пытаясь повалить на пол. Ему это удалось, но, к его сожалению, сверху оказался я. Снова и снова я заносил свою руку, чтобы с еще большей силой ударить нежное лицо парня. Каждое свое движение я сопровождал словом, чтобы он запомнил их навсегда:

- Я - Эмметт МакКарти, и никакой щенок не смеет повышать на меня голос, ни в этом, ни в каком-либо другом городе, - лишь спустя пару секунд я увидел, как лицо парня изменило выражение.

В голубых глазах застыло удивление, а разбитая губа дрогнула в улыбке:

- Твой отец Рик МакКарти? – голос почти звенел.

Я моргнул, одно лишь воспоминание его имени заглушало все мои эмоции. Оно несло в себе слишком много энергии, и сейчас она ударила по мне сильнее, чем минуту назад я - парня, лежащего подо мной.

- Да, - я все еще продолжал, сидеть на блондине. - Ты знал его?

- Так, же как и ты моего, – парень слегка пихнул меня вверх, я поддался и даже протянул ему руку, чтобы помочь встать.

Мальчишка отряхнулся и, улыбаясь, провозгласил:

- Дэн Монтгомери.

Одно рукопожатие, и встреча второго поколения состоялась. Наши отцы были хорошими друзьями, хотя семьями мы никогда не дружили. Их встречи были чисто мужскими: дорогой алкоголь и VIP-зоны в ресторанах. Еще наши прадеды заложили первые камни крепкой дружбы между мужчинами семей МакКарти и Монтгомери в годы Великой депрессии. Теперь пришла наша очередь с Дэном продолжать семейную традицию.

- Ты должен мне бокал мартини, - проговорил я, пожимая его руку.

- Лишь после того, как ты купишь мне новую рубашку, - Дэн улыбнулся и, похлопав по плечу, повел к столику.

Разговор завязался довольно легко. Блондин оказался истинным Монтгомери, таким, каким мне описывал отец Монтгомери-старшего: напористый, категоричный, самовлюбленный, но при всем этом искренний и с чувством юмора. Нам нечего было делить, кроме того стула, который теперь стал началом истории нашей дружбы. Вечер, медленно перешедший в ночь, я закончил с той самой брюнеткой, которая во время драки держала мой пиджак.

***

- Розали Хейл? – я поперхнулся, когда узнал о планах Дэна.

- Что такого? – я видел искреннее непонимание в его глазах. – Ты ведь знаешь, девушки любят меня, впрочем, как и я их.

- Ну, что ж, тогда удачи, - я пытался сдерживать ехидную ухмылку, зная, что друга ожидает фиаско.

Мы сидели в ресторане "Аsiate", когда Дэн решил мне поведать о своих планах на ближайшие выходные. Сейчас в его глазах было непонимания, смешанное со злобой от незнания того, что знаю я.

- Ты ее знаешь, не так ли? – я не хотел скрывать того, что уже понял Дэн со своей проницательностью, поэтому лишь кивнул в ответ, чем вызвал радостный крик парня. – Тогда как раз ты мне и нужен.

Я не хотел вспоминать о своем прошлом, поэтому резко оборвал Дэна:

- Может, закроем эту тему? – утверждение, обличенное в форму довольно вежливого вопроса.

- Но, Эмметт, ты ведь можешь помочь мне стать первым в нашем университете, кому удастся добиться самой очаровательной и неприступной крепости факультета искусств – Роуз Хейл, - с надеждой в голосе мечтательно произнес Дэн, уже воображая себе новую победу.

- Я уже сказал, Дэн. Ты знаешь, что я не поменяю решения, - моя категоричность сейчас медленно убивала Монтгомери, но я не пошел бы на это, ради того, чтобы он лишь занес Розали в свой список.

В этот день Дэн все же обиделся на меня, и обед мне пришлось доедать в одиночестве. Примерно через неделю я был одним из тех, кто успокаивал Дэна в баре, после его сокрушительного провала. В какой-то момент мне даже стало жаль своего друга, я должен был предупредить его. Но все же и в этом его поражении нашлись положительные стороны. Он встретил Алексис: оказывается мой друг может быть однолюбом. Он продолжал ходить со мной на вечеринке, но все чаще не оставался на них и до полуночи, торопясь к своей возлюбленной. Точно так же делала и Розали.

Я часто видел ее, но продолжал сдерживать клятву, данную самому себе: тот разговор в моем доме был последним. Видя ее в коридорах университета или на очередных вечеринках, я избегал столкновения с ней. Не видя смысла, что-то изменять, я просто жил дальше, жил без нее. У меня были девушки, и призрак прошлого по имени Розали Хейл мне был совершенно ни к чему. Она осталось в Рочестере, как и все остальное: друзья, семья, могила отца.

В Колумбийском университете я учился с одной единственной целью – стать независимым от отчима и его денег. Окружающая обстановка постепенно затягивала меня: учеба, спорт, клубы, девушки. Мне нравилась такая жизнь: легкая, непринужденная с четко определенным будущим. Я не строил грандиозных планов, я лишь хотел получить образование, чтобы самому заработать на жизнь и иметь возможность получать от жизни максимум возможного. В Рочестер я ездил лишь на выходных: это была дань уважения моему прошлому. Для меня этот город, некогда такой родной, сейчас был похоронен под толстым слоем истории. В нем не осталось ничего, что притягивало бы меня. Я не перевез ни одной вещи в Нью-Йорк, которая бы напоминала мне о Рочестере и его жителях. Лишь Розали Хейл постоянно появлялась с моем настоящем, как призрачная тень, заставляющая вспоминать, но я все выше и выше возводил стену в своем сознании, которая могла защитить меня от осколков памяти, причиняющих мне боль. Здесь, сейчас, в Нью-Йорке у меня было все: власть, связи, деньги, возможности. Мне не нужно было прошлое, чтобы достичь желаемого.

POV Rosalie

Прошло 8 месяцев... Месяцы учебы, прохождения сквозь непонятные, но такие заманчивые дебри искусства. Месяцы знакомства с новым образом жизни, когда должен быть готов ко всему. Месяцы новых людей, стремящихся узнать о друг друге как можно больше за короткое время.

Время, за которое я попыталась изменить свою жизнь. Это удалось мне лишь отчасти. Вечеринки, клубы, алкоголь только притупляли боль. Я говорила, что любовь к МакКарти умерла? Чушь! Я скучала по нему. Мне не хватало его хриплого голоса, сводящего мня с ума, не хватало презрительного взгляда ярко-зеленых глаз, в которых блестели искры. Мне хотелось знать, что с ним, где он...
Любовь существует. Это я ощутила на себе. Нехватка МакКарти была явственной. Я задыхалась без него. Все клятвы, которые я давала себе и всем окружающим, растворились. Я не могла стать такой, как он. Я слишком слаба для жестокости. Слишком слаба, чтобы переступить через свое прошлое и идти дальше. Алекси обрадовалась тому, что я не превратилась в бездушную стерву, но разозлилась, когда я сказала, что по-прежнему люблю МакКарти. Как же она кричала! Там было все. И «глупая идеалистка», и «идиотка, ничего не вынесшая из своей ошибки», и «сучка во время течки»... С последним я была категорически не согласна.

Я по-прежнему была девушкой. Парни считали меня первым призом и соревновались на право быть со мной. Сейчас я умела использовать людей в своих целях. Это во мне изменилось. Особенно мне нравилось ощущать свою власть над противоположным полом. Легко и до смешного просто. Пара долгих взглядов, легкая улыбка, и он пойдет за тобой на край света... Даже обидно от такой простоты.

Главным моим развлечением была встреча с ними: таинственная интимная обстановка, свечи, розы... Почему-то никому в голову не приходило, что я не люблю розы. Обязательным атрибутом этих встреч была огромная кровать, застеленная шелковыми простынями. Они знали, что я не собиралась ютиться в комнатке общежития. Для свиданий со мной снимали первоклассные номера в гостинцах либо VIP-залы в клубах. Богатенькие нью-йоркские наследнички могли себе это позволить, а я могла позволить себе развлечься. Шикарное платье, кружевное белье, стильные туфли, прическа, макияж, но я никогда не собиралась портить ничего из этого. Я просто шла развлечься.

Все были галантны, любезны, но у всех них была черта, которая выдавала их с головой — похотливый блеск в глазах, который отражал готовность похвастаться очередной девочкой в их списке. Но ни одному не удалось вписать мое имя в перечень своих любовниц. Они ждали этого, пытались споить меня, накачать наркотой, но все было бесполезно.

Лишь одному удалось добраться до моего нижнего белья. В тот момент, когда его руки чуть не скользнули под соблазнительное кружево, я улыбнулась и капризным тоном потребовала стриптиз, который был тут же исполнен и заснят на видео, после чего я успешно смылась, оставив парня ждать подарка... Запись я ему отдала. На день рождения при всей студенческой толпе, мгновенно заинтересовавшейся что там. Разумеется, именинник не успел убрать ее, и приглашенные были награждены первоклассным мужским стриптизом. После этого случая у нас была холодная война, которая развивалась с попеременным успехом. Закончилось это перемирием и крепкой дружбой. Дэн Монтгомери стал моим лучшим другом, мгновенно поладившим с Алекси, которая училась на факультете дизайна Беркли. Поладившим до такой степени, что моя подруга начала встречаться с ним. Я была рада за них.

Дэн не знал ничего о моем внутреннем мире. Когда я буду готова, он все узнает, но пока я не хотела разрушать образ ветреной и независимой Рози Ли, как меня называли в университете.

Я все так же продолжала писать картины. Лучше всего у меня получались портреты и пейзажи, хотя мне больше всего нравилось писать абстракции. Там я выражала все, что думала: плавные линии, подобранные цвета, свобода, полет.... Это давало мне возможность жить, быть независимой и скрываться от своей боли.

Дэн и Алекси обожали наблюдать за тем, как я пишу. Даже просили не начинать без них. А я... Я могла вскочить посреди ночи и в пижаме (а иногда и без нее) начать писать. Идеи приходили неожиданно, они были простыми и изящными...
А потом мой друг предложил устроить выставку моих картин. Его мать была владелицей галереи, и он хотел уговорить ее выставить меня там. Мне очень хорошо запомнилась встреча с миссис Монтгомери: строгая стройная женщина, голубые глаза, шоколадного оттенка волосы. Стильно, изящно, лаконично.

Она не хотела устраивать меня в галерею лишь из-за рекомендации сына. Я возила ей картины, почти все, что были у меня в Нью-Йорке, но она выбрала только одну... Мою самую важную. На ней было Его лицо. Я нарисовала ее однажды, когда боль вновь заставила меня выть, словно дикий зверь. Это было моим средством от душевной боли. Я смотрела на него и выходила из этого состояния.

Это был не Эмметт МакКарти. На картине был мой Принц: улыбка, нежный взгляд, чуть вздернутый нос, ямочки на щеках и мои любимые искры в глазах. Я не показывала ее никому. Мама Дэна была единственной. Она забрала холст, и на следующий день мы вновь встретились. Мою картину купили, и она привезла деньги и контракт.

Я предоставила ей возможность выбирать картины. Раз в месяц она приезжала и, словно бесшумная тень, скользила по комнате, выбирая самые лучшие работы. Это позволяло мне хорошо зарабатывать, но нужно было привезти и старые мои картины. Те, которые я оставила дома. Я решила посвятить этому выходные, заодно устроить родителям сюрприз, и, возможно, краем глаза увидеть МакКарти.

Субботним утром я попрощалась с Алекси и Дэном и поехала... Путь домой пролетел незаметно. Сейчас я хотела вернуться туда. Вся ненависть к родному городу пропала уже давно, и отношение к нему изменилось. Это был мой город. Там я провела немало счастливых дней, и это стоит ценить... Даже если темных дней было больше.

Мой город ждал меня. А я ждала его. Ждала перемен от моего появления в нем...

Дата добавления: 2015-09-05