Ночной разговор в условиях предельной опасности

Шел второй или третий вечер в лагере. На поляне собралось около 150 человек, но была одна группа из 6 человек, жившая отдельно, своим маленьким лагерем. В нее входили будущие эксперты, экзаменаторы, идеологи проекта, который впоследствии получил название «Академия предпринимательства „Экспедиция“». Среди них был и Павел.

Помнится, в основном лагере себя ярко проявила одна барышня, учившаяся в МГИМО. Мы были заинтересованы вовлечь ее в наш круг, но она все не могла принять решение и заявляла, что ей нужно еще полгодика подумать. И вот, когда уже темнело, я подошел к костру, у которого она сидела, и сказал:

— Послушай, зачем тебе думать полгода? Вот бешенная горная речка Полометь, полный порогов участок в 14 километров. Все ее проходили днем, я сам — раз двадцать. Но никто никогда не проходил ее ночью. Садись со мной в двухместный катамаран — и через три-четыре часа тебе уже станет абсолютно понятно: хочешь ты у нас работать или нет.

Барышня отказалась. На тот случай мимо костра проходил Павел Скороходов. Я ему говорю:

— Паша, что за мир: все вершины покорены, все реки пройдены, почти ничего неизведанного не осталось. А вот реку Полометь ночью в период паводка не проходил никто и никогда. Не составишь мне компанию?

Оказалось, что Павел совсем не искушен водным туризмом по горным рекам, но он задал лишь один вопрос:

— Это опасность предельная или запредельная?

Несмотря на серьезный опыт хождения по горным рекам, я тоже никогда не ходил по ним ночью. Поэтому я не очень уверенно ответил:

— Ближе к предельной.

Мы решили, что через час трогаемся в путь.

Не реагируя на хмурое молчание товарищей, мы надели гидрокостюмы, спасательные жилеты, каски, упаковали в герметичный мешок бутылку водки, немного печеного картофеля и, нацепив на каски налобные фонарики, отчалили.

Температура воздуха была чуть выше нуля, над водой стоял плотный туман.

Свет от фонариков, отражаясь от тумана, нас же и слепил. К счастью, фонари вскоре разбило ветками, на которые мы неосторожно наехали в темноте. До начала порогов воцарились полная темнота и тишина. Звучали только наши голоса.

Мы были друг другу крайне интересны и очень интенсивно разговаривали. Особую прелесть нашему общению придавало еще и то, что Павел ничего не знал о моей жизни, я ничего не знал о его. Мы были из разных кругов, и было понятно, что эти круги никогда не пересекутся. Поэтому мы могли говорить откровеннее, чем обычно позволяют себе люди. С одной стороны, как случайные попутчики в поезде, с другой — мы действительно были очень похожи.

Речка становилась все быстрее, а воздух все холоднее, поэтому водка в бутылке быстро убывала.

Ночью река совсем не та, что днем. Девяносто процентов того, что днем на реке внушает страх, ты просто не видишь, десять процентов — осязаешь.

В какой-то момент катамаран резко прижало боком к упавшему в воду дереву, я успел выскочить из упоров (это некое подобие стремян, в которых коленями держится человек, сидящий в катамаране), а Павел не успел. Дерево уперлось ему в позвоночник, течение давило с невероятной силой, и под его натиском позвоночник трещал, собираясь вот-вот сломаться.

Мне пришлось перепрыгнуть обратно на борт. Гондола притопилась под весом второго тела, и Павел пролез под деревом, а я — поверх дерева.

Нас тут же развернуло, вынесло опять на струю, и только мы выдохнули — раздался сокрушительный удар, который сложил нас вдвое. Мы налетели на камень, а бревно, лежавшее на нем, шибануло обоим в грудь на скорости 15 километров в час.

Неудивительно, что разговор наш после этого стал менее интенсивным, да и водка в литровой бутылке стала убывать еще быстрее. В общей сложности наше путешествие заняло 6 часов, и к его концу мы замерзли и устали настолько, что сами не смогли слезть с катамарана, когда дошли до лагеря.

Товарищи отнесли нас в баню, уложили и с двойным усердием (или это мне показалось?) обласкали вениками — ведь мы заставили их волноваться за нас всю ночь.

С порогов реки Полометь мы вернулись очень много знающими друг о друге людьми. Больше, чем обычное окружение, в том числе и близкие друзья. И мы сразу договорились, что на Обь-Енисейском водном пути (а в тот момент данный проект находился в стадии предварительной подготовки) Павел на своем самолете поможет нам пересечь водораздельное озеро, которое и является главным препятствием при прохождении маршрута.

Отрывки из моего дневника «Ооь-Енисейский водный путь»

13.07.2004 08:00

Хмурая погода и хмурое настроение. Самолета, похоже, не будет. Озеро подразумевалось пройти на буксире за самолетом, поскольку оно мелкое и заиленное. Втыкаешь в ил весло — уходит полностью, как в масло. И тут случилось чудо: подул сильный попутный ветер. С этого момента иногда мы лопатили грязь веслами, иногда подрабатывали мотором, но паруса из пенок, закрепленные на запасных веслах, постоянно были упруго выгнуты и упрямо тащили нас вперед, даже когда весла и мотор не работали. За озером нас ждал старообрядец Илья на тракторе с огромными деревянными санями.

Весь наш лагерь с лодками, барахлом и восемью проглотами уместился на этих салазках влегкую. За час мы проехали вдоль всего канала, прокопанного вручную в этой тайге в XIX веке. По ходу движения трактора мы собирали грибы. Ночевка на высоком яре (кедровый бор без подлеска). Купание. Я сварил суп из свежих грибов. Первая ночь в палатках, самая спокойная из всех предыдущих.

Дата добавления: 2015-08-21